Глория. Трон одного мертвеца

Наталья Жильцова, 2022

Меня зовут Глория. Я – темный маг и с недавних пор нахожусь розыске по приказу первого лица королевства. Король мертв, Айронд пропал в землях темных магов, а Винсента объявили предателем и самозванцем. Как распутать этот клубок, если я сама – беглянка? Как понять, кто друг, а кто враг? Что на самом деле хотят от меня Черные Клинки? И кто займет королевский трон? Все тайны раскроются в заключительном романе цикла “Глория. Трон одного мертвеца”.

Глава 5

В зале повисла гробовая тишина.

— Ваше величество, я вас не понимаю! — воскликнул граф Рэймвилл и попытался подняться из-за стола, но, наткнувшись на острый взгляд Винса, не обещавший ему ничего хорошего, плюхнулся обратно.

— Не портите мне вечер, граф, — громко и ощутимо тяжело произнес Винсент. — Настоятельно советую всем сохранять спокойствие и дать возможность своему будущему королю высказаться.

Толпа вокруг как-то вздрогнула, недовольно загудела, зашевелилась. Но очень ненадолго. Спустя миг вокруг стола, оттеснив в сторону любопытствующих, мрачно замерли люди, одетые в форменную одежду казино. Причем это была не простая обслуга. Слишком жесткие взгляды, слишком широкие плечи, слишком одинаковые короткие стрижки.

— Ваше величество, Ваше величество! — раздался в наступившей тишине еще один голос и толпа расступилась, словно вода, рассекаемая носом боевого судна.

Я охнула, но тут же взяла себя в руки. В конце концов, к размерам Малыша уже следовало бы привыкнуть. Гигант неспешно подошел к столу и многозначительно посмотрел на меня, явно собираясь что-то сказать. Но не успел.

Следовавший за ним мужчина средних лет со спокойным незапоминающимся лицом властно взмахнул рукой, и Малыш послушно отвернулся от меня, глубоко вздохнув. От этого вздоха одна из пуговиц на его камзоле отлетела и закатилась под стол, на что он, впрочем, не обратил никакого внимания.

А мужчина остановился напротив Винсента и поклонился:

— Мое имя Акларион, Ваше величество. Я хозяин этого казино.

Я оценивающе прищурилась. Ну, вообще-то сходство с Ругаром, конечно, есть. Сложение, рост… вот только я в упор не могла разглядеть хоть какие-то следы театрального вмешательства. Но он ведь не мог изменить внешность магически, здесь же сплошные блокаторы! Во всяком случае так нам рассказывал Лапсердан.

Повинуясь внутреннему наитию, я попробовала вызвать силу и ожидаемо наткнулась на глухую магическую стену. Но была одна едва не ускользнувшая от меня малость. Привычная сила была заблокирована, а вот… вот специфический отпечаток темной магии я почувствовала очень даже отчетливо! И только собралась попробовать прочитать след точнее, как Акларион посмотрел на меня в упор.

— Принеси мне вина, — потребовал он, глядя мне прямо в глаза.

«Сгинь и не отсвечивай!» — прочитала я в них недвусмысленный приказ.

Отступила на пол шага и спряталась за спину какого-то толстого дворянина.

— Вообще-то это моя личная официантка, — спокойно отметил Винсент.

— Прошу простить, Ваше величество, — еще раз поклонился Акларион. — Ваше неожиданное заявление заставило меня забыть правила вежливости. Я глубоко расстроен тем фактом, что вы считаете, что вас посмел кто-то обмануть. Обмануть в моем собственном заведении.

Винсент принял предложенную игру.

— Скажу больше, Акларион, — отчетливым шепотом произнес он. — Тут настоящий заговор.

Его шепот был настолько громким, что его без проблем расслышали стоявшие в первых рядах люди. Толпа зашелестела, передавая друг другу услышанное.

— Ваше величество, надеюсь, вы объясните мне, как пришли к подобным выводам? — спросил Акларион. — Уверяю, что виновный будет немедленно отлучен от казино.

