Легенды зачарованного леса

Наталья Колодезная, 2023

Перефразируя Алексея Иванова. Эта история начиналась как битва на табуретках, а закончилась как "Игра престолов". В какой-то момент все вышло из-под контроля, и я очень этому рада.

Глава 3. На ярмарке.

История Югуеина.

Наконец-то мы прибыли на ярмарку! Последние два дня путешествия выдались разгрузочными. Тыквы Зои, слава богам, закончились, но другой еды, к сожалению, добыть не удалось. Поэтому, высадились мы злыми, голодными и грязными. Ярмарка была в разгаре и уже приближалась к концу.

Встретили нас не ласково. Мы были к этому готовы. Сходили в баню. Купили новые вещи и переоделись. Эоган с Аодхом сразу пошли петь сагу о наших приключениях, а мы с Руэйдхри решили осмотреться и прогуляться.

Я купил нам по пирогу с капустой, потом еще. Жизнь вроде стала налаживаться. Кругом царили суета и веселье, как всегда бывает на ярмарке высоких эльфов. Из дроу были только мы. По пути мы встретили, кроме хозяев-эльфов, людей и орков. Надеюсь, мы выглядели не так глупо, как они. Не прилично таращиться на других с открытым ртом!

В ряду горшечников, куда мы забрели, что бы купить подарок сестре Киндеирна, в кругу слушателей, сидел старый дед и нудно и монотонно читал какую-то летопись по ветхому свитку. Мне было не интересно, а Руэйдхри ее уже слышал. Мы купили кружку и собирались уже искать Аодха и Эогана, когда нас обогнали две эльфийки:

— Опять этот старец со своими летописями! Надоел уже! Каждый год одно и то же!

— Вот бы кто новенькое почитал!

Руэйдхри встал, как вкопанный. Его глаза загорелись алчным огнем личной наживы:

— Я вот тут подумал, сгоняй-ка ты к лодке, возьми мою шляпу!

— Зачем это? — Не понял я.

— У меня появилась идея, как деньжат срубить.

Когда я вернулся, то увидел Руэйдхри, восседающего на перевернутой корзине. О боги! Он читал книгу Зои. Вокруг уже собралось несколько зевак. Я присел рядом.

Звучным, проникновенным, полным торжества голосом, о котором я и не подозревал, он вещал:

— Войско орков подошло и встало под стенами Варджума. Защитники были полны сил и веры в высоту и крепость своих стен! (Проходите, садитесь, не нужно стоять над душой!)

Скептически настроенные орки присели рядом со мной:

— О чем это он? Не были мы никогда в Варджуме. Где он вообще находится?

— Понятия не имею! — Честно ответил я.

Прошло два часа. Нас уже окружала плотная толпа слушателей. У Руэйдхри пересох голос. Незнакомый кудлатый человек подал ему свою фляжку. Руэйдхри сделал пару глотков и продолжил:

— Тем временем страж северной башни пробрался в спальню Изидоры. Скрипнула лестница. Это ее старый муж бродил в беспамятстве по замку!

— Да, это что же, бедный муж где-то бродит, а эти развратники у него за спиной встречи назначают? — Возмутился поборник нравственности из задних рядов.

— Заткнись, святоша! — Быстро поставили нахала на место.

Руэйдхри благодарно им кивнул и продолжил:

— Честь, верность и преданность боролись в сердце Рагнара с любовью к Изидоре, но чувства победили!

— Ах! — Выдохнула толпа.

Торжествующий Руэйдхри окинул взглядом свою паству.

— Что за антинаучный бред!? Не было такого никогда! Ни в одной летописи нет упоминаний о происходящем в этом повествовании! — Заверещал наш конкурент с ветхим списком в руках.

— Да, надоел ты уже со своей наукой! Не мешай расширять кругозор! Читай дальше, дроу! — Поддержал Руэйдхри кузнец из второго ряда.

Деда вытолкали взашей. Больше его никто не слушал.

И он продолжил! Не останавливаясь, читал еще час:

— Чресла его задрожали и оттопырились!

— О, я так больше не могу! — Молодая эльфийка упала без сознания на руки к своей пожилой спутнице.

— Что это творится!? Какой разврат! Честной женщине плохо стало! — Завопила та.

— Помогите честным женщинам выйти на свежий воздух! — Вежливо попросил орк рядом со мной.

— Уже помогли! — Ответили сзади.

— Да не напирай ты! Всем места хватит!

Прибежал купец с пирогами. Со всем уважением Руэйдхри принял от него в подарок два. Остальные пироги вмиг раскупили слушатели. Обалдевший купец отвесил земной поклон собранию и выскочил из круга с пустым лотком.

Дальше события развивались неожиданно быстро. Руэйдхри подался вперед, его голос был хрипл и душераздирающ:

— И вот армия орков ворвалась в Варджум! Дикари крушили и жгли беззащитный город! Грабили и убивали жителей.

— Да! Да! Я знал, что мы победим! — Воскликнул второй соседний орк.

— Сейчас ответишь за Варджум! — Сжимая пудовые кулаки, пообещал ему кузнец.

— Давай выйдем! Посмотрим кто кого! — Поддержал товарища третий орк.

Они вышли. Все честно ждали чем кончится. Руэйдхри держал паузу. Спустя пару минут, орки и кузнец вернулись обратно, пожали друг другу руки, поклонились собранию и уселись на свои места. На их лицах сияли улыбки и свежие синяки.

Руэйдхри откашлялся и продолжил:

— И вот подземный ход закончился. Страж северной башни Рагнар вынес на руках бесчувственное тело Изидоры и уложил на живописной полянке среди цветов и ягод. Он склонился к любимой и запечатлел поцелуй на ее бледных ланитах.

— Что прямо так и облапал? — Возмутилась эльфийка в боевой кольчуге с луком за спиной.

— Не облапал, а поцеловал! Ланиты — это щеки, если что, — прокомментировала толстая торговка луком.

— А! Тогда ладно, — смутилась эльфийская воительница.

Хотел бы я посмотреть на психа, решившего ее облапать! Спорим, она на одних рефлексах, не приходя в сознание, поставит наглеца на место? Ближайшие соседи, на всякий случай потеснились и, вокруг эльфийки с луком образовалось свободное пространство.

Руэйдхри укоризненно посмотрел на женщин:

— Подлая стрела сорвалась с тетивы предводителя орков и попала прямо в сердце Рагнару.

«Что с тобой, любимый?» — спросила Изидора.

«Меня убили!» — воскликнул Рагнар.

«Но кто же мог так поступить?» — зарыдала Изидора.

— Тупая баба! У него в спине стрела торчит, а она вопросы вопрошает! — Сказал купец.

— Хоть бы подорожник догадалась приложить, — сочувственно вздохнула торговка леденцовыми петушками.

— Да нет, подорожник ему уже не поможет, — со знанием дела ответила эльфийка в богатом платье и тиаре на голове.

— Пирогов бы, а купец? — Спросил орк рядом со мной.

