Кот в коробке

Наталия Григорян

Яна выходит замуж за гениального физика Антона. Вскоре Антон совершает открытие – доказывает существование эвереттовских миров, «параллельных вселенных».У проекта Антона появляется спонсор Олег Вайцеховский, который начинает навязчиво ухаживать за Яной. Внезапно Антон исчезает. Его поиски оказываются безрезультатными. Олегу удается обольстить Яну, и она становится его женой. С этого момента жизнь Яны превращается в ад, она доходит до последней черты, но тут получает послание от погибшего мужа… Книга содержит нецензурную брань.

5

Яна вышла из ванной, на ходу накидывая белый халат и, вытирая короткие теперь волосы полотенцем, подошла к окну. Солнце уже успело скрыться за домом, на подъездной дорожке пролегли косые тени от кедров. По газону ездил на райдере Андрей, кто-то из садовников пересаживал бордюрные розы, тайка Ваан мыла из шланга парковочную площадку перед гаражом. В дверь деликатно постучали. «Догадайся, кто», — мрачно подумала Яна и, не оборачиваясь, крикнула, «Войдите»!

— Яна Николаевна, — кашлянув для приличия сказала Нина у нее за спиной, — Опять Марина Ивановна звонила. Я сказала, что Вы заняты. Но, полагаю, она Вам на сотовый перезвонит. Хотите, я отвечу?

— Нет, спасибо. Я сама.

— Что-нибудь желаете? Кофе? Сок?

— Нет.

Нина постояла еще немного словно собиралась еще что-то сказать, потом бесшумно вышла. И в ту же секунду Янин мобильник запел «All of my love». Яна подошла к столу. Да, это была мама. На экране высветилась ее фотография: огромная белая шляпа, темные очки, красная помада на тонких губах. Яна провела пальцем по стрелке «Ответить».

— Алло, мам, привет.

— Яночка, да что ж такое? С утра не могу тебе дозвониться! Почему ты трубку не берешь? Что значит «занята»? А вдруг мне плохо? Вдруг…

— Мам, — попыталась перебить Яна, — на самом деле я…

— Вдруг я умираю? Ты знаешь сколько мне лет? У меня, между прочим, деньги кончились. А кардиолог сказал, что надо ехать в санаторий. На Баден-Баден я у тебя, конечно не прошу, но в Израиль мне просто необходимо. Скажи Олеже, что мне срочно нужно хотя бы тысяч десять.

— Мама, я ни о чем его просить не буду, ты…

— Яна, — голос у Марины Ивановны театрально дрогнул, — Я твоя мать. Я тебя родила, а ты не хочешь мне помочь?

— Мама, позвони ему сама, вы же так дружите.

— А ты что же, не дружишь с собственным мужем?

— Долго объяснять.

— Ничего, я не спешу.

— А я спешу — Яна поймала себя на том, что совсем не заводится. Тон у нее оставался спокойным и это, видимо, вызывало раздражение в ее матери.

— Куда это, интересно узнать, ты так спешишь, что и минуты с матерью поговорить некогда?

«Я собираюсь повеситься через примерно через час,» — подумала Яна, но вслух сказала:

— Мне надо собраться и срочно выезжать в Тринити, меня ждет Олег.

— Ааааа, — слово «Олег» вызывало у Марины Ивановны большое уважение, — Ну тогда собирайся. Но все же о деньгах поговори, мне срочно надо, — и она не попрощавшись отключилась.

Яна взглянула на экран и уже хотела провести по нему пальцем, чтобы заблокировать, как тут же увидела новую цифру «один» над иконкой сообщений. Яна прикоснулась к ней. «ЯСНАЯ, МАЛЫШ, ЭТО Я. ПОЛУЧИЛОСЬ. ДЕРЖИСЬ, Я ТЕБЯ ВЫТАЩУ.» Рука задрожала. Яна на негнущихся ногах подошла к кровати. Села. «Ясная»? Так звал ее только один человек, и она никому, ни одной живой душе об этом никогда не говорила. Это было одно из их очень личных слов, никогда не произносимых на людях. Сердце бешено заколотилось. Замутило. Яна осторожно положила телефон рядом. «Что это, — спотыкались мысли в ее голове, — Олег что-то пронюхал? Откуда он мог знать? Никто! Вспоминай! Может, я от таблеток уже ничего не соображаю? Боже мой! А ведь никто не видел его тела! Неужели?!»

