Варим зелья! Быстро, недорого, качественно!

Наталья Жарова (2024)

Хотят насильно выдать замуж? Не проблема! Всего-то нужно сбежать туда, где тебя никто не знает и начать жизнь заново. Самая талантливая ведьма столетия готова организовать бизнес, обойти конкурентов и доказать всему миру, что может варить зелья без посторонней помощи. Но что делать, если конкурентом оказался тот, при взгляде на кого замирает сердце?

Глава 3

— Проклятье! — в сердцах выругался молодой маг-зельевар, глядя на сизый дымок, поднимающийся от котла. — Ну что теперь-то не так?!

Он повернулся к большой толстой книге и в очередной, наверное, сотый за сегодня раз пробежался глазами по рецептуре. Все было сделано верно. Но если верить книге, после десяти помешиваний пар должен перекраситься в голубой и подниматься красивой спиралью, а не висеть зловонными пластами в пространстве, раздражая горло и глаза.

Маг снова ругнулся и выплеснул испорченное варево в каменный желоб, щедро полив сверху нейтрализатором. Пятая попытка сварить заковыристое зелье закончилась полным провалом.

— Может, зря я на лицензию замахнулся? — пробормотал он. — Видимо, мой потолок — это стандартный набор аптекаря.

С самим собой мужчина всегда предпочитал оставаться честным. Но ответа на этот вопрос никогда не находилось.

С одной стороны, его умений в Дервиле обычно хватало. Зелья от заурядных болячек и мелких проклятий получались даже лучше, чем у отца. Хотя тот отработал на должности городского зельевара без малого полвека и считался лицензированным магом, пусть и не имел академического образования.

С другой — неудачи тоже случались. Особенно если требовалось что-то нестандартное. Книги как будто чувствовали, что в них смотрит самоучка, и отказывались помогать.

Вот и сейчас… Мужчина внутренним чутьем осознавал, что пропускает какой-то этап, мелочь, которая составителю сборника рецептов казалась настолько общеизвестной, что не требовала специального уточнения, но без этой мелочи зелье раз за разом превращалось в бесполезное варево.

Теодор Клиф, что называется, вырос у котла, и никто в городе не сомневался, что рано или поздно он займет отцовское место. Вот только в академию не попал… Доходов маленькой семьи на такую роскошь, как высшее магическое образование, попросту не хватало, а ввязываться в кабалу двадцатилетней отработки «куда боги пошлют» ради императорской дотации отец единственному сыну не позволил.

Да он и сам не стремился к этому. Несколько раз побывав в столице, пришел к выводу, что жители большого города сплошь заносчивые грубые снобы, и учиться у них семь лет врагу не пожелаешь.

— Теодор! Тео! — донеслось в распахнутое окно с улицы.

Молодой маг захлопнул книгу и убрал ее на полку. Завтра… Завтра он попробует снова. Если понадобится, и послезавтра, и послепослезавтра. И в конце концов упрямое зелье сдастся, как уже не раз бывало. Недаром его считали талантливым и работоспособным.

Даже надутый глава местного ковена, хоть и поглядывал свысока, а во временной лицензии не отказал.

— Тео!

Теодор выглянул в окно. С пыльной мостовой ему махал рукой сын аптекаря.

— А в дверь постучать не судьба?

— Не-а, — парнишка пожал плечами. — Там ворон твой клюется. Да у меня дело-то на минуту!

— Что за дело? — спросил Тео, решив не говорить, что питомец вот уже пару дней на свободном выгуле живет, крылья расправляет. Налетается — вернется.

— Батя велел передать, что зелье от горловых болей заканчивается. Жарковато, народ ледяную воду да молоко прямо из погребов хлещет, а потом… Ну ты понял.

— Что уж не понять. Сколько флаконов?

— Осталось пять, но батя говорит, что к завтрему и их разберут.

— Скажи, что к утру принесу, — быстро подсчитал Теодор, окинув коротким взглядом стоящие на полках ингредиенты. — У меня кое-что закончилось. Докуплю и сварю.

— Ага, значит, к утру, — закивал мальчишка и припустил по улице.

— Не раньше! — крикнул ему в спину Тео. — От стрекозиных крыльев одна труха осталась.

Он сердито покосился на каменный желоб, в котором уже и следов испорченного зелья не осталось, и помахал рукой в воздухе в бесплодной попытке выгнать вонючий дым на улицу.

Дым выгоняться отказался, и маг отступил.

— Ладно. Схожу за крыльями, пока проветривается.

* * *

Теодор не спешил.

