Ожидай странника в день бури

Наталья Солнцева, 2002

Убит таинственный антиквар, пропала главная ценность его коллекции – улыбающийся Будда. На месте преступления найден древний ключ, для которого нет замка. Это только начало цепи загадочных и страшных событий, новых убийств. Кто виноват в происходящем? И как это связано с фигуркой Будды? Пытаясь распутать нити преступления, Тина и ее друг Сиур сталкиваются с необъяснимыми явлениями. Непостижимым образом реальные события оказываются переплетены с жизнью Древнего Египта, средневековых рыцарей, судьбой роковой оперной дивы Евлалии Кадминой, портрет которой хранил старый антиквар. Как не сойти с ума в этом кошмаре и добиться разгадки? Только тот, кто верит и любит, способен преодолеть все испытания. Роман издается в новой редакции. Ранее роман выходил под названием «Золотые нити» В книгу вошел также отрывок из следующего романа «К чему снится кровь». Видео о книге «Ожидай странника в день бури»

Глава 11

Лежа на том же диване, что и в прошлый раз, Сиур обдумывал создавшееся положение. Убит богатый старик. Во-первых, по нынешним меркам не такой уж и богатый, во-вторых, слишком таинственный для обычного человека.

Никаких сведений, нигде, ни у кого — все зыбко и неопределенно. Паспорт, прописка… все это было. И что? Жил антиквар замкнуто, одиноко, в кругах коллекционеров не светился. С соседями не общался. Сплошные темные пятна…

Как его угораздило познакомиться с Тиной? Старик приходил в библиотеку всего пару раз… явно не за книжками. Зачем тогда? Ему была нужна Тина?

Сиур не заметил, как уснул… и картины «знакомой-чужой» жизни всплывали и разворачивались в его сознании подобно цветку, раскрывающему свои лепестки…

* * *

Установилась тихая безветренная погода. Небо, подернутое облачной дымкой, на горизонте сливалось с морем…

Молодой человек окреп настолько, что смог подниматься на башню. Одолев винтовую лестницу, он оказывался на ровной площадке, как бы парящей в воздухе. Чайки носились над головой, далеко внизу плескались зеленые волны.

Он заметил, что в доме жили несколько слуг, а вот хозяев, кроме ходившей за ним женщины, он так и не видел. Большое количество оружия, различных припасов, чуть ли не крепостные стены и неприступное расположение дома свидетельствовали о том, что здесь могли жить опытные и закаленные жизнью мужчины.

В ненастные дни гостю нравилось бродить по этому мрачному и вместе с тем надежному дому. Темные коридоры сменялись внутренними площадками — ничего лишнего, только светильники да узкие глубокие окна, похожие на бойницы. Двери во все комнаты обычно бывали плотно закрыты, из-за них не доносилось ни звука.

Дом напоминал спящего великана — в нем поддерживалась жизнь, все было отлажено, но в то же время будто бы спал, то ли отдыхая от каких-то бурных событий, то ли ожидая их. В этом доме жила тайна. Она витала в воздухе…

Гостю никто не препятствовал разгуливать по дому, но никто и не поощрял его к этому. Молчаливое неодобрение — вот что ощущалось со стороны его обитателей.

Однажды вечером, когда все, казалось, уже спали, молодой человек долго ворочался с боку на бок. Поддавшись непонятной тоске, он поднялся и принялся бесцельно бродить по темным коридорам, как вдруг…

Он не поверил своим глазам, — одна из дверей в угловую комнату, которая особенно возбуждала его любопытство, оказалась приоткрытой. Затаив дыхание, гость неслышно приблизился к полоске света, пробивающейся в узкую щель между стеной и мореным дубом панели, скрывающей вход в таинственную комнату. Там горел огонь в широкой металлической чаше, курился ароматический дым, в углу стоял идол… мерцал золотом, переливался черным и синим… Странная фигура, странная поза… дикие, жуткие предметы…

Он зажмурился, тряхнул головой — может, снова болезненный бред? До испарины и дрожи в ногах испугало то, что ему как будто были знакомы эти запахи, эти вещи, этот идол… Неужели болезнь повредила его рассудок? Или снадобья молчаливой хозяйки были отравлены? Он провел рукой по лбу… пальцы стали влажными, голова закружилась, его шатнуло…

Ритуальные фигурки и магические символы заворожили его… он вдруг ощутил себя другим человеком: мудрым, полным внутренней силы. Словно он когда-то был этим удивительным, могущественным человеком, который знал… Что? Что он знал?

