В начале

Наталья Макарова, 2021

Когда в привычное течение жизни внезапно врываются непредвиденные обстоятельства, так легко запутаться и потерять себя! Герою этой повести Богдану предстоит столкнуться с крушением собственных идеалов и оказаться оторванным от близких ему людей. Ему придется сделать выбор, какой дорогой идти дальше: повернуться к свету Веры или остаться во тьме мирского несовершенства наедине со своими проблемами. У каждого свой путь к преображению души. Его и предстоит пройти Богдану, чтобы понять свои истинные стремления и определить свой дальнейший жизненный путь.

Глава I

Евдокия поднялась, отряхивая с себя сухие травинки.

— Погубишь ты меня, Феденька, — сказала она, поправляя разметавшуюся косу, — не отмолить мне свой грех с тобой!

Федор прикусил зубами еще зеленый стебель колоска.

— Да что уж теперь-то. Иди сюда! — позвал он.

Евдокия снова прилегла ему на плечо.

— Вот повенчались бы мы с тобой, Феденька! Не пришлось бы больше от людей прятаться. А от Бога и так не спрячешься.

— Не могу я, Дуняша. Ты же и сама знаешь. Хоть и по сердцу ты мне, однако вместе нам не быть.

Евдокия вздохнула и смахнула рукой непрошеную слезу. Все она знала, все понимала с самого начала. Ей ли, простой сельской девчонке, мечтать о том, чтобы заполучить в мужья Федора — сына зажиточных родителей, недавно перебравшихся в город? У отца его — свои планы на наследника: подобрать ему невесту под стать, чтобы приданое принесла, чтобы положение упрочилось.

Федор по старой памяти в родное село наезжал. С друзьями-товарищами виделся, да и зазнобу свою Дуняшу не забывал. Но был с ней честен: не ровня она ему, будущего совместного у них быть не может. Но она все равно надеялась и шла к нему. Не раз и не два проводили они время уединенно то на сеновале, то на речке за мельницей, а то и в бескрайних полях. Так случилось и сегодня.

— Ты не серчай на меня, Феденька. Но сам же говоришь, что быть нам вместе никак нельзя. Ко мне Артем сватается. Так я, наверное, за него пойду.

— Это какой Артем? Который через улицу от тебя живет?

— Он самый.

Федор выплюнул стебель и отстранился от девушки.

— Ну, что ж, — произнес он, вставая, — знать, так тому и быть. Не приеду, значит, я больше.

— Как же так, Феденька? — Евдокия испугалась своих несвоевременных слов.

— А вот так, — Федор уже заканчивал одеваться, — не буду ни вам мешать, ни себе душу травить.

Евдокия кинулась к нему на шею, обняла.

— Неужто так меня и оставишь, горемычную?

— Незачем продолжать, Дуняша, — он в последний раз уткнулся лицом в ее душистые волосы и оттолкнул от себя окончательно, — нет у нас с тобой будущего, и дороги у нас разные. Не поминай лихом!

Федор вскочил на пасущегося тут же скакуна и помчался прочь, похлестывая его по бокам. Чтобы успеть уехать, пока были душевные силы. Чтобы не оглянуться и не кинуться обратно к своей единственной незабвенной. Чтобы разом все разорвать и вычеркнуть из мятущегося сердца.

Евдокия долго смотрела ему вслед. Слеза то набегала, то исчезала, оставляя душу пустой и покинутой. Она понимала, что так нужно, так правильно, и чем раньше это произойдет, тем быстрее наступит долгожданное спокойствие. Но как же горьки и тяжелы были эти первые мгновения после разлуки, когда будущего не виделось, настоящего уже не было, а прошлое немилосердно терзало разум и сердце!