Часовая битва

Наталья Щерба, 2015

В книге ЧАСОДЕЕВ героев саги Василису и Фэша ждут невероятные испытания. Близится роковой час – наступает решающая битва за трон Времени. Зодчий Круг в смятении: Василиса Огнева стала ученицей Астрагора, заклятого врага всех эфларских часовщиков, Фэш Драгоций бесследно пропал, и неизвестно, что ждет ключников в будущем. И только Астрагор уверен в своей судьбе и быстро идет к самой главной цели, приобретая союзников и сокрушая врагов. Удастся ли Василисе спасти своего друга? Какая судьба ждет ее отца, Нортона Огнева? Кто же на самом деле Родион Хардиус и какие ещё тайны хранит Расколотый Замок? В последней книге часодейной истории раскроются все самые важные секреты, и мы наконец-то узнаем, на чьей стороне само Время!

Глава 5

Сновидение

Вся шея горела сильнейшим огнем, черное крыло болезненно пульсировало. Василису бросало то в жар, то в холод, ее лихорадило и самое ужасное — она бредила, что-то говоря невпопад, наверняка полную бессмыслицу.

Целый день Захарра ухаживала за подругой: прикладывала холодное полотенце, поила чаем, развлекала разговорами.

— Это у всех так болело, — успокаивала она. — Зато метка крыла позволяет общаться с другими Непростыми… Или предупреждает о приходе… Скажем, если за дверью стоит кто-нибудь из наших, ты непременно его почувствуешь. Ты бы знала, сколько раз это уберегало меня от очередного розыгрыша Феликса. — Захарра глубоко вздохнула. — А еще во сне можно общаться… Конечно, не у всех получается, но попробовать точно стоит.

Василиса почти не слушала, то и дело теряя ощущение реальности. Боль не давала уснуть, лишь иногда позволяя окунуться в легкую дремоту. Василиса хотела заговорить с подругой, но не могла — стоило ей произнести лишь слово, как жжение в метке усиливалось, болезненными волнами разливаясь по телу.

Вскоре часы пробили полдвенадцатого, и Захарра ушла — никто из учеников не имел права ходить по замку после полуночи.

Василиса страдала молча, лишь иногда позволяя себе перевернуться с боку на бок. Наконец часам к трем ночи боль начала утихать. Снаружи шел сильный дождь, где-то вдали гремело, заунывно дул ветер, проникая в комнату через лестничный проход. Василиса поплотнее укуталась в одеяло, сонно прислушиваясь к потрескиванию огня в камине.

Она думала о том, что с появлением черной метки на ее шее поиски Фэша значительно усложнятся. И что делать теперь, когда Астрагор сможет следить за каждым ее шагом?.. И как она забыла об этой ужасной метке Непростых! Кто знал, что Астрагор примет ее в круг самых старших учеников, где это черное крыло ставят в обязательном порядке?.. И все равно, Драгоций ты или не Драгоций…

Внезапно боль исчезла — прекратилась в одно мгновение. Василиса с удивлением дотронулась до шеи — ее пальцы мигом ощутили шероховатость черного крыла. Резким движением скинув одеяло, девочка спрыгнула с кровати и, как была в ночной сорочке, устремилась к двери.

Эта дверь, на которой был изображен знак Школы светлых и темных часов, почему-то совсем не удивила Василису. В голове прочно засела одна-единственная мысль — надо найти Фэша.

В коридоре царил холод. Огонь в настенном светильнике в виде дракона с распростертыми крыльями едва тлел, распространяя вокруг сероватую чадящую дымку.

Было очень тихо. Эта странная тишина — безмолвная, но не беззвучная, состоящая лишь из потрескивания огня и легкого шелеста босых ног по камню пола, — казалась нереальной, несуществующей, как будто не принадлежала этому миру, но почему-то совершенно не пугала Василису.

Она уверенно пошла вперед, добралась до лестницы и, преодолев несколько узких лестничных полукружий, очутилась внизу, в Часовой зале.

Это обстоятельство несколько удивило Василису, ведь ее комната находилась в угловой башне замковой стены.

И вдруг она увидела Фэша. Он стоял, облокотившись на приоткрытую стеклянную дверцу часов, и глядел только на нее.

— Привет, Василек! — широко улыбнулся он. Его пальцы лениво барабанили по стеклу дверцы в такт ударам жакемаров.

— Фэш, это ведь и вправду ты? — удивленно-радостно переспросила Василиса. Она было кинулась ему на шею, но пролетела и сквозь него, и заодно через корпус часов, приземлившись на одно колено, словно в сложном танцевальном па.

— Да, это я, — ответил с усмешкой Фэш, оборачиваясь. — Вижу, что и ты не меняешься — опять падаешь.

