Пой, пока есть время!

Наталия Журавликова, 2023

Сколько раз можно безболезненно изменить прошлое?Правильный ответ: ни одного. Незадачливый воришка похитил и талисман времени, и меня. Пусть даже из самых благородных побуждений, но не так я представляла себе идеальные ухаживания!Пока мы пытались спасти будущее и не наворотить дел (спойлер: второе у нас не получилось), угораздило влюбиться друг в друга.Теперь нужно не запутаться во временных петлях и разобраться в собственных чувствах. Потому что разные варианты развития событий очень уж сбивают с толку. Останемся ли мы вместе, если нам удастся устранить все «хвосты»?

ГЛАВА 12. Отец и сын

— В каком мы хотя бы городе? — спросила я. Двигались мы по кочкам, рядом было болото и много деревьев. Так себе ориентир для определения географического местоположения.

— Ты невнимательно слушала? — он даже не обернулся. — Я же сказал, что дальше соседнего города или деревни ускакать не получится… мы почти там же, откуда сюда и провалились. Только чуть севернее. Может ты тут даже и бывала, просто места изменились.

Какой он вульгарный, право слово. Мне этот тип нравился все меньше и меньше. Чувство, что его подменили во время одного из путешествий, меня не покидало.

— Гектор, — попыталась я повлиять на безумца, — ты не можешь прийти и заговорить со своим отцом. Это повлияет на течение реки времени. Возможно, мы вообще сотремся с тобой! Хотя, я скорее всего нет, это же не мой папочка.

— Папочка, — парень хмыкнул, — эта ошибка природы так зваться права не имеет.

— Послушай! — я чуть не задохнулась от своей догадки. — Ты что же, хочешь, чтобы он с твоей мамой не встретился? Но это ведь точно тебя уничтожит в будущем!

— Конечно, я это понимаю, ты за кого меня принимаешь? — Гектор так возмутился, что наконец сбавил шаг и даже остановился.

— Я просто хочу слегонца мозги ему вправить. Попугать, что ли. Чтобы не смел на мать руку поднимать в будущем. Наглый детина, бил ее все время… Они вот-вот с ней познакомиться должны. Сегодня. Он сейчас собирается на базар, торговля там и у его папани и у мамкиного. Там и встреча будет. Хочу чтоб он сразу понял, что ее уважать надо. Проникся что ли почтением. А то бил он ее, поэтому она и сбежала со мной, когда мне года три было. Пряталась у родичей своих. Воспитания нормального мне дать не могла. Сама работала много, а я рос как сорняк. И компашка наша начудила. Так что теперь я расхлебывать это буду.

— Гектор, у тебя вообще есть какой-то четкий план? — сообразила я наконец поинтересоваться. — Или ты просто наметил несколько точек для посещения, вдруг да получится исправить?

— А это разве не план? — он глуповато лыбился, глядя на меня. Вот чудной, а! Все же академий явно не заканчивал.

— Так куда мы сейчас идем? — вздохнула я. О планировании с ним явно говорить дальше не стоило. — Домой к твоему отцу или сразу на ярмарку?

Он почесал в затылке.

— А это ты здорово сказала. Я, так-то, и не подумал, что нет смысла к деду с бабкой пылить. На кой мне он дома? Все равно потом на базар, ага.

И Гектор резко поменял направление движения. Он вообще мозги включает хоть когда-нибудь?

— И что, мы теперь пешком на ярмарку? На мне вообще-то туфли на каблуках. Мне и так по этому полю скакать неудобственно. А сколько километров отсюда до вашего базара?

— Не дрейфь, сейчас обоз какой-нибудь поймаем, — он критически на меня посмотрел, — хотя ты вырядилась конечно не для сельской ярмарки.

— Я? Вырядилась? — у меня дыхание в груди сперло от возмущения. Повезло же ему, что здесь моя прикладная магия бессильна. — Ты меня с моего дня рождения похитил! Я даже переодеться не успела. Хотя это к лучшему. В халате было бы совсем нехорошо.

Мы добрались до широкой дороги, на которой Гектор намеревался поймать попутный транспорт, чтобы нас довезли до ярмарки. Мимо ехали телеги, кареты и целые обозы. Но никто не хотел брать попутчиков, места у них мало было, товар занимал всё пространство.

Наконец, одна подвода остановилась перед нами. Запряжена она была двумя лошадками, как у нас в основном принято, и похожа была на небольшой поезд, поскольку состояла из двух телег, сцепленных одна с другой. На передней сидела грузная женщина средних лет, властного вида и худенький паренек, который, кажется, дремал. Половина этой тележки и вторая полностью были заняты коробками и свертками.

— До базара подбросишь, мамаша? — деловито поинтересовался Гектор.

— А чем платить будешь? — строго спросила дама. — Я могу кого другого взять, повыгоднее.

— И много ты тут других видишь? — не растерялся мой попутчик. — А я тебе помогу товар выгрузить и по прилавкам разложить. Парнишка-то твой вон хилый какой. Болеет он у тебя что ли? От него помощь невеликая.

— Разумно, — одобрительно крякнула возница, — ладно, садитесь. А деваха твоя пусть торговать поможет. Она смазливая, народ зазывать будет.

— Что-то дорого берете, красавица, — возмутился Гектор, — чуть ли не в рабство нас получить хотите. Тут ехать всего ничего.

— А вам обратно-то не надо? — торговка явно была не промах. — А то может и переночевать негде, так я и приютить могу. Тебя особенно, милашка.

Гектор посмотрел на меня нерешительно.

— Хорошо, я помогу в торговле, — согласилась я. А чего спорить? Один день на ярмарке постараюсь вынести.

Мы погрузились рядом с пареньком, который даже не проснулся, и наш немудреный экипаж неспешно тронулся. Хозяйку всего этого великолепия звали Пассифлора. Очень неожиданное имя! Я не удержалась и сказала об этом Гектору, когда мы разгружали повозки. Мне доставались коробки полегче, но все равно. Парнишка, сын Пассифлоры, проснулся уже когда она дала ему подзатыльник и за шкирку стащила на землю. Мы даже не знали, как его зовут.

— А у меня бабушку вроде Флора звали, — поделился Гектор, — она тоже торговлей занималась.

— Погоди, — я замерла с коробкой прошлогодней свеклы в руках, — а ты никогда ее не видел?

— Нет, я ж говорил, мать сбежала от отца, ну и от его семейки тоже, получается.

— А с отцом ты тоже лично не знаком? Имя его хотя бы знаешь?

— Августин! — неожиданно раздалось над моим ухом зычное. — Сонная ты муха! Того и гляди вырубишься на мешке с картошкой! И за что мне наказание такое? Никакой помощи от этого задохлика.

— Надо же! — удивился Гектор. — Отца моего как раз Августином и зовут.

Я внимательно присмотрелась к пареньку. На вид ему было лет 15 — 16. Он уже не спал, и я хорошо смогла разглядеть его глаза. В точности такие, как у Гектора. По его рассказам представлялся папаша в виде громилы с тяжелой челюстью, а никак не сонный заморыш. Но я была вполне уверена, что имеющийся у нас сейчас Августин — именно тот человек, которого пытается найти мой безбашенный случайный похититель.