Полудриада и Дракон

Наталия Александровна Яксина, 2023

Заключительная книга из трилогии о полудриаде Иве. Полудриада отправляется в Средиземноморский Университет на научную конференцию в тревожное время повсеместного бунта вампиров. На своём пути она встречает оборотней и русалок, обретает новых друзей и узнает, что помимо неё могут быть и другие полудриады. Но Иве и её друзьям-оборотням суждено погибнуть в битве с целым войском вампиров, а Средиземноморскому университету – исчезнуть в бушующем пламени. Можно ли изменить судьбу? На что способен волшебный дракон? Да и существует ли он, или его просто выдумали от отчаяния? Читайте и узнаете!

Свадьба Льва

— Рассвет! Рассвет! — прокричали петухи.

Ива так и вскочила с лавки. Некогда нежиться да валяться — сегодня столько забот да хлопот! Сегодня ее брат Лев женится!

Мать уже разжигала огонь в печи. Голос отца раздавался из конюшни: значит, отец уже кормит, поит и чистит Верного. Ива так и выпрыгнула во двор: брат сосредоточенно поправлял на телеге перевитые разноцветными лентами гирлянды из цветов.

— Доброе утро, брат!

— Доброе утро, Ива! Что за гирлянды ты свила — загляденье!

— Под стать жениху и невесте! — улыбнулась Ива и поспешила на колодец за водой.

Соседки у колодца, завидев Иву, приумолкли. Вежливо поздоровались с ней, сдержанно покивали, чинно спросили о приготовлениях к свадьбе. И лишь когда девушка скрылась за поворотом, вновь весело защебетали. Год прошёл после битвы с вампиром, а люди по-прежнему её побаиваются…

— Еда-да-да! Вода-да-да! — Шумные и бестолковые обитатели птичника чуть не сбили её с ног. Ива привычно отогнала птиц с дороги, насыпала им корма и налила ледяной колодезной воды.

— Яйки! Яйки! Там яйки! — благодарно загалдели несушки. Две наседки жалобно заквохтали:

— Пити-пити-пить!

Ива поставила перед ними отдельные кормушку и поилку, чтобы наседкам не пришлось отходить от тёплых насиженных яиц. Затем собрала в корзинку десяток яиц — добрая будет яичница! Надо будет взять две одинаковых сковородки, на одной на коровьем масле зажарить белки, на другой — желтки. Получатся жёлтое солнце да белая луна. Осторожно отодвинув шумных птиц ногой от двери птичника, Ива вышла и поспешила в коровник.

— И-и-ивушка! — обрадовалась ей Бурёнка. — Наконец-то ты пришла! Сегодня ведь праздник у нас — Лёвушка жену в дом приведёт! Уж мы с Чернушкой расстараемся молочка дать побольше да пожирнее! Ты ведь поставишь молочко на праздничный стол?

— Обязательно! Молоко на свадебном столе — здоровье в новой семье. А ещё сыр из вашего молока на красивом блюде подам.

— А на-а-аш? А на-а-аш сы-ы-ыр? — козы Манька и Санька взволнованно зацокали копытцами по полу хлева.

— И ваш сыр тоже, — поспешила успокоить коз Ива. — Рядом положу большие круглые головы сыра, коровий — жёлтый, как солнышко, и козий — белый, как луна. Чтобы и днём, и ночью в молодой семье всё было ладно.

— Хорошо-то как, Ивушка! — обрадовалась Бурёнка.

— К нам сегодня волки придут, но не бойтесь, — начала было Ива, но коровы запричитали на два голоса.

— Ой, матушки-коровушки, волки!

— Во-о-олки! Забодаю-забодаю-забодаю! — воинственно затрясли рожками козы.

— Тихо! — скомандовала Ива, и все послушно замолчали. — Это мои друзья. Серого вы уже знаете — он прошлым летом наш дом от вампира охранял. Альбина — его жена, Вибурнум, Вибурнума и Перегринус — их дети. А Альбин — брат Серого.

— Имена-то какие мудрёные. Я такие не упомню, — тяжко вздохнула Чернушка, хлопая длинными пушистыми ресницами.

— Это чужеземный язык, латынь называется. У оборотней принято детям латинские имена давать.

— У оборотней, Ивушка? Ты же сказала — они волки, — удивилась Бурёнка.

