Юлиана – мама из будущего

Наталья Осядовская, 2012

Юлиана живёт в мире совершенных технологий и безграничных возможностей, там уже изобретена даже машина времени. Но вместе с тем – утрачены многие человеческие ценности, такие, например, как институт семьи. Женщины больше не рожают. Наша героиня хочет испытать счастье материнства. Но ребёнок, рождённый женщиной вопреки законам системы, будет изгоем в подобном обществе. Много удивительных приключений и неожиданных поворотов судьбы ждёт и героиню, и её сына. Читайте с удовольствием и путешествуйте с нашей героиней по временам и странам.

Новейшая Эра (Продолжение)

В недрах Бейбилона

Мой рабочий день закончен. «Кадосы» всем отметила. Теперь еду пополнять свой. «Кадосы» — это что-то наподобие трудовых книжек далекого XX века. Но в них отмечается общественно полезное время. В отличие от рабочих часов, часы на благо общества не оплачиваются, но учитываются, как и кем расскажу позже. А сейчас мне пора в Бэйбилон.

Это одна из территорий на поверхности, где подрастает наша смена. Это можно считать моя малая родина. Там я прошла все ступени и в 20 лет была выпущена в свободное плавание. (Правда ещё в течение 5-ти лет выпускники находятся под наблюдением и покровительством попечительского совета и обязаны появляться с отчётом раз в год.)

Вызываю по «билайзеру» мягкую удобную капсулу, устраиваюсь с комфортом и указываю на экране монитора конечную точку маршрута. Двери закрываются, остальное — не моя забота. Умная система выбирает кратчайший маршрут и сразу же называет планируемое время в пути. Оно меня устраивает: я набираю свой код, нажимаю большую желтую кнопку, и капсула понеслась. Вверх. Вниз, куда-то вбок. Все движения плавные, никаких резких толчков или торможений. Занимайся, чем хочешь. Кто-то спит, кто-то читает, я веду этот свой дневник. В точно рассчитанное время двери открываются, я у цели. Деньги снимаются с моего счета, по набранному коду. Можно прокатить одного пассажира. Сбои в системе бывают крайне редко. Лично мне ни разу не приходилось пользоваться аварийной кнопкой. С моими друзьями в обозримом прошлом тоже ничего такого не случалось.

На поверхности все по-другому. Мы, живущие «внутри» в любую точку едем на метро. А где метро нет — туда и доступа нет для всех подряд. Итак, я в конечной точке моего подземного маршрута. Огромный мраморный зал с прозрачными будками диспетчеров. Подхожу к диспетчерскому пункту, согласно номеру своей карточки, в которой отмечено, что у меня есть допуск на поверхность. Стеклянные двери пропускают меня к эскалатору с мягкими креслами. Доступ на поверхность у меня ограничен конкретными местами, связанными с моей профессиональной деятельностью.

Я занимаюсь реконструкцией XIX–XX веков. Моя специализация — Россия. Школьное увлечение историей Новой Эры стало моей профессией.

Виртуальный мир уже три столетия является инструментом обучения, отдыха и развлечений. Используется множество источников информации, создается библиотека реконструкций. (Что-то вроде фильмофонда, где прошлое предстает визуально) Пользователь может, как бы побывать в изучаемом отрезке истории планеты. Что-то вроде виртуальной Машины времени.

Настоящая Машина времени в нашей Новейшей Эре уже создана. Эта голубая эпохальная мечта человечества давно стала реальностью. Сначала это была весьма засекреченная научная программа, а сейчас существует даже коммерческий туризм. И люди путешествуют в прошлое, будущее и, говорят, даже в параллельные миры. Но стоит это такие деньги! Может быть, элита их и может заплатить.

Однако любому делу нужна реклама. Поэтому периодически проводятся акции для простых смертных, но хорошо пишущих людей. То есть среди тех, кто может увлекательно описать свое путешествие и заманить богатых туристов. Я принимаю участие во всех таких акциях. Попытка не пытка — вдруг повезет!

