Зелье истинного счастья

Ольга Шерстобитова, 2018

Как обрести любовь? Я подскажу вам чисто ведьмовский рецепт. Для начала приготовьте зелье, не забыв смешать неправильно ингредиенты, тем самым усилив непредсказуемый эффект. Затем, наслаждаясь последствиями эксперимента, доведите до неадекватного состояния ректора Академии Магии, где вы учитесь. И он вас… отправит творить несуществующее зелье, надеясь навсегда избавиться. Но где ведьма не пропадала? Из болота – выберемся, от нечисти – сбежим, суженого… Однозначно, найдем, влюбим и осчастливим. Он еще и дракон, говорите? Огненный, смелый и ревнивый? Берем и не думаем! Ведь только такой и сможет помочь в создании редкого зелья и разбудить в сердце ведьмы любовь.

Иногда, когда докопаешься до правды, хочется закопать ее обратно. А сверху еще и положить мощный валун, чтобы точно ни у кого соблазна снова ее вытащить не возникло. И чего вот мне стоило на замечание профессора Зига, преподавателя зельеварения на факультете ведьмачества, по поводу моей внешности просто промолчать, а не опробовать на нем новоизобретенное накануне снадобье? Оно, кстати, вышло отменным! Капнешь на ботинок врага — и обувь мгновенно исчезнет. С одеждой, разумеется, тот же эффект случается. Я проверяла, лишив себя пары носовых платков. С боевыми заклинаниями у меня было совсем худо, но не сдаваться же, становясь совсем беззащитной. В конце концов, ведьма я или кто?

Профессор Зиг, правда, выбрал бы ответом на этот вопрос второй вариант. Вчера он, оказавшись без штанов и сверкая перед всем нашим курсом розовыми панталонами с нарисованными на них весьма фривольными ведьмочками на метлах, назвал меня исчадием темного мира и его погибелью. И так растерялся, когда ведьмочки, хихикая и веселясь, стали его окружать, рассматривая нижнее белье, что забыл наложить хотя бы сглаз.

Впрочем, я считала: наказание точно не заслужила! Зелье же сработало. Другое же, сваренное вчера, вообще не засчитал! Ох, как зря!

Ну и пусть мои волосы от второго зелья покрылись золотой пыльцой, а глаза приобрели вместо черного цвета фиалковый? По сути же… красиво вышло! А светящийся эффект, от которого на расстоянии вытянутой руки дохли мухи, комары и мошки, — так это вообще непредсказуемый результат от использования совсем другого изобретенного мной зелья. Если честно, оно должно было позволять любой ведьме сливаться с окружающим миром, ставать в нужный момент незаметной.

Я вздохнула и покосилась на свиток в руке, который уже слегка начинал дымиться, а значит, скоро будет полыхать огнем. Так всегда с распоряжениями нашего ректора Аривия: либо выполняешь требуемое тут же, бросив все на свете, либо лечишься от ожогов с использованием самых дурно пахнущих зелий. Долго лечишься, придумывая на ходу новые проклятия и ругательства. Видимо, ректор так это дело повернул, чтобы желающих не явиться к нему на ковер в принципе не существовало.

Что мне оставалось делать? Хватать любимицу-метлу, сочувственно щелкавшую прутиками и тревожно шелестящую листиками — за меня переживает, — да лететь в сторону кабинета Аривия.

Академия Магии, где я училась, располагалась на огромной территории, имела множество полигонов для занятий представителей разных рас. Темнели здания общежитий и хозяйственных построек, казавшиеся мрачнее, чем есть на самом деле. Внушали трепет вековые деревья, напоминающие стражей-великанов из детской, так и не забытой мной сказки. Сама же Академия Магии, стены которой давно увил плющ, представляла собой замок с множеством нагромоздившихся башен, арок и переходов. Могучий, древний, построенный на одном из сильнейших источников магии, он внушал трепет всем, кто его видел хоть раз в жизни.

Я пролетела между башнями, где находились преподавательские покои, нырнула в арку и спрыгнула с метлы на небольшой балкончик, расположенный у приемной ректора. Удобно, однако, словно для ведьм и придумано. Правда, все равно идти на расправу не хотелось. Но свиток, который уже прожег карман, не оставлял выбора. Для полного счастья не хватало только лечиться вонючими мазями да наращивать новую кожу. Бр-р-р!

Стелла, секретарь ректора, заметив меня в дверях, язвительно хмыкнула. Все никак не смирится, что ее любовные привороты на Аривия не действуют, и от этого в каждой студентке видит потенциальную соперницу, жаждущую занять ее теплое местечко.

— Что, опять не те поганки в котел бросила? — не удержалась она, осматривая мой светящийся ореол и изменившуюся внешность. — Главное, чтобы они у нас снова в супе не оказались.

