Случайная мама

Наталья Ручей

Глава 6

— Бабуль, на ночь не жди! — говорю в пятницу, но, увидев, как алчно сверкнули ее глаза, добавляю: — Останусь у Натали. Будем с ней выбирать свадебное платье.

Вздохнув, она продолжает утренний ритуал — гладит кошку. Когда та решает, что уже достаточно причесана, спрыгивает с колен и подходит к двери. Открываю, и она с радостью выбегает.

— Подожди, — говорит бабуля, когда я уже обуваюсь. — Тоже выйду воздухом подышу.

Из парадного мы выходим вместе. Она садится на лавочку, осматривает двор и замечает нашу соседку сверху.

— Ильинична! — окликает ту, заставляя к нам подойти. — Слушай, Ильинична, помнишь, ты мне как-то рассказывала про своего знакомого — около сорока лет, сантехник. Если он так и не женился, пусть бы зашел, посмотрел у нас на кухне сифон.

Ильинична хлопает глазами, трет задумчиво лоб. Немудрено: этот разговор мог быть и пару лет назад, но тогда бабуля перспективы сантехника не оценила. А сейчас хватается за соломинку.

— Бабуль, — пытаюсь спасти соседку, — у нас с сифоном все в порядке. Я только вчера как раз посмотрела.

— Это вчера, — не сдается она. — А это сегодня. Ильинична, ну, давай, вспоминай!

— Ох, не помню такого, — вздыхает она. — Правда не помню. А ты сидеть долго еще собираешься? Я продукты занесу — и выйду к тебе.

— Ну давай. Только смотри, не забудь! — не очень охотно соглашается бабушка и качает головой, когда соседка уходит. — Подумать только, всего восемьдесят, а уже склеротичка! Так мне его расхваливала, а теперь взяла и забыла!

— Ладно, бабуль, я поеду. Не расстраивайся так. Ну, значит, не судьба!

— Не судьба… Хотела бы я все-таки дождаться и посмотреть на твою судьбу. Уж я бы спросила, где он так долго шатался!

— Ну вот он чувствует, что его ждет серьезная взбучка, и не торопится появляться. Ты начинай думать позитивно: как только появится, поставишь на стол пироги, нальешь вкусного чаю!

— Для пожрать у нас кошки хватает, — фыркает та. — Но суть уловила. Я буду думать о том, что он поменяет на кухне сифон, прибьет полочку для моих статуэток и вытрусит ковер, который висит у меня на стене.

— Если хочешь, чтобы мечты быстрее осуществились, могу попросить папу, чтобы он завтра к тебе зашел.

Она уводит взгляд в сторону и дает привычный ответ:

— Папу не надо. Без его участия буду мечтать. Обожду. Мне спешить некуда.

С папой у них очень натянутые отношения. Бабуля почему-то решила, что это он виноват в смерти мамы. А рак не ищет виновных, он просто выбирает жертву и забирает ее. Скорее всего, бабуле тяжело смириться с утратой, не может поверить, что бывает вот так, ни за что.

Я и сама долго пыталась привыкнуть к мысли, что мамы у меня больше нет. Что я не смогу подойти к ней, обнять, просто услышать: «Доброе утро», не смогу ответить на ее звонок, который часто казался не вовремя. А теперь… хоть бы слово, одно только слово услышать… в любую минуту…

— Ладно, иди, иди, а мы пока с Ильиничной обсудим ремонт в парадном, — вырывает меня из тягостных размышлений бабуля, ласково поглаживая морщинистой ладонью мою. — Приятного тебе отдыха. Подружке твоей привет от меня передай. Замужем хорошо. Жаль, мужики недолго живут, а то я бы, может быть, и в третий раз замуж вышла.

— Выбирай помоложе, как советуешь мне.

— А, — она обреченно машет рукой, — они и столько не тянут. Только на пенсию вышли — расслабились. Кстати, а что тот мальчик, которого ты катала?

— Все, бабуль, я опаздываю!

Вот у кого память отличная. Неделя прошла — не забыла. Ну и хорошо, пусть старость дольше обходит ее стороной.

— Ирина Викторовна, — чуть ли не встречает меня у порога Валерия, — я выучила новый расклад. Можем точнее увидеть, что там будет на свадьбе вашей подруги!

— Хватит с меня сюрприза, который ты нагадала. Мяукает теперь по утрам вместо будильника. Что будет — то будет. Вряд ли что-то особенное.

Целый день меня никто больше не дергает, поэтому я со всеми делами справляюсь значительно раньше. Шефа нет, но я все равно звоню ему и отпрашиваюсь. Он немного разочарован, что не на свидание, но отпускает.

Я заезжаю в «Великан». Хочу купить Натали какой-то подарок, а то заманили на помолвку обманом. И потом, она сейчас живет у Луки, в новом доме, пусть у нее будет что-то новое от меня.

Я покупаю отличный комплект постельного, а еще пушистый халат и смешные теплые тапочки. Чтобы и ей, и моей крестнице было тепло и уютно. На обратном пути решаю зайти в кафе и все-таки выпить чашечку кофе с эклером. Закрыть свой гештальт.