— Наполовину волки, наполовину люди. Они сюда людьми придут. Но вы волчий дух почуете. Повторяю, не бойтесь — они мои друзья. И никого в этом доме не обидят. Ну всё, мне пора — дел невпроворот. Свадьба уже в полдень!

— Поздравляй Лёвушку! И молочка нашего ему побольше налей, чтоб здоровый был! — наперебой замычали коровы.

Ива ловко поставила корзину с яйцами на голову, легко подхватила полные молока ведра. Раньше родители и брат подшучивали над её силой и ловкостью, а теперь только отводят глаза в сторону… Вот как сейчас.

— Ива, управилась? Приходи с пирогами помогать! — крикнула в открытое окно мать.

— Бегу! — Ива поставила вёдра и корзинку в прохладный тёмный чулан и поспешила к печному закутку.

— Тесто подошло, раскатывай, пока я начинки делаю. Да ещё вылепи украшения на пироги: птицу, рыбу и коня. Пусть нашим молодым помогают духи воздуха, воды и земли. Хорошо, что мы с тобой вчера всего вдоволь нажарили-напарили, да еще пирожки и печенье напекли! Печенье ты какое красивое налепила: и коровки, и кони, и козы, и свинки, и курочки! С таким печеньем на свадебном столе у наших Льва с Весняной хлев и птичник точно будут полны животинки!

— Мама, а свадебный каравай когда печь будем?

— Вот сейчас пироги поставим на расстойку, да и примемся. Ты уж постарайся с узорами, чтоб были на каравае и мировое древо, и травы с цветами, и звери с птицами. Так у тебя искусно получается, просто загляденье!

Снежана проворно слепила три больших круглых пирога с разными начинками: с курятиной, рыбой и мясом. Ива украсила их фигурками. Противни с пирогами отставлены в тёплое место — настал черёд каравая.

— Надо же, птичка как живая получилась, словно вот-вот вспорхнёт и полетит. А когда я на твою свадьбу каравай испеку? — вдруг спросила Снежана. Ива вздрогнула и смяла в тонких узловатых пальцах фигурку птички. Опомнившись, вылепила фигурку ещё красивее и ответила как можно спокойнее:

— Когда просватают, не раньше. А пока нет у меня жениха.

— Лев сказал, гостей из твоего Университета на свадьбу ждёт, друзей твоих. Нет ли среди них твоего суженого?

Пышная роза из теста упала на стол и расплющилась. Ива подняла её, слепила махровую розу, добавила к ней два бутона, прикрепила к огромному караваю и рассудительно заявила:

— Вряд ли, мама. Один друг женат — с женой и детками придёт. Другой мне как брат. Ну а детки, понятное дело, молоды ещё. Нет у меня суженого. Не пришло пока моё время.

«И никогда не придёт. Одна я на свете такая. Нет больше в мире полудриад. И людям я чужая, и дриадам. Не будет у меня ни мужа, ни детей. Такая уж моя судьба», — тоска шипами розы больно царапнула сердце Ивы. А мать всё не унималась:

— Как брат, говоришь? Ну-ну, поживём — увидим. Ой, волк-то как живой получился! Того и гляди, на луну завоет. Ну и мастерица же ты! Ну, пора каравай в печь отправлять. Вот бы каравай получился ровным да гладким — тогда и жизнь у молодых будет ровная да гладкая! А нам с тобой уже пора свадебную кашу ставить. Я вчера пшеницу отобрала — зёрнышко к зёрнышку. Сварим на славу кашу из цельных зёрен, молоком да мёдом сдобрим — это наше благопожелание здоровья, плодовитости и достатка Лёвушке с Весняной! Ты, Ивушка, всё запоминай хорошенько, чтобы потом на твоей свадебке ничего важного не забыть. Ой, что же я всё путаю: ты же как невеста будешь варенья да соленья заранее готовить, брагу да медовуху варить, а утром свадебного дня блины печь. А вот уж доченьке своей на свадебный пир расстараешься, приготовишь всё как положено! Что головой-то качаешь? Сама не заметишь, как время пролетит, просватают тебя, весёлую свадебку сыграем, а там и детки пойдут! Ты уж мне поверь: оглянуться не успеешь, а малыши твои выросли…

Ива искренне обрадовалась, что не умеет плакать. Слова матери так разбередили ей душу, так растравили сердце… А ведь надо улыбаться и говорить что-то весёлое и приветливое — всё-таки, свадьба брата. К счастью, мать быстро переключилась на другую тему и перестала мучить полудриаду рассуждениями о замужестве и материнстве. О замужестве и материнстве, которые единственной на свете полудриаде не суждены.

