Два шага к тебе

Натализа Кофф, 2021

У него была цель, и он шел к ней. Он собирался удвоить капитал семьи, расширить зону влияния, заработать собственную репутацию. В гонке за материальными ценностями он не сразу заметил, что упускает нечто важное. И вот наступил момент, когда у него есть все, к чему стремился. Однако нет главного: нет звонкого смеха, нет любимых глаз, нет сумасшедших идей, высказанных по великому секрету на ухо. Эта история о сильном мужчине и о его самой серьезной потере – девчонке, влюбленной в него с детства. Эта история о втором шансе.

Глава 6

Адриан прекрасно видел, как Ри мнется в коридоре и не заходит в кабинет. А потом вдруг убежала. Не похоже это на девочку. Однако Ад не мог просто взять и уйти. Сначала нужно избавиться от надоевшего репортера.

Признаться, журналистка утомила своими вопросами. А потому Ад, пусть и не собирался, а все равно резковато ответил на последний из них и бескомпромиссно намекнул, что даме уже пора. Другими словами, Адриан попросил представительницу прессы свалить и не отсвечивать.

Как только за гостьей закрылась дверь, Адамиди негромко рассмеялся.

И вспомнилось, как Ри пожелала ему гореть в аду? Надо же, какое милое пожелание. Но если уж разобраться, в он уже вовсю поджаривался на сковороде у рогатого. Потому как Ри изматывала его терпение и нервы. Ведь хотелось взять, да и наброситься на нее, когда она начинает о чем-то спорить с ним. О, нет, Ад точно знал, что совсем скоро наступит время, когда все возмущения Ри можно будет прекращать одним интересным способом.

Покачав головой, Адриан подошел к шкафу, надел пиджак, а вот галстук убрал в карман. Рабочий день окончен, можно и расслабиться.

А дальше по плану у Адамиди была еще одна встреча. Нужно было подстраховаться. Ведь не случалось раньше такого, чтобы Ад отмечал свой день рождения без близких.

Вернее, вдвоем с малышкой Ри, — мысленно исправил себя Адамиди.

План, созревший недавно, был прост, как угол дома. Адриан уже вывел из игры дружка девчонки, и вместо него планировал лететь в отпуск. А там уже — как получится. Но отдавать девчонку он не собирался. Прозрел вовремя. И даже если семья будет против его выбора, плевать. Потому что хотел он вот эту смешную и вредную девочку, малышку Ри, с сотней сережек в ухе и необузданным характером.

До физической боли хотел.

Звонок службы безопасности поступил на телефон Адамиди, когда мужчина уже садился за руль собственного автомобиля.

Пульс вспорол виски, как будто бомба разорвалась в голове. И дышать вмиг стало трудно.

— Где?! — только и выдохнул Адриан.

* * *

А дорога показалась бесконечной. Пусть и летел Ад, превышая скорость. А все равно — непозволительно медленно. Как улитка.

Он здесь, полз, отчаянно сигналя застрявшим в «пробке» водилам, а сам сотни раз умирал от неизвестности. Секунда за секундой, как будто его резали раскаленными клинками все черти ада.

«Гори в аду!», так выкрикнула малышка Ри на прощание. Именно эти слова последними услышал он от нее.

А что, если….

Но нет, думать про такое Адриан не мог, не собирался, не хотел!

Педаль газа вжималась в пол. Черный внедорожник, игнорируя правила, свернул на тротуар, пугая пешеходов отчаянными гудками и рычанием двигателя. Через парк — напрямую, так быстрее.

Если верить часам — десять минут прошло. А на деле — целая вечность. Вечность, состоящая из боли, отчаяния, тревоги.

Перед входом в клинику его уже ждали парни, прикрепленные к малышке Ри.

Кулак у Ада был тяжелым…. Сжался до хруста в суставах. Не уследили. Допустили такое. А ведь профессионалы!

Но потом, все потом. Сейчас — не время. Сейчас главное добраться до девчонки. Узнать, увидеть, прикоснуться, почувствовать ее пульс, убедиться.

— Туда нельзя! — сухие, хлесткие слова прозвучали, словно удар.

Адамиди медленно повернул голову к мужчине. Дядя Ильдар, он же — Камул, бывший наемник и киллер, друг отца, а сейчас — любящий супруг и отец Раисы и Дамиана. Однако по глазам Адриан видел, что Камул готов ринуться в бой за свою дочь.

Ад молча сглотнул горький, противный ком, вставший поперек глотки.

— Сказали, вы поцапались. А малышка психанула, — роняя слова, точно бетонные плиты, произнес Камул.

Но фразы будто проносились мимо сознания Адриана. Он замер перед стеклянной стеной, за которой суетилась бригада медиков.

Он узнал комбинезон Ри по ярким нашивкам. Однако лица девушки видно не было.

Ад прислонился к холодному стеклу лбом. А оно — совсем не холодило. Наоборот, будто вспарывало огнем череп, потому что там, за прозрачной преградой была сейчас малышка Ри.

Больше Камул ничего не сказал. А Адриан будто оказался в отдельном мире, где осталось место только для единственного человечка — яркой и смешной девчонки.

Адамиди не слышал, как за его спиной суетилась вся родня. Такие новости распространятся сразу. И вскоре семьи Адамиди и Камаловых были в полном составе.

И никто будто не замечал, как Адриан стоит, вжимаясь руками в прозрачную преграду. Словно он не видит и не замечает ничего вокруг. Ослеп и оглох.

— Я достала записи с камер на дороге, — едва слышно произнесла тетя Маша, у которой была страсть к компьютерам и всяческим взломам. — Она не сама разбилась. Ее «подрезали».

