По следу Жезла. Хранящая тайны

Наталья Корепанова, 2022

Книга 4. Невозможно противиться богам, когда они дают новое задание. Вот только бы ещё узнать, в чем оно заключается. Ведь боги Кэтанга никогда не говорят напрямую. Кругом тайны… тайны… Страшные тайны хранят драконы. И у земных магов также есть свои секреты. Да и любимый человек лучшей подруги тоже оказался не так прост. И как со всем этим разобраться?

Искренне благодарю за помощь

всех моих советчиков и критиков,

и особо — Наталью Шигапову,

мою музу и вдохновительницу

Часть 1. Тайны земных магов

СЕЛЕНА

Я проснулась внезапно. Показалось, что меня кто-то позвал, и я открыла глаза в полной уверенности, что в комнате есть посторонние. Но спальня была пуста, если не считать посапывающего под боком мужа. Я села в кровати и огляделась.

В открытое окно задувал прохладный ночной ветерок, шевеля лёгкие занавески. Рядом, раскинувшись, безмятежно спал Стэнн. Кругом царила ночная тишина…

Прошло уже две декады с того момента как мы, освободив Стэнна из плена, вернулись из Феллии. Король Хобхорро Йонтаррес, придавленный грузом доказанных обвинений в причастности его Главного Советника к похищению одного из первых лиц дружественного государства и угрозой Его Величества Гэйниса Первого прервать с Хобхорро все торговые и дипломатические отношения, затаился и никаких активных действий не предпринимал. И не сказать, чтобы содействовал, но и не мешал работе прибывших в Хобхорро дипломатов.

Наш король провёл встречу на высшем уровне с Владыкой Дарстена Великим Драконом Дрордэйшкирстрианграхором дер Лордриакрейдривалограсфром (которого наш король по-дружески звал просто Стрианграхором) и Властелином Лаверии Тайватисом Сиятельным, на которой они подписали Соглашение о взаимопомощи в случае войны с Хобхорро или при попытке внутреннего правительственного переворота, а также приняли Декларацию о мире и сотрудничестве между этими странами. Вожди народов оказались на редкость умны и проницательны и сразу поняли, чем им грозит вражда и рознь перед лицом угрожающей иномирной опасности. В отличие от Йонтарреса, который тоже получил приглашение, но на съезд монархов так и не явился.

Во всех странах была усилена внешняя и внутренняя разведка, в Кэтанге на границе с Хобхорро увеличили количество боевых магов и рядовых солдат, поспешно укрепляя первую линию обороны. По всей стране для полицейских был объявлен режим повышенной бдительности.

Стэнн и остальные Тайные полицейские ездили по городам и быстро формирующимся приграничным гарнизонам, проверяли боеспособность полицейских и солдат, проводили занятия по повышению боевой подготовки.

А я… Я оказалась не у дел. Об иномирном Боге пока известий не было. Эйдэйлер, наш Древний Бог, с которым у меня завязались чуть ли не дружеские отношения после того, как я удачно выполнила несколько его поручений, с заданиями не появлялся. Новые пророчества меня не посещали. Предателя в Трамене так и не нашли, хоть мы с Рэвалли и проверили весь личный состав полиции, и кто освободил Таэритрона и послал за нами в горы Красного дракона, осталось неприятной тайной.

И теперь я, как прилежная студентка, продолжала учиться в Магической Школе при Тайной Магической полиции и усердно занималась боевой и общефизической подготовкой. А по вечерам массажем, бассейном и ласками приводила в порядок здорово устававшего из-за всех этих передряг Стэнна. Ведь он, как начальник Тайной Магической полиции Кэтанга, третье лицо в государстве после короля и своего отца — Главного Королевского Колдуна, отвечал «за всё и за всех» в этой неожиданно начавшейся милитаризации до того мирной страны.

Вот и вчера Стэнн вернулся поздно. На небе уже зажглись первые звёзды, когда он, наконец, зашёл в дом и, быстро умывшись, устало присел за стол. Я, как добропорядочная жена, подала ему ужин, села напротив и, упершись подбородком в согнутые в локтях руки, стала смотреть, как он ест. Было видно, что он здорово проголодался — видимо, опять забыл или не успел пообедать, но ел очень аккуратно, с прирождённой аристократической грацией. У меня так никогда не получалось. Впрочем, меня же с детства к жизни в высшем обществе не готовили. Мама никогда не заморачивалась вопросом, насколько изящно её дочери ложку держат. Поели — и ладно. А уж менять вилку при перемене блюд ей вообще в голову не приходило, вилки-то в доме все одинаковые были. И я до сих пор порой путаюсь в приборах на королевских приёмах и подсматриваю, чем ест Стэнн, не в силах понять, почему для овощного салата нужна одна вилка, а для того же салата, но с добавлением креветок — уже другая. Тем более что отличия в приборах настолько малы, что с ходу и не заметишь. Впрочем, я особо по этому поводу не переживаю. Какие мои годы, научусь ещё. А кого это шокирует, пусть не смотрит.

Так я мысленно рассуждала, глядя на поглощающего ужин мужа, как вдруг он поднял на меня глаза и спросил:

— Селена, ты что-то чувствуешь?

— Что? — не поняла я. — Ты о чём?

— Ты сама на себя не похожа. В прошлые разы, когда у нас случались какие-то кризисные ситуации, ты требовала, чтобы тебе дали какую-нибудь работу, рвалась на передний край, возмущалась, что тебя чересчур оберегают. А сейчас — молчишь, ничего не просишь, сидишь дома и готовишь ужин, как прилежная домохозяйка. Мне даже как-то не по себе становится.

Я задумалась: а ведь муж прав. Прилежной домохозяйкой я себя раньше даже в кошмарных снах не видела. Не моё это. И то, что я сейчас спокойно принимаю происходящее и даже не пытаюсь увязаться за Стэнном в его поездки, действительно странно. С этим надо разобраться.

И я нырнула вглубь своих ощущений.

Погружение шло туго, и я мысленно поморщилась: что-то непонятное творится с моими способностями в последнее время. Словно кто-то перекрывает мне возможность пророчествовать. Но при этом я не чувствую вмешательства, да и аура в порядке, не вижу я в ней никаких изменений, хоть и разглядываю каждый день да не по разу. А ощущения всё равно неприятные. Надо всё-таки с Рэвалли посоветоваться. Только вот он, как и Стэнн, занят постоянно.

Я сосредоточилась и мысленно порвала мешающую мне видеть плёнку. И сразу почувствовала непонятную тревогу. Перед глазами замелькали смутные видения, причём с такой скоростью, что я не успела толком рассмотреть ни одной картинки, но почему-то твёрдо была уверена, что незнакомые виды, пролетевшие перед моим взором, скоро станут реальностью, и мне придётся выживать в таких условиях, перед которыми все мои прошлые приключения покажутся лёгкой прогулкой.

Видения прекратились так же внезапно, как и начались, а я открыла глаза и медленно ответила выжидательно глядящему на меня любимому:

— Ты прав. Я чувствую, что совсем скоро мне станет не до отдыха, поэтому и не дёргаюсь сейчас, сил набираюсь. Что-то скоро произойдёт, после чего я снова перестану быть хорошей домохозяйкой. И ладно, если меня опять не унесёт куда-нибудь из Кэтанга. А то Эйдэйлер мне что-то о Дарстене говорил…

— О Дарстене? — напрягся Стэнн. — Одну я тебя к драконам не пущу.

— Можно подумать, кто-то поинтересуется твоим мнением, — усмехнулась я. — Ладно, ты ешь давай. Переживать будем, когда что-нибудь случится. А пока радуйся, что я дома и никуда не рвусь.

— Я радуюсь, — грустно вздохнул муж, вновь склоняясь над тарелкой.

— Это заметно, — фыркнула я и, встав, подошла к нему сзади, обняла, прижалась щекой к его щеке, потёрлась, почувствовав её колючую небритость, скользнула рукой за ворот рубашки, провела кончиками пальцев по его мгновенно напрягшейся груди и прошептала: — Всё будет хорошо, вот увидишь.

Стэнн замер, закрыв глаза, затаив дыхание, наслаждаясь моей лаской, потом притянул меня, усадил себе на колени, уткнулся носом в ямочку между шеей и плечом, выдохнул:

— Что бы я без тебя делал?

— Скорее всего, до сих пор бродил бы по Земле в поисках Жезла, — хмыкнула я. — Если бы Гэттор не нашёл его раньше. В этом случае тебя бы уже вообще не было.

И шепнула на ухо:

— Пойдём в спальню. Я так по тебе соскучилась!

Стэнн кивнул и, не отпуская меня и даже не встав со стула, отправился в спальню Личным Путём. Видимо, действительно здорово устал, раз не понёс меня по лестнице, как делал это обычно.

В спальне я, не торопясь, раздела мужа, шлёпая его по рукам, когда он пытался мне помочь, и сделала всё для того, чтобы любимый забыл о своих мрачных мыслях. А потом Стэнн заснул, обнимая меня. И сейчас сладко посапывал за спиной, и чему-то легко улыбался. Наверное, сон приятный видел.

А я, внезапно проснувшись, сидела на кровати и изо всех сил вслушивалась в ночную тишину. Потому что чувствовала в глубине души смутное беспокойство. А своим ощущениям я привыкла доверять. Не зря же числилась в штате Тайной Магической полиции на должности пророка и предсказателя. И сейчас моя интуиция шептала, что проснулась я неспроста, и в саду что-то происходит.

Встав, накинула халат и подошла к окну. И среди розовых кустов леди Икэссы, мамы Стэнна, заядлой любительницы цветов, увидела какую-то тень. При виде меня тень отступила вглубь кустов, и я услышала тихий голос:

— Селена, спустись.

— Кто здесь? — я не столько испугалась, сколько удивилась. Сад наш был укрыт магическими щитами и взломать защиту, поставленную двумя мощными колдунами, самыми сильными в Кэтанге и одними из сильнейших в мире, было просто невозможно. И тем не менее в саду кто-то был. При этом Мурлыка, гепьерд Стэнна, чутко реагирующий на посторонних и обходящий по ночам парк с дозором на пару с моей кошкой Муськой, почему-то молчал и даже не пытался кинуться на незваного гостя. Значит, гость либо пришёл с добром, либо… Либо это колдун такой мощи, которая нам и не снилась. Например, иномирный Бог, решивший, наконец, со мной поквитаться за неудачное похищение Стэнна.

— Селена, иди ко мне…

В голосе появились чарующие нотки, заставившие меня поёжиться от пробежавших по спине мурашек. Я оглянулась на безмятежно спящего мужа: разбудить?

— Не буди Стэнна, Селена. Иди ко мне, я жду.

Голос манил и околдовывал, и любая другая девушка давно бы уже из окна выбросилась, лишь бы поскорее добраться до его владельца. Любая, но не я. Ментальную защиту от подчиняющих заклинаний и чужого воздействия Рэвалли, заместитель Стэнна и самый крутой менталист современности, научил меня ставить сразу, как только во мне проснулась Сила, и с той поры я её не снимала. Только укрепляла с каждым новым всплеском Силы, которая до сих пор прибывала, делая меня мощной колдуньей-менталисткой.

Пожалуй, надо выяснить, что же творится в нашем саду.

— Сейчас спущусь, — ответила я и, отойдя от окна, начала быстро одеваться. Вот ничуть не удивлюсь, если это окажется очередной фокус Эйдэйлера, и вместо сада я внезапно попаду, например, в Дарстен. Ну, не в халате же на голое тело с драконами знакомиться.

Прицепив к поясу на всякий случай кинжал-артефакт, доставшийся мне от Великого Шамана и не раз уже спасавший меня от гибели, и проверив, на месте ли волшебная брошь богини Эллэйры, подошла к окну и, встав на подоконник, шагнула вниз. Благо, за пятнадцать дней, прошедшие с нашего возвращения, я уже научилась левитировать без особого напряжения. Постоянные тренировки сделали своё дело, и я уже не умирала от усталости, влетая в комнату через окно или срывая яблоко с верхней ветки без помощи стремянки.

Мягко приземлившись в аккуратно подстриженную траву, шагнула к кустам, но там уже никого не было, а голос раздался с тропинки, ведущей в сад:

— Сюда, Селена. Я жду.

— Что за прятки? — раздражённо проворчала я. Шарашиться по тёмному саду, рискуя попасть в неизвестно кем поставленную ловушку, небольшое удовольствие. Может, действительно надо разбудить Стэнна?

Я снова прислушалась к своим ощущениям, а затем отыскала взглядом тропинку и не спеша пошла на голос. Стэнн пусть отдыхает. Моя интуиция говорила мне, что опасности для меня этот голос не представляет, кем бы он там ни был. Но вот любопытство уже верещало во всю мочь, пытаясь догадаться, кому и зачем понадобилось меня тащить в сад тёмной ночью.

— Сюда, Селена.

Я свернула с тропинки к скамейке, стоящей под большим деревом.

— Подойди ближе. Ближе…

Дёрнув раздражённо плечом, я шагнула к дубу, услышала сзади шорох, попыталась обернуться, но не успела. Соскользнувшая с дерева лиана, росшая здесь много лет, но никогда подобной прыти не выказывавшая, спутала меня по рукам и ногам так, что я и пошевелиться не могла. А ведь я считала её такой добропорядочной…

Я рванулась, но путы оказались крепкими, и освободиться не получилось. Кончик лианы прошёлся по моему телу, пощекотал шею, разлохматил волосы…

Ну, погоди, шутник неведомый. Сейчас ты у меня получишь! Чтобы заклинание послать, руками махать не обязательно. Кончиков пальцев хватит.

Я сосредоточилась… и тут над ухом прозвучал лёгкий смешок:

— Попалась!

И смех показался очень знакомым…

Я перестала дёргаться и сердито сказала:

— Слушай, Великий Шаман. Я, конечно, рада, что ты решил меня навестить, но неужели нельзя было это сделать каким-то более традиционным способом?

Лиана соскользнула, освобождая меня, а голос снова хихикнул:

— Надо же, узнала.

— Серьёзнее надо быть, — проворчала я, садясь на скамейку. — Я тебя чуть огненным заклинанием не приложила.

— Испугалась? — раскаяния в голосе не чувствовалось.

— Нет. Я сразу поняла, что кто-то решил позабавиться. Только сперва подумала, что это Эйдэйлер развлекается.

— Ох, ведь, пророки. Ничем-то вас не проймёшь, — снова фыркнул голос.

И я не выдержала:

— Покажись уже, Коля. Хочу увидеть, какой ты стал.

— А каким ты хочешь меня увидеть? — на сей раз голос был серьёзен. — Ты же знаешь, флограссы могут быть разными.

— А каким бы ты хотел, чтобы я тебя увидела? — задала я провокационный вопрос. Вот сейчас и посмотрим, как он ко мне относится. Если станет сейчас человеком, состоящим из дождевых червей…

Фу, пакость какая в голову пришла.

Николай снова рассмеялся:

— Будь осторожнее с желаниями, Селена.

— Опять мысли читаешь? — пробурчала я, накидывая ментальный щит. — Развелось менталистов, уже и подумать спокойно не дают.

Но бурчала я больше для проформы, чтобы не выдать заливающую душу радость от того, что у Николая всё получилось, что он жив, здоров и, кажется, вполне доволен своим нынешним положением. И даже смог выбраться из Феллии и прийти ко мне.

А к скамейке со всего сада, а возможно, и со всего города, уже слетались ночные мотыльки, формируя высокую стройную фигуру. Мотыльки мелко били в воздухе лёгкими крылышками, сбивались в кучу всё плотнее, словно становясь единой массой, и через несколько минут передо мной стоял молодой человек с весёлыми глазами и улыбкой до ушей. И даже одетый в традиционные штаны жителей племён Феллии.

Я зачарованно смотрела на это чудо. Когда Отец леса знакомил меня с флограссами, они только на мгновение приобретали очертания человека из листьев, воды, тех же бабочек, и тут же исчезали, и я даже не думала, что они могут действительно становиться людьми. Такими, каких и не отличишь от настоящих, состоящих из плоти и крови.

Николай шагнул ко мне, сел рядом на скамейку:

— Вот теперь можно и поздороваться. Здравствуй, Леночка.

Но я была настолько ошарашена, что очень невоспитанно не ответила на приветствие. Только кивнула и, протянув руку, осторожно коснулась его плеча. Кожа была прохладная, шелковистая на ощупь, как крыло бабочки, но вполне человеческая.

— А где твоя борода? — растерянно спросила я, переведя взгляд на чисто выбритый подбородок.

— А зачем она мне? — улыбнулся Николай. — Она была нужна Великому Шаману для придания важности и значимости. И чтоб выделиться среди феллийцев. У них волосы на лице не растут. Поэтому моей бороде они очень удивлялись. И сразу проникались уважением к человеку, сумевшему пойти против законов природы. А теперь я снова молод и борода мне ни к чему. Но, если хочешь, я могу её вырастить за пару минут.

— Нет, не надо, — поспешно замотала я головой. — Так лучше. Просто непривычно. Ты такой молодой, весёлый… Смерть пошла тебе на пользу.

Николай снова рассмеялся:

— Да. Смерть мне к лицу. Ты зря переживала.

— Я очень рада за тебя.

Снова окинула взглядом старого друга в новом обличье. И осторожно поинтересовалась:

— Коля, а ты ведь не просто похвастаться пришёл своим новым видом? И, кстати, как ты из Феллии выбрался? Разве вам можно её покидать?

— Если по делу, то можно, — посерьёзнел бывший Великий Шаман. — И пришёл я, чтобы сказать тебе, что пора действовать. Сегодня в полдень на Земле у начинающих магов будет очередная лекция на курсах повышения квалификации. Ты должна на ней выступить и рассказать, где прятали Стэнна. Только проверь сперва, что я в зале и рассказ услышу. Заодно со мной познакомишься. Потом расскажешь Игорю Николаевичу всё, что знаешь, чтобы он был готов к моей отправке. Затем предложишь мне отправиться на Сэлларию. А когда я соглашусь, расскажешь всё, что я тебе говорил при прощании. И вот ещё что…

Николай помолчал, закусив губу, потом жестом фокусника вынул откуда-то из воздуха знакомую фотографию в рамке и протянул мне:

— Отдай её мне перед отправлением. Она мне очень помогала в минуты слабости и тоски.

Я взяла фотографию. На ней всё так же спокойно и мягко улыбалась миловидная женщина. Тихо спросила, уже догадываясь об ответе:

— Кто это?

— Мама, — так же тихо ответил парень.

— А как ты сейчас без неё будешь?

Шаман помолчал немного, глядя на фотографию в моих руках, потом всё-таки ответил:

— Флограссы мыслят немного по-другому, Селена. Я вдруг понял, что всё, что было раньше, подёрнулось какой-то дымкой и уже не приносит ни боли, ни радости. У нас слишком много впечатлений. Первые дни было тяжело от их обилия, свалившегося буквально со всех сторон. Ведь мы — нигде, и в то же время — везде. Я видел всё, что видит каждая бабочка, порхающая в Феллии, и не мог разобраться, где же я сам. Думал, что сойду с ума. Но Отец леса помог. Объяснил, что надо делать, чтобы отсекать ту информацию, которая в данный момент мне не нужна. И как увидеть то, что мне нужно. Знаешь, очень интересные ощущения: утром просыпаешься и кидаешь взгляд на всю Феллию сразу. Выбираешь то, что тебе интересно. И мгновенно оказываешься там. Точнее, концентрируешься там, потому что ты и так там был. Как и в любом другом месте. А если тебе захотелось посмотреть что-то другое, в один миг переносишься туда.

— Не переносишься, — перебила его. — Не переносишься, а концентрируешься. Ведь ты и до этого там был. Я правильно тебя поняла? Ты, как и любой флограсс как бы распределён по всей Феллии, и тебе не надо никуда переноситься, чтобы оказаться в нужном месте.

— Правильно, — кивнул Николай. — И дома как такового у меня сейчас нет. Хранить фотографию просто негде. А прятать её под каким-нибудь кустом…

— Смысла не имеет, — закончила я его мысль. — А Коле Скворцову она пригодится. Передам обязательно.