«И от жизни тоже. В самое ближайшее время», — мысленно добавила я, взглянув в лицо Аклариона, на котором на мгновение, словно сквозь мутное зеркало, проступили знакомые черты Ругара.

Винсент с деланным удивлением посмотрел на хозяина казино:

— Вы требуете объяснений? У меня? Слова короля вам недостаточно?

Я чуть не поперхнулась от неожиданности! Вот чего он, скажите на милость, выделывается?!

Но в отличии от меня, Ругар все понял правильно.

— Ни в коей мере, Ваше величество! — громко сказал он. — Я лишь смиренно прошу снизойти до недостойного и пролить на него свет вашей мудрости.

— Другое дело, — махнул рукой Винс. — Уговорил, демоняка языкастый. Снизойду и, так уж и быть, пролью.

Он внимательно и несколько демонстративно осмотрел сидящих за столом игроков. Дарий, утративший сперва самообладание, давно взял себя в руки и ответил на пронизывающий взгляд Винса спокойным взором абсолютно честного человека.

Баронесса Лионелла оскорбленно усмехнулась. В ее глазах царил такой холод, что, будь я на месте Винса, позабыла бы ее постельные намеки как страшный сон.

А вот капитан Морван явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он ерзал, краснел, обливался потом, и то и дело бросал на Аклариона затравленные взгляды.

— Итак, господа, что мы имеем? — начал Винсент не спеша. — А имеем мы скучающее Величество в моем лице, которое решило наконец отдохнуть от государственных дел и приятно провести время в открывшемся не столь давно заведении. Расслабиться, вспомнить прошлое… а в этом самом прошлом, хочу заметить, я, кроме прочего, был детективом. И весьма неплохим, как говорят. Так что, когда господин Морван выиграл у меня первый круг, я не мог не удивиться тому, что память меня подвела. Я считал карты и вывел три комбинации, которые мог собрать господин капитан. «Клевер», «Палуба» и «Крепость». Что именно вы собирали, капитан? — неожиданно спросил он у Морвана.

Тот покраснел еще больше, хотел было вскочить, но наткнувшись на стальной взгляд Аклариона, передумал.

— «Крепость». Я собирал «Крепость».

— Прекрасно, — улыбнулся Винс. — Вам необходимо было два туза, два валета и король, не так ли? Стены, солдаты и сенешаль. С какого размена эта комбинация у вас сложилась?

— Не помню… — пробормотал капитан. — С четвертого, или с пятого…

— С седьмого, господин капитан, с седьмого. На пятом размене я столь неосторожно бросил требующуюся вам карту, что она упала рубашкой вниз, и вы увидели именно то, что вам нужно. Валет. Следующие два круга вы старательно маскировали свой сбор, а на седьмом круге попросили принести вам вина, что и было исполнено. Но вам понадобилась кружка! Почему? До этого вы прекрасно обходились бокалами.

— Я боялся, что ввиду нервного напряжения просто его разобью, — пробормотал капитан.

— Вы боялись, что сквозь прозрачное дно будет видна одна ваша маленькая хитрость! — перебил его Винс. — На седьмом круге вы сделали большой глоток, а потом неаккуратно поставили кружку прямо на сброшенные карты. Уж не знаю как, но, когда вы вновь пододвинули ее к себе, ко дну приклеился тот самый сброшенный мной валет. На что вы рассчитывали, капитан? Что никто не вспомнит, что данная карта уже вышла? Очень опрометчиво. Хотя… ведь действительно — никто и не заметил. Кроме меня, разумеется.

Винсент ненадолго замолчал, переводя дыхание.

Капитан заметно побледнел.

— Ох, какой скандал, господа, — негромко произнесла баронесса, приятно усмехнувшись одними губами. Глаза ее оставались холодными и внимательно следили за тем, как Винс вновь прикладывается к своей фляжке.

— Подождите со скандалом, баронесса, — с приятной улыбкой ответил ей Винсент. — Второй раз капитан выиграл вполне честно. Если не считать тот маленький факт, что… — он не договорил, резко повернувшись к стоявшему неподалеку крупье. — Извольте подойти, милейший!

