Наркология: помощь или утопия? Зачем кошке пирожное?

Наталья Богданова, 2020

Правдивые истории о том, как глубоки и устойчивы неправильные представления о природе зависимости у большей части людей, включая самих зависимых, их родственников и медработников. Как сложно и мучительно обретать это понимание при попытках оказания помощи зависимым. Насколько непримирима, неэффективна и драматична борьба ценностей зависимых и здоровых. Книга о том, что существующее мироустройство безнадежно в плане надежд на освобождение человечества от пут зависимости. Бороться с кем, чем, зачем и как – вечные вопросы; они сродни экзистенциальным, которые волнуют любого столкнувшегося с проблемой зависимости не понаслышке. Истории из практики, описание особенностей работы наркологического стационара, яркие запомнившиеся ситуации, размышления о полученном опыте и, в сущности, банальный, но всегда неочевидный ответ: изменить простому смертному дано только себя и свою жизнь. Книга рассказывает о том, что сокрыто за стенами больницы. Как проходит лечение зависимых, какие цели преследуют пациенты, соглашаясь на госпитализацию, с какими трудностями приходится сталкиваться медицинским работникам при оказании помощи наркоманам и алкоголикам. Автор размышляет над вопросами, ответы на которые совсем не очевидны. Могут ли родственники и близкие больных влиять на результат лечения? Где находятся границы помощи? Чья обреченность драматичней: зависимого или его близкого? Не эфемерны ли надежды на выздоровление? Где черпать силы, чтобы продолжать жить? Книга побуждает к раздумьям и поискам, полемизирует с официальными подходами, дает необходимую поддержку страдающим близким и родственникам пациентов в любых принимаемых ими решениях. Книга адресована людям, личные и профессиональные судьбы которых переплетены с жизненными путями зависимых. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Тревога

Да, я еще живу, но что мне в том,

Когда я больше не имею власти

Соединять в сознании одном

Прекрасного разрозненные части.

Г. Иванов

Чем более сильную тревогу человек испытывает, тем сильнее страдают его когнитивные функции. Сильная тревога делает умного человека похожим на глупого. Он не может ни на чем сосредоточиться, его внимание рассеянно настолько, что он не в состоянии эффективно проанализировать ситуацию, собрать информацию, вспомнить важные моменты, спланировать свое поведение, принять решение. Тревога парализует волю и ухудшает физическое здоровье. В начале ее появления кажется, что она придает силы, заряжает энергией, ведь возникает желание что-то делать, куда-то бежать, с кем-то разговаривать, на месте не сидится. Постепенно деятельность, вызванная излишней тревогой, может стать менее продуктивной, проявляться в стереотипных однообразных бытовых делах, приобретать характер навязчивости, человек становится суетливым, неусидчивым. Женщины, переполненные тревогой, выглядят порой очень занятыми и домовитыми, они без конца наводят порядок в доме, перебирают, перестирывают вещи, вытирают пыль по несколько раз на дню, чистят и без того чистые кастрюли, моют недавно мытые полы, непрерывно пылесосят и пр. Любая чрезмерность вскоре заканчивается, превращаясь в свою противоположность. Длительная тревога сваливает с ног. Человек устает быть в постоянном напряжении и искать выхода в безвыходной ситуации. Кипучая энергия растрачивается и сменяется длительным периодом астении и упадка. Сил становится все меньше, их хватает только на то, чтобы кое-как функционировать на работе. Круг интересов неизбежно сужается, заботиться о себе и о своих близких становится все труднее. Человек тушуется и теряется, становясь все более неуверенным в себе, серым, меркнущим день ото дня фоном чужой жизни, а не главным персонажем собственной. Его права и границы окончательно попраны. Жизнь приобретает совсем уже закулисный оттенок обслуживающего персонала. А на главной семейной сцене продолжает разыгрываться моноспектакль зависимого.

В то время как вы выбивались из сил, поддерживая стабильность и упорядоченность жизни, ваш зависимый член семьи приобретает демонический кураж, одурманивая себя наркотиками, который помогает ему вытеснять конкурентов, то есть вас, с места под солнцем, отвоевывать себе пожизненное право на содержание, заботу и неприкосновенность. Сил сопротивляться у вас нет. Вы оставляете все как есть. Конечно, это временный перевес его сил. Придет время, и вы дадите нужный отпор болезни, выметете мусор из избы и, если того потребует ситуация, попросите покинуть ваш дом и самого наркозависимого. Но тревога не дает вам эффективно организовывать свою деятельность. От понимания несостоятельности она продолжает расти, как раковая опухоль, множа саму себя и метастазы в виде чувств спутников-паразитов, таких как стыд и вина. Опухоль имеет все свойства злокачественности. Она перерождает здоровые чувства любви и способности разумно требовать соблюдения правил в никчемные вину и стыд, которые семимильными шагами приближают вас к трагической развязке. Под воздействием токсинов вины и стыда человек занимается негативным самовнушением. Он уже почти доказал себе, что все, что произошло и произойдет плохого с больным близким, — исключительно его вина. Вместо того чтобы искать выход, он ищет наказания. Он склоняет голову и считает, что отныне его несчастная жизнь станет пожизненным ему наказанием. Он кладет голову на плаху добровольно и почти с радостным отчаянием. Так формируется образ благородного мученика и несомого им креста, так теряется достоинство.