Её ночной секрет

Нана Фокс, 2023

Головокружительная страсть, водоворот жарких чувств и рассудок, теряющий связь с реальностью. Добавьте к этому плотную повязку на глаза и незнание того, кто твой любовник – и ваша кровь кипит.Всё началось с интригующей записки, отправителя которой хотелось выяснить, но теперь…Теперь мне нравится тонуть в этих ощущениях, и я уже не уверена, что желаю знать в лицо того, кто мне их дарит…

ГЛАВА 11

Остаток дня, заполненный до краев стратегически важными делами, пролетел в урагане звонков и электронных переписок. Писали мне, писала я, звонила, отправляла, исправляла, заново отправляла, что-то вносила, что-то удаляла… Но во всей этой кутерьме рабочего процесса, которому я не отдавалась стопроцентно, в моем сознании мелькали мысли…

«Что со мной? Почему я так остро реагирую на обоих? Почему мое тело, мечтавшее все эти годы об одном, теперь с распутной похотью готово отдаться другому? И, нет, пылать желанием к Давиду я не перестала! Я хочу его, как и прежде! Его рук и губ на чувствительной коже, его член глубоко в моей плоти… Наши ночи в музыкальном сопровождении упоительных стонов…»

Я гнала прочь все эти образы, где порой вместо одного яркой вспышкой появлялся другой. И опять стыд и предвкушение сплетались в витиеватый узор. Я вспоминала о записке и все гадала, от кого она, но так и не находила ответа. А на вопрос, заданный самой себе: «Кто же он, мой тайный почитатель?», я терялась с ответом, путаясь в потоке чувств, которые накрывали меня, стоило только вспомнить лифт.

Мысли, мысли, мысли… Они кружились в голове ночными мотыльками, летящими на свет мерцающей во тьме неуверенности. Они искали ответ, но опадали, припалив крылышки огоньками растерянности. От напряжения и легкого гула в голове в висках пульсировала ноющая боль. Зажмурившись, сдавила их ладонями, посчитала до десяти и, выдохнув, разогнала по углам суетливые домыслы.

Уставшая, как раб на галерах, я с облегчением выключила компьютер, как только стрелки часов сошлись в идеальном вертикальном шпагате — восемнадцать ноль-ноль. Домой! Ужин, душ и крепкий сон.

Я собралась и вышла из кабинета. Перекинув легкое пальто через руку, направилась к лифту, но не успела ступить и пары шагов от двери, как наткнулась на спешившего куда-то Павла с кипой документов и очень озадаченным лицом. Заметив меня и мой вопросительный взгляд, он лишь безмолвно изобразил жестом висельника, закатив в агонии глаза и высунув кончик языка.

— Павел! — Грозный оклик Давида… Станиславовича прокатился по коридору. — Вас долго ждать?

Он стоял в дверях своей приемной, листая толстую папку, и всем своим видом демонстрировал серьезную занятость.

— До завтра, — шёпотом попрощался со мной Павел, а в уголках его губ спряталось игривое обещание.

— А вы… — Взгляд босса пригвоздил меня будто энтомолог диковинную бабочку на полотно своей коллекции. — София Сергеевна, вы не планируете задерживаться, как я посмотрю? Все сделали?

— Да, — вскинув голову, уверенно заявила я. — Сделала и отправила.

— А остаться и помочь коллегам? — продолжал он напирать.

— Не могу. — Я с расстроенным видом пожала плечами и развела руками. — Мне надо Юльку на танцы везти.

— А разве они у нее не по субботам? — выказал свою осведомленность Давид, чем вверг нас в ошалевший ступор.

— В субботу. — Медленно приходя в себя, я подтвердила его предположение. — Но мы перенесли на сегодня, так как в выходные она с бабушкой уезжает за город.

Мне показалось или эта новость отразилась во взглядах обоих мужчин мелькнувшей заинтересованностью?

Сбросив наваждение, я торопливо засеменила на выход, прочь от этих возмутителей моего душевного спокойствия.

Вечер в семейных заботах проглотил меня, даже не пережевывая, как голодный пес порцию нежных стейков. Общение с домашними мамочками — тот еще моральный аттракцион. И я бы с большим удовольствием пропускала тренировку дочери, занимаясь в это время чем-то более полезным для себя и окружающих. Но, видя счастливое лицо ребенка, когда, сделав сложный элемент, она ищет глазами твой одобрительный взгляд, — решающий аргумент в пользу того, чтобы остаться в зале и, сильно не вникая, слушать местные сплетни.

— Мама, мама! — В назойливое чириканье местных матрон журчащим ручейком влился голос Юли. — Ты видела? Ты видела?! — Она бежит через весь зал, разрумянившаяся от восторга и с блеском в глазах.

— Видела, видела! — Я улыбалась, заключая её в объятия. — Ты просто умница! — Она довольная, с размаху обвила мою шею, а я, крепко прижав ее к себе, поцеловала в ароматную макушку.

— Домой? — А в глазах лукавые чертики: знает, хитрюга, что после работы голодная мать, просидевшая полтора часа на лавочке в тренировочном зале, просто не в силах доехать до дома.

— В пиццерию? — Прищурившись, ловлю ее довольный вздох.

— Я быстро! — Юлька оставила на моей щеке щедрый поцелуй счастливого ребенка и с восторженным визгом умчалась в раздевалку.

— Я тебя жду на парковке! — крикнула ей вслед, вставая с лавки и разминая затекшие от неудобного сидения косточки.

Не успела я дойти до своего автомобиля, как раздался телефонный звонок. Я улыбнулась и, достав телефон, ответила на вызов.

— Ну что? — оглушил меня заинтересованный голос Ирки. — Разгадала загадку от кого послание?

— И тебе привет!

— Привет-привет! Но зубы мне не заговаривай, — отмахнулась она. — Узнала или нет?

— Нет. Но то, как они себя сегодня вели, запутало меня еще больше, — вздохнула я, снимая автомобиль с сигнализации, — и есть только один способ это выяснить…