Мой пират

Наталья Леонова

Прошлое, настоящее и будущее – все это вместе составляет реальность. И если суметь принять эту мысль, то тогда можно овладеть и прошлым, и настоящим, и будущим.

3 глава

Марина медленно приходила в себя. Она еще не могла понять, что же произошло.

Ее тело стало ощущать, как лучи солнца приятным теплом пригревают лицо, а ветерок ласково играл с ее локонами.

Солнце?! Ветер?! Где она?

Девушка открыла глаза и приподнялась. От резких движений у нее закружилась голова, но то, что она увидела, привело ее в шок. Она в порту, на борту трехмачтового корабля.

— Что это, сон? — подумала Марина.

Постепенно она стала различать шум, он был такой громкий, как будто залпы орудий сотрясали землю — это волны вдали от берега с грохотом разбивались о рифы.

Господи! Что случилось? Как она здесь оказалась? Где Лидия?

— Слава Богу! Мадемуазель Мэри, вы пришли в себя! — услышала Марина позади себя голос, — Мы так волновались за вас.

Это что, французская речь!? И к кому было адресовано это обращение? — думала про себя Марина.

Она стала медленно подниматься с шезлонга. На удивление, ее ноги уверенно держали тело. Проведя руками по бокам, она ощутила, что на ней другая одежда. Ее маленькое черное платье от Мадемуазель Коко превратилось в темно-лиловое длинное с оборками платье с мягко ниспадающей юбкой и квадратным вырезом. Высокая талия наряда была перехвачена атласным поясом того же цвета, только более светлого тона. На руках ажурные перчатки в тон пояса. Быстро оправив свою одежду, Марина повернулась в ту сторону, откуда услышала речь. И ее рот открылся от удивления. Перед ней стояла Лидия!

— Господи! Лидия! Как я рада тебя видеть!

— Я тоже мадемуазель! — ответила ей девушка, — Вам лучше пока не вставать, все-таки переживания сильно сказались на вас. И меня зовут Луиза, мадемуазель Мэри!

— Луиза?… — Почему, Луиза? — подумала про себя Марина, но уверенно продолжила, — Ну, конечно же, Луиза! Простите меня!

— Ну что вы мадемуазель Мэри! Это я должна просить у вас прощение! Ведь это я не предусмотрела, какая сегодня жаркая погода, не подала вам зонтик от солнца, и вы упали без чувств, — продолжала оправдываться девушка.

Тут Марина, то есть уже Мэри, поняла, что они ведут беседу на французском языке. Лидия, вернее Луиза, никогда его не знала, как же она с ней общается? И вообще, как они здесь оказались? Неужели она заснула на просмотре фильма и видит сон. Но он более чем реальный! Шум волн, лучи солнца, ветер, да и речь. Марина не помнила, чтобы во сне вела такую осмысленную светскую беседу. Значит, она не спит, а это, скорее всего фантазия, которую вероятно она вызвала своим воображением. Но тогда, где же, она?

Марина, все еще не признавая себя Мэрией, решила воспользоваться своим беспамятством и выяснить все обстоятельства происходящего.

— Луиза, — проговорила она, держась за виски, и жалуясь, как обычно это делали барышни вначале восемнадцатого века, — у меня что-то голова кружиться. Скорей всего получила солнечный удар, и от этого ничего не помню, ты не смогла бы мне напомнить, где мы и что тут вообще делаем?

— Ой, мадемуазель Мэри! Конечно, я сейчас вам все объясню, — усаживая Марину обратно в шезлонг, суетясь, проговорила Луиза, — конечно, конечно. Я только принесу вам охладительный напиток, может после этого вам станет легче.

