Становление. Серия книг «Люди из шкафа». Часть пятая

Наталья Москалева

Женщина, которая хотела добиться расположения мужа, наконец пришла к осознанию необходимости собственного становления, к отрыву от того, кто доставляет неприятные чувства. Как она это будет делать? Следующая героиня – та, что хотела похудеть. В этой части она встретится со всеми врагами: с зависимостью, с чрезмерным голодом, с не согласными частями себя. Человек, который больше всего на свете стремился к расположению людей, начинает настоящий отрыв от людей. И это есть становление…

Наедине с собой

Нет, это не то гнетущее, беспросветное безрадостное одиночество — смерть, что было раньше. А совсем другое. Это когда ты сам дал себе такую возможность, или ситуация выгодным образом сложилась. И ты теперь с собой. Нет навязанных раздражителей и картинок — чужой воли и воображения извне. Зато есть собственные мысли. Мнения, суждения. Собственный мир. Фантазии, блуждания. И во всем этом, конечно, свое наслаждение.

Ты идешь и смотришь. Что в твоем мире сегодня происходит? Какие, может изменения? Или что лично тебе издалека передать хотят? Или что-то новенькое в недрах блеснуло. Хочется поближе подойти. А оно не пустит: не созрел.

Торопиться некуда. Ты посидишь. А что? Да, раньше так не бывало. Казалось, так сидеть, значит, ничего не делать. Может, и значит. А может, и нет. Разве путешествовать по самому близкому, понятному, собственному миру — так плохо? Нет, не плохо. А просто в прошлом не умел.

Все отдельно и смешалось вместе. Яркое, сочное, живое. Много желтого. Этот цвет освещает. И голубого, воздушного, как небо! И белого — чистого. Мимо бегут фантазии — сказки. Дают что-то красочное, свежее, свое. Можно нырнуть в свою фантазию, поплавать, покупаться, а потом, обновленному, как буд-то помолодевшему, вынырнуть. Вытереть насухо кожу и дальше пойти.

А там новые идеи. А может быть, желания. Но не те, что в далеком прошлом, существуют лишь в придуманном мире. А они есть, они здесь и сейчас. Лишь наклонись, да бери. Каждое сверкает своей радостью: «Хочешь, она станет твоя?». Что-то возьмешь, другое оставишь. Это нормально.

— Что это такое (которого я совсем не знал в прошлом)? — спросил человек.

— Ты просто начал делать то, что хочешь делать прямо сейчас, — ответил невидимый голос.

— И от того мне так волшебно?

— Полагаю, да.

Находка

Сверкает, но не дает прозрачную легкость, а тянет чем-то навязчивым, резким и острым как нож. Кажется, что лучи — не обволакивают нежным светом, а вонзаются острием в действительность. Как какой-нибудь бриллиант, что не дает добро людям, а тянет. Вытаскивает все самое яркое, плохое.

Герой подходит поближе и рассматривает:

— Что это такое?

— Это что-то твое, — поясняет его друг, который всегда в нужный момент оказывается рядом. Он сейчас тоже смотрит и немного удивляется:

— Я, кажется, видел это раньше. Оно радовалось и прыгало, когда тебе казалось, что вызвал у людей сильную эмоцию (на что-то твое). Ты так это воспринял. Как буд-то хотел, чтобы в чужих (в окружающих) глазах сверкало отражение тебя очень сильное и очень важное. Такое, чтобы взбудоражило их мозг. Чтобы они были поражены до глубины души (тобой) и восхищены и попали на пик чувств, воздвигнутый тобой. Я не знаю, как еще это можно описать.

— Я вспоминаю себя в нем! Мне оно сильно не нравится! Это тщеславие? Такое, знаешь, «кичливое высокомерие, любовь к славе, к почитанию» (с).

— Похоже, оно, да, — задумчиво соглашается свидетель.

— Что с этим надо делать? (как избавиться). Его нужно кому-то отдать?

— Ооо, нет, кому нужно твое тщеславие! Здесь что-то другое. Пока, не ведомое нам. Оно еще не раскрылось. Не дает о себе в полной мере знать. Будет раскрывать свои ядовитые лепестки потихоньку — дабы не смести адской силой обладателя. Не торопи его. Пока стоишь рядом и чего-то просишь, оно лишь злорадно улыбается, купаясь в лучах своей силы. Пусть пока само живет (без тебя, но в тебе). Чем больше сможешь не замечать, тем слабее будет его воздействие.

Идем дальше. Оно само себя покажет.

