Ведьмы живут на крыше

Наталья Мазуркевич, 2021

Что такое любовь? Для кого-то это настоящее испытание, требующее недюжинной силы воли, а для меня – сделка. Сделка между моей жабой, логикой и здравым смыслом, отступившими перед обаянием Мартина Клейна, человека прекрасного во всех отношениях, кроме личных, и кровожадностью его юриста, готового пустить меня по миру в случае нарушения нашего контракта. Увы, брачного, с рабочим я бы так не встряла.

Глава 2. Священный долг ведьмы

— Простите, что? — откашлявшись, переспросила я, глядя на леди Марлу во все глаза.

— Испортить жизнь конкуренту, отобрать лучшие годы, лишить надежд на будущее, обеспечить сестрам безопасность… — начала перечислять вторая ведьма Грастина.

— Нет, что вы вначале сказали.

— Выйти замуж, — спокойно повторила собеседница. — Это самый простой способ выполнить наш общий долг. Когда мужчина думает, где бы спрятать коньяк и сигару, он не занят всякой ерундой. Вспомни, что творится в столице, и посмотри, какая тишина здесь. А все мудрое руководство леди Эдингтон, решившей не лезть в большую политику и выбравшей малую. По ее примеру поступили и мы. — Благоговейный трепет отразился на лице леди Марлы. — Потому отринь сомнения и с честью выполни возложенную на тебя миссию. Но это завтра. А сегодня — ешь.

— А как же диета? — осторожно спросила я, но отказываться от предложения не стала. Едва ли мне грозило поправиться в ближайшие дни, стоило только вспомнить об уже запланированных леди Кондидой мероприятиях. Этак я и до работы доберусь спустя неделю, когда все примерки под конвоем посещу.

— Дорогая, какая диета? Мы — ведьмы, наши фигуры идеальны. — Я с сомнением покосилась на Дилару. — И малышка Лари прямое тому доказательство, — перехватив мой взгляд, улыбнулась леди Марла. — Полкварты приворотного, четыре лавки в приданное и счет в королевском банке прекрасно открывают глаза на твои достоинства любому из кавалеров.

— Приворотное зелье запрещено, — напомнила я, примеряясь к закускам. Желудок, отчего-то не проникшийся важностью интервального голодания, громко заурчал, предлагая блюсти фигуру кому-нибудь другому.

— Ешь уже. — Проигнорировав замечание, леди Марла перехватила мою тарелку и сама заполнила ее снедью. — Приятного аппетита. И никаких дурных мыслей. В умелых руках и тарелка супа приворотное, но ничего запрещенного в ней ни одному магу не обнаружить.

С последним словом леди ко мне вернулась и тарелка, от которой исходили такие запахи, что можно было с легкостью поверить собеседнице. Даже не зная, кто творил эти шедевры, я уже была заочно в него влюблена. Видимо, на лице что-то отразилось, ибо леди Марла довольно усмехнулась и кивнула вернувшейся к столу старшей ведьме.

— Вижу аппетит у Ларин достойный, — отметила леди Кондида, заставив меня подавиться тарталеткой. Увы, она была всего лишь второй.

— Девочка устала и голодна, — вступилась за меня леди Марла, просительно заглядывая в глаза начальнице. — Пусть поест. Столько всего на нее навалилось…

— Пусть… до форм Мали, конечно, не откормим, но и ощипанным цыпленком не будет, — великодушно позволила жена мэра и тоже приступила к дегустации. А я поспешила отстраниться, насколько это было возможно: женщина так ловко управлялась с ножом, что у меня, знакомой с воспитанием леди и их полным неведением относительно кухни, закрались опасения, так ли невинна леди и не закопан ли кто-то у нее на заднем дворе. Хотя, если принять-таки тот факт, что все собравшиеся здесь, за исключением меня, независимо от происхождения представительницы одной — ведьминской — касты, то вопросы тут же исчезают. Вместо них появляется стойкое желание писать: завещание ли, признание — но хоть что-то, чтобы обезопасить себя от лучших дам города.

— Дорогая, тебя что-то смущает? — Леди Марла положила ладонь на мой непроизвольно сжавшийся кулак, из которого торчал столовый нож.

— Все в порядке, — не рискнула признаваться я, вновь чувствуя на себе взгляды всех присутствующих. — Только, простите мне мое любопытство, знает ли кто-то еще о нашем собрании? Ведь это мэрия, и, наверняка, лорд Эдингтон, ваш супруг, и мужья остальных девочек… кто-то бы обязательно задался вопросом…

— Они и задавались, — успокоила меня леди Марла, хихикнув. — Но проведя пару часов в кустах ежевики и не увидев ничего неприличного — мы специально пришли пораньше, чтобы повышивать, — или хотя бы забавного, удалились, оглашая свой путь цитатами древних наречий.

