За закатом всегда приходит рассвет

Наталья Кадомцева

«Однажды я умерла. Я смотрела, как рухнул весь мой мир. Всё, что я так любила и к чему так стремилась, вдруг перестало существовать. Всё, что казалось незыблемым, что было моей опорой, разрушилось до основания. Я погрузилась в темноту, и не было вокруг меня ничего, кроме кромешного мрака. Казалось, ничто не способно его разрушить, и я на веки-вечные останусь пленницей бездны. Вдруг забрезжил слабый лучик света и начал разгонять темноту. И тогда я узнала, что за закатом всегда приходит рассвет».

Редактор Мария Бутырская

Дизайнер обложки Мария Бутырская

© Наталья Кадомцева, 2022

© Мария Бутырская, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0056-5477-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1

Зима в этом году выдалась морозная, яркая и снежная. Горные склоны были покрыты белыми шапками, искрящимися на солнце. Редкое облачко, вдруг неожиданно появлявшееся на небе, на миг замирало, зацепившись за вершину горы, а потом стремительно, будто смущаясь, уносилось прочь. Само небо, пронзительно-голубое, было до того бездонным, что, если долго всматриваться в его глубину, казалось, можно было утонуть. На дальнем склоне, освещённый солнцем, выделялся толстым ковром еловый лес, сплошь покрытый белыми хлопьями.

Эта красота завораживала. Ею можно было любоваться бесконечно, и Алина на миг прикрыла глаза. Она любила горы всей душой. Их незыблемое величие, спокойную и твердую уверенность, несокрушимую мощь и какую-то едва уловимую хрупкость. Находясь среди гор, девушка всегда ощущала себя словно в колыбели. Колыбели цивилизации, как иногда говорила своему мужу. И колыбели собственного духа. Она не смогла бы внятно объяснить, что вкладывала в эти слова, но чувствовала себя именно так.

Сегодня Алина встала пораньше. Ей хотелось напитаться восходом солнца, красотой и тишиной в одиночестве. Матвей еще спал, когда она тихо оделась и неслышно выскользнула из дома. В тренерской надела горнолыжные ботинки, забрала снаряжение и в вагончике поднялась на вершину. Здесь царила звенящая тишина, нарушаемая лишь тихим поскрипыванием подъёмника. Девушка распахнула глаза, глубоко вдохнула морозный воздух и замерла, словно стараясь запечатлеть это мгновение навсегда. А потом с силой оттолкнулась палками, посылая себя в стремительный полет вниз со склона. Тело с упоением откликнулось на движение, удерживая равновесие. Ноги сами собой меняли распределение тяжести тела, заставляя лыжи, проскальзывая, поворачивать. В ушах засвистел ветер, а из глаз, защищённых зеркальными стёклами горнолыжных очков, брызнули слезы. Алине казалось, что она, словно птица, воспарила над склоном, и теперь летит, целиком отдавшись радости полёта. Это была её самая главная страсть — горнолыжный спорт, которому она посвятила практически всю свою жизнь. Это была её мечта, её цель, её успех. Вся её жизнь. И девушка отдавала себя ей целиком и полностью. Такая отдача приносила свои плоды, и к двадцати трём годам Алина стала двукратной чемпионкой по скоростному спуску. Теперь же она была тренером в своём виде спорта, таким образом, связав свою жизнь со своей мечтой.

На одном из соревнований Алина познакомилась с Матвеем, высоким темноглазым красавцем, выступавшим в дисциплине «гигантский слалом». Они быстро нашли общий язык, благо, их объединяли любовь к экстремальным видам спорта, общие долговременные цели и множество других мелких совпадений, которые сама Алина называла знаками судьбы. Через три года знакомства и ухаживаний Матвей сделал предложение, вручив ей кольцо прямо во время спуска, когда Алина от неожиданности потеряла равновесие и чуть не улетела в защитную сетку. Но годы тренировок взяли своё, и она, смеясь, надела заветное колечко на палец, а потом, окрылившись, улетела далеко вперёд, и новоявленный жених смог догнать её только в конце трассы. Алина, захлёбываясь счастливым смехом, сорвала шлем, бросилась юноше на шею и поцеловала его под громкие улюлюкания остальной команды.

— Психи ненормальные, — резюмировала Янка, лучшая подруга Алины и в жизни, и в команде. — Что творите? У меня сердце в пятки ушло, когда тебя на сетку потащило.

