Ведьмин мост

Наталия Беззубенко (2020)

Ведьмин мост утопает в тумане, призрачные руки тянутся к жертве — схватить, утащить, потешиться. Местные жители обходят этот мост стороной, никто не хочет встречаться с вековым проклятием ведьмы. Ей нет дела до богатства и власти, она хочет жертву. И не всякую ей надобно, а только ту, которая для потомка предателя цену имеет… Двадцатипятилетняя Олимпиада, оказавшись в стесненных обстоятельствах, вынуждена принять выгодное предложение Евгения Еленского и переехать в его дом неподалеку от Ведьминого моста. Его капризная восьмилетняя дочка Алиса постарается сделать ее жизнь невыносимой. Сам Еленский, надменный и жесткий, подсмеивается над ней, того и гляди откажется от ее услуг. Но наблюдательная девушка вскоре понимает: все не то, чем кажется. И место какое-то странное: живые не могут отпустить мертвых, мертвые не могут простить живых. Сможет ли Олимпиада удержаться на мосту между двумя мирами? И обмануть смерть не получится, ведьма за этим проследит.

Глава 8

Около ворот Еленских стояла машинка лазурного цвета с тонированными стеклами.

— Крестная приехала! — выкрикнула Алиса и припустила бегом к дому. Рыжеволосый охранник Константин услужливо распахнул входную калитку перед маленькой хозяйкой. Спустя несколько мгновений я застала светящуюся от счастья Алису в объятиях молодой полноватой женщины. Девочка держала в одной руке огромного плюшевого медведя, а в другой бумажный ларец с конфетами. И при этом ухитрялась обнимать гостью за талию.

— Олимпиада Сергеевна, это моя крестная тетя Лина Ольховская! А это моя… — Алиса на мгновение задумалась, — моя… учительница Олимпиада Сергеевна.

Я протянула руку, показалось, что Ольховская оторопела от такого фамильярного обращения. На ее лице промелькнуло легкое удивление. Видимо, ожидала от меня книксен или что-нибудь в этом духе. Но она быстро собралась, широко мне улыбнулась и ответила приветственным рукопожатием. Лина с первого взгляда мне понравилась. Проста в общении, сразу же предложила называть друг друга просто, по именам. Не красавица, как и я. Черты ее лица не отличались ничем особенным. Она была какой-то… бесцветной, с волосами и глазами неопределенного цвета. Познакомившись с такими людьми, при следующей встрече обычно их не узнаешь. И в тоже время было в ней что-то приятное, располагающее. Голос насыщенный и мелодичный, таким только душевные романсы исполнять.

— Будьте к ней снисходительнее, Олимпиада. Не ругайте, пожалуйста. Ей, бедняжке, так досталось! — и она с нежностью поцеловала белокурую головку.

— Линочка, ну куда же ты пропала? Не заезжала совсем. Мы с Алисой заждались тебя. — На крыльце стоял Еленский, он облокотился на перила и широко улыбался. Интересно, давно он здесь?

— Вы с Алисой? — В глазах Ольховской промелькнула… надежда? Ого, жертва обаяния Еленского. — Женя, может, съездим сегодня все вместе в парк? Втроем?

— Нет, сегодня вряд ли. Дел много.

— Но чай-то мы сможем попить? Я пирог твой любимый испекла, с вишней. — И она слегка потрясла пакетом.

— Чай сможем, конечно. Тем более с вишневым пирогом. Балуешь ты меня, Лина.

Она смущенно и счастливо заулыбалась. Тут Еленский перевел взгляд на меня — застывшую статую с краю пасторальной картины.

— Олимпиада Сергеевна, — Еленский сдержанно кивнул, — как прошла прогулка?

Алиса застыла в ожидании моего ответа. Даже дышать перестала, только судорожно сжимала медведя.

— Неплохо. Алиса показала мне окрестности и провела небольшую экскурсию.

