Месть Лауры Майнгрэв

Надежда Юрьевна Зотова, 2021

Книга написана в жанре психологического детектива с любовной интригой. Многое в сюжете взято из реальной жизни, только изменены некоторые события и имена участников. По отзывам читателей она пользовалась успехом. Книга отредактирована, откорректирована и написана лично мной. Желаю приятного чтения.

10

В последнее время Джо сильно пил. Он приходил в свой пустой и холодный дом и бесцельно мотался по комнатам в ожидании Нэнси. Он почти забросил свои дела и потихоньку превращался в сварливого язвительного старикашку с мрачным желчным характером, сующего всюду свой нос. Пьянство старило его на глазах, но Нэнси как будто ничего не замечала. Ей было все равно. Она даже была рада тому, что муж пьет. Это было ей как нельзя кстати. Джо опускался все ниже, а она на его фоне становилась в глазах окружающих несчастной поруганной женщиной, самоотверженно несущей свой тяжкий крест.

Только когда дела Джо пошли значительно хуже, Нэнси забила тревогу. Ей совсем не безразличны были те доходы, которые приносил бизнес Джо. И она смело решила вмешаться. Ничего не говоря Джо, Нэнси явилась в офис и потребовала себе документы фирмы. Ее уверенность и наглость сослужили ей хорошую службу, и она быстренько прибрала к своим рукам все, что было можно.

Ярости Джо не было предела. Когда он очнулся от очередного запоя и узнал, что Нэнси давно заправляет вместо него, он примчался в фирму в бешенстве и устроил там скандал.

— Вон отсюда! — Заорал он, увидев ее на своем месте. — Мне только не хватает, чтобы ты засунула свой гнилой нос в мои дела. Довольно и того, что я терплю тебя дома. Но здесь… — Джо просто задыхался от гнева. Глаза его выкатились из орбит и по лицу судорожно перекатывались желваки. — Грязная шлюха, — прошипел он, — тебе мало того, что ты позоришь меня на глаза всех и на мои деньги наставляешь мне рога, ты еще задумала оставить меня ни с чем! Не надейся, что я буду терпеть и это! Убирайся к черту, или я не отвечаю за себя!

Лицо Нэнси пошло красными пятнами, но она не двинулась с места.

— И не подумаю, — тихо, но твердо ответила она. — Да, я шлюха, я наставляю тебе рога, а ты терпишь, хотя знаешь, что я делаю это открыто. Ты трус, Джо! У тебя не хватает смелости отстоять даже свою собственную честь, где уж до меня. Да, я изменяю тебе, но ты не в состоянии ни отомстить, ни разорвать этот обман. Тебе выгодно молчать и ты будешь молчать!

Джо стоял словно каменный. Ярость, безудержная ненависть к Нэнси, накопленная и зажатая обида, которую он держал все эти годы в себе, душили его. В горле что-то клокотало и хрипело, и он почти прорычал ей в лицо ревом раненого зверя:

— Я знаю, чего ты хочешь. Тебе нужна свобода от всех обязанностей, кроме твоих животных страстей. Ты всю жизнь любуешься собой и думаешь, что тебе все можно. Тебя можно привести в чувство только мордобоем. Ведь именно так учил тебя твой бывший любовник, а мой лучший друг Вальтер Браун? Ты думаешь, я не знаю, как он колошматил тебя, когда ты доставала его своей любовью? Ты выведешь из терпения самого ангела. И напрасно ты умиляешься собой. Я молчу не из-за тебя. И не из-за боязни скандала. Я молчу потому, что пытаюсь хоть как-то сохранить подобие семьи. Пусть призрачное и эфемерное, но все-таки это лучше, чем разбитое корыто, у которого ты мечтаешь остаться.

Губы Нэнси тряслись. Джо достал ее до самого донышка, до самой болевой точки, до самой глубокой раны, которая не хотела заживать даже спустя такое количество времени. Она вспомнила, как Вальтер бил ее головой о стену и вырывал у нее волосы, когда она с наслаждением бросала ему обвинения в измене в лицо и оскорбляла его, пытаясь заглушить этим ту боль, которую он причинил ей. Она чувствовала, что он разлюбил ее, но все еще надеялась на возвращение любви, и цеплялась из последних сил за любую попытку удержать его. А он, устав терпеть ее, не знал, как порвать эту тяготившую и надоевшую ему связь. Она ясно это понимала, но все-таки пыталась продлить свою агонию, потому что боялась остаться одна, никому не нужной и опустошенной.