Он здоровался со встречными горожанами, кому-то просто кивал, а с кем-то перекидывался парой слов о здоровье и родне. Он знал практически всех. А кого не знал, те знали его. Так что короткая, в общем-то, прогулка затянулась почти на час.

Единственный на всю округу магазинчик, торговавший нужным товаром, на недостаток клиентов никогда не жаловался. Владелец лавки четко придерживался принципа, обозначенного на вывеске еще его дедом: «Травы, приправы и прочие отравы», и мог угодить взыскательному вкусу как любой домохозяйки, так и зельевара.

Но сейчас, ближе к вечеру, лавка пустовала. Домохозяйки уже закупились всем необходимым, а зельевар на весь город был только один, и он как раз открывал дверь.

— А, Тео! — радостно улыбнулся хозяин. — А настойку лаванды еще не привезли. Но я помню о ней, послезавтра точно будет.

— Мне не к спеху, — отозвался Теодор, вспомнив, куда подевалась последняя бутыль этой самой настойки, и поморщился. — Как супруга поживает?

— Благодаря тебе — отлично.

— Да я-то что…

— А то не знаю, что все зелья для аптекаря ты варишь, — хмыкнул мужчина.

— Ну не все, — справедливости ради поправил молодой маг.

— За редким исключением. И эти самые исключения вообще никто не варит. У столичных купцов берут.

— Раз есть у кого взять, значит, кто-то да варит. Однажды и я смогу, — сказал Теодор, стараясь не думать о сегодняшней неудачной попытке.

— Даже не сомневаюсь. Главное, предупреди заранее, когда тебе что-нибудь заковыристое понадобится.

— Договорились. Хотя и не представляю, что может понадобиться такого, чего не нашлось бы в твоих закромах.

— Все однажды бывает впервые, — состроил постную мину торговец и тут же рассмеялся. — Но я предпочел бы, чтобы это случилось как можно позже.

— Тогда не буду портить тебе славу самого запасливого торговца Дервиля и куплю что-нибудь простое и понятное. Например, стрекозиные крылья. Они нужны прямо сейчас. И у тебя точно есть, я помню.

— Вот и плакала моя добрая слава, — с видимым сожалением покачал головой хозяин лавки. — Кончились крылья! Будут только послезавтра вместе с твоей лавандовой настойкой.

— Как кончились? — искренне опешил зельевар.

Конечно, иногда случалось, что в «Травах» не оказывалось какого-нибудь порошка или травки. Но обычно этой неприятности были подвержены ингредиенты, употребляемые в кулинарии в качестве приправ. Однако мужчина и в страшном сне представить не мог, что кому-то вздумается приправить мясо или суп стрекозиными крыльями.

— Ну вот так, — развел руками торговец. — Эту дрянь только ты покупал, я и не запасал особо. В последний раз не стал заказывать — были еще. А тут пришла девица и выгребла остатки, еще и нос морщила, что маловато будет.

— Зачем девице стрекозиные крылья? Да еще так много?

— Чего не знаю, того не знаю. Тебе виднее, куда вы, зельевары, их используете.

— Куда зельевары используют, понятно. А девице-то они зачем?! — возмутился Теодор. — Отравится же!

— Эта не отравится, не переживай. Или думаешь, что девицы зельеварами не бывают? Хотя да… Они же зельеварши. Или зельеварки? Как правильно, Тео?

— Без разницы, — отмахнулся молодой маг. — С чего ты взял, что она — зельевар?

— Она такой же набор купила, как и ты. Плюс сверху кой чего. Да еще с десяток какой-то бурды из столицы заказала, я и слов-то таких не слыхал отродясь. Так что точно зельеварша. Это вы всякие непонятные слова любите. Да ты ее видел тут давеча! С молочницей ругалась.

— Ах, эта! — Теодор вспомнил нахальную девушку, которая унесла на платье его лавандовую настойку и даже не извинилась. — Эта точно не отравится.

«Она сама кого хочешь отравит одним своим присутствием», — добавил он мысленно.

— Ну чего хмуришься? — усмехнулся хозяин лавки. — Это разовая накладка, только и всего. Теперь буду в двойном количестве заказывать, раз вас теперь двое. Зато тебе найдется с кем поболтать на вашем зельеварском наречии, которое нормальным людям тарабарщиной кажется. Сам же давеча жаловался, что что-то не получается, не сочетается и вообще воняет на всю улицу. Вот с ней и посоветуйся. Может, углядит чего свежим взглядом.

— Эта углядит… — невольно поморщился мужчина. — Она и меня-то посреди бела дня не заметила. А теперь по ее милости я еще и аптекарю должен буду. Ему зелья к утру нужны, а она ингредиенты утащила. Опять… Хорошо, хоть на этот раз в сумке, а не на платье. Слушай, совсем никак достать эти крылья? Позарез нужны.