— Это каких? — заинтересовалась я, слабо представляя, какой из древних языков может прийти на ум, когда выбираешься из колючих кустов.

— Очень древних. Воспитанным девушкам такие слова знать не положено. — Погрозила мне пальцем леди Марла и шепотом пообещала: — Могу одолжить словарь. Для личного пользования. Все же, мы не из тех ощипанных куриц, у которых достоинств — одни приличия, — едко заметила леди Марла, и я задумалась.

По всему выходило, что в городе, кроме ведьминского сестринства, имелась и другая организация. «Приличная».

— Разумеется, — согласилась я и спросила: — А как мне узнать тех, кто, — я замялась, — чересчур приличен?

— Поверь, милая, — нож леди Марлы царапнул тарелку, — ты ни с кем их не перепутаешь. К тому же, — женщина взяла себя в руки, — их здесь нет.

Я еще раз огляделась, запоминания лица. Молодые, возрастные — старым местное собрание было просто невозможно назвать, то ли макияж скрывал их истинный возраст, то ли сила, присущая каждому одаренному. Завистливый вздох сорвался с моим губ, но, несмотря на поощрительный взгляд леди Марлы, я промолчала. Нужно было признаться, остановить это все, но внутри что-то протестовало. Был ли это инстинкт самосохранения, или что-то иное, мне было сложно судить.

Дамское общество исчезло в один миг, стоило с улицы донестись звону часов. Старых, скрипучих, но исправно отмерявших каждый час и гулко сообщавших об этом всем близлежащим домам и их обитателям. Потому жилье здесь было дешевле, но все равно мне не по карману.

— Проводить тебя? — Леди Марла тронула меня за плечо. Не зонтиком, хотя он уже был у нее в руках, сжатый посередине. Она уходила последней, пристально проследив, чтобы никто из девочек ничего не забыл, и лишь после этого, попрощавшись с леди Кондидой, кивнула сонным слугам, прибывшим убраться.

— Нет, я сама дойду, — натянуто улыбнулась, заметив новоприбывшего. На пороге Зала Собраний, здороваясь с каждой уходящей ведьмочкой и склоняясь, чтобы поцеловать их руки — обязательно в перчатках, стоял высокий брюнет с правильными чертами лица. Он походил на статую, ни один мускул на лице не дрожал, но лишь до тех пор, пока он не увидел леди Марлу.

— Тогда идем, милая. Мы должны дать этим достойным людям делать свою работу. — Она кивнула на слуг и, подхватив меня под локоток, повела к ожидающему брюнету. — Ваша светлость. — Официальное обращение заставило мужчину усмехнуться, но он снисходительно кивнул, и леди Марла продолжила: — Хочу представить мою новою подругу и подопечную, Ларин Загресси. Ларин, это Манкольм Ольен, мой муж.

— Надолго к нам? — обнимая за талию жену, осведомился лорд, и тут же, не дожидаясь ответа, заметил: — Впрочем, это неважно. Раз уж вы попали в это общество, о своей дальнейшей судьбе можете не волноваться.

Пришлось промолчать. Хоть и рвались с языка колкие слова, но я лишь кивнула и вежливо улыбнулась, давая разговору сойти на нет и женатой паре удалиться.

Лорд подал супруге руку, помогая забраться в ожидавший их экипаж. Не без герба, что выдало потомственное дворянство Ольенов. Свистнул хлыст, и карета тронулась, оставляя меня в одиночестве любоваться ночной площадью Королевской справедливости, звездным небом над головой и сухим холодным воздухом.

Впрочем, не мне было жаловался. Грастин располагался много южней столицы, потому температура напоминала больше раннее лето, чем начало весны. Голые ветви столичных деревьев могли бы иссохнуть от зависти, увидь они своих коллег. В свете чугунных фонарей местные гиганты напоминали огромные сгустки сладкой ваты, получившей в Билене популярность пару лет назад и не желавшей тесниться ничем на туристических улочках и вблизи Веселого квартала, где селились и давали представления циркачи всех мастей. Утром они забирали у зевак деньги представлениями, а вечером — театром одного актера, максимум двух. Большим количеством давать «представление» в богатые дома не ходили: боялись, что кто-то струсит и наломает дров.

Я вдохнула пряный аромат южной ночи и с трудом сдержала слезы. Одна. В новом для себя городе, где ни разу не бывала, на площади, которую вижу второй раз в жизни — первый был по дороге в Зал Собраний, хорошо хоть денег с собой не взяла, иначе получилось бы совсем глупо. Как в истории про леди и вора.

