Калевала

Народное творчество

Карело-финский эпос "Калевала" – не только главная книга наших северных соседей и "ценнейшее из того, что создано на финском языке" (К.Крон), но и настоящее сокровище мировой культуры в целом. Древние боги, колдуны и герои оживают на страницах этой книги. Нордическая красота дремучих лесов, звон мечей, свинцовые волны и холодные водопады очаровывают своей грозной первобытной гармонией. Поистине строками древних рун творится мир сказочной реальности, в котором звери разговаривают с людьми, девицы обращаются в рыб, а в реке мертвых плавает туанельский лебедь. Это третье, исправленное издание "Калевалы" в прозаическом пересказе Павла Крусанова, увлеченного ценителя этого выдающегося литературного памятника. В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

6. Йоукахайнен поражает стрелой коня Вяйнемёйнена

Внял Вяйнемёйнен совету матери и собрался в дальний путь — в холодные селения туманной Похьолы. Оседлал во дворе коня соломенной масти, поддал ему бока шенкелями, и помчал конь рунопевца из светлой Калевалы в студеный край. И был тот конь чуден: по полю скачет — трава не колышется, бежит по равнине моря — а копыта сухи.

В то время в лапландской земле, на краю вечно мрачной Похьолы, заносчивый Йоукахайнен затаил в сердце злобу на Вяйнемёйнена — точила его зависть к вещему дару песнопевца и обида за сестру Айно, что ушла со света в черные глубины. Изготовил Йоукахайнен лук на погибель мудрому старцу, украсил его медью, серебром и золотом — на одном выгибе скачет жеребчик, на другом дремлет медвежонок, на зарубке присел заяц. Чтобы сделать тетиву для лука, выпросил лапландец жилы лося у злого Хийси, одолжил крепкий лен у лютого Лемпо. Стрелы выковал из каленого железа, оперил их трижды перьями касатки, а острия намазал черным соком змеиной крови.

Не советовала Йоукахайнену старуха-мать мстить мудрецу Калевалы — говорила, что без него погибнет на земле песня и уйдет из мира радость, но без трепета готов был негодный юнец погубить радость мира, лишь бы утолить неуемную спесь.

Изо дня в день держал Йоукахайнен наготове колчан и тугой лук — без отдыха караулил соперника у дороги, высматривал в поле, стерег у кипящего водопада. Наконец, вышел однажды злой лапландец к излучине залива, посмотрел на север, взглянул на запад, повернулся к солнцу и увидел Вяйнемёйнена, что, подобно серебристому облаку, мчался на коне по морю в Похьолу. Вскинув лук, вынул Йоукахайнен из колчана стрелу, прошептал заговор и нацелил в вещего певца ядовитое жало. Но высоко ушла стрела — пронзив облака, потерялась она в небе. Достал лапландец вторую стрелу, оттянул тетиву до самого плеча, но опять не помог заговор — низко полетела стрела, пробила землю и сгинула в Манале. И третью стрелу пустил Йоукахайнен — вонзилась стрела коню в левую лопатку, достала сердце, и пал под Вяйнемёйненом чудесный конь в морские волны.

Тотчас поднялась на море буря, налетели ветры, подхватили старца и понесли от берега, швыряя с гребня на гребень, в бушующие просторы. И вскричал от злой радости Йоукахайнен:

— Никогда, Вяйнемёйнен, не увидишь ты больше полей Калевалы! Никогда, старик, не засветят тебе месяц и звезды! Отныне будешь век метаться по морю и мести илистые зыби!

Так ликовало дрянное сердце лапландца, что сразил он ядовитой стрелою красу Калевалы.