— Уже пекутся, — отмахнулся тот.

— И пива захвати, — сказал кузнец.

Орк оглянулся и пожал руку кузнецу. Народ недовольно заворчал. Руэйдхри одобрительно кивнул и продолжил:

— Ногтями вырыла Изидора могилу для возлюбленного. Три дня и три ночи прорыдала она над трупом.

— Я не понял, она что, его не закопала? — Заинтересовался кудлатый мужик с фляжкой.

— А зачем ногтями копать? Ногтями много не нарыть, — спросила торговка луком.

— Тут и ножом ковырять замаешься, — вслух подумала пожилая спутница приличной женщины.

— Да и ножом тоже не выход. В любой момент может сломаться, — подтвердила ее слова молодая подруга.

— Уймитесь дуры! Это поэтическая аллегория, призванная показать всю тщетность ее усилий. Продолжайте, уважаемый! — Отозвался старый летописец со свитком.

Весь до трагедии печальный Руэйдхри склонил голову на грудь:

— Холодный осенний дождь омывал слезы Изидоры. Она больше никогда никого не полюбит, ибо нет на свете больше такого мужчины, как Рагнар, страж северной башни. Конец!

Я понял, что плачу. Вокруг меня все рыдали. Руэйдхри поднял заплаканное лицо и сказал:

— А теперь мой друг пойдет по кругу и, пусть каждый пожертвует, сколько не жалко.

Я встал и пошел. В шляпу падали монетки. Люди, эльфы и орки прятали опухшие мокрые лица в рукава и платки. Торговка петушками громко сморкалась в фартук. Народ начал медленно подниматься.

Руэйдхри достал вторую книжку:

— Продолжение приключений Рагнара, стража северной башни!

— Да ну!? Мы же его только что похоронили? — Удивился кузнец.

Руэйдхри торжествовал:

— Изидора не смирилась со смертью возлюбленного и отправилась к черному колдуну! Продолжение истории «Страж северной башни»-2!

— Так, перерыв пятнадцать минут! Купец, пирогов и пива! Мое место не занимать!

История Аодха.

***

Моя рана на руке почти зажила. Мы с Эоганом зашли в палатку травницы, и она профессионально сделала перевязку. Купили у лоточника по пирогу с курицей. Заглянули на ряд с диковинками, купили сестре Киндеирна подарок.

— Сколько не откладывай, а позориться придется, — безнадежно сказал Эоган.

— Твоя мама сказала, что все будет хорошо, — ответил я.

— Ага, никто лучше нее не гадает по требухе, — согласился Эоган.

— Просто будь собой! — Подбодрил я.

Эоган отчаянно махнул рукой, задрал подбородок и бодро рванул навстречу своей судьбе.

***

Мы выбрали свободный пятачок. Эоган достал свои гусли, медленно натянул струны, потренькал, настраивая, глубоко вдохнул и запел:

Негодяи убили вождя,

Но дочери не смирились!

В ночи они заманили в капкан,

До утра враги не дожили!

Пару раз на нас оглянулись, но никто так и не остановился.

— Эоган, давай что-нибудь другое. Похоже старые саги никому не интересны.

— На пирах она очень популярна, — возразил он.

— На ярмарку приезжают за новинками. Старье всем дома надоело. У тебя же есть новые песни?

— И что, думаешь, кому-то интересно слушать мои поделки?

— Мне нравится!

— Тут я решаю, что нравится, — твердо сказал Эоган.

Восход утонул в потоках крови.

Беленус склонился над другом.

— Мы победили! — Воскликнул он

И награбил добычи супруге.

Мимо проходящие орки ускорили шаг. Помнят Беленуса. Это точно.

— Как-то нескладно, — заметил я.

— Кто ты такой, что бы критиковать классиков? — Возмутился Эоган.

Мы подняли паруса во тьме.

Гребцы отложили весла.

Печальную тризну пропели врагам,

Настигло людей пораженье.

Две эльфийки с недовольными лицами остановились возле нас. Начало было плохим:

— Сколько можно нагнетать негатив и межрасовую ненависть? У вас что, других песен нету?

— Мы дроу — очень воинственный народ! У нас все песни такие, — гордо заявил Эоган.

— Правда? А вот в гончарном ряду здоровенный дроу с татуировкой в пол-лица читает потрясающую легенду о страже северной башни. И слушателей у него полно! — Ехидно ответила эльфийка.

— Да-да, он настоящая звезда этой ярмарки! — Подтвердила вторая.

Мы переглянулись.

— А парнишка в лисьей шапке там не ошивался поблизости? — Спросил я.

— Ошивался, — с готовностью подтвердила вторая эльфийка.

— Руэйдхри! — Прошипел Эоган.

Сразу стало понятно, что Руэйдхри недолго осталось отбивать у нас слушателей. Не жилец он больше. Эоган об этом позаботиться, а потом напишет новую сагу о вероломном друге. Я предусмотрительно не вмешивался. Пусть хорошенько обдумает. Месть нужно подавать холодной.

— Ну что ж, — процедил Эоган: — Вы песен хотите? Их есть у меня!

В отчаянии с мрачным лицом он рванул струны:

Морок накрыл наш отряд.

Не чаяли мы спастись.

Случилось это неделю назад

На ярмарку мы собрались!

— Что, прямо на эту ярмарку? Прямо, на самом деле, неделю назад? — Не поверил стражник.

— Прямо, да! — Эоган был зол.

К середине нашей печальной истории собралась небольшая кучка слушателей. Я заранее достал котелок, вдруг кто-нибудь захочет заплатить.

Эоган был в ударе. Рифмы лились легко и ровно. Мелодия дополняла и нагнетала обстановку. Я позволил зрителям побыть под впечатлением от песни пару секунд и пошел с котелком по кругу. Подавали не то, что бы щедро, но на пиво мы заработали. Эоган был растроган.

Высокий перекачанный варвар, похоже, уходить не собирался и задумчиво разглядывал гусли. Дикарь, что с него взять?

— Понравилось? — Обычно я не настолько безрассуден, что бы первым заговаривать с варварами, но сегодня фортуна нам улыбалась.

— Я в конце пришел. Хочу еще раз целиком послушать, — красивым бархатистым голосом ответил он.

Мы переглянулись. Пиво откладывалось. Эоган начал сначала.

Пронзило чудовище руку бойца,

Но мы продолжали бой.

Держала ведьма над нами фонарь,

И мы стояли стеной.

Кто-то всхлипнул от ужаса. Я оглянулся. О чудо! У нас снова были зрители! В это раз подавали щедрее. Варвар бросил в котелок золотой. Народ начал расходиться. Мы заслужили пиво!

Неожиданно один из зрителей громко возопил:

— Это все гнусное вранье! Докажите, что это правда!?

Народ начал возвращаться. Эоган обиделся:

— Это все правда!

— Обманщик! Придумал какую-то ерунду, а мы поверили!

— Лучше бы ты старые саги пел!

