Секрет черной книги

Наталья Калинина, 2014

Казалось, ничто не может разрушить мирное существование провинциального дома престарелых, куда Вера устроилась на работу медсестрой, ища себе убежище. Но смерть старушки и оставленное ею наследство взбудоражили старинную усадьбу и перевернули все с ног на голову. Вере угрожают, хотя девушка и сама не понимает, что именно ищут преследователи. И как раз в этот момент в ее жизни появляется странный незнакомец – еще один враг или друг?

IV

Без Кузьминичны все шло не так, — хотя, похоже, это замечала лишь Вера. В этом заведении смерть не была шокирующей гостьей, к ее «визитам» что персонал, что сами обитатели если не привыкли, то относились более-менее спокойно. Поэтому и после ухода Кузьминичны и старики, и Ирочка вели себя как обычно. Но Вера кожей чувствовала пустоту и скорбную тишину, исходившие от закрытой двери комнаты, в которой еще так недавно отдыхала старушка. Иногда, забывшись, памятуя о чутком сне старушки, проходила мимо комнаты тихонечко, дабы не разбудить. А потом спохватывалась, и ощущение утраты вновь накатывало на кислой тоской. Скоро комнату займет новый постоялец или постоялица: в этом пансионате, несмотря на дороговизну, места долго не пустовали. Но кто бы то ни был, он (или она) не сможет заменить Вере Кузьминичну с ее рассказами, советами, пусть порой немного и по-стариковски навязчивыми, с ее легкими причудами. Да что об этом говорить! Вера тосковала, и все у нее валилось из рук. Она умудрилась разбить за смену стакан, уронить дважды на пол градусник (слава богу, не ртутный), перепутать таблетки (опять же, слава богу, Ирочка вовремя заметила ее оплошность). Всегда собранная и внимательная, она этой ночью была сама не своя. Прошлая смена была тяжелой? Нет, это сегодняшняя казалась непосильной.

— Ты из-за Кузьминичны так переживаешь? — спросила Ирочка в паузу, когда они, пользуясь тем, что старики мирно отдыхают, пили чай в медсестринской. Вера молча кивнула: что тут еще сказать… Все в пансионате знали о ее привязанности к Кузьминичне, хоть ко всем старикам Вера относилась с заботой.

— Жалко ее, — вздохнула Ирочка. В ее пока еще коротком опыте работы в пансионате эта смерть была второй, но девушка, похоже, уже стала относиться к ней спокойно.

— Алевтина из дневной сказала, что это она нашла ее. Ужасно, правда? — продолжила напарница. — Я бы на ее месте, наверное, завопила. А Алевтина молодец, не растерялась.

— Она работает здесь с самого начала. Нет, даже еще при мадам Варенниковой пришла, — ответила Вера. — А до этого сколько в районной больнице в реанимации проработала? Привыкла. Странно было б, если бы растерялась.

— А ты, ты не плакала потом, дома? Я вот немного. Представляешь? Вроде и старушка как старушка, не родная мне, не бабушка же, а я как приехала домой, так разревелась. Уснуть потом долго не могла. Вот ужас-то!

Ирочка плеснула себе еще кипятку и добавила заварки. Вера же отнесла свою пустую чашку в раковину. Вопрос напарницы она проигнорировала, вместо этого спросила другое:

— Ты Гаврилу не видела? Куда-то пропал. За всю смену так и не появился. Вчера, в твою, не приходил?

Когда у кого-то из девушек был выходной, напарнице приходилось работать ночь одной.

— Нет. Но Алевтина вроде его видела, — хмуро ответила Ирочка. Помолчав, добавила:

— Но лучше бы он не приходил! Без него как-то лучше.

— Он-то в чем виноват, Ира? От того, приходит он или не приходит, ничего не изменится, — сердито парировала Вера. Сказала и тут же вспомнила, как сама несколько дней назад отгоняла Гаврилу от дверей Кузьминичны. Будто это могло что-то изменить.

— Все равно! Нехороший он. Если бы был просто котом… И откуда только такой взялся?

Вера промолчала, не желая развивать тему. К счастью, Ирочке тоже не хотелось говорить о Гавриле, и она вспомнила другое:

— Алевтина рассказала, что за вещами Валентины Кузьминичны приезжал мужчина.

— Сын?