Всего одно слово запустило в голове Адриана целый механизм. Всего одно слово заставило молодого человека оторвать взгляд от слаженной работы медиков, которые боролись за жизнь девочки.

— Мне нужны снимки, — глухо, чужим, неузнаваемым голосом произнес Адриан.

Никто не удивился такому. Адриан — самый старший из нового поколения Адамиди. Именно Адриан всегда нес ответственность за детей, помогал, содействовал, опекал всех братьев и сестер. Клим — не в счет, друг уже много лет опекает свою жену, у него своя семья, свои заботы. А вот Ад — заботился обо всех.

Тетя Маша кивнула. Ад вернул взгляд к малышке Ри. А сам просчитывал, продумывал и вспоминал имена и фамилии людей, которые смогут помочь с поисками.

Найти нужно уже сегодня. И он найдет. А разберется позже.

* * *

Хирург, кажется, спустя вечность, появился в холле. Ад пытался внимательно слушать, заставлял мозг работать, а хотелось рвануть к девчонке и убедиться, что она жива, что с ней все хорошо.

— Все могло быть гораздо хуже, — начал говорить врач. — Девушка родилась в рубашке. Конечно же потребуется время на восстановление. Пострадавшая получила множественные переломы и ушибы. Есть несколько глубоких порезов. Однако повреждений внутренних органов нет. И это хорошо. Но нас заботит травма головы. Мы сделали все, что могли. Теперь остается только ждать.

Доктор говорил что-то еще, однако Адриан не слышал. Он уже шагнул туда, куда увозили Ри. Благо, что на молодом человеке имелся халат и бахилы.

Кто-то возмущался, настойчиво твердил, что сюда нельзя, что вход — только для персонала. Но тщетно. Адриан никого не слышал, а прорывался только вперед. К ней.

Добрался. Застыл, замер, глядя на девушку, подключенную к капельнице и к пищащим приборам.

— Наденьте, пожалуйста, — тихо и настойчиво велел тот самый врач, который проводил операцию. — У вас две минуты!

Адриан не слышал ничего, но одноразовую шапочку надел. А потом осторожно коснулся прохладной ладони своими пальцами. А грудину свело так, что мужчина перестал дышать.

Что можно успеть сказать любимому человечку за две минуты? Что сказать? Да и как говорить, если мышцы будто одеревенели? Он сам весь — как ледяная глыба.

Адриан обхватил двумя руками хрупкую ладонь. Тонкие пальчики утонули в широких ладонях. Казались почти невесомыми, настолько хрупкими, что стоит сжать чуть сильнее — и переломятся.

Не совсем соображая, что творит, Адриан потянулся. Прижался приоткрытым ртом к тонкой, полупрозрачной коже и замер, закрыв глаза.

Сколько он так просидел? Ад и сам не понимал. Но настало время уходить. А он не хотел. Все равно, что сердце вырвать из груди. Не сдвинуться и на сантиметр от хрупкой девочки.

И он не слышал ее дыхания. Приборы противно пищали. Но Ад радовался этим звукам. Есть звук — Ри дышит. А иначе…

Адриан не хотел думать об этом.

Адамиди не знал, кому быть благодарным за то, что его все-таки не выгнали из палаты, в которой разместили Ри после операции. Да и не важно все это сейчас. Главное, Адриан собственной рукой улавливал пульс малышки Ри. Губами ощущал. Чувствовал, как в девушке бьется жизнь.

* * *

Не сразу вышло открыть глаза. Веки оказались невероятно тяжелыми. А в горле — целая Сахара.

Но Раиса справилась.

Комната, в которой она оказалась, была незнакома. По ощущениям, пищащим приборам, запахам — находилась Ри в больнице. Наверно.

Интересно, как она попала сюда? На этот вопрос пока что предстояло ответить. Потому что Раиса совершенно не помнила, что случилось с ней.

Голова не поворачивалась. Что-то мешало. Но, скосив взгляд, девушка отметила, что в комнате она не одна. Прямо перед койкой на стуле, поддавшись вперед, сидел мужчина.

По склоненной вперед голове было не понять, что это за человек. Но он казался смутно знакомым.

Ри слега сжала пальцы. Острая боль пронзила правую руку. Но зато мужчина, сидевший рядом, встрепенулся, поднял голову.

Девушка столкнулась взглядом с молодым мужчиной. Взгляд был странный. Какой-то ледяной и вместе с тем, обжег ее будто насквозь.

Ри моргнула. И только сейчас поняла, что ее пальцы зажаты в теплой мужской ладони. Вернее, не все пальцы, а только то, что выглядывало из-под белоснежного гипса.

— Что со мной? — попыталась спросить Ри, однако получился лишь негромкий писк.

Мужчина тут же поднялся на ноги. В палате появился седовласый профессор в очках. И посыпались вопросы, на которые Ри не знала ответов. Вернее, знала, но не на все.

Да, ее зовут Раиса Камалова. Да, она знает дату своего рождения. Да, у нее есть старший брат. И нет, она не уверена, что знает мужчину, сидевшего рядом с ней сейчас.

Однако его взгляд прожигал в ней дыру даже на расстоянии двух метров.

Профессор велел ему выйти из палаты, однако незнакомец не послушал. Так и стоял, убрав руки в карманы брюк и глядя на Ри.

Нет, не пугал. Просто волновал. Ведь чужого не впустили бы. А если не чужой, тогда кто?

— Успокоительное поможет заснуть. Сейчас для Раисы слишком большой объем информации может негативно сказаться на общем состоянии, — осторожно проговорил профессор, а красивый незнакомец кивнул. Но из палаты не вышел.

После укола малышка Ри уснула не сразу. Хватило сил, чтобы дождаться, когда и врачи выйдут из палаты, а потом уже шепнуть красивому незнакомцу:

— Ты кто?

* * *