— Почему? Почему вы так говорите? — Чуть не плакал Эоган.

— Спокойно, плохая реклама, тоже реклама! — Шепнул я ему на ухо.

Сейчас, в предвкушении скандала, собралась приличная толпа. Эоган мне сейчас не помощник. Нас либо побьют, либо мы станем звездами.

— Среди вас есть лекари? Кто может осмотреть мою рану и сказать, каким оружием она нанесена? — Вышел в круг я.

— Ну, я могу, — усмехаясь, подошел ко мне крепкий кряжистый старик.

Толпа замерла. Я снял повязку с руки и показал рубцующийся шрам деду. Старый целитель покрутил мою руку, пощупал шрам, понюхал и сказал:

— Шрам настоящий. Рана свежая, не больше десяти дней. Каким оружием покалечилось не ведаю. Если б мечом, то края были б ровные. Если б топором али секирой, то руку напрочь отрубило б. Если б зверь зубами али когтями рвал, то были б лоскуты. А здесь края ровные, но как бы с зубчиками.

— Может, пила?

— Если б пила, рана длиннее должна быть, что б глубине соответствовать.

— Тогда, что же?

— Видишь, надрывы кожи в углах? Предмет этот был объемный, толще меча, но уже булавы, с острым концом и зубчиками по нижнему краю. Одновременно, рвал, резал и пилил. Я такого оружия не знаю, — признался дед.

— А я знаю. Так выглядит клешня у рака. Только рак маленький, а тут клешня гигантская, — сказал варвар.

— Бард так и сказал: помесь медведя и скорпиона, — подтвердил стражник.

— Так он получается, правду сказал? — Спросил кто-то из толпы.

— Да, я сказал правду, — торжественно подтвердил Эоган.

— Давай-ка еще раз, — потребовал дед и бросил в котелок монетку.

История Зои.

***

Наконец-то мы пришли на ярмарку. В небе сияли первые звезды, когда я в новом платье вышла из общественной бани. Нужно было что-то поесть. Что-то, где нет тыквы. При воспоминании о тыкве меня затошнило. На всю оставшуюся жизнь наелась, а живут волшебники долго.

Я решила поискать дроу, в надежде, что они добрались. Погуляла по ярмарке. Сегодня предпоследний день. Торговля продолжится всю ночь. Скидки будут сказочные. Я проверила кошелек на поясе. Благодаря нашей удаче, он был полон. Чем бы себя любимую порадовать?

Мимо пробежал заплаканный орк. Неожиданно! В этом нужно разобраться. Следующей расстроенной оказалась торговка луком. Я ухватила ее за рукав и спросила:

— Что случилось? Почему ты плачешь? Тебе нужна помощь?

— В гончарном ряду, — прорыдала торговка. Больше я ничего от нее не добилась.

По дороге к гончарному ряду, мне встретились еще несколько людей и эльфов со слезами на глазах. Раз расходятся, значит, все закончилось — решила я и ускорила шаги.

На самом гончарном ряду народу было предостаточно. Что же тут произошло? Не поверю, что горшки и плошки способны довести до слез! Рыдающий кудлатый мужичок с фляжкой в руках натолкнулся на меня:

— Прости, госпожа, — простонал он, глядя на меня затуманенным взором.

— Где? — Спросила я.

— А тама, — махнул он рукой.

Ладушки, «тама», значит, «тама». Пошла в указанном направлении. Обошла телегу. Пролезла под прилавком и поняла, что заблудилась. Откуда-то справа услышала знакомый голос, пошла на звук.

На вытоптанном пятачке спиной ко мне стоял Югуеин. Его лисью шапку ни с кем не спутать. Так, один есть! Я рванулась навстречу, но была остановлена незнакомцем.

— Ты опоздала, госпожа, все уже закончилось, — разочарованно сказал летописец со свитком в руках.

— Очень жаль, а что именно закончилось? — Поинтересовалась я.

Старик заплакал и махнул рукой. Я не стала задерживать его в печали, чтобы не усугублять страдания. Летописец ушел, но я не уверена, что туда, куда собирался. В конце концов, ярмарка не Зачарованный лес, смертельная опасность ему не грозит. Дойдет до таверны и остановится.

До Югуеина оставалось несколько шагов, когда с земли, распрямляя спину, поднялся Руэйдхри. В руках он держал свою старую шляпу. Увидев меня, он не поверил глазам, обрадовался, замахал руками. Югуеин оглянулся и радостно заулыбался.

— Привет! — Сказала я.

— Как я рад тебя видеть живой и здоровой! — Воскликнул Руэйдхри.

— Только сегодня добралась, — я обняла друзей по очереди.

— Ты что, пешком шла? — засмеялся Югуеин.

— Долгая история. Аодх и Эоган с вами? — Спросила я.

— Да, где — то по ярмарке бродят, — усмехнулся Руэйдхри.

— Пойдем, посидим в таверне? Я нынче при деньгах, — позвенела я кошельком.

— Мы сами нынче не бедствуем, — показал полную шляпу монет Руэйдхри.

— Половина твоя, — уточнил Югуеин.

— Вот как? — Удивилась я.

— Помнишь, ты мне книги подарила, — смутился Руэйдхри.

— Ты читал их за деньги? — Восхитилась я.

— Да!

— Значит, эти рыдающие, — начала я.

— Да, это мы! — Гордо признался Югуеин.

— Круто, вы заслужили пиво и пироги!

Дроу засмеялись и показали на сваленные в приличную кучку припасы.

— Благодарные зрители?

— Да! Немного докупить и можно отправляться в обратный путь. Голодать не придется, — похвастался Югуеин.

— Расскажите о своих приключениях, — попросила я.

— Нечего рассказывать. Слава богам, обошлось без приключений, — улыбнулся Руэйдхри.

— А как твои дела? — Задал вопрос Югуеин.

— В двух словах не расскажешь. Вы где остановились?

— Нигде, переночуем на берегу возле лодки.

— Я вырастила дом. Приглашаю вас в гости!

***

Дом произвел на дроу сильное впечатление. Они долго не могли поверить, что это тот же самый дом, что стоял на реке в Зачарованном лесу. Как я их понимаю! Дом действительно изменился, как я думаю, под воздействием грибов и отчасти Морока.

Во-первых, он отказался аннигилироваться. Чтоб вы понимали, каждый раз волшебник выращивает новый дом, соответствующий местности размерами и материалом изготовления, а потом, когда не нужен, дом сам уничтожается.

Во-вторых, он начал расти и на данный момент имел уже два с половиной этажа. Кроме того, он научился создавать мебель и деревянную посуду. Я о таком даже не слышала!

И, в-третьих, лодка!

***

Я привела дроу на край обрыва над рекой. Высокий глинистый берег был отвесным. На пятьдесят локтей ниже текла река.

Дом в два с половиной этажа нависал террасой над водой, упираясь в берег сваями.

— А это не опасно? — Спросил осторожный Югуеин.