Мест много, люди только начинают освобождаться после работы. Я занимаю столик на втором этаже. Стеклянная витрина позволяет наблюдать за всеми, кто прогуливается по холлу. Тихая музыка отвлекает от суеты, заставляет расслабиться. Пирожное просто тает во рту, поэтому я заказываю с собой шесть штук — Натали точно оценит. Сижу, пью с удовольствием кофе, и вдруг…

У меня случается дежавю.

Черный костюм, белая рубашка… Разъезжаются стеклянные двери, и в кафе заходит Матвей Сергеевич.

Он что-то коротко отвечает на приветствие официанта. Тот метлой летит исполнять. А Яров, не глядя по сторонам, где куча свободных столиков, поднимается на второй этаж, и…

— Добрый день, — киваю я, когда его взгляд останавливается на мне. — Не ожидала вас здесь еще раз увидеть.

— Отчего же? — Он подходит к моему столику, бесцеремонно выдвигает для себя стул и садится напротив. — Я пока еще владелец этого центра.

Прости, Потап, я тебя недооценила. А ведь он рассказывал о бенефициарах торгового центра! Если бы я тогда спросила его, может, не пришлось бы уточнять это у Ярова. Но единственное, что я помню, — раньше здесь под землей протекала река.

— Почему «пока»?

Матвей Сергеевич откидывается на спинку стула и немного прищуривается. Кивает, когда перед ним ставят чашку с кофе, делает неспешный глоток. Интересно, что произойдет раньше: он допьет кофе или лопнет мое любопытство?

— Произвел аудит, прикинул перспективы, посоветовался с консультантом. Подумываю продать его и вложить деньги в развитие нашей розничной сети. Продукты — то, без чего человек не может обойтись, хотя с легкостью может отказаться от одежды и развлечений.

— Кажется, я даже знаю имя этого консультанта!

Он усмехается, что делает его черты немного мягче. Но взгляд все равно тяжелый.

— У Егора отличная хватка. Если желание сделать карьеру станет сильнее лени и сравнится с его аппетитом, из него выйдет отличный специалист. Пока он иногда сверкает идеями среди девчонок в отделе маркетинга.

— Бедные девочки! Они же у вас похудеют!

Он кивает.

— Если опыт окажется положительным, заброшу его на пару месяцев в отдел бухгалтерии.

— В вас говорят стереотипы, — вступаюсь я за коллег, — не все бухгалтеры злые, толстые и с гулькой на голове.

— Значит, у нас в бухгалтерии исчезающий вид. Как ни зайдешь — все сидят на диете и усердно жуют. От их пятиразового питания полки в холодильнике гнутся, а новые кресла так стонут и трещат, что соседний отдел массово скупает беруши и портит мне окна скотчем, думая, что это сквозняк.

— Это сейчас мебель такая, — говорю я, смеясь. — У меня в кресле вот колесико отваливается.

— А что же Миженский? Не в состоянии купить такому ценному сотруднику новое кресло?

— А зачем оно мне? Я колесо скотчем обмотала — еще лет пять точно прослужит. Я предпочитаю благодарность не мебелью принимать, а деньгами.

— И машинами, — напоминает он мне.

— И машинами, — соглашаюсь.

Напряжение между нами сгущается. Допив кофе, я начинаю собираться, а потом все-таки не выдерживаю и спрашиваю то, что крутилось в мыслях весь наш разговор. Дважды пересечься в одном и том же месте, даже с учетом того, что он владелец… Мало напоминает случайность.

— Почему вы здесь?

Он не выглядит удивленным и не медлит с ответом.

— В отличие от тебя, я прекрасно знаю, где находится все самое лучшее.

— Имеете в виду кофе?

— В том числе.

— Почему же в прошлую нашу встречу не подсказали? А направили к кофейному автомату у выхода?

— Первый этаж кофейни был занят, я это точно знал, потому что только что вышел оттуда. Твой мишка в узких штанишках не поднялся бы на второй этаж без последствий. Треск был бы похлеще, чем в моей бухгалтерии. Тебе было все равно: ты кофе не пила и быстрее хотела уйти. Так что мой совет всего лишь облегчил тебе путь на свободу.

Становится неудобно, что он видел меня в тот момент и все четко разложил по правильным полочкам.

— Зря вы так думаете. Я довольно мило проводила время.

Он проходится взглядом по моему лицу.

— Ты уехала раньше, чем я дошел до машины.

Мои щеки начинают гореть, а я такого за собой давно не припомню. Вот же… и уже не поспоришь, так все и было.

— Мне пора, — говорю, поднимаясь. — До свидания, Матвей Сергеевич.

— До скорой встречи.

— Ну, — улыбаюсь, — это вряд ли.

Он бросает взгляд на мои покупки в руках и тоже поднимается.

— Подвезти?

— Спасибо, я прекрасно справлюсь сама.

Из кафе я стараюсь уйти раньше него, но все равно чувствую, как обжигает между лопатками. И чуть ниже. А теперь значительно ниже!

