Чужой в доме

Наталья Аверкиева, 2022

Родители пятнадцатилетней Вари развелись много лет назад, но девочка не теряет надежды, что когда-нибудь ее отец вернется, и они снова будут счастливы. Чтобы заглушить душевную боль, ее мама погрузилась в работу и почти не уделяет внимания подрастающей дочери. Но и самой Варе это не нужно – у нее есть друзья и любимый парень, с которыми она проводит много времени. В один непрекрасный день мама ставит Варю перед фактом, что она влюблена, и теперь в их доме будет жить мужчина. Все мечты девочки о возвращении отца рушатся. Она категорически против возлюбленного матери и готова на всё, лишь бы выжить чужого из своего дома и вернуть отца в семью. История написана по реальным событиям.Книга вышла в финал Российской литературной премии (2022 г., шорт-лист) в номинации "Лучший детский писатель" и стала финалистом премии "Электронная буква" (2022 г., общий лонг-лист и шорт-лист в номинации "Роман взросления").

Глава 3

С дядей Костей мы все-таки встретились за завтраком на кухне. Я вышла из своей комнаты полностью одетая и готовая к походу в школу, осталось только умыться. Как принимать душ — пока не понятно. С туалетом теперь тоже не всё ясно. Я вдруг поймала себя на мысли, что в нашем доме за столько лет не было ни одного мужчины, кроме моего Влада. Мама никогда не приглашала в гости ни коллег, ни друзей, ни приятелей. Мы всегда жили с ней только вдвоем и ни с кем больше. Да и знакомство мамы с Владом было тем еще приключением. Я готовила ее к этом дню два месяца. Сначала осторожно между делом заметила, что мне нравится парень. Мама никак не отреагировала. Тогда я несколько раз привела его в пример во время разговора. Потом я похвасталась маме, что мой парень выиграл крутой литературный конкурс. Мама тоже никак не отреагировала. Влад предстал перед ней за несколько дней до злополучной поездки в Китеж. Причем это была хорошо спланированная акция. Я знала, что в тот день мама заедет в магазин за продуктами. Недалеко от дома он вызвался помочь донести тяжелые сумки и за пустой болтовней очаровал ее по полной. Рассказал, что в этом доме живет его девушка, и у нее такая строгая мама, что не разрешает им встречаться, а он такой хороший, такой славный, но она не дает ему ни малейших шансов проявить себя. Мама покивала, сказала, что сама бы не была такой злой ведьмой и обязательно бы разрешила дочери встречаться с таким чудесным юношей. Через пятнадцать минут Влад предстал передо мной с букетом шикарных роз (которые тут же перекочевали к маме с охами и ахами, как же он так опростоволосился) и маминым любимым тортом (с которым мы и пили чай потом всё с теми же охами и ахами). В общем, Влад официально попросил разрешения встречаться со мной у мамы. И ей ничего не осталось, как согласиться. Вот если бы мама также включила голову и придумала, как познакомить меня с этим дядей Костей, а не рубила так с плеча, цены бы ей не было.

— Приятно познакомиться, Варвара, — протянул мне широкую руку мужчина, поднимаясь. Я моментально оценила выбор матери — высокий, широкоплечий, крепкий, с хорошей фигурой. Лицо простое и располагающее. Глаза не то голубые, не то серые. Губы обыкновенные, ничего выдающегося, а вот нос крупноват. Волосы с сединой, очень короткие. Наверное, колючие. Одет в футболку и махровый халат. Пояс завязан не очень туго, но ничего страшного я не заметила, никаких труселей — он в обычных шортах. Зачем тогда халат надевать? Не понятно.

— Взаимно, — с трудом выдавила я, хотя очень хотелось сказать какую-нибудь гадость. Протянутую руку проигнорировала. Села за стол. — Ну и как мне вас называть? Папа? Дядя? Константин Батькович? Простите, не знаю вашего отчества.

На кухню вошла мама. Она подошла к нему со спины и провела по плечам, улыбнувшись.

— Да как тебе удобно, так и называй, — добродушно улыбнулся он, погладив ее руку своей.

— Дядя Костя. Можешь называть его просто дядя Костя, — подсказала мама, и в мгновение наклонилась к нему, спрашивая разрешения: — Так ведь?

— Можно и дядей Костей. Как Варвара сама захочет.

— Варвара никак не хочет, — процедила я, недовольно прищуриваясь.

