Сказки темного города. Паутина 2. Мертвый волк

Наталиса Ларий, 2023

Война и мир, любовь и вражда…в какой момент жизни тонкая грань между ними начинает вопреки всем законам логики и смысла трескаться, рассыпаться и рушиться, давая волю чему-то большему…прекрасному…необъяснимому, убирая в тень все, что было понятно и предсказуемо? Что заставляет мир становиться другим, стирает все мыслимые и немыслимые границы истины и лжи, впуская в вены яд, который ставит на колени перед железным пониманием того, что отныне неважно, кто друг, кто враг, лишь бы пути судеб сплелись воедино? Что будет с двумя судьбами, идущими по разные стороны дороги израненной истории, которая заставляет их балансировать между ненавистью и желанием? Любовь, проклятая и необъяснимая, сожжет или озарит она своим теплом сердца тех, кто вопреки всем требованиям и ожиданиям жестокого мира ставит на колени злую сказку, имя которой жизнь?Дизайн обложки: Эмилия Волхова

Глава 5

Весь следующий день я была словно на иголках и слонялась по заведению, в котором царила просто гробовая тишина. Девушки все спали, приходя в себя после ночного кутежа. А меня просто разрывало на части. Попытавшись выйти на улицу, я была остановлена двумя громилами, которые страшным басом рявкнули на меня, дескать, запрет мадам Ралисы и выходить мне на улицу пока нельзя. Со злостью что-то бросив им в ответ, я направилась к себе в комнату и провела оставшееся до вечера время там, всеми силами гоня из головы развратные картинки из видения, а еще гаденькое чувство, которое охватывало меня при мысли о бедной фэйри, которая точно была здесь не сколько по доброй воле, а по прихоти Ралисы, которая держала ее на коротком поводке. Недаром она тогда сказала те слова в кабинете, пригрозив Лие вернуть ее куда-то, куда ей возвращаться смерти подобно было. Мерзавец. Так и вертелось у меня в голове при мысли о тех словах, которые он ей кинул в ответ на ее просьбу не бросать ее. Одной, значит, особняк в городе, а второй презрение? Мог ведь помочь, при таком-то состоянии и положении в обществе. Мог, но просто не хотел. Миллион ненужных мыслей кружили в моей голове, пока я отчаянно пыталась понять, не совершу ли ошибку, рассказав все этому мертвому волку.

Ближе к вечеру пришла мадам Ралиса в сопровождении служанок со всякими атрибутами наведения красоты. После того, как я приняла ванную, они начали колдовать над моим образом, то и дело советуясь с мадам Ралисой. Я же только отрешенно смотрела на свое отражение в зеркале, которое с каждой минутой преображалось, превращая меня в некое подобие стандартной развратной красоты. В какой-то момент мадам Ралиса хлопнула в ладоши и простонала, подойдя ко мне и вытащив из прически шпильки, заставив волосы волной упасть мне на спину:

— Нет. Это не годится. Таких здесь пруд пруди. Она должна быть иной, чтобы заинтересовать Ронмарка. Что ему шлюхи? Нужно нечто такое, чего у него еще не было. Стирай макияж, — намочив в воде полотенце, она протянула его мне. — Просто платье, волосы распущенные и никаких белил, мушек и прочей дряни.

Я с безразличным видом проделала все, что она сказала. Когда служанки закончили уже новый образ, расчесав мои волосы, которые потом красиво уложили на плечо, и надев на меня красивое красное платье, мадам Ралиса уже довольно окинула меня взглядом, сказав при этом:

— Вот это оно.

— Почему не белое? — нахмурилась я, проведя рукой по явно дорогой ткани наряда. — Вы же сказали, что прислуге не положено носить иные цвета.