— Тебе больно, — внимательно глядя на нее, продолжал Джо. — А ты знаешь, как было больно мне, когда я узнал о вашем предательстве? Ты знаешь, чего мне стоило делать вид, что я ничего не подозреваю и ни о чем не догадываюсь, несмотря на все усмешки и ехидные перешептывания за моей спиной? Тебе на все было наплевать. Тебе всегда было наплевать на меня. Я был для тебя всего лишь средством для достижения твоих целей.

— Мы стоим друг друга, — овладев собой, холодно возразила Нэнси. — Ты никогда не любил меня. Ты ни разу не сказал мне, что любишь меня. Каждый из нас искал в этом союзе свою выгоду и нашел ее. Так стоит ли теперь упрекать в этом? Рано или поздно это должно было случиться. И то, что это был твой друг, только подтверждает старую истину, что нас предают только наши друзья. Если бы это не был Вальтер, то был бы кто-то другой, может быть, чуть позже. Но я все равно изменила бы тебе. И ты не смеешь обвинять меня в этом, ведь и ты не безгрешен. Просто я никогда не интересовалась твоими похождениями.

— Еще бы, — Джо саркастически захохотал, — ты ослепла бы и оглохла одновременно, если бы тебе было это выгодно. Ведь ты привыкла жить широко и беззаботно, а кто мог бы тебе обеспечить такую жизнь? Вальтер? Нет, и ты прекрасно это знаешь. Поэтому ты и врала, и изворачивалась, как могла, все те годы, пока не вскрылась вся ваша ложь. Ты и сейчас продолжаешь врать, потому что жить иначе ты уже не можешь. Но меня тебе уже не обмануть никогда. Твое время вышло, Нэнси, и ты пытаешься нагнать его. Но теперь ты уже обманываешь себя саму, и все твои попытки обречены на крах. У тебя осталось только одно — жалеть себя и бессильно злиться от собственной несостоятельности. Так что мы квиты.

А теперь уходи. Здесь мое место, и я не собираюсь делить его с тобой. — Джо вплотную подошел к столу. — В отличие от тебя я не теряю голову, и я имею право решать, как мне поступить с тем, на что я потратил деньги и время. Наши жизни разошлись давным-давно и, если хочешь, я дам тебе развод. Мне безразлично, что с тобой будет. Живи, как хочешь, ты мне не нужна.

Нэнси смотрела на него ничего не понимающими глазами. Она всегда считала своего мужа безвольным и слабым человеком, не способным на поступок, а сейчас он рвал последние связывающие их нити и, кажется, совсем не сожалел об этом. Смысл этих слов доходил до нее с трудом, и чем больше она понимала его, тем растеряннее становилось выражение ее лица. Джо понял, что она совсем не ожидала подобного конца, и на минуту ему стало жалко ее. Но память немедленно напомнила ему обо всех тех унижениях, которые он пережил за всю свою жизнь с ней.

— У меня есть еще один сюрприз для тебя, — ледяным голосом добавил он. — Твоя болтовня не прошла бесследно. Можешь полюбоваться на плоды рук своих… — он иронично усмехнулся и полез в стенной шкаф.

Нэнси последовала взглядом за ним. Джо снял с полки небольшую книжку и протянул ее Нэнси. На обложке красовалась яркая надпись «Жизнь в паутине». Он подал книжку ей.

— Что это? — Нэнси отдернула протянутую руку. — Зачем ты даешь мне эту книжонку? Я не читаю любовных романов.

— Ничего, — довольно рассмеялся Джо. — Этот роман ты прочитаешь с удовольствием. Там много интересного и именно для тебя. Мне только хочется узнать, кто так мастерски смог развязать тебе язык, что ты так подробно изложила все не только про себя, но и про всех, с кем когда-либо спала?