И тут телефон снова звякнул, Яна тут же схватила его и прочитала «СВЯЗЬ ОДНОСТОРОННЯЯ. ЭТИ СООБЩЕНИЯ НЕ СОХРАНЯЮТСЯ В ПАМЯТИ УСТРОЙСТВА. ОН НЕ УЗНАЕТ. СЛЕДУЙ МОИМ ИНСТРУКЦИЯМ ПОШАГОВО. Я ВЫВЕДУ ТЕБЯ. ВЕРЬ МНЕ, ЯСНАЯ. ДО УТРА ЖИВИ КАК ОБЫЧНО, НЕ ВЫЗЫВАЙ ПОДОЗРЕНИЙ. УТРОМ Я С ТОБОЙ СВЯЖУСЬ. ПИСАТЬ БУДУ КОРОТКО, ТАК НАДО. ДЕРЖИСЬ, ЯСНАЯ! ПРОРВЕМСЯ! ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО МИНУТ ЭТО СООБЩЕНИЕ ИСЧЕЗНЕТ И НИКТО ЕГО НЕ ОТСЛЕДИТ. ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! ТОСЯ.»

— Господи, — прошептала Яна замороженными губами, — Не смотря на абсурдность происходящего, сквозь шок пробивалась уверенность, что и вправду он, Тося. «Вот оно, — рвано думала Яна, — Это галлюцинации. Шизофрения? Не мудрено, после такого количества таблеток, выпитых за последнее время.»

Но тот факт, что ей вообще вспомнилось слово «шизофрения», говорил как раз о том, что нет, это не так. Последние годы Яна читала много литературы по психологии. «Так, хорошо. Проверить, видит ли, например, Нина это сообщение, я не могу. Значит, предположим, что это и вправду Тося. Случилось чудо, к которому нельзя подготовится. Невероятно! Но тогда… Боже, тогда ее предательство преумножилась в миллион раз! Если с ним случилось что-то страшное, до такой степени, что он не мог выйти на связь, не мог дать о себе знать, если его похитили, держали взаперти долгие годы, его интеллект и знания дорогого стоят, а она… она… Она не должна была терять надежду! Никогда! О, как ее подвела интуиция! Почему, почему она поверила, что он мертв? Что теперь делать?

Яна взяла телефон трясущейся рукой. Несмотря на шок, она ни на секунду не забывала о слежке. Со стороны ничего не должно быть заметно. Яна открыла сообщения. Первого уже не было. Оно бесследно исчезло. Если бы охрана, а это входило в их обязанности, зафиксировала смс, пришедшее на Янин мобильный от ее бывшего мужа, они бы немедленно позвонили Олегу, а он ей. Уже давно позвонил бы. Может, это его садистские шутки? Нет, вряд ли. Во-первых, только Тося называл ее Ясной, причем строго наедине, во-вторых, она каким-то невероятным участком сердца, сознания или души точно знала, что сообщение от Антона. Это были его слова, его эмоции, его тепло. «Так, соберись, тряпка, — сказала себе Яна, — Выровняй дыхание. Вот так. Раз-два-три-четыре… Похоже, на сегодня суицид отменяется. Вот так: вдох-выдох. Яна снова взглянула на экран телефона. Сообщений уже не было.