Алина только счастливо улыбнулась.

А вот от тренера так просто отмахнуться не получилось и пришлось пережить настоящую головомойку. Но разве это могло хоть на секунду омрачить безграничное счастье, поселившееся в душе?

Девушка летела вниз, и душа ее пела. Она вспомнила свадьбу, которую сыграли в конце зимы. И как она в белом свадебном платье с развевающимся шлейфом скользила по склону вниз, а рядом с ней спускался ее муж. И как друзья в полной экипировке и с камерами в руках запечатлевали этот исторический момент. И как внизу их поджидали родители с теплыми куртками и горячим глинтвейном наготове. Это был поистине незабываемый день! Три года прошло с тех пор, а будто несколько дней пронеслись.

Алина достигла конца трассы, резко развернулась и остановилась. Да, стоило встать пораньше ради такого момента. Когда ты совершенно одна на склоне, никто и ничто не мешает тебе в полной мере насладиться волшебством полета. Скоро появятся отдыхающие, склон запестреет множеством ярких движущихся точек, в кафе загремит музыка и это место снова приобретет характерный вид обычного горнолыжного курорта.

Девушка снова переоделась, оставила снаряжение и пошла домой. Открыв дверь, она почувствовала аромат свежесваренного кофе. Матвей колдовал над завтраком.

— Как покаталась? — улыбаясь, спросил он, ставя перед Алиной тарелку с омлетом и полную чашку ароматного кофе.

— Прекрасно, как и всегда, — нежно целуя его, проговорила Алина. — Доброе утро!

— Доброе утро, моя прекрасная молния! — проговорил Матвей. Ей нравилось, когда он так ее называл. А как-то раз он нарисовал на ее шлеме огненную молнию. Сплошная романтика, улыбнулась девушка своим мыслям.

— Ты же сегодня после обеда свободна? — вдруг спросил Матвей.

— Да, у меня только утренняя тренировка с малышами. Потом весь день свободна. А что?

— Ребята предлагают на северном склоне покататься, — намазывая маслом кусок батона, проговорил Матвей. — Не хочешь присоединиться?

Алина нахмурилась. Она предпочла бы провести время несколько иначе, например, вдвоём с мужем в тёплой постели с чашкой дымящегося кофе. Или сходить куда-нибудь вместе. Слишком часто в последнее время в их с Матвеем жизни стали появляться его друзья, практически не оставляя время на уединение. Да и фрирайд, конечно, штука классная, там адреналин просто зашкаливает, но чересчур непредсказуемая. Но, как и всегда, девушка ничем не выразила своего неудовольствия и лёгким кивком головы показала, что согласна. Матвей и не заметил её сомнений, с упоением рассказывая о новых сумасшедших выходках Андрея, который, как он сам хвастливо заявлял, решил превзойти Дуга Кумбса и других знаменитых рейдеров. «Мальчишки, что с них взять», — мрачно подумала Алина.

После занятий девушка пришла в тренерскую, где ребята вовсю готовили снаряжение для покатушек. Они громко смеялись, подначивая друг друга, крепили к шлемам камеры, проверяли остроту заточки лыжных кантов и работу креплений, предвкушая большую порцию адреналина, которую каждый сегодня получит. Алина присела в уголке и облокотилась о стену. Почему-то к обеду накатила усталость и немного кружилась голова. Такое бывало настолько редко, что девушка никогда не обращала внимания на недомогания. К тому же, она была профессиональной спортсменкой и просто не привыкла демонстрировать кому бы то ни было свою слабость. «Ничего, сейчас пройдёт», — подумала девушка, на миг прикрывая глаза.

— Ты чего такая бледная? — раздался над ухом голос Янки.

Алина открыла глаза:

— Бледная? Тебе показалось, — она тепло улыбнулась подруге.

— Не бледная, а бледно-зелёная, — Яна внимательно смотрела на Алину. — Ты как себя чувствуешь?

— Не знаю, — честно ответила девушка. — Голова закружилась, жду, когда пройдет.

— И давно это у тебя?

— Пару недель, наверное. Непонятно, от чего. Все как обычно. И дома, и на тренировках.

Яна прищурилась.

— Да не беременна ли ты, подруга моя? — тихо спросила она.

