Бора

Наталья Дмитриевна Прохорская (Трусова), 2021

Действие происходит в будущем. В мире господствуют вирус и идет затяжная война с другой разумной формой жизни – рептилоидами. Марлена приходит в себя после затяжной комы. Кто она и что с ней случилось – на все эти вопросы и предстоит ответить главной героине, но как, если в памяти царит необъятная дыра. На одном из осмотров доктор Нил сообщает, что предполагаемая версия суицида не вяжется с реальными фактами, из-за чего назревают догадки по поводу покушения на жизнь девушки. Однако воспоминания ураганом проносятся в повреждённом разуме и теперь стоя на краю обрыва Марлена пытается сохранить не только свою жизнь, но и раскрыть страшную тайну мирового заговора.

Часть вторая

Глава 4. Хекет

Зелёные лучи плавно скользили по коже. Несмелыми шагами я осторожно пробиралась по извилистой тропинке, пролегающей вдоль неглубокого болота. Возле дома нас с нетерпением ждала Лидия Петровна. Раскинув руки, она крепко сжала меня в объятиях и, с презрением взглянув на Александра, захлопнула перед его носом калитку. Обернувшись, я увидела, как, помедлив, он развернулся и двинулся в обратную сторону. Скрывшись в тумане, его силуэт растворился в белой мгле.

— Ничего не видно, — озадаченно произнесла я, — сейчас какое время суток?

— День, милая, — отозвалась пожилая женщина хриплым голосом, — дневное время.

К моему приезду тщательно подготовились. Сладостный аромат пряностей вперемешку с другими аппетитными запахами, сливаясь в одно целое, терзали бурлящий желудок. Изнывая от зверского голода, я была готова сию секунду оценить кулинарные изыски повара. Поднявшись в отведённую мне спальню, которая почти не изменила своего вида с того момента, как заканчиваются мои воспоминания о ней, я, открыв шкаф в поисках сменной одежды, в удивлении застыла, изучая немыслимое количество воздушных платьев, преимущественно расшитых нежно-голубой нитью.

— Что-то не так, милая? — поинтересовалась Ирина, неуверенно переступая порог комнаты.

— Это всё моё? — в изумлении воскликнула я, таращась на содержимое гардероба.

— О, да, — улыбнувшись, отозвалась женщина, — ты сама подбирала вещи, всё в твоих любимых оттенках.

— Но здесь повсюду синий, — озадаченно выговорила я.

— И?

— По-моему, красный мне идёт больше.

Поймав недоумевающий взгляд тётушки, я начала смутно догадываться, что подобными неожиданными заявлениями шокирую и отталкиваю её. Однако изменения во мне вовсе не зависели от желаний, они произошли сами собой в тот момент, когда, впервые придя в себя, я начала осознавать реальность.

— Если тебе не нравится, — спокойным тоном вымолвила Ирина, — мы можем в свободное время отправиться по магазинам и обновить гардероб.

— Да, отлично, — робко произнесла я.

— Ты ещё что-то хотела спросить.

— Какие отношения у Лидии и Александра? Почему она его не впустила?

На лице женщины читались испуг и неуверенность, будто она не знала наверняка, стоит ли делиться со мной этой информацией.

— Ну, — прошептала тётушка, шагнув ближе, — она считает его виновным в том, что произошло с тобой. Все так думают, Марли. В конце концов как муж он прежде всего должен был побеспокоиться о безопасности супруги.

Я не возражала. В её словах слышались нотки подозрений. Не согласиться с Ириной я не могла. Однако трудно было понять мотивы окружающих, пока в памяти зияла невиданная дыра.

В округе знакомые и родственники — все мнили меня несостоявшейся суицидницей, но никто особенно не задумывался о причинах столь серьёзного поступка, за исключением Лидии Петровны. На первый взгляд, эта пожилая женщина могла показаться самой обычной ворчливой старухой, однако стоило повнимательнее прислушаться к красноречивым высказываниям, оценить предусмотрительность и уверенность, с которыми она обдуманно принимала решения, ощутить её кроткость и добродушие по отношению к домочадцам, как первое впечатление рассеивалось. Словно порождая непробиваемый щит, она накрывала им нуждающихся и окутывала ореолом, оберегающим от житейских невзгод.

После лёгкого полдника я отправилась разведать территорию, а она оказалась обширной. При беге трусцой ноги утопали во влажной земле. Вдруг любопытному взору предстало знакомое дерево. В один миг оказавшись под густой кроной, я судорожно принялась раскапывать рыхлую почву.