Яна встала. Оказалось, что жутко болит голова. Немного мутило. Она прошлась по спальне, пытаясь собраться с мыслями. «Значит так, — думала она, — В любом случае лучшая тактика — выждать. Надо тянуть время. Если это Олеговы штучки, то план А все еще в силе. Веревка в дупле. Если по его поведению я пойму, что это не он, то в самом деле есть надежда. Боюсь поверить, но вдруг? Тогда я просто дождусь завтрашнего дня, дождусь указаний и буду следовать им, куда бы меня это не привело. Хуже все равно не будет. Вдруг случилось чудо? Боже, как страшно опять начать надеяться! Но если есть хоть один шанс из миллиона… Господи, пусть так и будет! Олег не должен ничего заподозрить. Как там было? Не вызывать подозрений, жить как обычно. Хорошо, это я могу». И Яна решительно подошла к переговорному устройству, нажав кнопку, сказала:

— Виктор Николаевич, пришлите ко мне, пожалуйста, Нину.

И Яна заметалась по комнате. На ходу сняла халат, чуть не упала, запутавшись в нем, в гардеробной стянула с вешалки первое попавшееся платье, мельком взглянула в зеркало, поняла, что выглядит дико. Волосы дыбом, лицо пошло красными пятнами, руки трясутся. «Надо срочно успокоиться», — сказала себе Яна, остановившись и прижав руку к груди. Закрыла глаза и попыталась выровнять пульс. Как после бега. Задышала ровно. Вроде, начало получаться. «Господи, — думала Яна, — если ты дал мне надежду, а потом снова отнимешь ее, я этого точно не переживу. Но я уже смирилась с самым худшим, Господи. Я дошла до того предела, где не страшно. Прости меня за это». Сердце немного успокоилось, дыхание стало ровнее. «Так. Хорошо». Яна открыла глаза. Взгляд уже менее безумный.

В дверь постучали.

— Войдите, — крикнула Яна, выглядывая из гардеробной. Нина с любопытством выворачивала голову, пытаясь, видимо, завернуть взгляд за угол.

— Нина, позвони Олегу, скажи, что приеду в Тринити к четырем. Может, немного опоздаю. Пусть машину подадут через пятнадцать минут.

— Хорошо, Яна Николаевна, подозрительно поглядывая на хозяйку, сказала Нина, — с Вами все в порядке?

— А почему ты спрашиваешь? — Яна выглянула из-за двери уже в красном платье.

— Мне просто показалось…

— Креститься надо, — оборвала ее Яна, и подумала:"Ну конечно, у меня голос не такой мертвый, как обычно. Хозяйка почему-то никак не дохнет. Это раздражает. Да, Ниночка?»

Через пятнадцать минут Яна действительно сидела в машине и выглядела вполне достойно: красное платье чуть выше колен, туфли на среднем каблуке, высветленный ежик волос топорщится вполне стильно, красная помада. «Ягуар» тронулся в сторону ворот, и Яна передвинулась на заднем сидении так, чтобы водитель не видел ее в зеркало заднего вида. За окном тянулся огромный ландшафтный парк, так искусно притворяющийся настоящей живой природой, что Яна сама порой забывала, что это не так. Выехав с территории, машина двинулась по серпантину на восток, в сторону Тринити. Яна неотрывно смотрела в окно, а в голове у нее бешено прокручивались разные варианты развития прошлых и будущих событий. Бывали моменты, когда она думала, что Олег мог быть причастен к исчезновению Антона. Теоретически он был способен на это. Возможно и то, что Антон исчез по воле неких правительственных структур, ведь та область, в которой они с Мишаней работали, очень даже подпадала под гриф «Совершенно секретно», и кто знает, не случилось ли утечки. Мишаня мог что-то знать, но, опять же, он был так потрясен и раздавлен, что только великий актер мог такое сыграть. Все это Яна передумала миллион раз. Могло случиться все, что угодно, именно это и сводило ее с ума, но до сегодняшнего дня в глубине души она знала, что Антона нет в живых. Она это чувствовала. А сегодня… Сегодня это фатальное чувство вдруг резко сменило полярность. Сейчас Яна была практически уверена, что Антон жив и прислал ей весточку. «Да, он жив, я знаю!» — повторяла Яна про себя всю дорогу до города. За окном плыл океан. Дорога то приближалась к нему, то уходила в холмы. Вот в низине показался Тринити. Город — это громко сказано, скорее большая рыбацкая деревня. Простые яркие деревянные дома, похожие, скорее, на огромные избы. Церковь, в заливе причалы с лодками. Когда Ягуар припарковался около самого приличного в Тринити ресторана, Яна очнулась от транса. Она рассеянно взглянула на себя в зеркальце, водитель открыл ей дверь и подал руку, Яна вышла из машины и направилась ко входу, по дороге обратив внимание на то, что машина Олега уже здесь. Внутри «Твайн Лофт» тоже походил на избу. Деревянные стены, простые столы. Сюда приходили местные рыбаки с женами, полицейские, хозяева лодок и отелей. Хозяева знали каждого, обязательно перекидывались с посетителями хоть парой слов. Сейчас ресторан был пуст — сезон отпусков еще не начался, посторонних в Тринити почти не было. Яна который раз подумала, что выглядит слишком пафосно в своем красном платье, но Олег всегда настаивал на том, чтобы держать марку, и всюду, как правило неуместно, давал понять всем и каждому, что он богат и влиятелен. Яна прошла через зал, кивнув хозяину мистеру Паркеру, протиравшему бокалы за барной стойкой. Стол был сервирован в углу, как обычно, но мужа Яна увидела на террасе. Он сидел в шезлонге, развязав галстук и подставив лицо холодному северному солнцу. Яна постучала пальцем по стеклу, он обернулся, вскинул брови и, тяжело поднявшись, направился в зал.