Крупье побледнел и, получив ободряющий толчок в спину от одного из служителей, оказался у стола.

— Как твое имя? — спросил Винсент.

— Грил Амакорн, Ваше величество. Но я не понимаю…

— Сейчас поймешь, — заверил его Винс. — Барристан!

— Ваше величество? — дворецкий невозмутимо отодвинул ошалевших от столь стремительно развивающихся событий дворян и оказался рядом с Винсентом.

— При свободной игре роль казино сводится только к тому, что оно забирает себе десятую часть общего банка, не так ли? — спросил тот.

По толпе вокруг прошел утвердительный ропот.

— А вот и нет. Казино не участвует в игре, это так. Но вот раздавать карты никто нашему крупье не мешал. Ибо не должны почтенные гости заниматься подобной ерундой. Скажите, Барристан, что мы знаем про господина Амакорна?

Дворецкий невозмутимо поклонился:

— Грил Амакорн, двадцати пяти лет, студент. Мать — Вилена Амакорн, умерла при родах. Отец — Конидрат Амакорн, сержант королевской стражи. Фамилия матери до замужества Морван.

Толпа изумленно выдохнула.

— Племянник решил помочь дяде? Или не смог отказать в дядиной просьбе? Ведь шанс получить такой куш возник столь внезапно, что времени обдумывать план у вас не было, не так ли? И тут пошел в дело простой как мир способ: ловкие ручки крупье.

— Ах, ты ж… — Акларион больше не выглядел вежливым хозяином. Сейчас его лицо было столь ругаровским, что я испугалась за маскировку.

— Стоп! — жестко остановил его Винс. — Вы, наверное, решили, что эта милая парочка постоянно промышляла этим? Так я скажу — нет. Иначе все было бы обставлено не столь… Не столь примитивно.

Акларион с заметным усилием взял себя в руки и улыбнулся. Страшноватенько так улыбнулся, по-волчьи.

— Я весь в нетерпении, Ваше величество, — произнес он негромко.

Винсент коротко кивнул и перевел взгляд на меня. Усмехнулся и негромко сказал:

— Глория, подойди сюда, пожалуйста.

Я глубоко вздохнула, поняв, что в глубине души ожидала приглашения, и сделала шаг вперед.

— Дамы и господа, хочу еще раз представить вам мою помощницу и с недавних пор родственницу. Леди Глория де Глерн. Без сомнения, вы уже имели честь видеть ее сегодня.

— Все интересней и интересней, — произнесла баронесса Лионелла. — Признаться, если бы я знала, что меня будет ожидать настоящее театральное представление, то непременно прихватила бы бинокль.

— Он вам не понадобится, баронесса, — улыбнулся ей Винсент. — У вас настолько острое зрение, что иногда мне кажется, что вы просто видите насквозь не только меня, но и карты.

— Я не понимаю вас, Ваше величество, — ровно ответила та, но я заметила, как ее ухоженные руки сжались в кулаки. Всего лишь на секунду, баронесса быстро пришла в себя и усилием воли заставила себя расслабиться.

— Я с удовольствием объясню, но затем попрошу объясниться и вас, — Винс ненадолго задумался, непроизвольно теребя правый манжет левой рукой. А потом кивнул, словно соглашаясь с какими-то своими внутренними размышлениями. — Дело в том, дорогая баронесса, что еще во время сдачи первого круга у меня возникли некоторые подозрения, однако я отвлекся на нашего капитана. Но вот во втором кругу, когда я начал наблюдать за вами пристальней, мне показалось странным, что вы частенько потирали себе правый висок. Это можно было бы списать на волнение, но именно после каждого подобного жеста вы с легкостью меняли тактику игры, что и принесло свои плоды. Вы собрали высшую комбинацию, перед этим сбросив несколько надежных карт.

— Это противозаконно? — перебила его Лионелла, вновь сжимая кулачки.

