Ведьмы живут на крыше

Наталья Мазуркевич, 2021

Что такое любовь? Для кого-то это настоящее испытание, требующее недюжинной силы воли, а для меня – сделка. Сделка между моей жабой, логикой и здравым смыслом, отступившими перед обаянием Мартина Клейна, человека прекрасного во всех отношениях, кроме личных, и кровожадностью его юриста, готового пустить меня по миру в случае нарушения нашего контракта. Увы, брачного, с рабочим я бы так не встряла.

Глава 7. В гостях у ведьмы

Экипаж леди Марлы прибыл за мной рано утром. Сама леди предпочла остаться дома, потому в мою дверь стучала сонная Мали. Потягиваясь, она рухнула на мою перестеленную кровать и, блаженно растянувшись на ней, посетовала:

— С тобой столько хлопот.

— Прости. — Мне было искренне жаль, потому я старалась не шуметь, давая девушке отдохнуть, сколько это было возможно. Но собиралась я быстро. Сменила ночную сорочку на форму для занятий спортом — мягкие облегающие штаны и туника, прикрывавшая все до самого колена. На Мали уже красовалось что-то похожее, но менее закрытое. Туника скрывала ее фигуру лишь до середины бедра, но девушку это, казалось, не волновало.

— Приедем, одолжу тебе свою, — пообещала Мали, снисходительно оглядывая меня. — В такой длинной убегать неудобно.

— От кого убегать?

— От чего, — поправила меня Мали и нравоучительно вздернула палец. — От результатов своей непрофессиональной деятельности. А это может быть что угодно: от пожара до восстания морковок.

— У вас и такое было? — уточнила я, стягивая со стола стилус. Какое-никакое, а оружие, если ничего другого под руку не попадет.

— Чего у нас только не было, — хмыкнула Мали, прикрывая рот во время очередного зевка. — А почитать городские легенды, так нашествие мыслящей моркови, решившей свергнуть мэра, — это еще цветочки. Но с тех пор старшие решили не оставлять нас на произвол судьбы и заниматься, пока мы не перестанем представлять опасность для города и его репутации.

— А как вы справились с морковью? — полюбопытствовала, так и не дождавшись продолжения этой истории.

— Договорились и отправили на необитаемые острова в Эльтерейское море. Теперь они не совсем необитаемы, но лучше об этом никому не знать. — Мали приложила палец к губам. — Говорят, с тех пор там начали пропадать корабли, но только груженные овощами. Морковки оказались теми еще расистами и фрукты не жалуют. — И гордо заметила, будто была причастна к морковной колонии, а то и не только причастна: — Маги до сих пор не могут разобраться! Приплывают, осматривают все, но следов пиратов не находят. Одни лишь плантации диких овощей.

Она рассмеялась, а я вздрогнула. Смех смехом, но не хотелось бы повстречать мыслящую морковку, решившую основать свою цивилизацию и потеснить людей. Все же разумные знают, что худший обитатель этого мира — человек. Больше чем он — никто природу по своему разумению не исправляет, не слишком считаясь с ее, природы, мнением.

Мысленно пообещав себе не экспериментировать с корнеплодами, я вслед за Мали залезла в экипаж с гербом лорда Ольена. Зацокали копыта лошадок, скрипнула упряжь. Отодвинув шторку, я наслаждалась мелькавшими по ту сторону пейзажами. Меньше чем через четверть часа мы выехали из города, но спросить у Мали, куда конкретно мы направляемся, не успела. Казалось, она заснула в тот же миг, как только села, и сейчас мирно посапывала, оставив меня наедине с собственным любопытством.

Впрочем, долго оно меня не мучило. Полчаса — не более — минуло с тех пор, как мы выехали из города, а на горизонте уже проступили очертания поместья. Вокруг него не было высокого забора, столь привычного мне. Вместо него границы владений лорда отмечала ровно подстриженная изгородь, приятная глазу и наверняка неприятная на ощупь. По крайней мере, садовник, направлявшийся в сторону кустов, был одет не хуже, чем на охоту на медведя без магов: только острых шипов по всей площади костюма не хватало.

— Мали, мы приехали, — шепнула я прикорнувшей девушке, но та никак не отреагировала. Пришлось трясти.