— Нет, друг, извини, — развел руками лавочник. — Разве что…

— Да?

— Тебе эта идея не понравится.

— Мне сейчас все понравится, лишь бы от аптекаря нотации не выслушивать, — признался Теодор.

— Сходи к девчонке, — шепнул торговец, наклоняясь ближе. — И попроси немного этих самых крыльев. Она вполне вменяемая, должна поделиться.

— Боюсь, что после нашего знакомства она разве что ядом поделится. И то с условием, что я приму его прямо при ней.

— Насмешил! Но все же сходи. Она нормальная девчонка, в меру гордая, не без гонора, но с мозгами. Впрочем, если хочешь выслушивать нотации аптекаря — воля твоя.

— Выбор небольшой…

Теодор пожал лавочнику руку и вышел из лавки. День уже клонился к закату. Горожан на улицах становилось все меньше — люди разбредались по домам ужинать, забавляться с детьми, вести неспешные разговоры.

— И только я болтаюсь по кварталу, как неприкаянное привидение, решая, что лучше: головой об пень или пнем по голове, — фыркнул мужчина, заворачивая на соседнюю улицу. — Вот тебе и «не конкурентка», Люсьен… Так она меня из гонки за лицензией вышибет, даже не сварив ничего толком. Расползутся слухи, что обещания не держу, и объясняй потом каждому встречному-поперечному, почему зелья вовремя не сварены.

Конечно, не все было так катастрофично и аптекарь наверняка потерпел бы — куда ему деваться? — но Теодор в принципе не любил нарушать слово и подводить людей. А тут такое… Да еще по вине глупой девицы. Неудивительно, что зельевар испытывал раздражение.

Очнувшись от размышлений, Теодор обратил внимание, что, сам не заметив, дошел до конца торгового квартала и наматывает уже третий круг по небольшому пятачку.

И этот самый пятачок оказался весьма знакомым местом…

— Видимо, судьба, — поморщился мужчина. — Или же злой рок.

За спиной светились мягким оранжевым светом окна домика конкурентки.

Удивительно, но новая владелица не поленилась привести его в порядок. Вычистила двор, убрала старые птичьи гнезда и отмыла от многолетней грязи крыльцо. Даже вывеску приколотила: «Лучшие зелья Дервиля — быстро, недорого, качественно».

Какое громкое название. От излишка скромности девушка не страдает.

— Добрый вечер, господин! — звонкий голос заставил вынырнуть из отвлеченных мыслей. — Вас заинтересовал мой котел? Это наследственная вещь. Время оставило на нем следы, но я храню его как память о предках.

— О предках? — опешил Теодор, разглядывая старый, покореженный котел, красовавшийся в витрине.

— Да, — пожала плечами стройная девушка в черном платье. — Итак, господин, чем могу служить? В продаже есть все основные зелья, но если вам нужно что-нибудь особенное, то я работаю и на заказ.

— Спасибо. Но я здесь не за зельем.

Мужчина чуть отступил, и свет уличного фонаря осветил его лицо.

— Ах, это вы… — разочарованно выдала девушка.

— Я, — кивнул Теодор, мимоходом отметив, что конкурентка довольно симпатичная и вовсе не выглядит глупой склочницей, как днем.

«А могла бы стать красавицей, если бы оделась, как нормальные люди, а не глупые тетки с аллеи. И паука согнала… Он что настоящий?! Наверное, во время уборки свалился на волосы, — подумал он, тут же представив, какой визг поднимется, если бедняжка сама обнаружит незапланированное приложение к прическе. — Еще в обморок хлопнется от полноты чувств».

Одним движением Теодор вскинул руку и щелчком отправил нахальное насекомое в вечерний полумрак.

— Зачем?.. — ахнула девица, отшатнувшись и с таким несчастным выражением уставившись в темноту, что Тео напрягся.

— Все хорошо. Он был один, и я его прогнал.

— Ну спасибо, — процедила девица, сразу становясь похожей на себя утреннюю. — Я безмерно благодарна! И буду еще благодарнее, если впредь не будете меня спасать! Зачем пожаловали?

— Думал попросить об одолжении, но уже вижу, что зря потрачу время, — ответил Теодор, подозревая, что паучок все-таки был искусственным.

— Мое время вы уже потратили! Так что давайте, просите, не так обидно будет, когда уйдете.

Зельеварша так яростно сверкнула глазами, что мужчина понял: крыльями делиться никто не будет.

— Я передумал. Ничего не надо, прощайте, милостивая госпожа.