Тщеславие

— Я не хочу дальше идти! Я хочу избавиться от него.

— Но ты все равно не знаешь, как это делать.

— Давай, посмотрим еще? Может, увидим что-нибудь? Получим какой-нибудь ответ?

— Уже не на что смотреть, — удивленно произнесет товарищ.

— Я знаю, что надо сделать! Надо поместить в него меня! И наблюдать за мной в тщеславии! Ты только помоги. Мы будем вместе со стороны смотреть. Но нужно помнить, туда попадет часть меня. Если позову, спаси.

— Ладно, давай, я с тобой!

И он бросит себя в пучину тщетной славы. Вместе притихли и смотрят:

На человеческих костях стоит ведьма. Она громко, безудержно смеется. Она отобрала у людей волю. У нее теперь всесильность, возвышение над всеми, власть. Безграничное владение. Из поверженных никто не способен теперь сам встать и что-то сделать.

— Они — жалкие тряпки! — кричит она. Поднимает безвольное тело и презрительно кидает его в сторону.

— Что это такое, откуда? — шепотом спрашивает герой.

— Это порождение зла из тебя, — отвечает ему друг. Лежит внутри зерно человеческой слабости. И если лелеять, оно прорастет.

— Так я не понимаю! Какой я? Добрый? Или злой?

— И тот и другой! Весь вопрос в том, на чем решишь сделать акцент ты!

— Мне не нравится во мне зло! Я категорически не хочу быть инкубатором для этого семени! Что с ним делать? Бороться? Может, есть что-то сильнее его?

— Нет. Сильнее его пока ничего нет. Любая борьба только раззадорит (заодно и вырастит) эту адскую силу. Ведьму нужно сжечь!

— Но как? Там же (в ней) часть меня!

— Вот и сожги эту часть. Не бойся. Ты без нее проживешь! А вот она без тебя — нет!

Подумай теперь сам, кто еще продолжает жалеть /себя/ и бояться?!

Самоценность

Однажды к разуму чувства пришли сами:

— Мы за осознанием, — сказали они. — Дело в том, что невозможно самим дойти до понимания, что происходит. Мы устали так разбираться. Нужна помощь.

— Хм, — удивился мозг. — Тут явно дело не простое. Рассказывайте, что происходит!

Чувства — они сумбурные. То несутся со скоростью ветра, то грустят, присевши на пенечке. Разные и непредсказуемые. И если бы мозг не справился со своей похожей природой, не научился спокойно быть в наблюдении, то с сегодняшней задачей бы не справился.

Но он научился. И теперь они в странном объединении наблюдали за событиями. Ум считывал чувства, а потом рассматривал их через волшебное стеклышко. И вот, что было видно:

Однажды человек решил, что у него есть вещи, которые для него не важные. Хотя, они стоящие внимания и хорошие, и даже когда-то были дорогие. Но он их не применяет! А все должно приносить выгоду. Почему дорогие сердцу вещи не могут просто какое-то время «бесполезными» постоять, — непонятно. Одним словом, побежал человек предлагать реликвии знакомым. Знакомые поддакнули, чтобы его не ранить и забрали все, что он просил. А потом забыли в дальнем пыльном углу. А он — то свое любил и берег. Теперь ценности грустили, оскверненные чужим равнодушием. То, что было важно для прошлого хозяина, оказалось совершенной никчемностью для других. Заброшенные. Грустные. Оплеванные. Не родные, не свои. Пустые. Для других — ерунда, — вот каким стали теперь все бывшие его предметы. Желая избавиться от бесполезности, он больше всего ее и получил.

— Человек узнал про чужое отношение к ценностям, которые он отдал в надежде на пользу. Что он при этом чувствовал? — спросил мозг чувства.

Герой плакал:

— Как противно, обидно, неприятно, гадко, унизительно, брезгливо теперь!

— Это ты сам сделал такими (заброшенными, оплеванными, не родными, бесполезными, пустыми) свои ценности! — прокричал человеку ошарашенный мозг. — Это ты решил, что раз «они не проносят здесь и сейчас мне выигрыш», значит, нужно кого-то найти, кому они будут дороги больше, чем тебе. Но твоя польза — твоя! И твои ценности — только твои! — в сердцах подытожил ум, — а другие тебя чувствовать и понимать не должны!