— А? Что? — Она вперилась в меня невидящим взглядом. — Уже приехали? — На ее лице отразилось понимание и обреченность. Мали потянулась к карману, но извлечь тонизирующее зелье не успела. Дверца экипажа распахнулась, и улыбающаяся леди Марла сунула носик внутрь.

— Мали! Больше никаких зелий! Иначе ты никогда не заснешь! — Она щелкнула пальцами, и флакон опустел, заставляя лицо Мали исказиться от муки. Она словно враз ощутила на своих плечах все тяготы мира, и от несправедливости, выпавшей на ее долю, девушку перекосило.

— Ну последний раз, — заныла она, но леди осталась непреклонна. Ручкой зонтика, с которым она, казалось, никогда не расстается, подцепила подопечную за вырез туники и выволокла на свет.

— Сегодня и тобой займусь, — пообещала леди. — А пока — иди спи. Ты со своим сбитым режимом будешь нам только мешать.

— Спасибо боги за вашу милость.

Картинно воздела руки к небу Мали и, уклонившись от справедливого возмездия зонтиком, прытко исчезла в доме.

— Голодная? — проводив ускользающую Мали неодобрительным взглядом, спросила леди Марла.

Мне оставалось только кивнуть, ибо в отличие от сознания желудок не стал бы покрывать мой недостаточно ранний подъем.

— Тогда начнем с азов. — Леди улыбнулась и, ухватив меня за ладонь, повела за собой. Мы не встретили ни одного слуги за весь долгий путь от крыльца до светлой комнаты с печью, двумя котлами, под которыми дрожал колдовской огонь, и множеством веников, свисавших с потолка. На огромной столе, занимавшем почти треть комнаты, возвышалась странная конструкция из десятков стеклянных трубочек. Их более толстые товарки имелись тут же, рядом с другими колбочками и флаконами.

— Моя лаборатория, — пояснила леди Марла, указывая мне на стул с высокой спинкой. — Подождешь меня пару минут? Мне нужно распорядиться о завтраке для тебя.

— А вы?

— Я завтракала с мужем. Он рано встает, а мне не хотелось бы упускать лишний шанс увидеться с ним.

— Лорд Манкольм сейчас не дома? — удивленно переспросила я, но печальная улыбка старшей ведьмы ответила лучше слов. Впрочем, и они не заставили себя ждать:

— У нас есть стационарный портал в Билен, — подмигнув мне, сообщила ведьма. — Увы, без мужа я не могу им воспользоваться. Но даже так это прекрасная возможность навещать наших мальчиков на выходных. Прости, я отвлеклась. Пара минут — и ты сможешь перекусить, а после займемся делом! — И, шурша юбкой, леди скрылась за дверью, оставляя меня наедине с незнакомыми, но не всегда неприятными запахами.

Я поднялась на цыпочки и понюхала один из веников. Зря, голова закружилась мгновенно и лишь высокая спинка стула, за которую я держалась, уберегла от падения. С трудом, но я смогла сесть и зареклась проявлять любопытство, когда меня просили просто подождать.

К возвращению леди Марлы я успела достаточно прийти в себя, чтобы не опозориться, и поднялась с места, приветствуя старшую.

— Оставь. — Жестом остановила меня ведьма и, смерив меня внимательным взглядом, одобрительно заметила: — Молодец. Мали, когда первый раз здесь осталась, ожидала моего возвращения на полу, лежа в обнимку со стулом и пуская слюни. Неужели тебе было ни капли не интересно потрогать и понюхать все, что здесь есть?

От необходимости давать ответ немедленно меня спасло появление слуг, вкативших тележку с баранчиками. Но даже сквозь них я чувствовала аромат свежей сдобы.

— Вы меня балуете, — не сдерживая блаженной улыбки, заметила я, но леди Марла только отмахнулась. Впрочем, ее терпения надолго не хватило. Стоило мне отправить в рот первый кусочек сырника, как ведьма напомнила:

— Как ты смогла удержаться?

— Не смогла, — призналась я, отпивая из тонкой фарфоровой чашки и отмечая незнакомый привкус. — Но после первой неудачной попытки — решила дождаться вас, прежде чем совершать необдуманные действия.

— Молодец, — похвалила меня леди. — Не соврала.

