Цветок из сада

Наталья Евгеньевна Крылова, 2021

Эта история о силе любви, которая растопит самое холодное сердце и откроет истинные ценности жизни. Приближенный охранник повелителя по имени Дарман жаждет власти и богатств. Ради достижения своей цели он способен на самые подлые интриги. Будучи почти никем, постепенно он сближается с повелителем и даже влюбляет в себя его мать. Добившись расположения почти всех членов правящей династии, Дарман женится на молодой кузине повелителя, не смотря на то, что она его презирает и любит другого. Но это не важно, ведь высокое положение дороже всего. Однако расчетливый охранник не подозревал, что способен по-настоящему любить…

6

В эту долгую ночь также не спалось Сабрие. Она одна знала, где сейчас находятся Налия и Ахмад. Когда до нее дошла новость об их запретной любви, решение пришло само по себе — цель её была не допустить свадьбы Дармана. Но, времени на подготовку и осуществление плана не оставалось, так как свадьбу организовали слишком быстро. Однако, это не остановило влюбленную женщину и она нашла способ связаться с изгнанным Ахмадом, чтобы помочь ему вывезти Налию из страны.

Бывший посол сначала с недоверием воспринял предложение Сабрии, но она убедила его, что намерения её самые добрые, что любит она Налию, как родную дочь и не может видеть, как та страдает. Не долго думая, влюблённый мужчина согласился на помощь Сабрии.

Женщина понимала, что провести Ахмада в дом Дармана будет проще, чем во дворец, поэтому она смирилась с мыслью о том, что свадьба, все же, должна состояться и только потом можно будет провернуть план побега. Лично отобрав служанок для сопровождения Налии, Сабрия, с помощью своего верного слуги, за крупную сумму денег наняла корабль, который должен был доставить влюбленных за пределы страны. Согласно плану, в назначенное время, служанки должны были провести Ахмада в дом Дармана так, чтобы он остался незамеченным охранниками. После чего, так же незаметно вывести из дома. Дальше, на пристани ожидал корабль. План казался простым, но Сабрия боялась, что что-то может пойти не так и тогда ей самой не сносить головы. Она много раз была на грани срыва и хотела всё отменить, но мысль о Дармане и о том, что он может забыть её, оказавшись в объятиях Налии, сводила её с ума и придавала решимости.

Влюбленная женщина мысленно возвращалась к тому дню, когда Дарман открыл ей свои чувства. Это случилось сразу после смерти её мужа — повелителя Раифа. Сабрия, переживая за судьбу сына, обратилась к охраннику, которому больше всех доверял её покойный муж, с просьбой защищать и поддерживать молодого повелителя Кабира. Она помнила, как Дарман, был рядом с её сыном почти с самого его детства, учил его держаться на лошади, сражаться на мечах и знакомил с различными боевыми искусствами. Сабрия часто видела Дармана, так как он был приближенным охранником её мужа и сына, но никогда не обращала своего внимания на этого человека до того дня, когда решила обсудить с ним судьбу своего сына. Преданный страж тогда сразу же заверил её, что, если потребуется, он отдаст жизнь за повелителя и с нежностью добавил, что не только за него, но и за его мать. Немного смутившись, Сабрия строго попросила Дармана подбирать слова. На это он твердо ответил, что не может больше скрывать своих чувств и, что госпожа для него дороже всего на этом свете.

— Я знаю, что никогда нам не быть вместе и я не смею даже коснуться Вас, госпожа, но я хочу чтобы Вы просто знали, что я люблю Вас…люблю уже давно. Я говорю Вам об этом, чтобы не сойти с ума от безысходности и тоски! — взволнованно произнес он тогда и сделав паузу решительно добавил — Будьте уверены, что никто и никогда не узнает о моих чувствах к Вам! Я спрячу их глубоко в моем сердце и не посмею говорить о них даже с Вами.

Пытаясь прийти в себя от услышанного, Сабрия не могла поверить своим ушам. Подобное признание никто не смел себе позволить. За такое грозила немедленная казнь. Когда самообладание вернулась к ней, она холодно предупредила охранника, что если он не сдержит своих слов и хоть раз позволит себе подобное, то обо всём будет доложено повелителю.