— Ни в коем случае, — ослепительно улыбнулся Винс. — С законом тут вообще ничего общего. Все, что вы нарушили — это исключительно правила казино. Вряд ли использование магической линзы понравится нашему доброму хозяину.

Он кивнул в сторону замершего Аклариона.

— Магической линзы?! — неожиданно подал голос молчавший все это время Дарий. — Но здесь же не работает магия! Даже рубашки карт покрыты особым составом…

— А вот здесь и возникает моя просьба к баронессе, — Винсент повернулся к Лионелле. — Просьба объяснить — как? Как вы смогли преодолеть блокаторы? Или мне попросить господина Аклариона, чтобы он приказал своим служащим вытащить эту линзу из вашего глаза? Очень уж, знаете ли, интересно полюбоваться на нее вживую. Пока я увидел единственную проблему: во время использования ваш глаз на мгновение становится темным. Потирая висок, вы старательно закрывали его, но не всегда успешно.

Акларион сделал шаг в сторону баронессы, щелкнув на ходу пальцами. У стола, словно из ниоткуда, выросла пара рослых молодцов, которые тоже целенаправленно шагнули к девушке. И та не выдержала, воскликнув:

— Стойте! Я объясню!

Мужчины замерли.

— Но прежде, чем я объяснюсь, подумайте, Ваше величество, почему я, имея столь полезный артефакт, просто не выиграла сразу несколько кругов подряд?

Винсент пожал плечами:

— Вот вы мне и скажите. Пока мне кажется, что вы просто любовались собой и собственным превосходством. Ну или не желали выигрывать совсем уж в наглую.

— А, может, я просто не хотела выиграть? — негромко спросила баронесса. — Может, я просто не могла позволить себе выиграть?

Винсент несколько секунд смотрел прямо в ее напряженное лицо. А затем тихо ругнулся и повернулся к Аклариону:

— Дайте отбой вашим людям, дорогой хозяин. С баронессой и ее линзой мы разберемся отдельно. Главный наш клиент сейчас не она.

— Ваше величество, вы уверены? — Акларион недоуменно изогнул бровь. Потом оценил раздраженное выражение на лице Винсента, досаду на лице Лионеллы и явно что-то понял, так как поморщился и кивнул: — Так, значит? Что ж, следовало ожидать. Баронесса, обвинения я с вас снимаю, но рассчитываю, что впредь никогда не увижу вас в своем заведении. Как и других из вашей… гм, компании.

— Я передам, — коротко ответила она, не поднимаясь, однако со, своего места.

— Ну и остается последний наш участник. Граф Дарий Рэймвилл, — продолжил Винсент и посмотрел на означенного графа.

Акларион улыбнулся по-ругаровски и вновь щелкнул пальцами. Оба молодца тут же оказались возле Дария, положив руки ему на плечи. Граф дернулся было пытаясь подняться, но ощутив тщетность попытки, с какой-то обреченностью сел обратно.

— Граф, я даже отсюда вижу, что золотая цепь, что украшает вашу грудь, не совсем… Как бы это так сказать… — Винсент посмотрел на Аклариона: — Не найдется ли у любезного хозяина здесь толкового ювелира?

Удивление лишь на мгновение промелькнуло на лице Ругара, но он кивнул, негромко отдав приказ кому-то в окружающей толпе.

Не прошло и минуты, как раздвигая в стороны окружающих, могучий служитель подвел к столу невысокого старичка с небольшим кожаным саквояжем в руках.

— Явился по вашему зову, господин Акларион. Ваше величество, — низко поклонился старичок в сторону Винсента.

— Вот, рекомендую. Господин Йориш Онье, ювелир в четвертом поколении. Сейчас работает на меня, — представил Акларион и уточнил: — Как я понимаю, нам требуется оценить цепь господина Реймвилла?

— Именно, — подтвердил Винс. — Граф, позвольте сюда вашу цепь и перстни, что украшают ваши пальцы.

— Да как вы!.. — возмущенный возглас Дария был оборван коротким тычком наклонившегося к нему служителя.