За хлопотами время пролетело стремительно: вот уже накрыты три сдвинутых стола, чистёхонькая изба украшена цветами и зелеными ветками, все наряжены в праздничные костюмы. Лев надел новенькую белоснежную рубашку с искусной вышивкой — подарок невесты. Мать, сдерживая слёзы, тщательно причесала сына, тихонько напевая дрожащим голосом:

— Ах вы кудри русые,

Русые, шёлковые,

Частым гребнем чёсаны,

Чёсаны, приглажены.

Кудри матушка чесала,

Жёнке гребень отдавала…

Ива загляделась на эту трогательную сцену. Потом опомнилась, достала новое белоснежное полотенце с алой вышивкой по краям: ветви мирового древа, квадратики засеянных полей, парочка воркующих голубей. Полотенцем покрыла круглое деревянное блюдо, на котором Лев только позавчера закончил искусную резьбу. А мать жениха должна вынуть свадебный каравай из печи и положить его на застеленное блюдо. Снежана торжественно открыла заслонку и негромко запела:

— Три пуда муки пшеничной,

Белой, белоснежной,

Три раза просеяна,

Три раза замешена,

Вот и вышел каравай —

Так велик, что печь ломай,

Разукрашенный, румяный,

Золотистый, золотой.

Печь разбирать не пришлось, но каравай действительно получился очень большим! Ровный, без единой трещинки, искусно декорированный фигурками из теста.

— Хорошо-то как! Каравай нашим молодым предвещает мир да лад! — улыбнулась мать.

— Снежана, всё ли готово? Гости едут, — взволнованно крикнул отец со двора.

— Всё готово, Горан! Пойдём встречать дорогих гостей.

Горан и Снежана вышли к воротам. Рядом с ними встал сияющий от счастья жених, чуть поодаль — Ива. Первой подъехала украшенная цветочными гирляндами телега Степана, старшего брата отца. Буланым конём Громом правил его сын Карп. Сам Степан важно восседал под руку с женой Поляной, а за ними виднелись недавно отпраздновавшие взросление дочери-близнецы Калина и Малина. Следом подоспела увитая зелёными ветками телега старшего брата матери Сокола. Кобылка Рыжуха так и золотилась на солнце и явно обдумывала, как бы ей сорвать с шеи цветочный венок и съесть его. Но пока она резво бежала, повинуясь вожжам Орла, старшего сына дяди Сокола. Нарядные Сокол и Маргаритка радостно помахали родственникам, их сыновья Беркут и Сапсан весело заулюлюкали.

Пока всей семьёй приветствовали родню, начали собираться соседи. Весь двор заполнился весёлыми нарядными людьми. Слегка охрипший от усердия Дружок лаял: «Чужой! Вон! Вон! Все вон!» Верный, Гром и Рыжуха тянулись друг к другу, грозя опрокинуть телеги: «При-и-и-вет, друг! Дай обни-и-и-му!» Оживлённые разговоры, смех, лай Дружка, ржание лошадей — всё смешалось в радостный гул. Наконец, всем нашли место в телегах — пора ехать за невестой! Вереница телег выехала из ворот под песню:

— Уж как наш жених-касатик

Да по горнице ходил:

Он и этак, он и так, он и эдак и вот так!

Уж как наш жених-касатик

Да невесту выбирал:

Он и этак, он и так, он и эдак и вот так!

— Вон! Вон! Все вон! — подвывал в такт песне Дружок.

— Ннадорвусь! Мои-и-и-и ноги-и-и-и! — жалобно ржал Верный.

Невеста жила через пять домов, так что доехали мигом. У ворот, увитых зеленью и цветочными гирляндами, их встретила стайка девушек — подружек невесты. Подружки преградили путь и насмешливо запели:

— Сватушка-сват,

Нечёсан-кудлат,

По невесту ехал —

В огород заехал,

Всю капусту обошёл,

Да невесты не нашёл!

