Конец игры

Наида Баширова

На страницах романа «Конец игры» читатели снова встретятся с полюбившимися героями романов «Затянувшийся отпуск» и «Охота на кандидата». Банкир Чингиз Салихов уедет в Соединенные Штаты и исчезнет. На его поиски отправится корреспондент Первого канала Наргиз Велиханова и депутат Госдумы Амир Караханов. Смогут ли они вычислить, кому выгодно исчезновение их друга, а главное – удастся ли им его спасти и при этом выжить самим? Героев ждут новые приключения, неожиданные встречи и опасные испытания.

— 9-

Она проснулась с первыми лучами солнца, пробивавшимися через неплотно задернутые шторы, открыла глаза и сразу встретилась с взглядом серых с дымкой глаз. Ее словно ошпарили кипятком, она уткнулась лицом в подушку и глухо простонала:

— Боже мой!

— Не упоминай имя Господа всуе, — пробормотал Амир, и она услышала, как скрипнула кровать. Он встал, неспешно оделся и вышел из комнаты.

Когда она собирала разбросанные по полу одежду, ее пальцы дрожали. Кое-как напялив на себя помятую шелковую блузку и юбку, она вернулась в свой номер. Целый час она простояла под горячим душем, пытаясь вычеркнуть из памяти прошедшую ночь. Господи, что она наделала! И как он мог так поступить с ней! Она была готова убить его, и, когда спустя два часа он постучался к ней, взгляд, которым она встретила его, даже с большой натяжкой нельзя было назвать добрым. Но он не обратил никакого внимания на ее настроение, а спокойным голосом позвал присоединиться к нему и позавтракать. Поколебавшись немного, она двинулась вслед за ним. Они молча стояли рядом в ожидании лифта. Наконец, кнопочка загорелась, дверца лифта бесшумно открылась, и он посторонился, пропуская ее вперед.

Она старалась не смотреть на него, роясь в сумочке так тщательно, словно старалась найти там атомную бомбу. При выходе из кабины он случайно задел ее локтем, и она отпрянула от него. Амир криво усмехнулся:

— И что, теперь ты будешь шарахаться от меня каждый раз, когда я дотронусь до тебя?

Она судорожно сглотнула и не ответила. Рядом отворились двери другого лифта, и наружу выбралась шумная ватага молодых людей. Один из них, заметив бледное напряженное лицо Наргиз, неожиданно спросил:

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

Она через силу улыбнулась и отрицательно покачала головой. Амир схватил ее за руку и повел подальше от любопытных глаз. Оказавшись в укромном месте, он заставил ее посмотреть на себя.

— Наргиз, давай сразу поставим все точки над «i». Прошедшая ночь не изменит ничего в наших отношениях. То, что произошло, ни к чему нас не обязывает. И не надо винить за случившееся ни себя, ни меня. Вспомни, что было, когда умерли Мария и Оля. То, что случилось в ту ночь, нужно было мне, а вчерашняя ночь была нужна тебе. Ты поняла меня?

Она долго молчала, прежде чем проговорить:

— Ты прав. Будем считать, что это был своего рода сеанс шоковой терапии.

Что-то промелькнуло в его глазах, она не поняла, что. Он отвел взгляд, а когда снова посмотрел на нее, его глаза ничего не выражали. Голос тоже был бесстрастен.

— Ты хорошо выразилась: шоковая терапия. Естественно, ты можешь не беспокоиться: Максим ничего не узнает.

Она вспыхнула и почти с ненавистью посмотрела на него. Он снова криво усмехнулся, взял ее под руку и со словами: «Я чертовски проголодался», повел в ресторан.

Удивительно, но за все утро они ни разу не заговорили о Чингизе, словно не узнали вчера о его страшной смерти. И только когда после завтрака они поднимались к себе в номер, Амир проговорил:

— Нужно позвонить Максиму.

Наргиз побледнела как полотно. Ноги мгновенно сделались ватными.

— Я не смогу. Я не смогу ему это сказать.

— Хорошо, я сам ему позвоню.

Мобильник, который он оставил на кофейном столике, по-прежнему был отключен. Стоило включить его, как тут же раздался звонок. Звонил, конечно, Максим.

— Что, черт побери, происходит? — его тон был резким, так не похожим на его обычный мягкий и спокойный голос. — Почему я не могу дозвониться до вас со вчерашнего дня, и почему нет звонка от вас?

— Прости, Максим, мы не хотели сразу сообщать тебе… Боюсь, что у меня плохие новости. Вчера полиция обнаружила труп Чингиза.

— Что ты сказал? — вмиг осевшим голосом спросил Максим. — Повтори, что ты сказал.

Амир покорно повторил. На том конце провода долго молчали, а потом раздались гудки.

Через десять минут звонок повторился.

— Передай трубку Наргиз, — потребовал Максим.

Наргиз дрожащими пальцами схватила мобильник и едва узнала голос Максима.

— Это правда, Наргиз?

— Да, правда, — выдохнула она и заплакала. Слезы градом лились из глаз, не принося облегчения. Сквозь рыдания она снова услышала голос Максима.

— Я первым же рейсом вылетаю в Нью-Йорк.

Она кивнула головой, словно он мог видеть ее. Слезы продолжали катиться по щекам, она потянулась за носовым платком, но его в сумке не оказалось. Уловив ее движение, Амир достал из кармана пиджака свой, протянул ей и был ошарашен, когда она резко оттолкнула его руку.

— Не смей этого никогда делать!

Ничего не понимая, он потянулся, чтобы самому вытереть залитое слезами лицо, но она отпрянула от него.

— Мы же договорились, — с укоризной произнес он. — Вот не думал, что ты способна на подобную истерику.

— Прости, Амир. — На несколько долгих секунд она закрыла глаза, потом открыла их и устало проговорила: — Просто это всегда было привилегией Чингиза. Стоило мне заплакать, как он тут же доставал свой платок и утирал мне глаза. Платки у него всегда были удивительно белоснежными и аккуратно выглаженными. Я все пыталась узнать, кто их ему стирает, но он только загадочно улыбался. Выдал его секрет Максим. Оказалось, что стирать носовые платки он не доверял никому, делал это всегда сам.

От нахлынувших воспоминаний слезы полились еще горше, но теперь они приносили желанное облегчение.