Нэнси побледнела, ноги ее обмякли, и руки не слушались. Она хотела встать из-за стола, но не смогла. Прямо перед ней рдела своей кроваво-красной обложкой книжка. Джо взял ее за плечи и слегка встряхнул.

— Убирайся, — сказал он спокойно, и в его голосе она впервые ощутила непререкаемость и безжалостность. — Больше я не хочу тебя видеть и прошу не искать со мной встреч. А это, — он указал на книжку, — прочти непременно. Может быть, твоя голова встанет на место, и ты кое-что, наконец, поймешь.

Нэнси чувствовала себя побитой кошкой, которую выкинули из дома. Ее уверенность в себе, ее самолюбие, ее давнее пренебрежение к мужу — все было раздавлено, смято и выброшено вместе с ней. Теперь она ощущала себя старой, изношенной галошей, которую за ненадобностью выкинули на помойку. И ее Джо, этот слабый, заискивающий перед ней импотент, вдруг ощутил себя настоящим мужиком и поступил, как настоящий мужик должен был поступить в таком случае. Нэнси не знала, что теперь она будет делать. Раньше все было просто. Она всегда вела себя победоносно, повсеместно выказывая свои достоинства. Она считала себя самодостаточной, сильной и волевой женщиной, перед которой мужчины обязаны снимать шляпы и одаривать ее почтением и почитанием. Но тогда она была замужем, обеспечена и не зависима от них. А как будет теперь? Много ли останется тех, кто льстил ей, когда она была на коне?

Нэнси поймала такси. Садиться за руль в таком состоянии было опасно, и к тому же ей хотелось, чтобы именно сейчас с ней был хоть кто-нибудь, пусть даже посторонний. То, что сейчас произошло, поломало не только все ее планы, но и ее жизнь. Она отрешенно вертела в руках книжку, совершенно не понимая, зачем Джо дал ее ей.

— Вы уже прочитали ее? — Услышала она вопрос шофера. — И что Вы скажете, понравилось Вам?

— Нет, я не читала, — ответила Нэнси, — мне только что отрекомендовали ее. А Вы уже прочли?

— О, да, — шофер хихикнул, — Дик Лорэнс сейчас в моде. Его книжки идут нарасхват. Он пишет бойко и довольно интересно. А разве Вы не читали его книжек?

— Нет, — ответила Нэнси, — это прошло мимо меня.

— Тогда Вы отстали от жизни, — самодовольно сверкнул глазами шофер, — его сейчас читают все. Говорю Вам, он в моде. Почитайте, миссис. Вас это развлечет. Иногда полезно забыться от неприятностей подобным образом. Я всегда так делаю.

— Он действительно в моде? — Отозвалась Нэнси. — Впервые слышу о нем. Кто он?

— Не знаю, миссис, — ответил шофер, — он нигде не появляется. Говорят, это какой-то старикашка, который строчит свои книжки, как будто печет пирожки. Говорят, он не любит показываться на люди, и я понимаю его, миссис. — Шофер оглянулся на Нэнси. — Вы знаете, как у нас ведут себя журналисты и все те, кто делает деньги на знаменитостях. Ему не нужны их враки, он предпочитает оставаться в тени и тихо работает на свой карман. Многие хотели бы познакомиться с ним, но пока это не удалось никому. Говорят, он внес это в свой контракт с издателем и не хочет встречаться лишний раз даже с ним.

— Странный тип, — Нэнси поморщилась. — Она любила создать вокруг себя ажиотаж и не понимала людей, которым это было неприятно. — Впрочем, старикам свойственна чудаковатость, не правда ли?

— Не знаю, мэм, — ответил шофер. — Мне незнакомо чувство знаменитости, но я бы тоже не хотел, чтобы кто-то лез в мою жизнь со всех сторон. Поверьте, спокойная жизнь стоит всей этой шумихи. Почитайте его. Вам многое откроется.

— Только не говорите мне, что он гений. — Нэнси брезгливо скривилась. — Сейчас любую выскочку могут возвести в ранг великих.

— Я простой человек, миссис, — возразил шофер. — Не мне судить о его таланте. Но книжки его идут нарасхват и о нем много говорят. С выскочкой не стали бы так церемониться и всех не обманешь, мэм. Почитайте, говорю я Вам, пусть у Вас сложится свое мнение.