Василиса вскочила, смущенно отряхиваясь.

— Почему я прошла сквозь тебя и… часы?

Она с подозрением оглядела фигуру друга и, в общем-то, нашла его очень даже настоящим. Может, это она превратилась в затерянную во времени?

— Ты находишься во сне, — развеял ее сомнения Фэш, подходя ближе. — Конечно, ты еще не умеешь управлять своим сном, поэтому для тебя я почти что призрак.

Василиса подошла ближе.

— Значит, я сплю? — удивилась она. — Но ведь я только что спустилась из своей комнаты…

Она замолкла, вспомнив, что ее комната находится в пределах замковой стены, а не в Главной Башне, где они с Фэшем пребывают сейчас.

— Кажется, я не совсем понимаю, как попала сюда, — призналась она.

Фэш насмешливо фыркнул.

— Главное, ты наконец-то осознаешь, что находишься во сне, — заявил он. — Раньше я никак не мог до тебя достучаться. Кричал-кричал, а ты — ноль внимания, вообще не реагируешь.

— Погоди, так это тебя я слышала во сне? — ахнула Василиса. — Мне все время снилось, что я подхожу к двери со знаком нашей Школы и кто-то зовет меня…

— Да, это я построил тот коридор, — кивнул Фэш. — Правда, дверь я не делал… Это твое подсознание достроило… А может, кто-то специально блокировал, но это вряд ли. Я почти уверен, что никто не прознал про наше… про нашу встречу в луночасе.

— А как же сейчас мы с тобой встретились?..

Василиса осеклась и невольно схватилась за метку на шее — пальцы сразу же нащупали неровность черного крыла.

— Ага, теперь у тебя есть наша метка, — сразу посерьезнел Фэш. — Это хорошо, потому что теперь у нас наконец-то есть связь. И плохо, ведь Астрагор сможет узнать, где ты ходишь, с кем разговариваешь. Кроме твоих путешествий во сне. Поэтому здесь мы спокойно можем общаться, пусть и так… нереально.

Фэш хотел поймать ее за руку, но его пальцы прошли насквозь.

— Да-а, — с сожалением протянул он. — Жаль, что ты пока мало знаешь о снах. Я не могу даже дотронуться до тебя, потому что ты еще не до конца веришь, что здесь все настоящее. Просто сон — тоже параллельная реальность, пусть и самая непредсказуемая. Тебе надо осознать, что ты во сне, но мы — реальные. Это звучит странно, и все же тебе необходимо это понять как можно скорее… Хотя, — Фэш нахмурил брови, — я долго тренировался, если честно.

Василиса внимательно огляделась. И вдруг заметила, что стены Часовой залы немного дрожат и покачиваются — по ним пробегает едва заметная рябь, словно по отражению на воде озера. Она опустила взгляд и увидела, что пол исчез, а вместо него зашелестела ярко-зеленая трава, усыпанная мелкими ромашками и незабудками. И потом снова появился каменный пол. Судя по всему, реальность во сне постоянно менялась, всецело зависимая от мыслей и настроения спящего.

— С ума сойти! — потрясенно выдохнула девочка. — Я действительно во сне.

Фэш закатил глаза к потолку.

— Темнота, — подразнил он как обычно. — Есть такой раздел часодейства, посвященный хождению во сне, — луночас. Или, как обычно называют, путешествие в луночасе. Сон — тоже временная параллель. Не просто личный уголок, а личный мир, если хочешь… Твой совершенно особый, личный мир. Ты можешь впустить в свой сон кого хочешь, но только если этот человек того желает. Впрочем, сильные часодей могут проникнуть в твои сны, если захотят, но ты всегда почувствуешь чужое присутствие.

— Здорово… Слушай, а мы можем выйти во двор?

Фэш медленно помотал головой из стороны в сторону.

— Пока еще нет. Ты плохо себя контролируешь. Так что я не знаю, сколько времени ты еще продержишься.

— Послушай, Фэш, — спохватилась Василиса, — ты можешь мне сказать, где именно ты сейчас находишься в реальности?

Фэш нахмурился.

— Меня вообще нет в реальности. — Он рассеянно провел рукой по волосам. — Даже в сон я пробрался с большим трудом…

— Как так?!

— Дядя закрыл меня в Пустоте. В Хрустальной Комнате, открытой Маришкой Резниковой.

Василиса потрясенно уставилась на Фэша.

— Но ведь Маришка сказала, что Хрустальную Комнату не нашли!

— Ну соврала, — хмыкнул тот. — Я бы так не удивлялся на твоем месте. Астрагор умеет переубеждать людей… Взять тебя, например. Как ты вообще очутилась в Змиулане?! — вдруг повысил он голос. — Разве не ясно, что Астрагор — очень опасный часодей, особенно для тебя?