Тошнотворной волной накатила слабость…

Да, эта женщина в комнате! Она уже была… Совсем не такая, но он узнал ее, узнал бы из тысяч… Она смотрела на огонь. Как и тогда. Она шептала неведомые заклинания… манила его к себе…

«Так будет всегда», — подумал он, опускаясь в небытие…

Молодой человек, видимо, упал и пролежал в коридоре до утра. Во всяком случае, очнувшись на холодном полу, он так и не смог ответить себе навопрос: что было и чего не было? Было ли ночное видение плодом помраченного болезнью рассудка или безумной явью?

Никто ничего не сказал ему, никто его ни о чем не спросил. Хозяйка дома вела себя ровно, как будто ничего не произошло. Один только раз ему удалось поймать ее внимательный взгляд, который она тотчас отвела…

Он терялся в мучительных раздумьях. Здесь, на верху башни, сладкий морской воздух и резкие крики чаек позволяли ему забыться.

В гулком башенном колодце раздались долгожданные звуки… Женщина ежедневно поднималась сюда. Подолгу молча смотрела вдаль, в бело-розовый туман. То ли ждала кого-то, то ли тосковала по ком-то…

Жгучий интерес гостя оставался неудовлетворенным. На вопросы хозяйка отвечала уклончиво или не отвечала вовсе. Всегда была ровно приветлива, а с тех пор, как он начал поправляться, стала едва замечать его. Иногда она поднималась на башню с огромным блестящим луком и стреляла, стреляла… Натягивала тетиву и наслаждалась пением стрел. Она словно срасталась с оружием, становилась с ним одним целым, — настолько совершенным было каждое ее движение, каждый изгиб тела… Потом она спокойно опускала лук, но как блестели ее глаза, вздымалась грудь!

О, как он жаждал прижать ее к себе, вдохнуть запах ее волос, платья, прикоснуться лицом к ее щеке…

* * *

Сиур проснулся. Долго не мог унять волнение. Сердце бешено колотилось. Он лежал, глядя в ночь за окном…

Завтра перво-наперво нужно съездить к дому антиквара и поговорить с подростками. Околачиваются во дворе, в парадном, стараясь не попадаться на глаза взрослым, — такие ребята могли что-нибудь заметить, не придавая этому значения. Только расспрашивать надо умно.

Так… затем подвал. Вот с подвалом сложнее. Может быть, ночью?

Он перекинулся мыслью на племянника. Племянник у старика действительно был, — настоящий, из плоти и крови, и даже работал, причем действительно в одном из коммерческих банков.

У него мелькнуло желание утром остаться и после ухода Тины обыскать ее квартиру, но он подавил это желание. С женщинами всегда так. Начинаешь решать какую-нибудь их проблему путем приобретения еще больших проблем. С мужиками все проще. Он вздохнул и стал думать о Тине. Она спала в другой комнате. Спала ли?

Старика она, по-видимому, действительно любила. Интересно, где ее родители? Похоже, она одинока, если не считать малохольной Людмилы. Он внутренне улыбнулся, — хотя Людмилка хорошая баба, добрая, бесхитростная и преданная, без всяких этих новомодных штучек…

Так, в полудреме, он дождался утра.

Тина вышла на кухню тихая, под глазами темные круги. Волосы она гладко зачесала назад, заколола. Библиотекарша! Потянула носом, вдыхая запахи кофе и поджаренной ветчины.

— Вкусно пахнет! Как будто мама дома…

— Я тут у вас хозяйничаю, — сказал Сиур, приглашая ее позавтракать. — Вы не против?

— Конечно же нет. Это замечательно. — Она положила в чашки сахар и налила кофе ему и себе. — Ой, я даже не спросила, вам с сахаром или без? Так давно никто не готовил для меня завтрак. Знаете, я очень не люблю готовить. Просто терпеть не могу! Женщина не должна так говорить…

Он предпочел промолчать. Тина без аппетита жевала ветчину с хлебом.

