Будда

Наталья Викторовна Лихачева

Роман о принце Сиддхартхе открывает читателю внутренний мир Будды, учителя и наставника миллионов. Книга приподнимает занавес над причиной и порывом души человека, который оставил трон и богатство во имя поиска творца и вселенской истины.Философия буддизма проста и актуальна как никогда и в наши дни, в безумном хаосе смены эпох, через который сейчас проходит каждый из нас.Надеюсь, что сюжет романа вас приятно удивит и согреет ваши сердца, открывая путь к свету и добру.Наташа Лихачёва.

Глава 5

Шуддходана в праздничном одеянии стоял в центре тронного зала и держал в руках бодрствующего младенца. В зале присутствовали еще несколько человек придворных. Они стояли группами и мило беседовали.

Слуги на входе, открыли резную золотистую дверь, пропуская вперед старца, одетого в белую накидку индусского покроя, и шаровары. Несмотря на преклонный возраст, его прямая осанка и проницательный взгляд, говорили о неиссякаемом внутреннем огне. Асита, приближенный к королю мудрец, служащий верой и правдой не одному поколению Шакьев, обладал даром ясновидения и мог рассказать о будущем любого человека. Несмотря на столь ценный дар, Мудрец пользовался им лишь в исключительных случаях. Он любил повторять, что человеку дан небом определенный путь, чтоб каждый день он мог радоваться его сюрпризам, крепчая духом и набираясь опыта.

Его доброе лицо, испещрённое морщинами, излучало мудрость. Придворный мудрец, улыбаясь и постоянно поглаживая свою длинную седую бороду, приблизился к Шуддходане. Склонившись над младенцем, он внимательным взглядом окинул малыша, и, судя по всему, остался доволен увиденным.

Шуддходана глаз не сводил с Аситы, словно пытаясь проникнуть в мысли старца.

— Ну, Здравствуй, Асита! — первым прервал затянувшуюся тишину король, — Как же я рад тебя видеть. Как тебе мой наследник?

Старец вежливо поклонился королю и произнес своим глубоким низким голосом: — Приветствую тебя Шуддходана, повелитель рода Шакьев. Прекрасный мальчик. Он очень похож на своего отца!

Комплимент старца попал в самое сердце короля. Шуддходана распрямил гордо спину, и его лицо засияло от счастья.

Шуддходана осторожно передал младенца в руки Асите. Тот аккуратно прикоснулся к малышу старыми, но еще крепкими руками, и взял его на руки. Похоже, ребенку мудрец пришелся по душе. Он сразу же оживился в его руках и, несмотря на столь ранний возраст, сделал неуклюжую попытку схватить его за бороду.

— Благодарю Ваша Светлость за оказанную мне честь — прикоснуться к столь ценному для нас всех подарку небес.

— Ну а, что ж нам поведают небесные светила, Асита? — нетерпеливо произнес Шуддходана.

— Совсем маленький, а уже столь смышлёный взгляд, — медленно проговорил мудрец, внимательно рассматривая, веселящегося на его руках, младенца, — Чует мое сердце, государь, что большое будущее у нашего принца. И, бросив вопросительный взгляд на короля, продолжил:

— Можно мне его распеленать, Повелитель?

Асита обвел взглядом просторный зал в поисках удобного для этого места. В высокие своды зала, упирались большие мраморные колонны, с вырезанными на них сценами охоты. Зал утопал в роскоши. Золотые фрески на стенах, на полу ковры и огромные старинные напольные вазы, говорили о несметном богатстве его владельца.

По лицу Шуддходаны пробежала тень тревоги. Что-то ему не понравилось в просьбе мудреца.

— Конечно, Асита, только зачем все это? Тебе ведь не нужны глаза, чтобы увидеть его будущее. Или я чего — то не понимаю? — добавил он с легкой иронией в голосе. Лицо старца оставалось невозмутимым.

— Нет, нет….Повелитель, Все в порядке. Я просто хотел лишь убедиться кое в чем….

Король указал жестом в сторону своего роскошного, исполинских размеров, трона.

— Сюда Азита. — Вот его место. Пусть привыкает.

Асита, бросив странный взгляд на лицо Шуддходаны, от которого у короля застыла кровь в жилах, грациозно направился к трону. Шуддходана пошел за ним.

Придворные советники стояли, не шелохнувшись, словно боясь упустить малейший жест или слово, случайно оброненное мудрецом.

По выражению лица Шуддходаны было понятно, что ему не нравилось это напряжение, витающее в атмосфере. Он жестом повелел всем удалиться и оставить его наедине с наследником и Аситой. Придворная знать разочарованно побрела к выходу, стараясь делать это бесшумно. Изредка был слышен только скрип половиц.

Тем временем, Асита уложил на трон младенца, осторожно разворачивая его кружевное одеяло. Высвободив голое тельце наследного принца, мудрец внимательно осматривал каждый сантиметр весело барахтающихся в воздухе, его маленьких ручек и ножек.

