Десятая печать или новогоднее убийство

Наталья Николаевна Сундеева, 2015

Главная героиня Надежда – адвокат по профессии, принимает приглашение встречать новый год в загородном доме своего давнего приятеля. Вместо волшебства в новогоднюю ночь в доме происходит убийство. В числе подозреваемых все находящиеся в доме, в том числе и Надя. И именно ей предстоит раскрыть эту тайну за десятью печатями.

Глава 8

Мы спускаемся по лестнице в прихожую. Славик и Людмила Михайловна уже взяли себя в руки, и по их лицам нельзя заметить, что между ними секунду назад был крупный разговор.

— Девочки, вы вовремя, — улыбается Славик. — Надя, познакомься, это мой брат Филипп и его знакомая Женечка. А это моя давняя подруга Надежда.

— Очень приятно, — жмет мне руку парень, а девочка улыбается:

— Здесь так чудесно, везде елки в снегу стоят — просто сказка!

— Мы с Надей совершаем экскурсию по дому, — приветливо говорит Рита Женечке. — Хотите к нам присоединиться?

— Нет, спасибо. Мне Филипп уже все показал. Да и устала я немножко. Пойду лучше в ванне погреюсь, если можно, — обращается она к хозяйке дома.

— Конечно, дорогая, чувствуйте себя совершенно свободно, — вежливо улыбается ей Зиборова. — Я, пожалуй, тоже отдохну, пока не приехали остальные. До ужина еще есть время.

— Мам, а когда будем елку наряжать? — спрашивает Филипп.

Его вопрос вызывает у меня улыбку: передо мной стоит высокий парень с очень крепкой фигурой — сразу видно, что он серьезно занимался спортом. У него коротко стриженные русые волосы, белоснежная улыбка и курносый нос. Самое привлекательное в лице — это глаза ярко-зеленого цвета. На мой взгляд, он выглядит несколько старше своих восемнадцати лет, но вопрос о елке сразу превращает его в нетерпеливого ребенка.

— Когда захочешь, милый, — улыбается Людмила Михайловна младшему сыну. — Вот и девочки тебе помогут.

Сама женщина направляется к лестнице на второй этаж.

— Фил, пока твои помощницы заняты, давай немного поболтаем, — предлагает Славик брату.

— Хорошо. Только пойдем в библиотеку. Я замерз, и чаю хочется.

В этот момент из кухни выглядывает Веня:

— Может, кто-нибудь хочет перекусить?

— Веня, ты волшебник. Дай мне чего-нибудь пожевать и обязательно горячего чаю.

— Хочешь, я тебе помогу? — предлагает Рита свои услуги повару.

— Нет-нет! — категорически возражает Вениамин. — В Японии женщин даже на кухню не пускают, потому что у них руки теплее на два градуса, а это может испортить любое блюдо.

— Придется тебе, Риточка, найти другое применение своим горячим рукам, — мило улыбается Филипп.

Девушка не реагирует на двусмысленную реплику, а, обращаясь ко мне, предлагает:

— Пойдем, Надя, ты еще не видела гостиную.

За спиной я слышу голос Славика:

— Фил, не приставай ты к ней. Есть дела поважнее.

— Слышала? — с обидой говорит мне Рита. — Этому мальчишке позволено все. Иногда мне кажется, что Людмила его любит больше, чем родного сына.

— Успокойся, давай показывай мне дальше ваш замечательный дом.

— Ладно, — соглашается девушка. — Значит, так: прихожую ты уже видела, лестницы с обеих сторон, сама понимаешь, ведут на второй этаж — тут не заблудишься. Особенно мне нравится, что все стены закруглены, получается, что нет углов.

— Да. Очень удачное решение, — соглашаюсь я. — Получается, что прихожая плавно перетекает в холл, а из-за этого помещение кажется еще больше.

— Окон здесь нет, зато посмотри, какая роскошная люстра, — показывает на потолок Рита.

— Очень красивая. Она могла бы украсить любой дворец.

— Надя, смотри, здесь в холле есть туалет — это чтобы каждый раз на второй этаж не бегать.

— Это удобно. А рядом, как я понимаю, владения Вени — кухня, но туда нам вход заказан, — улыбаюсь я.

— Ну и прекрасно, — откликается Рита. — Лично я ненавижу грязную посуду.