— Рад был повидать тебя, Леночка. А сейчас мне пора. Но я не прощаюсь. Мы с тобой ещё не раз увидимся. Я буду помогать тебе, где бы ты ни была. Только позови, и я приду. Обещаю.

— Спасибо, Коля.

Флограсс улыбнулся, и вдруг вокруг меня закружился рой бабочек, и мне показалось, что кто-то коснулся меня лёгким поцелуем. Хотя, почему — кто-то. Я знала, кто это был. А потом бабочки разлетелись в разные стороны и через мгновение в саду снова была тишина…

А я так и осталась сидеть на скамейке. Идти в дом не хотелось. Слишком удивительной была встреча, слишком много воспоминаний она пробудила. Я сидела и вновь вспоминала наше знакомство с Великим Шаманом, сражение с Красным драконом, «паучков» времени, гибель Вождя… И удивлённо подумала: вроде бы, всего полторы декады прошло с тех событий, а кажется, что десять лет промчалось. Воспоминания были печальные, но отчаяния не вызывали. Как сказал Николай: всё, что было раньше, подёрнулось какой-то дымкой и уже не приносит ни боли, ни радости. Может быть, Отец леса вместе с блоком, не дающим мне говорить о местоположении Портала в Феллию, поставил ещё какой-нибудь? Успокаивающий, например. Чтобы не переживала я сильно из-за гибели Шаттина и смерти Шамана. Что ж, если так, спасибо ему за это.

«Селена, — раздался в голове встревоженный голос мужа. — Ты где? Что случилось?»

«Я в саду, — поспешно ответила я. — Всё в порядке, не беспокойся».

Встала, собираясь идти домой. И увидела поспешно идущего по тропинке полураздетого Стэнна. Так торопился мне на помощь, что только штаны успел натянуть. Увидев меня, он облегчённо вздохнул, но допрос не прекратил:

— Почему ты здесь? Да ещё в полной боевой экипировке? Что случилось?

Я снова опустилась на скамью и, подождав, когда муж сядет рядом, прижалась к нему, нырнув под руку:

— Замёрзнешь ведь? Почему не оделся?

— Я очень испугался, — серьёзно сказал любимый, обнимая меня. — Мы только с тобой о Дарстене поговорили, я просыпаюсь, а тебя нет. И кинжала тоже. А ты ведь его никуда с собой после Феллии не брала.

— Я услышала зов из сада. И подумала, что, возможно, это Эйдэйлер. А когда имеешь дело с ним, лучше быть во всеоружии. Поэтому и оделась по-походному, и кинжал взяла.

— Почему меня не разбудила? — рассердился мой начальник. — А если бы тебя выкрали? Сад заколдован, и только мощный маг мог сюда проникнуть. Иномирный Бог, например. Убил бы тебя или похитил. А мы бы и не поняли, что случилось. Ты ведёшь себя, как маленькая девочка.

— Не горячись, Стэнн, — я погладила его по щеке, но он отвёл мою руку и отвернулся. Значит, действительно здорово разозлился. Надо спасать положение. — Стэнн, прости. Я была неправа. Но ты так устал вчера и так хорошо спал, что мне жалко стало тебя будить. А мне ничего не угрожало, я это чувствовала. Ты же знаешь, интуиция у меня хорошо работает.

— Кто здесь был? — уже спокойнее спросил муж.

«Ревнуешь?» — хотела я подколоть его, но в последний момент прикусила язык. Муж и так был разгневан, и раздражать его ещё больше не стоило. Поэтому я просто ответила на заданный вопрос:

— Великий Шаман.

— Что? — удивлённо повернулся ко мне Стэнн. — Он же…

— Он — флограсс. И пришёл ко мне, чтобы сказать, что наступила пора и мне действовать. Не зря я тебе вчера говорила, что это время приближается.

И я рассказала любимому всё, что произошло в нашем саду за последние полчаса, пока он спал.

— Жаль, что я не видел его, — задумчиво сказал Стэнн, выслушав моё повествование.

— Он почему-то просил тебя не будить, — виновато ответила я, подумав, что и правда Стэнну было бы интересно увидеть превращение флограсса в человека.

— Опять тайны, — вздохнул любимый. — Значит, утром на Землю пойдёшь? К Игорю?

— Да, — кивнула я. — Пора отправлять Николая в прошлое.

— Как вернёшься — сообщи, чтоб я не беспокоился.

— Обязательно, — пообещала я и, подняв голову, заглянула мужу в глаза: — Ты не сердишься больше? Ты ведь меня любишь? Я хорошая, правда?

— Пороть тебя некому, — вздохнул добрый муж и, легко подняв, посадил меня к себе на колени, стиснул кольцом сильных рук. — Будь осторожнее, родная. Я очень о тебе беспокоюсь.

И так мы и сидели, крепко обнявшись, пока я не уснула, пригревшись в горячих объятиях мужа. И даже не услышала, как он отнёс меня обратно в спальню.

Без десяти двенадцать я вошла в кабинет полковника Игоря Николаевича Васильева, начальника отдела по раскрытию магических преступлений при МВД России. Познакомилась я с ним ещё когда пропавшего у нас на Земле Стэнна искала. Потом его отдел помогал Тайной Магической полиции Кэтанга ловить Гэттора — жестокого колдуна, стремящегося к мировому господству. Да и после этого не раз работали вместе. Например, во время прорыва вермигулов из Межмирья, после ликвидации которого Игорь, бывший в то время подполковником, и получил повышение в звании. Да и другие дела были, не менее интересные. К тому же вот уже три года я по два раза в месяц ходила к нему на занятия по земной магии. Так что время подружиться у нас было.

И поэтому он ничуть не удивился, увидев меня на пороге. Только поднял глаза от бумаг и заинтересованно спросил:

— Не ожидал тебя сегодня увидеть. Что-то случилось?

— Случилось, — кивнула я. — Точнее, скоро случится. Поэтому и пришла.

— Что-то серьёзное? — встревожился он, глядя, как я подхожу к Т-образному столу и сажусь на стул.

— Серьёзное, — согласилась я. — Но — не страшное, так что не беспокойся. Мне нужна твоя помощь. Я должна сегодня выступить на курсах повышения квалификации для твоих молодых колдунов.

— Откуда ты о них знаешь? — удивился Игорь.

— Осведомители сообщили, — усмехнулась я.

— Осведомители? — нахмурился полковник.

— Шучу, — посерьёзнела я. Решит ещё, что мы тут ему шпионов внедрили. А, как говорится, дружба дружбой… — Шаман знакомый сообщил.

— А ему откуда это известно? — насторожился начальник отдела по раскрытию магических преступлений. Ещё бы: за утечку информации, пусть даже и такой, стратегически не важной, по голове не погладят. Сейчас Шаман о КПК узнал, а потом план секретной операции вынюхает?

— Игорь, не переживай. Утечки не было. После занятия я тебе всё подробно расскажу: и какой Шаман мне об этом сказал, и откуда он знает о курсах. А сейчас идти пора. Насколько мне известно, лекция в полдень начинается?

Полковник бросил взгляд на часы и встал:

— Идём, познакомлю тебя с преподавателем.

— И ещё одно, — продолжила я, выходя из кабинета. — Нужно, чтобы на лекции обязательно присутствовал Николай Скворцов.

— Колька? — удивился Игорь. — А ты откуда его знаешь?

— Ещё не знаю. Сегодня познакомлюсь. Но присутствовать на моём выступлении он должен обязательно. Как зайдём, проверь, пожалуйста, на месте ли он.

Мы прошли по длинному коридору, поднялись на третий этаж, и Игорь открыл передо мной дверь аудитории, в которой, переговариваясь и выкладывая на столы тетради, рассаживались студенты. Преподаватель, женщина лет тридцати пяти, увидев входящего полковника, вскочила и, легко перекричав гул студенческих голосов, гаркнула:

— Смирно!

Через секунду в аудитории стояла звенящая тишина.

— Товарищ полковник, — начала, было, женщина, но Игорь остановил её движением руки и, окинув взглядом вытянувшихся в струночку молодых колдунов, спросил:

— А где Скворцов?

— Лейтенант Скворцов заступил на дежурство.

Игорь снова посмотрел на студентов и бросил:

— Семёнов, смени Скворцова. А его — сюда. Быстро!

— Есть, — вытянулся парень и кинулся к выходу.

Я с трудом сдержала улыбку: как, оказывается, крепко Игорь своих мальчишек держит. Я и не думала, что этот ироничный весельчак так суров.

— Садитесь, — кивнул студентам Игорь и повернулся к нам: — Знакомьтесь: капитан Истомина Вера Дмитриевна. А это — леди Селена Фарроас, Тайная Магическая полиция Кэтанга.

Женщина улыбнулась:

— Очень рада нашему знакомству. Много про вас слышала.

— Я тоже рада, — ответно улыбнулась я. — Вы позволите, я немного вмешаюсь в вашу лекцию и скажу несколько слов?

— Конечно. Студенты в вашем распоряжении.

— Сообщите тему сегодняшней лекции, — распорядился полковник. По аудитории пронёсся шорох открываемых тетрадей.

— Поиск похищенной жертвы методами магического анализа, — продиктовала преподаватель.

Студенты склонились над тетрадями, и в тишине, нарушаемой только шуршанием ручек по бумаге, я услышала быстро приближающийся топот. Кто-то со всех ног бежал по коридору. И я даже догадывалась, кто это мог быть.

Дверь распахнулась, и на пороге появился раскрасневшийся от бега парень.

— Лейтенант Николай Скворцов по вашему приказанию прибыл, — вытянулся он, найдя взглядом полковника. — Разрешите войти?

Полковник бросил на меня вопросительный взгляд. А я смотрела на начинающего колдуна, и губы мои раздвигала глупая улыбка. Какой же он молодой, будущий Великий Шаман. Совсем ещё мальчишка. Среднего роста — выше меня, но ниже Стэнна. Крепкий, но не «качок». Скорее всего, больше, чем положено, на тренировках не надрывается. Правильные черты лица, высокий лоб, короткая, аккуратная стрижка, тёмные глаза. И взгляд — умный, цепкий. И в то же время любопытный: с каким интересом меня рассматривает. Пытается догадаться, зачем его сняли с дежурства и почему здесь командую я, а не полковник.

Я перестала улыбаться, впервые подумав: а имею ли я право так бесцеремонно распоряжаться его жизнью? Впрочем, историю не изменить. Он должен оказаться на Сэлларии. Следовательно, мои переживания абсолютно бесполезны…

— Селена, — тихо позвал Игорь. И я очнулась:

— Да, Николай, заходите. Садитесь и слушайте очень внимательно.

Николай бросил вопросительный взгляд на полковника. Тот кивнул, и лейтенант бесшумно проскользнул за ближайший стол.

Я помолчала, собираясь с мыслями, думая, стоит ли говорить всю правду или можно немного приукрасить события, и неторопливо начала:

— Для начала я хочу сообщить вам, что всё, что вы сейчас услышите, никто больше знать не должен. Надеюсь, вы понимаете, что такое служебная тайна?

По аудитории пронёсся восторженный вздох. Видимо, начинающих колдунов служебными тайнами особо не баловали. Игорь сурово посмотрел на переглядывающихся студентов, и они затихли, не сводя с меня глаз. А я продолжила:

— Как вы уже слышали, меня зовут Селена Фарроас, и я работаю в Тайной полиции. Недавно у нас произошёл очень неприятный случай. На празднике в честь коронации принца соседнего государства было совершено покушение на наследника престола Кэтанга Его Высочество Гэйниса Третьего. Во время его спасения попал в плен начальник Тайной Магической полиции лорд Стэнн Фарроас.

Тишина, с которой меня слушали, сменилась гулом. Молодые маги уже не раз видели Стэнна, кое-кто даже участвовал в совместной операции по ликвидации вермигулов, и известие о его исчезновении их потрясло.

— Но вы знаете, где его держат? — выкрикнул взволнованный голос. — Он жив?

— Он жив и здоров, — улыбнулась я. — Мы его уже нашли и освободили. Но нашли в таком месте, про которое никто и подумать не мог. И именно об этом я и хочу вам рассказать, чтобы вы знали: в поиске нельзя себя ограничивать жёсткими рамками и надо быть готовым к любым неожиданностям.

Я бросила взгляд на сосредоточенно слушающего меня лейтенанта. Казалось, он пытается запомнить каждое сказанное мной слово. Впрочем, так и есть. Фразы, которые я сейчас сказала, он дословно воспроизвёл в нашем разговоре в Феллии, когда мы обсуждали мой поход к пещере. Или это я сейчас воспроизвела его слова?

Ох уж эти парадоксы времени…

— А случилось всё так…

Я в красках живописала, как Стэнн освободил Гэйниса от магической сети и получил в спину мощное заклинание, после которого не смог уйти следом за Его Высочеством и попал в плен. То, что в действительности его похитили намного раньше при помощи красавицы Йонтиссы, я скромно умолчала. Незачем малышне об этом знать. Стэнн в их глазах должен быть героем, а не растяпой, прошляпившим собственное одурманивание.

Потом рассказала, где его держали. Подробно — для Николая! — описала местоположение скалы, племя, живущее неподалёку. Посвятила слушателей в детали проведённой операции по спасению начальника. Ребята слушали меня, затаив дыхание. А я всё поглядывала на первую парту, где, широко открыв глаза, впитывал каждое моё слово будущий Великий Шаман.

— Вот, собственно, и всё, что я хотела вам сказать, — закончила я своё повествование. — А теперь предоставляю слово Вере Дмитриевне. Она вас подробнее познакомит с методами магического поиска. А мне, к сожалению, пора. До свидания.

Мило улыбнувшись, в сопровождении Игоря пошла к выходу. Студенты встали, провожая меня, и я вновь встретила внимательный взгляд Николая Скворцова.

Мы спустились на второй этаж, снова прошли по длинному коридору. Я искоса поглядывала на молча шагающего полковника, который всю дорогу о чём-то сосредоточенно думал. И понимала, что сейчас мне устроят допрос с пристрастием. Игорь — не дурак, анализировать умеет.

Когда мы подходили к кабинету, спросила:

— Игорь, ты меня чаем напоишь? Давно столько не говорила, в горле пересохло.

— Напою, — кивнул тот. — В обмен на информацию.

Усмехнулась: что ж, вполне ожидаемое условие.

— Только так?

— А ты думала, — усмехнулся Игорь и отдал распоряжение вскочившему при его приближении секретарю: — Чаю нам, пожалуйста.

И открыл передо мной дверь кабинета:

— Заходи.

Я прошла внутрь и села за длинный стол. Игорь уселся напротив и скомандовал:

— А теперь — рассказывай.

— Что рассказывать? — прикинулась я наивной глупышкой.

— Не притворяйся, — поморщился друг. — Рассказывай, зачем ты Николаю всю эту информацию слила.

— Кроме него там ещё человек десять сидело, — продолжала я валять дурака.

— Селена! — рыкнул полковник, и я улыбнулась:

— Ничего-то от тебя не утаишь. Да, я действительно пришла сюда с одной целью: рассказать Николаю о проведённой операции по спасению Стэнна.

— А ты не могла об этом ему наедине поведать?

— Нет. Он сказал, что услышал этот рассказ именно на лекции. А я не могу менять прошлое. Иначе и будущее может измениться.

— Кто сказал?

— Николай.

— И когда он это тебе сказал?

— Несколько дней назад, — снова улыбнулась я. — В Феллии. Когда я Стэнна искала.

— Елена Викторовна, — сурово нахмурил брови полковник. — Пытки, конечно, запрещены, но для вас я, пожалуй, сделаю исключение.

Иронично фыркнула, продолжая поддразнивать друга:

— Не стоит. Думаю, детектора лжи будет достаточно. А если ты меня чаем напоишь, так и без детектора обойдёмся.

В этот момент открылась дверь, и секретарь занёс поднос с двумя чашками, сахарницей и блюдечком с нарезанным лимоном. Поставил перед нами и бесшумно исчез. Я взяла чашку, вдохнула аромат свежезаваренного чая, сделала небольшой глоток и повернулась к терпеливо ждущему Игорю:

— Сейчас я тебе сообщу информацию не просто секретную, а сверхсекретную, которую знать никто не должен. Хотя, вышестоящему начальству, наверное, сказать придётся, иначе как ты объяснишь исчезновение лейтенанта Скворцова?

— Исчезновение? — приподнял бровь полковник.

— Да. И извини, от тебя здесь ничего не зависит. Как и от меня. Всё дело в том, что Великий Шаман, о котором я сейчас рассказывала на лекции, и который так помог нам в поисках Стэнна, это — Николай.

— Что? — изумился Игорь.

— И я пришла сюда, чтобы отправить его в прошлое Сэлларии. Ведь именно он много лет прятал Жезл от Гэттора.

— А Гэттор-то здесь при чём? — простонал начальник отдела, лично участвовавший в аресте колдуна. — Его же давно поймали.

— О! Ради Гэттора всё и затевается! — рассмеялась я, глядя на нахмурившегося друга. — Всё, больше не буду тебя мучить. Слушай.

И рассказала полковнику, уже без сокращений и приукрашиваний, всю историю об исчезновении Стэнна, наших поисках, эльфе и земном маге-менталисте, и, конечно же, Великом Шамане Николае Скворцове и его роли в сокрытии Жезла.

Игорь слушал поначалу с искренним интересом, а потом почему-то напрягся. И, хотя внешне он оставался сосредоточенно-внимательным, я видела, как нарастает тревога в его глазах.

Когда я закончила, он помолчал, чиркая ручкой по краю исписанного заметками листа, потом сухо спросил:

— Значит, не отпустить я его не могу?

— Не можешь, — согласилась я. — Изменится история. Гэттор найдёт Жезл, станет Властелином мира, и больше мы с тобой никогда не встретимся. Потому что нас просто уже не будет.

— Но это — большой риск. Экспериментов на людях ещё не проводилось.

— Риска нет, Игорь. Раз я с ним разговаривала, значит, всё пройдёт хорошо.

Полковник нахмурился, сжав губы, и мне показалось, что он ищет причины, благодаря которым сумеет запретить путешествие Николая. И досадует, что не может их найти. Да что с ним такое? Не замечала я раньше за ним такой нерешительности.

— А если он не согласится?

Игорь схватился за пришедший в голову вопрос, как утопающий за соломинку.

— Он не может не согласиться, раз я его там встретила. Ты, главное, дай нам возможность увидеться и поговорить.

— Хорошо, — неохотно согласился начальник и сосредоточенно помолчал несколько секунд, видимо, разговаривая либо с Николаем, либо с преподавателем на мыслеречи, потом продолжил: — Он сейчас подойдёт.

И, явно пытаясь отвлечься от каких-то мучающих его мыслей, продолжил:

— А теперь поподробнее, пожалуйста, о менталисте с Земли.

— Подробнее не могу. Сама ничего не знаю, — пожала я плечами. — Вообще-то, о нём я тебя спрашивать должна. Земные маги — твоя юрисдикция.

— Вот я и думаю: как мы такого сильного колдуна прохлопали? Ведь он жил среди людей, общался. Неужели никто ничего не заметил?

— Может, и замечали какие-то странности. Но простые граждане о вас не знают, поэтому сообщить вам о нём не могли. А магам на глаза он, наверное, сам старался не попадать.

— Зато на глаза эльфу попасть сумел, — проворчал начальник отдела по борьбе с магическими преступлениями.

— Значит, эльфу о нём кто-то рассказал, — предположила я. — Вряд ли тот бегал по Земле с криками: хочу завербовать хорошего менталиста!

— Будем разбираться, — подвёл итог разговору Игорь. — А сейчас держи своего Шамана. Пришёл уже.

И в этот момент в дверь постучали, и на пороге появился Николай. Всё с тем же любопытством во взоре окинул взглядом помещение и вытянулся перед полковником:

— Лейтенант Скворцов по вашему приказанию явился!