От этого вопроса Алина остолбенела и принялась лихорадочно вспоминать свой календарь. По всем подсчетам выходило, что у нее приличная задержка, а она даже не обратила на это внимания. Как она могла быть настолько невнимательной и беспечной?

— Ну что, ты готова? — улыбаясь, спросил Матвей, протягивая Алине сумку с ботинками. — Пора выдвигаться, а то скоро сумерки.

Алина непонимающе уставилась на сумку.

— Куда это вы собрались? — спросила Яна.

— На северный склон, — ответил Матвей довольно грубо. Он не любил Янку, считая, что та слишком правильное влияние оказывала на его жену.

— Алина, одумайся, не стоит этого делать, — Янка вовремя прикусила язык, чуть не добавив «в твоем положении».

Алина сделала ей большие глаза, словно говоря: «ещё ничего толком неизвестно, не говори никому», взяла протянутую Матвеем сумку, махнула на прощание рукой и вышла с ребятами. Яна только тяжело вздохнула. Она тоже недолюбливала Матвея, считая его безответственным и безбашенным. Ну, и сходил бы с ума сам по себе, зачем же жену ещё во все это втягивать! Но это было сугубо её, Янкино, мнение, и она старалась особо не влезать в чужую семью. И как же она потом корила себя за это!

В четверть третьего команда прибыла на место. Северный склон представлял собой хаотичное нагромождение гигантских валунов, сплошь заросших густым ельником. Попасть туда можно было только на снегоходах, да и то по тайным тропам, известным лишь экстремалам-авантюристам. Снега в этом году было очень много, и все валуны были густо укрыты белыми шапками. Лишь на перепадах высот, где ветер слизывал холодную снежную пену, открывались каменные залысины. Место было дикое и невероятно красивое, и в другой раз Алина бы завороженно замерла, вглядываясь и вслушиваясь в открывающееся великолепие. Но сегодня всю дорогу она потерянно молчала, старательно прислушиваясь к своему телу, ставшему внезапно странно чужим. Пока юноши разгружали снаряжение, она тихо сидела на снегоходе, ни на что не обращая внимания. Матвей оживленно что-то обсуждал с друзьями, не замечая отрешенного состояния жены, и Алина впервые подумала, а соответствует ли он тому образу, который она рисовала себе все эти годы. Или Янка права, и ее муж — настоящий эгоистичный себялюбец, которому неинтересны чувства и переживания других людей? Сколько раз она участвовала в экстремальных выходках только потому, что так хотел он. Сколько раз, начиная разговор на интересную ей тему, Алина понимала, что Матвей переводит беседу в нужное ему русло или попросту не слушает её. Сколько раз, когда девушке нужна была помощь, мужа рядом не оказывалось. Но слепое обожание не давало Алине открыть глаза.

Она встала со снегохода и подошла к краю обрыва. Перед ней раскинулась заснеженная долина, густо заросшая деревьями. Где-то там далеко внизу текла быстрая речка Стремнинка, весной разливавшаяся как маленькое море. Небо потихоньку затягивали пушистые облака, и поднимался ветер, пробегавший по верхушкам деревьев легкими волнами. Алина настолько ушла в себя, что уже не слышала разговоров и громкого смеха, и очнулась только от рева снегоходов, которые, набирая скорость, скрывались за деревьями.

— Ты еще не готова? — нетерпеливо крикнул ей Матвей. — Одевайся скорее, ветер поднимается.

— Я не хочу сегодня кататься, — тихо проговорила Алина, но Матвей уже отвернулся. Он не расслышал её или сделал вид, что не понял, что она сказала. Девушка понимала, что теперь ей придётся спускаться вместе со всеми, потому что снегоходы будут ждать команду внизу, а возвращаться пешком со склона было слишком далеко. Тяжело вздохнув, она достала ботинки и принялась переобуваться.

Через двадцать минут все были готовы. Начиналась самая интересная и захватывающая часть. Ребята включили камеры, пожелали друг другу удачи, и первым стартовал Андрей. С громким криком: «Погнали!» он оттолкнулся палками от вершины и полетел вниз, стремительно набирая скорость. Вот его пестрая куртка замелькала в просветах между елями, а потом скрылась за заснеженным валуном. Выждав несколько минут, за ним отправился Дамир. Третьей начинала спуск Алина. Она попыталась выбросить все лишние мысли из головы, как делала всегда перед любым стартом, настраиваясь на предстоящую нагрузку, концентрируясь и просматривая внутренним взором предстоящий маршрут. Но сегодняшние мысли упорно не желали оставлять ее, а противный внутренний голосок все приговаривал, что она совершает огромную ошибку. На старте Алина замешкалась и услышала нетерпеливый голос мужа:

— Ну чего застыла? Первый раз, что ли? Или тебя подтолкнуть?