— До нескорых встреч, милостивый господин. Смею надеяться, что ваша невысказанная просьба не относилась к зельям, если, конечно, вы их действительно варите.

В ее голосе прозвучало столько напускного сомнения, что Теодор почувствовал себя на приеме у главы ковена. Будто снова экзаменуют!

— Я варил зелья для этого города, когда вы еще в куклы играли, — процедил мужчина.

— Ох, сочувствую.

— Мне?

— Городу. Так что вы хотели? — внезапно успокоившись, поинтересовалась она. — Завтра у меня много работы, так что недосуг болтать всю ночь.

— Хотел попросить горсть стрекозиных крыльев. В лавке ничего не осталось, но, похоже, проще будет самому их наловить.

— К вашему сведению, в зелья годятся только крылья горных стрекоз. Не наловите, здесь они не водятся.

— Ну что ж, всегда мечтал увидеть горы!

С этими словами Теодор сошел с крыльца. Девица на удивление промолчала.

Это стало такой неожиданностью, что зельевар даже обернулся, но смотреть оказалось не на кого — разве что на пустой дверной проем.

«Какая интересная личность, — сжал зубы он. — Говорите, из деревни приехала? Какое там… Разве только ее из этой деревни пинками выгнали, чтобы односельчанам жизнь не отравляла! Вот же ядовитый язычок. А самомнения на десяток столичных магов хватит».

Спохватившись, что так и стоит у витрины, Теодор сунул руки в карманы и зашагал вверх по улице.

— Эй, Тео! — Окрик стал для него второй неожиданностью за последние пять минут.

Молодой маг едва сдержал рвущуюся с языка ругань и медленно повернулся.

— Все-таки сварите зелье острого ума, господин конкурент, а то забыли, зачем приходили, — насмешливо посоветовала девчонка, подходя ближе и суя ему в ладонь маленький мешочек. — Держите. И постарайтесь никого не отравить.

* * *

Странное поведение приезжей зельеварши поставило Теодора в тупик. Он банально не знал, как к ней относиться.

При первой встрече она ему надерзила. При второй — поставила под сомнение его компетенцию как зельевара. Заносчивая язвительная ведьма, считающая всех вокруг дураками. Все те черты, которые так не нравились Теодору в жителях столицы, имелись в наличии у деревенской знахарки. Да еще эта идиотская просьба больше никогда ее не спасать…

— Паук выглядел настоящим! — фыркнул себе под нос Тео, снова и снова вспоминая вчерашний разговор. — Наверное, надо было поклониться и вежливо спросить разрешение избавить прическу от насекомого, хотя, полагаю, что тогда упрекнула бы в излишней медлительности. Не девица, а язва!

И все же раз и навсегда повесить на нее ярлык зловредности совесть не позволяла.

В первую очередь мешал лежащий посреди стола мешочек с монетами от аптекаря (не поделись девчонка крыльями, остался бы Теодор с нотацией вместо денег). Во вторую — сам факт «деления»: отсыпала половину, а о плате даже не заикнулась.

— Проклятая конкурентка! — выругался молодой маг, смахнув монеты в ящик стола. — Все из-за нее наперекосяк.

— Тео? Ты дома? — послышалось одновременно с громким стуком в дверь.

Теодор с силой растер лицо ладонями и пошел открывать. В лавку вошел щуплый мужичок в чистой, но сильно поношенной одежонке. Он мял в руках латаную шляпу и неуверенно оглядывался.

— Опять припекло, Рик? — через силу улыбнулся Теодор и направился к полке с готовыми зельями.

— Ну так, — несмело ответил на улыбку посетитель. — Сам же говорил, что оно не лечится. Только на время прибить можно.

— Говорил, а сейчас еще раз повторю: подагру надо лечить. Я тебя еще неделю назад ждал, не стоило медлить. Вот, держи.

Он поставил перед клиентом небольшой пузырек из темного стекла.

— Да я думал, может, само пройдет, — опустил глаза тот и вытащил из кармана горсть мелких монет. — Сколько я…

— Нисколько. Убери деньги.

— Хороший ты человек, Тео, — пробормотал мужичок, убирая монеты в карман и бережно заворачивая пузырек с зельем в чистую тряпицу. — И отец твой таким же был, мир ему в небесной империи.

— Обычный я человек, Рик. Ничем не лучше других. Расскажи лучше, как жизнь? Жена? Внуки?

— Да все потихоньку. Сейчас вот, спасибо тебе, сенокос начнем, глядишь, до дождей успеем. Корова теленка принесла, в этом году поболе сена понадобится. Пострелы мелкие твоему питомцу рыбешек насушили, некрупных, как он любит, — он достал из перекинутой через плечо тряпичной торбы небольшой узелок. — Только его что-то не видать. Где ворон-то?