— Заходи, Коля, — Игорь подошёл к молодому колдуну, обняв за плечи, подвёл ко мне: — Знакомься: Елена Викторовна.

— Можно просто — леди Селена, — усмехнулась я, глядя на опешившего парня.

— Леди Селена раньше жила в России, — пояснил полковник. — А потом вышла замуж за лорда Стэнна и уехала в Кэтанг.

— А как вы с ним познакомились? — сразу заинтересовался Николай, но тут же притормозил: — Или это — тайна?

— У нас было очень оригинальное знакомство, — неопределённо ответила я. — Если время будет — расскажу. А сейчас — давай о делах. Но сначала ты должен дать обещание, что о нашем разговоре никогда и никому не расскажешь.

И жестом фокусника вытащила прямо из воздуха магический договор.

— Согласен? Иначе никакого разговора не состоится.

У лейтенанта загорелись глаза. Он не думал ни секунды:

— Согласен! Где подписать надо?

— Не надо подписывать. Просто прочитай и приложи ладонь.

Быстро пробежав глазами по тексту договора, Николай недоумённо взглянул на меня:

— Тут написано, что я должен буду рассказать о нашей встрече Селене Фарроас, когда она меня о ней спросит.

— Да, — невозмутимо подтвердила я. — А что тебя смущает?

— Но вы же сами о ней знаете.

— Ну, мало ли… Вдруг я про неё забуду? А ты мне напомнишь, — улыбнулась я и поторопила: — Всё прочитал?

Парень кивнул и решительно приложил руку к листу. Я спрятала договор в карман:

— Вот теперь можно и поговорить. Мне тут сообщили, что ты машину времени изобрёл? Могу я на неё взглянуть?

Лейтенант вопросительно посмотрел на своего начальника. Игорь кивнул:

— Проводи Елену Викторовну в лабораторию и покажи ей всё, что она попросит. И ещё: у неё к тебе важное дело. Я думаю, ты сможешь принять правильное решение.

Подтолкнул Николая к выходу:

— Идите.

И продолжил на мыслеречи:

«Селена, я с вами не пойду, чтобы не давить на него авторитетом. Пусть сам думает, без оглядки на начальство. Но, если ты не возражаешь, я послежу за вашей встречей отсюда».

«Хорошо», — согласилась я и вышла следом за Николаем.

На сей раз мы поехали на лифте. И не вверх, а вниз. Лаборатория находилась так же глубоко, как зал для занятий в Тайной полиции. Выйдя из лифта, я увидела длинный коридор, освещаемый неярким светом вмонтированных в потолок ламп. Лейтенант подвёл меня к одной из десятка бронированных дверей, расположенных по обе стороны коридора, приложил ладонь к вделанной в стену пластине. Раздалось едва слышное гудение, и дверь распахнулась.

— Заходите.

Шагнув за порог, я оказалась в сверкающей пластиком и металлом идеально чистой комнате. В её центре стояла небольшая кабинка, а вдоль торцовой стены расположился пульт управления с кучей лампочек, кнопок и переключателей.

— Вот она, — Николай ласково провёл рукой по панели.

— И на какой ты сейчас стадии? Мышки уже на сколько дней в прошлое возвращаются?

— На пять, — с оправданной гордостью улыбнулся изобретатель. — В понедельник вернулась та, которую я сегодня утром в прошлое отослал. Живая и здоровая. А на той неделе обезьянку на три дня отсылал — тоже всё в порядке с ней было. Она, кстати, скоро вернуться должна, я её позавчера на сорок часов в будущее отправил.

— А когда на людях будешь эксперименты проводить?

Парень погрустнел:

— Не знаю. Игорь Николаевич разрешения не даёт.

С интересом разглядывая кабинку, в которой с минуты на минуту должна была появиться путешественница во времени, я тихо, скорее для себя, пробормотала:

— Считай, что уже дал.

Но Николай услышал и обрадовано переспросил:

— Правда?

И хотел сказать ещё что-то, но я его перебила:

— Ты мне вот что скажи: можно ли твою машину в Кэтанг переправить? Или её разбирать нельзя?

— В Кэтанг? — удивился лейтенант. — Можно. Только… это же секретная разработка. Не разрешат, наверное.

— Разрешат. Выхода не остаётся.

— Вы меня в Кэтанг взять хотите? — обрадовался парень. — Вместе с машиной? Там кого-то переправить надо будет? Кого-то из Тайной полиции? А куда — в прошлое или в будущее?

— Стоп! — замахала руками, пытаясь прервать поток его вопросов. — Сейчас всё расскажу. Только давай присядем. Разговор долгий будет.

— Да, конечно. Садитесь, пожалуйста!

Николай подвинул мне стул, уселся сам и выжидательно уставился на меня. Я помолчала ещё немного, думая, с чего начать, и спросила:

— Ты помнишь Гэттора?

— Да. Я участвовал в операции по его поимке.

— А знаешь, почему Гэттор не стал Властелином Мира?

— Он не смог найти Жезл. Все артефакты нашёл, а Жезл Тайные полицейские укрыли, и он его добыть не смог. Так?

— Нет. Тайные полицейские отыскали Жезл уже перед самым концом истории. А до этого Жезл прятал от Гэттора Великий Шаман.

— Тот, о котором вы сегодня рассказывали на лекции?

— Да. Если бы не он, Гэттор давно раздобыл бы Жезл, и после этого мы бы вряд ли с тобой сейчас разговаривали.

— Так вы… — я увидела знакомый огонёк в глазах парня. — Вы хотите послать в прошлое Великого Шамана? Чтобы он спрятал Жезл?

Надо же, какой догадливый! Впрочем, ничего удивительного. Только умный и сообразительный человек мог не только выжить в прошлом чужой планеты, но и стать значимой личностью в том мире.

— Ты угадал. Мы хотим послать в прошлое замечательного, умного и смелого человека, который много лет будет играть с Гэттором в прятки, пока, наконец, не выполнит свою миссию и не передаст Жезл Тайным полицейским.

— И кто это? — с любопытством спросил Николай. — Я его знаю? Он в той операции участвовал?

— Ты его очень хорошо знаешь. Лучше всех на свете. Потому что Великий Шаман — это ты.

— Что? — растерянно переспросил парень.

— Великий Шаман — это ты, — повторила я.

— Вы шутите? — недоверчиво улыбнулся Николай.

— Мне не до шуток. Я пришла сюда специально для того, чтобы послать тебя в прошлое. Только ты можешь защитить Жезл от Гэттора и не дать этому амбициозному колдуну стать Властелином Миров.

— Но… почему я?

— Потому что ты — могущественный колдун с огромным потенциалом, потому что ты любишь учиться, много знаешь и умеешь и не пропадёшь даже там, где не будет магии. И ещё потому, что ты до сих пор любишь сказки и очень хочешь познакомиться с эльфами и полетать на драконах.

— А это здесь при чём? — покраснел любитель фэнтези.

— При том, что на Сэлларии у тебя будет возможность исполнить свои мечты. Ты проживёшь интересную жизнь, полную тех приключений, о которых грезил с детства. Будешь летать на драконах, плавать с русалками, учиться врачеванию у эльфов, работать у гномов. Кстати, гномы научат тебя ковать замечательное оружие, ты в этом деле станешь большим мастером. И там, в горах у гномов, ты найдёшь Жезл и сможешь укрыть его от Гэттора.

Николай помолчал, глядя в пол, потом тихо спросил:

— Это всё… то, что вы сказали… это правда? Это действительно будет?

— Будет, — твёрдо ответила я. — Ты мне сам об этом рассказывал.

— В Феллии? Когда лорда Стэнна спасали?

— Да. Ты был уже солидным мужчиной ста двадцати пяти лет, правителем Феллии, всеми уважаемым Великим Шаманом. И производил впечатление вполне довольного жизнью человека. По-крайней мере, когда я предложила тебе вернуться на Землю, ты не захотел.

Лейтенант поднял голову и решительно посмотрел на меня:

— Отправляться надо прямо сейчас?

— Так ты согласен?

— Да.

— Но это опасно…

Николай улыбнулся:

— Сейчас вы начнёте меня отговаривать?

— И рада бы, да не могу, — тоже улыбнулась я. — Но знать о предстоящих сложностях ты должен.

— Жизнь вообще опасная штука, — пожал плечами парень, и я вспомнила, как совсем недавно услышала эти слова из уст Великого Шамана. — Сосулька может на голову свалиться. Или машина наедет. Мало ли случайностей на улице подстерегает. А тут — даже риска никакого нет. Раз вы со мной разговаривали, значит, как минимум до ста двадцати пяти лет я доживу.

— Ты проживёшь гораздо больше, — пообещала я. — Но в свою длительную командировку ты поедешь не сейчас. Тебе ещё многое надо запомнить, прежде чем отправляться в такое опасное путешествие.

Я достала из кармана стопку зачарованных тетрадей, данную мне Великим Шаманом. Они были настолько маленькие, что спокойно помещались у меня на ладони. Но возвращать им реальный размер я пока не спешила.

— Здесь написано то, что ты должен знать. С собой я тебе их дать не могу, всё это написал Великий Шаман специально для Николая Скворцова. Значит, и ты их должен будешь писать сам. А сейчас ты должен выучить все написанные в них сведения практически наизусть. Здесь — твоя «легенда» для любознательных жителей Сэлларии, твои первые действия. Словом, то, что поможет тебе освоиться в новом мире.

Николай потянулся за тетрадями, но я отвела руку, не давая ему до них дотронуться, и положила пачку обратно в карман:

— Ты их получишь послезавтра, в воскресенье. Сегодня заканчивай здесь все свои дела, дожидайся обезьянку и готовь машину к транспортировке. Завтра у тебя выходной, который ты должен провести с мамой. Погуляйте с ней, пообщайтесь. Проведите день вместе. Потому что больше ты её никогда не увидишь.

— Никогда? — помрачнел лейтенант.

— Никогда, — подтвердила я. — Твоя командировка продлится всю твою жизнь. Поэтому проведите этот день так, чтобы потом вспоминать его с радостью. В воскресенье приходи в кабинет полковника к десяти часам. Игорь Николаевич отдаст тебе все материалы. И после этого ты будешь жить прямо здесь, возле машины. Никуда не выходя. Я пока не могу тебе рассказать, что случилось, но хочу предупредить: сведения, которые тебе передадут, настолько важны, что тебя могут похитить, чтобы завладеть ими. Поэтому, считай, что ты под арестом. Всё, что написано в тетрадях, надо выучить так, чтобы от зубов отскакивало. Там — не только правила и законы стран Сэлларии, которые понадобятся тебе для адаптации к жизни в чужом мире, но и много другой информации, касающейся конкретно тебя. Если появятся вопросы — записывай, приду — отвечу. А сейчас мне пора. Игорь Николаевич ждёт.

Я встала и протянула руку молодому герою:

— Рада была познакомиться.

— Я тоже, — рукопожатие было твёрдым и сильным.

Двинулась к выходу, провожаемая задумчивым взглядом лейтенанта. И, уже открывая дверь, услышала:

— Елена Викторовна…

Обернулась:

— Да?

— А я смогу там наукой заниматься? Машину времени дорабатывать?

Он с надеждой смотрел на меня, и я поняла, что Николай относится к славной когорте настоящих учёных, ради науки готовых на любые жертвы. Даже полёты на драконах потеряют для него всякую привлекательность, если он лишится возможности продолжать свои научные изыскания. И поспешила его успокоить:

— Сможешь. В Феллии у тебя будет прекрасная лаборатория.

И торопливо вышла, не желая больше продолжать разговор.

Когда я поднялась в кабинет полковника, Игорь, задумавшись, стоял у окна. Услышав звук закрывающейся двери, обернулся, и я успела заметить, как грустны его глаза, прежде чем он несколько раздражённо заговорил:

— Я слышал вашу беседу. Ты знала, на что его подловить.

Хмыкнула, удивившись его несообразительности:

— Конечно, знала. Он же сам мне об этом сказал.

Игорь озадаченно помолчал, потом нехотя согласился:

— Да, конечно. Об этом я не подумал.

— Ты не хочешь его отпускать? — я внимательно посмотрела на садящегося за стол друга.

— Мои желания роли не играют, — сухо ответил полковник. — Каждый должен исполнять свой долг. Его долг — спасти мир. Мой — предоставить ему эту возможность.

Игорь замолчал. Покрутил в руках ручку, потом отбросил её в сторону, встал и, собирая в стопку лежащие на столе бумаги, проговорил:

— Нас ждут у генерала. Тебе придётся рассказать всё ещё раз. Не в моей компетенции принимать решения по поводу машины времени.

— Хорошо. Пойдём.

Сделала шаг по направлению к двери и остановилась, услышав дрогнувший голос полковника:

— Лена… Ты уверена, что ему ничего не грозит?

Да что же это с Игорем творится? Никогда раньше не доводилось мне слышать такой тревоги в его голосе. Что стоит за его неуверенностью? Что-то очень личное. Неужели…

— Ему много чего грозит, — я повернулась и уверенно посмотрела в тоскующие глаза могущественного колдуна. — Но даю тебе слово, что он останется жив и здоров, проживёт интересную жизнь и будет вполне доволен выпавшей ему судьбой.

— Хорошо, — кивнул Игорь. — Я тебе верю.

А у меня язык чесался, так хотелось прояснить внезапно появившуюся у меня мысль. Я одёргивала себя, твердя, что не моё это дело, не моя тайна… но любопытство победило и вопрос вырвался сам собой, словно и без моего участия:

— Игорь… Коля — твой сын?

— С чего ты взяла? — нервно хохотнул полковник.

— Да так. Показалось, да?

— Показалось, — кивнул Игорь и быстро пошёл к дверям. Протянул руку, взялся за ручку… и глухо произнёс: — Не показалось. Только не надо об этом, ладно?

И распахнул передо мной дверь.

В молчании мы пересекли большой холл у лестницы и зашли в приёмную генерала. Нас уже ждали. Адъютант сразу провёл нас в кабинет, где сидели четыре человека. И тут я мысленно поздравила себя за дальновидность и очень порадовалась, что везде таскалась за Стэнном и принимала участие во всех заварушках, угрожавших безопасности не только Кэтанга, но и России. И была уже удостоена чести быть представленной этим людям, которые не только знали, кто я такая, но и видели меня в деле. Иначе как бы я сейчас могла просить у них то, что являлось великой государственной тайной, тщательно оберегаемой от посторонних глаз и ушей?

Вежливо поздоровалась с каждым из присутствующих, выслушала ответные приветствия и, не откладывая в долгий ящик, начала говорить. Сперва подробно изложила все детали дела Гэттора, объяснила, почему необходимо отослать в прошлое именно Николая. Затем ответила на возникшие вопросы. А в конце, чтобы рассеять последние сомнения, применила лёгкий шантаж, сообщив, что Великий Шаман оставил мне свои последние разработки принципиально новой машины времени, которые я предоставлю уважаемым коллегам сразу после отправки Николая в прошлое. Это вызвало оживление среди слушателей. Они сразу как-то подобрели и перестали недоверчиво сверлить меня глазами.

— Что ж, Елена Викторовна, — завершил разговор начальник Игоря. — Мы вас выслушали. Теперь нам надо посовещаться.

Улыбнулась, вставая:

— С удовольствием выпью чаю в обществе вашего адъютанта.

И вышла из кабинета. Моя интуиция говорила мне, что волноваться не о чём. Встреча на высшем уровне прошла великолепно.

Я едва успела допить чай, любезно приготовленный мне адъютантом генерала, как Игорь пригласил меня обратно.

— Елена Викторовна, — встал мне навстречу начальник магической полиции. — Мы согласны предоставить вам нужную технику для выполнения возложенной на нашего сотрудника миссии с условием, что данная процедура пройдёт под надзором наших наблюдателей.

Генерал говорил обтекаемыми, ничего не говорящими непосвященным фразами, и я поняла, что именно так всё будет зафиксировано в протоколе беседы и магическом соглашении, которое мне придётся с ним заключить.

— После этого вы должны будете в полном объёме выполнить свою часть договора, в чём сейчас и поклянётесь, подписав соответствующий документ.

Кивнула согласно:

— Разумеется. Я рада, что мы нашли взаимопонимание в данном вопросе. Думаю, этот шаг послужит ещё большему сближению наших стран как в политическом, так и экономическом плане.

Ох, уж эти политические игры… Не зря меня учил дипломатической риторике наш законовед Йохтра Морр. Вот и пригодилась его наука.

Я приложила ладонь к появившемуся передо мной листу зачарованной бумаги, подождала, когда то же проделают остальные, и вопросительно посмотрела на генерала. Он понял мой взгляд.

— На этом нашу встречу позвольте считать законченной. Организация процесса возлагается на полковника Васильева, так что со всеми возникающими вопросами обращайтесь к нему.

— Благодарю вас, — я вежливо раскланялась со всеми присутствующими и вышла в приёмную. Игорь задержался буквально на несколько секунд, а, выскочив следом, глубоко выдохнул:

— Фу-у-у-у.

И потащил меня за собой.

— Чего ты так нервничал? — поинтересовалась я, входя за ним в его кабинет.

— Не люблю такие встречи, — поморщился он, открывая дверцу встроенного в стену шкафа. За дверцей оказался небольшой бар с богатым выбором алкогольных напитков. — Слишком много вышестоящего начальства.

Игорь постоял, глядя на выстроившиеся в ряд бутылки:

— Это дело надо отметить. Что пить будешь?

— Давай отметим, — согласилась я, внезапно поняв, что сейчас стану свидетелем печальной исповеди полковника. Что ж, его можно понять. Он навсегда прощается с сыном. И, судя по всему, сыном любимым, хоть Игорь и скрывает это тщательно. — Вино. Белое.

— А я, пожалуй, водочки выпью, — сказал полковник, щёлкнув пальцами. Две бутылки соскользнули с полок и, оставив пробки кружиться в воздухе, одновременно склонились над подлетевшими к столу бокалами.

— Игорь, — с тревогой сказала я, глядя, как водка наполняет довольно глубокую ёмкость. — Ты же не пьёшь.

— Не пью, — согласился тот. — Совсем. И не курю. И по бабам не хожу. И работаю с утра до ночи. Такой, понимаешь, весь положительный, что самому противно.

Я взяла бокал за тонкую ножку, пригубила вино, почувствовала на языке лёгкую кислинку:

— Ты слишком строг к себе.

— Я слишком мягок, — хмуро ответил он и махом опрокинул в рот содержимое бокала. Закашлялся, сморщившись: — Я уж и запамятовал, какая это гадость.

— И зачем вспоминать? — Я поставила бокал на стол, потянулась к корзиночке с печеньем.

— Чтобы забыть. Забыть, какой я плохой отец. И какой я подлец.

— Игорь, я уверена на все сто процентов, что ты их никогда не оставлял. Что помогал, чем мог. Что следил за их жизнью. Ведь так?

— Так, — кивнул друг, щёлкнув пальцами. Бутылка снова склонилась над бокалом. Я качнула головой: только упившегося начальника мне тут не хватало! Мысленно прочитала заклинание. Стараясь, чтобы Игорь не заметил, шевельнула пальцами. Больше чем на две трети опустошенная поллитровка улетела на полку, а Игорь, крякнув, снова залпом опустошил бокал и недоумённо спросил:

— Что за… — поднял на меня глаза. — Твоих рук дело?

— А что случилось? — невинно хлопнула ресницами.

— Тебе не идёт вид наивной дурочки, — проворчал друг. — В кои-то веки решил напиться, и то не дала. Ты давно в блюстители нравственности записалась? Зачем продукт переводишь?

— Вода полезнее, — невозмутимо ответила я. — А водки тебе и так хватило. В зеркало на себя посмотри.

Двести грамм, выпитые на голодный и не привыкший к подобным жидкостям желудок, начинали действовать. Игорь раскраснелся, жесты потеряли свойственную ему уверенность. Да и речь стала не такой чёткой и внятной, как обычно. Правда, сторонний наблюдатель этого бы и не заметил, но я-то Игоря не первый день знала. Я подошла к нему, положила руку на плечо:

— Игорь, Николаю ничего не угрожает. Правда. Он проживёт жизнь, о которой грезил с детства. Это же прекрасно! Любой отец мечтает о таком везении для своего ребёнка. И ты ни в чём перед ним не виноват. Ты помог ему найти призвание, раскрыл его талант, поддержал в начинаниях.

