По волнам моей памяти

Наталия Меркурьева

Говорят, что одну книгу может написать каждый, это воспоминания о своей жизни. Вот такую историю о своей семье, то, что я запомнила из рассказов своих бабушек, родителей, узнала из старых писем и дневников, я и написала. Кто я такая, чтобы обо мне нужно было читать? Я просто женщина, которая родилась в СССР, росла, училась, работала, влюблялась, вышла замуж, воспитывала детей. Моя жизнь – это маленькая крупинка истории моей страны, моего времени, написанная живым свидетелем этого времени.

Глава 9. Семейная жизнь. Работа в Мурманске

Первое время после свадьбы мы жили у бабушки мужа Валентины Михайловны. Я еще не работала, а Саша заканчивал учебу в мореходном училище. С работой для женщин в Мурманске всегда было трудно, тем более, для молодых женщин, без опыта работы и только что вышедших замуж. Боялись, что уйду в декрет, а по закону место сохранялось за женщиной полтора года (частично оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком). Время мы проводили весело, в кругу друзей и знакомых. С Сашей учились Валера Вишняков, он уже был женат на Тане, Юра Воробьев (был женат на Вале), Шура Афанасьев, он был холост, но у него была подруга, на счет которой он серьезных намерений не имел и друзей с ней не знакомил. У Афанасьева была машина"Жигули», мы с ним катались по городу. Ходили в кино, в гости к друзьям. Бабушка Валентина Михайловна Харчук (фамилия по второму замужеству) болела. У нее ноги почти не ходили, передвигалась по дому с помощью ходуль или стула.

Я нашла работу экономиста в Статистическом управлении Мурманской области. Работа была непостоянная, на время отпуска по уходу за ребенком сотрудницы. Принимала меня Володина Зинаида Степановна, спросила, как я училась и сказала:

— Посмотрим, какой вы экономист?

В дальнейшем отношения у нас с ней сложились очень хорошие, она всячески старалась меня продвигать по службе. Родители с обеих сторон нам первое время помогали. Сняли квартиру на улице Полярные Зори, чтобы мы приучались жить самостоятельно. Мы жили хорошо, с моей точки зрения. Всегда были вместе везде. Саша закончил учебу. Стал работать в «Мурманрыбпроме». Он уходил в рейсы на полгода. У него была проблема с давлением, но мама помогала ему пройти комиссию, у них был знакомый врач. Когда Саша приходил на стоянку между рейсами, мы дома не сидели, ходили по гостям, к родителям, друзьям, в рестораны. Я, правда, не очень-то любила эти мероприятия, особенно мне не нравилось, что Саша любил в компании выпить, а иногда и напиться. Мой детский опыт с выпивающим отцом, и страх пьянства, не давал мне покоя. Я старалась с этим злом бороться в своей семье. И потом, я могла его пьяного оставить в гостях или даже на улице, но позориться, вести при людно, не могла. За это я злилась на него. А в остальном, он вел дома себя идеально. Он был не жадным. Бюджетом распоряжаться мне полностью доверял. Старался своим поведением показать, что я ему нравлюсь, причин для ревности у меня не было. На работе у меня тоже все было успешно. Правда, пришлось перейти на полгода на мясокомбинат, в чем мне помогли сотрудники статуправления, это было, когда Лидия Алексеевна, вместо которой я работала, вышла из декретного отпуска. Но потом, когда место экономиста постоянное появилось, я снова перешла в статуправление, в котором и проработала в дальнейшем пятнадцать лет. Когда наша начальница, Плехова Лидия Александровна, ушла в декретный отпуск, меня назначили ее замещать. Я работала в отделе статистики промышленности. Работа была свызана с отчетностью, анализом деятельности предприятий промышленности, проверками отчетности на предприятиях. Часто мы ездили в командировки по Мурманской области. Я бывала в Североморске, Полярном, Апатитах, Кировске, Кандалакше, Мончегорске, Ловозере, поселке Зареченском. Посылали нас учиться на курсы повышения квалификации. Я побывала в Кемерово, Нальчике. Каждый год ездили на совещание в Москву. В Москве я останавливалась у Липатниковых, родственниках дяди Олега. Олег Харчук был братом моей свекрови Маргариты Федоровны Котцовой. Фамилию она при замужестве не сменила, видимо, оставила в память об отце, первом муже Валентины Михайловны. Что случилось с ее отцом я не знаю, при мне разговора о нем не было, а я тогда не спрашивала. Олег был женат на Наталье Липатниковой, которая до брака, да и во время брака, когда Олег был в рейсе, проживала в Москве вместе со своей мамой Евгенией (ее все за глаза звали Евгеша) и детьми. Сначала у них был один сын Кирил, а потом, через несколько лет родилась еще дочь Катя. Евгеша была очень простая и гостеприимная женщина, когда я у нее останавливалась, она уделяла мне много внимания, рассказывала. Их дом в Москве находился рядом с домом, где жила семья Брежневых. Муж Евгении тоже занимал в правительстве какую-то должность, но к моменту нашего знакомства, его уже не было в живых. В Москву Липатниковы переехали из Горького (Нижнего Новгорода).