— А я бы смогла? — отчего-то уточнила и отпила еще пару глотков отвара.

— Все возможно. — Леди пожала плечами. — У каждой из нас есть свой особый талант. Кого-то ни одно зелье истины не заставит сказать правду, а кто-то не способен и на маленькую ложь. Или способен, но не готов рискнуть своей кожей. Только-только решится — и все лицо покрывается прыщами. По одному за каждое слово неправды, — поделилась леди. — Но вряд ли это твой случай.

— Почему вам так кажется? — напряглась я, подозревая худшее.

— Я ощущаю в тебе сродство с огнем, — пояснила старшая и добавила: — Обычно ваш особый дар — располагать к себе людей. Как бы изначально они к вам ни относились, но стоит им познакомиться с вами, огненными, ближе, заговорить или коснуться, как отношение меняется. Теплеет, — она усмехнулась, — даже самый непроходимый лед начнет таять, оказавшись рядом. Но вы редко можете себя обуздать, честные и прямолинейные. Потому я и удивилась, что ты смогла удержаться и дождаться меня, хотя для юной ведьмы любопытство — главный порок.

— Тогда мне повезло обучаться в Вальехе, — улыбнулась я, но леди не оценила. Покачала головой, погрустнела и поторопилась сменить тему.

— Раз первое испытание ты прошла, как закончишь, — она указала на мою тарелку ручкой, как по волшебству, юркнувшего в ее раскрытую ладонь зонтика, — отправимся в парк. Играть с огнем в помещении — не самое ответственное занятие, а нам нужно узнать, насколько пострадал твой дар.

— Хорошо.

Стоит ли говорить, что завтракать я закончила в считанные минуты. Готова была даже тотчас подняться и идти, но леди Марла настояла на полноценном завершении трапезы с допиванием отвара и четвертью часа на отдых. И лишь после этого повела меня в сад.

Впрочем, называть садом искусственный остров в центре рукотворного озера было бы ошибкой. Кроме скамейки, на которую и присела леди, подстриженного газона у самой кромки воды и гальки, устилавшей практически весь островок, здесь имелась еще и чаша с тлеющими углями.

Я бросила на леди вопросительный взгляд, и та не замедлила пояснить:

— В отличие от магов мы можем усиливать свой дар, находясь рядом с родной стихией. Потому, что я совсем не одобряю, огненные ведьмы стремятся почаще себя усиливать открытым огнем вокруг. — Леди Марла поджала губы. — Совсем не думают об окружающих.

Я промолчала. Вступаться за незнакомых мне ведьм я не стала, леди Марла определенно знала больше об их привычках, но для себя я решила лишний раз не рисковать. Все же огонь был не той стихией, чье применение обходится без последствий.

Видимо, поняв что-то по моему лицу, леди Марла покровительственно кивнула и попросила:

— Попробуй призвать свою силу. Загляни в себя, попробуй найти внутри то, что тебя согревает, свою опору, свой источник. Маленькое чудо, которое хочет явить тебе себя, но боится, что ты его не примешь.

— Приму, — хрипло запротестовала я и, словно в ответ на мою уверенность, в груди потеплело. Волна жара прокатилась по всему моему телу, будто только и ждала случая показать себя, покрасоваться. По коже прокатилась волна искр, теплых, вовсе не обжигающих, как я втайне опасалась. Неприятно потянуло паленой тканью… и, испуганно взвизгнув, я чуть не сиганула в пруд. Искры тут же разочарованно погасли.

— Неплохо для первого раза, — похвалила леди, подходя ближе и обнимая меня. — Но давай сосредоточимся на призыв огня куда-нибудь, где одежды нет? Твое пламя не способно повредить тебе, но одежду ты частью себя не воспринимаешь, потому она и тлеет. Не волнуйся, с опытом это пройдет. Как и призыв станет более конкретным. — Она заглянула мне в глаза. — Попробуем еще раз?

И мы попробовали. Снова и снова, пока огоньки не стали вспыхивать на одних лишь кончиках пальцев, а мне не понадобился плед, чтобы скрыть последствия тренировок. Но с каждый разом, несмотря на то что мой прогресс двигался со скоростью перезимовавшей улитки, леди была довольна. И ее уверенность вселяла надежду и в меня.