И она быстро повернулась в сторону кормы, направляясь в каюту, где они уже видимо расположились. Воспользовавшись одиночеством, Марина решила оглядеться и рассмотреть судно. Оно было трехмачтовым и, по всей видимости, торговым. Подняв голову, она заметила, как на реях³ снастями⁴ матросы закрепляют паруса. Морской офицер, по всей видимости, боцман, следил за работой матросов. Четверо моряков сгружали груз в трюм. Понять, что это за груз, было сложно, так как это выглядело необычно для Марининого восприятия. Необъятных размеров тюки, мешки, скорей всего с овощами и крупами, были сгружены в большие сетки, и с помощью замысловатой конструкцией переносилось в трюм. Большие и маленькие деревянные бочки, по всей видимости, припасы пресной воды, а может быть и рома, закатывались по деревянному трапу, за тем, так же вкатывали в необъятное брюхо корабля. Все были заняты своими обязанностями, но это не мешало морякам искоса поглядывать на нее. Марина стала догадываться, что кроме нее и Луизы, из пассажиров больше никого нет. Это несколько озадачило ее. Увидев, что Луиза уже идет к ней со стаканом воды, Марина внутренне напряглась, нервы ее были на пределе, сейчас она все узнает.

— Вот мадемуазель Мэри, выпейте воды, я туда добавила немного мяты для успокоения ваших нерв.

— Благодарю тебя Луиза! — и, сделав несколько глотков, она присела на шезлонг в ожидании рассказа Луизы, — прошу тебя, помоги восстановить мою память, Луиза.

— Конечно, мадемуазель Мэри. Так с чего же начать, — Луиза задумалась, нахмурив лоб так, что образовалась морщинка между ее серых глаз, она вздохнула и начала.

— Когда умерла ваша матушка, мадам Оливия, графиня де Ламбрэ, вы очень горевали, так как были очень дружны с мадам, почти как подруги. Ваш отец, граф де Ламбрэ, заключил сделку с мистером Жаком Леймоном, графом де Нейлом, о вашей свадьбе с ним.

— Свадьбы? А мое согласие?

— Неужели вы получили такой сильный «солнечный удар» мадемуазель, что не помните, как отец относился к вам? Он никогда не выказывал вам ни любви, ни нежности, обращался с вами, как со слугой. Он был злым человеком, думавшим только о деньгах. Никогда не замечал вас, и все время хотел от вас побыстрее избавиться. Только мадам Оливия имела на него влияние и всячески препятствовала этому браку. Но когда ее не стало, ничто не могло его остановить. Через неделю после похорон вашей дорогой матушки, вам исполнилось двадцать лет и он, не теряя времени, написал графу де Нейлу, что он дает свое согласие на брак и ждет, когда он пришлет за вами корабль, на котором вы отправитесь к нему на остров расположенный в Карибском море.

— На остров? — удивилась Марина.

— Да, мадемуазель! И вот вчера пришло известие, что корабль прибыл в наш порт. Ваши сундуки были уже готовы, поэтому, ваш батюшка не стал ждать, когда корабль загрузиться провизией и товаром, и отправил вас сразу же на корабль. Сейчас, почти все готово, и мы ждем прилива.

— Сколько времени прошло после смерти матушки?

— Полгода, мадемуазель.

— Но по правилам приличия, я могу выйти замуж только после истечения года, а к этому времени мне уже исполнится двадцать один год и, я могу сама решать, выходить мне замуж или нет.

— Ой, мадемуазель Мэри, что вы такое говорите. Уже подписан брачный контракт, граф де Нейли заплатил вашему отцу приличную сумму денег, и небольшая часть от этого вложения, была положена графом на ваш счет, в виде приданного. Поэтому, уже ничего нельзя сделать.

— Вздор, выход всегда есть.

— Ну, если только мы затеряемся в каком-нибудь порту, по пути на остров, и то думаю, что нас найдут. У капитана Люсьена, строгое указание, доставить вас к графу де Нейли в целости и сохранности. Этот корабль принадлежит вашему будущему мужу, он очень богат. У него большие плантации хлопка, табака, налажена торговля с Ост — Индийской компанией мускатным орехом и кофе. Вы будете очень обеспечены, жить в роскоши, ни о чем не задумываясь. Все девушки мечтают о такой жизни. И он не так уж и стар, чуть-чуть за пятьдесят.