После того, как Саща ушел в свой первый рейс, мне одной в квартире жить было скучно и мы поменялись с братом Петей. Он с семьей переехал в съемную квартиру на Полярные Зори, а я домой к родителям. После первого рейса мы с Сашей жили у нас на Чумбарова-Лучинского, но стоянка была недолгой.

В то время жилье люди получали бесплатно в порядке очереди от предприятия, на котором работали, или от исполкома по месту жительства. Зимой в 1977 году нам дали отдельную комнату в квартире с подселением. Комната была небольшая, двенадцать квадратных метров, зато своя. В южном районе Мурманска, Первомайском. В конце семидесятых годов шло строительство жилых домов во всех районах Мурманска. Дома росли, как грибы, многие жители города переселялись из коммуналок в отдельные благоустроенные квартиры, но для молодых работником рыбного флота отдельные квартиры сразу не давали, а делили на две семьи.

Вот так проходили мои дни в работе, во встречах и расставаниях с мужем. В 1978 году свекровь, Маргарита Федоровна, сломала ногу и попросила нас зайти к бабушке, побыть с ней. Бабушка жаловалась на плохое самочувствие. Мы пришли, бабушка лежала. Она попросила клюквы, я ей принесла в чашечке, а сами мы ужинали на кухне. И вдруг услышали звон, чашка упала, прибежали в комнату, а у бабушки уже начались предсмертные конвульсии. Мы вызвали скорую, но было поздно, скорая констатировала смерть. Это произошло на глазах и было для нас большим потрясением. Бабушку похоронили на кладбище в Мурманске.

А наша жизнь потекла своим чередом. Саша ходил в море года три, после окончания мореходки. Письма Сашка писать никогда не любил, чаще слал телеграммы. Когда он был в рейсе я как-то раз заболела ветрянкой. В детстве не болела, а сосед Дениска был дома на карантине. Катя его зеленкой мазала и все двери у нас были в зеленке. Я во время уборки квартиры оттирала эти пятна. А в понедельник поехала в командировку в Мончегорск. Утром в гостинице проснулась от зуда на лице. Посмотрелась в зеркало, а все лицо в красных прыщиках. Я тут же собралась на вокзал и на автобусе вернулась в Мурманск. По пути вызвала из телефона-автомата себе врача. С ветрянкой я просидела дома три недели. Теперь уже соседка мазала зеленкой меня. В это лето мама, папа и Алешенька ездили отдыхать в Крым. Меня никто навещать не приходил, только врач заходил раза три за период болезни. Переболела я с температурой и множественными высыпаниями. Боялась, что на лице останутся корябины, но осталось несколько незначительных ямочек. Врача звали доктор Рябиков.

Конец ознакомительного фрагмента.