— Не думал, что ты приедешь, — сказал он, входя.

— А почему нет? Дай, думаю, прокачусь, хоть развеюсь.

Яна присела к столу. Кондиционеры не работали, лето, как всегда, в Ньюфаундленде, было прохладным. Солнце прогревало зал, ветер с океана легко шевелил белые льняные шторы. Чуть слышно звучал какой-то грустный блюз. Яна откинулась в кресле. Она не смотрела на мужа, взгляд ее замер там, где небо плавно переходило в океан, подернутый сегодня тонкой дымкой.

— Что-то опять случилось? — спросил Олег, выделив слово «опять», как будто Яна только и делала, что попадала в переделки. Она перевела на него взгляд, и увидела с такой внезапной четкостью, будто только что надела очки. Олег сидел, развалясь в кресле, словно пытался отвоевать у мира максимально большое личное пространство. Пиджак он снял, и было видно, как отъетое за последние годы брюшко нависает над штанами. На его лице — правильном и, наверное, даже вполне породистом, выделялись странно светлые, почти белые глаза. Смотрел он всегда прямо, в упор. И от этого «белого», как называла его Яна, взгляда людям становилось не по себе. В общественных местах Олег старался не стоять рядом с женой, чтобы не была видна разница в росте. Он был ей по плечо — коренастый, крепко сбитый «мужичок», и это впечатление не получалось исправить ни брендовой одеждой, ни властным выражением лица. Здесь, на острове он не завел ни одного приятеля, здоровался с людьми только в крайних случаях, ограничив свой круг общения прислугой и охраной, привезенными из России. Но дома, в перерывах между перелетами, ему не было скучно, он развлекался тем, что планомерно изводил жену.

— А должно что-то случиться, чтобы приехать обедать в ресторан? — Яна кивнула мистеру Паркеру, чтобы тот прислал официанта, — Ты уже сделал заказ?

— Да, треску с папоротником, чего и тебе желаю.

Подошел официант, приятный парень, сын хозяина Сэм, улыбнулся Яне:

— Good evening, Mrs. Vaicehovsky. Nice to see you!

— Hallo, Sam. How are you?

— Fine, especially when you come, thank you. What will you order?

— Треску бери, — перебил Олег.

— Tourtière, please, — улыбнулась Яна.

— Can I offer you some white wine?

— No, thank you, no any alcohol. Just still water, please.

— Just a moment, — и он пошел на кухню.

— Даже меню не принес, — сказал Олег ему вслед.

— Зачем? Я его наизусть знаю. И ты. И все на этом острове.

— Наверное, ты хотела сказать» на этом проклятом острове». С каких пор тебе здесь так сильно не нравится?

— Ты знаешь, — Яна перевела взгляд на океан.