— Да ты слушай! Весь из себя такой крутой, часы дорогие, телефон последней модели. А во дворе еще и машина крутая стояла, джип, с водителем.

— Сын на джипе? — удивленно спросила Вера. Сына Валентины Кузьминичны она видела лишь два раза: когда тот привез мать и когда приезжал по просьбе заведующей подписать какие-то бумаги. Оба раза приезжал сам, без водителя, и на «Фольксвагене». Поменял машину? Разбогател до того, что может теперь позволить себе нанять водителя?

— Да не перебивай, — досадливо поморщилась Ирочка. — Мужчина этот сказал, что приехал по просьбе сына Кузьминичны, типа тот не может и все такое. Ну, его запустили в комнату, где вещи покойной лежали.

— Я их собрала, — кивнула Вера.

— Ну вот, ты собрала, а он все равно шкаф раскрыл, разворошил в нем все и вытащил коробку, в которой Кузьминична всякие письма и фотографии держала. Алевтину в этот момент кто-то позвал, она отошла, а когда вернулась, мужчины уже не увидела. На столе стояла коробка, в ней — бумаги, а мужчины нет. Алевтина еще подумала, что он, может, понес в машину вещи и сейчас вернется. Но заглянула в шкаф и увидела, что все на месте, только в беспорядке. А джип со двора уехал.

Джип, джип… Еще с самого начала рассказа, едва услышав это слово, Вера насторожилась. На внедорожнике приезжали те, кто вторгся в ее дом. Но мало ли на свете этих джипов!

— А потом, ближе к вечеру, приехал сам сын и сказал, что никакого помощника не отправлял, — продолжала Ирочка. — Представляешь, как всполошилась Алевтина! Она же тому мужчине на слово поверила! Испугалась, что сын станет бумаги перебирать и обнаружит какую-то пропажу. Но вроде как ничего такого. Интересно, кто же тот, первый? Можно подумать, завещание искал. Так какое у Кузьминичны завещание? Последний год она прожила тут, а сын у нее и так все отобрал.

Вера помнила рассказ старушки о том, что она отдала квартиру сыну, когда тот повторно женился. Вторая жена попалась щучка еще та, мужа обработала так, что сдал тот родную мать в дом престарелых, а сам стал жить с новой женой хоть и в спальном районе Москвы, но зато в трехкомнатной квартире. Кузьминична эту историю рассказывала будто и с юмором, и улыбалась, а у Веры все равно остался неприятный осадок. За время рассказа она ни разу не улыбнулась — хорошо хоть, что сынок нашел для матери приличный пансионат, а не сдал в государственный дом престарелых.

Ночь прошла спокойно — видимо, в качестве компенсации за прошлые беспокойные. И все же Вера, хоть почти не чувствовала усталости, вздохнула с облегчением, когда ее смена подошла к концу: тяжело находиться в этих стенах, зная, что Кузьминичны больше нет. Не привыкла еще. Не осознала. Не отпустила.

Она вышла на крыльцо и немного задержалась, доставая из сумочки сигарету — вторую за последнее время. Не подсесть бы опять плотно на табак. «Выброшу пачку от греха подальше», — подумала Вера и щелкнула зажигалкой. На ветру прикурить удалось не сразу, но наконец-то кончик сигареты затлел. Вера поплотнее закуталась в шерстяной кардиган домашней вязки и глубоко затянулась. Погода за минувшую ночь не наладилась, наоборот, создавалось впечатление, что лето окончательно сдало позиции и ушло стремительными шагами, уступив место быстро наводящей новые порядки осени. Ветер срывал охапками еще не пожелтевшие, но с уже наметившимися светлыми пятнышками листья, кружил их вихрем и бросал в темные, будто траурные, воды озера, поверхность которого не казалась уже зеркальной из-за ряби. Дождь шел тоже осенний — моросящий. Вера сделала шаг назад, под козырек. Стоя сейчас на холоде и ветру, она растягивала предвкушение того, как скоро сядет в салон, включит печку, согреет ладони, а затем, после осторожной езды по туманной дороге, войдет в свой пахнущий травами дом, примет горячий душ и ляжет спать.