–У меня к вам вопрос…

— Какой?

— Мое любопытство может показаться неуместным, но поверьте, что это не совсем так. Где вы были вчера до позднего вечера со своей подругой? Я несколько раз звонил вам…

— Ах, это… За городом. Там связь плохая…

Он постарался сохранить любезное выражение лица.

— У вас в комнате на стене висит лук. Зачем он вам?

— Стрелять, зачем же еще? — она с удивлением подняла на него глаза. — А что?

— Стрелять?

Сиур чуть не поперхнулся. Он ожидал любого ответа, кроме того, что прозвучал. Ему захотелось ущипнуть себя покрепче, может, он просто продолжает спать?

— Ну да, — она перестала жевать. — Я люблю стрелять из лука. А еще больше из арбалета. О, это так… дивно! Когда стрела летит — она поет песню смерти. Или любви. Это куда стрелять… У любви и смерти есть свои цвета и свои песни.

Вероятно, он выглядел глупо, потому что Тина хихикнула.

— Я не знаю, что сказать…

— Представьте себе, вчера мы с Людмилочкой ездили к гадалке!

«Надо мной потешаются», — подумал Сиур, с удивлением отмечая, что он не сердится.

— Серьезно?

— Не верите? Зря. Потому что это правда. Ее зовут Виолетта Францевна, и она… ой, мы же обещали, что сегодня снова приедем! Мне надо позвонить, я совсем забыла…

Тина схватила было мобильник, но Сиур крепко взял ее за руку и заставил сесть на место.

— Подождите. Зачем вам сегодня снова ехать? Что за необходимость? У вас уплачено за сеанс с продолжением?

— Отпустите мою руку, — она потерла место, где остались следы его пальцев. — Мы хотели узнать… Людмилочка сказала, что меня тоже могут убить. Ерунда, конечно, но… Вот мы и поехали.

— Так что гадалка?

— Ничего. Мы ей пытались объяснить, зачем приехали. Она слушала невнимательно… Сидели вроде недолго, а оказалось, что уже стемнело. Дом у нее огромный и пустой. Живет она в нем одна…

— А телефон у нее есть?

— Должен быть… Но я номера не знаю. Она не дала! Правда, мы не просили…

— Жаль. Могли бы позвонить ей. По телефону она не гадает?

Тина не разделяла его сарказма. Она укоризненно посмотрела и покачала головой.

— Виолетта Францевна что-то говорила о предначертанном пути, о том, что ему нужно следовать, — я мало поняла…

— Вы бы лучше ко мне обратились. Этак бы и я вам погадал.

— Она попросила, чтобы мы сегодня опять приехали, и она нам самое главное скажет. А, вот еще что она сказала! «Символы Книги Тота отвечают на все вопросы»… и еще про странника, который плетется по пустыне с мешком. В мешке — знания, которые ему не помогают, ну вот он и… плетется к гибели… Я всю дорогу в электричке думала, что бы это значило.

Сиур ничего не понимал. Полная чепуха!

— Знаете что, Тина? Позвоните-ка на работу и возьмите отгул. Дадут?

— Вряд ли… Лучше я попрошу Людмилочку, чтобы она за меня поработала. Мы часто так делаем.

— Хорошо. Скажите ей, что вы не сможете сегодня поехать к гадалке.

— Мы толком не договорились…

— Вот и ладно. А к Виолетте… Францевне, — так, кажется? — вместо Людмилы поеду я. Согласны?

Сиур подумал, что ведет себя по меньшей мере… додумывать мысль о своем поведении до конца ему не хотелось. Уже по гадалкам начинает ездить. Однако внутренний голос подсказывал ему именно это, а внутреннему голосу он привык доверять.

— Я только съезжу на работу, улажу кое-какие дела, и вернусь за вами. Никому не открывайте. Смотрите в глазок, он именно для этого и предназначен. Никаких почтальонов, газовщиков и сантехников! Вы поняли?

— Да…

— Я быстро. Только туда и обратно.

Тина подошла к окну и стала ждать, когда он выйдет из подъезда. Ей было интересно и приятно смотреть на него. Она почувствовала горячий толчок в груди, когда Сиур легкой походкой вышел из дома и направился к машине…