Фиктивная жена

Наталья Шагаева

Фиктивно жениться на девушке родного брата, для такого циника как я, не составило труда. Обстоятельства вынуждают, да и девушка тоже преследует свои цели. Но я не предполагал, что фиктивный брак перерастет в нечто большее. Разводиться и отдавать жену брату я не захочу! – Согласны ли вы, Мирон, взять в жены Милану? – Да, согласен, – твердо отвечаю, желая побыстрей закончить церемонию. – Согласны ли Вы, Милана, взять в мужья Мирона? А она молчит. Пауза затягивается. Собравшиеся начинают шептаться, а я злиться. Сильно сжимаю ее хрупкую ладонь, сдавливая до боли, подталкивая к ответу. – Да… – сдавлено произносит девочка.

ГЛАВА 3

ГЛАВА 3

Мирон

— Ты притащил в наш дом эскортницу? — заглядываю в глаза Арона и понимаю, что ему вообще плевать. Он развлекается. Привлекает внимание, эпатирует, не понимаю, как назвать его поведение. Но все это порядком надоело.

— Давай называть вещи своими именами, — ухмыляется брат и демонстративно прикуривает сигарету, выпуская дым в мою сторону. — Не эскортница, а проститутка, — ухмыляется Арон и садится в кресло напротив. Поза вальяжная, ноги расставлены. Курит, хотя прекрасно знает, что я бросил и не выношу запаха табака. Глаза черные наглые. Не похож ни на мать, ни на отца. Иногда даже закрадывается мысль, что он нам неродной, потому что отрицает все, что тесно связано с семьёй. Помимо моего брака, воля отца гласила, что все мы должны жить в одном семейном особняке, который он строил для нас. И не бросали мать. Я, как никто, поддерживаю последнее желание отца, Платон тоже ценит родной дом и семью, уважая волю отца. А вот с Ароном все сложнее. Он вне системы. Нет, в нем есть уважение к матери и братская поддержка, но… В нем словно живёт две личности. Арон немного биполярен. И темная сторона всегда доминирует.

— Я рад, что ты это понимаешь. Так какого черта ты притащил ее на семейный ужин?

— Потому что я так хочу.

— Отличный ответ! — встаю с кресла, распахиваю окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Беру лежащие на столе четки из черного камня и медленно перебираю, стараясь держать себя в руках.

— Ты называешь семейным ужином фарс, — спокойно произносит Арон. — Мать ничего не поймет, твоя невеста фиктивна, так почему я не могу внести свою лепту. Должен же я как-то себя развлекать. Ну и потом, из всех эскортниц Виолетта самая дорогая. Элитная, можно сказать. Знал бы ты, насколько она одаренная. А какой у нее умелый рот…

— Прекрати! — повышаю голос. — Все, что я делаю, я делаю и ради тебя тоже. Ради нас! Чтобы сохранить все, что принадлежит нам!

— То есть отец под старость лет сошел с ума, уверовал в силу семьи, а мы теперь должны скакать под его дудку даже после его смерти? — с недовольством произносит брат.

— У тебя есть предложения, как этого избежать? — разворачиваюсь, заглядываю брату в глаза, приподнимая брови. А он, гад, ухмыляется, потушив сигарету в пепельнице.

— Ну ты же у нас «мозг». И я ничего не имею против твоего брака. Только не нужно превращать этот цирк во что-то святое. Нет в нас тех ценностей, которые проповедовал отец, — Арон поднимается с места и идёт к выходу. И он чертовски прав. Все мы здесь не ангелы и даже не демоны. Мы, скорее, волки, которые собрались в стаю ради добычи.

— Вернись! Я не договорил. Что там по Леонову? Я надеюсь, он жив и относительно здоров?

— Договорим после ужина. Там Платон уже привез твою невесту. Ничего такая малышка. Я б на ней тоже «женился» раза два-три.

— Следи за языком! — зло произношу я, смотря, как брат покидает кабинет.

Невесту, значит, привезли.

Ещё раз выдыхаю свежего, прохладного весеннего воздуха и закрываю окно. На столе вибрирует мой телефон. Вероника.

— Да.

— Приве-е-е-т, — тянет она, заигрывая. — Я в магазине белья. Нужен совет, — усмехается. — Чёрное или красное? Кружево или атлас?

— Ничего.