— Нет, — в голосе Олега послышались саркастические нотки, — Я понятия не имею, какого черта еще надо моей жене, у которой есть восемь домов: на Рублевке, в Ницце, во Флориде, здесь, в Канаде, в конце концов, потому что моя жена любит покой, лес и северную природу, видишь ли. Если «этот остров» тебе надоел, может быть ты хочешь, чтобы я купил другой? Хочешь, например, Мадагаскар? Местных выселим, будешь гулять одна, — он помолчал, — или с собакой?

Яна дернулась, но не ответила. «Спокойно, — сказала она себе, — Не реагируй. У него не получится тебя спровоцировать. Помни, о чем сказано в послании. Веди себя как обычно, а обычно ты молчишь». Яна перевела взгляд на Олега.

— Я не говорила «проклятый». Мне здесь нравится.

— Ну конечно, — Олег отпил глоток виски, — И кухня отличная, да? Пироги с мясом! Простенько, как в деревне у бабушки. У тебя вообще вкусы незатейливые, да, Янок?

— Я сейчас вернусь, — Яна встала и направилась в дамскую комнату. Закрыв за собой дверь, она подошла к большому зеркалу и, облокотившись о столешницу, посмотрела себе в глаза, и застыла не мигая, пока изображение в зеркале не начало туманиться и расплываться. Тогда Яна тряхнула головой, тщательно вымыла руки, провела влажной рукой по ежику волос. Сказала себе: «Яна, ты держишься молодцом. Пусть он думает, что ты сломалась и смирилась», выровняла дыхание и вышла в зал.

Оказалось, что за окнами заметно потемнело. Надвигалась гроза. Ветер раздувал шторы, официанты закрывали окна. На столе стояла запотевшая бутылка минеральной воды, и высокий бокал, рядом стоял Сэм.

— Thanks, I’ll poul it myself, — улыбнулась ему Яна.

— Ok, Ma’am, — развел руками Сэм и отошел, а Яна, присев за стол, налила себе воды и отпила глоток.

— Так о чем мы говорили? — продолжая улыбаться спросила Яна у Олега.

— Я успел забыть, — отмахнулся тот, — Пока тебя не было, мне позвонили из Московского офиса, у них там опять проблемы. А завтра я лечу в Лондон.

— Надолго? — как можно безразличнее спросила Яна.

— А что?

— Просто спросила.

— Ты сегодня какая-то странная, — Олег прищурился, глядя ей в глаза, — Ты же знаешь, я сделал свое состояние не только благодаря интеллекту и таланту, но еще и благодаря интуиции, чуйке! А сейчас мне кажется, что с тобой… что-то не так.

Яна молчала, следя за тем, что не дрогнул и один мускул на лице, смотрела ему между глаз, куда так отлично было бы всадить пару пуль.

— Не понимаю, о чем ты, — сказала она максимально нейтральным тоном.

Тут шеф принес Олегу рыбу, долго ее нахваливал, улыбался то ему, то Яне.

— Thanks, Ted. I’ll appreciate, — отмахнулся от него Олег, взял вилку и нож для рыбы, — Хочешь попробовать?

— Я не люблю рыбу, ты знаешь.

— Не понимаю, зачем мы сюда приперлись. Здесь кругом рыба, все ей пропахло.

— Ты вроде сам меня пригласил.

— Нет, я имею в виду Ньюфаундленд вообще, — Он отпил еще виски, — О чем я говорил? А! О том, что ты сегодня странная. Таблетки пила? Смотри, я проверю.

— Не сомневаюсь. Просмотришь все записи со всех камер.

— А как же, — Ел он с аппетитом, — Я должен знать, чем занимается моя жена. Она же МОЯ. Ну, а поскольку, чуйка подсказывает мне, что с тобой что-то не так, попрошу Игорька особо за тобой приглядывать в мое отсутствие.

— Как скажешь, — Яна изо всех сил пыталась понять, не имеет ли этот человек какого-то отношения к посланиям, не очередная ли эта его извращенная шутка? Но чем больше она находилась с ним рядом, тем больше убеждалась — нет. Это не он. Точно, — Уверена, твой Игорек глаз с меня не спустит.