— Ты специально его здесь вырастила? — Не поверил Руэйдхри.

— Дом теперь сам решает, где ему стоять, и сам заботится о безопасности. Загляни через край, увидишь, как он врос сваями в берег.

— Как это вышло?

— Ну, вы уплыли, а я пошла в лес, искать «кротовую нору». Нашла, наступила и оказалась опять у реки. Попробовала еще раз. Неудачно. Наступил вечер. Вырастила дом. Тот же самый, но я тогда подумала, что это другой, просто похожий.

Мы подошли к крыльцу.

— Откуда эта прекрасная ладья? — Восхитился Югуеин.

— Нравится?

— Да, очень! — Похвалил Руэйдхри.

— Потом расскажу.

Дроу восхищенно разглядывали и ощупывали лодку, залезли внутрь, примерили к уключинам весла. Я терпеливо ждала на высоком резном крыльце.

— На следующий день был туман, и я осталась в доме. Погрызла тыкву и решила подмести пол. Сделала из мелких веточек веник и начала из дальнего угла. Дойдя до очага, я обнаружила на полу деревянную миску и решила, что это вы ее забыли.

— У нас не было деревянных мисок.

— Я догадалась, но позже.

Мы вошли в дом. Дроу продолжали удивляться, как дети. И было чему. Изнутри терем был не хуже, чем снаружи. Идеально пригнанные плашки пола, отполированные стены, резная мебель. По меркам сельской местности, я была богачкой. Югуеин быстро накрыл на стол из своих припасов. Я расставила деревянную посуду и столовые приборы тонкой работы.

Руэйдхри покрутил в руках вилку:

— Это сделал дом?

— Да, его мастерство постоянно растет, — ответила я.

Югуеин вышел из кухни:

— Там каменная печь.

— Дом не умеет делать кирпичи. Только природные материалы.

— Это впечатляет!

Руэйдхри разлил в чаши вино:

— И что было дальше?

— Дальше я нашла еще одну «кротовую нору». Мне было все равно, куда она ведет, лишь бы выбраться из леса. Наступила и оказалась на берегу. Это уже было не смешно. Я оказалась в закольцовке.

— Что это значит?

— Нужно было плыть с вами! Есть такие места, где все «кротовые норы» соединены и закольцованы. Выбраться оттуда можно либо по воде, либо традиционно пешком.

— Я слышал про такие места. Только очень сильные ведьмаки могли сделать такое, да и то в древности.

— А я вам говорил, Морок там что-то очень важное охраняет, — сказал Югуеин.

— Кто бы сомневался. В общем, я несколько раз выращивала дом на берегу, и каждый раз на утро находила все новые предметы. Однажды, аннигилировав, как я думала, дом, я нашла на берегу деревянную печать с неизвестными рунами и забрала ее с собой для дальнейшего изучения.

— Дом снес яйцо? — Засмеялся Югуеин.

— Что-то вроде того. На самом деле, он, как оказалось, самовольно переместился в свернутое пространство, а печать оказалась обычным ключом. Это развязало мне руки. Немного поэкспериментировав, я вырастила запас тыкв и отправилась в путь.

— Скажи пожалуйста, почему ты выращивала одни тыквы? Ты действительно так их любишь? — Деликатно поинтересовался Руэйдхри.

— Да какое там!? Просто в этом проклятом лесу ничего, кроме грибов и тыкв, не растет!

— О!

***

Хорошо сидеть на террасе под звездами и болтать ногами над обрывом. Руэйдхри уже битый час рассказывал мне о созвездиях, и все время путал названия. Училка внутри меня орала благим матом, но я себя сдерживала.

— А ты не романтичная девушка, — догадался он.

— У тебя отлично получается, — неискренне похвалила я.

— У тебя есть парень?

— Ты же знаешь, что нет.

— А почему?

— Как сказал один мой знакомый не ставший близким: «Каждая женщина сама по себе уникальна, но если она слишком уникальна, то она сама по себе».

— Кажется, кто-то обиделся.

— На здоровье. Я принципиально не участвую в треугольниках.

— Он был женат?

— Нет. Он любил отношения «жертва-агрессор-спасатель», а я наоборот. На самом деле, он отличный парень, просто мы по-разному представляем себе счастье.

Открылось половина окна верхнего этажа, и оттуда высунулся по пояс Югуеин:

— Ух, ты! А можно я на чердаке спать буду?

— Как хочешь.

— Спасибо! — Окно закрылось.

Руэйдхри кашлянул в кулак:

— Я давно хотел спросить, почему волшебники не женятся?

— Ты имеешь в виду, не женятся на волшебницах?

— Да.

— Тут все просто! Волшебники, чаще всего самоуверенные эгоисты и манипуляторы, а волшебницы — самоуверенные эгоистки и манипуляторши. Звучит похоже, но на самом деле — это другое.

— Разумеется, — вежливо усомнился Руэйдхри.

— Сейчас поясню. Волшебники обоих полов влюбляются, встречаются и так далее, все как у всех, но! Померившись линейками, волшебники выбирают в жены покладистых добрых и нежных дочерей булочников, которые превращаются затем в ведьм и вьют из волшебников веревки. А волшебницы приходят к выводу, что в море полно рыбы, и они самые крупные и зубастые.

— Ха! За каждым успешным мужчиной стоит сильная женщина, а за каждой сильной женщиной — кладбище несбывшихся надежд и разочарований.

— Все верно. Трудно поверить во второй раз, когда тебя однажды уже предали.

Руэйдхри наклонился и заглянул вниз через ограждение:

— И кто предал тебя?

— Ты, правда, хочешь это знать?

— Если не секрет.

— Какой секрет? Вся Академия была в курсе! Просто я давно никому об этом не рассказывала.

— Я бы послушал.

***

— На втором курсе у нас появился новый преподаватель, назовем его для ясности Профессор. Талантливый, харизматичный, по сравнению с остальными профессорами, модно одетый и разбирающийся в современных трендах. Мы, девочки, сразу же увлеклись. Но, как выяснилось, зря. Буквально на первой лекции он объяснился в любви к своей жене, меня это отрезвило.

Я принципиальный противник треугольников, неважно каких, и в конкурсе на «популярную линейку» никогда не участвую. Некоторые сочли это слабостью. Я над ними посмеялась.

Весь первый семестр я «наслаждалась» разговорами о чужой жене, сам понимаешь, как одной женщине нравится слушать похвалы другой. Глупая волшебница — нонсенс. Такие просто не выживают в профессии. А я очень амбициозна. Вот слушала я, слушала, и начали сами собой закрадываться подозрения. Что скрывается за этими навязчивыми похвалами: компенсация за измены или чувство собственной неполноценности? Блеск очарования перестал слепить мне глаза.

Как преподаватель, Профессор был великолепен. Я действительно многому научилась, за что искренне благодарна. Дальше события стали развиваться непредвиденно.