Шуддходана стоял рядом и не спускал глаз с сына. Все его тело было напряжено, а проницательный взгляд выражал беспокойство. Он нервничал, непрерывно теребя, золотую подвеску в форме солнца, видневшуюся в глубоком вырезе его белоснежной шелковой рубахи.

— Ну, что ты там видишь, мудрейший?

— Не знаю, как Вам и сказать…. все хорошо… просто….-, промямлил неуверенно в ответ Асита и заплакал.

— Сейчас же говори! Приказываю тебе! Беду какую узрел ты в будущем?! — вращая налитыми кровью глазами, закричал Шуддходана. — Хватит испытывать мое терпение!

— Да что вы, Повелитель. Все хорошо, — пытался успокоить его мудрец,

— Так что же ты плачешь, старик? — спросил Шуддходана более мягким тоном.

— Плачу я от радости и печали, государь. От радости за блестящее будущее, уготованное вашему наследнику, и от печали, что я не доживу до этих счастливых дней.

— Ну, давай рассказывай! — нетерпеливым голосом произнес король.

— Предначертано небом принцу два пути. — продолжал мудрец, — Вот я и пытаюсь разобраться, что это все значит!

Шуддходана, немного успокоившись, сменил тон:

— Давай вместе попытаемся разобраться, Асита.

— У сына твоего, Государь, блестящее будущее. Какой бы путь из двух, он не выбрал.

Шуддходана с облегчением выдохнул и тут же выпрямил спину. Сияние счастья, появившееся на его лице, уступало лишь разве что солнцу. К Шуддходане вмиг возвратилась королевская стать. Старец продолжал вещать:

— Станет он либо Великим учителем, которого будут помнить долгие века…. после его смерти! Либо Великим правителем, достойным наследником престола рода Шакьев.

Предсказания старца пришлись явно не по душе королю. На его лицо снова наползла тень тревоги. Руки короля непроизвольно сжались в кулаки, и он дал выход раздирающему его грудь гневу:

— Да что ты несешь такое, Асита? Ты видимо уже от старости из ума выжил? — не стеснялся он в выражениях. — Какой такой учитель? Какие века? Мне сейчас нужен наследник! Не для того мне сына небо послало, чтоб я его миру дарил! Он — мой! Ясно?

Шуддходана подскочил на месте, бросился к сыну и принялся неуклюже его запеленывать. Кое-как справившись с непривычным занятием, король взял малыша на руки и, прижав его к груди, словно загнанный в ловушку зверь, отошел на безопасное расстояние от Аситы.

Мудрец с достоинством выдержал паузу, избегая накала страстей и продолжал спокойно говорить:

— В этот мир мы приходим в одиночестве, государь, в одиночестве из него и уходим. Зря вы так нервничаете, повелитель… Я повторяю: новорожденный принц может стать достойным наследником вашего престола. Это возможено, но лишь при условии, что принц никогда не выйдет за пределы ворот вашего замка.

Шуддходана немного успокоился и, ослабив оборону, медленно приблизился к Асите.

— Ну, за что мне такое наказание, Асита? Майя никак в себя не придёт после родов. Теперь еще и сын — йоги! Уверен ли ты в сказанном, старик? — проговорил он, тяжело вздыхая.

Асита опустил в пол глаза. Первый раз в своей жизни он не был уверен в правильности своих слов. Он мог увидеть будущее любого и, судя по всему, он узнал еще о том, о чем пока еще не мог догадываться Шуддходана….

У Аситы сжималось сердце от сострадания к Шуддходане, от увиденного. Тяжелые испытания уготовила королю судьба, и они уже не за горами. Старец, стараясь тщательно скрывать от внимательного взгляда короля обуревающие его эмоции, прошептал:

— До сегодняшнего момента я еще вас не разочаровывал точностью моих предсказаний, государь. На теле наследника есть 32 признака, подтверждающих сказанное мной. Спросите еще и других мудрецов, если желаете, повелитель.

Шуддходана, принялся ходить из угла в угол, нервно тряся испуганного младенца. Он был озабочен и напуган пророчеством ясновидящего. Его интуиция говорила, что старик Асита что — то недоговаривает ему. Но не мог же он заставить старца силой признаться ему во всем.

Король привык всегда в жизни добиваться своего, но перед судьбой и Аситой он чувствовал себя бессильным.

Малыш вдруг притих и не сводил глаз с недовольного лица своего отца. Его губки кривились, предвещая выход его тревоги, готовой вот — вот вырваться наружу. Шуддходана бросив озабоченный взгляд на свое чадо, и, заметив несчастное выражение крохотного лица, сделал над собой усилие и взял себя в руки. Его взгляд смягчился и, на лице появилась слабая улыбка.