— Тетенька, тетенька, вы врач? — прокричал неожиданно невесть откуда взявшийся мальчишка. Вера от неожиданности выронила сигарету в лужу и торопливо, хоть в этом и не было уже надобности, затоптала ее и носком отбросила в сторону. Мальчишка лет десяти стоял внизу, не решаясь подняться по ступеням, и смотрел на нее одновременно с испугом и восхищением, будто на некое божество. Вера даже почувствовала себя статуей на пьедестале и, чтобы избавиться от этого ощущения, спустилась к мальчику.

— Не совсем. Я медсестра.

— Не важно! — рубанул по воздуху ладошкой мальчишка. Одет он был в промокшие джинсы, грязные на коленях, и надетую поверх футболки синтетическую спортивную кофту. Мокрые его волосы топорщились смешным ежиком, и Вере неожиданно захотелось пригладить их ладонью.

— Там дяденьке плохо! Вы поможете ему? — голосил звонким голосом мальчишка, все так же заглядывая Вере в глаза. — Он упал и не может встать. И ничего не говорит. Я увидел его и побежал за помощью. Меня так мамка учила!

— Где этот дяденька? — встревожилась Вера, мгновенно приходя в боевую готовность. — Далеко отсюда?

— Не, вон там. На дороге.

Торопливо махнув рукой, мальчишка побежал, а следом за ним и Вера. Дорога подходила близко к территории пансионата. Движение на этом участке было не особо активным, но Вера не на шутку встревожилась, увидев, что неизвестный мужчина лежит на проезжей части. Первое, что пришло на ум: его сбила машина и скрылась с места происшествия. Вера мысленно выругалась в адрес бездушного водителя: как это — бросить человека и уехать, не попытавшись оказать тому помощь?! Счастье, что мальчик его нашел. Человек лежал на спине с раскинутыми руками, так, будто желал кого-то обнять. Вера присела рядом и легонько коснулась его рукой.

— Вы слышите меня?

Крови не видно, но у мужчины может быть внутреннее кровотечение или закрытая травма. А может, стало плохо с сердцем. Возраста он был не пожилого: лет тридцать — тридцать пять на вид, но с современным ритмом жизни сердечные приступы случаются и у молодых. Вера нащупала пульс и замерла, считая. Вроде в норме, но нужен осмотр. И не здесь. Надо перенести его в пансионат и вызвать «Скорую». А может, доктор Савельев уже подъехал?

— Беги в пансионат, позови охрану на подмогу! — крикнула она, не оборачиваясь, мальчишке, но не получила ответа. Оглянувшись, Вера обнаружила, что мальчик куда-то девался, и на дороге, кроме нее и пострадавшего, никого нет. Ну что ж, она остановит первую проезжающую машину и попросит помощи. Словно по заказу, послышался шум подъезжающего автомобиля. Вера дернулась, желая вскочить на ноги, но пострадавший вдруг пришел в себя и крепко ее схватил.

— Что вы делаете?! — возмутилась она, от удивления даже не успев испугаться. Рядом взвизгнули тормоза остановившейся машины, черная громадина заслонила собой обзор. Хлопнула дверь, из салона джипа проворно выпрыгнули двое мужчин и, легко подхватив сопротивляющуюся Веру, затолкали ее внутрь.

* * *

Старуха была назойливой до зубовного скрежета. Мало того что явилась непрошеной гостьей и испортила все дело, так еще оказалась из серии тех, от кого отвязаться не так просто. Пристала даже не с просьбой, а требованием, но что конкретно желает, так и не сказала. Вот уж поистине задала задачку из серии «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Нет, конечно, с ним, Владом Колосовым, случалось и не такое, попадал в ситуации и куда серьезней, но дело в том, что идти на поводу у старухи у него совсем не было желания. Ему есть чем заняться и без ее просьб проследить за внученькой. И зачем за ней следить? Но тем не менее, ругаясь про себя на назойливую «гостью» и проклиная дождь, он стоял за оградой из густых кустов и наблюдал за крыльцом дома престарелых. Старуха сказала, куда ему нужно прийти, и указала час, в который у девицы заканчивается смена. И вот он стоял, ожидая непонятно чего, вернее, кого, с ощущением, что теряет время впустую. Ладно, увидит он для начала эту внученьку. А там, может, старуха откроет, зачем за ней следить. Впрочем, Влад надеялся на то, что следить дальше за девицей не придется и что вообще старуха больше к нему не придет. Нашла себе этого… блин, детектива. Какой из него детектив? Обхохочешься: он — и детектив.