А стеклышко уже плыло и повествовало дальше:

Героиня терпеть не могла разбираться с деталями. Если она придумала идею, то не хочет ее дорабатывать. Или, собралась что-то свое продвигать, но не хочет вдаваться в подробности. Ей непременно нужно заниматься только тем, что приносит конкретную, ее пользу. А то, что нужно другим (красивое обрамление, например), она делать не будет. Они же все равно не отблагодарят. А, скорее, не заметят. А ей это не нужно.

— Так, она же, таким образом, проявляет собственное пренебрежение к своему труду! — резюмировал мозг, — Набросала «главную идею» и ждет, когда кто-то быстрее оценит ее. А где своя бережность? А где внимание к каждой детали — как проявление важного отношения?!

Другое видение коснулось третьего участника, который размышлял о том, что чувствует, когда выставляет на продажу товар, а покупок нет: люди не замечают прекрасного предложения:

— Общество не хочет видеть мое замечательную идею, — грустил творец, — а тогда я и не буду заниматься ее продвижением, — принял решение. Ведь лучше ничего не делать и не знать о том, что мир не принял твое (а он обязательно промолчит), чем еще раз убедиться в этом. — Погасил как спичку свою искру.

— Стой, зачем ты это делаешь?! — опять кричал, схватившись за голову руками, наблюдатель. — Зачем тебе чужое отношение, когда есть самое ценное, самое верное, самое дорогое, — свое?!! Зачем ты навязываешь другим свое?! Продолжаешь делать то-же самое, что и первый герой, и второй!

Ах, как же вы так можете, растрачивать собственное, важное?! Это ведь и есть обесценивание! Пренебрежение! Наплевательство!

— Что ты хочешь получить от других людей?! — кричит и спрашивает запыхавшийся ум. Зачем свое навязываешь? Для чего?!!!

В суматоху видений включились чувства. Они рассказали о том, как бывает, когда просишь что-то сделать человека, и никак не можешь понять. То ли тебе не нравится, что он сделал, и тогда надо расстаться (а внутри что-то тянет к нему), то ли подходит работа, и надо продолжить контакт (а внутри что-то тянет к себе). А ты в итоге мечешься между притягиванием и желанием оторваться.

— Что это такое? Что там, за этим стоит?

— Желание реализовать себя среди других людей…

И кругом претензия:

Ты не подумал обо мне.

Ты не заметил важное, мое.

Ты пренебрег мной.

Ты сделал все не так, как я хочу.

Почему ты не хочешь стать мной?!

— А не эгоизм ли это? Мне даже слушать противно! — начал буйствовать неспокойный ум. Для усиления осознания ему полезно разозлиться. А то иногда внутренности застрянут в одном понимании, в прошлом восприятии, и не могут никак выдраться из него. Все тянут и тянут себя.

— Это значит, требовать от других людей, чтобы они мыслили как ты, хотели как ты, делали как ты, принимали решения — твои! — негодует тот, кто понял, наконец, все. Я даже не говорю сейчас, что таким образом теряешь самого себя (растворяешься в других, размазываешься мелким слоем!), так еще и навязываешь им себя! Они должны как буд-то впитать тебя, стать тобой!

Каждый должен реализовывать самого себя (а не тебя!). Никто не найдется с твоими взглядами или предпочтениями. Никто таким же образом, как ты не оценит ничего твоего. Пойми, в твоей жизни, главным образом, присутствует только один человек! Это — сам ты! Прозрей, ослепший! Прислушайся к новым словам, впусти их в самую глубину: «В своей жизни есть только я! Все, что нужно мне, лучшим образом могу сделать лишь я. Для меня имеет преимущественное значение все сугубо мое. Все важное для меня — важно. Все красивое для меня — красиво».

Но приняв свою важность для себя, нужно отдать право быть важными (для себя) и другим. Не ставь себя выше людей. Не ставь людей выше себя. Когда просишь, например, похвалу, то ставишь себя ниже того, человека, в чьем мнении нуждаешься.

Не ожидай от другого того именно, что нужно тебе. Он — это не ты. А ты — это не он. Но и не цепляйся за другого, если он сделал чуждое, что не можешь принять.

— Хм, — говорят чувства. Значит, свои ценности имеет смысл отдавать только тем, кто ценит их, так-же, как и обладатель сам. Не надо навязывать — ничего хорошего не получится. «Если кто-то, например, работает, то не для меня, а для себя. А значит, и я работаю только для себя».

Но, это еще не все! Как все это удержать в себе? Не тянуться за чужим человеком?

— Нужно дистанцироваться! Хватит сливаться с чужими. Отодвинься от них!

Отпусти, наконец, людей от себя! Ну, не хотят они с тобой быть, не стремятся приходить, не желают помогать, нет того, кто близок душой, и смог бы быть рядом, так и забудь, — не цепляйся!