Верный друг детства Сокол, к которому и была обращена насмешливая песня, со вздохом развязал мешок и достал заготовленные подарки — резные деревянные гребни для волос. Лев не один вечер потратил, вырезая их и покрывая искусной резьбой. Подружки с радостным визгом похватали гребни, открыли ворота и посторонились. Жених с роднёй и другом Соколом с достоинством зашагали через двор к избе, а соседи остались в телегах — наблюдать через открытые ворота и петь:

— К вам соколик прилетал,

К вам жених приезжал.

А и где наша невестушка,

А и где наша лебёдушка?

Отец и братья Весняны стояли перед закрытыми дверями избы, грозно нахмурившись и сложив руки на груди.

— Мир вам, люди добрые! У вас товар — у нас купец! — Горан и Лев поклонились, а Сокол достал всё из того же мешка дары для семьи невесты: новые вышитые полотенца, резную деревянную посуду, берестяные туески. Отец Весняны посветлел лицом, поклонился в ответ, а братья подхватили подарки.

— Мир вам, люди добрые! Растили-берегли мы дочку единственную, да пришла ей пора уходить со двора.

Дверь отворилась, и мать вывела под руку Весняну в новой вышитой рубахе, расшитой по подолу юбке и белоснежном платке, полностью закрывающем лицо. Подружки невесты слаженным многоголосным хором запели:

— По реке лебедь плавала,

Белая лебёдушка плавала,

Выходила невестушка,

Выходила Веснянушка

Да из дома из отчего,

К жениху ненаглядному.

День к полудню —

Дело к свадьбе!

Весняна и Лев поклонились друг другу и пошли врозь к разным телегам: Лев со своей семьёй, Весняна со своей. Первой со двора выехала телега жениха, затем — невесты, а следом поспешили и все гости. Свадебная процессия отправилась на холм над рекой. Там все спешились и встали у подножия холма: родные и гости жениха справа, невесты — слева. Гости зашептались, увидев неподалёку от холма тех самых чужаков, что помогали Льву строить избу. Лев приветливо помахал друзьям и жестом позвал присоединиться. Самый старший незнакомец с проседью в тёмных волосах двинулся первым в сторону гостей жениха, остальные последовали за ним. Родня и соседи зашушукались было, обсуждая пришлых, но быстро замолчали: настал решающий момент. Солнце достигло зенита — пора совершать свадебный обряд.

Жених и невеста взялись за руки и вместе поднялись на вершину холма. Под яркими лучами полуденного солнца Лев и Весняна связали узлом концы своих кушаков в знак того, что теперь они одна семья, взялись за руки и обменялись клятвами:

— Под солнцем красным, под небом ясным, перед всем родом, перед народом, беру тебя, Весняна, в жёны. Клянусь любить тебя верно, быть мужем примерным, быть рядом в счастье и в горе, в здравии и в хвори, на суше и в море, в радости и беде, в достатке и в нужде, всегда и везде.

— Под солнцем красным, под небом ясным, перед всем родом, перед народом, беру тебя, Лев, в мужья. Клянусь любить тебя верно, быть женой примерной, быть рядом в счастье и в горе, в здравии и в хвори, на суше и в море, в радости и беде, в достатке и в нужде, всегда и везде.

— Один раз и на всю жизнь, — неожиданно добавил Лев.

— Один раз и на всю жизнь, — эхом откликнулась Весняна.

Гости удивлённо переглянулись: молодожёны добавили к традиционной брачной клятве новую фразу. А шестеро пришлых растроганно заулыбались.

«Волчья клятва!» — изумилась Ива.

Крепко взявшись за руки, молодожёны спустились с холма под величальную песню всех собравшихся:

— Солнцу красному слава, слава!

Небу ясному слава, слава!

Жениху с невестою слава, слава!

Льву с Весняною слава, слава!

Отец Льва и отец Весняны, стоявшие ближе всех к центру, величественно зашагали от холма, родня и гости потянулись за ними следом и выстроились в две шеренги: справа сторона жениха, слева — невесты. Молодожёны рука об руку прошли через этот живой коридор, кланяясь в ответ на поздравления.

Лев и Весняна первыми взошли в телегу жениха, Горан сел править. Гости в тесноте, да не в обиде разместились в телегах.