— Я делал это, как его начальник, а не как отец, — вздохнул несбывшийся родитель. — Впрочем, ты права. Сейчас поздно сожалеть. Думать раньше надо было.

— Ты ведь не хотел ему признаваться?

— Нет. Зачем? Так он меня хотя бы уважает…

— А к его матери ты как относишься? Почему у вас так получилось?

— Почему? — задумчиво повторил Игорь. — Наверное, потому, что мы были молодые и глупые. А я ещё очень хотел сделать карьеру, и жена с ребёнком в неё как-то не вписывались.

Он поднял голову, но, казалось, что вокруг себя он ничего не видит. Взгляд стал рассеянным и мечтательным, и я поняла, что Игорь сейчас не здесь, а в далёком прошлом. На цыпочках, чтобы не потревожить его воспоминания, вернулась к стулу и приготовилась слушать.

ИГОРЬ

— Здравствуйте, ребята. Вот и настал этот торжественный день, которого вы все, без сомнения, ждали. Вы стали первоклассниками.

Голос молодой женщины звучал в меру приподнято, в меру проникновенно, но стоящий с огромным букетом Игорь внезапно понял, что учительница совсем не рада началу учебного года. Мыслями она всё ещё на курорте, откуда она вернулась всего неделю назад, а в голове её бьётся одна мысль: «Почему он не звонит?» «Он» — красавец-мужчина, с которым она познакомилась на вечерней прогулке у моря и с которым провела две незабываемые недели. Он клялся ей в любви, чуть не рыдал при расставании, обещал звонить каждый день… и не позвонил ни разу. И это наполняло душу учительницы горечью, а стоящие перед ней дети становились помехой, отвлекающей её от воспоминаний…

…Но она хотя бы была не злая, и это успокаивало.

Игорь не знал, почему он так легко догадывается, о чём думает учительница. Он давно уже не задумывался, как у него получается ощущать переживания других людей. Просто твёрдо усвоил неоднократные мамины предупреждения, что показывать своё умение нельзя, потому что люди не любят, когда читают их мысли. И сейчас, чтобы не выдать себя и не видеть тоскующие глаза женщины, стал смотреть по сторонам, разглядывая своих будущих одноклассников.

И вздохнул: надо же, как не повезло! Ни одного знакомого по детскому саду. Он тяжело сходился с детьми, поэтому это открытие его не обрадовало. Опять привыкать к новой обстановке, новым людям. Какими они ещё будут? Вспомнил мамины переживания, которыми она, думая, что он спит, делилась с отцом. «В детском саду, — говорила мама, — ребята привыкли к его странностям, а как его примут в классе? Как бы не пришлось переводить на домашнее обучение». Игорь не знал, что такое «домашнее обучение», но в мамином исполнении звучало это как-то тревожно, поэтому он твёрдо решил сделать всё от него зависящее, чтобы маму не расстраивать.

Скосил глаза на стоящую рядом девочку. Крепкая, как боровичок, круглолицая, на тоненьких косичках — огромные банты.

«Весёлая, — почему-то сразу решил мальчик. — И красивая».

И в этот момент девочка повернулась к нему и шёпотом спросила:

— Тебя как зовут?

— Игорь, — так же шёпотом ответил он.

— А я — Галка.

— Птица, что ли? — не понял мальчик.

— Сам ты птица, — фыркнула девочка. — Галя я, а папа зовёт меня Галкой. И ты так зови, разрешаю.

Игорь кивнул, и тут учительница закончила свою речь и повела ребят в класс. Он обернулся, отыскивая взглядом маму, испуганно посмотрел на неё. Мама улыбнулась сквозь слёзы, помахала рукой, и он пошёл за идущей впереди одноклассницей.

В классе Галка, увидев, что мальчик растерянно остановился у дверей, схватила его за руку и потащила за собой. Усадила на третью парту у окна, села рядом:

— Вот, будем здесь сидеть. А букет иди положи на стол. Видишь, все уже цветы учительнице отдали.

И Игорь с облегчением подчинился жизнерадостной напористости новой подруги.

Так началась школьная жизнь.

Игорь долго не мог запомнить имена одноклассников, с трудом привыкал к активному ритму уроков. Учительница сердилась, когда приходилось повторять заданный ему вопрос, жаловалась маме, что он вечно «витает в облаках», не слыша её объяснений. Мама грустно вздыхала, обещала «повлиять на ребёнка», но Игоря не ругала. А папа только посмеивался: «Сын в меня пошёл. Лизочка, не расстраивайся. У него сейчас слишком много впечатлений, которые надо систематизировать, а он пока не умеет это делать. Нам бы три года продержаться, а потом всё изменится, сама знаешь». Мама кивала и обнимала ничего не понимающего Игоря.

Зато Галке школа очень нравилась. Она быстро со всеми перезнакомилась, завела себе кучу подружек, с которыми шушукалась на переменах, да и с мальчишками была в дружеских отношениях. И в учёбе не отставала, учительница постоянно хвалила её и ставила в пример остальным детям. А над Игорем Галка взяла шефство, и это спасло его от издевательств одноклассников. Дети умеют быть жестокими к тем, кто выпадает из общего круга, но Галка так яростно защищала его от всех нападок как острым язычком, так и напрямую, кулаками, что вскоре от него все отстали.

Несмотря на рассеянность, учился Игорь хорошо. Легко считал в уме, быстро запоминал стихи, не делал ошибок в диктантах. К третьему классу он стал одним из лучших учеников, а учительница перестала обращать внимание на его «витание в облаках» и начала хвалить.

Он заканчивал третий класс, когда его жизнь вдруг изменилась волшебным образом. В апреле ему исполнилось десять лет…

Накануне дня рождения он вдруг почувствовал себя плохо. Кружилась голова, поташнивало, повысилась температура. Галка первая заметила, что с ним что-то не так. Она вообще всегда легко «считывала» его настроение. И тут, почувствовав его состояние, забеспокоилась и на перемене спросила:

— Что с тобой?

Он выдавил сквозь зубы:

— Кажется, я заболел.

И Галка сразу помчалась к учительнице:

— Оксана Петровна, Игорю плохо!

Оксана Петровна позвонила родителям. Встревоженная мама примчалась так быстро, словно уже стояла у дверей школы в ожидании вызова. Забрала сына домой, уложила в кровать. Вскоре прибыл и отец. И вот тогда Игорь испугался. Как бы тяжело он раньше не болел, отец никогда не бросал из-за этого работу. А отец, почувствовав его переживания, весело улыбнулся:

— Всё в порядке, сын. Продержись одну ночь. Завтра будешь в норме.

И он успокоился.

А ночь выдалась действительно тяжёлая. Ему снились кошмары. Он то был великим колдуном, движением пальца сметающим горы на своём пути, то становился вселенским разумом, слышащим мысли всех людей одновременно, то превращался в туман, окутывающий мир и подчиняющий его себе. Он метался на кровати и сквозь бред слышал успокаивающий голос отца, вытаскивающий его из очередного кошмара. И чувствовал тепло мамы, держащей его за руку.

Затих он только под утро, и сквозь дрёму услышал разговор родителей. В усталом голосе отца слышалось восхищённое удивление, во взволнованном мамином — тревога.

— Я не ожидал такого. Он будет мощным колдуном. Я ему и в подмётки не гожусь. Откуда в нём столько Силы?

— Что теперь делать? Он же не умеет с ней справляться. Ему ещё полтора месяца учиться. Как бы не натворил в школе дел.

— Ничего, недельку дома посидит, а там посмотрим. В крайнем случае попрошу у Михалыча справку об освобождении от учёбы. Найдём выход.

И ласково добавил:

— Милая, иди, отдохни. Я посижу с ним.

Провёл рукой по влажным от пота волосам сына:

— Спи, сынок.

И больше Игорь ничего не слышал. Уснул и проспал до вечера безо всяких кошмаров. А, проснувшись, понял, что совершенно здоров. И готов горы свернуть, столько радостной энергии бурлило внутри.

— Проснулся, юный падаван? — улыбнулся отец, увидев его горящие глаза. — Вставай, будем учиться управлять Силой.

Так началась его новая жизнь. Жизнь волшебника.

В школу он больше не ходил. Мама оказалась права. Силы в нём было так много, что она то и дело вырывалась на волю в самые неожиданные моменты. Чашки лопались в его руках, взрывались лампочки в торшерах, когда он проходил мимо, от неловких взмахов падали стулья. Мама только вздыхала, в очередной раз собирая разлетевшиеся по кухне ложки, и ободряюще обнимала расстроенного сына, а папа смеялся и хлопал Игоря по спине: «Ничего, сын, прорвёмся!» и снова показывал, что надо сделать, чтобы и в этот раз непослушная Сила ему подчинилась.

В тренировках незаметно пролетело лето, а на следующий учебный год он пошёл в школу при папиной работе. Официально она называлась просто: средняя специальная школа при МВД России. Но все посвящённые называли её школой начинающих волшебников. Правда, Игорь терпеть не мог слово «волшебник». Было в нём что-то сказочно-слащавое. То ли дело — маг. Коротко и чётко. Или колдун — сразу понятно, чем занимается. А волшебник… Пусть они в сказках остаются.

Учиться оказалось очень интересно, хотя и трудно. Занятий в магической школе было намного больше, чем в той, куда он ходил раньше. Учились они шесть дней в неделю. Утром — те же русский, литература, математика и другие общеобразовательные предметы. А вот после обеда начиналось самое интересное — практическая магия. И ещё — физкультура. Физкультура была каждый день и включала в себя не только общеукрепляющие упражнения, но и занятия боевыми искусствами, фехтование, верховую езду. Позже, когда ему исполнилось четырнадцать, в расписании уроков появилась боевая магия и управление всеми видами наземного, водного и воздушного транспорта. И это было так интересно, что ни у кого из ребят даже мысли не появлялось, зачем нужно обучаться вождению бронетранспортёра человеку, умеющему ставить непробиваемый снарядом защитный купол и телепортироваться в любое место.

Хотя, нет. Однажды он спросил об этом отца. И узнал, что, оказывается, у колдуна бывают страшные моменты, когда они лишаются Силы. Например, Силу может блокировать более мощный маг. И тогда только умение воевать без применения колдовства и хорошая физическая подготовка может спасти жизнь. А ещё бывают области, где магия не задерживается. Растекается настолько тонкими, почти неуловимыми ручейками, что там тоже сложно колдовать в полную мощь. Но это не должно быть причиной бесславной гибели могущественного колдуна. Так что лишних предметов в школе нет. Все знания могут пригодиться в жизни.

После этого разговора Игорь начал учиться с утроенным старанием. И вскоре стал одним из лучших учеников школы.

С бывшими одноклассниками он отношений не поддерживал. Ни с кем, кроме Галки. От встреч с ней он отказаться так и не смог. Ещё когда он, якобы заболев, сидел дома, она каждый день прибегала к нему, приносила домашние задания, рассказывала о новостях школьной жизни. Потом, когда он перешёл в другую школу, встречи стали реже, но по воскресеньям они всё равно были вместе. Гуляли, ходили в кино, на концерты и выставки: Галка училась в музыкальной школе и обожала искусство. Благодаря ей он научился разбираться в классической музыке и живописи и даже сам начал рисовать. У него получались неплохие пейзажи, и он дарил их ей на дни рождения и Новый год. Она развешивала их по стенам, и через несколько лет её комната начала напоминать вернисаж.

Свои колдовские способности от неё он скрывал. Сперва ему помогали в этом родители: на время прихода Галки накладывали блокирующие чары на его комнату. Потом он научился сам держать свою Силу, но, привыкнув, что его окружают сплошные колдуны, видимо, забывался и чем-то себя выдавал. Галка долго молчала, но однажды, придя к нему, плотно закрыла за собой дверь и решительно сказала:

— Не уйду, пока ты мне всё не объяснишь. Как ты это делаешь?

— Что делаю? — не понял Игорь.

— Пирожное в прошлый раз к тебе само прилетело, и чашку ты подвинул, даже к ней не прикоснувшись. И пятно ты тогда себе на брюках убрал без пятновыводителя. А ещё… — и Галка перечислила несколько проколов начинающего разведчика.

А увидев, как перепугался приятель, снисходительно успокоила:

— Не бойся, я тайны хранить умею.

Известие о том, что её друг — колдун, она восприняла на удивление спокойно. Словно давно уже это знала. Попросила показать его умения, восхищённо, с горящими глазами смотрела на летающие стулья, на быстро заживающую ранку, которую Игорь себе прямо при ней ножом процарапал, на свои брюки, в мгновение ока ставшие чистыми и выглаженными, и другие фокусы. А потом восторженно прошептала:

— Я никому не скажу, правда.

И подойдя к настороженно стоящему парню, поцеловала его, вызвав у него глупую облегчённую улыбку и дрожь во всём теле.

Было им тогда по пятнадцать лет.

С этого дня всё изменилось. Он перестал скрывать от неё свои умения, начал рассказывать об учёбе в магической школе. Выяснив у родителей, не повредит ли это Галке, с помощью телепортации стал таскать её по России, и они за выходные успевали и искупаться в тёплом Чёрном море, и на холодных вулканах Камчатки побывать. Отец, с её согласия, поставил ей мощный запрет на воспоминания о магии, и Галка при всём желании не смогла бы никому ничего рассказать. Но Игорю казалось, что она и без заклинания бы не проболталась. Ведь она любила его, и никогда бы не сделала ничего, что могло бы ему навредить. Он знал это так же твёрдо, как то, что Земля круглая.

Он тоже любил её. С каждым годом — всё сильнее. Не представлял себе жизни без неё. Без её весёлых подколов, без крепких рук и нежных губ. Она стала частью него самого, и лишиться её было так же невозможно, как лишиться руки или ноги.

Когда им было по восемнадцать, у Галки случилась большая беда. В автокатастрофе погибли её родители. Сама Галка осталась жива только благодаря Игорю: уговорил он её не ехать с родителями на дачу, пообещав, что ближе к вечеру сам её туда телепортирует, а время, выделенное на дорогу, они лучше в аквапарке проведут. Галка согласилась… и осталась жива. А Игорь и его родители год не отходили от девушки, поддерживая её и не давая впасть в отчаяние. Справилась с горем Галина. Она всегда была сильной…

В двадцать лет он закончил школу. Экзамены сдал на «отлично». Получил звание лейтенанта. На выпускной пришёл вместе с Галкой. У неё как раз закончилась сессия, она перешла на четвёртый курс педагогического института и тоже была рада отдохнуть от выматывающей зубрёжки.

После вручения дипломов и весёлого бала, сопровождаемого всякими волшебными эффектами, натанцевавшись так, что уже ноги не держали, они сбежали на берег моря, на своё любимое место среди скал у маленькой бухты. Укрывшись пологом невидимости и защитным щитом, долго сидели на созданной Игорем подстилке из мягкой густой травы, глядя на звёзды, слушая лёгкий плеск волн, бьющихся о берег.

А потом…

Берёг Игорь Галку. Берёг до свадьбы. Но, видимо, слишком романтичным было место и слишком хорошо им было рядом… Потянулся Игорь губами к своей прекрасной принцессе, а она ответила на его поцелуй. Да так ответила, что сорвало у лейтенанта крышу. Не смог он остановиться. Да и не хотел. И Галка не хотела. Единственно, что ещё сумел Игорь — помочь себе магией, чтобы его неумелость не отвратила от него Галку, чтобы запомнила она их первую ночь на всю жизнь как самое прекрасное чудо. Ручейки магии ласкали девушку, забирались в самые потаённые места, снимали боль от первого контакта, заставляли выгибаться и стонать от наслаждения… А потом она уснула, а он заснуть так и не смог. Лежал, обнимая её, глядел на опухшие от поцелуев губы, на растрепавшиеся волосы и задыхался от переполнявшей его нежности. Передавал любимой своё тепло, чтобы не замёрзла она. Боялся пошевелиться, чтобы не потревожить её сон.

Спала Галка недолго, часа два. Когда луч солнца, выбравшись из-за гор, скользнул в их скромное убежище и пощекотал ей лицо, она открыла глаза, повернула голову и встретилась с встревоженным и выжидательным взглядом Игоря. И улыбнулась, успокаивая, убирая из его глаз тревогу. Потянулась к нему, прошептала тихо:

— Поцелуй меня.

И всё началось сначала…

…А потом они сидели, обнявшись, глядя на зеленоватую воду бухты, и Игорь никак не мог решиться сказать, что со свадьбой надо подождать, что не готов он пока жениться. Муж должен содержать семью, а ему предстоят три года стажёрства. А какая зарплата у стажёра?

— Не мучайся, — вдруг сказала Галка, прикрыв глаза и подняв лицо навстречу восходящему солнцу. — Ты прав, рано нам ещё жениться. На что мы будем жить? На иждивении твоих родителей сидеть, что ли? Тоже мне семья…

Галка опять словно прочитала его мысли.

— Гал, — тихо спросил он. — А ты уверена, что у тебя нет магического дара? Ты постоянно читаешь мои мысли. Ты всегда знаешь, о чём я думаю.

— Да это нетрудно, — хмыкнула подруга. — У тебя всегда всё на лице написано. Все переживания в глазах отражаются. Колдуну надо учиться скрывать свои чувства.

Но Игорь ей не поверил. Если бы это было так, многие могли бы догадаться, о чём он думает. Но узнать его мысли даже у родителей не всегда получалось. А посторонние вообще считали его скрытным. И только Галка читала его, как открытую книгу.

А Галя продолжила:

— Умела бы, у всех бы мысли знала. Но у меня ни с кем так не получается. Только с тобой. Может быть, потому что я люблю тебя?

Игорь задохнулся от новой волны затопившей его нежности, заговорил торопливо:

— Гал, я ведь не отказываюсь. Кроме тебя мне никто не нужен. Просто надо подождать чуть-чуть. Тебе надо закончить учёбу. Мне — пройти практику. Через три года я начну нормально зарабатывать и тогда сразу поженимся. Обещаю.

— Да ладно, я не тороплюсь, — фыркнула Галка. — Я тоже считаю, что пока рано. А три года быстро пролетят. И не заметишь.

И повернулась к нему, освобождаясь из его объятий:

— А вообще, я бы сейчас поесть не отказалась. Пойдём в кафе?

Он разгладил ей помявшееся платье, привёл в порядок себя, и они перенеслись в Москву. И больше к этой теме не возвращались.

Особо отдыхать выпускникам не дали. Две недели отпуска и — здравствуй, работа!

Новая жизнь захватила его полностью. Стажёров, в отличие от студентов, привлекали к расследованиям, и Игорь только и успевал удивляться, как, оказывается, много магических злодеяний вокруг творится. «Дикие» маги (так неофициально называли магов-самоучек, не попавших вовремя в поле зрения магической школы), маги из других миров, специально или ненароком прибывшие на Землю, прорывы иномирной нечисти, временные провалы, стихийные телепорты, баловство родной «нечистой силы» — кикимор, русалок, леших… И везде — для усмирения, уничтожения или переговоров — требовались маги. А их было не так уж много. Поэтому прибывших стажёров не жалели: работой, хоть пока и не самой опасной, нагружали щедро. Да и ежедневные тренировки никто не отменял. И учёба продолжалась: каждую неделю проходили лекции курсов повышения квалификации, после которых требовалось закрепление темы на практических занятиях. Если бы не куратор, прикреплённый к начинающим колдунам на первый год работы и следивший, чтобы подопечные успевали обедать, не забывали принимать укрепляющие зелья, вовремя применяли возвращающие силы заклинания и не колдовали сверх меры, Игорь надорвался бы в первый же месяц, так ему хотелось показать, что он достоин работать среди этих могущественных магов. Собственно, именно поэтому и назначался куратор: молодые колдуны ещё не умели рассчитывать свои силы, зато жаждали выделиться и показать всё, на что они способны. И нужен был человек, способный их вовремя остановить в этом похвальном рвении.