На этом их разговор тогда закончился. С тех пор Дарман ни разу не пытался снова заговорить о своих чувствах, даже наоборот — он вёл себя так, как будто ничего не случилось и никакого признания не было. Все их редкие встречи, как и раньше, сводились только к обсуждению дворцовых дел. Но Сабрия, вдруг, стала замечать за собой, что она ищет повод для встреч с Дарманом. И каждый раз она ждала этих встреч с нетерпением и трепетным волнением. Её мысли всё чаще были заняты охранником, на которого раньше она не обращала никакого внимания. Теперь же, он не выходил из ее головы. И, когда она видела Дармана где-то вдалеке, идущего по дворцовым коридорам, то не могла оторвать от него своего взгляда, украдкой восхищаясь его статным телосложением и твёрдой походкой. При личных же встречах, Сабрия искала в его глазах хотя бы намёк на те чувства, о которых он когда-то сказал ей. Но, лицо охранника всегда было непроницаемым и не выражало никаких эмоций, кроме формальной вежливости. От этого гордая Сабрия испытывала невыносимую боль. Она не понимала, как может этот мужчина так спокойно и сдержанно переносить их встречи после тех откровенных признаний, когда сама она не могла скрыть своего волнения.

В конце концов, убедив себя, что вместе им все равно не быть и, что для счастья ей достаточно просто видеть Дармана, просто знать, что он рядом и готов на всё ради неё, Сабрия усмирила свою любовь и продолжила жить тайными мечтами.

Так она жила до того момента, пока не узнала о намерении повелителя женить её любимого охранника. Не смотря на то, что Сабрия понимала, что самой ей никогда не быть с Дарманом, всё же, новость о его женитьбе больно задела её. Но что она могла поделать? Сама же не раз нахваливала сыну охранника, оправдывая его нескрываемое желание продвинуться по должности тем, что в амбициозных людях нет ничего плохого.

— Наоборот, — говорила она Кабиру — Он будет усерднее служить тебе, чтобы добиться высокой должности.

— Он единственный, кто смеет перечить мне! В нем чувствуется сила, которую он может использовать против меня, мама. Например, организовать заговор или бунт, или устроить переворот, наконец! — возражал Кабир. — Ради богатства и влияния, он пойдет на всё!

Но Сабрия знала, что это мысли не её сына, а сплетни завистников, которые хотели бы быть также близки с повелителем, как близок был с ним Дарман.

— Не накручивай себя, сынок. Дарман предан нам, это все знают. А то, что он не льстит тебе, как другие — так это только к лучшему. В отличие от многих, он говорит не то, что ты хотел бы слышать, но то, что происходит вокруг. И ты, как Повелитель этой страны, должен знать реальное положение дел. Такие люди, как Дарман, нужны тебе, поверь. — убеждала Сабрия.

И, когда Кабир сообщил, что поддерживает решение Фаизы выдать дочь замуж за Дармана, Сабрия не могла ничего возразить. Ведь, она сама не раз убеждала сына, чтобы он держал Дармана поближе к себе. Теперь же, повелитель искренне считал, что породнившись с его семьей, охранник уж точно будет всегда на его стороне. И в этом был смысл, поэтому Сабрия даже не попыталась отговорить сына от принятого им решения. Вместо этого, она каждый день заставляла себя улыбаться, борясь с обволакивающей её сердце, печалью.

Убеждая себя смириться с женитьбой Дармана, Сабрия, все же, в глубине души, надеялась, что его свадьба не состоится. И узнав от сына об истории любви, случившейся между Налие и послом Ахмадом, она не могла скрыть радости на своем лице.

«Значит, еще возможно, что свадьбы не будет!» — думала с надеждой Сабрия. — «Но, даже, если случится так, что они поженятся, в сердце Налие все равно всегда будет другой. И Дарман никогда там не найдет любви!»

С такими мыслями и Сабрия засыпала и просыпалась, но сомнения и ревность все равно мучали влюбленную женщину. Она понимала, что не успокоится её душа, пока Налия даже просто будет рядом с Дарманом. Поэтому её побег с Ахмадом мог решить эту проблему.

И сейчас Сабрия, дрожа от волнения и страха, сидела без сна и ждала новостей из дома Дармана. Если вдруг что-то пошло не так, то доказать причастие госпожи будет просто. Сын, возможно, и не казнит её, но доверять ей точно перестанет. А потерять доверие сына было для матери страшнее всего.