— А вы, если боитесь, на диету сядьте, — отправила я шпильку.

Стелла постоянно была недовольна своей фигурой, все стремилась ее улучшить. И, на мой взгляд, выходило неудачно. Черные волосы с голубыми прядками и оранжевые ногти ей совершенно не шли. Так же как и тщательно подбираемые фасоны платьев. Узкие, с короткой юбкой и слишком открытым декольте. Ни вкуса, ни воображения.

Интересно только, долго мне тот случай будут припоминать? Подумаешь, вместо боровиков по ошибке кинула в похлебку другие грибы и оставила Академию Магии без обеда во время приезда важной королевской комиссии. Зато соблазна в качестве наказания отправлять меня на кухню драить котелки ни у кого из преподавательского состава больше не возникало.

— Да как ты разговариваешь со мной!

Я закатила глаза. Терять-то нечего, а притворяться тихоней нет смысла. Про вредный ведьминский характер в Академии Магии только ленивый не слышал.

И тут же, уворачиваясь от сглаза, грозившего заиканием, нырнула в кабинет ректора. Покосилась на недовольного Аривия, рассматривающего меня так, словно собрался вести на плаху, и выпалила уже привычное:

— Я больше так не…

— Будете? — закончил он.

И брови свои смоляные насупил, черными глазами сверкнул так, что в каменную башню за окнами, отзываясь на его магию, ударила молния. Впрочем, стены прочные — и не такой гнев выдерживали.

— Вы хоть представляете, с каким трудом я уговорил профессора Зига, к слову заметить, главного королевского мага по направлению зельеварения, преподавать вам свой предмет?

— Ректор Аривий, я честно пыталась быть заинькой-паинькой… — начала я.

— Но характер, гад, выдает? — съязвил он. — И вот на кой, к темным дархам, я согласился открыть в Академии факультет ведьм? Да вы Академию мне не разрушили и не разнесли на камушки только благодаря духам-хранителям, которых я два месяца призывал из-за грани! И два месяца потом восстанавливался.

Я шаркнула ножкой и попыталась сделать виноватое лицо. Неплохо бы выдавить еще и слезинку… Но получалось, откровенно говоря, плохо. Ректор Аривий на ведьминские ухищрения не велся. И не такое в стенах своего кабинета видел.

Говорят, даже волосы до появления ведьм в Академии у него были цвета вороного крыла, а не белоснежными с серебристым отливом, какими мы теперь их видим.

— И ведь не раскаиваетесь ни на грош, Ланская! — не выдержав, возмутился он.

Что верно, то верно. И врать я не собиралась. Лишь осторожно спросила:

— Что профессор Зиг от меня требует в качестве моральной компенсации?

— Зелье истинного счастья.

Я вылупилась на ректора и недоуменно моргнула. Оно же выдумкой считается. Приворотные разной силы точно существовали, у нас на курсе ими Ядвига славилась, но такое…

— А оно существует?

— Конечно, Ланская! И не надо так жалобно смотреть! Возьмете и приготовите! И не вздумайте профессора Зига отравить! — гневно закончил он и тут же добавил: — И проклясть!

Потом оглядел меня, обреченно вздохнул и заметил:

— Вы бы свою ведьминскую фантазию приберегли чисто для зелья.

— Ректор…

— По глазам вижу, что задумали пакость!

— Да мы, ведьмы, существа мирные, словно черные кошечки, — снова попыталась надавить я на жалость, чтобы не варить непонятно что.

— Да-да, конечно! Черные кошечки… А если дорогу перейдете, никакое «тьфу-тьфу-тьфу» не поможет и даже защитные амулеты драконов не спасут.

Тут я спорить не стала. Сглазы, проклятия, зелья — это наше все! Да и ведьма сама по себе одна существовать не будет. С ней всегда рядом ее вредность!

— А может… — снова сделала я попытку переубедить ректора Аривия от принятого решения. Если уж он профессора Зига уговорил остаться, то предложить взамен сделать реальное, а не вымышленное зелье, о котором ходило столько слухов, но никто и никогда его не готовил, тем более сможет!

— Не приготовите — через неделю лично подпишу приказ о вашем отчислении и с удовольствием провожу до дверей Академии. Ясно?

Да куда уж не ясно. Только ведь идти-то мне некуда. Шесть лет назад в деревню, где я жила со своей семьей, пришла черная хворь. Зараза, появляющаяся после сильной темной, запрещенной самими богами магией. Она возникает в небесах, обрушивается на любое селение и накрывает его куполом. И не уйти оттуда, не выбраться. Хворь тянет жизнь, люди теряют силы. И только очень могучие маги могут ее остановить.