С Галкой Игорь теперь виделся намного реже, чем ему хотелось. В будни приходил домой поздно, вымотанный донельзя, и был способен разве что поговорить с ней по телефону. Работал по скользящему графику. В редкие выходные отсыпался за всю неделю. За первый месяц его работы они встречались раза три, в основном, вечером. И уже не «летали» по России, а сидели дома или ужинали в ближайшем кафе. Галка не упрекала, но Игорь с тревогой видел, как всё грустнее становятся её глаза.

В день первой зарплаты стажёров собрал их куратор майор Гущин. Походил вдоль строя, не глядя на вытянувшись перед ним и отслеживающих глазами его перемещения молодых колдунов, остановился, скомандовал: «Вольно!» И заговорил:

— Прошёл первый месяц вашей службы. Я знаю, что для вас он был сложным. Новая работа, суровые требования, никаких скидок на вашу молодость и неопытность. Но вы — молодцы. Прекрасно справляетесь с возложенными на вас обязанностями.

Помолчал, глядя на заулыбавшихся парней, потом продолжил:

— А сейчас — о неприятном.

И мальчишки перестали улыбаться, насторожились.

— Я навёл справки и выяснил, что практически у всех вас есть девушки. Я прав?

Стажёры закивали, не сводя глаз с серьёзного лица начальника.

— Любовь, конечно, хорошее чувство, согласен. И в ваши годы не любить невозможно. Но для вашего же блага хочу предупредить: с созданием семьи потерпите три года. Сейчас вы входите в магическую силу, сейчас решается, насколько мощными колдунами вы станете. Все ваши способности и устремления должны быть направлены на своё развитие. А семья — это не только обладание женщиной. Создание настоящей семьи требует много сил: моральных, физических, психических. Вы не сможете разорваться надвое и либо через год-другой разведётесь, либо не сумеете до конца раскрыть свой магический потенциал, что опять-таки приведёт к разводу, потому что винить в этом вы подсознательно будете свою жену. Поэтому повторяю ещё раз: три года — не такой уж большой срок. Объясните девушке ситуацию. Если любит — поймёт и согласится подождать. Если нет… то зачем вам такая жена, верно? Подумайте над этим хорошенько. А сейчас — поздравляю вас с первой зарплатой. И пусть она пока не такая большая, как вам бы хотелось, но у вас ещё всё впереди, и большая зарплата в том числе. Можете идти.

А когда притихшие стажёры направились к дверям, добавил:

— Лейтенант Васильев, задержитесь.

Игорь остановился, вопросительно посмотрел на майора. Тот подождал, пока за последним выходящим закроется дверь, подошёл к стажёру:

— Игорь, я давно наблюдаю за тобой. Ты очень сильный маг. Даже сейчас ты намного сильнее своих сверстников. А Сила твоя ещё растёт. Будет очень досадно, если ты не сможешь достичь пика своих способностей.

— Почему — не смогу? — не понял парень.

— Потому что из всех стоявших сейчас передо мной ты единственный, кто действительно по-настоящему горячо и крепко любит свою подругу. И готов для неё на всё.

— А как вы… — вскинулся, было, Игорь, но тут же замолчал, вспомнив, что кураторами обычно назначают менталистов, способных без слов понимать, что творится с их подопечными. Опустил голову: — Мы так и собирались… через три года… Она учится, да и я ещё не совсем колдун…

— Вы молодцы, всё правильно решили, — похвалил куратор. — Я надеюсь, ты будешь осторожен, и вы не передумаете.

Последних слов начальника Игорь не понял, но особо вдумываться не стал. Они же решили подождать, значит, опасаться нечего. Галка его понимает и не будет настаивать. А пока надо похвастаться перед ней его первой зарплатой.

Он позвонил подруге и договорился о встрече в сквере недалеко от дома.

После работы он, не заходя домой, помчался туда. Галку увидел издалека. Она сидела на их любимой лавочке, притаившейся среди густых кустов сирени, и что-то рассеянно чертила прутиком на песке.

Игорь осторожно подкрался, выскочил из-за кустов, схватил девушку за плечи:

— У-у-у-у-у!

Но она не испугалась. Посмотрела на него с какой-то снисходительной усталостью, и он сразу почувствовал себя маленьким и глупым мальчишкой. И удивился: никогда он не встречал у Галки такого взгляда. Словно и не на него она смотрела, а внутрь себя, к чему-то прислушиваясь.

— Ты чего? — спросил он, усаживаясь рядом.

— Ничего, — пожала она плечами. — Устала просто.

Он обнял её за плечи:

— Не холодно?

— Нет.

Посидели в обнимку. И Игорь, чувствуя, как нарастает напряжение, нерешительно спросил:

— Гал, ты что такая?

— Какая?

— Не знаю. Странная.

Галя помолчала немного, потом отодвинулась, совсем чуть-чуть, только чтобы заглянуть ему в лицо, и сказала:

— Игорь, а ты правда хочешь, чтобы мы поженились?

— Конечно, — уверенно ответил он

— А когда?

— Гал, мы же всё решили, — удивился Игорь, не понимая, чем вызван этот вопрос.

— А ребёнка ты хочешь?

В Галином голосе прозвучал затаённый страх, но Игорь его не услышал:

— Естественно. Года через три-четыре.

— А если раньше получится?

— Гал, ну зачем он нам раньше? Я только работать начал, мне надо Силу растить, как-то себя проявить, на ноги встать. Через три года стажёрство закончится, в звании повысят, зарплата приличной станет, вот тогда и о ребёнке можно будет подумать. А сейчас он зачем? После бессонной ночи особо не поколдуешь. Да и тебе ещё два года учиться. Нет, о ребёнке сейчас думать рано.

Галя опустила голову и еле слышно проговорила:

— А если он — уже?

— Что — уже? — не понял Игорь.

— Если он уже есть?

И только тут до Игоря дошло:

— Ты беременна? — растерянно спросил он.

Галя молча кивнула.

— Но… как? Почему?

— Не знаю, — тихо ответила девушка. — Я ведь предохранялась. Таблетки пила. Заранее начала, чтобы тогда… чтобы не бояться… Догадывалась, что это случится… что будет… поэтому и пила… А всё равно так вышло.

Не знал тогда Игорь, что, если колдун во время любовной игры использует магию, забеременеть может даже бесплодная женщина. А уж здоровой и крепкой никакие противозачаточные не помогут.

— И что теперь делать?

Галка хмыкнула иронично, подняла на него глаза, скривила губы в насмешливой улыбке:

— Вот я и хочу у тебя спросить: что теперь делать? Как ты думаешь?

Игорь окончательно растерялся:

— Я? Ну… не знаю… Наверное, аборт надо делать, да?

— Что? — девушка отшатнулась, неверяще посмотрела на любимого. А он сидел, пришибленный новостью, и никак не мог собрать разбегающиеся мысли.

Ребёнок… наверное, это хорошо… но как не вовремя! Им всего по двадцать, Галка ещё учится, он — стажёр с минимальной зарплатой, которой едва на еду хватит, а с ребёнком столько расходов… и майор сегодня говорил… как чувствовал… карьера к чёрту полетит… Да ладно — карьера. Сила до пика не дойдёт, не станет он таким мощным колдуном, каким с детства мечталось. Да, аборт, наверное, лучший выход. Они ещё молодые, успеют детей нарожать. Вся жизнь впереди.

— Гал, на аборт, наверное, деньги нужны? Или их так делают? Я не знаю… Я сегодня зарплату получил. Возьми, сколько надо.

Торопливо достал из кармана бумажник, вытащил деньги.

— На, Гал, возьми.

Галя отвела его руку, встала, посмотрела презрительно:

— Эх, ты… А я думала, ты меня и правда любишь.

И пошла по тропинке, гордо подняв голову.

— Галка!

Он вскочил, побежал за ней:

— Галь, ну ты чего? Я тебя люблю. Очень люблю. Но ведь сейчас не ко времени. Правда. На, возьми. Все возьми. Вот.

Галя остановилась, взглянула на растерянно стоящего перед ней лейтенанта, улыбнулась грустно:

— Эх, Игорёк. Карьера, учёба… Дело ведь не в них… Совсем не в них…

И решительно отвела его руку:

— Не надо мне денег. Я не буду делать аборт.

И быстро пошла, почти побежала, к выходу из сквера, бросив ему на прощанье:

— Не провожай.

И он остался стоять, держа в руках свою первую зарплату, которой так хотел похвастаться Галке…

Ночью он не смог уснуть. Едва смыкал веки, как перед глазами вставала Галка с грустной, всё понимающей улыбкой, а в ушах звучал её голос: «Дело ведь не в них… Совсем не в них…»

И он вскакивал и начинал метаться по комнате, с каждой минутой всё яснее понимая, каким дураком он себя выставил перед любимой девушкой. Дураком и эгоистом. Ребёнок… подумаешь, ребёнок. Галка взяла бы академ на год, или на заочное перевелась. Она сильная, справилась бы. А он? Колдун, называется. Что, не сможет бытовой магией пелёнки почистить или бутылочки помыть? Дел-то на пять минут! Да и успокоить сможет. Мама рассказывала, что отец его за несколько секунд утихомиривал, когда хотел ночью выспаться. Погладит по макушке, и — нет проблем, спит Игорёшка сном праведника до самого утра. И он так сможет. А Сила… ну, что Сила. Сколько накопит, столько и ладно. Он и так не слабак.

Зато — дурак! Какой же он дурак!

Надо позвонить Галке, сказать, что он всё понял, что не надо аборт, что он любит их. Обоих любит.

Игорь потянулся к телефону, но бросил взгляд на часы и убрал руку. Три часа ночи. Галка, наверное, спит. Не стоит будить. Ей сейчас высыпаться надо.

Если бы он только знал, что любимая сейчас сидит на подоконнике и с тоской смотрит на звёзды, вытирая бегущие по щекам слёзы. Если бы он только знал! Он бы даже звонить не стал, телепортировался бы прямо к ней в комнату, прижал к себе, поцелуями стёр горькие слёзы… И вся жизнь пошла бы по другому пути. И не было бы ему сейчас так мучительно больно…

Но Игорь убрал руку от телефона, лёг на диван и не заметил, как уснул. А проснулся от резкого сигнала тревоги. Через пять минут был уже на работе, а ещё через двадцать, после короткого совещания, в составе боевой группы отправился на необитаемые острова где-то в Тихом океане, на ликвидацию прорыва иномирной нечисти.

Прорыв затянулся. Иохтионги лезли из заснувших вулканов, из подводных гротов, из трещин в морских глубинах. Боевые маги сбились с ног, отыскивая провалы и самопроизвольные порталы в другие миры и вылавливая выползающих оттуда чудовищ. А когда прорыв ликвидировали, ещё месяц торчали на островах, настороженно сканируя поверхность. И только убедившись, что опасность миновала, вернулись в Москву, оставив на всякий случай блокпост с несколькими английскими и французскими магами, пообещав сменить их через пару месяцев.

В первый же день после возвращения, едва поздоровавшись с родителями, Игорь кинулся к Галке. Даже телепортироваться не стал, бегом помчался, столько радостной энергии было в нём, так ждал он этой встречи. Там, на островах, не раз мечтал он, как обнимет любимую, уткнётся лицом в её пушистые волосы и попросит прощения за свою дурость.

Вихрем взлетев на пятый этаж, позвонил в дверь… и удивлённо уставился на вышедшую на площадку женщину.

— Вы к кому? — спросила она.

— Я — к Галке. К Гале.

— Здесь такой нет.

— Как нет? — возмутился он. — Она всегда здесь жила.

— А, вы к Светловой, — поняла женщина. — Мы у неё квартиру купили. А она уехала.

— Куда? — помертвел Игорь.

— Не знаю, адрес она не оставила.

Женщина сочувственно посмотрела на побледневшего парня и закрыла дверь. А Игорь на подгибающихся ногах подошёл к лестнице, опустился на ступеньки и долго сидел, глядя перед собой невидящим взором.

Галю он так и не нашёл. Обшарил всю Москву и Подмосковье, обошёл всех Светловых, но его Галины среди них не было. Звонил Галкиной бабушке в Екатеринбург, но та очень сухо ответила, что внучка у неё не появлялась, и где та теперь живёт, она не знает. И бросила трубку, не дослушав его растерянное бормотание.

Игорь пытался заменить любимую, встречался с женщинами, но ни одна не тронула его душу, и расставался он с ними после одного-двух свиданий. А потом и вовсе изгнал их из своей жизни.

Чтобы заглушить тянущую тоскливую боль в сердце, он кинулся в работу. Участвовал в самых сложных делах, бросался, не жалея себя, в гущу боя. Начальство быстро заметило сильного колдуна, стало давать ему серьёзные и важные поручения. Сбылась его юношеская мечта: он быстро пошёл вверх по карьерной лестнице. Но его это уже не радовало. Не было дня, чтобы не вспоминал он тот чёрный вечер, когда он сам, своими руками, сломал своё счастье…

Так прошло больше десяти лет.

И вдруг однажды ночью в его холостяцкой квартирке раздался телефонный звонок. Не открывая глаз, он нащупал трубку, сонно выдавил:

— Слушаю.

И услышал тихое дыхание.

Сон слетел мгновенно. Горло перехватило. Он резко сел и выдавил хриплым шёпотом:

— Галка?

И услышал тихое:

— Да.

И торопливое:

— Ты извини, что я тебя разбудила. Но я не знаю, что делать. Сыну очень плохо.

Он подобрался:

— Скорую вызывай.

— Скорая не поможет, — он услышал в её голосе слёзы. — Ему завтра десять лет исполняется. А он весь горит и бредит. Помоги, Игорь. Пожалуйста.

Её сыну завтра десять лет… а он бредит… В десять лет просыпается Сила. Неужели…

Произнёс непослушными губами:

— Говори адрес.

И удивлённо выдохнул, услышав бабушкин адрес. Значит, Галка вернулась к ней? Какой он дурак! Почему он сам не съездил в Екатеринбург, почему только позвонил?

Вскочил, оделся поспешно, как по тревоге, и телепортировался прямо в её подъезд. Она открыла сразу, словно уже ждала у двери. Ничуть не удивилась такому быстрому появлению, отступила, пропуская в комнату.

А он стоял, глядя на неё, и не мог сделать ни шагу. Жадно разглядывал повзрослевшее, но ещё молодое лицо, глядел в грустные, покрасневшие от слёз, глаза. И чувствовал, как сводит скулы, как начинают трястись руки, а к глазам подкатывают такие ненужные сейчас слёзы.

— Игорь, — тихо окликнула Галка. — Пойдём.

И он тряхнул головой, освобождаясь от накатившего ступора, и прошёл в комнату. Остановился в дверях, окинул взглядом простенькую обстановку. И сразу увидел раскинувшегося на диване мальчонку — худенького, красного от жара, со слипшимися от пота светлыми волосиками. Очень похожего и в то же время не похожего на Галку. Застыл, вглядываясь в знакомые черты. Галина подтолкнула в спину:

— Заходи.

Он сделал пару шагов, остановился, растерянно взглянул на настороженно стоящую женщину:

— Галка… Это наш сын?

Она помолчала, сжав губы, потом жёстко ответила:

— Коля — мой сын, — сделав чёткое ударение на слове «мой». Игорь дёрнулся, опустил голову. — И я бы никогда тебя не потревожила, если бы не это.

Она мотнула головой в сторону дивана.

— Я не знаю, что с этим делать. Сперва подумала, что он заболел, а потом вспомнила тебя… как я тогда испугалась… Тебе тоже было плохо накануне своего дня рождения.

И в этот момент мальчишка застонал и начал метаться по постели, что-то шепча сквозь стиснутые зубы.

— Ну, что ты стоишь? — с отчаянием выкрикнула Галка. — Помоги ему.

Спохватившись, он быстро подошёл к дивану, сел на краешек, взял маленькую тоненькую ручку сына, сжал между своих ладоней и, закрыв глаза, погрузился в его бред, потихоньку превращая кошмары в волшебные сказки.

И даже когда, наконец, затих Колька, и уснул спокойным сном, Игорь не отпустил его руку. И долго ещё сидел рядом, со щемящей нежностью в сердце вглядываясь в лицо сына. Пока, наконец, не услышал знакомый голос:

— Пойдём, я тебе чай налила и ужин разогрела.

И он покорно встал и пошёл за такой родной и такой незнакомой женщиной.

На кухне они долго сидели молча. Пили чай с купленным на завтрашний праздник тортом. И Игорь никак не мог нарушить тяжёлую тишину. Наконец, решился: отложил ложечку, поднял голову, посмотрел на склонившуюся над чашкой Галю:

— Гал…

И, не успев больше ничего сказать, услышал жёсткое:

— Нет!

Галка, как всегда, раньше него поняла, что он хочет сказать.

— Но… почему, Гал? — с отчаянием воскликнул он. — Я был дурак. Полный. Я это понял ещё тогда, в ту же ночь. Зачем ты уехала, Гал? Зачем?!

— Ты не пришёл… Я всё ждала, что ты придёшь и скажешь: прости, Галка, я был неправ. Два месяца ждала. А потом поняла, что — всё. Больше ждать бесполезно. А жить рядом, видеть тебя и знать, что мы тебе не нужны…

Она замолчала.

Игорь сжал кулаки, чувствуя, как от боли заходится сердце:

— Я в командировку уехал. На три месяца. Нас по тревоге подняли, я даже записку написать не успел. А когда вернулся, сразу к тебе побежал. Хотел сказать, что люблю вас обоих, что нужны вы мне. Очень боялся, что ты меня послушалась и аборт сделала… Потом искал тебя. Долго. И бабушке твоей звонил, но она сказала, что не знает, где ты.

И снова воцарилось молчание. Галина встала, отошла к окну, приоткрыла его. Достала из кармана сигареты, прикурила, выдыхая дым на улицу. С нервным смешком пояснила:

— Колька не любит, когда я курю. Приходится маскироваться.

Опять помолчали. Галина докурила, затушила окурок, бросила его в жестяную банку. К столу не пошла, осталась у окна, навалившись на подоконник. Посмотрела на сидящего с опущенной головой мужчину:

— Игорь… как ты жил все эти годы?

Игорь пожал плечами:

— Так себе. Работал. Много работал. Дома делать было нечего. Там всё о тебе напоминало. А мне очень тебя не хватало. Я ведь любил тебя. Сильно. И до сих пор люблю.

Он говорил с усталым равнодушием, короткими, рублеными фразами, и это говорило Галине о его переживаниях больше, чем если бы он кричал или валялся у неё в ногах.

— Женился?

— Нет. А ты?

Галина отвела глаза:

— Сразу, как сюда переехала.

Игорь вскинул голову, неверяще поглядел на сжавшую губы женщину. И она взорвалась:

— Ну, что ты смотришь? Стас был моим другом. Мы с детства были знакомы. Я ведь сюда каждое лето ездила. Я ему всё рассказала, и он сразу предложил пожениться. Сказал, что у ребёнка должен быть отец. И я согласилась. Мне тогда всё равно было, понимаешь? Когда ты позвонил, я уже замужем была. Поэтому и попросила бабушку сказать, что меня нет.

— Значит, ты всё это время жила здесь? Никуда не уезжала? Вероника Фёдоровна меня обманула?

Галина промолчала.

— А где он сейчас? Муж твой? — тихо спросил Игорь.

Галка снова вытащила сигарету, щёлкнула зажигалкой, несколько раз поспешно затянулась и только потом ответила:

— Мы развелись через год после рождения сына. Я не смогла… не смогла его полюбить…

Опять долго и мучительно молчали, старательно не глядя друг на друга. Потом Игорь заговорил:

— Гал… ты же понимаешь… теперь вам надо в Москву переезжать. Коле учиться надо. Здесь такой школы нет.