— Вообще-то я приняла его… гм… приглашение, чтобы хоть что-то разузнать о тебе.

— Значит, Ник успел передать тебе кольцо? — помрачнел Фэш. — Все-таки зря я отдал…

— Зря раньше не отдал, — укоризненно заметила Василиса. — Знаешь, как я обиделась, что ты ничего не подарил? — добавила она чуть тише.

На щеках Фэша появились ямочки.

— Момент был неподходящий…

Василиса усмехнулась. Она привычно хотела дотронуться до ободка кольца, как вдруг не обнаружила его на пальце. В тот же миг стены закачались с такой силой, что у Василисы закружилась голова и она осела на пол.

— Кольца нет…

— Ты во сне, забыла? — правильно разгадал ее состояние Фэш. — Эх, кольцо сейчас потащит тебя в реальность. Когда во сне вспоминаешь о какой-то… мм… любимой вещи, то просыпаешься…

— Погоди, как мне тебя найти? — забеспокоилась Василиса. — Хрустальный Ключ у Маришки, да?

— Думаю, что да… Но не тревожься сейчас обо мне. Я-то пока в безопасности. Лучше о себе подумай. Во-первых, не доверяй никому из Драгоциев. Ну разве что кроме Захарры… Да, и главное, попробуй связаться с нашими. У меня в комнате есть инерциоид, шар связи. Он настроен на Лазорь, на мастерскую отца Ника. Ту самую.

Он хитро улыбнулся, и Василиса тоже усмехнулась в ответ: вспомнила первый день их знакомства и то, с какой горячностью Фэш хотел отправить ее на Осталу.

— А как мне пробраться в твою комнату?

Фэш фыркнул:

— Лучше всего спроси у сестрички. Сама ты не найдешь, лестница тебя запутает, еще потеряешься во времени…

Его голос почему-то стал намного тише. Да и сам он вдруг начал бледнеть, его лицо подернулось сероватой дымкой.

— Я пропадаю, — подтвердил он опасения Василисы. — Попробуем еще раз встретиться, да? Главное, никому, кроме Захарры, не рассказывай.

— Василиса… — позвал ее кто-то негромко.

Василиса мгновенно села в постели и тут же схватилась за шею — боль вернулась, хоть и не такая сильная.

Перед ней возникло виноватое лицо Захарры.

— Извини меня, — сказала она. — Я не знала, что будет обряд… Если честно, я вообще думала, что обойдется без метки… Тебе уже лучше? — Она с тревогой уставилась на шею Василисы, которую та продолжала массировать рукой.

— Болит, но ерунда, — соврала Василиса. — Захарра, мне нужно попасть в комнату Фэша.

Лишь заслышав имя брата, Захарра встревоженно оглянулась на дверь.

— Тиш-ше, Василиса, — прошипела она. — Ты что, не в курсе, что разговоры о нем под запретом? Да еще теперь, когда у тебя есть метка… Если Астрагор захочет, то моментально узнает, о чем ты говоришь. Так что всегда прислушивайся к своему черному крылу: когда он за тобой следит, ты чувствуешь, как по коже пробегает сильный мороз, а сама метка становится ледяной и покрывается серебром, словно индевеет.

— Если ты не поможешь, сегодня-завтра я сама пойду, — непреклонно заявила Василиса, впрочем, тоже перейдя на шепот.

Захарра хмыкнула.

— Как пойдешь, так и вернешься. Да и что тебе понадобилось у брата? То, что тебе точно понравилось бы, он надежно спрятал.

— Это что? — мигом заинтересовалась Василиса.

— Твой портрет, — улыбнулась Захарра. — Я рисовала. Неделя ушла, между прочим.

— Он что, просил нарисовать? — с замиранием сердца спросила Василиса.

— Да что ты! — хмыкнула Захарра. — Такой попросит… Наоборот, разозлился и сказал, что я сдурела. Но портрет не вернул.

— Может, выкинул, — улыбнулась Василиса.

— Он так и пообещал, — кивнула Захарра. — Но я видела свой рисунок в шкатулке с его самыми заветными вещами. Он прячет эту шкатулку за картиной с кораблями…

— Тем более надо попасть в его комнату, — снова заявила Василиса.

И, предупреждая возражения Захарры, подробно рассказала ей про свою встречу с Фэшем во сне.

Подруга внимательно выслушала ее и даже ни разу не перебила каким-нибудь едким замечанием.

— Ты знаешь… — медленно начала она, — когда-то давно Фэш рассказал мне, что умеет управлять сном. И даже обучил меня самым простым упражнениям — хождению в луночасе. Слушай, а ты точно уверена, что это был Фэш?