В моей деревеньке, затерянной в глухих лесах, таких чародеев не было. И она погибала под куполом, пока мы безуспешно пытались связаться с боевыми магами. За те несколько дней, показавшихся вечностью, я так и не покинула дом. Отец и младший братишка не обладали магией и, несмотря на мамину ведьминскую защиту, ушли за грань первыми. Мама и бабушка держались вместе, берегли меня… Но силы изначально были неравны. Я не знаю, какое заклинание применили родные, что отдали богам взамен, но я оказалась за куполом и выжила. И даже никогда не смогу сказать им спасибо. Деревню после того, как черная хворь напиталась силой и, не выдержав, лопнула, накрыло волной огня и пепла. И исчезла она с лица земли, словно и не бывало.

Я осталась без дома, семьи, средств к выживанию… Дар был, сильный и неукротимый. И благодаря ему я поступила в Академию Магии. Она стала мне домом.

Ректор тем временем настороженно посмотрел в мою сторону, покосился на метлу, торопливо спрятавшуюся за моей спиной, щелкнул пальцами. В воздухе появился древний, по одному темно-коричневому цвету пергамента видно, свиток, перевязанный алой лентой. От него исходил тонкий, едва уловимый аромат незнакомых трав.

Ой, как интересно!

— Нужный вам рецепт. Надеюсь, осознаете, что показывать его никому не следует.

Значит, реально существует? Я осторожно взяла из рук мужчины пергамент, бережно прижала к себе.

— Ректор Аривий, а с практикой как же быть? Не могу же я и зелье варить, и по лесам лазить, добывая нужные ингредиенты. В том, что они редкие, я и не сомневаюсь.

Он вдруг весело хмыкнул, и я тут же запаниковала. Когда наш ректор гневался, это можно было пережить. Даже если от его ярости молнии били в специально заговоренную для этого действия каменную башню. Но если Аривий улыбался… Я бы настоятельно посоветовала бежать без оглядки так далеко, насколько получится, и прятаться.

— Если его сварите, я зачту вам практику, — сообщил он.

И вот что же он мне за зелье подсунул? Ох, нечисто дело…

— На высший балл? — решила поторговаться я.

— Однозначно.

Ко мне тут же перекочевал мешочек с монетами для ингредиентов, пара свитков с личной печатью главы учебного заведения с адресами торговцев редкостей и разрешением на использование ингредиентов из академической лаборатории, а потом ректор махнул рукой:

— Идите.

Я отвесила неуклюжий поклон, подхватила метелку и выскочила за дверь. В меня тут же полетели заранее заготовленные проклятия Стеллы. Заговоренная для этих случаев метелочка бодро дала отпор и все-все отразила. Вот уж кто настоящая ведьма, так это Стелла! И нос крючковатый, и черные глаза колюче-острые, и ногти длинные. А уж наряд…

— Слушай, ты бы лучше переоделась и причесалась, — фыркнула я. — Глядишь, и ректор бы наш на тебя иначе глядеть стал.

— Ланская! — раздался его голос.

— А вы не подслушивайте, — нашлась я.

— Прокляну! — прошипела Стелла вслед, косясь на мою метлу. Моя летучая красавица светилась фиолетовым, намекая на выброс темной магии с непредсказуемым эффектом.

Я пожала плечами, пробралась на балкончик и взлетела, на ходу разворачивая свиток. И тут же свалилась с метлы, голося на всю округу. Хорошо, что Марфушенька — метелочка моя золотая — тут же подхватила и тревожно зашелестела веточками.

— Сто тридцать четыре ингредиента! Ректор Аривий, я вас… прокляну и не помилую! — проорала я, не выдержав.

В башню, мимо которой я пролетала, привычно ударила молния. А вдали послышался веселый победный смех. Не поняла, это ректор надо мной, что ли, смеялся?

Сговорились с профессором Зигом, значит, чтобы от одной проблемной ведьмочки избавиться, давая в наказание невыполнимый рецепт? Ну-ну! Мы еще посмотрим, кого метла первой сбросит. Я ведь гордая, потому что не раз обижали. И сильная, потому что делали больно. А еще… смелая и бояться давно разучилась.

Будет вам зелье истинного счастья! Каждым прутиком своей Марфушеньки клянусь!

— А может, не надо? Что мы, без диплома Академии Магии колдовать не сможем? — поинтересовался Марк, пытаясь зубами подхватить край брыкающегося и явно не желающего участвовать в эксперименте котелка.

— Ты что, трусишь? — возмутилась я. — А еще фамильяр называется!

Марк недовольно фыркнул, покосился на меня и заметил:

— Если помрешь, меня сосисками некому будет кормить.

— А ты снова воровать начни, — предложила я, решительно выставляя на рабочий стол все свои запасы порошков, корешков и травок.