Она кивнула:

— Понимаю. Я много думала об этом. Просто очень надеялась… Надеялась, что не проснутся в нём твои способности. Что будет он нормальным мальчишкой, с нормальной человеческой жизнью. Но не повезло…

Не повезло… Вот, значит, как она относится к дару сына. А Галя продолжила:

— Я уже давно предполагала, что этим закончится. Он какой-то… не от мира сего. Как ты когда-то. Живёт не здесь. Читать научился в четыре года и с тех пор из книг не вылезает. И читает всё не детское, хоть и сказочное: про драконов, эльфов, про путешествия во времени. Пыталась запрещать, но… Я же работаю, не могу каждый его шаг контролировать. Учится хорошо, но на уроках рассеян, учительница жалуется, что каждый вопрос ему повторять приходится. Правда, в отличие от тебя, он драться научился. Заступницы-то для него не нашлось.

Игорь судорожно вздохнул, вспомнив, как защищала его Галка от всех нападок, как безопасно жил он за её крепкой спиной.

— Гал…

Но она опять не дала ему ничего сказать:

— И ещё. Я соглашусь на переезд только в том случае, если ты дашь слово, что никогда ему ничего не скажешь!

— А если скажу? — набычился Игорь.

— Если скажешь, я заберу его и уеду. Куда-нибудь в тайгу. На заимку. Где его способности не будут в глаза бросаться, потому что там людей не будет. Я не отдам тебе сына!

— Галя! — в отчаянии воскликнул он. — Но почему? Я же люблю тебя. И его люблю. И я достаточно наказан за юношескую глупость.

Галина отвернулась, дрожащими пальцами поспешно вытащила сигарету, судорожно защёлкала зажигалкой.

— Не можешь простить? — тихо спросил Игорь. — Почему? Если бы ты не уехала…

— Замолчи, — крикнула она со слезами в голосе.

И тут за спиной Игоря раздался тоненький, с лёгкой картавостью, голосок:

— Мама, я есть хочу. А ты опять куришь?

Он резко обернулся. На пороге стоял невысокий худенький парнишка. И с лёгким недоумением смотрел на него.

— Познакомься, Николай. Это — дядя Игорь, — поспешно, с едва скрываемым облегчением сказала Галка и сунула сигарету в банку.

Игорь вскинул голову, посмотрел на Галину чуть не с ненавистью. Она отвела взгляд, упрямо сжала губы. И он сдался. Потому что понял, что, если начнёт чего-то требовать, Галка просто не отдаст ему сына. Наплюёт на все правила и положения, и не отдаст…

Он перевёз Галину в Москву, купил ей квартиру неподалёку от своей, помог устроиться на хорошую работу. Колька пошёл в магическую школу, и Игорь с отцовской гордостью следил за его успехами, но никогда ни взглядом, ни словом не выдавал свою нежность и любовь. Скорее, наоборот. Суров и требователен был к Николаю, спрашивал с него больше, чем с других. И очень боялся, что своей строгостью отвратит от себя сына. Но тот почему-то не обижался, воспринимал это как должное. Может быть потому, что правильно понял однажды сказанную ему Игорем фразу: кому многое дано, с того много и спрашивается. А может потому, что видел: себе Игорь тоже не делает поблажек. Всегда — первый, всегда — на острие. Видел — и гордился своим начальником, хотел быть на него похожим. Радовался, когда тот хвалил его: ведь похвалы были редкими и всегда заслуженными. Восторженно рассказывал матери, какой Игорь Николаевич замечательный — храбрый, умный, выдержанный. И не понимал, почему она переводит разговор на другое, вместо того чтобы порадоваться вместе с ним.

Денег Галка от Игоря не принимала принципиально, хоть и ругался он с ней, и кричал, что нормальные матери даже с алкоголиков алименты сдирают. Но вскоре понял, что её не переупрямить. Тогда он открыл счёт в банке и стал на него откладывать ежемесячно четверть зарплаты, чтобы отдать эти деньги Николаю, когда решит тот жениться.

Так они и жили. И не терял надежды Игорь на то, что сумеет всё-таки достучаться до Галины, что позволит она однажды ему войти в их семью. А теперь… Теперь Галя его возненавидит за то, что лишил он её единственного сына.

СЕЛЕНА

— Как я скажу ей, что Николай больше никогда не вернётся? Как?!

Игорь посмотрел на меня тоскливым взглядом побитой собаки, и я, не выдержав его боли, отвела глаза:

— Не надо пока ничего говорить, Игорь. У тебя в запасе как минимум месяц.

— А что изменится за этот месяц? — с горечью спросил он.

— Да многое может. Например, мы погибнем в битве с иномирным богом. Тогда вообще решать ничего не придётся.

— А ты оптимистка, — усмехнулся полковник. Помолчал, беря себя в руки, потом провёл ладонями по лицу, словно стирая переживания, резко выдохнул и деловито спросил: — Значит, всё-таки иномирный бог? Как вы это выяснили?

И я, обрадовавшись смене темы, доложила о сделанных нами выводах.

— Значит, нам тоже надо быть настороже, — сделал вывод полковник. — Пожалуй, не буду снимать пост у Портала. Собирался уже забрать ребят оттуда, но пусть лучше ещё постоят. Завтра настропалю их, чтоб внимательнее были. А то они там расслабились, на природе да на бабушкиных харчах.

Я вспомнила, какие вкусные пироги печёт Ефросинья Анисимовна, и заулыбалась:

— Им форму менять не пора? Пуговицы ещё застёгиваются?

— А вот завтра и проверю, — с весёлой угрозой заявил начальник. — Устрою им пробежку с полной выкладкой, чтоб жизнь раем не казалась.

— Только не после обеда, — фыркнула я. — После него они, наверное, и встать не смогут, не только пробежать.

— Ладно, повеселились — и хватит, — Игорь встал, одним движением руки наведя на столе порядок. — Работать надо. Да и тебя, наверное, ждут. Что я должен сделать?

— Ещё как ждут, — согласилась я, вспомнив, как тревожился вчера Стэнн. — Обустрой Николаю место рядом с машиной времени, чтобы не выходил он никуда. Кровать, туалет, стол… Щит поставь. Никого к нему не подпускай, еду сам проверяй и приноси. Рисковать нельзя. Может, у меня и паранойя, но лучше перестраховаться, чем недоглядеть. Передай все материалы, пусть изучает, — я достала из кармана тетради, сняла с них уменьшающее заклинание, положила выросшую стопку на стол перед Игорем. — Через неделю зайду, проверю. После этого переправите машину в Кэтанг, пусть он её соберёт и настроит. Об этом уже со Стэнном и Рэвалли договаривайтесь. Они смогут меры безопасности принять.

— Всё сделаю, — кивнул Игорь.

— Тогда — до встречи в Кэтанге, — помахала я рукой и пошла к дверям. И, когда уже выходила, услышала тихое:

— Спасибо, что выслушала.

Но даже не обернулась. Аккуратно прикрыла за собой дверь и, попрощавшись с секретарём, покинула здание.

Выйдя за ворота, задумалась: вечер только начинается, Стэнн домой ещё наверняка не вернулся. Часа два в моём распоряжении есть. Чем без толку дома по саду слоняться, повидаюсь-ка я с Ларисой.

Похлопав себя по всем карманам, которых в моей одежде было с избытком, нашла мобильник и набрала номер подруги.

— Привет, — раздался сонный голос.

— Спишь, что ли? — удивилась я. — Белый день на улице!

— Да я всю ночь с Толей по скайпу общалась, а потом по делам бегала. И вот, сморило что-то, — начала смущённо оправдываться Лариса, а я бессовестно заухмылялась:

— И чем это вы всю ночь по скайпу занимались?

— Ленка, прекрати свои пошлые намёки! — возмутилась подруга.

— Тогда вставай и быстро беги со мной видаться. Я тут по делам была. Но час времени на нашу встречу выделить смогу.

— Угу, — пробурчала эта засоня, и я услышала, как она зевает в трубку. — Давай только в пиццерию пойдём, она всё-таки поближе.

Пиццерия находилась недалеко от Ларисиного дома. До неё она могла добраться минут за десять.

— Договорились, — согласилась я. — Собирайся.

Прервав связь, огляделась по сторонам, выискивая, нет ли нечаянных свидетелей, накрылась пологом невидимости и телепортировалась прямо в подъезд подруги.

Мы не спеша шли по улице, и Лариса опять не переставая говорила о своём бизнесмене-путешественнике.

— Он меня обещал в отпуск в Таиланд свозить. Сказал, что там очень красиво и море тёплое.

А когда мы уже взяли пиццу и чай и уселись с ними за угловой столик, она вдруг сказала:

— Ты в следующее воскресенье сможешь прийти?

— Не знаю пока, — ответила я, соображая, успеем мы до воскресенья отправить Николая, или как раз в воскресенье этим и будем заниматься. — А что ты хотела?

— Хотела тебя с Толей познакомить. Он на пару дней приехать собирается.

И со счастливой смущённой улыбкой добавила:

— Сказал, что соскучился.

— О, такое событие пропустить никак нельзя, — тоже заулыбалась я. — Ты меня приглашаешь позавтракать, или пообедать?

— Он утром только приедет. Так что — обедать. Часа в два тебя устроит?

— Ларис, это не от меня зависит. Давай так: позвони мне за час до встречи, и я тебе точно скажу, смогу ли я прийти.

— Хорошо, — кивнула подруга. — Кстати, ты говорила, что вы со Стэнном собираетесь по стране попутешествовать. Уже съездили?

— Съездили, — кивнула я, мысленно хмыкнув: хорошее же у нас было путешествие! — В горах побывали и в соседней стране, в Феллии. Очень красивая страна. А лес вообще волшебный!

И начала расписывать и лес, и речку, и грозу, под которую мы с Вождём попали, естественно, ни слова не сказав о том, почему же меня туда занесло.

— Я там даже на драконе летала, представляешь?

— Здорово, — позавидовала подруга. — Я тоже хочу.

А что? Может, попросить Дарра покатать Ларку? Думаю, он мне не откажет. А для неё это будет событием, о котором она всю жизнь помнить будет.

— Приедешь в отпуск, попробую организовать, — пообещала ей и спохватилась: — Ты только своему Анатолию не проболтайся. А то ещё решит, что у тебя не все дома, и испугается.

— Нет-нет, не скажу, — поспешно согласилась Лариса. — Я же понимаю, как это со стороны выглядит: другой мир, драконы, телепортация…

— Именно! — подтвердила я. — Так что помалкивай пока. А дальше — видно будет.

И, глянув на часы, заторопилась:

— Всё. Мне пора. Скоро Стэнн с работы вернётся.

— До встречи, — помахала рукой подруга. — Иди, я ещё посижу, кофе выпью.

Я посмотрела в окно, прикидывая, куда идти, чтобы телепортироваться без посторонних глаз. Вечер был тёплый, народ гулял и наслаждался отдыхом, и найти уединённое место было не просто. Что ж, придётся уходить через туалет.

Ответно взмахнув рукой, я отправилась в небольшую комнатку и, уединившись в кабинке, ушла Личным Путём к избушке Ефросиньи Анисимовны.

Бабушку я увидела издали: она стояла возле палатки колдунов и что-то им втолковывала. Ребята, вытянувшись перед ней, как перед командиром, внимательно слушали и кивали. Мне стало интересно, о чём толкует Баба Яга, и я, накинув полог невидимости, шагнула к ней за спину. И тут же услышала:

— Так что держите ухо востро! — И, без перехода, таким же тоном: — Селена, хватит подслушивать! Проявись уже!

Пробурчала, скидывая полог:

— Вот как вы умудряетесь под невидимостью видеть? Ведь и секунды за вашей спиной не постояла.

Баба Яга весело хмыкнула:

— Поживи с моё, тоже начнёшь чувствовать чужое присутствие.

Я поздоровалась с расслабившимися боевыми магами и с любопытством спросила:

— Ефросинья Анисимовна, а о чём вы говорили? Ребята так внимательно вас слушали.

— Да ни о чём конкретно, — поморщилась старушка. — Душа у меня не на месте с самого утра. Вот и внушаю молодёжи, что начеку надо быть.

— Может, подмогу вызвать? — сразу встревожилась я. В отличие от молодых колдунов я-то знала, как хрупка окружающая их тишина, и как быстро она может взорваться грохотом и болью.

— А как её обосновать, подмогу-то эту? — проворчала Баба Яга. — Сказать, что пятисотлетней старушке ночью не спалось, поэтому надо бы сюда полк боевых магов прислать? Чтоб колыбельную ей спели?

Ребята засмеялись, да и я не сдержала улыбки:

— Скажете тоже. Знаете же, Игорь Николаевич к вашим подозрениям всегда внимательно относится. И, кстати, — обернулась к магам. — Ребята, завтра к вам полковник сам заявится. Проверить, как службу несёте. Обещал устроить вам пробежку с полной выкладкой, чтобы жизнь раем не казалась.

Колдуны переглянулись:

— Что-то случилось?

— Ещё нет, — уклончиво ответила я. — Но — может. Поэтому Ефросинья Анисимовна права, расслабляться сейчас нельзя.

— А сама-то ничего не чувствуешь? — поинтересовалась бабушка. — Ты ж, вроде, предсказатель?

Я поморщилась и нехотя озвучила то, о чём не говорила даже Стэнну, чтобы его не нервировать. Он и так замученный.

— У меня ощущение, что мне поле перекрывают. Чтобы пророчествовать не могла. Если раньше пророчество само меня настигало, то теперь надо сесть, успокоиться и долго его выковыривать из какой-то ямы. А я из-за этого последние дни постоянно на взводе. Всё боюсь какую-нибудь опасность прозевать.

— Плохо дело, — качнула головой Баба Яга. — А ну-ка, встань ровно. Ауру посмотрю.

— Ауру я каждый день проверяю, — вздохнула я, выпрямляясь. — Только никаких изменений в ней не вижу.

— И не увидишь, — кивнула Ефросинья Анисимовна, бросив на меня внимательный взгляд, и обратилась к молодым магам: — А вы что-то видите?

И я почувствовала себя букашкой под микроскопом, так внимательно уставились на меня колдуны. Они так меня разглядывали, то подходя чуть не вплотную, то отходя на несколько шагов, чуть ли не принюхиваясь, что я, наконец, не выдержала и пробурчала:

— Кончайте уже меня облизывать. Неприятно. Лучше скажите, что увидели.

Ребята виновато пожали плечами и дружно посмотрели на Бабу Ягу.

— Ничего не разглядели? — удивилась она.

— Нет.

— Плохо вас учат в вашей школе, — рассердилась бабушка. — Завтра Игорю всё выскажу. Глядите, недоучки. Видите, по краю еле заметная прерывистая полоска идёт?

Я закрыла глаза и тоже начала рассматривать свою ауру внутренним взором. Но полоску так и не увидела. А ведь я — сильный менталист, я должна видеть такие вещи!

И услышала голос Ефросиньи Анисимовны:

— Селена, даже не пытайся. Заплетено так, что сам у себя не увидишь, как ни старайся. Только сильный маг со стороны может заметить, да и то, если будет знать, что искать.

— Что ж это такое! — сорвалась я. — Долго он мне ещё жизнь портить будет?

— Пока не справитесь с ним, — Баба Яга сразу поняла, кого я имею в виду, а вот колдуны посмотрели на меня с немым вопросом. Но я не стала им ничего говорить. Пусть Игорь Николаевич сообщит, что посчитает нужным. Меня сейчас больше другое интересовало:

— Снять-то это можно?

— Можно, — кивнула ведьма. — Хоть и трудно. Постой немного не шевелясь. А вы, соколики, держите себя в руках и не дёргайтесь.

Не успела я удивиться её словам, как Баба Яга вдруг выпрямилась царственно, сразу став выше ростом, и забормотала что-то непонятное, мрачное, навевающее ужас. Чем-то очень древним и жутким повеяло от её слов. По коже побежали мурашки и даже волосы на голове зашевелились, так мне стало страшно. Но я мужественно стояла и даже глаза не стала закрывать, хоть и очень хотелось, потому что полностью доверяла Ефросинье Анисимовне и была уверена, что ничего плохого она мне не сделает. Вот если бы на её месте был кто-то другой, я бы, наверное, его уже огненным шаром шарахнула, лишь бы прекратилось это бормотание.

Судя по тому, как насторожились и отступили на пару шагов боевые маги, они испытывали те же чувства. Я физически ощущала, с каким напряжением они сдерживают желание напасть на читающую заклинание колдунью, и поняла, зачем она сделала своё предупреждение.

Это мучение продолжалось целую вечность — минуты три, наверное. Вместо облегчения, которое я ждала, на меня наваливалась тяжелая усталость. Глаза сами собой начали зарываться, ноги подгибались, не в силах сдержать груз, внезапно навалившийся на плечи. И мне уже хотелось закричать: «Хватит! Прекратите!», как вдруг бормотание закончилось, а мне сразу стало легко и приятно. Груз превратился в воздушный шар, тянущий меня в небо, усталость прошла, голова стала ясной. Исчез из неё ватный туман, окружавший меня последнюю пару дней. Но не успела я порадоваться и спросить у колдуньи, что за страшное заклинание она использовала, как по нервам ударил чей-то мысленный крик, а в голове возникла картина страшного боя.

— Чё-ё-ёрт, — выдавила я. — Они там сражаются и даже на помощь позвать не могут, а я — тут сижу…

И рванула к Порталу. Но Ефросинья Анисимовна ловко меня перехватила:

— Кто сражается и где?

— Судя по всему, около Портала. Дежурные маги. Но их — двое, а нападающих много. Мне надо бежать! Если что, держите здесь оборону! И сообщите Игорю! И ещё: позвоните Стэнну. У Портала сейчас щит стоит, мыслеречь глушит.

Краем глаза успела увидеть, как поспешно достаёт мобильник Ефросинья Анисимовна, как сосредоточился командир боевой тройки, мысленно вызывая начальника, и — кинулась в Портал, на ходу надевая на себя щит.

Как жаль, что из Портала нельзя выйти медленно, задержавшись у входа и проверив, не угрожает ли тебе опасность. Увы, из него можно только вывалиться на выровненную магами поверхность под лёгкий купол, защищающий, разве что, от осадков да нежданного камнепада. Мощные заклинания проходят через него, как нож через масло. А ведь мы со Стэнном думали, что его нужно укрепить! И он даже собирался дать указание магам Высшей Школы. Но — то ли у него руки не дошли, то ли маги прособирались… Словом, когда я выпрыгнула из Портала, меня оглушил грохот битвы. Глаза слепили вспышки огненных шаров, воздух нагрелся от мелькающих молний. Из-за этой мельтешни я не сразу заметила Тэрруса и Блэйгиса — двух молодых преподавателей Высшей Школы, стоящих спина к спине и яростно отбивающих атаки каких-то странных существ. И существ этих я где-то уже видела…

Видела в книге с описанием наиболее страшной нежити!

Панклегусы!

Толстые гусеницы, покрытые твёрдым чешуйчатым панцирем. Ноги короткие, но впереди две пары огромных клешней. Длинная вытянутая голова, напоминающая драконью. Острые зубы. Сзади — сужающийся хвост с несколькими сочащимися ядом ответвлениями, напоминающий ветку дерева с отростками.

Только в кошмарном бреду можно было выдумать подобное создание. Памятник надо поставить колдуну, который впервые создал эту нежить. Поставить — и разбить с проклятиями, чтобы и на том свете ему икалось.

Яд панклегусов смертелен. Зубы остры настолько, что человека перекусывают на раз. Клешни… лучше на них вообще не смотреть, на эти клешни. В них спать можно, как в гамаке. Если, конечно, панклегусы вдруг изменят свой злобный характер и решат послужить тебе постелью. А пока они этими клешнями деревья запросто дробят.

Размножаются они делением. Для этого им нужно выпить несколько литров свежей человеческой крови.

Убить эту нежить чрезвычайно сложно. У них великолепная регенерация и если просто отрубить ей часть тела — хоть клешню, хоть хвост, да хоть голову! — через несколько минут она отрастает заново. Единственный способ с ними справиться — полностью сжечь. До возможностей феникса, возрождающегося из пепла, колдун, их создавший, слава Древним Богам, не додумался. Или подстраховался просто. Мало ли, вдруг созданная нежить против хозяина выступит. Должен же быть шанс её укротить.