— Вот! — Олег тыкнул в ее сторону вилкой, — Это правильный ответ. Единственно правильный.

Сэм принес Янин пирог и три соуса к нему на отдельной тарелке.

— Bon appetit, — улыбнулся он Яне.

— Thank you, Sam.

— А не слишком ли энергично этот сопляк тебе улыбается, — проводив Сэма неприязненным взглядом, спросил Олег.

— Ну, ты можешь спросить у него, — Яна отрезала кусочек пирога, полила его сливовым соусом. Есть не хотелось совсем.

— Могу, но я спросил у тебя, — взгляд у Олега стал совсем белым.

— Я думаю, он старается быть вежливым с посетителями.

— С посетительницами.

— Возможно.

— Может, ты его на эту вежливость как-то провоцируешь?

— Нет. Я его никак не провоцировала.

— Меньше спеси, — почти прошипел Олег, нагнувшись к ней через стол, — мы же об этом много говорили, — Меньше спеси, больше смирения! Ты меня понимаешь?

— Да, Олег.

— Не слышу!

— Да, Олег, — почти крикнула Яна. Мистер Паркер обернулся в их сторону. Олег тут же кивнул ему и улыбнулся.

— Вот и хорошо, — он резко сменил тон, получив свою порцию Яниного унижения, пусть и мизерную, не то, что обычно.

Зазвонил мобильный. Олег отложил прибору, ответил на звонок:

— Да, Игорь. Угу. Ну хорошо. Завтра пошли Макса. Нет, тебя не отпускаю, я завтра улетаю на три дня. Хорошо. Давай.

«Ага, — прикидывала Яна, если бы Игорь засек сообщения — он бы сказал. Это раз. Во-вторых, улетает он на целых три дня. Это очень хорошо».

— Мать твоя звонила, — сказал Олег, положив трубку, — денег просила на Израиль или что там. Говорит, ты совсем не интересуешься ее здоровьем.

— Интересуюсь.

— А она говорит — нет.

— Хорошо, я буду больше с ней общаться, — Яне пришлось сделать над собой большое усилие, чтобы голос не дрогнул.

— Да уж, будь добра. Все же мать. Стариков надо уважать не смотря ни на что, мы же об этом много говорили. Я не хочу слушать ее стенаний. Деньги уже перевел.

— Спасибо, Олег, — «Перегнуться бы сейчас через стол и всадить бы тебе вилку в глаз, сука» — привычно подумала Яна и улыбнулась.

— Послезавтра прилетишь ко мне в Лондон. Шестого в Челси пати у Донбасса, надо быть с женой.

Яна обомлела. Сегодня первое августа. Третьего надо быть в Лондоне у этого уголовника на вонючем пафосном приеме? То есть у нее всего полтора дня. Успеет ли Антон вытащить ее отсюда за это время? Как?! Господи, а вдруг посланий вообще больше не будет? Вдруг интуиция ее опять подвела? Ведь почему она поверила? Потому что почувствовала, что слова его, и потому что «Ясная», — она бросила взгляд на клатч, в котором лежал мобильник, — «Не, Ясная, не паникуй. Все так и есть, случилось чудо. Антон рядом, он каким-то образом знает, что ты в беде, следит за всем, что происходит вокруг тебя, и поможет тебе. Доверься ему, все равно терять нечего. У тебя все еще есть план «Б».

Олег перехватил ее взгляд, задержавшийся на клатче всего на секунду.

— Что у тебя там?

— Где? — не сразу поняла Яна.

— В Караганде! — рявкнул Олег, — В сумке!

— Ничего.

— Дай сюда, — он подтянул к себе сумочку, открыл, — Так, помада, карты, пудра, телефон. Ага, телефон. Кто-то звонил? Писал? Игорек что-то пропустил? — он разблокировал экран и теперь быстро рыскал по приложениям. Хотя Яна и знала, что он ничего не найдет, но рефлекторно внутренне подтянулась, — Вроде ничего, но я проверю, — он швырнул телефон через стол. «Только б не сломал», — взмолилась Яна. Мельком взглянул на экран. Ничего. Цел. Хорошо.