Нэнси кивнула. Шофер прав, нужно почитать, а потом она решит, кто он, этот загадочный писака. Она перелистала книжку и остановилась на последней странице. «Ого, — вырвалось у нее, — тиражик впечатляет! Значит, дела этого автора идут неплохо».

Нэнси открыла первую страницу и погрузилась в чтение. Шофер с любопытством посматривал на свою пассажирку: она тоже была явно не в себе.

Нэнси погружалась в чтение нехотя и медленно. Она давно уже перестала читать и жила сплетнями модных журналов, сдабривая их такими же щекотливыми передачами телевидения. Собственная персона, желание всюду следовать моде — все это отнимало слишком много времени, и она не заметила, как интересы ее сузились. Теперь, когда рухнуло то, что она считала незыблемым и в чем так самоуверенно себя чувствовала, она решила вернуться к увлечению молодости.

Чтение отвлекало ее и не давало ей расплакаться. Уже за одно это она была благодарна книге. Она выдержала, шофер не увидел ее слез. Она дала им волю, только когда упала лицом на кровать. Тогда слезы полились обильно, как и в тот раз, когда она разругалась с Роем. Только теперь она оплакивала не свою женскую обиду, а крушение своей судьбы, которое она сотворила своими руками. Книжка лежала рядом, и Нэнси опять потянулась к ней. Она прочитала всего несколько листов и еще не успела вчитаться в ее суть. Но нужно было отвлечься, и она прихватила ее с собой в ванную. И чем дальше она читала, тем с большим ужасом понимала, что эта книжка рассказывает ей про ее жизнь, про все, что случилось с ней, Джо, Лаурой и тем единственным мужчиной, который сыграл в ее жизни роковую роль.

Страх, злость, удивление, растерянность — все это смятение чувств разрывало ее душу на части. Этот неизвестный ей Дик Лорэнс писал про все так, как будто сам был прямым участником всех событий, которые описывал.

Нэнси лихорадочно перебирала в голове всех тех, кто мог быть источником информации для этой книги. И, наконец, решила, что это не кто иной, как Лаура Майнгрэв, ее давняя соперница и враг. Да именно ей когда-то Нэнси рассказала все и про себя, и про мужа, и про Вальтера. Этим она хотела убить двух зайцев сразу: очернить Вальтера и отвадить Лауру от него. Она умело плела интриги. Вальтеру она пела про то какая убогая и поистине недалекая его новая избранница. Лауре — какой Вальтер негодяй. Нэнси лгала увлеченно и расчетливо, она не жалела ни красок, ни фантазии для достижения своей цели. Она звонила Лауре ночью, будила ее и липким шепотом часами накручивала ее против Вальтера, рассказывая про его несуществующие похождения по женщинам с таким размахом, что ему мог бы позавидовать сам Казанова. Поначалу интриги ее имели успех. По неопытности Лаура поддалась на ее удочку, но потом женская интуиция и любовь сделали свое дело. Она сердцем почувствовала обман и дала Нэнси достойный отпор. Нэнси запаниковала. Теперь ей ни в коем случае нельзя было дать Вальтеру встретиться с Лаурой. И Нэнси усиленно стала обрабатывать его в свою пользу.

Вальтер не струсил, он просто устал от всех этих сплетен, досужих разговоров и неопределенности и решил, что это нужно кончать во что бы то ни стало. К тому же он здорово зависел от Нэнси, а она была умелой шантажисткой. Вальтеру стоило чего бояться. И ссориться с Нэнси было не в его интересах.

Нэнси читала, глотая слезы. Сюжет книги точно следовал линии ее жизни. В ее героях она находила черты своих друзей и знакомых, и даже такие подробности, о которых ей было неловко вспоминать.

Нэнси набрала номер телефона Джо. Ей хотелось узнать, откуда у него эта книжка. Она вспомнила свое недавнее знакомство с его другом-издателем, и сердце ее заколотилось тревожно и боязливо. Она почувствовала близкую опасность и хотела прояснить свое положение.