— О чем ты толкуешь, Луиза? Жить в золотой клетке? Не иметь право высказать мужу то, что ты думаешь? Быть под постоянным контролем старого выжившего из ума мужа? Нет, не такую жизнь я хотела! — гневно проговорила Марина, почувствовав прилив ненависти за несправедливое обращение к женщинам в прошлые столетия. В книгах она читала, что в то время, к женщине относились как к собственности, которую можно было продать или отдать за долги, в виде замужества или другого вида, человеку которому был должен глава семейства, и это всегда возмущало ее. А теперь это относилось и к ней самой, так как она находилась здесь, по непонятным ей причинам, и ее фиалковые глаза стали цвета бушующего океана.

Люсьен Батик капитан корабля «Легенда», наблюдал за дамами с верхней палубы, мрачно сведя брови. Его загорелое, продубленное соленой водой лицо было невеселым. Старому моряку явно было не по себе.

Граф де Нейли приказал Люсьену, чтобы тот отправился во Францию, и взял на борт его невесту со служанкой, и переправил их на Сент-Джон⁵. Когда де Нейли впервые предложил ему это, Люсьен думал отказаться: женщины на корабле — плохая примета. Но граф щедро вознаградил его. Видно, молодая девушка была дорога графу, но все же, трудностей было много. Нужно было оградить и защитить женщин от судовой команды — грубых и не воспитанных матросов. Кроме того, все знали о бедах и несчастьях, которые могут навлечь на корабль женщины. А ведь за дамами нужно ухаживать, предоставить удобную каюту, готовить для них специальную еду, ведь еда моряков для них не годится.

Еще сильнее он забеспокоился, увидев, как матросы глазеют на Мэри. Внимание всей команды было приковано к девушке. Ее белокурые, распущенные по плечам волосы переливались серебром, ослепительно сверкая в солнечных лучах. Он не ожидал, что невеста графа де Нейли такая красавица. Господи, да графу просто сказочно повезло!

Капитан Люсьен бросал отрывистые приказы и команда неохотно, но повиновалась, хотя многие продолжали исподтишка оглядывать женщин. Капитан предоставил пассажиркам свою каюту, которая как он предполагал, на время путешествия будет оберегать их от посягательств матросов, да и более приличного помещения на судне не было.

Кроме того, Люсьен должен был охранять целое состояние — сундучок с золотом, вырученное с продажи хлопка и чая по пути во Францию. Он искренне завидовал графу и, никак не мог взять в толк, — к чему графу столько денег, он и так богат как Крези, да еще и в жены получил сказочную красавицу.

Перевозить такую сумму денег опасно и притягательно. Это может заставить любого человека превратиться в пирата, а уж невеста графа — искушение для всех мужчин. Но капитан дал слово, слово чести. Он поклялся благополучно доставить невесту к графу или умереть, защищая ее.

Скоро отплытие. Ему нужно переговорить с ней, предупредить об опасности, которая может угрожать ей от его команды. Тяжело вздохнув и отдав еще один приказ, он направился в сторону молодых дам, которые ярким зазывным пятном выделялись на его судне.

Марина все никак не могла успокоиться. Мало того, что она оказалась каким-то образом на этом корабле, во времени, когда она еще не родилась, да что там она, даже бабушка с дедушкой и то не родились, так ее еще и выдают замуж без ее согласия.

Абсурд! Кошмарный сон! Когда же она проснется?

И в тоже время ее разум подсказывал ей, что это не сон. Воронка, которая образовалась на экране, перенесла ее в прошлое, далекое прошлое. Все происходящее казалось ей сейчас чем-то мистическим — и одновременно абсолютно реальным.

Но она понимала, что обратно в свое время ей не вернуться, дороги обратно скорей всего не было. Нужно найти в себе силы и смирится. Может ей все токи повезет и на пути она встретит еще одну такую воронку, и попадет в свое настоящее. А пока, ничего не поделаешь, придется играть эту роль. Как ее теперь зовут, мадемуазель Мэри, нужно запомнить.

Приняв для себя такое решение, она повернулась к Луизе и одобряюще улыбнулась ей.

— Все хорошо, Луиза. Я в полном порядке. Когда мы отплываем?