И такое раздражение послышалось в его тоне, что девушке стало обидно почти до слез. Или это гормоны разыгрались?

Она неуклюже оттолкнулась палками, едва удерживая равновесие, чтобы не упасть и кое-как выровняла скорость спуска. Ещё успела подумать, что со стороны выглядит так, словно она впервые встала на лыжи. Как многие спортсмены, Алина была суеверной и считала, что старт определяет финиш. Сегодняшний старт явно оставлял желать лучшего, и эти мысли тоже добавили свою ложку дёгтя в уже испорченное настроение. Замелькали ели, и от этого мельтешения снова закружилась голова.

— Черт! — только и подумала Алина, заваливаясь на правый бок и едва-едва удерживаясь на ногах. — А вот это уже лишнее!

Девушку прошиб холодный пот. Нужно было срочно собраться, потому что следующий отрезок пути был самым сложным. Кроме елей, среди которых нужно было маневрировать, начинались прыжки с валунов, а сама трасса была очень узкой. Любое неверное движение могло вынести отчаянного лыжника в ущелье или на голые скалы. А там никакие лыжи уже не помогут. Собрав в кулак всю свою волю и все мастерство, отгоняя подступающую тошноту, Алина сгруппировалась, заставляя каждую мышцу вибрировать от напряжения. Контролируя скорость, девушка совершила все прыжки, и остаток трассы просто пролетела, стремясь поскорее закончить скольжение. Проскочив мимо снегоходов, она резко развернулась у деревьев, сбросила лыжи и скрылась в ельнике, где ее вырвало. Усевшись на бревно, Алина обтерла лицо снегом и, закрыв глаза, прислонилась головой к живому стволу. Ее била противная дрожь. Казалось, каждая клеточка ее тела трепетала.

Послышались голоса Матвея и Сени, которые стартовали последними. Ребята весело смеялись, пересказывая друг другу подробности спуска. «Интересно, кто-нибудь заметил, что меня там нет», — с неожиданной злостью подумала Алина. Словно в ответ на ее мысли среди деревьев раздался хруст снега, и перед девушкой появился Дамир.

— Ты чего тут прячешься? — обеспокоенно спросил он. — Всё в порядке?

Алина слабо улыбнулась:

— Да, всё хорошо. Все благополучно спустились?

— Ага, — Дамир внимательно смотрел на Алину. — Ну, идем? — Он протянул ей руку, помогая подняться.

— А вот и наша горная королева! — широко улыбаясь, проговорил Матвей, когда Алина и Дамир показались из-за деревьев. — Ты была великолепна. Впрочем, как и всегда, — сказал он, целуя ее в щеку. Это было всё, что он ей сказал, после чего снова предоставил её самой себе, а сам присоединился к бурному обсуждению новой трассы, которую ребята присмотрели для дальнейшего катания. Дамир, беседуя с парнями, украдкой посматривал на Алину, которая, переобувшись, уселась на снегоход и, казалось, целиком ушла в себя.

Вечером Матвей с друзьями ушел в бар праздновать отличные покатушки, а Алина впервые к ним не присоединилась, сославшись на усталость. Она хотела побыть одна. Когда муж вернулся домой, девушка сделала вид, что спит. Ей не хотелось с ним разговаривать.

Утро встретило всех сильным ветром и снегопадом. Снег крупными хлопьями стучался в окно, устраивая за стеклом какой-то невиданный дикий танец. Ветер грозился сорвать крыши с домов. На вытянутую руку уже сложно было что-то разглядеть, но некоторые отчаянные отдыхающие все же высыпали на склоны, а вот детские тренировки отменили, и Алина решила остаться дома. Она чувствовала себя уставшей и разбитой после вчерашнего катания, а особенно после бессонной ночи, когда грустные мысли вконец измотали ее. Матвей куда-то исчез с самого утра, и девушка позволила себе подольше поваляться в постели. Когда он вернулся домой, Алина уже допивала кофе.