Ива замешкалась возле телеги и обернулась на шестерых чужаков. Темноволосый помахал ей и отрывисто пробасил:

— Мы пешком!

Лев это заметил и потянул Иву за руку:

— Ива, едем! Серый обещал быть на моей свадьбе с семьёй — значит, будет. А дорогу к нашему дому они знают.

Свадебная процессия под весёлые песни гостей поехал в сторону дома жениха. Ива вновь обернулась, чтобы убедиться, что шестёрка чужаков быстро зашагала следом.

Сияющий от счастья Лев первым выпрыгнул из телеги и бережно подхватил на руки жену. Так на руках он и внёс её в свой дом. Родня и гости гурьбой шли следом, оживлённо переговариваясь и смеясь. Ива помогла родителям рассадить всех гостей за столом и тихонько выскользнула из избы — встречать Серого с семьёй. А вот и они!

Серый нерешительно потоптался у ворот и вдруг заявил:

— Вы идите, а я с Дружком поговорю и к вам присоединюсь. Всё-таки столько лет дружим. Когда он ещё меня увидит таким?

— Так и мы с тобой. Твой друг — наш друг, — Альбина взяла Серого за руку и уверенно зашагала с ним к собачьей будке. Все поспешили следом.

— Вон. Вон. Все вон, — Дружок, уже уставший лаять на многочисленных гостей, негромко гавкал для порядка.

— Дружок, привет! Не узнал? — тихо рыкнул Серый.

Пёс так и сел от неожиданности:

— Ни хвоста себе! Серый, ты что ли? Так ты и правда оборотень?

— Я, дружище. Ну да, я оборотень. Коротал себе в лесу век волк-одиночка, а потом пошёл с Ивой в Университет — и смотри, как всё повернулось! Нашёл свою Белянку, и наших волчат, и брата! Это брат мой, Белый! Он мне и про Белянку с детьми рассказал, и из плена их со мной вызволил, и меня перекидываться научил! Век ему за это благодарен буду! Вот Белянка моя, а это наши дети: Снежок, Снежана и Гость. Это по-нашему, по-волчьи. Люди-то их по-другому кличут: брата — Альбин, жену — Альбина, а детей — Вибурнум, Вибурнума и Перегринус.

— Ну дела… Своими глазами вижу целую стаю оборотней! Ива, ну и как мне быть? Полный двор волков, а я сижу тут, как последний кот, и хвостом виляю!

— Сейчас они люди, Дружок. И они всегда наши друзья — что в человеческом, что в волчьем обличье, — успокоила растерявшегося пса Ива.

— Верно говоришь, они наши друзья. Вот так денёк сегодня — у маленького хозяина свадьба, а друг-оборотень со всей семьёй у нас в гостях! Вот это праздник так праздник! А на празднике, кстати, пир должен быть.

Ива спохватилась:

— Точно, пора на свадебный пир. Пойдёмте скорее в дом — там сейчас свадебный каравай жениху с невестой вынесут. Дружок, сколько я тебе вкусного припасу!

Верный пёс облизнулся и радостно завилял хвостом:

— Ну, идите уже! И про угощение не забудь!

Ива с друзьями успели как раз вовремя — мать несла огромный разукрашенный каравай на вышитом полотенце, а все гости слаженным хором пели:

— Неси каравай, мати,

Детей угощати:

Одного нарожёного,

А другого сужёного.

Лев и Весняна одновременно отломили по кусочку от каравая. Снежана обнесла караваем всех гостей. Остатками Ива потом угостит Дружка, коня, коров и коз, а крошки отнесёт в птичник. Гости принялись за еду и напитки, нахваливая угощение. Только молодожёны по обычаю ничего не ели и не пили, кроме кусочка каравая и одной на двоих кружки родниковой воды. Потом гости под предводительством неугомонного дружки жениха, Сокола, затеяли весёлые песни и пляски.

Сокол и Калина пели да плясали пуще всех и при этом многозначительно поглядывали на чужаков. Старая знахарка Белена неодобрительно качала головой на веселье Сокола и Калины и тихонько ворчала.

— Ишь, что выдумали — клятву свадебную изменили! Повторили за пришлыми: «Один раз и на всю жизнь!» — с усмешкой заявил Сокол Калине, переводя дух между плясками.

Конец ознакомительного фрагмента.