Винсент поморщился:

— Мне очень жаль, граф, что с вами обращаются так неподобающе. И я обещаю, что если ошибаюсь, то лично принесу вам самые искренние извинения, — он немного подумал и добавил с доброй улыбкой: — А господин Акларион несомненно возместит ваши страдания в золотом эквиваленте.

Вот что у Винса не отнять, так это умение распоряжаться чужими деньгами.

Цепь и перстни были переданы ювелиру. Старичок достал из саквояжа головной обруч с прикрепленной к нему небольшой ювелирной лупой и надел на голову.

— Так, так, так… — задумчиво протянул он, вертя в руках цепь и рассматривая несколько звеньев. — Разомкнутое плетение, тут вот пайку видно… господа, эта цепь — несомненно подделка. Из золота на ней лишь напыление.

С кольцами ювелир возился немного дольше, но и там вердикт оказался неутешительным:

— Камни фальшивые. Все. Из четырех перстней один из дешевого мытного золота, три остальных — крашенное олово.

— Кажется, господин Акларион, вам не придется расставаться с золотом, а мне извиняться, — заключил Винсент, пристально глядя на замершего с трагическим лицом Дария. — Вам есть что сказать, граф?

Тот беспомощно хватал ртом воздух, стараясь взять себя в руки.

— Позор… — наконец прошептал он. — Какой позор. До чего я дошел? Как я до этого дошел?

— Ну же, граф, не стоит, право, так терзаться. Вам не надо бояться. Просто расскажите нам, зачем вы садились играть, не имея никакого обеспечения? Или… — Винсент пристально посмотрел прямо в глаза застывшему графу. — Или вас попросили сесть? Пообещав неплохой куш, а?

Он вдруг резко рванулся в сторону, крепко хватая какого-то дворянина на плечо и ловким приемом опрокидывая его на пол!

Толпа охнула, подавшись назад.

— Глория! — рявкнул Винс, старательно выкручивая руку заскулившему дворянину.

Я опомнилась и изо всей силы приложила подносом по голове даме, к которой незаметно приближалась на протяжении всего винсентовского действа. Она как раз развернулась, собираясь уйти, звякнув нелепыми золотыми браслетами на руках, но от моего удара, как подкошенная, повалилась на пол. Не везет ей сегодня: сначала вином облили, потом подносом приложили.

— Вот откуда в тебе столько злости? — недоуменно спросил, выпрямляясь, Винсент, и повернулся к толпе: — Зрелище окончено, дамы и господа. Дальнейшее разбирательство мы предоставляем господину Аклариону, как хозяину данного заведения.

— Пожалуй, нам понадобится отдельная каюта для обстоятельного разговора. Со всеми участниками, — решил тот.

Толпа расступилась, и мы, сопровождаемые людьми Ругара, направились к выходу из зала. Наконец-то!

Сбрасывая напряжение, я облегченно вздохнула. Шедший рядом Винс тоже вздохнул, но с досадой:

— Эх, какое веселье сейчас начнется!

— Ты о чем? — не поняла я.

— Ну, Ругару-Аклариону сейчас надо побыстрей людей переключить с разговоров обратно на игру, — пояснил он. — Ведь кому захочется играть, тем более по-крупному, когда тут профессиональных шулеров обнаружили.

— И что? В чем веселье?

— Вино, женщины и скорее всего лотерея среди присутствующих. Слышишь?

Несмотря на то, что мы уже находились в коридоре, даже сюда долетел пронзительный и неразборчиво-веселый голос ведущего.

— Как я и говорил: лотерея, — заключил Винсент. — Сейчас, клянусь тебе, выигравших будет очень много. Ну и что-то мне подсказывает, что основную массу счастливчиков составят как раз те, кто бывает здесь частенько и оставляет крупные суммы. Самый любимый тип клиентов.

— Тип? — недоуменно спросила я. — Тут еще есть деление по типам?

Винсент засмеялся:

— А как же! И ничего особо сложного. Всех посетителей можно с некоторой долей условности разделить на три типа. Первый и самый любимый нашим хозяином — это те, кто приходит играть в качестве развлечения. Ну и эмоции, куда же без них. Азарт, ожидание, надежда. От таких людей почти не бывает проблем. Они знают, зачем идут, и не сильно расстраиваются, уходя отсюда с пустыми карманами.