Телефон Джо не отвечал. Нэнси закричала так, как будто случилось страшное несчастье. Ее крик был истеричен, страшен и пронзительно жалок. Он был, словно последняя попытка вызвать к себе сострадание со стороны всех тех, кого она так жестоко предавала и оболгала во имя своего благополучия и мнимого счастья. Ее вранье, эгоизм, желчь, а самое главное, предательство — возвращались к ней публично, открыто и всегласно, и это была смерть.

Нэнси поняла это сразу.

Теперь оставался только Рой. Она вспомнила, какую заинтересованность проявлял он к Лауре, и решила позвонить ему. Рой ответил сразу, как будто ожидал ее звонка. Он заговорил как ни в чем ни бывало, и Нэнси обрадовалась этому. Она собралась и, стараясь быть как всегда веселой и беззаботной, непринужденно осведомилась о Лауре и ее делах. Рой хмыкнул и в упор спросил, что случилось. Он не был удивлен ее звонком, он хорошо знал таких женщин, как Нэнси. Их можно гнать в шею, но они опять бегут к тебе и тем скорее, чем больше ты хочешь от них избавиться.

— Лаура не держит меня в курсе своих дел, — проговорил он, явно насмехаясь над Нэнси, — и я не принадлежу к числу ее близких друзей. Поищи другой источник и, может быть, тебе повезет. Но я не советую тебе вторгаться в ее дела. Она этого не любит и не прощает.

Нэнси осторожно начала прощупывать Роя. Но он упорно отмалчивался, давая понять ей, что не расположен к откровению. Оставалась Сара. Нэнси набрала ее номер.

— Да, — раздалось в трубке. Сара была в добром расположении духа. — Рада слышать тебя, Нэнси. Немедленно приезжай ко мне, у меня есть потрясающие новости. Ты не представляешь, как я горю нетерпением рассказать хоть кому-нибудь то, что узнала. — Сара стрекотала, как заведенная.

— Ты интригуешь меня, — как можно равнодушнее заявила Нэнси. — Наверное, очередная мелкая сплетня, которую ты раздуваешь до гротеска. Говори прямо, в чем дело.

Сара обиделась. Она недовольно засопела в трубке и официальным тоном прибавила:

— Я хочу заполучить Томми, и кое-кто обещал помочь мне. Но если тебя это не интересует, можешь оставаться дома. Мы обойдемся и без тебя. Но потом не лезь ко мне с расспросами, я не скажу ни слова.

Нэнси поняла, что перегнула палку и как могла начала выгораживать себя, рассыпаясь Саре в комплиментах и поругивая собственную персону. Добродушная Сара смягчилась. Она считала себя победительницей, и предстоящая возможность заполучить Томми поднимала ее в своих глазах до небес.

— Не будем ссориться, — назидательно сказала она, — приезжай скорее, и мы поговорим обо всем подробно.

Нэнси больше не возражала. Она ехала не только из-за Томми. Она хотела расколоть Сару на все, что она знала про Роя, Лауру, Томми, их друзей и прочих лиц, бывавших у нее, чтобы выйти на кого-нибудь, кто наведет ее на след автора. Действовать нужно было аккуратно, чтобы Сара ни о чем не догадалась и выложила ей все, что знала.

Нэнси прихватила книжку с собой и постоянно держала ее в руках, привлекая к ней внимание Сары. Но та была слишком занята своими хлопотами относительно Томми и не обращала на книгу никакого внимания.

— Представляешь, — верещала она, — Лаура не отпускает мальчишку от себя ни на шаг. Она наняла ему какого-то профессора и учит его, как последнего школяра, чуть ли не водя его за ручку. Рой рассказывал, что он уже несколько раз выступал там, где ему позволяла Лаура. Он сказал, что Томми сделал большие успехи и заставил говорить о себе, но Лаура упорно прячет его от нас. Рой говорит, что она опасается, что он свихнется в очередной раз, и все усилия пойдут насмарку. А она вколотила в него немалые денежки и теперь не хочет остаться с носом.

— И как же ты хочешь заполучить его? — Удивилась Нэнси. — Неужели ты думаешь, что Лаура отступит от своих правил, это не похоже на нее.