Кроме кухни и туалета в холл выходят еще две двери. Одна из них ведет в библиотеку — это я уже знаю.

— А что в этой комнате? — интересуюсь я у Риты.

— Рядом с библиотекой? Это Венино жилье. Хочешь, зайдем к нему?

— Не надо человека беспокоить.

— Тогда идем прямо.

— Прямо как в сказке: налево пойдешь — еду найдешь, направо пойдешь — книги найдешь, а прямо пойдешь…

— Богатство найдешь, — заканчивает мою тираду Рита.

— Там что, хранятся сокровища Али-Бабы? — смеюсь я.

— Пойдем, сама увидишь, — открывает передо мной дверь гостиной мой гид.

Мы попадаем в очень большую комнату. Ее с одинаковым успехом можно назвать и гостиной, и столовой. Одну стену полностью занимают окно и стеклянная дверь, но на остальных развешаны картины. Я понимаю, что это не подлинники, потому что передо мной и «Рождение Венеры» Боттичелли, и «Даная» Рембрандта, и «Красные виноградники» Ван Гога, и другие мировые шедевры. Однако меня потрясает не только то, что картины искусственно состарены, но и то, что они выполнены, безусловно, талантливыми художниками.

От изумления у меня нет слов, а Рита наслаждается моим замешательством:

— Что, Надя, нравится? Людмила от них тоже без ума. Гордится ими, как будто они настоящие.

— А кто автор этих копий?

— Понимаешь, это не совсем копии. Мне Слава рассказывал, что в Вене есть специальный музей подделок, то есть туда попадают все картины, которые пытались выдавать за настоящие. Сейчас этот музей даже проводит конкурсы на лучшую подделку той или иной знаменитой картины, а потом объявляют аукцион. Но даже эти подделки ужасно дорого стоят. Людмила Михайловна еще до смерти мужа два раза ездила в Австрию и привозила оттуда картины, а потом и Славик ездил. В прошлом году и привез вон ту маленькую — кажется, это копия той самой «Джоконды».

— Нет, Рита, это не Леонардо. Это работа его современника Рафаэля. Эта картина называется «Мадцалена Дони», но ты права: сходство, безусловно, есть. Этим она и знаменита.

— А откуда ты все это знаешь? — удивляется Рита.

— Совпадение. На самом деле я, к сожалению, не большой знаток живописи. Просто я купила в подарок Людмиле Михайловне альбом по живописи Флоренции. Конечно, сама его просматривала, а там есть репродукция этой картины.

— Ну а я в искусстве ничего не понимаю, поэтому меня здесь и презирают. Вот этот стол, к примеру, тоже сделал какой-то знаменитый мастер, а меня он интересует только потому, что мы за ним ужинаем.

Я оглядываю комнату: кроме большого круглого стола и стульев здесь есть еще несколько кресел, а вдоль стены расположена стойка бара.

— Хорошо, что здесь есть елочка, а вот телевизора нет. Свекровь говорит, что он мешает общению. Славик в новогоднюю ночь притащит сюда маленький транзистор, чтобы не пропустить бой курантов. Здесь находится дверь на веранду, — Рита отодвигает гардину. — Хочешь посмотреть?

— Давай.

Мы выходим на застекленную веранду.

— Здесь тепло, потому что зимой она отапливается, — объясняет мне Марго. — Эта веранда продолжается и за углом дома, но выйти на нее можно только отсюда и еще из кабинета, что на втором этаже. Мне лично не нравится, что с веранды нельзя попасть прямо в сад.

Мы проходим по веранде до угла и заворачиваем. Действительно, она тянется до конца дома. Только с этой стороны веранды стоят растения в кадках и небольшой плетеный столик.

— Ну что тебе еще показать? — размышляет Рита. — Может, хочешь книги в библиотеке посмотреть?

— С удовольствием.

Однако когда Рита приоткрыла дверь библиотеки, раздался грубый окрик Славика:

— Закрой дверь! Мы заняты.

Девушка даже отшатнулась от двери, но послушно ее закрыла. Потом подняла на меня злые глаза и спросила:

— Я обязана это терпеть, да еще при Филиппе?

Что я могла ей ответить? Мы молча поднимаемся на второй этаж и расходимся по своим комнатам.