— Варечка, что ты будешь — кашу или омлет с ветчиной? — счастливо прочирикала мама. И я поняла, что меня это ужасно бесит. Видел бы ее сейчас папа! Хотя… Папа бы остался доволен. За эти годы мама ничуть не изменилась. Она так и осталась стройной. Ну, может быть, лишь фигура приобрела более женственные очертания. Мама у меня еще очень ничего — с большими карими глазами, пухлыми губами и совершенно очаровательно вздернутым носом. Долгое время она ходила с длинными каштановыми волосами, но совсем недавно постриглась и теперь тратит полчаса каждое утро, чтобы уложить каре. Вообще, мне кажется, что она похожа на Наталью Варлей. Я даже несколько раз об этом говорила маме, она отмахивалась, но я видела, что ей приятно.

— Ничего. Я опаздываю. — Встала и направилась на выход.

— Но ведь только половина восьмого. У тебя есть еще двадцать минут, — растерянно произнесла мама.

— Мы… это… дежурим по школе, — соврала я и юркнула в свою комнату.

Через десять минут я уже пинала дверь квартиры Яны. Даже если она снова проспала, то лучше с ней на урок опоздать, чем сидеть за одним столом с дядей Костей.

— Рассказывай! — прыгала Янка по комнате в наполовину натянутых на одну ногу колготах.

— Что тебе рассказывать? — недовольно буркнула я.

— Какой он?

Я задумалась…

— Высокий… Широкоплечий…

— Толстый? Мордатый? — Яна справилась с колготами и теперь искала в куче одежды чистые джинсы.

— Неее, у него нормальная спортивная фигура. Пуза нет. Тупого взгляда вроде тоже. Волосы русые, седые. Глаза… Светлые вроде… Носатый он. Вот. Слушай, обычный мужик.

— Бред Питт? Антонио Бандерес? Кто там еще у нас из мужиков? Тимур Родригес? Андрей Малахов?

— Николай Валуев, — захохотала я.

— Правда что ли? — Яна замерла со спортивными штанами в обнимку.

— Нет, конечно, — отмахнулась я. — Скорее уж Александр Балуев. Да, он ближе всего по типажу к этому козлу.

— Почему козел? — Она наконец-то выудила мятые джинсы, покрутила их в руках и принялась надевать.

— Потому что все мужики козлы. А вдруг он нас обманывает?

— Ой, Варь, вот ты уже надоела, честное слово, со своей паранойей. Вчера тебя переглючило, что Настя увела у тебя Влада…

— А ты подумала, что она про Марка говорит! Признавайся! — парировала я.

— Я как подумала, так и передумала, а ты парилась весь вечер. Сегодня тебя переглючило, что этот дядя Костя плохой. Дай ему шанс!

— Влад тоже так говорит.

— Если нас уже четверо, и мы все говорим тебе одно и то же, то прислушайся. Коллектив плохого не посоветует.

— Ага, знаю я вас. Вам лишь бы заставить меня страдать.

— Оу, эмокид опять за свое — никто не любит, никто не ценит? — Трагичным голосом прохныкала Янка, закатив глаза. Потом посмотрела на меня с осуждением: — Мне казалось, что ты выросла из этого капризного возраста. У тебя вон и парень уже есть. Целовалась, небось.

— Сама-то?

— Я не страдаю, что у моей мамы вдруг случилась любовь на старости лет.

— Я бы на тебя посмотрела, если бы она изменила твоему папе с каким-то Балуевым.

— Ты прости за прямоту, — тихо произнесла Яна, глядя мне в глаза, — но у тебя нет папы. Твоя мама всю жизнь крутилась одна, чтобы прокормить тебя, одеть и обуть. Слава богу, что у вас квартира своя, а то я не знаю, что бы вы делали, если бы еще и квартиру пришлось снимать. Поэтому сейчас тетя Лена имеет право на личное счастье. У папы-то все с личным счастьем в ажуре, как я думаю.

Слова подруги ударили наотмашь. Я чуть не разрыдалась там же. Задышала тяжело, вытаращив на нее глаза. Да как она смеет?!

— Я извинилась, — жестко добавила Яна, не спуская с меня внимательного взгляда. — Сними очки, Варя. Твоя мать — одинокая женщина, которой на старости лет подвернулась удача создать новую семью. И то, что нашелся какой-то смельчак, который готов взять ее, старую тетку с «прицепом», замуж, — уже счастье. Скольким женщинам это счастье так ни разу и не улыбнулось. Радуйся.

Сказать по-честному, я даже не поняла, на что обижаться. На то, что подруга назвала меня «прицепом»? Или на то, что она назвала мою маму «старой теткой»? Или на то, что она мне вообще только что сказала? Я открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой, но Янка не дала мне ничего сказать:

Конец ознакомительного фрагмента.