— Хорошо. Обязательно спрошу и у них. Прости, но не могу поверить я в это, Асита, — произнес он, бросая строгий взгляд в сторону старца.

— Ваше право, государь. — Позвольте лишь дать вам один совет — назовите сына — Сиддхартха, государь, — промолвил старец. — Сиддхартха — достигающий своей цели. Имя многое может рассказать о его владельце. Оно ведь не случайно приходит к новорожденному.

Шуддходана, бросив нежный взгляд на своего отпрыска, медленно произнес:

— Сид — дхар-тха… По моему, звучит не плохо. А, сын?

Шуддходана склонив голову над ребенком, с обожанием стал рассматривать его улыбающееся личико.

— Смотри, Асита, моему сыну оно тоже нравится.

Сиддхартха

***

На дворцовой площади все было готово к представлению наследника подданным королевства. Конная рать при полном параде выстроилась по периметру дворцовой площади. Сабли в боевой готовности, поблескивали в лучах восходящего солнца. Кони перебирали ногами, словно никак не могли дождаться боя. Толпа придворных в ярких одеждах с нетерпением ждала появления наследного принца. При малейшем шуме собравшиеся придворные поднимали головы и смотрели вверх.

Наконец, на балконе появился Шуддходана. Он был при полном параде и в отличном настроении. Король с гордостью поднял на вытянутых руках младенца, показывая его толпе. Маленький принц с удивлением смотрел вниз на кричащую толпу. Он был спокоен. Новорожденному еще был неведом страх высоты. Малыш с интересом обозревал собравшуюся внизу толпу, время от времени вопросительно поглядывая на отца широко открытыми глазами.

— Сиддхартха! Мой сын Сиддхартха, — кричал громовым басом Шуддходана и строй военных дружно вторил ему в ответ:

— Да здравствует наследный принц! Да здравствует наш король!

В спальне на кровати под балдахином лежала королева Майя. Несколько дней назад ее перевезли во дворец, но состояние ее с каждым днем лишь ухудшалось. Осунувшийся Шуддходана с потухшим взглядом ходил из угла в угол, укачивая на руках завернутого в яркое покрывало Сиддхартху.

Ребенок бодрствовал, несмотря на столь поздний час. Король, склонив над ним голову, пытаясь понять ход мыслей младенца, шепотом произнес:

— Что же ты никак не уснешь, сынок? Хорошо….пойдем тогда к маме.

Стараясь не шуметь, он приблизился к изголовью кровати, где на приподнятой высоко подушке покоилась голова находящейся в полузабытьи Майи. Она не шелохнулась. Тело ее безжизненно лежало на кровати, прикрытое расписной шелковой простыней. Струящийся мягкий свет масляного светильника подчеркивал ее измученное лицо и темные круги под глазами.

Шуддходана аккуратно положил младенца на подушку рядом с Майей. Маленький принц вдруг оживился и, улыбаясь, протянул вперед ручки, словно пытался ухватить кого — то невидимого. Шуддходану вдруг накрыла тревога и плохое предчувствие сжало в тисках его сердце. Он не мог представить себе жизнь, без любимой жены и сегодня, в первый раз со дня их знакомства, эта ужасная мысль не выходила из его головы. Как он ни старался гнать ее прочь, она возвращалась всякий раз, как только его взгляд останавливался на неподвижном лице любимой Майи.

Король тихонько присел на край кровати у изголовья жены. С нежностью он смотрел на лицо угасающей Майи, словно пытался запечатлеть в своей памяти столь дорогие его сердцу черты. Он осторожно взял ее безжизненную руку и нежно прижался к ней губами. Голова короля поникла и, прижавшись всем телом к Майе, он прошептал:

— Родная, любовь всей моей жизни, прошу тебя, не покидай нас! Я готов отдать свое царство в обмен на твою жизнь.

Шуддходана тяжело выдохнув воздух, и с сожалением в голосе добавил:

— Знать бы еще кому…..

Он потянулся ко лбу Майи для поцелуя и в этот момент вдруг осознал, что все кончено. Его любви и семейному счастью пришел конец.

На его глаза навернулись слезы. Он прикрыл руками искаженное горем лицо, стараясь скрыть свою слабость от проницательного взгляда, лежащего рядом Сиддхартхи.

Первый раз в жизни, он дал волю слезам, выносящим из глубин его души, безмерную боль постигшего его несчастья. Ребенок тоже почувствовал постигшее их горе. Малыш громко заплакал. Маленькая головка Сиддхартхи, покрытая черным пушком, делала попытки оторваться от подушки, но еще слабая шея не хотела поддаваться. Захлебываясь пронзительным криком, Сиддхартха продолжал тянуться обеими ручками в сторону своей бездыханной матери. В воздухе витало дыханье смерти, и безудержный плач двух, убитых горем коронованных мужчин отскакивал эхом от стен, погруженного в сон дворца.