С работой мне уже повезло. Я воспроизвожу картины из прошлого, изучая литературу, искусство, музыку. Утром с головой полной самых невероятных планов я отправляюсь в студию, а вечером испытывая приятную усталость, но с чувством полного удовлетворения от реализованных планов, еду домой. И даже ночью, иногда, просыпаюсь и фиксирую идею, пришедшую во сне. То есть — работа это большая и лучшая часть моей жизни. В свои 35 я уже достигла определенного статуса. У меня своя студия и госзаказы на учебные программы. Кроме того, меня иногда приглашают, как консультанта постановочной части при съемках исторических фильмов. Случается даже «левак» — эротика в исторических декорациях.

А в Бэйбилоне за общественно-полезные часы я веду студию для подростков, увлекающихся историей, которая «понарошку» занимается тем же, чем и моя всерьез. Это занятие мне не в тягость. Мои девочки и мальчики такие славные! Мы реконструируем сцены из литературы или воспроизводим живые картинки с репродукций известных художников.

Сейчас весна, дети не учатся, поэтому нужны массовые постановки, чтобы занять как можно больше народу. Мы долго выбирали между баллом Наташи Ростовой из «Войны и Мира» и баллом Скарлет О’Хара из «Унесенных Ветром». Все решил внезапный отъезд моей помощницы Нэтти — она специализируется по Америке. Мы начали работу над балом в России начала XIX века. Просматривали в сети книжные репродукции, восстановленные копии художественных фильмов, причем не только российского производства, но и других стран. Дети даже сами рисовали эскизы костюмов, и, с моей помощью, создавали себе образ. Уроки танцев входят в школьную программу, она достаточно гибкая. По моей просьбе администрация школы уделила вальсу несколько часов.

Итак, моё кресло вплывает в павильон под стеклянным куполом. Я прикрываю глаза от непривычно яркого света настоящих солнечных лучей. Подтверждаю свой допуск, вставляя карточку в считывающее устройство, и прозрачные двери приветливо открываются, пропуская меня на открытый воздух.

Эх, и красота! Это здорово в любое время года — очутиться на поверхности! Но сейчас весной особенно хорошо. Воздух кажется таким свежим, что кружится голова. Легкие, наполняясь бодрящим воздухом, как бы становятся в два раза больше.

Прошло уже пять веков после катастрофы. Планета медленно оживает. Но таких благодатных мест на Земле еще очень мало. Они используются в основном для таких вот школ-интернатов, где растут новые поколения Землян. Есть на поверхности и виллы «небожителей» и какие-то культурно-деловые центры, но я о них толком ничего не знаю. Один раз в силу моей профессии мне пришлось побывать на натурных съемках у горного озера. Впечатления — незабываемые. Это холодное озеро в диковинных скалах долго потом являлось мне во сне.

В Бэйбилоне же настоящий райский уголок. Тёплая долина между зелёных холмов. Войдя в ворота, пересекаю зеленую лужайку, по которой носятся малыши. Девочки все в разноцветных платьишках пастельных тонов покроя «бэби дол». Мальчишки в шортах и теннисках. И, хотя крой у всех одинаковый, но на униформу это совсем не похоже. Вдалеке на футбольном поле со специальным покрытием идут нешуточные баталии — оттуда периодически слышится рев фанатов. Я иду по направлению к учебному корпусу.

«Юлиана, Юлиана!» — слышу крики за моей спиной. Оглянуться не успеваю. Две девчушки с визгом обхватывают мои коленки. Ватага мальчишек человек пять в нерешительности тормозит в нескольких метрах от нас. Девчушки победоносно выглядывают из-под моих рук, инстинктивно обхвативших их в намерении защитить. Малыши тоже меня знают потому, что иногда я заменяю Илгу, работающую с ними. Моя последняя реконструкция летней лесной полянки с бабочками, божьими коровками и синими жуками, которую мы показали на новогоднем празднике, имела большой успех.

— Ну и ну! Тоже мне рыцари. Силы-то неравные. Пятеро на двоих.