— Что же мне, обратно в домик, — удивляется путник.

— Не в домик. Не прячься, живи. Но, никого совсем не жди.

— Ну что-ж, — говорит человек тому, с кем не нашел компромисса, но кто понравился ему, — мне грустно, что ты меня бросаешь. Но вместе с тобой я больше не буду бросать сам себя.

И придет снова грусть и тоска. Будет находиться рядом. Иногда тянуть и дергать, — тогда он отодвигается от нее подальше. Но полного освобождения нет. Нужно побыть вдвоем с этим чувством, прежде чем оно раскроет себя.

«Я отвлекусь. Я займусь пока своим другим делом. Оставлю в покое эту ситуацию, в сторонку отойду» — решит человек, и сделает паузу.

— Когда не думаешь, ты свободен, — напомнит человек разуму.

Незнакомец

Там вместе с тоской и грустью глубоко внутри пряталось что-то очень-очень важное, свое.

— А, помнишь, — говорило оно, ты, когда вещи то другим отдавал — не только ценность своих предпочтений пытался у людей получить. Ты хотел, чтобы они к тебе стали относиться как-то…

— Как? — оживился слушатель. Что я хотел у них получить? Я давно гоняюсь за этой тайной!

— Ты хотел у них (вещами) словно купить что-то важное… Но, я не помню, что!

И чувство замолчало. Однако, от того, что герой согласился с ним быть, не страшился больше, не сбегал, не прятался от него, а забрал к себе, оно было очень благодарно. И он ощущал такую грустную благость, которая растекалась по истерзанной душе.

— А ты молодец, — хлопнул однажды незнакомец по плечу, — в той ситуации, когда тянуло, не повелся за чужим человеком, не продолжил с ним контакт, а оборвал. Не предал меня… А я знаю, о чем твои мучения. Ты не можешь переносить, когда от тебя отказываются. И поэтому пытался навязать что-то важное свое (чтобы тебя благодарили, о тебе не забывали), поэтому тянешься хоть в какой контакт с человеком до последнего (даже отрицательное внимание можно перенести, главное, чтобы не мертвая тишина). Любое взаимодействие с конфликтующим человеком, это как возможность спасти себя. Ведь от тебя отказываются, а значит, хоронят…

— Но это уже было! Я думал, что прошел!

— Не прошел. Это очень трудный путь. Ты его преодолеваешь, похоже, этапами. Не сразу. Это нормально. Я помню, раньше опасался кругов. Думал, что это стояние на месте. Но это не стояние (я теперь точно знаю!). Это повторение необходимо для того, чтобы изменить устоявшиеся, закореневшие модели поведения. Знаешь, как приходится иногда многократно повторять себе одно-и-тоже. Здесь тоже как буд-то бы одно, да не совсем то, а сложнее, чем прошлое. Понимаешь?

— Ну, наконец-то я получил ответ на этот свой вопрос! Теперь конечно понимаю! Получается, я хожу не по кругу, а по спирали. И это не стояние, а поэтапное преодоление, да?

— Да.

— Вот, спасибо тебе, друг! Честное слово, мне самому легче стало! Но интересует еще вопрос, а что дальше делать? Раз это новый виток, то должны быть и новое осознание.

— Я тебе дам осознание. А ты сам решай, новое оно или недостаточно усвоенное старое. Дело в том, что тебе никуда (ни за кем) теперь бегать (ловить) не надо. Можно не стремиться (к успеху) ни к чему. И быть «хорошим» для людей тоже не надо. Можно делать что хочешь (в пределах своей территории) и быть таким, какой ты есть (настоящим). Терять больше нечего! Можно сказать, что самое худшее (отказ, не смотря на все твои старания) ты уже получил.

— Так, что теперь? — удивился искатель.

— Не к чему идти. Других людей, среди которых мечталось найти единомышленников, поклонников, получить их внимание, стать успешным, вокруг тебя нет. Тебе больше не страшно их плохое отношение, — потому что, его тоже нет, — ведь от тебя отказались.

Отказались все. Те, к которым сам стремился. Те, с которыми пытался наладить контакт. Чуть стоило проявить себя немного больше, как сразу все разбежались. «Да, я не идеальный» — думает человек, — Я совершаю множество ошибок, не знаю, как себя вести среди людей. Но чтобы я не делал, они все равно отворачиваются от меня! Они уходят! Для себя остался один я. Мне действительно не за кем больше бегать»