Твоя реальность. Серия книг «Люди из шкафа». Часть третья

Наталья Москалева

Что делать, когда любимый человек тебя не ценит, не уделяет внимания и даже, кажется, не хочет тебя? В этой книге герой делает первые шаги по отрыву от любимого. Этот трудный путь только начат, однако, первые ощущения легкости и свободы не заставят себя ждать.

Другой мир

— Остановите жизнь! Я выйду! Я слишком боюсь смерти.

Все стихло. Путник вышел. Рядом маячил еле различимый призрак. Словно, сделанный из легкого тумана, он, то растворялся в темноте, то угадывался на полутонах. Плелся сзади, стараясь точно попадать в следы героя.

— А вокруг тебя никого нет, — прозвучал с язвительной усмешкой голос прозрачного.

— Кто здесь?! — загремел голос странника. Я и не звал никого!

А тот не отвечал. Просто шел рядом и не отставал. И избавиться от него невозможно! Он же невидимый! Сотканный из тумана — не возьмешь, не выбросишь.

— Никого нет для тебя, — снова проговорил туманный герой. Но на этот раз он не усмехался. А был пасмурный, как буд-то даже сочувствующий.

Человек остановился. Присмотрелся к окружающим. Почувствовал острое, пронизывающее одиночество. Оно никому не нужное, щемящее до глубины души. Никто никому не принадлежит. Ни одна живая душа никогда не будет твоей. И нечего о них пытаться греться! Словно выброшенный на берег, забытый, один, он теперь брел в полнейшей свободе, на которую не был готов.

— Я не могу легко дышать, — подумал он.

— Тебя никто не спасет, — подлил масла в огонь непрошенный советчик.

— Значит, и мне никто не нужен! — попытался найти утешительную мысль путешественник. Но у него не получилось.

— Я один среди людей. Но я не выброшен один на берег. Каждый из нас — один.

Прозрачный герой внимательно присмотрелся. Потом продолжил:

— Действительно. Это не ты один. Каждый из нас — один.

— А ты кто? — резко обернулся главный герой.

— Твоя тень. Твое отражение.

Получается, каждый из нас — один. Каждый из нас умрет. И с этим бесполезно спорить или бороться. Это просто будет и все. Нет смысла думать о том, что неподвластно тебе.

— Другие люди тоже неподвластны тебе, — продолжил тот, что копировал шаг.

— А как же мне быть, когда очень нужна помощь, когда так трудно одному? — обратился к загадочному существу путник.

— Надейся только на себя. Ты же живой! А это главное. Что бы ни происходило, у тебя пока еще есть жизнь.

Как можно принять душой то, что незнакомо и странно?

— Летим! — крикнул вдруг таинственный ответчик, — летим со мной, и я покажу тебе то, что ты никак не можешь понять!

— Но я человек, и не умею летать!

— Тебе достаточно всего лишь представить и погрузиться в мир облаков…

И они переместились в особенную вселенную, в которой можно видеть и понимать.

— Вот обитель, в которой понимаешь себя ты, — показал прозрачной конечностью загадочный собеседник в сторону понятного раньше берега.

Путник узнал себя. Выброшенный из человеческого общества на необитаемый остров, он один влачит свое жалкое существование. А где-то там, на большом материке — люди. Они живут без него. Все вместе. Им хорошо. Объединенные привязанностями, дружбою, интересами, любовью, желанием, они погрязли в суете. Его для них нет. Среди незнакомых лиц есть и знакомые. Там даже попадаются родные. Смотрят, узнают, проявляют доброе чувство, но потом все равно к другим отворачиваются. И от этого становится еще хуже. У него нет никого. Даже когда кто-то есть, его все равно нет! Ведь родные и близкие отвернулись. Как больно быть оторванным от мира. Как буд-то ты еще живешь, но уже умер.

— Да, мне это знакомо, — сказал, и вздохнул человек, — Я сейчас здесь нахожусь.

— Ты думаешь так. — Ответил призрак. А потом позвал дальше, — не останавливайся в мыслях, летим!

И они переместились в другое пространство. Не знакомое ранее, завораживающее самим фактом своего существования, оно открывало мир, в котором нет никого. Сначала думается, что это обитель мертвых. Всякий существует здесь сам по себе. Каждый боится одиночества и собственной смерти. Тот, кто боится — находится под ее властью. Не обязательно об этом думает. Но знает самым потайным местом в душе. Окутанный безусловным пониманием истины, с которой бесполезно спорить, он попадает в безвыходное пространство тьмы. И здесь пытается спастись. Бежит от страха, пытается зацепиться за другого — только бы не оставаться в своей клетке одному. Но каждый не видит другого. Ищет только отражения в других себя. И повсюду слышится:

— Я

— Мне

— Меня…

Ему нечего отдать. Он только просит. Быстрей гребет под себя — чтобы больше досталось. Как слепые котята все тыкаются друг об друга, думают, что обрели тепло. Так прячутся в подобии бессмертия. Но любой одинок. Кто бежит от своего одиночества, не может с ним справиться, тот более всего несчастен. Это остров, на котором живет толпа, не видящая себя. Здесь человек знает только свой страх.

— На самом деле, твой мир такой, — сказал проводник.

— Шкаф, — мелькнула первая мысль…

Так, что же получается, никто меня не выбрасывал?! А каждый — выброшенный сам?! И я, как остальные другие, умел только требовать?! Я греб под себя, не видя потребностей других. Я думал, что они — плохие, не заметили меня, а при этом пытался занять удобное место на острове и выбрасывал всех сам. Ему стало омерзительно, противно. Из грустных мыслей вырвал голос прозрачного:

— Не застревай — там некогда! Летим!

Путь в третий мир занял больше времени, чем в предыдущие. Здесь не помогали ни крылья, ни хорошее воображение. Все время цепляли старые представления. Они перекрывали обзор и не давали хотя бы краешком глаза выхватить новое. Путник от бессилия упал, стал ошарашенно оглядываться по сторонам:

— Где мы? Мы уже там? Или еще здесь?

В самый нужный момент, конечно, никто не откликнулся.

— Ну, где же вы, когда вы так нужны?! — совсем отчаялся герой.

И даже его собственная тень стала настолько незначительной, что исчезла совсем. Опять один. Это тягостное чувство не собиралось сдавать свои позиции. Казалось, оно жило своей жизнью: то нахлынет, то отпустит. «Когда же ты меня совсем отпустишь» — подумал путник.

Конец ознакомительного фрагмента.