По какой-то неизвестной мне причине, он вдруг начал выделять меня среди других девушек. Мне было пофиг. Я уже постигла мудрость предков «в море полно рыбы» и наслаждалась процессом. Профессора это задело. Тонны незаслуженного обаяния посыпались на меня. Я имела глупость благосклонно их принять. Смотри выше: самоуверенная эгоистка и манипуляторша.

Я ждала первого шага от него, а он — от меня. Все было мило но, ни к чему не вело. Мне надоело первой, и я тихонько отползла в тень. Брать на себя ответственность за соблазнение взрослого женатого мужчины я не собиралась. Он обиделся.

И тут случилась конференция. Я со всем жаром своей души приняла в ней участие. Разумеется, это была месть! Все мои вопросы и комментарии, к слову весьма разумные и уместные, Профессор всячески высмеивал и обесценивал. Я очень расстроилась. Шанс произвести приятное впечатление на потенциальных работодателей был потерян безвозвратно.

Мои друзья, присутствовавшие на конференции, были искренне возмущены таким отношением, но я в себе засомневалась. Яд начал действовать.

Следующий конфликт произошел немного позже и носил, как ни странно, политическую окраску. Нежить уже давно подбиралась к границам моей Родины. Война была неизбежна. Не подумай, что это случилось неожиданно, раз в сто — сто пятьдесят лет нами стабильно пытались поживиться. Получали по сопатке и уползали зализывать раны. Вот время пришло и началось. В этот раз, слава богам, наш правитель не стал ждать нападения, а напал первым.

Со слезами на глазах всю лекцию Профессор каялся перед Нежитью за то, что мы посмели себя защитить! Это было несусветно! Каяться перед смертельным врагом, который никого не щадит! На прошлой войне с этой падалью я потеряла двух дедушек! Все внутри меня перевернулось! Я увидела своего учителя другими глазами.

— Ничего себе гордыня! Он что же, был уверен, что Нежить признает его равным? — Удивился Руэйдхри.

— Можешь в этом не сомневаться. Тогда многие соблазнились. Но это еще не конец.

Вечером в таверне после пары кружек пива, Профессор со смехом предложил пари: начнется ли в ближайшее время война между гномами и некромантами и сколько гномов погибнет, прежде чем признают свое поражение.

Это было слишком! Но разве могут мирные трудолюбивые гномы заслуживать сочувствия, когда просвещенные черные маги несут им рабство и моральную нищету своей разлагающейся цивилизации? Смерти невинных гномов — это же так весело! Что плохого в геноциде? Ведь Нежить, паразитирующая на живых, гораздо милее и важнее, чем наши дети!

Я встала и сказала: «Это кажется Вам смешным?». Он сделал вид, что не услышал. В полной тишине я вышла.

— Похоже, ты была единственным мужиком в этой таверне.

— Люди — странные существа.

— Я заметил. Продолжай.

— На следующий день я пошла в деканат, но мест на других факультетах не было. Я перестала ходить на лекции и продолжила учиться по учебникам, в надежде, что сдавать экзамен буду другому преподавателю.

Не повезло. На экзамене Профессор был мил и радушен. Он давал понять, что совсем не сердится на меня. Я была вежлива и корректна. Сдала экзамен и ушла.

Вроде бы все вернулось на круги своя. Я ходила на лекции. Профессор был очарователен. На самом деле, напряжение все нарастало. Нужно было выбирать: уходить или оставаться. Смотри выше: я очень амбициозна. Я решила, что смогу поддерживать деловые отношения, не вступая в личные.

Спустя еще один семестр Профессор мило посетовал на мою отстраненность и предложил возобновить нашу дружбу. Смотри выше: все волшебницы самоуверенные эгоистки. Я почему-то решила, что он все понял и больше так не будет. Ну да, конечно, так все и было! Признаю, я сглупила! Я приняла его дружбу.

Мои друзья крутили пальцем у виска, но я решила рискнуть. Конфликт с преподавателем плохо отражается на репутации студента.

Радость была не долгой. Убедившись, что все уже знают о нашем примирении, Профессор выбросил меня из ближнего круга без объяснения причин.

— Да!

— Сама знаю! Уходя — уходи!

— Не повезло тебе. Ты пыталась объяснить чужому незнакомому человеку что хорошо и что плохо, что правильно, а что — нет. Зачем? Он посчитал тебя ненормальной. Ты была в его глазах слабой и недалекой. Кто еще станет разбираться в такой ерунде? Он сильный, он не будет, и вины в отношении тебя у него нет. Сочувствия и эмпатии ноль! Наоборот, он посчитал себя глубоко обиженным и оскорбленным твоим несогласием. В его восприятии мира ты статистка, которая должна говорить и делать только то, что ему удобно, что бы ты давала тот ресурс, в котором он нуждается в настоящий момент. Давала беспрекословно и в любое время.

— Разве я не такая же?

— Нет. Ты не такая. И мужчины не все такие.

— Спасибо, Руэйдхри!

Я была сломлена. Буквально растоптана. Профессор торжествовал. Месть удалась!

Однажды, когда я тенью скользила по коридору Академии, меня остановил гном-преподаватель трансмагрфикации: «Однажды ученик пришел к учителю в слезах и сказал:

— Еcли меня ктo-тo oскopбляет и пытaетcя провоцирoвaть, чтo мне делать?

Учитель зaдумaлся:

— Если ктo-тo пoдойдет к тебе c подaрком, и ты не пpимешь егo, кому будет принадлежать пoдaрoк?

— Свoему пpежнему хoзяину, — ответил ученик.

— Тoже самoе кacaетcя зависти, ненaвисти и pугaтельcтв. Дo теx пор, пoка ты не пpимешь их, oни принaдлежат тoму, ктo их пpинеc.»

Я поблагодарила его и задумалась. Интуиция подсказывала мне, что близок выход из тьмы. Следующую подсказку я получила в библиотеке.

«Недостойное общество делает человека бесстыдным и коварным, и сохранить чувство собственного достоинства в этой среде могут лишь немногие драчуны и упрямые новорождённые младенцы.»

Ын Хигён"Тайна и ложь".

Я много раз видела это изречение на стене, но впервые поняла его смысл. Это же про меня!

А вот, фиг тебе! Обрыбишься! Не попьешь ты моей крови, не попляшешь на моих костях! Ты вырыл мне яму, но я слишком хороша, что бы валяться в грязи с переломанным хребтом!

И я перепрыгнула эту ловушку!

История Эогана.

***

Весьма неожиданно, но моя сага о наших приключениях оказалась популярной. Я спел еще несколько раз, не хочу уточнять из скромности сколько. Среди слушателей я заметил светлую эльфийку в боевой кольчуге с луком за спиной. На кого-то она была похожа. Странно было то, что тетива на луке оказалась натянута. Она куда-то собралась или ждет нападения врага? Да ладно, мы же на ярмарке!? Она дважды прослушала сагу, а потом спросила:

— Дроу в гончарном ряду, который читает умопомрачительную историю о страже северной башни, из вашего отряда?