— Мы не «лыцари» мы «азбойники». Они «уклали» наши «сокловища», — жалуется самый шустрый из компании.

— Это серьезно, — говорю я, пытаясь сообразить, как помочь девчушкам.

— Но, если они такие умные и ловкие, что сумели у таких грозных, как вы, что-то увести, может быть стоит уладить это дело и пригласить их присоединиться к вашей «банде», «отряду» или что там у вас? Девчонки иногда ой как могут быть полезны! Живете вы, видимо, в лесу. Вы, случайно не ребята Робин Гуда? Не лесные братья? У него в лагере всегда женщины вели хозяйство.

Мальчишки таращат на меня свои глазенки. Про Робин Гуда они явно не слыхали. Они обещают подумать, а я обещаю при случае рассказать о лесных братьях.

Продолжаю свой путь и вхожу в здание. Зал, в котором проходят мои занятия на 3-м этаже. Отказываюсь от лифта. Иду пешком. Лестницы пусты. В такую чудесную погоду в каникулы все на улице. Они пока не знают, что большинству из них придется начинать свою взрослую жизнь «внутри». А возможность чаще бывать наверху надо будет как-то заслужить. Сделать карьеру, реализовать себя в чем-то, в общем, проявить свои способности. «Сидельцам в сотах» — поверхность не светит. Может быть, именно поэтому, многие после школы, мечтают остаться здесь работать или вернуться сюда после получения дальнейшего образования.

Лично я не прошла тесты. Суперкомпьютер выдал, что я склонна к агрессии. Почему к агрессии? Я до сих пор понять не могу! Но на общественные часы тест не так строг.

— Ребята, всем привет! — Через «мобилайзер» мой голос гремит на весь огромный зал, как на генеральной репетиции. Из прозрачных кабинок выскакивают мои мальчики и девочки и собираются вокруг меня.

— Сегодня первая половина встречи — индивидуальные вопросы. Я подойду к каждому у кого они есть. Пока все готовьтесь показать, что приготовили. Во второй половине компонуем группы на балу. К следующему занятию костюмы уже доставят. Все рисунки и размеры я сдала. Что там с Пьером Безуховым? Определились? Где Найд? Я его не вижу.

После коротких сообщений ребята расходятся по своим прозрачным кабинкам, в которых у каждого — свой монитор, а вся стенка в эскизах его образа. Над кабинками тех, у кого вопросы, зажигается красный.

После того, как все разошлись, ко мне подходит Найд, чтобы сообщить о своем согласии на роль «Толстого». Обещаю ему, что он полюбит своего героя — я ему в этом помогу. И умиротворённый, он возвращается на свое место.

Сегодня у нас пока еще подготовительный этап, но последний перед постановочным. В Бэйбилоне я не назначаю главных действующих лиц. Не хочу кому-то отдавать предпочтение. Я оставляю это тестирующему компьютеру. Например, из пяти девочек, отобранных на Наташу Ростову, две были выбраны жребием. У нас всегда два состава, две премьеры или два показа. Три часа пролетели незаметно. Опять за 15 минут до окончания меня предупредила Дора. Я прощаюсь с детьми. Им, как и мне не хочется расставаться. Большинство из них так же увлечены, как и я. Кое-кто даже собирается по моим стопам во взрослую жизнь.

Еще мне надо встретиться с директором этого «питомника». У меня к ней дело. Именно она является моим заказчиком на серию реконструкций под общим заголовком «история религиозного фанатизма» от русских староверов до исламского фундаментализма. Хочу обсудить с Софи идею Варфаломеевской ночи.

Кстати, быть может, попробовать её в роли Боярыни Морозовой? От общественно-полезных часов отказываться не принято. Они ни для кого не лишние. Набираю на пульте имя и личный код, прошу принять. Софи дает разрешение подняться. Через час покидаю её кабинет. Какая же она умница! Странно, что она не в элите. Может быть, поэтому и согласилась принять участие в реконструкции. Набирает общественно полезные часы.

Ну, все. В обратный путь. Теперь уже домой. Ужин заказываю по билайзеру.