— Да черт с ним, с белым, — махнула она рукой. — Мне нужно, чтобы ты сияла, а не на моль похожа была. Тебе очень идет красный. Глаза просто сверкают на его фоне, и кожа выгодно оттеняется. А вот с лицом что? Почему словно с креста снятая? Или напомнить, что твоя Мари у меня под замком кое-где сидит? Я, между прочем, нашла ведьму, которая ей травки дала, снимающие все то, что у нее в душе и голове творится после случившегося. Она сказала, что твоя подруга должна быстро оправиться. Так что давай, милая, — хлопнула в ладоши, гневно сверкнув взглядом, — улыбку во все тридцать два и чтоб фон Самар после этого вечера и думать забыл обо всем. Не то отправлю на общих основаниях в главный зал и, сдается мне, что желающих потрепать твою шкурку после вчерашней песенки будет здесь хоть отбавляй.

— Хватит меня запугивать, — заскрипела я зубами, посмотрев на мадам Ралису.

— А что такая кусачая вдруг стала? — та подозрительно окинула меня взглядом. — Задумала чего?

— Ничего я не задумала и сделаю все, что нужно. Просто не надо мне все время угрожать. И так трясет всю, а тут вы еще то и дело напоминаете, что Мари в опасности.

Женщина выдохнула протяжно и положила на мое плечо руку, проговорив при этом:

— Ладно, извини, девочка. Меня трясет не менее твоего, как подумаю обо всем. Ты давай, постарайся, чтобы быстрее это все закончилось. А там по разным дорогам и, надеюсь, ты впредь будешь осторожнее. Ровно, как и я, — закончила она шепотом и окинула меня придирчивым взглядом.

В этот момент в комнату без стука влетела запыхавшаяся Никса, испуганно затрещав при этом:

— Там…там…Лия. Она вены порезала и прям в мирке Никсы едва не умерла. Никса ее вытащила из воды, но она на ладан дышит.

— Чертова глупая девица, — выругалась мадам Ралиса и проговорила, обращаясь к одной из служанок, — отведи девчонку в персональную комнату. А ты, — вновь бросила на меня грозный взгляд, — смелее будь. Чем скорее сделаешь все, тем быстрее маман свою увидишь. Пошли, — повернулась к Никсе и быстро покинула мою комнату.

Я же, с ужасом прокручивая в голове все услышанное, направилась за служанкой.

— Как же так, — пробубнила она себе под нос, посмотрев в сторону второго этажа, откуда слышались обеспокоенные голоса. — Такая красавица и вдруг вены резать.

— А почему ей их не резать, — зло бросила я. — Здесь ад. Кому захочется гореть в огне?

— Да у нее как раз и не было здесь ада. Его светлость, герцог фон Самар, огромные деньги ей платил и не позволял никому ее покупать. Жила, как сыр в масле каталась. И вдруг вены резать, — покачала с осуждением головой.

— Закончилось для нее масло, — тихо прошептала я, проглотив комок в горле. — Вот и жить не захотела более.

— Ох, глупая. А как же девчонка-то ее маленькая? Которая в доме для малюток живет. Если помрет Лия, она ж вовсе на краю останется. Дочь воровки и шлюхи ведь. Ох, незавидная судьба.

— Почему воровки? — настороженно спросила я.

— Лия сама с того острова, который наши взяли. Как уж ей посчастливилось оттуда выбраться, только высшим силам известно. Поэтому она крылатая. Там же всем крылья отрезали после победы, чтоб сбежать не смогли. Рабы они теперь там. Таких страхов наслышалась я о том острове. Там же ад кромешный для фэйри. Все не верится, что мы, волки, можем быть такими жестокими. Хотя, кто знает, что там творилось, раз наши решили так их наказать. У фэйри ведь тоже рыльце в пушку. Это они ведь первыми войну развязали, начав делать налеты на наши земли. Но все равно. Крылья срезать…так жестоко. Ох, ну не мне об этом судить. В общем, оказавшись на наших землях, чтоб обеспечить и себя, и малышку, Лия перстень украла у одной из графинь здешних. Работала у нее горничной. Хотела домик небольшой снять, да мастерскую по пошиву одежды открыть. Руки-то у нее золотые. Такие наряды шикарные шьет, ты б видела только! Вот только за руку ее поймали да в тюрьму. Ее Ралиса оттуда вытащила. Она многих здешних девочек таким образом на крючок свой подцепила.

— Поэтому она и угрожала ей? — нахмурила я брови. — Слышала, как она говорила, что вернет ее обратно.

Конец ознакомительного фрагмента.