Перекрёстки времени

Наталья Бобло

Самым обычным январским днём Софья проснулась и поняла, что завтра не наступило, а её жизнь внезапно потекла в противоположное нормальному, привычному направлении. Просыпаясь каждый раз в предыдущем дне, она изо всех сил старалась понять причины и вернуть обычный порядок и течение времени.Ведь чтобы понять что-то для себя, пожалуй, каждому человеку требуется своеобразная встряска, без которой невозможно изменить жизнь, начав жить своей собственной, настоящей.

СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ… Я…

Проснулась я отдохнувшей, несмотря на вчерашний перегруз. Странным показалось то, что в холодильнике не было купленных вчера сливок. Я иногда позволяю себе выпить кофе с сахаром и сливками в виде поощрения за соблюдение правил похудения, заключающихся в отказе от вкусняшек в предыдущий день.

Так вот, сливок не было, как и сахара, купленного Танюхой из соседнего отдела в обеденный перерыв по причине невозможности сходить мне туда самой (помните, — много работы…). И тут я вспомнила вчерашнее временное (ударение на третьем слоге) несоответствие, обнаруженное с утра, и напрочь забытое по причине безмерной перегруженности. Самое логичное, что я сообразила сделать — это включить телевизор.

Довольно симпатичная телеведущая жутко неприятным голосом после рекламы, рекламы, рекламы и снова рекламы… напомнила — так и сказала: «Напоминаю, сегодня — понедельник, двадцать шестое января…» Это был шок. В театр-то мы с Лисой, моей подругой, собирались в субботу, 31 января, и этот день не то что не приблизился ни на день, но и сильно отдалился…

Сериалы и объёмы работ не располагают особо над чем-то задумываться (я не про то, что надеть… а вообще), и я как-то зависла. Мысли в голове не хотели поворачиваться, шевелиться, двигаться, да и… что вообще они там делают… Одним словом, мой мозг «приболел», и я решила (не могу сказать, что решение было волевым, скорее безысходно-пассивным) не думать, а продолжать двигаться вперёд, как ни в чём не бывало, а там будет видно.

Позавтракав, как обычно, бутербродом с сыром и чёрным несладким кофе, нацепив чего-то там на себя и накрасив губы, я спустилась вниз. Машина, как я и думала (это не требовало особого напряжения ума), завелась легко (завтра с поломкой машины и новым соседом ведь ещё не наступило).

На работе я была вовремя, машину удачно поставила практически напротив входа (кстати, вспомнила, что так и было в мой настоящий понедельник) и, поднимаясь на лифте, непроизвольно стала вспоминать, чем же УЖЕ был знаменателен этот день. Как ни странно, но ничего не вспомнила. Да и вообще, мне кажется, что моя жизнь уже давно не отличалась чем-то оригинальным, неординарным, запоминающимся… Всё обыденно, буднично, одинаково.

Ну, театр… Но и там одни и те же пьесы в разных исполнениях, где всё понятно и изучено (лица, туалеты, манера игры) уже в первые двадцать минут игры (мы, театралы, на этом уже «собаку съели»). Ну, антракт, даже три. Это — уже кое-что…, хотя, по большому счёту, тоже ничего нового. Последний кавалер, с которым я познакомилась как раз во время антракта, и с виду вполне даже симпатичный, оказался такой редкостной занудой! Он постоянно мне что-то доказывал (как в анекдоте: «Ведь я привёл Вам 124 доказательства, что я не зануда…»). Я смогла пережить четыре свидания, но когда поняла, что у него ко мне серьёзные намерения, о чём он так и заявил:

— Софи! (Вообще-то я — Софья, но позволяла ему называть себя так, потому как в глубине души была уверена, что всё это — ненадолго) Мы не так давно с Вами знакомы (странно, а мне казалось, что целую вечность я терплю его занудство), но я понял, что мы очень подходим друг другу. Вы — театралка, хороший собеседник (он хотел сказать СЛУШАТЕЛЬ, так как я уже во вторую встречу поняла, что спорить с ним бесполезно, поэтому просто отключалась и думала о своём…, главное, сделать перед этим правильное выражение лица, такое задумчиво-внемлющее…), к тому же без вредных привычек, жилищных проблем, и очень симпатичная. (О да, косметикой я пользоваться умею). Кстати, твою «двушку» и мою «однушку» мы сможем обменять на что-то побольше, с ремонтом, и не обязательно в центре. Я не хочу забегать вперёд…

А вот я уже забежала: моя маленькая, уютная, полученная от любимой бабули в наследство «двуюшечка», в самом центре города, никак не представлялась мне преданной, поменянной, разменянной или что-то ещё, на что-то другое.

Я уже не слушала, как обычно, что он там долго говорил, просто встала и ушла. Мне было лениво объясняться с ним (я уже говорила, что не очень люблю думать). Я ушла и внесла его телефон в чёрный список. Больше я его не видела и не слышала.

Возвращаясь к лифту, где я не смогла вспомнить абсолютно ничего, о чём могла бы вспомнить через три дня, а точнее, в пятницу, если бы дни сменяли друг друга в обычном порядке, я поднялась на восьмой этаж и, привычно «отбившись» электронным пропуском, очутилась лицом к лицу с главным бухгалтером нашего банка. Чтобы лицо на общем фоне не показалось слишком наглым или умным, поздоровалась и скромно опустила глаза. Однако, подумав (это уже начало входить в мою привычку), озарила себя безумной мыслью: если завтра опять наступит ВЧЕРА, то и последствия моих действий мне могут грозить только сегодня до конца рабочего дня. Но я тут же, как любой нормальный человек, не признающий, или точнее не желающий признавать длительного продолжения ненормальности происходящего, с большой надеждой жаждала возвращения к моей обычной, скучной, серой жизни без сюрпризов и в привычном мне временном континууме.

Так что я, сев на своё рабочее место, включив компьютер и ещё раз убедившись, что сегодня-таки понедельник, начала молиться, не сильно понимая, кому, но неистово, и от всей души, чтобы всё вернулось «на круги своя». Мне даже показалось, что это наказание за неподобающее, недостаточно трепетное отношение к начальству; сплетни и всякие нехорошие мысли, которые, не так чтобы часто, но время от времени посещают мою голову. И я, молясь, обещала, что если всё вернётся, пусть даже не в следующий день после того, нормального, который я помню, но в любой другой, но в будущем, я стану паинькой: начну ходить в церковь, думать о людях только хорошо (даже о начальстве), любить ближнего, или как там надо, перестану поглощать углеводы, холестерин и всё такое…, начну читать хорошие книжки и кому-нибудь в чём-нибудь обязательно помогу… В общем, старалась, как могла, вспоминая все жизненные правильности, высоконравственные, моральные, духовные…

Работала в поте лица, ни с кем не созванивалась, никого не обсуждала, даже ни с кем не разговаривала (в надежде, что поможет), только что в туалет не отпрашивалась, руку, как в школе, поднимая. Девчонки смотрели на меня, как на «чумачечую», ну это ничего, если сработает — завтра разберусь. Даже с работы я ушла позже на 10 минут (на большее просто меня не хватило).

По дороге домой даже не матюгнулась ни разу и ни одного неприличного жеста не показала ни одному «тормознутому» (ой…) медленно соображающему после тяжёлого трудового дня мужчине (уф…).

И дома я вела себя как паинька, как будто на меня вся страна смотрит. Так моя бабушка любила говорить: «Кушай, Софьюшка, не оставляй ничего на тарелке, на тебя вся страна смотрит…». Ни одной лишней калории, ни грамма холестерина, ни одной плохой мысли — монашка во время поста, не иначе. Спать ложилась, полна надежд…