— Да, — ответил Аодх.

А я вдруг заметил, что мое сердце забилось сильнее. Я понял, на кого она похожа — на женщину моей мечты.

— Понятно, — сказала женщина моей мечты и ушла не оглядываясь.

Мое сердце остановилось. Настроение испортилось. Аодх уловил перемены и предложил:

— Пропустим по пиву?

Я согласно кивнул. Хорошо, когда твой друг все понимает и не нужно ничего объяснять.

— В следующий раз не тупи! Нравится девушка — знакомься!

— Ага, — промямлил я.

***

В таверне яблоку негде было упасть. Нам повезло, за одним из столов сидел уже знакомый нам варвар со товарищами. Увидев нас, он замахал руками. Варвары потеснились, и мы присели за их стол. Тучная подавальщица принесла кувшин с пивом и две кружки. Аодх очень удивился:

— Не знал, что тут подают в кувшинах.

— Это только нам, чтоб два раза не ходить, — засмеялся наш варвар.

— Ого! Я — Аодх, а это Эоган.

— Горан, — ответил наш варвар.

— Белун, а тот малыш прозывается Видбор, — кивнул сосед Горана на детину возле стенки.

— Очень приятно, — сказал я.

— На здоровье! — Предложил тост Видбор.

Мы выпили. Закусили. Подавальщица принесла еще один кувшин. У варваров плохая репутация пьяниц и драчунов. Было странно так запросто сидеть с ними и выпивать за одним столом. Похоже, их здесь хорошо знали и не опасались. Мы с Аодхом привлекали гораздо больше внимания.

— А не споешь ли ты нам? — Вдруг сказал Белун.

— А хозяин не будет против? — Спросил я.

Мы посмотрели на хозяина за стойкой. Он согласно кивнул. Я вышел вперед и запел сагу о наших приключениях. Всем понравилось. Я спел еще несколько застольных песен, когда в таверну вошла женщина моей мечты. Сам не заметил как, я перешел на свои песенки, которые вовсе не саги, а так, пошутили и поплясали.

Вот потушили мы пожар.

Глядь, на носу сидит комар!

Эльфийка не спускала с меня глаз. Она улыбалась! Я был в ударе.

А мы поймали комара

И танцевали до утра!

Когда она вышла, ко мне подошел хозяин таверны и сказал:

— Сегодня все за мой счет!

Я вернулся за стол. Горан просто рыдал от смеха:

— Ну, парень, ты и отжег! Кто придумал эти песенки?

— Я.

— Если надумаешь остепениться, в любой таверне тебя примут с распростертыми объятьями и озолотят. Это же новое веяние! Никогда не слышал ничего подобного! Твои песни веселят сердце и греют душу, как-будто дома побывал, — сказал Белун.

— Спасибо! Я рад, что по сердцу пришлось!

— Чертов гений! — Видбор хлопнул меня по плечу.

Мы снова выпили и закусили. Пару раз к нашему столу подходили незнакомцы и выражали свою приязнь. Меня хлопали по плечу и пожимали руку. Так счастлив я никогда не был. Впервые я поверил в свой талант. Аодх с гордостью поглядывал на меня.

— Нам уже пора уходить. Завтра рано отплываем. Рад был познакомиться, — Белун поднялся и пожал нам руки перед уходом.

— Если надумаете, милости просим в гости! Всегда будем рады, — Видбор тоже пожал нам руки и вышел следом за Белуном.

— А ты что же? — Спросил Аодх у Горана.

— Я остаюсь. Подрядился к королю эльфов год послужить.

— И как платят?

— Меньше, чем ты сегодня за день заработал, — улыбнулся варвар.

— Аодх?

— Я не считал, но котелок знатно потяжелел. Кроме того, нам оставляли в подарок съестные припасы. Думаю, если кое-что докупить, то на обратную дорогу хватит.

— Я потрясен!

— Я тоже не ожидал, — честно признался Аодх.

— Да нет же! Посмотри на дверь! Кого ты видишь? — Воскликнул я.

Аодх обернулся к выходу. Смущенно озираясь по сторонам, там стоял живой, но сильно похудевший Киндеирн. Аодх оглянулся на меня:

— Этого не может быть! Он же умер!?

— Но мы так и не нашли тело!

— Сейчас все узнаем, — сказал Горан и махнул рукой: — Киндеирн, иди сюда!

Киндеирн нахмурился и оглянулся на незнакомый голос. Я встал и замахал ему руками. Чело моего командира расправилось, на устах заиграла улыбка.

— Мятка, принеси еще одну кружку и пиво! — Попросил Горан подавальщицу.

— Поросенка нести? — Спросил хозяин таверны.

— Да, — ответил Аодх.

Киндеирн пробрался сквозь толпу к нашему столу. Мы обнялись. Кажется, я заплакал. Аодх тоже был растроган:

— Мы уж не чаяли тебя увидеть! Расскажи, что же с тобой случилось?

— Все по порядку! Сначала поесть!

Киндеирн жадно накинулся на пиво и поросенка. Мы ему не мешали. С какой-то отеческой теплотой Горан наблюдал за Киндеирном:

— Помню, я тоже так однажды проголодался, поганая была история.

— Да, уж! — Кивком согласился Киндеирн с набитым ртом.

— Мы так рады, что ты жив! Вот ребята обрадуются! — Сказал я.

— Они в порядке? Все живы? — Обеспокоился Киндеирн.

— Да, мы только о ведьме ничего не знаем. Надеюсь с ней все хорошо. На обратном пути нужно будет проверить дом на сваях, — задумчиво промолвил Аодх.

К нам подбежал заполошный мужичонка, из тех, кого бьют часто и заслужено:

— Ты хозяин дома на обрыве?

— Допустим, — согласился Киндеирн.

— А почему у него два с половиной этажа?

— Молодой еще — растет.

— Иди отсюда, любезный, не видишь — мы отдыхаем? — Вежливо послал человека Горан.

Мужичонка подпрыгнул от неожиданности:

— О боги! Он еще и разговаривает!

— Вали отсюда! — Разозлился Аодх.

— Да я просто спросил!?

— А я тебе ответил!

От неприятностей нас отделяло одно неловкое слово, но его никто не произнес. Так же стремительно, как приблизился, человек испарился.

— Что это за история про дом в два с половиной этажа? — Заинтересовался Горан.

— Мне тоже любопытно, — сказал я.

— И я бы послушал, — признался Аодх.

Вытерев рот рукавом, Киндеирн приступил к рассказу.

История Киндеирна.

***

— Я очнулся на рассвете. Место было смутно знакомым, но я чувствовал себя в опасности. Я поднялся на ноги и обошел непонятное сооружение по кругу, не узнавая что это и не понимая для чего оно предназначено.

— Вот это тебя торкнуло! Надо же было не узнать дом ведьмы, — удивился Аодх.

— Это все грибы, — заступился за меня Эоган.