Вот поэтому и сверкали молнии, и летали огненные шары, выпущенные сильной рукой магов. Но их было двое, а панклегусы наступали со всех сторон.

Я хотела кинуться на помощь… и вдруг увидела то, чего не замечали в горячке боя маги: шары и молнии пролетали сквозь гусениц, не причиняя им никакого вреда.

А может, и замечали, но не знали, что с этим делать.

Сразу вспомнилось, как мы с Вождём воевали в пещере с гигантскими пауками. Паук был один, но перед нами стояла целая толпа призрачных членистоногих, среди которых мы не могли найти настоящего, и приходилось сражаться со всеми фантомами, чтобы не пропустить единственного, способного нам навредить. Вождь тогда сказал, что нежить питается нашим страхом, и победить её можно, только преодолев его. Я поверила храброму воину и справилась со своей арахнофобией. И все фантомы сразу исчезли. Остался только один паук, с которым мы быстро расправились.

Значит, здесь — то же самое? Напустили одного-двух панклегусов, а остальных испугавшиеся маги сами придумали? Надо что-то сделать!

Сражавшиеся уже на пределе сил колдуны заметили меня.

— Уходи обратно в Портал! — крикнул один из них. — Их слишком много, мы не удержим.

— Он один! — заорала я в ответ. — Остальных вы своим страхом сами создали! Успокойтесь и постарайтесь найти единственного настоящего!

Успела почувствовать, как пахнувшая от колдунов волна недоверия сменилась сосредоточенностью. Увидела, как один за другим стали исчезать фантомы… и как оба колдуна с криком: «Сзади!» вдруг пустили в меня по огненному шару. Успела пригнуться…

И тут за моей спиной раздался взрыв, и так полыхнуло, что я испугалась, что изжарюсь заживо. Меня отбросило в сторону, протащило по камням, и только поставленный ранее щит уберёг мои кости от переломов. Но больно было всё равно. В голове гудело, перед глазами плясали разноцветные круги, но разлёживаться было некогда: неизвестно, что происходило на поле боя и кто вмешался в сражение. Надо было выяснить, что случилось. Я попыталась подняться, застонала от боли… и тут меня поддержали сильные руки и встревоженный голос произнес:

— Ты как? Жива?

— Как-то не очень, — потрясла я головой, в которой до сих пор гудело от взрыва. — Что это было?

— Массированная атака, — усмехнулся Стэнн, подхватывая меня на руки.

Я огляделась. Возле Портала стояли двое воевавших магов, боевая тройка с Земли и все Тайные полицейские. И, посмеиваясь и негромко переговариваясь, смотрели на огромную яму, появившуюся на самом краю площадки. Только встревоженный Нэйтас не сводил с меня глаз, но, увидев, что я в порядке, облегчённо выдохнул и тоже повернулся к яме.

Улыбнулась, поняв, что произошло.

— От панклегуса хоть пепел остался?

Ефросинья Анисимовна дозвонилась до Стэнна и сообщила ему о моём видении и о том, что я кинулась в Портал на помощь магам. Стэнн, естественно, поднял на ноги всех своих полицейских и примчался сюда спасать меня и дежурных. Боевые маги с Земли, связавшись с полковником, получили приказ вмешаться и помочь в защите Портала, чтобы нежить, в случае победы, не полезла на Землю. Все они появились здесь одновременно в тот момент, когда защищавшие Портал маги справились со своими нервами и нашли настоящего панклегуса, которому как раз в это время захотелось поужинать мной. В результате меня спасли от нежити, но чуть не убили своей заботой, одновременно кинув мне за спину больше десятка огненных шаров.

Стэнн занёс меня под купол дежурных, усадил на стул, быстро осмотрел, снимая боль и залечивая ссадины. И я чувствовала, что он опять очень сердит и еле сдерживается, чтобы не выразить мне своё недовольство. Мне не хотелось выслушивать очередной выговор, поэтому я решила его опередить.

— Стэнн, я такой же работник Тайной полиции, как и ты. Я сделала всё по инструкции: вызвала подмогу и пришла на помощь сражающимся. Если бы не я, вы бы до сих пор здесь с фантомами сражались.

— С какими фантомами? — сразу заинтересовался любимый. Всё-таки хорошо я его изучила, знаю, как разговор перевести на другую тему.

— Помнишь, я тебе рассказывала, как мы с Вождём пещеру от нежити очищали? Паук был один, а нам казалось, что на нас со всех сторон лезут. Здесь то же самое получилось. Чем дольше ребята сражались, тем больше панклегусов становилось. А я им сказала, что он — один, и его надо найти. И они нашли. Очень вовремя, надо сказать. А то бы вы тут весь Портал разнесли, от призраков отбиваясь.

Стэнн закончил лечение, выпрямился:

— И всё-таки…

— Дома поговорим, ладно? — перебила я, вставая. — А сейчас надо магов Игоря поблагодарить за поддержку. Они ж ринулись на помощь, даже не зная, что их тут ждёт.

Стэнн кивнул, и мы пошли к беседующим колдунам. Увидев нас, они повернулись и замолчали, а вперёд вышел Тэррус:

— Леди Селена, примите нашу горячую благодарность. Если бы не вы, мы бы ещё долго сражались.

— А откуда вы это узнали? — с любопытством спросил Виталий, командир земной тройки. И я поняла, что о нападении и своём сражении маги уже рассказали в подробностях.

Я растеряно поглядела на Стэнна:

«Здесь такое раньше не встречалось?

«Нет. Видимо, подобная нежить водилась только в Феллии».

«А им можно про Феллию рассказывать?»

«Нет. Все знают, что в Феллию попасть невозможно. Не надо провоцировать на поиски прохода в закрытую страну».

Маги молча ждали моего ответа.

— Я… прочитала в одной древней книге про изобретение этого способа. Какой-то очень умный маг придумал накладывать на нежить заклинание, позволяющее ей питаться страхом жертвы. А если жертва начинала сопротивляться и пыталась отбиться, нежить, чтобы незаметно подкрасться, фантомно размножалась. Это у неё способ самозащиты такой.

И повернулась к Стэнну:

— Стэнн, надо по этому случаю учёбу провести для всех колдунов. Вряд ли случившееся сегодня — случайная одноразовая акция. Раз уж он пошёл на такое… Он на этом не остановится.

— Елена Викторовна, — снова заговорил земной маг. — Может, вы и у нас лекцию прочитаете? Нам тоже такие знания не помешают.

А почему бы и нет? Виталий прав, опасность нужно знать в лицо. Мало ли что в жизни бывает, вдруг и им придётся с нежитью столкнуться.

Кивнула:

— Обязательно прочитаю. А пока расскажите Игорю Николаевичу, что видели.

— Огромная вам благодарность за помощь, — вмешался в разговор Стэнн. — Игорю Николаевичу передайте, что Селена придёт при первой же возможности. И будьте настороже, Портал без наблюдения не оставляйте.

Виталий кивнул, маги наклонили головы в прощальном поклоне и скрылись в Портале. А Стэнн повернулся к Тайным полицейским:

— А нам надо здесь порядок навести, а то на этот каньон смотреть страшно, — махнул он в сторону вырытой взрывом ямы.

И мы принялись за наведение порядка.

Засыпать яму для колдунов труда не составило. Уже через несколько минут от неё и следа не осталось. Оглядев результат совместного колдовства и оставшись довольным результатом, Стэнн повернулся к дежурным магам:

— Как вы здесь вдвоём оказались? Для смены дежурного ещё рановато.

— Блэйгис не ответил на запрос, я забеспокоился и решил проверить, всё ли в порядке, — вытянулся перед начальником Тэррус.

— Не ответил на запрос? — задумчиво повторил Стэнн, подняв голову и внимательно что-то разглядывая в вышине. Заинтересовавшись, я тоже посмотрела вверх:

— Стэнн, ты это видишь?

— Вижу, — кивнул тот. И посмотрел на колдунов: — Кто ещё это видит?

— Что именно? — полюбопытствовал Тэррус, тоже задрав голову.

— Вижу. Вижу. Вижу… — отозвались Тайные полицейские. А Рэвалли присвистнул:

— Понятно, почему вы на помощь позвать не смогли.

Дежурные колдуны растерянно посмотрели на Тайных полицейских, и Блэйгис хмуро произнёс:

— Мы ничего не видим.

— Над постом и Порталом купол стоит, мыслеречь наружу не пропускающий. Хорошо замаскированный, — пояснила я. — Сильным колдуном поставленный. Лорд Блэйгис, тут никого посторонних не было?

Блэйгис неуверенно мотнул головой:

— Кажется, нет.

Стэнн с Рэвалли переглянулись и шагнули к колдуну:

— Что значит — кажется? Отвечайте: были посторонние? — в голосе Стэнна зазвучал металл.

— Я не знаю, — недоумённо развёл руками дежурный. — Мне очень хочется сказать — нет, и в то же время у меня присутствует внутреннее ощущение, что это будет неправдой. Но я никого не помню. Посмотрите сами, может, что и увидите.

Воспользовавшись разрешением, я, следом за Рэвалли, попыталась проникнуть в мысли колдуна. И увидела самые простые воспоминания: солнечный день, радость от хорошей погоды, лёгкую скуку, приятную беседу на мыслеречи с другом…

— Селена, — вполголоса сказал Рэвалли. — У тебя уже есть опыт. Поищи невидимый щит. Заодно и я потренируюсь. Ты только объясняй, что делаешь, хорошо?

Кивнула, но начать не успела, потому что услышала голос Лэрриса:

— Селена, раз такой случай выдался, устрой-ка нам всем мастер-класс. Чувствую я, это умение может нам всем пригодиться.

Посмотрела на побледневшего подопытного, понявшего, что простым разглядыванием видимых воспоминаний тут не обойдётся:

— Лорд Блэйгис, вы не будете возражать? Это очень важно. Вы уже не первый, чьи воспоминания прикрывают невидимым щитом. И, судя по всему, не последний. Нам надо научиться находить это щит.

— Нет! — решительно отказался Блэйгис. И тут же, сжав кулаки так, что костяшки побелели, с трудом преодолевая внутреннее сопротивление, нехотя кивнул: — Да, конечно. Если надо…

Было видно, что он борется с собой, своим нежеланием пускать кого-либо в свои мысли. Я физически ощущала, с каким трудом даётся ему это согласие. Видимо, Рэвалли это тоже почувствовал, потому что произнёс вполголоса:

— Судя по всему, на воспоминаниях ещё и запрет на вмешательство стоит. Тоже под щитом. Надо начать с него, а то мало ли…

Он не договорил, но все, включая заколдованного, поняли, что он имел в виду. Блэйгис издал сквозь зубы короткий стон. Рэвалли махнул рукой и, поймав подлетевший стул, поставил рядом с дежурным:

— Сядьте и успокойтесь. Мы сделаем всё, чтобы обезопасить вас.

Молодой маг опустился на стул, откинулся на спинку, обеими руками вцепился в сиденье и закрыл глаза.

А я, уже в который раз за прошедший месяц, начала искать невидимый щит, вслух комментируя свои действия. И когда, наконец, нашла и проявила его плетения, то, не сдержавшись, тихонько выругалась сквозь зубы. Запрет на вмешательство был настолько плотно вплетён в щит, что снять их отдельно друг от друга было невозможно, и достаточно было чуть ошибиться, чтобы запрет сработал. И что тогда будет с Блэйгисом — неизвестно. А проверять экспериментальным путём не хотелось.

«Спокойно, Селена», — раздался в голове голос Лэрриса. — Ты справишься. Главное — не торопись. Я подстрахую».

Вздохнула глубоко, успокаивая испуганно застучавшее сердце, и мрачно выдавила:

— Дальше смотрите сами, мне не до разговоров будет.

Стоящие рядом колдуны молча закивали и сосредоточенно замерли.

Я делала всё медленно и аккуратно. Но не потому, что хотела показать колдунам принцип работы с иномирным волшебством. Просто до дрожи в коленях боялась навредить Блэйгису, который сидел уже в полуобморочном состоянии, и я была уверена, что плохо ему становится совсем не из-за неумения держать себя в руках. На его самочувствие влиял наложенный магом запрет на вмешательство. Чем ближе я к нему подбиралась, тем хуже становилось колдуну. Если бы не Лэррис, я бы и сама уже в обморок рухнула от напряжения. Но его спокойный голос, звучащий в моей голове с такой невозмутимостью, словно он объяснял плетение очередного амулета, поддерживал меня и наполнял силой.

«Сейчас не торопись, — говорил он. — Видишь, два плетения связались в один узел? Что будешь делать? Правильно, тяни правый кончик, тогда левый сам выскользнет. Теперь распутывай левую сторону, основное плетение там проходит. А здесь с чего начнёшь?»

Он не просто подсказывал. Он превратил мою работу в очередной урок, и я очень старалась не подвести своего учителя. И, наконец, распутав последний узелок, шумно выдохнула: «Всё!» и чуть не упала, потому что ноги меня уже не держали. Стэнн мгновенно оказался рядом. Обняв за талию, прижал меня к себе, и мне сразу стало легче. А Блэйгис облегчённо вздохнул, открыл глаза и, посмотрев на меня, быстро встал. Покачнулся от нахлынувшей слабости, но вцепился в спинку стула и на ногах удержался:

— Садитесь, леди Селена. Благодарю вас! Я всё вспомнил!

Но я не стала садиться, только теснее прижалась к любимому. Его поддержка давала мне больше сил, чем отдых на стуле.

— Сидите, — скомандовал Стэнн. Подождал, пока колдун сядет и приказал: — Говорите. Кто вас заколдовал?

— Вы, — смущённо признался колдун.

— Я? — изумился начальник Магической полиции.

— Теперь-то я понимаю, что не вы, — вздохнул дежурный. — Но тогда я был уверен, что вижу вас.

И начал свой рассказ.

Всё случилось незадолго до появления панклегусов. Блэйгис сидел прямо на земле рядом с магическим куполом для дежурных. Погода была прекрасная, и прятаться от тёплого ветра и ласково пригревающего солнца за прозрачными стенами не хотелось. Купол над Порталом светился обычным голубоватым светом, наружные границы охраняемой территории переливались радужными сполохами. Ничего не предвещало неприятностей.

Внезапно Блэйгис услышал мыслеречь своего друга Тэрруса:

«Мне сообщили, что сегодня к Порталу лорд Стэнн придёт с Тайными полицейскими. Станут купол над Порталом укреплять. Так что будь внимательнее. Сам знаешь, как он строг».

На этих словах оба дежурных смущённо порозовели, и я поняла, что Блэйгис сглаживает то, что в действительности сказал ему Тэррус о строгости начальника Магической полиции. Стэнн это тоже понял и весело хмыкнул, но прерывать рассказ не стал.

Блэйгис вздохнул: не удастся спокойно посидеть. Все знали, как не любит лорд нарушений трудовой дисциплины, и попадать под его гнев не хотелось. Встал, чтобы вернуться под купол. И тут у границы появился лорд Стэнн собственной персоной. Блэйгис мысленно застонал: не успел! Сейчас начнётся: почему пост покинули, как посмели нарушить Устав…

Но начальник словно и не заметил вопиющего нарушения правил. Щёлкнув пальцами, открыл вход, пересёк границу и подошёл к вытянувшемуся стражу:

— Рад видеть вас… — начал, было, Блэйгис предусмотренную Уставом фразу, но лорд перебил:

— Сейчас прибудет важный гость. Будьте готовы к приёму.

Блэйгис удивлённо глянул на начальника: никогда он сам не приходил встречать иномирных магов. Обычно этим занимался его заместитель, лорд Рэвалли. А полковника Васильева с Земли вообще уже ни встречать, ни провожать не надо было, сам знал, куда идти. Интересно, что за важная персона прибудет в этот раз, что лорд Стэнн свои же правила нарушил?

И тут из Портала вышел мужчина. Приятный такой, вежливый. Поздоровался сразу, руку Блэйгису пожал. По этому жесту Блэйгис понял, что человек — с Земли. Только там распространён такой способ приветствия. Да и одет он был очень похоже на то, как раньше леди Селена одевалась: синие штаны и такая же синяя куртка.

— Джинсовый костюм, — прокомментировала я. — Кажется, я догадываюсь, кто нас навестил.

Стэнн кивнул, но уточнять не стал, только коротко бросил:

— Продолжайте.

Мужчина огляделся и спросил лорда Стэнна:

— Здесь?

Тот кивнул.

— А этот?

— Не помешает, — загадочно ответил лорд и…

— Дальше я ничего не помню, — сокрушённо вздохнул Блэйгис. — Когда я открыл глаза, я сидел у купола. И был в полной уверенности, что только что разговаривал с Тэррусом. Встал, чтобы пройти под купол, и тут увидел, что к границе ползёт панклегус. Сначала даже не понял, что это за пакость такая, а когда узнал…

Блэйгис замолчал, отведя глаза.

— Испугался? — сочувственно спросил Рэвалли.

Колдун молча кивнул.

— И их сразу стало… сколько?

— Сначала — двое, а потом… Потом я подумал, что один не справлюсь, и они полезли со всех сторон, — неохотно признался Блэйгис. — Я начал вызывать Тэрруса, но он не отвечал. И вообще никто не отвечал. И я понял, что придётся сражаться с ними в одиночку.

— А почему вы не спрятались под купол? — вкрадчиво поинтересовался Стэнн. — Туда бы они не проникли.

Блэйгис недоуменно посмотрел на начальника Магической полиции:

— А если бы они в Портал полезли? Из-под купола я бы не смог их задержать. Я ж тут и дежурил для предотвращения подобных ситуаций.

Стэнн улыбнулся:

— Вы всё сделали правильно. За нарушение Устава вы, конечно, получите выговор. А вот за действия в критической ситуации будете награждены.

— Награждён? — удивился маг. — Но я же испугался.

— А вы думаете, мы ничего не боимся? — усмехнулся начальник. — Главное не то, что вы чувствовали, а то, как действовали. Вы не могли знать, что они — не настоящие. Смело сражались, защищая Портал, даже понимая, что помощь не придёт.

— Я был не один. Тэррус появился очень быстро, почти сразу.

— С ним мы тоже сейчас поговорим, — зловеще пообещал Стэнн и повернулся ко второму дежурному: — Лорд Тэррус, кто вам сказал, что я сегодня пойду к Порталу?

Молодой маг, побледнев, нервно ответил:

— Лорд Рэвалли. Точнее, я думал, что это — лорд Рэвалли.

— И почему, разрешите спросить, я решил поделиться с вами этой информацией? — иронично хмыкнул Рэвалли. — Вы имеете какое-то отношение к Правлению Высшей Школы?

— Нет…

— Я вас специально искал, чтобы сообщить вам это?

— Нет… не знаю… — на бедного парня было жалко смотреть. От ехидных вопросов заместителя начальника Магической полиции он покраснел чуть не до слёз. — Я сейчас понимаю… но тогда мне показалось совершенно естественным…

— Где вы меня встретили, и что я вам сказал? — перебил его беспомощное лепетание Рэвалли.

— Я должен был сменить Блэйгиса. Решил пообедать перед дежурством. И только вышел из Школы за ворота, как чуть не столкнулся с вами. Вы остановили меня, спросили, кто сейчас на дежурстве у Портала, кто пойдёт на смену. И сказали про лорда Стэнна и что надо предупредить Блэйгиса, чтобы был наготове. А потом сказали: «Идите», и я развернулся и пошёл. Поэтому куда вы отправились дальше, не знаю.

— Развернулся и пошёл, — повторил Рэвалли. — Как всё просто, нежить его забери. Амулетами от ментального воздействия всех снабдить, что ли? А то одному сказали, и он пошёл, другому сказали, и он всё забыл.

— Не ворчи, — поморщился Стэнн, мельком глянув на понуро стоящих молодых магов. — Сам знаешь, парни не виноваты. Он — колдун не их уровня. Что теперь делать — вот вопрос.