— Что ты! — Сара всплеснула руками и приложила палец к губам. — Она ничего об этом не знает. Боже упаси тебя проговориться об этом где-нибудь. Это Рой. Он решил провести Лауру и выловить мальчишку хоть на вечерок. Он говорил, что Томми ужасно скучает один и рад сбежать от нее с кем угодно. Он привык жить вольготно, а Лаура затащила его в золотую клетку. Рой взялся выпустить певчую птичку на волю.

— И что же он задумал? — Нэнси притворно зевнула. — Может быть, он просто болтает, ведь Лауру не так просто провести? — Она пристально посмотрела на Сару.

— Не думаю, — ответила та. — Он разозлился на нее, потому что она держится слишком независимо, а ведь именно он познакомил ее с Томми. Мальчишка целиком под каблуком у Лауры, а этого Рой не выносит. Он всегда презрительно относился к женщинам, особенно к таким сильным. И если уж ему попала вожжа под хвост, он своего не упустит.

Нэнси довольно ухмыльнулась. Ей это нравилось. Хорошо, когда твоим врагам мстят чужими руками. И, наконец, она увидит этого парня, о котором так хлопочет Лаура и который вызвал столь неподдельный ее интерес.

— Послушай, Сара, — опять начала Нэнси, вертя перед ее носом книжкой. — Ты ничего не знаешь об этом Дике Лорэнсе? Говорят, он сейчас в большом фаворе и моде? Ты случайно не читала его романов?

Сара протянула руку к книжке. Повертев и полистав ее, она беззаботно пролепетала:

— Я слышала про него что-то. Этот Дик сейчас у всех на слуху. Но он избегает публичных выступлений, и говорят, большой чудак. Поговори о нем с Роем или Лаурой. Она большая книжница и, наверняка, знает о нем все. А что? Разве книжка так интересна? Тогда дай и я ее прочитаю.

— Да нет, — поспешила заглушить ее любопытство Нэнси. — Так себе. Есть кое-что любопытное, но в основном ничего особенного. Вот я и не пойму, чем он так прославился. Всегда хочется знать, за что же кого-то так любят.

Нэнси допустила большую оплошность. Сара, которую она считала простушкой и дурочкой, была не настолько глупа, чтобы не понять, что в этой книжке что-то есть такое, раз уж Нэнси принялась за чтение. Она внимательно посмотрела на заголовок и решила найти и прочитать ее. Но чтобы не выдавать себя, она продолжила:

— Есть еще одна любопытная новость. — Сара сощурилась и победоносно посмотрела на Нэнси. — Лаура собирается на время покинуть нас.

— Неужели? — Изумилась Нэнси. — И куда же она едет? — Удивление ее было столь очевидно, что Нэнси не могла скрыть его.

— Пока не знаю. — Сара была довольна произведенным впечатлением. — Но со временем я узнаю это. Лаура не любит говорить о своих делах. Но потом она скажет, где была, и я непременно все тебе перескажу.

Сердце Нэнси заколотилось. Необъяснимое волнение обуяло ее. Что за дела у этой Лауры, думалось ей, куда она все ездит и что ей надо? Интуиция подсказывала ей, что эта поездка важная и касается и ее. Нэнси чувствовала странную тревогу, совершенно необъяснимую, тупую и далекую, но болезненную и разъедающую ее изнутри. Подозрения ее еще более усилились. Нужно было как можно скорее внести ясность относительно этой книжки. Спросить Лауру в лоб — но нужно быть совершенной дурой, чтобы надеяться на то, что она сразу признается. А вывести ее на откровенность можно только приперев ее неоспоримыми фактами, которых у Нэнси пока не было. И все-таки Нэнси решилась.

— Знаешь, Сара, — начала она, — мне срочно нужно повидаться с Лаурой, тем более, что она уезжает. Я хочу ее кое о чем спросить. Как ты думаешь, захочет ли она встретиться со мной?

Сара пожала плечами. Лаура явно не благоволила к Нэнси и не старалась скрыть это. Да и Нэнси ее не терпит, но зачем она ей понадобилась? Любопытство разгорелось в Саре с новой силой. Глаза ее заблестели хитринкой, и она вкрадчиво прошептала:

— Никогда не знаешь, как она себя поведет. Смотря, что ты хочешь узнать от нее. Впрочем, попытайся, а вдруг тебе повезет. — И Сара тихонько засмеялась.