— Да, я вообще не понимал, кто я и где нахожусь. Память полностью отшибло, а ощущение опасности осталось. Шел я, значит, по мосткам и услышал дивный зов. Смотрю, на берегу, на водопое стоят розовые пони. Их голоса были так мелодичны и приятны, что я испытал непреодолимое желание к ним присоединиться.

Вплавь преодолев расстояние до берега, я оказался среди этих волшебных существ. Они меня совсем не испугались и приняли в свое стадо. Я был очень рад. Одному было страшно и неуютно. И я вдруг так сильно захотел стать одним из них! Произошло чудо! Мои ноги и руки превратились в копытца, тело вытянулось и покрылось розовой шелковистой шерсткой. Из моего горла вырвалось веселое ржание. Я был счастлив! Наконец-то я нашел свою стаю!

Мы весело паслись и резвились в лесу, пока на нас не напала злая ведьма.

— Наша ведьма? — Спросил Эоган.

Я тяжело вздохнул:

— Наша.

Она накинулась и безжалостно отогнала моих друзей пинками и руганью. Я сопротивлялся, как мог, но она привязала меня веревкой и утащила в свое мрачное логово, где кормила одними тыквами. Я много раз пытался сбежать, но она меня все время останавливала.

Однажды, когда мои друзья пришли освободить меня, ведьма вышла из дома и сожгла их драконьим огнем. С тех пор, розовые пони не приближались и лишь издалека звали меня своими нежными голосами.

После этого случая, ведьма стала привязывать меня к столу.

— Зачем? — Полюбопытствовал Горан.

— Мозг розового пони очень маленький и примитивный. Он видит дверь и пытается из нее выйти, но стол в дверь не проходит!!! Меня чуть пополам не перерезало веревкой, когда я попытался выйти наружу!

— То есть, ты был привязан за ремень веревкой к столу и застрял, потому, что не смог отвязаться? — Изумился Аодх.

Я тяжело вздохнул:

— Мне это даже в голову не пришло. Я просто хотел вернуться к своим друзьям.

Весь день мы шли, а на ночь ведьма запирала меня в доме, привязанным к столу. Однажды, мы наткнулись на давно брошенный торговый караван. Ведьма велела мне искать еду, а сама отошла чуть подальше и тоже что-то перебирала в полуистлевших тюках. Хорошо ей, у нее руки есть! Попробовала бы она копытцами узлы развязывать! Только и знала, как обзываться! Тупая скотина! Позор своих родителей! Наркоман вонючий!

— Почему вонючий? — Заинтересовался Эоган.

Я тяжело вздохнул:

— Желудком я ослаб.

— Так это от тыквы! Мы все к концу путешествия ослабли, — поддержал меня Аодх.

— Представляю себе. Ведьма ваша — железная баба! Знаю я таких. Наверняка и слезинки за все время не проронила, — осудил Горан.

— Проронила и не раз, когда тыкву есть не хотела, — заступился я за Зою.

Короче говоря, нашел я кубышку с деньгами. Отдал, конечно, ведьме. Ей руками сподручнее. Теперь у меня полный кошелек, можем купить припас и не голодать в дороге.

— А как же пони? — Поинтересовался Горан.

Я тяжело вздохнул:

— Попустило меня. Уже второй день, как память начала возвращаться. Но если вы думаете, что я благодарен ведьме за свое спасение, то сильно заблуждаетесь. Кабы мог, я бы обязательно вернулся к моему стаду, ибо никогда в жизни я не был так счастлив, как в те два дня!

— Все зло от баб! — Провозгласил Горан.

— Выпьем за нас — мужчин и нашу крепкую дружбу! — Предложил я тост.

Эоган и Аодх переглянулись и пить не стали.

— Знаешь, Киндеирн, можешь считать нас бабами, но мы бы тебя тоже в лесу не бросили, — печально сказал Аодх.

— Не обижайся, но ведьма все правильно сделала. Тащила тебя все это время на себе, а ты слова доброго для нее не нашел. Стыдись! Без нее ты бы уже погиб в лесу, — подосадовал Эоган.

— Без нее мы все бы погибли, когда пошли тебя искать.

— Нехорошо то, что ты сказал. Не могут грибы быть лучше друзей.

Я тяжело вздохнул:

— С точки зрения розовых пони, могут. Я услышал ваши слова, но сейчас во мне борются два начала и, ни одно пока не побеждает.

— А что плохого в грибах? — Не понял Горан.

— Легкодоступность, — сурово ответил Аодх.

— Похоже, мы выпили лишнего и пора возвращаться к лодке. Наверняка, Руэйдхри и Югуеин будут рады тебя увидеть, Киндеирн, — голос Эогана звучал тускло.

Повисла неприятная пауза. Я понял, что разочаровал друзей. Если бы они знали, как здорово резвиться с розовыми пони на лужайке, то обязательно поняли бы меня. Очень жаль! Похоже, что нашей дружбе приходит конец.

***

Я уже собрался с духом, что бы сказать об этом своим бывшим друзьям, когда в таверну вошли два эльфа — гвардейца короля. Они подошли к нам и обратились к Эогану:

— Приветствую! Это ты — бард?

— Да.

— Король повелевает тебе следовать за нами.

— Что случилось? — Обеспокоился Аодх.

— Король желает послушать новые песни. Особенно ему интересна сага о том, как вы всей деревней ловили комара и к каким разрушениям это привело.

— Хорошо, — внезапно согласился Эоган.

— Ты пьян! — Возразил Аодх.

— Я в порядке, — Эоган встал и, покачиваясь, вышел вслед за гвардейцами.

Аодх достал из сумки котелок с мелочью и выложил на стол несколько монет:

— Мне лучше уйти. Хороший был вечер. Спокойной ночи.

Он встал, взял сумку и нетвердой походкой отправился на выход.

Горан посмотрел на его сгорбленную спину и перевел взгляд на меня:

— Ты позволишь ему уйти?

— А что я могу сделать?

— Вспомни, что ты — мужчина и признай свои ошибки! Всегда выбирай своих!

Я тяжело вздохнул:

— Я должен его догнать, но ноги меня не слушаются.

— Я тебе помогу, — варвар подхватил меня подмышки и поставил на ноги. Бросил на стол горсть мелочи.

Я сделал два шага и начал заваливаться вперед. Горан поймал меня за шиворот и перекинул через плечо. Так мы и вышли из таверны.

На улице в двух шагах от выхода Аодха тошнило в кусты. Мы с Гораном приблизились. Головой я свисал со спины варвара. Горан повернулся затылком к Аодху и сказал:

— Твой друг хочет тебе что-то сказать.

— Хочет — пусть говорит, — сдавлено прохрипел следопыт.

— Это, я был не прав, извини! Конечно, друзья важнее розовых пони, — сказал я, не поднимая головы.

— Наркоман вонючий! Нет никаких розовых пони! — Психанул Аодх: — А мы есть! Мы настоящие! Не грибные глюки! Мы жизнью рисковали в этом поганом лесу, что бы спасти тебя! Как ты можешь нас сравнивать, тупая скотина!?