— Что?

— Я хочу, чтобы ты сегодня была без белья.

— Ммм, хороший совет. Учту. Во сколько тебя ждать?

— Примерно через три часа.

— Захватишь мне мое любимое шампанское?

— Закажи сама. Все, мне некогда, — скидываю звонок. Ника ещё не знает о моем предстоящем браке. Самое время сообщить.

Дергаю ворот рубашки, надеваю часы на кожаном ремешке и выхожу из кабинета знакомиться с невестой.

Пока в столовой накрывают к ужину. Все собрались в гостиной. Арон со своей гламурной девкой сидят на одном кресле. Она — как положено, а он — на подлокотнике, что-то шепчет на ухо эскортнице, на что та улыбается, прикрывая рот рукой. Вдыхаю глубже, сдерживая ругательства. Хоть бы матери постеснялся. Хотя ей все равно. Она живёт в своем мире.

Платон с Миланой — на диване. Тут все скромно, я бы даже сказал, целомудренно. Сидят как школьники, держатся за ручки. Ох, сдается мне, что братишка немного преувеличивает. Либо рисует в своей голове то, чего нет. Не горят зелёные глаза девушки. Не смотрит она на братишку тем взглядом, каким он на нее. Так, может, девочка не так бескорыстна и с Платоном. А только ради выгоды? Чтобы решить свои проблемы. Нет, с виду она ангел небесный: губки бантиком, бровки домиком. Такая типичная хорошая девочка. Общественность примет ее хорошо. Милана может подправить мою репутацию. Тёмно-русые волосы собраны в строгую прическу, кожа персиковая, нежная. Курносая. Утонченная. Осанка ровная. Фигура хорошая. Блузка с прозрачными рукавами, черные брюки, туфли. Слишком строгая для девятнадцатилетней девочки. Словно на собеседование пришла. Хотя так оно и есть. Строгость ей к лицу. Тянет на мою жену. Ну это внешне…

— Добрый вечер, — привлекаю к себе внимание.

Все просто кивают, поскольку с братьями мы уже виделись, а приветствие эскортницы мне ни к чему, я не рад ее присутствию. Останавливаюсь глазами на Милане, которая тихо произносит «здравствуйте», пытаясь улыбнуться, но сильно сжимает ладонь Платона. Ой, не съем тебя, Красная Шапочка, хоть я и серый матерый волк. Тебя вон уже младший волчонок облизал с ног до головы, только ты этого почему-то не замечаешь.

— А где у вас дамская комната? — вдруг неприлично громко спрашивает девка-однодневка Арона.

— Пошли, я тебя провожу, — брат подает ей руку и уводит за собой. Милана провожает их, хмуря брови. И мне уже интересно, кем же является наша невеста. Невинная овечка или продуманная, корыстная особа, великолепно играющая роль милой дурочки. С Платоном все понятно, на его глазах пелена влюбленности. А мне нужно понять, бояться ли мне, матерому волку, Красную Шапочку и ее дровосеков или нет.

— Вина, — предлагаю я и направляюсь к бару.

— Нет, спасибо, я не пью.

— Хорошее вино — это не про выпивку, это про наслаждение вкусом.

— Мирон, Милана не пьет, — с нажимом произносит Платон.

— Да понял я, понял. Успокойся. Ну раз уж ты наш «адвокат», — иронично усмехаюсь, — то расслабь Милану и помоги воспринимать меня легче. Нам все же под венец идти.

— Если ты так хочешь расположить ее к себе, то знай: у тебя не получится, — огрызается Платон.

— Я всего лишь хочу, чтобы ты дал нам пообщаться. Иначе ничего у нас не выйдет. Отпусти девочку, я ее не съем.

— Все хорошо! — Милана вдруг обретает голос и долю уверенности. Хотя все напускное, смотрит она на меня с опаской. А как же мы с тобой, маленькая, будем безумно влюбленных играть? Если ты на расстоянии меня боишься. — Я сделаю все, что нужно, — почти уверена, но взгляд все-таки отводит, не выдерживая моего.

— Я очень на это надеюсь. Давайте для начала просто поужинаем вместе, разрядим обстановку, привыкнем друг к другу, — предлагаю я. Вновь ловлю зеленые глаза. Красивая. Что-то есть в этих омутах. Что-то глубже, чем просто «милая девочка».