— Марли, что ты творишь? — услышала я позади взволнованный оклик.

— Просто увидела что-то в земле, — соврала я.

— Тут полно мелких грызунов, — отмахнулась Лидия Петровна, — иди лучше в дом, отдохни.

Оценив меня недовольным взглядом, бабушка, крепко сжала мой локоть и настойчиво повела с собой. По пути она быстро описала здешнюю фауну и кратко рассказала о таившейся в недрах планеты опасности. Терпеливо выслушав нравоучительную лекцию, я отправилась на принудительный отдых, прописанный доктором.

В сумерках, когда туман наконец рассеялся, я почувствовала прилив сил и охотно выскочила на разминку. Хекет производила неизгладимое впечатление. Чистый ароматный воздух насыщал кислородом лёгкие и пропитывал каждую клеточку тела. Косые лучи местного солнца плавно окутывали поверхность планеты. Проходя сквозь многокилометровый озоновый слой, они теряли большую часть вредных свойств, а при столкновении с паром, выделяемым местными растениями, приобретали зеленоватый оттенок. Из-за этого порой на небосводе отчётливо виднелся изумрудный диск, особенно подобное явление было заметно во время тумана и несколько дней после. Выходя на улицу, люди превращались в зелёных гуманоидов, погрязших в суете. И лишь в помещениях, где создаваемый искусственно белый свет возвращал человеку привычный облик, можно было расслабить покрасневшие глаза, измождённые непривычными нагрузками.

Ночью, укутавшись в тёплое одеяло, я с удивлением изучала чёрное небо, усыпанное маленькими изумрудами, и, вслушиваясь в непривычное пение сумеречных птиц, вдыхала сладковатый запах пыльцы, залетающей через открытую форточку. Немой вопрос не мог рассеять нешуточные опасения. Где хранилась карта памяти, переданная отцом, куда я спрятала её? Мысль о том, что все ответы таились внутри больного разума, приводила в отчаяние, после безуспешных попыток докопаться до истины.

Утром, с трудом подняв с кровати налитое тяжестью тело, я неохотно отправилась на привычную тренировку. Лёгкие спазмы в неразработанных мышцах, казалось, отдавались эхом в каждой клеточке непроснувшегося организма. Однако, пересекая обширное поле, я с прежним любопытством озиралась по сторонам. Знал ли мой предполагаемый убийца тайну, скрывающуюся глубоко в недрах подсознания? Поплатилась ли я собственным здоровьем, защищая мнимые доказательства, и существуют ли они вообще?

— Где ты была? — осторожно поинтересовалась Ирина, стоило мне перешагнуть порог.

— На разминке, — отозвалась я, суетливо оглядывая помещение в поисках воды.

— Ты теперь постоянно будешь заниматься? — осведомилась Лидия Петровна, протягивая кружку, наполненную до краёв.

— Угу, — только и смогла выдавить я.

— Ну хорошо, — одобрительно кивнула пожилая особа, — только не переусердствуй.

— Доктор Нил сказал, что тренировки будут кстати, — задумавшись припомнила молодая женщина. — Ты стала такой красивой, подтянутой, — восхищённо добавила она.

— А раньше? — наконец отдышавшись, спросила я.

— Добровольной физической активности за тобой не наблюдалось, — сквозь смех заметила Лидия Петровна.

Наскоро перекусив, я помчалась в спальню. День обещал быть плодотворным. Населённый пункт, близ которого располагался наш дом, занимал обширную площадь, благоустроенную за счёт перерабатывающего завода. Утыканный небольшими вытянутыми домиками маленький городок напоминал лабиринт, как и большинство других подобных поселений, раскинувшихся на планете.

Ещё до полудня мы с Ириной вальяжно прогуливались в центре города в поисках достойных нарядов. Местная ткань из натурального волокна напоминала шёлк. Приятная, нежная, она хорошо садилась по фигуре. В одном из магазинов, поборов лень, я набралась решимости примерить одно изящное красное платье. Струясь до пола, вещь отчётливо обрисовывала тонкую талию, а открытое декольте подчёркивало пышную грудь. Задрав голову, я уверенно шагнула по импровизированному подиуму. Раскачиваясь на хлипком табурете, чудом балансирующем на рыхлых половицах, тетушка заливалась искренним смехом.

— Марли, ты само очарование, — ехидно подметила женщина.

Конец ознакомительного фрагмента.