Я ни слова не сказала про наш поход на кладбище, и Алиса глубоко выдохнула. В ее взгляде, быстро брошенном в мою сторону, читалась благодарность за сохраненную тайну. Следующий вопрос заставил ее снова напрячься.

— И как успехи моей дочери в обучении?

Алиса вся сжалась в ожидании моего ответа.

— Алиса — умненькая девочка! — поспешно воскликнула Ангелина.

Еленский поднял руку, и Ольховская моментально умолкла, как дрессированная обезьянка.

— Посмотрим, что скажет наш опытный преподаватель, — ответил Еленский и с нескрываемой усмешкой посмотрел на меня.

Я почувствовала, что мои щеки порозовели.

— У Алисы есть определенные языковые способности, но нам есть над чем поработать, правда, Алиса?

Девочка ничего не ответила, она жадно смотрела на отца, ожидая его похвалы и одобрения. Но Еленский не хвалил, он вообще никак не отреагировал, словно дочки и нет рядом. Ну скажи хоть что-нибудь ободряющее! Пошути, что ли. Не стой истуканом! В глаза бросилась одна странность: когда Евгений Еленский смотрел на Алису, в его глазах не было отцовской гордости или чего-нибудь в этом роде. Была неприязнь. Или раздражение. Или усталость. Глубоко во мне росло возмущение: нельзя быть таким бесчувственным чурбаном, особенно к собственной дочери! Даже если сердце разрывает щемящее чувство утраты после смерти любимой жены. Даже если внешне девочка напоминает ту, которую нужно отпустить. Ребенок не виноват в том, что взрослые уходят в иной мир. Теперь мне стало отчасти понятно поведение Алисы, когда она заманила меня в колодец, когда дерзила. Она не избалованная папина доченька, которой все сходило с рук. Она — забытый ребенок, который отчаянно хотел привлечь к себе внимание отца любым способом. Наказание за проступок, упреки — это ведь тоже знаки внимания… Мне стало жалко Алису, она напомнила маленького взъерошенного котенка, который жалобно мурлыкал и тыкался к прохожим в поисках ласки.

— Прошу, — Еленский галантно распахнул входную дверь, приглашая дам войти внутрь. Ольховская и Алиса поспешно поднимались по лестнице, опасаясь, как бы их божество не передумало. Дверь захлопнулась. Меня никто и не подумал приглашать к столу. Конечно, я всего лишь обслуживающий персонал. Никто. Не очень-то и хотелось. Вообще-то я не очень люблю вишневые пироги.

— Сегодня можешь расслабиться. Ольховская девчонку на целый день заберет!

По моему плечу похлопали, рядом стояла горничная со стопкой полотенец — черноволосая девушка с карими глазами, опушенными огромными ресницами. Когда она моргала, казалось, бабочки махали крыльями.

— Пойдем и мы чайку попьем с тобой. Меня, кстати, Кристи зовут. Я тебя как-то мудрено. Дмитрич говорил, да я не запомнила.

— Олимпиада, можно Липа.

Она коротко хохотнула.

— Ну и имечко тебе родаки дали! Меня вот в честь Пугачихиной дочки назвали! Думали, звездой буду! А оно вона как вышло! Я, может, пока и полотенца чужие стираю, — она подмигнула и задорно рассмеялась, прикрывая рот рукой. — Есть у меня одна идейка — закачаешься! Не хуже Орбакайте буду! В шоколаде!

Она сплюнула три раз через плечо и постучала по деревянной лавке, поднесла руку к губам, как будто застегнула рот на молнию, потом разжала пальцы, словно что-то выбрасывая:

— Чтоб не сглазить! Да у тебя глаз светлый, ты девка не глазливая! — И звонко рассмеялась. Ее смех был заразителен, к тому же она так отчаянно жестикулировала при разговоре, что я не смогла удержаться и тоже засмеялась.