— Да тут где-то, — отозвался Теодор, соображая, когда в последний раз видел любимца. — Ты же его знаешь. Он сам по себе. Захотел — улетел, захотел — прилетел. Но на этот раз и правда задержался.

— Это не к добру, — нахмурился посетитель. — Тут, вишь, какое дело… Повадился ворон твой к нам на подворье залетать. Ну то бишь внуки рассказывали, что повадился. Сам-то я не видал. Местные ящерки ему по вкусу пришлись, да ребятня мальками сушеными прикармливала, не без этого.

— Это он всегда любил. И что?

— А тут, значит, лавочник местный в леске ловлю устроил. Два дня по болотцу с сачком лазал, жаб ловил да в амбаре летучих мышей выискивал. Ну и сказывали мальчишки, что он силки на птицу ставил, да я не обратил внимания. Мало ли кому тетеря к обеду приглянулась? А как он обратно в город ехал, клеток у него была полная телега! Вот с тех пор твоего ворона у нас и не видали. Так что ты поспрошай, кто у вас тут зверьем промышляет, может, прибрал твоего любимца-то?

— Лавочник, говоришь? — задумался молодой маг. — Есть в городе лавка со всяким хрюкающим-мяукающим. Спасибо, спрошу.

— Спроси, спроси. А то этот птиц уже как часть тебя! Ребятня так и говорит — добрый дядька Тео с вороном.

— Ну какой из меня дядька, скажешь тоже…

— Самый настоящий, — кивнул головой мужичок. — Ну спасибо за зелье, пойду я.

— И тебе спасибо за новости, Рик. Буду искать своего летуна, а то как бы впрямь в неприятности не встрял.

Едва гость откланялся, Теодор тоже вышел на улицу.

Хозяина лавки «Зверинец на любой вкус» он прекрасно знал и слегка недолюбливал. Впрочем, тот платил ему тем же. Они не ссорились, прилично здоровались при встрече, да и вообще вряд ли могли сказать друг о друге что-то плохое. Но вот бывает такое, что испытываешь к человеку необъяснимую антипатию, и все. Теодору не нравился лениво-сонный и какой-то равнодушный ко всему на свете хозяин «Зверинца», а тот заметно недолюбливал всеобщего любимца — зельевара, который не мог пройти по улице десятка шагов, чтобы не ответить на пяток приветствий.

Но в данном случае выбора не было. Может, ворон и не угодил в клетку, а просто где-то загулял, то есть залетался, но для собственного спокойствия зельевар предпочел проверить.

В «Зверинце» было шумно и пахло прелой листвой. Хозяин, довольно нестарый мужчина, сидел за узкой стойкой, закинув на нее ноги, и даже не сделал попытки подняться при виде нового посетителя.

— Что, Тео, решил приличным зверем обзавестись? — хмыкнул он, лениво почесывая брюхо.

— Нет. Старого ищу. Ворон у меня улетел, не встречал?

— Ха! Можно подумать, каждую ворону в лицо знаю!

— Ну уж ворона с вороной ты точно не спутаешь, не рассказывай, — нахмурился Тео, предчувствуя неприятности.

— А на твоем вороне написано, что он твой? — прищурился хозяин лавки.

— Тут в округе один ворон. Других не водится — не наших краев птица.

— А мне без разницы, наших — не наших! Я ловлю тех, кто ловится. Вот давеча жаб наловил. Хочешь? Уступлю одну по сходной цене.

— Мужики говорили, что ты и на птиц силки ставил.

— Ну ставил. А что! Имею право! Его наш император в своей лицензии печатью увековечил: «Звери бегающие, летающие, а также гады, по земле ползающие…»

— Да-да, — перебил Тео, уже не сомневаясь, что этот скользкий проходимец не только поймал его ворона, но и прекрасно знал, чью именно птицу ловит. — У тебя все по закону, никто не спорит. Я просто хочу выкупить питомца. Сколько?

— А нисколько, — лениво отозвался хозяин лавки и, вдоволь полюбовавшись удивлением на лице собеседника, продолжил: — Нет здесь никакого ворона. Понятия не имею, твой был или чужой, но его нет — уже купили. У меня такой товар не засиживается: не продаешься — идешь в суп, и всего делов.

— Надеюсь, суп из непроданных жаб придется тебе по вкусу, — процедил Теодор, понимая, что ничего полезного ему больше не узнать.

В расстройстве он вывалился из лавки и, скрипнув зубами, огляделся: «Ну и где тебя теперь искать, летун гулящий?!»