— Для начала — снять чужой щит, — вмешался в разговор Лэррис. — Головой об стену побиться и позже успеете.

Я фыркнула, представив, как Стэнн с Рэвалли методично и целеустремлённо пытаются пробить головами стену, подумав, что у них и это получится, они умеют добиваться своего. Передала им в головы картинку разрушающейся в пыль от их ударов толстой каменной стены, добавив для полноты впечатления гулкий металлический звук. Колдуны расхохотались.

— Умеешь ты настроение поднять, — просмеявшись, сказал Стэнн и повернулся к коллегам: — Лэррис прав, надо делом заняться. Давайте посмотрим, что здесь земной маг натворил.

«Тэрруса успокой, — на мыслеречи остановила я его. — А то парень совсем изведётся. Он ведь тоже храбро сражался».

Стэнн кивнул и обратился к парню:

— Лорд Тэррус, выношу вам благодарность за защиту Портала. За свои действия в критической ситуации вы тоже будете награждены. А сейчас внимательно смотрите, что мы делаем. Постарайтесь увидеть щит, это важно. Возможно, вы с ним ещё встретитесь.

Тэррус недоверчиво посмотрел на начальника и понял, что тот не шутит. Облегчение, появившееся на его лице, было настолько откровенным, что колдуны заулыбались. А мы со Стэнном, уже не обращая внимания ни на кого внимания, начали изучать щит-глушилку. Потом Стэнн обернулся к колдунам:

— И что вы думаете по этому поводу?

— Опять земная магия? — спросил Нэйтас.

— Да. Следовательно, мы не ошиблись, и к нам действительно пришёл земной маг. А он, как я успел заметить, появляется только в серьёзные моменты, когда Таэритрону нужен сильный менталист с неизвестной в нашем мире магией.

— Значит, нам опять надо ожидать неприятностей? — озвучила я витавшую в воздухе мысль.

— Скорее всего, — согласился Стэнн. — Селена, сними щит. Покажи, как это делается.

Я окинула купол внутренним взором, нашла место соединения его краёв, скользнула силовыми нитями в едва заметный шов, развёла руки в стороны, словно разрывая его, а затем, зацепив Силой края щита, медленно развернула кисти ладонями вверх, свёла их перед лицом, собирая щит в небольшой комок, и резко встряхнула кистями, сбрасывая его в полыхнувший перед глазами огонь. Колдуны внимательно наблюдали за моими действиями.

— Почти как у нас, — заметил Рэвалли.

— Да, — кивнул Стэнн. — Различия очень небольшие.

— А для чего вообще надо было его ставить? — спросил Блэйгис. И, смутившись под удивлёнными взглядами полицейских, поправился: — Я не так спросил, извините. Щит поставили, чтобы я не смог на помощь позвать, это понятно. А зачем надо было панклегуса создавать? Не для того же, чтобы он меня съел?

— Кто знает? — философски промолвил Рэвалли. — Может, им надо было очистить проход к Порталу, а вы не вовремя очнулись и спутали им все карты.

— Зачем такие сложности? — удивился Кэмбис. — Для этого они могли бы сами его убить.

— Только что созданной нежити нужна еда, причём со свежей кровью. А лежащий без сознания стражник — лёгкая добыча, — пояснил Стэнн. — Так что лорду Блэйгису повезло, что он быстро очнулся.

Блэйгис побелел и снова вцепился в стул. Тэррус ободряюще похлопал его по плечу, склонившись, что-то шепнул на ухо. Молодой маг кивнул и перевёл дух. Тэррус усмехнулся и выпрямился.

«Интересно, что он ему сказал?» — промелькнула мысль, но задерживаться на ней я не стала. Какая разница, каким образом друг помог другу. На то он и друг. Меня больше интересовал другой вопрос, и я его сразу озвучила.

— А может, они хотели пропустить панклегуса в Портал? Считали, что Блэйгис, даже если вовремя очнётся, с ним не справится, мыслезов послать не сможет, и панклегус сумеет прорваться. На Земле таких тварей не знают, началась бы паника, фантомы размножались бы со скоростью света. И не только фантомы… Страшно представить, что было бы.

— Зачем им это?

— Да затем, чтобы сначала посеять ужас, а потом явиться спасителями и потребовать себе за освобождение людей от этой напасти… да ту же власть, например. Я думаю, иномирный бог и от Земли не откажется. Там тоже магия есть, хоть и не в таких количествах, как здесь.

Колдуны помолчали, обдумывая мои слова, потом Стэнн хмуро произнёс:

— Мы, конечно, и так работаем на пределе сил и возможностей, но другого выхода я не вижу. Придётся принимать участие в дежурстве у Портала. Дежурить будем по трое: маг из преподавательского состава Высшей Школы, маг из Колдунов Короля и один из нас.

— Преподавателей в Школе человек сорок, Колдунов Короля — ещё больше, а нас всего семеро, — проворчал Йохтра. — Мы отсюда вылезать не будем. А работать когда?

— Во-первых, нас восемь, — поправил Рэвалли, и все дружно посмотрели на Нэйтаса, но возражать и говорить, что учащихся к серьёзным делам привлекать не положено, никто не стал. — Во-вторых, три дежурства за две декады — не так уж и много. А в-третьих, разве здесь — работа? Солнце, горы — настоящий курорт! Дежурство здесь должно за свободный день засчитываться.

— Но-но! — возмутился Йохтра. — Только попробуйте!

Колдуны рассмеялись, а я, подождав, пока они умолкнут, добавила:

— Вообще-то, нас девять. Я тоже работник Тайной полиции.

Теперь все колдуны посмотрели на меня. Я увидела, как сдвинул брови Стэнн, и приготовилась выслушать его протест, но, к моему удивлению, первым заговорил не он, а Кэрван, наш замечательный лекарь, всегда и во всём меня поддерживавший.

— Селена, — очень серьёзно, без всякой иронии сказал он. — Мы понимаем твоё желание нам помочь, но у тебя сейчас другие обязанности, ничуть не менее, а, скорее, даже более важные. Ты должна отправить в прошлое Великого Шамана и помочь ему обустроиться на новом месте, иначе история пойдёт другим путём. Ты — наш единственный пророк, чьи предсказания помогают нам идти на шаг впереди наших врагов и дают возможность разрушить их планы. Ты — наш связной с земными магами, тебе они доверяют и охотно идут на контакт. И, наконец, ты — единственный среди нас специалист по земной магии. Мы не можем тобой рисковать, отправляя тебя на работу, которую может выполнить любой боевой маг. Если ты погибнешь, заменить тебя будет некем.

Остальные колдуны молчали, но по их глазам и выражению лиц я видела, что они полностью согласны с высказыванием Кэрвана. Пробормотала удивлённо:

— Надо же, какой я ценный сотрудник.

Как-то раньше я не задумывалась об этом, завидуя умелым колдунам и считая своё участие в делах Тайной полиции поверхностным и незначительным. Почему-то считала свой дар несерьёзным по сравнению с могуществом остальных Тайных полицейских, и слова Кэрвана стали для меня полной неожиданностью. Вот, значит, как относятся к моим способностям главные люди страны… Что ж, приятно. Проговорила, размышляя вслух:

— Если бы не моё видение, Блэйгис и Тэррус были бы сейчас мертвы, а панклегус разгуливал по Земле.

— Панклегусы, — поправил Рэвалли. — Свежей крови двух человек вполне хватило бы для размножения. А на Земле, не ожидающей нападения таких чудовищ, деление пошло бы ещё быстрее.

— Значит, я не зря свою зарплату получаю?

— А ты думала иначе? — поразился менталист.

— Честно говоря, да, — кивнула я. — Деньги мне выдают регулярно, а пророчества у меня бывают не каждый день.

— И слава Древним Богам, что не каждый, — проворчал Йохтра. — Надо же хоть изредка и спокойно пожить.

А Лэррис добавил:

— Наш казначей деньги просто так не платит. У него летом песка не выпросишь.

Колдуны снова рассмеялись.

— Селена, у тебя сейчас другое задание будет, — заговорил Стэнн. — Тебе на Землю надо: Игорю всё рассказать, научить с панклегусами и другой подобной нежитью сражаться, охрану Портала усилить. Да и магии земной подучиться, чтобы потом нас научить. Очень уж сильный маг нам попался, надо знать, с чем мы можем столкнуться. Но сначала нужно для наших колдунов учебу провести. Так что без дела не останешься.

— Хорошо, — согласилась я. — Когда начнём?

— Прямо завтра, — твёрдо сказал начальник Тайной полиции. — Сегодня отдохни, подлечись, завтра проведёшь учёбу для магов Высшей Школы и Колдунов Короля, расскажешь про панклегусов, про то, как с мороками справляться, как невидимые щиты находить. Потом мы соберём остальных колдунов со всего Кэтанга, с ними позанимаешься. Это ещё дня четыре займёт. А после этого пойдёшь на Землю. Игоря надо предупредить, рассказать о происходящем, обучить его колдунов с нежитью справляться, невидимые щиты искать. Подумайте, как мага земного найти. Не может быть, чтобы он ни разу ничем себя не проявил, с его-то Силой. Ну, и Николая поторопи. Скорее надо его отправлять, пока ситуация из-под контроля не вырвалась.

— Думаешь, может вырваться? — встревожилась я.

— Всякое может случиться, — уклончиво ответил Стэнн. — Лучше подстраховаться. Так что работы у тебя и так невпроворот будет, без всякого дежурства.

И обратился к внимательно слушавшим его колдунам:

— Кэмбис, подежурь сегодня вместе с Тэррусом. Все остальные, кроме Блэйгиса, идут сейчас в мой кабинет. Распределим дежурства, пообщаемся с Колдунами Короля и магами Высшей Школы, совещание небольшое проведём.

Колдуны слаженно кивнули и исчезли с поляны. Тэррус облегчённо вздохнул, увидев, что Кэмбис заходит под купол дежурных. Бледность на его лице сменилась лёгким румянцем, и я поняла, что после боя, который им с Блэйгисом пришлось выдержать, молодому магу очень не хотелось оставаться дежурить ночью одному. Стэнн тоже это понял и улыбнулся:

— Тэррус, вы с Блэйгисом молодцы. И я бы очень хотел дать вам сегодня отдохнуть, но, думаю, вы понимаете, что обстановка сложная и у нас каждый человек на счету?

— Конечно, лорд Стэнн, — вспыхнул Тэррус. — Я готов дежурить, сколько надо. И один могу…

На последних словах голос его дрогнул, и Стэнн, перестав улыбаться, серьёзно сказал:

— Я знаю, лорд Тэррус. Вы храбрый человек. Но вы же слышали: теперь по одному у Портала находиться запрещено. Так что лорд Кэмбис подежурит с вами.

Обнял меня:

— Пойдём, Селена. Ребята ждут.

И мы пошли на совещание.

Следующие дни слились для меня в один длинный мастер-класс, который я давала постоянно подъезжающим со всего Кэтанга колдунам. Собрать всех одновременно не получилось: их было слишком много, а тема моих выступлений оказалась очень сложной. Поэтому я разделила всех на группы по десять-пятнадцать человек и раз за разом объясняла и показывала на макете, как можно определить, поставлен ли на воспоминаниях невидимый щит. Снимать не учила — для этого нужна была индивидуальная работа, в группе за одно занятие этому не научишь даже сильного колдуна, а уж обычному полицейскому это вообще не дано. Но я такой цели и не ставила. Если маги научатся хотя бы выяснять, что человеку нужна срочная помощь — и то будет хорошо. А снять мы поможем.

Рассказывала и о способе размножения нежити, о том, как важно в сражении владеть своими чувствами и не поддаваться страху. Показывала свои воспоминания о нападении панклегусов, старательно обходя разговор о том, где это происходило: Портал был государственной тайной, и знать о нём рядовым полицейским было не нужно, ну, а маги Высшей Школы и Колдуны Короля и так о нём знали, так что сами узнавали знакомое место.

В пять дней я, конечно же, не уложилась, полицейских оказалось больше, чем я думала, так что последняя группа обучающихся покинула зал Тайной полиции только под вечер седьмого дня. А я, наконец, облегчённо выдохнула и поплелась в кабинет Стэнна.

Любимый, взглянув на моё лицо, вскочил, подхватил меня на руки и сел на диван, усадив меня себе на колени.

— Устала? — сочувственно спросил он, бережно поглаживая меня по спине.

— Не то слово, — вздохнула я, чувствуя, как ручейки Силы, выпущенные мужем, оглаживают и наполняют мою ауру. Это было так приятно, что хотелось замурлыкать от удовольствия, но я только закрыла глаза и прислонилась к надёжной груди любимого мужчины.

Стэнн приглушил свет лампы, и мы сидели в тишине и полумраке. Я чувствовала исходящее от мужа тепло, его любовь, заботу, которой дышало каждое его ласковое движение, и расслаблялась, отдыхая и набираясь сил. Муж молчал, и я была благодарна ему за это. После непрерывной семидневной болтовни это молчание мне было просто необходимо. Пригревшись, задремала в тёплых объятиях любимого, и, когда дверь открылась, и в кабинет вошёл Рэвалли, мы даже не пошевелились. Стэнн лишь бросил на него вопросительный взгляд.

Рэвалли сел на стул неподалёку от дивана и тоже заботливо, как добрый папочка, осведомился:

— Устала?

— Угу, — согласилась, не открывая глаз.

— Может, напиток эльфов выпьешь?

— Нет, — мотнула я головой и всё-таки открыла глаза и сползла с коленей мужа, села рядом. — Я его днём пила. Два раза. А сейчас лучше спать лягу. Отосплюсь — и пойду на Землю.

Стэнн горестно вздохнул и, ни слова не сказав, снова обнял меня. Но я почувствовала, как не хочется ему отпускать меня от себя в такое неспокойное время. И поспешила сменить тему разговора:

— Посмотрела я на молодых полицейских. Какие-то они… недоделанные. Очень мало умеют, потенциал свой до конца не используют. Высшая Школа, конечно, многому учит, но нельзя объять необъятное. А я вспомнила, как дело у Игоря поставлено. У него все начинающие колдуны в обязательном порядке раз в неделю ходят на курсы повышения квалификации и продолжают учиться, даже когда работают. А маги со стажем посещают эти курсы раз в три месяца. Постоянно ведь что-то новое появляется: новые технологии, новые опасности, новые заклинания. И надо успевать отслеживать эти изменения, иначе отстанешь от жизни, а то и вовсе её лишишься, не сумев распознать угрозу. Вот и появилась у меня мысль: когда всё закончится, надо открыть курсы для начинающих колдунов. Как у Игоря. Колдуны работают — и продолжают учиться, совершенствовать свое мастерство. А то ведь выходят из Школы и остаются предоставленными сами себе. И я даже готова взять это дело на себя. Я вдруг поняла, что соскучилась по преподаванию. Я ж всё-таки профессиональный педагог, а тут всё учусь, учусь. Пора свои знания начинать передавать.

— Замечательная мысль, — улыбнулся Рэвалли. — Мы со Стэнном говорили об этом еще года три назад, но руки так и не дошли, всё какие-то другие дела находились. Мы будем рады, если ты за это возьмёшься, верно, Стэнн?

— Верно, — серьёзно ответил начальник Тайной полиции. — Ты озвучила мою давнюю мечту. С тебя — учебный план на первый набор, а организацию я возьму на себя.

— Угу, — снова согласилась я. — Как всё закончится, так сразу и напишу.

— Да, — печально кивнул Стэнн. — Как всё закончится…

И плотнее прижал меня к себе.

— Хватит грустить, — скомандовал Рэвалли. — Всё будет хорошо, спроси у Селены, она знает. Верно, пророк?

— Верно, — улыбнулась я. — Всё будет хорошо, только не сразу.

— Ничего, мы подождём, — отмахнулся колдун. — А сейчас идите-ка домой, отдыхайте.

— У меня ещё… — начал, было, Стэнн, но Рэвалли решительно прервал его:

— Я знаю, что у тебя ещё не сделано. Доделаю, не переживай. А вам обоим нужно отдохнуть. Ты тоже уже не лучше Селены выглядишь. Два задохлика зеленокожих.

— Спасибо на добром слове, — фыркнула я. — Умеешь ты делать комплименты.

— А то, — усмехнулся друг, направляясь к столу начальника. — Спокойного сна.

— Спокойного сна, — ответил Стэнн, с благодарностью глянув на своего заместителя. — Пойдём, Селена.

— Пойдём, — ответила я, помахав Рэвалли.

И мы отправились домой.

После ужина Стэнн хотел сразу уложить меня спать, но я потащила его в бассейн. На его дне до сих пор лежали светящиеся моллюски, которые я кинула туда ещё перед похищением Стэнна, готовя ему сюрприз к трёхлетию нашей встречи. Моллюски подсвечивали воду мягким переливающимся светом, и мы не стали включать лампу. Стэнн подогрел воду до приятной теплоты, и мы, скинув одежду, забрались в бассейн.

Я легла на спину, погрузившись в воду целиком, только нос наружу торчал, и закрыла глаза. И почувствовала ласковые прикосновения мужа. Он притянул меня к себе, уложил так, что моя голова оказалась на его груди, и осторожными движениями начал омывать меня. И я сразу поняла, чем дело закончится, потому что сопротивляться этим мягким ласкам и нарастающему вопреки усталости желанию сил не было. Но ещё долго крепилась, закусив губу и не открывая глаз, желая продлить это нежное удовольствие, пока Стэнн, обтерев меня всю, вплоть до ступней, не скользнул рукой мне между ног, одновременно прикоснувшись губами к моим губам. И я не выдержала: всхлипнула, выгнулась, едва не уйдя под воду с головой, и, развернувшись, обняла мужа, прильнула к нему. Поцелуй сразу из ласкового превратился в страстный, обжигающий. Усталость мгновенно прошла, осталось только одно стремление: чтобы этот поцелуй никогда не кончался. Я обхватила мужа руками и ногами, прижалась всем телом, почувствовала на своих ягодицах его крепкие ладони, и даже застонала от волной нахлынувшего страстного желания принадлежать ему, слиться с ним, раствориться в его любви…

И муж, как всегда, не подкачал.

Когда мы вылезли из бассейна и без сил растянулись на мягком ковре, остужая разогретые страстью тела, Стэнн, посмотрев на меня, смущённо хмыкнул:

— Кажется, я перестарался. Прости, я сейчас всё исправлю.

Взглянула на него удивлённо:

— Что ты исправишь?

Муж, по-прежнему смущённо улыбаясь, щёлкнул пальцами, и передо мной возникло большое зеркало, из которого на меня взглянуло встрёпанное чучело со спутанными волосами, опухшими губами, синяками от засосов на шее и груди и даже следом от зубов на плече.

Внимательно рассмотрев все эти знаки мужниной любви, я перевела взгляд на любимого и рассмеялась:

— Думаешь, ты лучше выглядишь? По-моему, мы сегодня оба были не в себе.

На плечах, спине и груди Стэнна краснели длинные царапины, из прокушенной верхней губы сочилась кровь, а на предплечье четко выделялись отпечатки пальцев. Это с какой силой я должна была в него вцепиться, чтобы такие следы оставить?

Рассмотрев себя, Стэнн развеял зеркало и, откинувшись на спину, задумчиво спросил:

— Что за дикая кошка была со мной в бассейне?

— Сама удивляюсь, — пожала я плечами, пристраиваясь ему под бочок. — Вроде, и ногти у меня короткие.

И виновато спросила:

— Больно?

— Нет, — усмехнулся муж. — Странно. Никогда такого не было. Ничего, сейчас залечу.

— Не надо, — поймала его за руку. — Я сама.

И, вместо того чтобы вылечить все ранки одним заклинанием, начала заживлять каждую царапину отдельно, ведя по ней пальцем, едва прикасаясь к телу. Стэнн закрыл глаза и попытался расслабиться, но царапин было много, а я не торопилась, наблюдая, как снова возбуждается муж, как нарастает его так явно проявляющееся желание. И, наконец, он не сдержался:

Конец ознакомительного фрагмента.