— А кто такой Дмитрич?

— Так дворецкий наш, Дмитрий Дмитриевич. Это он с виду грозный, а так душка. По секрету, дядька мой, мамкин брат. Это он меня сюда и пристроил. Еленский кого попало не берет.

Значит, я в глазах Еленского не «кто попало», если мне дозволили остаться в королевстве. Наверное, первое испытание я все-таки выдержала. Интересно, разрешено ли мне чаевничать с горничной? Или гувернантке это не положено по статусу? Кристина расценила мою заминку по-своему.

— Не дрейфь! Драконовна в город отчалила! Это она с виду божий одуван, а так три шкуры за пыль под шкафом сдерет. Только девчонку совсем избаловала. Вот чертовка. Ты, небось, там в колодце концы чуть не отдала со страху!

— А что, все уже знают про колодец?

— Ну так! Все в курсах. Шума-то сколько!

Я представила, как за моей спиной шушукаются неизвестные мне люди, смеются, осуждают мою доверчивость.

— Выпороть ее надо! И делов-то! — продолжила Кристи. — Меня батяня как за космы драл! И ничего, человеком выросла! А то! Еленский-то, — она прищелкнула языком, — не больно на Алиску внимание обращает! Даром что дочка!

При упоминании Еленского горничная облизнулась, как кошка на сметану, и я почувствовала брезгливость. Она не просто так пригласила меня на чай: решила проверить, не соперница ли я ей. Похоже, «идейка» напрямую связана с окольцовыванием Еленского. Вдовец же.

— Ну, а как тебе хозяин? — Она по-дружески ткнула меня в бок. От неожиданности и тычка, и вопроса я покачнулась. Выщипанная бровка изящно изогнулась, ее губы расплылись в неискренней улыбке, за которой скрывались настороженность и томительное ожидание моего ответа.

— Евгений Петрович — очень требовательный работодатель. И производит впечатление серьезного человека, — ответила я, осторожно подбирая слова. — Надеюсь, с расчетом за месяц затягивать не будет.

— Это чин чинарем. И все?

— А что еще? — я понадеялась, что у меня получилось изобразить искреннее непонимание.

Кристина с облегчением выдохнула.

— Ну ты, это, роток не разевай на чужой каравай. Я так-то ничего, просто предупредить. Тут до тебя Даша была. Даша-Даша, сто рублей и наша! — Она загоготала. — Дашка в него по уши втюрилась. Как кошка. В город в ресторан пару раз возил. Она девка видная, ноги от ушей, грудастая, задница упругая [ее взгляд скользнул по мне: «Вот ты явно на нее не похожа»] А много ли мужикам надо?

Кристина выдержала театральную паузу, ожидая, когда зрители попросят продолжения. Пришлось соответствовать.

— И что дальше? — Вот я и скатилась до уровня Кристины — нагловатой, хамоватой служанки, подсматривающей и подслушивающей сплетницы, мечтающей влезть в кровать и жизнь Еленского.

— А ничего. Профукала все Дашенька. Залетела, ее и с глаз долой отправили. Такая масть пошла, а она…

— Забеременела то есть? — Я не хотела спрашивать, но слова сами сорвались с языка.

— Ну так. Говорят, от Марка. Художник тут один околачивается, может, видала. В парке малюет. Неудачник, одним словом. Он еще и ветеринар хренов: Алискиного котенка лечил, да тот все равно издох. И к Дашке нашей подкатывал. Но я думаю, — авторитетно заявила Кристина, — что это ребенок Еленского. Короче, выставили ее в один день. Не с пустыми карманами, поди.

— А как же жена?

— Так не было жены-то уже. Утопла. — Она снова гыгыкнула, и стала мне совершенно омерзительна.

Я пересилила себя и даже заставила дружелюбно улыбнуться. Вот он, мой бесценный источник информации!

— Утонула?

Конец ознакомительного фрагмента.