— Ну так здесь почти все такие, — хмыкнула я.

— Не скажи, — не согласился Винс. — Есть второй тип. Это те, кому глубоко плевать на азарт. Они приходят в казино в надежде именно заработать. И частенько покупают фишки на последние деньги. Самый проблемный тип. Охрана с них обычно глаз не сводит. Мало ли что придет такому в голову после проигрыша? Может себе и голову разбить от безысходности. И ведь это полбеды. Он ведь может и соседу по столу голову разбить, или крупье, который, естественно, по его мнению, играл с ним нечестно.

Я задумчиво кивнула:

— А третий тип?

— Третий тип… — Винс на мгновение задумался. — Не знаю, как их называет Ругар, но я зову их болтунами.

— Почему? — невольно засмеялась я.

— Сами не играют, а если и играют, то по маленькой. А в основном стоят и болтают. С игроками, с персоналом. Они все про всех знают. Им не нужна сама игра, нет. Тут все дело в том, что они называют словом «тусовка». Для казино они бесполезны в качестве дойных овечек, и очень даже ценны как те, кто создает фон и атмосферу.

За объяснениями мы пересекли пару коридоров и вслед за служащим остановились около одной из дверей.

— И есть отдельная категория людей. Тех, кто без казино просто не может жить. Но это не тип, это — болезнь, — напоследок произнес Винс, заходя в нее первым.

Эта каюта оказалась полноценным деловым кабинетом. Разве что иллюминаторы вместо окон, да огромный старинный штурвал на стене в качестве украшения говорили о том, что мы на корабле.

За массивный стол сел Ругар, задумчиво посмотрел на нас и махнул в сторону высоких кресел, стоявших вдоль стены по правую от себя руку:

— Присаживайтесь, Ваше величество, и вы, леди Глория.

Кресло оказалось очень удобным, а надежная фигура Барристана, который застыл за нашими спинами, внушала уверенность.

Затем в кабинет вошли уже знакомые мне люди, сопровождаемые охранниками. Сначала, пытаясь сохранить хотя бы внешнее достоинство, у противоположной стены замер граф Дарий. За ним охранники без всякого почтения втолкнули женщину, которую я стукнула подносом, и скрученного Винсом мужчину. Последними вошли капитан Морван со своим незадачливым племянником.

А вот баронессы не было. Нет, я помнила, конечно, что ее отпустили, но до сих пор не понимала, почему. Ведь она тоже жульничала!

— Так-так, господа, — тем временем, мягко произнес Ругар, потирая руки. — Что ж, мне кажется, нам есть что обсудить. Начнем, пожалуй, с вас, господин капитан. Хотя, признаться, вы мне мало интересны. Захотели сорвать куш, подговорили племянника, действовали относительно смело и дерзко. Это я могу понять. Не простить, нет, но понять могу. У меня только один вопрос: все, что там, наверху сказал лорд Глерн, правда?

Морван обреченно кивнул:

— Господин Акларион, я…

— Молчать! — рявкнул Ругар так мощно, что я чуть не опрокинулась назад вместе с креслом. — Да как ты посмел, старый пень?! Ты хотя бы понимаешь, кого решил обмануть?!

На его лбу билась синяя жилка. Ругар-Акларион глубоко вздохнул, стараясь взять себя в руки, и сказал, обращаясь к охране:

— Этих двоих увести в клетки к должникам. Посадить отдельно ото всех, охранять. Немного позже я спущусь для более обстоятельной беседы.

Приказ был выполнен быстро, и Морван, подволакивая ноги, вышел, сопровождаемый охранниками и всхлипывающим племянником.

— Теперь к вам, — Акларион повернулся к застывшему Дарию и потрепанной паре «счетчиков». Для начала назовите свои имена, и советую не хитрить. Я все равно узнаю правду.

Конец ознакомительного фрагмента.