— Вы так поздно гуляете… — протянули у меня за спиной, заставляя вздрогнуть и стремительно обернуться. Будь у меня в руках хоть что-нибудь, оно несомненно бы отправилось в полет, а так пришлось довольствоваться сжатыми кулаками и твердой решимостью пожертвовать ужасным платьем, даже если не придется.

— И вы… — осторожно заметила, разглядывая незнакомца. Пойманный в ловушку лукавых глаз взгляд не хотел идти дальше, оттого скулы, чуть кривоватый, но ужасно подходящий этому лицу нос, ямочки, проступившие на щеках, стоило мужчине улыбнуться, остались практически незамеченными.

— Эльтран Морган, — представился он и, не делая попыток приблизиться, показал раскрытые ладони. — Любите гулять в одиночестве по ночному городу?

Я отрицательно качнула головой. Несмотря на все усилия городской стражи, по столице ночью не погуляешь, если не хочешь пополнить перечень добычи сточных канав. Там разве что по центральной аллее можно пройтись, но говорить о ночи под ослепительно-ярким светом сотен огней… Если зрение не отказывало до тех пор, то после подобной прогулки посещение целителя придется внести в ежемесячные расходы.

— И я не люблю, — не замечая заминки, продолжил Эльтран. — Где вы остановились? Куда вас проводить?

— Я и сама могу…

— Окажите мне честь, — улыбнулся собеседник и, глядя в его глаза, я не смогла отказаться. Неловко кивнула, с трудом проигнорировала протянутую ладонь, не став вкладывать свои пальцы в его, и медленно, прислушиваясь к каждому шагу в ожидании подвоха, посеменила в сторону улицы Текстильщиков.

— Вы здесь недавно, — заметил мужчина, когда я остановилась на перекрестке двух улиц, пытаясь сориентироваться. — Если скажете, куда мы идем, я мог бы помочь.

— Улица Текстильщиков, — сдалась я, тяжело вздыхая. Отчего-то мне не хотелось выглядеть в глазах своего спутника ни деревенщиной, ни столичной кокеткой, ни простофилей. А именно последней я себя и чувствовала, когда, усмехнувшись, Эльтран указал на параллельную той, по которой мы шли, улицу.

— Нам туда.

Теперь он шел впереди, а я могла в полной мере оценить широкий размах плеч своего спутника, талию, наличие которой у мужчин зачастую даже не рассматривают, в отличие от банковского счета, чуть пружинящую походку, словно Эльтран был чем-то доволен и не стеснялся этого показывать.

— Какой дом? — поинтересовался он, останавливаясь на пересечении улиц. Так, чтобы я могла видеть табличку с адресом. Текстильщиков десять.

— Шестой, — призналась я и зачем-то добавила: — Чердак.

— Ведьмочка? — понимающе улыбнулся мой спутник, заставив меня обиженно поджать губы. — Не сердитесь, юная леди. Вам еще не один раз напомнят о местном поверье. Да-да, ведьмы живут на крыше, — он усмехнулся и добавил: — Пока не исполнят свой священный долг.

Он обернулся, пытливо заглядывая мне в глаза, и я отвернулась, не выдержав его насмешливого взгляда. Щеки сами заалели, выдавая мою осведомленность с головой.

— Я не собираюсь…

— Т-с, — прервал меня Эльтран, прикладывая палец к своим губам. — Не нужно оправданий. Этот город их не терпит. К тому же, возможно, вы найдете того, кто с радостью поможет вам «исполнить долг».

— И это будете вы? — вырвалось у меня прежде, чем я прикусила язык.

Эльтран рассмеялся. Весело. Звонко. Будто услышал лучшую шутку года.

— Конечно, нет, — отсмеявшись, отказался от матримониальных перспектив мужчина. — Сфера моих интересов, пусть и связана с браком, но лежит в иной плоскости. Впрочем, не забивайте свою милую головку, леди Рин. От тягостных мыслей появляются морщинки, а вам они ни к чему.

— Я не леди! — с запозданием, так меня заворожил чужой голос, возразила я, но Эльтран отрицательно покачал головой и тонко улыбнулся.

— Считайте это комплиментом, — не стал забирать своих слов собеседник, а у меня мурашки пробежали по коже. — Вы замерзли?

— Немного, — призналась я и не стала отказываться от предлога ускорить шаг. Шестого дома мы достигли так быстро, что, зацепив краем глаза фигуру на противоположной стороне улицы, я могла лишь сказать, что это был мужчина.

— Благодарю за помощь. — Воспитание брало свое, потому перед тем, как захлопнуть дверь перед носом сопровождающего, я попрощалась. И, больше не оглядываясь, побежала вверх по ступенькам. В свой новый, и, как я надеялась, безопасный дом, где смогу переждать разразившуюся надо мной в столице грозу.