Муза в Академии магии

Наталья ДеСави, 2022

Буду учиться, работать и строить карьеру, – думала я, соглашаясь стать невестой ректора. Но судьба преподнесла мне сюрприз: оказалось, у моего жениха есть ребенок. И пока мой любимый спасает Академию от врагов, мне придется стать няней для его дочурки.Но невероятные магические способности этой девочки впечатлили не только меня. Оказывается, за ней ведется охота. Защищая и спасая дочку ректора, я должна понять, как отношусь к ней и к ее отцу.Первая книга цикла – Муза для ректора или Рабыня из Аура. Все книги читаются отдельно.

Глава 13

Из корзины на нас смотрели два голубых глаза. Это были точно не котята. Две пухленькие ручки, две пухленькие ножки и курносый носик. В корзине лежала девочка годовалого возраста.

Я протянула руки и достала ребенка, завернутого в легкое одеяльце. Малышка смотрела большими голубыми глазами настороженно, будто проверяя, можно ли мне доверять. Она приняла решение, широко открыла рот и закричала. Я сморщилась. Детский плач — это уже выше моих сил.

— Зира, возьми, пожалуйста, — протянула я ей ребенка.

Горничная с радостью подхватила малышку, и та сразу замолчала.

— Удивительная сила голоса, — проговорил Бастиан, проверяя пальцем в ухе целостность перепонок.

— Ее нужно покормить и перепеленать, — спохватилась Зира. — Когда дети кричат, они либо голодные, либо мокрые.

— Я что-нибудь приготовлю, — быстро выкрикнула я, пытаясь ухватиться за менее неприятное занятие.

— На моей кухне готовлю я, — пробасил Бастиан, выдвигаясь к погребу. — сделаю малышке такую кашу, какую и короли не едали.

— Подержи, — Зира передала мне ребенка обратно, — я принесу полотенца и тряпки, которыми можно перепеленать.

Все разбежались, остались я, ребенок и Варфоломей. Ворон с интересом разглядывал ребенка, наклоняя голову то вправо, то влево.

— Меня одну волнует, чей это ребенок и откуда он появился? — спросила я.

— Я знаю, чей это ребенок.

Ответ ворона меня огорошил, а ребенка заинтересовал. Малышка с любопытством изучала птицу и тянула к нему ручки.

— И чей же?

— Твоего мужа.

Вот не ожидала, так не ожидала. Я чуть ребенка не уронила от такой новости.

— Это ребенок Дарринга, который указан в магических источниках?

Ворон кивнул, подошел к малышке и дал схватить себя за загривок.

— Хватка у нее крепкая, — пропищал он, зажмуривая глаза от боли.

Я посмотрела на ребенка снова. Теперь уже другими глазами. Вот как выглядит ребенок, который был рожден не мной. Ничего, я девочка большая, понимаю, откуда дети берутся. И мужчина, воспитывающий ребенка, меня бы не отпугнул. Только вот предупреждать о ребенке нужно заранее. До того, как вы ставите друг другу помолвочное клеймо с обещанием быть преданными друг другу.

— Вот подарочек-то будет моему будущему мужу, — вздохнула я. — И что теперь с тобой делать?

— Для начала разжать ее руку, — пропищал Варфоломей, который ужом крутился, пытаясь освободиться из захвата.

— Это и твой ребенок, — выдохнул ворон, когда получил свободу.

— Не мой, — я села на стул, посадила малышку себе на колени и начала качать на коленках.

— Магия говорит — это ребенок Мастерсов. А Мастерсы записаны как Дарринг и Кристина Мастерс.

— Ты не понимаешь? — крикнула я, но не очень громко, чтобы не напугать ребенка. — Это не мой ребенок. Я не беременела, не вынашивала, не рожала.

— И что? — ворон развел крылья в стороны. — Мы тоже не рожаем своих детей. Наши дети вылупляются из яиц вполне крепкими, родителям нужно только поставить их на ноги и научить летать.

— Я же не птица! Я не могу взять и сказать, что это мой ребенок.

— Почему?

Глупость ворона начала раздражать.

— Потому что у каждого есть мама и папа. И если мама — не я, значит где-то есть настоящая мать, которая и рожала, и вынашивала, и, — тут я сбилась, — зачала.

Варфоломей огляделся по сторонам.

— Что-то не вижу нигде этой самой матери. Матери не бросают детей на улице. А если ее нет — бери и говори, что это твой ребенок.

— Так нельзя. Да и кто сказал, что я хочу, чтобы это был мой ребенок.

Ворон неодобрительно посмотрел на меня и только покачал головой.

Вернулась Зира с высокой стопкой полотенец и простыней. Расстелила одеяло на столе и велела мне положить ребенка. Я послушно положила. Удивительно, но согревшись на руках, она больше не плакала.

— Сейчас мы тебя переоденем, будешь настоящей красоткой, — ворковала Зира, быстро снимая с малышки тряпки, в которые она была завернута. — Отнеси горничным, пусть постирают. Да и сама переоденься.

— Мне-то зачем? Я уже к горшку приучена.

Зира показала пальцем на подол платья. Посмотрела вниз и увидела большое мокрое пятно, расползшееся по всему платью. Тутже получила в руки такой же мокрый сверток. Пах он просто ужасно. Неужели я также пахну? Вся моя жизнь превращается в кошмар, которого я так боялась с самого детства.

Я шла по коридору в коморку к горничным, неся на вытянутой руке пахнущие пеленки, и вспоминала. Когда мне было шесть лет, к нам приехала жить мамина сестра, тетя Рая. С собой она привезла кулек, завернутый в одеяло и перевязанный синей лентой. День за днем я слышала непрекращающийся плач, видела тетю Раю, с мешками под глазами, засыпающую на ходу, вечно стоящую у плиты и варившую какую-то жуткую смесь, которой пропахла вся квартира. У меня болела голова от крика и запахов нестиранных пеленок свербило в носу, а аппетит пропадал, стоило мне увидеть жидкую размазню, которую тетя вливала в своего ребенка. Через месяц тетя уехала, исхудавшая, осунувшаяся, жалующаяся на свою жизнь. А я решила, что это удовольствие оттяну как можно дальше. И хоть в земном мире появились и подгузники, и быстрорастворимые смеси, я не спешила. А теперь в мире, где нет никаких удобств и технологий, я погрязла в мокрых пеленках.

— Что за странный запах? — из раздумий меня вывел голос Дарринга.