Девица задерживалась, и Влад, чтобы скоротать время, гадал, зачем старухе понадобилась слежка. Может, девица сперла у любимой бабули бриллианты и спрятала куда-то? Книжная версия. Хоть детектив заворачивай. И Влад завернул: от скуки придумал целую историю, в которой несчастная старуха становилась жертвой жадной и жестокой внучки, и даже себе роль отвел — главную, конечно. Придумал, как следит за девицей, которая штучка еще та, стерва и дрянь (но, надо сказать, очень привлекательная дрянь: с фигурой и лицом топ-модели, с шикарной гривой темных волос). А затем он выходит на след банды, занимающейся сбытом краденых драгоценностей за границу, сражается с главарем, разбивает сердце красотке-стерве и выходит из всех передряг победителем. История Владу так понравилась, что он, замечтавшись, перестал обращать внимание и на противный мелкий дождь, и на ветер с холодом, от которого коченели руки. Может, он бы сочинил и вторую часть этого «детектива», если бы на крыльце в этот момент не появилась девушка. Влад в первый момент даже не сразу сообразил, что эта девица может быть той, которая ему и нужна: так уже успел сжиться с придуманным образом. Вышедшая же на крыльцо девушка на роль стервы, укравшей бриллианты в его истории, совершенно не тянула. Он бы назначил ее какой-нибудь библиотекаршей-свидетельницей, и не более (и дальше по сюжету пристрелил — в память о навязанной ему ее бабулей просьбе, заставившей его тащиться сюда в такую рань и непогоду). Такая не то что бриллианты не украдет, бесплатно из Интернета фильма не скачает. С фотомоделью девицу роднил разве что рост: внученька была высокой. Но и только. Фигуру скрывала бесформенная кофта домашней вязки, никак творение любящей бабушки, волосы, хоть и черные, оказались остриженными и торчали на затылке, как у какой-то пташки, лицо ее тоже, насколько Влад мог разглядеть из укрытия, оказалось не особо примечательным. Одним словом, героиня не его романа. Впрочем, вряд ли бы стерва-красавица-похитительница-бриллиантов стала работать в доме престарелых. Так что зря он размечтался.

Девица тем временем не спешила уходить. Достала из сумочки сигарету и закурила, заставив Влада поморщиться: курящие девушки ему не нравились. Проигрышный вариант. Он надеялся хотя бы на то, что следить ему придется за красоткой, а тут не девушка, а стриженое недоразумение в бесформенной кофте. Ну что ж, пожалуй, ему пора: полюбовался — и хватит, познакомился, так сказать, заочно, и домой. Не провожать же ее ему до дома? Влад уже было развернулся, чтобы уйти, но в этот момент к крыльцу, прыгая прямо по лужам, примчался мальчишка лет десяти и завопил на всю округу о том, что кому-то стало плохо. Девица мигом сорвалась и помчалась на помощь. Влад пару мгновений поколебался, как ему поступить: идти ли следом или отправиться, как и желал, домой, и все же последовал за девицей, неторопливо, на расстоянии, чтобы она его не увидела. А дальше все случилось почти так, как он себе нафантазировал: рядом с девушкой резко затормозил джип и двое молодцов оперативно затолкали ее в салон.

— Во дела! — удивленно присвистнул Влад. И быстрее, чем успел подумать, на кой ему сдались такие приключения, ринулся к кустам, в которых прятал мотоцикл.

Туман, который изначально мешал пути, сейчас сыграл роль хоть и ненадежного, но некоего подобия прикрытия на безлюдном участке дороги. Ехать приходилось с двойной осторожностью: не попасть бы из-за погодных условий в аварию и не оказаться замеченным людьми из джипа. Поэтому Влад держался на расстоянии, не столько следя за идущим впереди внедорожником, сколько стараясь предугадать его дальнейший маршрут. А джип, обогнув озеро, выбрал на развилке не ту дорогу, которая вела в поселок, а другую. «Куда это они ее?» — обеспокоился уже всерьез Влад, когда джип выехал на загородную трасу. Вряд ли те, из джипа, друзья девушки, иначе бы обошлись с нею куда вежливее.

Конец ознакомительного фрагмента.