— Точно не знаю, мадемуазель Мэри. Вижу, к нам идет капитан Люсьен, спросим у него.

— Хорошо, уточним у него. И Луиза, у меня к тебе огромная просьба. Пока мы путешествуем, называй меня просто Мэри.

— Как скажите, мадмуазель Мэри, то есть Мэри, — смущенно улыбаясь, произнесла Луиза.

Марине было трудно правильно реагировать на обращение к ней Луизы, так как она то, видела перед собой свою подругу Лидию. А та не отличалась кротостью характера. И это было ей непривычно.

К ним подошел капитан. Его хмурое лицо насторожило Мэри.

— Что-нибудь случилось, капитан Люсьен? — обратилась к нему Мэри.

— Пока ничего, мадемуазель, но может произойти.

— Да, и что же?

— Я хотел бы вас попросить, чтобы на время путешествия, вы не выходили на палубу одни, без сопровождения меня, или моего помощника.

— Хорошо капитан, только я не пойму, почему такое ограничение в нашей свободе передвигаться по вашему кораблю?

— Хм, я обещал графу де Нейлу, что привезу вас в целости и сохранности. И учитывая, что моя команда уже давно в море… ну вы понимаете, — еще более хмурясь, пояснил капитан.

— Не совсем, но я обещаю быть осторожной, — кивнув головой, ответила Мэри.

— Вот и хорошо. А сейчас, позвольте проводить вас в вашу каюту, мы скоро отплываем, — предлагая ей руку, сказал капитан.

— Да, конечно, капитан Люсьен. Благодарю вас!

Приняв его руку, они направились в каюту. Луиза шла сзади, держа двумя руками стакан с водой, принесенный для Мэри, и испугано оглядывалась по сторонам, после предупреждения капитана.

Прошла неделя, как они вышли в море. Мэри умирала от желания принять ванну, так как не большого кувшина пресной воды, приносимого Луизой каждое утро, было явно недостаточно для обмывания. Но хуже всего для нее было то, что она не могла помыть как следует волосы, и они стали свисать грязными потемневшими прядями. Чего бы Мэри только не отдала бы за тридцать минут клубящегося плотными облаками пара, пышной пены мыла и масла для тела, и пушистого белого полотенца, чтобы после купания в него завернуться. Но пока это были несбыточные мечты.

Только через две недели, когда корабль попал в шторм, ей удалось вымыть волосы. Украдкой пробравшись на палубу, невзирая на строгий запрет капитана, она подставила голову под льющиеся с обвисших парусов струи воды. Мэри вымокла до нитки, ее ноги, часто скользили по мокрым доскам, угрожая свалиться за борт, но не смотря на это, затея того стоила.

Матросам было приказано держаться подальше от девушек, а капитан и офицеры постоянно охраняли их, так что они чувствовали себя в полной безопасности. Несколько раз Люсьен обедал вместе с ними в каюте, и каждый раз строго наставлял не попадаться на глаза команде. Девушке разрешалось выходить на палубу только поздно ночью, после того как большинство матросов уже спали в кубрике⁶, и только если сам капитан или один из офицеров был с ней. Мэри никак не могла понять, зачем нужна такая предосторожность, а капитан был слишком сконфужен, чтобы все объяснить.

Решив докопаться до истины, Мэри стала вспоминать, что она читала про пиратов или вообще, про моряков. Вспомнив, две-три книжки она поняла. Капитан был прав, не стоит искушать команду. Мужчины не всегда могут сдерживать свои чувства и желания, а уж матросы, пробывшие долгое время в море, обязательно захотят овладеть женщиной. Этого она допустить не могла. И не и за того, что перед будущем мужем, которого она никогда не видела, должна предстать нетронутой, нет… она очень надеялась его вообще не увидеть, а уж пускать его в свою постель, и подавно. Просто это была не ее эпоха, не тот мир, в котором она жила. Ей очень хотелось вернуться домой, и она ждала этого момента.

Наконец судно вошло в теплые воды, но до острова Гренады было еще далеко. Погода изменилась к лучшему, и ветер уже не был ледяным. Мэри знала, что на островах в Карибском море не бывает зимы.