— Ладно, — откинувшись в кресло и вытянув под столом ноги, процедил Олег. Подумал, сунул в рот зубочистку, — Я кофе не буду, мне пора в офис. Ты пей. Завтра пришлю к тебе стилиста, подберет тебе имидж для приема, шмотки и все такое. Не вздумай отбиваться. У Донбасса крайне важный тусняк намечается. Должна выглядеть на все сто. И улыбаться, поняла?

— Да, Олег.

— Вот и славненько. Я пошел, — он поднялся и, не оборачиваясь пошел к выходу, — Рассчитайся, — кинул он ей через плечо.

Яна смотрела, как он идет к машине, и ее рука со стаканом воды тонко звенела льдинками. «Пусть у него откажут тормоза, боги мои», — думала она, пока Олег сдавал назад и выезжал со стоянки. Подошел Сэм, улыбаясь чуть смущенно. По-русски он, конечно, не понимал, но Яне сочувствовал. «У меня опрокинутое лицо,» — подумала Яна и улыбнулась ему как могла открыто.

— The check, please, — попросила Яна и, не дожидаясь счета, сразу протянула Сэму кредитку.

Домой жутко не хотелось. Но придумать никакого предлога поехать куда-нибудь еще Яна не смогла, ее мысли были заняты другим. Поэтому она покорно села на заднее сиденье Ягуара и кивнула водителю, чтобы трогался. С залива налетали порывы ветра, начинало штормить, видно было, как над океаном черные тучи прорываются косыми дождями. Яна смотрела в окно и думала:

«Так. Я позволю себе предположить, что Антон жив. Сколько лет я пыталась смириться с тем, что это не так. Но раны не заживают. Если еще разок ковырнуть, я точно не смогу выжить. Но теперь у меня есть точный срок, — думала Яна, — Это даже хорошо. По крайней мере я точно знаю, что через полтора дня моя гребаная жизнь наконец изменится. И уже неважно, в какую сторону. Меня устроит любой вариант. Кошмар по-любому закончится. Либо смертью, либо счастьем, тьфу-тьфу-тьфу!» И всю дорогу, сидя в слепой для водителя зоне, она беззвучно шевелила губами, глядя в окно, то молясь, то улыбаясь, то по щеке ее текла слеза, то глаза расширялись от безумной надежды. Но когда машина остановилась на подъездной дорожке у дома, лицо у Яны было безупречно спокойным. Каменным. Мертвым, как всегда.

Весь вечер Яна провела в своей комнате. У Олега тоже была своя спальня, но периодически он приходил ночевать к ней, и Яна очень надеялась, что сегодня этого не произойдет. Она изо всех сил старалась не смотреть на телефон и делала вид, что читает. В десять вечера выключила свет и лежала в темноте, прислушиваясь к дальнему шторму и ветру в лесах. Олега все еще не было. Последнее время он допоздна задерживался в своем островном офисе, потому что его планы по продвижению во властные структуры требовали постоянных консультаций с рабочей группой. Сегодня не стоило ждать новых сообщений, надо было выспаться. Но в Яниной голове по-прежнему проигрывалась знакомая пластинка, без начала и конца воспроизводя запиленные до тошноты воспоминания, к которым теперь прибавилось еще и одно неизвестное, как говорил Тося. Очень хотелось как-то отключиться, но Яна твердо решила держать разум в чистоте, и не выпила на ночь привычного снотворного. Ветер усиливался. Снова начался дождь. Он косо бил по стеклам, и стало так шумно, что пластинка в голове звучала все тише и тише, и Яна не заметила, как уснула, часто вздрагивая во сне. Она не слышала, как около часа ночи подъехала машина, как Олег довольно громко разговаривал с начальником охраны Игорем на первом этаже, требуя быстрого отчета о Яне, включая все ее действия в интернете, звонки и письма. Не услышав ничего интересного, заглянул к ней в комнату и пошел спать к себе.