— Прости его! Он еще не в себе. Это не сразу отпускает, — примирительно пробасил Горан.

— Да пошел ты! — Разозлился Аодх и не удержался на ногах.

— Ну, «пошел» так «пошел», — ответил Горан и подхватил Аодха на второе плечо: — Куда идти-то?

— На обрыве дом в два с половиной этажа, — прохрипел я.

— Мы еще не закончили, — продолжал яриться Аодх.

— Я тебя понял. Отдыхай пока, — Горан покрутил головой и определился с направлением.

История Горана.

Реально, два с половиной этажа! Киндеирн сказал правду? Этот дом действительно растет? Скат крыши, аккурат, проходит по половине застекленного окна. Как-будто третий этаж разрезали пополам, и сверху приладили крышу.

Дом был красив. Весь резной. Из светлого кедра. Окна сияли теплым светом на фоне ночного звездного неба. На открытой террасе сидели двое и болтали ногами над обрывом.

Достойно. Наш дом, правда, повыше и побольше будет. Это я так патриотично погордился немного. Интересно, каков он внутри?

Дроу сопели у меня за спиной. Быстро они опьянели, наверное, с голодухи. Не умеешь пить — не берись! Впрочем, я давно заметил, что эльфам пить нельзя. Организм у них для этого неподходящий.

У крыльца стояла изумительная ладья. Внезапно! Как же ее сюда затащили? Дом на обрыве, ладья вдали от реки. Дроу, вы полны загадок.

Крыльцо из мореного дуба с каменной лестницей. Это ж надо!? Какой народ так строит? Насколько я помню, дроу живут в скворечниках на деревьях:

— Эй, Киндеирн, чей это дом?

— Ведьмы.

— Она тоже дроу?

— Нет, человек, — ответил Аодх.

— Интересно.

Я поправил свою ношу и постучал в дверь.

— Там не заперто, — сказал Киндеирн.

Я толкнул дверь. Мелодично скрипнув, она отворилась.

— Пойдете сами?

— Вряд ли.

— Заноси.

Аккуратно, боком, что бы кого не покарябать, я занес дроу внутрь. Убранство оказалось тоже на высоте. В горнице было пусто. На столе остатки ужина.

— Куда вас?

— Положи меня на мягенькое, — попросил Аодх.

— А меня на скамейку, — добавил Киндеирн.

Из мягенького был только коврик у дверей. Аодх уютно свернулся калачиком и захрапел. Киндеирн растянулся на лавке:

— Спасибо, Горан! Я немного посплю.

— Ладно, я пойду.

В этот момент открылась дверь с террасы, и в горницу вошли здоровенный дроу с татуировкой в пол лица и красавица. На мой вкус, слишком тощая, но видно, что с характером. Ничего, мама откормит.

— Приветствую! Я тут ваших друзей принес.

— Что ты с ними сделал!? — Завопил дроу и встал в боевую стойку.

Назревала драка. Волшебница обошла дроу стороной, чтоб не задело, и склонилась над Аодхом на коврике:

— Почему он лежит на полу?

— Сам попросил.

— А с этим что? — Она указала на Киндеирна.

— Перебрал лишнего, — ответил я.

— Киндеирн жив!? — Для дроу это было откровение.

— Да. Мы вместе пришли. Он вам потом сам все расскажет, — устало сказала волшебница.

— Где ты их взял? — Дроу продолжал держать оборону.

— В таверне.

— Руэйдхри, перестань. Все в порядке, — Волшебница оглянулась на меня: — Спасибо, что принес их домой!

— Мне не трудно. Ваши друзья совсем не умеют пить. Особенно Киндеирн.

Волшебница тяжело вздохнула:

— К сожалению, это не единственный его недостаток.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось с этим столкнуться, — повинился перед ней Руэйдхри.

— Да, ладно. Я его уже всяким видела. Особенно противным был розовый пони.

— Он твой жених? — Я должен был уточнить этот вопрос.

Руэйдхри аж подпрыгнул и схватился за сердце:

— Что!?

— Нет, — отмахнулась волшебница.

— Что-то ты слишком нервный для дроу, — заметил я.

— Не зли его. Он страшен в гневе. В свете последних событий, у нас у всех нервы не в порядке, — заступилась волшебница.

— Я слышал о ваших приключениях. Я Горан.

— Руэйдхри, — дроу немного расслабился, но бдительности не потерял.

— Югуеин, — со второго этажа по лестнице спустился подросток.

— Приветствую!

— А ее мы зовем госпожой, — кивнул Югуеин на волшебницу.

— Понятное дело, — я поклонился.

— Киндеирн жив, — указал на скамью Руэйдхри.

— Ого! И уже успел надраться! Я впечатлен, — обрадовался Югуеин: — А почему Аодх лежит на коврике?

— Он хотел на мягенькое.

— Нужно отнести его наверх, — сказала волшебница.

— Проспится, сам поднимется, — ответил Руэйдхри: — Горан, присаживайся к столу, выпьем за знакомство.

Из вежливости и, отчасти, из-за волшебницы, я принял его приглашение.

Выпили. Помолчали. Я собрался уходить.

— А как так получилось, что у вас ладья стоит на утесе? — Перед уходом решил спросить я.

— Дом везде ее за собой таскает, — ответила волшебница и замолчала, наверное, решила, что сказала достаточно.

— Ты не рассказывала, — Югуеин достал мешок и начал выкладывать снедь на стол.

— Да? Это особенный дом — умный. Он накапливает опыт и самостоятельно осваивает новые знания.

— Я понял, а ладья откуда? — Поинтересовался Руэйдхри.

— Если ты помнишь, то лодка лежала на мостках, когда вы отплывали. Потом у меня появился новый питомец, и я про нее совсем забыла. Дом уходил в свернутое пространство и возвращался, эволюционировал и модернизировался, а лодка так и продолжала оставаться на мостках. Видимо, он посчитал ее полезной и забрал с собой.

— Ты хочешь сказать, что дом улучшал и старую лодку? — Удивился Югуеин.

— Да.

— А ты не пробовала ее продать? Она дорого стоит, — предложил я.

— Киндеирн высказывал такие мысли, но дому они не понравились, — сказала волшебница.

— Дом ему отомстил? — Засмеялся Югуеин.

— Пошел Киндеирн в уборную и застрял там на четыре часа.

— Почему?

— Дверь заклинило. И только после того, как он попросил прощения и поклялся никогда лодку не продавать, она открылась, — улыбнулась красавица.

— Вот как!? — Удивился я: — Бывает же такое!?

— С нами постоянно, — подтвердил Киндеирн.

Дверь распахнулась бесшумно, но, как назло, неожиданно. В комнату вошли два светлых эльфа в форме королевских гвардейцев. Мы их не ждали и сильно удивились. Волшебница уставилась на Киндеирна и глупо спросила

— Это ты их пригласил?