Через месяц судно снова попало в шторм, поначалу, правда, не такой жестокий, так что Мэри смогла снова вымыть волосы. Но потом дождь и ветер так усилились, что пришлось возвратиться в каюту. Буря продолжала бушевать, словно небеса разверзлись и обрушили гнев свой на несчастный корабль. Шторм продолжался всю ночь, Мэри не могла уснуть и злилась на Луизу за то, что та мирно посапывала. Девушке было страшно, она боялась, что судно вот-вот перевернется или еще хуже развалиться, и все они утонут. Но где-то на исходе ночи, обхватив руками подушку, разметав все еще мокрые волосы, Мэри наконец-то задремала, а когда проснулась, вой ветра стих, солнце ярко сияло на голубом небе. Она выругала себя за свои ночные страхи и ужасы. Выйдя на палубу, Мэри подставила лицо солнцу и лениво поинтересовалась у Луизы:

— А где капитан?

— На мостике.

Девушка заметила, как капитан Люсьен о чем-то горячо спорил с помощником.

— Взгляни, Мэри, — корабль! — воскликнула Луиза.

Мэри обернулась и заметила на горизонте парус.

— Дамы, вы должны немедленно возвратиться в каюту! — раздался за спиной голос капитана. От неожиданности, девушки, аж подпрыгнули.

— Если бы этот негодяй впередсмотрящий выполнял свои прямые обязанности, вместо того чтобы глазеть на вас, то сумел бы вовремя заметить судно. А так оно идет прямо на нас.

— Но почему вы так встревожены, капитан? — нахмурившись, спросила Мэри.

— На мачте корабля нет флага. Поэтому, могу предположить, что это пираты.

— Боже мой! Неужели они нападут на нас? — охнула девушка.

— Вряд ли, мадемуазель, хотя с этими головорезами никогда нельзя знать наверняка. Попытаемся уйти от них. И чтобы не мешать команде, должен просить вас возвратиться в каюту. Не волнуйтесь. Нам не раз удавалась уйти от столкновения с ними.

Мэри стало плохо и радостно одновременно. Хоть капитан велел ей не беспокоиться, но разве это легко сделать. Она помнит все прочитанные книги о пиратах. Как она представляла себя одной из героинь, захваченной этими страшными, ужасными люди. Везде их описывали как разбойников, бандитов, слуг дьявола, убийц и насильников, и в тоже время, главные герои были отличными любовниками и романтиками! Господи, не дай свершиться преступлению, и в тоже время как хочется увидеть их своими глазами!

— Все будет хорошо. Мы ускользнем от них. А потом, может быть, это вовсе и не пираты. Не бойся, Мэри. Капитан защитит нас! — стала поддерживать Мэри Луиза.

Вдруг неожиданно послышался громкий взрыв, эхом отозвавшийся в маленькой каюте. Девушки побледнели… Одна из мачт «Легенды» с треском переломилась. Послышались скрип трущихся друг о друга бортов, крики на «абордаж», выстрелы и вопли умирающих.

Мэри рухнула на колени и начала молиться, хотя никогда раньше этого не делала, что тоже порядком удивило ее. Луиза, не раздумывая, присоединилась к ней, зашевеля губами какую-то молитву. Мэри же, сложив руки в молитвенной позе, просто перебирала все возможные, ужасные варианты событий и просила Господа, чтобы они не случились.

Вскоре выстрелы затихли, кто-то громко расхохотался. Может, команда «Легенды» выиграла сражение? Слабая надежда забрезжила в сердцах девушек. Но тут же, они услышали английскую речь. На судне служили только французы, и кроме капитана, никто не говорил на других языках. И девушки поняли, команда «Легенды» потерпело поражение, корабль захватили!

Примечания

3

Рей — (рея) рангоутное дерево, подвешенное за середину и служащее для привязывания паруса

4

Снасть — веревки, служащие на судне для постановки и уборки парусов

5

Сент-Джон — округ острова Гренады

6

Кубрик — самая нижняя жилая палуба на корабле; ниже ее идет трюм