— На все сто процентов, — подтвердила Василиса. — Такой же вспыльчивый, как обычно. И он знал про кольцо. То самое, с шестеренками.

— Понятно… — Захарра потерла лоб, усиленно размышляя. — Кстати, в луночасе можно не только попадать в сон, но и ходить из своего сновидения в чужое… А еще менять сон как только хочешь.

— Вот это да! — мгновенно воодушевилась Василиса. Она подумала, что было бы неплохо уже в следующую ночь еще раз увидеться с Фэшем.

— Вообще-то сначала надо научиться, — заметила Захарра. — Первое упражнение — во сне посмотреть на свои руки. Потом — назвать свое имя. Я имею в виду числовое, чтобы усилить влияние Времени.

— Я начну учиться уже сегодня, — решила Василиса. Она так загорелась перспективой попутешествовать в луночасе, что даже забыла про боль в метке.

— А вот когда научишься этому, то можно переходить к следующему, более сложному упражнению… — продолжила Захарра. — Скажем, ты кладешь под подушку какую-то вещь. Особую, о которой знаешь только ты. А во сне забираешь ее из-под подушки. Только не всегда известно, где ты окажешься в своем сне. Хорошо, если начнешь путешествие из своей комнаты, тогда вещь забрать несложно. Вот, помню, однажды я положила под подушку свою расческу. Фэш сказал, что я должна во сне сломать на ней три зубчика. Дело в том, что сон — это ведь тоже параллель, но мысленная, этакая немного искаженная реальность, и если ты начинаешь чувствовать себя во сне, то и остальные вещи как бы перетягиваешь к себе и тоже меняешь их реальность. И чем больше у тебя получается, тем свободнее ты себя чувствуешь в сновидении.

— И что, тебе удалось? — полюбопытствовала Василиса.

— He-а. Я не смогла найти во сне свою комнату… Зато Фэш смог… Представляешь, просыпаюсь и нахожу под подушкой сушеную заячью лапу! Наверное, он во сне ее подложил.

Василиса рассмеялась, но потом мысленно содрогнулась, представив такой «сюрприз» у себя под подушкой.

— Выходит, из сна тоже можно принести любую вещь? — восхитилась она. — Надо попробовать…

— Конечно! Просто крепко зажать в руке. Помню, я попала во сне на лесной пруд… Сколько же там квакало жаб! Такие мерзкие, осклизлые лягухи ядовито-зеленого цвета… Одну из них я и принесла брату показать… Ах, как он обрадовался спросонья… — сладко улыбнулась приятным воспоминаниям Захарра. Внезапно ее личико вновь погрустнело: — Слушай, как же я по нему скучаю…

Василиса хотела сказать, что тоже безумно скучает по Фэшу и поэтому собирается как можно скорее его найти, но застыла, так и не сказав ни слова. Черная метка будто покрылась ледяной коркой, рассеивая тысячи холодных, колючих искорок по всему телу.

Захарра и сама испуганно прижала палец к губам, очевидно ощущая то же самое.

«Добро пожаловать в Орден Непростых, Василиса Огнева, — вдруг раздался у нее в голове сухой, дребезжащий голос Астрагора. Не тот молодой голос Марка, а другой, старый. Скорее всего, в мыслях Астрагор был собой настоящим — тысячелетним стариком. — Как видишь, я доверяю тебе, именно поэтому наградил почетным знаком — черным крылом Драгоциев, — продолжил Астрагор. — Позволь же посвятить тебя в часть нашей истории. Я рад, что ты повидалась со своим прадедом, некогда бывшим моим другом… Именно он основал Орден Непростых и самолично принимал каждого новичка. После него я возглавил Орден и вот уже много лет являюсь его бессменным главою… Но традиция осталась: каждый новый орденец проходит посвящение у твоего прадеда. Видишь, Василиса Огнева, нас связывает с тобой многое… Вот почему то обстоятельство, что ты стала моей ученицей, давно было предопределено самим Временем».

Голос утих, исчез ледяной холод в метке, а вместе с ним и боль. Но слова, сказанные Духом, остались, внушив тревогу и беспокойство.

Захарра спешно попрощалась, коротко сообщив, что ее позвали куда-то на Восточную стену, где находились служебные помещения, — кухня, склады, дровяной сарай. А Василиса снова легла в постель, но не могла заснуть, как ни старалась. В голове по-прежнему звучал сухой, неприятный голос Астрагора. Почему он сказал, что ее учеба в Змиулане была предопределена Временем? Что он задумал?

Промучившись еще несколько часов, она все-таки заснула, но эта ночь не подарила ей никаких сновидений.