— Ты не поверишь, — сбрасывая обувь, закричал он с порога. — Андрюха-таки уболтал дядю доставить нас на вертолете на чертов пик! Как только метель прекратится и полеты разрешат, сразу и отправимся.

Муж появился на кухне, сияющий, словно начищенный самовар. Алина смотрела на него, и в ее душе боролись два противоречивых чувства: слепая любовь, которую она все эти годы испытывала к нему, и глухое жгучее разочарование, которое впервые она испытала только вчера.

— Я беременна, — тихо проговорила она, осторожно ставя чашку на стол.

— Я подобрал нам экипировку, а еще нашел вингсьюты. Надо же когда-то начинать, — Матвей заварил себе кофе, сел напротив Алины и, улыбаясь, посмотрел на нее. — Что скажешь?

— Я беременна, — снова повторила девушка, внимательно глядя на мужа.

В этот момент у Матвея зазвонил телефон.

— Сейчас, подожди, Андрюха звонит, — сказал он, снимая трубку. Андрей что-то говорил, Матвей громко смеялся, а Алина тихо сидела и гадала, какое на самом деле место она занимала в его жизни. А теперь еще и ребенок появится. Постепенно появлялось осознание, что жизнь совершенно менялась, и этот момент и есть та самая точка невозврата.

Матвей вошел на кухню.

— Представляешь, Сенька слился. Сказал, что на пик не полетит. Похоже, заочковал, — Матвей некрасиво осклабился. — Но ты-то не подведешь, а? Ты ведь с нами?

Он попытался приобнять жену, но та отстранилась и очень тихо, глядя прямо ему в глаза, проговорила:

— Ты слышал, что я сказала? Я беременна.

Матвей непонимающе уставился на нее, несколько минут молчал, словно обдумывая услышанное, а потом спросил:

— И что ты собираешься делать?

Алине показалось, что пропасть разверзлась у нее под ногами, и она летит вниз, не имея никакой возможности остановить падение. Сердце бешено билось в груди, и его удары колоколом гремели в голове. Она медленно встала со стула и, выделяя каждое слово, произнесла:

— Что… я… собираюсь… делать?

— Ну да, — муж, казалось, вовсе не заметил изменившегося лица жены. — Это же твоя проблема.

Алине вдруг стало нечем дышать. Она несколько раз открыла и закрыла рот, пытаясь сделать глубокий вдох. Наверное, если бы он ударил её, она не испытала бы такого потрясения.

— Наш ребенок — это моя проблема? — сдавленно произнесла она. — Я правильно тебя понимаю?

— Я сразу тебе сказал, что не хочу детей, — спокойно попивая остывший кофе, сказал Матвей. — Мы договаривались, или ты уже забыла?

Девушка подумала, что она попала в какой-то дурной сон, от которого никак не может проснуться.

— То, что ты залетела, это твоя проблема, — вставая из-за стола, сказал Матвей. — Я пошёл к ребятам. Вечером вернусь.

Легкий стук закрывающейся двери показался Алине грохотом обрушившегося ей на голову неба. Она стояла на руинах своей жизни и никак не могла понять, что делать дальше. Руки тряслись так, что чашка выскользнула из них и, ударившись о плитки пола, разлетелась на сотни маленьких кусочков. «Прямо как моя жизнь», — в каком-то оцепенении подумала Алина. Она вышла за дверь и слепо побрела куда-то. Куда и зачем, она и сама не знала. Просто почувствовала, что должна идти. Только не стоять на месте и уж тем более не находиться в доме, где, как ей казалось, она была так счастлива. Или она просто сойдет с ума.

Алина вышла на улицу. Ветер зло бросил хлопья снега прямо ей в лицо, и она закашлялась.

— Этого не может быть, потому что не может быть никогда, — прошептала она. И вдруг, словно внутри что-то прорвалось, из глаз хлынули отчаянные слезы, и девушка, сорвавшись с места, побежала, не разбирая дороги. Ей было совершенно всё равно, что она в лёгкой домашней пижаме и резиновых тапочках, а на улице самый разгар зимы и ужасная метель. Боль и отчаяние гнали её вперёд. Внезапно она поскользнулась. Нелепо размахивая руками, попыталась удержаться от падения и выскочила на проезжую часть. Раздался резкий визг тормозов, а потом наступила темнота…