Не желая больше с ним сталкиваться и идти под прицелом, я сворачиваю и захожу в ближайшие стеклянные двери. Осмотревшись, понимаю, что это книжный магазин, а мне не помешает свежая романтическая волна. На одной из полок нахожу книгу Алисы — моей бывшей ученицы, по совместительству сводной сестры Луки и Егора. Ну как не купить? Да еще и такое название: «Он — мой кошмар».

— Мне, пожалуйста, три экземпляра, — говорю я, сияя улыбкой.

Мало ли что мальчики не читают такое. Это они такое от других авторов не читают. А эту книгу точно прочтут!

Настроение крышесносное, Матвея Сергеевича на горизонте не видно, и я наконец выдыхаю.

Ох и тяжело его выдержать. Хотя надо признать, что с ним интересно. Только расслабиться не получается: заставляет держать себя в тонусе. Такое ощущение, что мы не просто поговорили десять минут, а я прошла какой-то маленький квест.

Ничего, вот посидим с Натали, порассматриваем свадебные платья — лучший отдых за эту неделю.

— Ой!

Я не сразу слышу тихий хлопок, только после понимаю, что на что-то наехала. Сбавив скорость, начинаю плестись. Везет, что я уже въезжаю в поселок, кое-как удается дотянуть до дома Луки.

Сигналю — ворота разъезжаются в стороны. Осторожно направляю свою машину во двор. Нет, до гаража не дотянет, да я и не сориентируюсь сама, где он здесь. Территория приличная, много деревьев, веранда, дом обалденный.

— Я уже бегу! — кричит Натали, открыв дверь.

— Бежать не нужно! — Я выхожу из машины и с грустью смотрю на спущенное переднее колесо. — Я отсюда не скоро уеду!

Натали подходит ко мне. Обнимаемся. И рассматриваем печальную картину вдвоем.

— Как чувствовал, — слышится позади нас ворчание. — Предлагал же тебя подвезти.

Медленно оборачиваюсь.

— Почему я здесь? — предугадывает Матвей Сергеевич. — Лука пригласил. А теперь давай проглатывай свое удивление и радость от встречи и чуть отойди. Посмотрю, как ты тут насправлялась.

Я отхожу в сторону вместе с Натали. Если бы не она, я бы, пожалуй, так и стояла. Потому что увиденное меня поражает. Не задавая больше вопросов, Яров осматривает машину, открывает багажник, вытягивает из него запаску, домкрат, закатывает рукава белоснежной рубашки и начинает менять колесо. Он. Мне. Сам. Начинает менять колесо.

Причем делает это так ловко, как будто всю жизнь только этим и занимается. Стою, завороженно смотрю на его руки. Отчетливый рисунок вен, выраженные костяшки, длинные пальцы, часы стоимостью с мою машину, сжимающие запястье.

— Пойдем в дом, — зовет Натали, — прохладно же.

— Ты иди, — отпускаю ее, не сводя взгляда с помощника. — Все-таки моя машина, постою за компанию. А вдруг даже научусь?

Натали уходит, а я продолжаю смотреть на внезапного помощника. Сейчас, когда он сидит спиной и занят, это сделать несложно. Его движения четкие, выверенные, он не обращает внимания на грязь, которой покрываются его пальцы.

— Главное, чему должна научиться женщина в такой ситуации на дороге, — говорит он, — это выставить знак, чтобы не въехали в зад. А то мало того, что больно, так еще и некрасиво получится. А потом стоять и просто ждать, когда ей помогут. Ну и чтобы в багажнике всегда была запаска и домкрат, понятное дело.

Эту лекцию я слушать готова. Стою, мотаю на ус. Киваю, хотя он не видит. Но, наверное, чувствует мое раскаяние, потому что голос звучит не так сухо и строго, как обычно. Чувствуется не попытка задеть, а действительно помочь, подсказать.

— А еще, — поднимаясь, продолжает Матвей Сергеевич, — у нее должен быть кто-то, кому можно позвонить в любую минуту и навесить свои проблемы.

— Ну, — развожу руками, — вы же видели, я над этим активно работаю.

Натолкнувшись на его взгляд, рассыпаюсь в благодарностях и достаю заготовленные подарки. На этот раз от помощи не отказываюсь. Вытерев руки, он берет все, кроме книжек. Их я прижимаю к груди.

— Ты точно на одну ночь? Смотрю, ты с собой не только постельное таскаешь, но и банный набор, — хмыкает он, потом читает название книжки. — Шикарный комплект, чтобы лучше спалось. Причем, я так понимаю, не только тебе, но и всем жителям этого дома.

— Не переживайте, Матвей Сергеевич, вам экземпляра не хватит.

— А чего мне по пустякам себе нервы трепать? Я люблю коллективное чтение. Так что присоединюсь попозже к кому-то на выбор.

— А вы что, здесь тоже с ночевкой?

— Думаешь, не пустят? Постельное и халат я с собой не привез, но надеюсь, хозяева учтут, что я в свое время вложился в ремонт этого дома, а ночью одежда мне не нужна.

От неожиданности я застываю на пороге. Положив руку мне на спину, он мягко подталкивает меня вперед.