— Вот не надо мне припоминать наше знакомство! Если бы одна ведьмочка не пролила зелье, создающее лед под ногами, и не врезалась в лоток мясника, за которым я, между прочим, приличный бездомный кот, прятался, то…

— Мы бы не нашли друг друга? — улыбнулась, теребя его макушку. — Марк, мне нужно доучиться. Так за зелья платить станут больше. И в ежегодных состязаниях, где приз — мешок с золотом в твой вес, можно поучаствовать. Да если однажды получится, я десять раз в день буду кормить тебя сосисками.

Кот фыркнул и потерся о мою ладонь. Метла щелкнула, котелок загремел.

— Тебе купим амулетиков разных… — посмотрела я на Марфушеньку. — А котелку добавим таких свойств, что все ведьмы станут завидовать.

— Ну разумеется, — снова съехидничал кот. — С таким приданым вокруг нас еще и женихи выстроятся. Эшелоном!

Я рассмеялась. Желание Марка устроить мою личную жизнь — все-таки фамильяры подпитываются положительными эмоциями хозяйки, и если та влюблялась, становились в разы сильнее, — иногда вынуждало меня ходить на свидания. Только отклика я все равно не чувствовала. Я была одной из тех немногих ведьм, кому нужна настоящая любовь. Такая, чтоб до самой дрожи… Такая, чтобы аж иголочки кололись в сердце… Такая, чтоб все вокруг искрилось от силы, которая выплескивается с чувствами. И главное: чтобы раз и навсегда.

И Марк это понимал, хотя все равно не переставал ворчать и заставлял меня искать суженого, за что я называла его не фамильяром, а сводником.

— И вот чем тебе Дин не угодил? Красивый, добрый, сильный маг!

— Тем, что врет много. Помимо меня, еще семерым ведьмам свидание назначил.

— Так вы его за это в кролика превратили? — нашелся кот, посматривая на котел, который я установила на столе.

— Они же плодовитые. Вот и этот туда рвался, — ехидно заметила я. — Нет, Марк, ты понимаешь, ладно бы он врал… Смешно, конечно, когда знаешь правду, а перебивать так вообще жалко — человек же старается. Но пытаться нас всех еще одним и тем же приворотным зацепить… Обидно за свою ведьминскую честь, знаешь ли!

Я вздохнула и поморщилась. Все же любовные зелья — это полет фантазии, приправленный светлой магией и желанием, замешенным на страсти и обладании. Тут ингредиенты необходимо подбирать с индивидуальным подходом. Вот даже мы, ведьмочки, решив отомстить, зелья приготовили разные. И кролик получился ярко-оранжевой окраски с зелеными пятнами, а всю неделю, пока преподаватели дружно и скопом пытались снять наши ведьмовские чары, питался поганками и мухоморами.

Марк фыркнул, потянулся и заглянул в список, что лежал рядом с котелком. Посудина тоже наклонилась, словно могла увидеть состав невиданного зелья, а метла зашелестела прутиками и прислонилась к столу.

— Итак, тридцать семь ингредиентов у тебя имеются в наличии, — подвел итог фамильяр.

— Девяносто шесть можно добыть в академии. Ректор приложил к рецепту свое разрешение, — заметила я.

— Остается…

— Двадцать один, Марк. Семнадцать, хоть и редкие, тоже реально купить. Аривий даже денег выделил, — хмыкнула я, начиная понимать: ввязалась во что-то очень даже нехорошее.

Зачем профессору Зигу это зелье? Почему не приготовит сам?

— А вот остальные четыре…

— Шифр какой-то? — заинтересовался фамильяр.

— Хуже. Нам придется добывать жемчужину русалки, цветок папоротника и чешуйку дракона. А последнее вообще не разобрать, — созналась я.

Кот нервно заходил по столу, заглянул в котел, перенюхал травки, чихнул и обреченно заметил:

— Ну, с хвостатыми мы, предположим, договоримся. И с нечистью, которая цветок папоротника охраняет, разберемся. Я все же не утратил некоторых своих… уличных способностей. Сосиски со стола даже у ректора умудрился однажды стащить, — гордо заявил Марк, задирая хвост и забавно топорща усы. — А вот с драконом что делать… Их народ живет далеко, на контакт после того, как стали подозревать, что люди пленили их последнего вожака и неизвестно где прячут, не идут.

— Марк, да даже если и найдем, то нас просто огнем спалят, и все, — печально погладила я котелок по каемочке.

— Знаешь, Лика, в твоем случае при встрече с драконом я бы посочувствовал ящеру.

Я вспыхнула и попыталась дотянуться до обнаглевшего до безобразия фамильяра.

— Ты любить меня должна! — заорал кот, ныряя под стол, — а не гоняться с метлой!

— Сосисок лишу! — пригрозила я, прикидывая план на следующий день.

— Ты лучше зелье для перемещений свари, — посоветовал Марк, спокойно прыгнув на стол и невозмутимо начиная умываться.

Конец ознакомительного фрагмента.