Десятая печать или новогоднее убийство

Наталья Николаевна Сундеева, 2015

Главная героиня Надежда – адвокат по профессии, принимает приглашение встречать новый год в загородном доме своего давнего приятеля. Вместо волшебства в новогоднюю ночь в доме происходит убийство. В числе подозреваемых все находящиеся в доме, в том числе и Надя. И именно ей предстоит раскрыть эту тайну за десятью печатями.

Глава 2

Двадцать пятого я нахожусь в суде и жду начала слушания дела. По правде сказать, процесс предстоит не слишком приятный. Подсудимые — два несовершеннолетних парня, один из них Прозоров, на протяжении полутора лет совершал квартирные кражи, а при задержании оказал сопротивление и даже ранил ножом работника полиции. Но я не его адвокат, я защищаю другого парня по фамилии Зеленин, который однажды купил у Прозорова ворованный магнитофон.

Однако для потерпевших не имеет значения, кто кого защищает. Свое возмущение и неприязнь к Прозорову они бессознательно переносят на адвокатов. Понять их можно, но очень неприятно ловить на себе их презрительные взгляды. Они так и говорят: «Как можно защищать преступников?!» Ничего не поделаешь — издержки профессии.

— А, Надежда Николаевна, вы уже здесь! — ко мне подходит мой коллега Семен Борисович Дайкин, мы работаем в разных коллегиях, но встречаемся уже не первый раз. — Ах, Наденька, если бы вы знали, как мне сегодня повезло! По дороге в суд я зашел в книжный магазинчик на углу, и знаете, что я увидел на полке? Никогда не догадаетесь! Дореволюционное издание стихов Байрона.

Очень приятно видеть по-детски радостную улыбку на лице этого пожилого человека. Мне показалось, что даже его лысина покраснела от удовольствия. Еще во время нашей первой встречи Семен Борисович меня удивил своей любовью к поэзии и знанием огромного количества стихов.

Мой коллега очень худ и высок, поэтому ему приходится согнуться почти вдвое, чтобы прошептать мне на ухо:

— Сегодня я преподнесу прокуратуре сюрприз.

— Что вы имеете в виду?

— Пока это секрет.

— У вас есть сомнения в том, что Прозоров вменяем, — догадываюсь я.

— Есть, конечно, но экспертиза проведена, и у меня нет оснований не доверять ее выводам.

У меня есть другой козырь. Думаю, что и вас я сумею удивить.

Он оказался совершенно прав. Его речь в конце судебного заседания поразила не только меня, но и всех присутствующих в зале суда.

С учетом того, что оба подсудимых признали свою вину, слушание дела быстро двигалось к концу. Сначала, как полагается, выступил прокурор, который предложил назначить моему подзащитному условное наказание. В отношении Прозорова он был более суров — пять лет лишения свободы.

Настала моя очередь. Как всегда в таких случаях, я обратила внимание суда на ряд обстоятельств, смягчающих вину Зеленина, его положительную характеристику с места работы и попросила определить ему наказание в виде штрафа.

Семен Борисович начал свою речь в защиту Прозорова вполне традиционно. Он говорил о доказательствах, квалификации преступления, личности подсудимого, а после паузы продолжил:

— Но главное не это. Как видно из материалов дела, следствие совершенно не обратило внимания на то, что большинство краж Прозоров совершил не в этом году, а в прошлом!

Такое заявление со стороны защиты может означать только одно: была амнистия в отношении несовершеннолетних, и поэтому подросток должен быть освобожден от наказания. Я не помню такого акта, но вижу, что и прокурор начинает лихорадочно перебирать бумаги на своем столе, пытаясь отыскать нужный закон.

А мой коллега продолжает:

— Следствием не дана оценка тому факту, что прошлый год был отмечен активным свечением на Солнце — отсюда и магнитные бури, и большое количество неблагоприятных дней.

Мне становится понятным, что Дайкин увлекается не только поэзией, но и астрофизикой. Он довольно пространно рассказывает о различных аномалиях во Вселенной и делает это настолько увлекательно, что его с интересом слушают все потерпевшие, забыв о своей ненависти. Такое впечатление, что мы все присутствуем на лекции в планетарии.

— Ученые Оксфорда и Кембриджа до сих пор не могут понять, влияют ли эти катаклизмы на поведение человека, — продолжает адвокат, но в этот момент его перебивает судья.

— Семен Борисович, безусловно, все, о чем вы нам поведали, очень интересно, но какое отношение это имеет к вашему подзащитному?

— Как же я могу ответить на этот вопрос? — искренне удивляется мой коллега. — Я же только что всем объяснил, что пока это тайна даже для самых светлых умов современности!

— Вы еще хотите что-нибудь добавить? — добродушно спрашивает судья.

— Нет, — Дайкин явно обижен тем, что его перебили.

— Тогда вернемся к нашим баранам, — продолжает судья слушание дела.

После того как суд удалился для постановления приговора, Семен Борисович обращается ко мне:

— Как вам это нравится? Да если бы я знал, как космос влияет на человека, разве я бы работал адвокатом в Ростове? Я бы уже на Лазурном берегу тратил Нобелевскую премию! И при чем здесь, скажите мне, бараны? Хотя, кажется, это цитата из литературного произведения и имеет отношение к нашей профессии. Наденька, вы не помните, откуда это высказывание?

— К сожалению, нет, знаю только, что смысл его в том, что не надо отвлекаться от основной темы.

— Это понятно, но я же и говорил по существу. Видели, как меня внимательно слушали потерпевшие?

— Да. Безусловно, с большим интересом, — улыбаюсь я.

После оглашения приговора я иду домой по заснеженной улице и думаю о том, как одиноко мне будет дома в новогоднюю ночь.