Достать дракона, поймать корону

Надежда Мамаева, 2023

Если двум странам нужно заключить союз и скрепить его браком, а с обеих сторон одни принцы – не беда! Императрица может сказать, что ее фрейлины ей как дочери: выбирай, драконий князь, любую. Только не вот эту – она титулом не вышла. А у этой низкий дар – каких наследников она родит? И не эту. А вот ту… Да-да… Крайнюю в дальнем ряду девицу. Она согласна? Конечно! А если нет, у нас глава тайной канцелярии – отличная сваха! Любую замуж ушантажирует. В смысле, уговорит. Все бы ничего, вот только той крайней в драконьем отборе оказалась я. И это была только первая моя проблема…

Глава 3

Драконица, та самая молодая эйра из свиты Йордрина, сейчас стояла напротив моего супруга. Изящные женские пальчики кокетливо держали веер, взгляд с поволокой был устремлен на Владыку Рогнадира. Ее грудь, готовая вот-вот покинуть зону декольте и вырваться на свободу, точно пленник из заточения, прижималась к мундиру дракона.

— Князь, вы так благородно пожертвовали собой ради страны, заключив брак с этой смертной, — с придыханием произнесла девица и придвинулась чуть ближе к Йорду. — Но ведь вы дракон, истинный… И ни одна человеческая женщина не сможет дать вам того, что нужно. Того, что есть у каждой крылатой… У меня…

Она тряхнула головой, отчего длинные косы оттенка бронзы призывно качнулись, а лучи солнца заиграли в локонах, отбрасывая огненные блики. Я посмотрела на это и пришла к выводу: стрижка этой облезлой ящерице пошла бы больше. И чем короче — тем лучше. В идеале — вообще под ноль! И да, это не ревность во мне сейчас говорила, а чувство стиля.

— Мне показалось или ты знакома с этими двумя? — на грани слышимости произнес кинжал, который я держала в руке: когда продиралась через кусты, пришлось достать Эша из ножен.

— Только с одним, — столь же тихо ответила я и добавила: — Он мой муж.

— Я не понял… Твой муж что — дракон? И что он делает тут с этой рыжулей? — вопросил клинок и, не дожидаясь ответа, предложил: — Может, превентивно, не дожидаясь измены, отомстим? Переведем, так сказать, супружника в статус бывшего? А заодно и на тот свет? — азартно закончил кинжал.

— Тебе бы только пожрать… тьфу, убить кого-нибудь, — посетовала я, поудобнее перехватывая рукоять.

Меж тем дракон холодно посмотрел на рыженькую и ледяным тоном, каким осведомляются о процентах по торговой сделке, произнес:

— Хотите добровольно исполнить чужой супружеский долг?

От такой прямоты девица на миг растерялась. Но затем запальчиво ответила:

— Я просто хочу быть с вами и только с вами!

— Только со мной? — иронично отозвался Йорд. — Тогда есть маленькая проблема.

— Проблема? — переспросила девица.

— Куда девать остальных ваших любовников? Пятерых, если не ошибаюсь. И это только те, которых вы завели здесь, в Эйле.

— Они… — округлила накрашенный алой помадой рот драконица, играя в растерянность (в истинное удивление не поверил даже куст, в котором мы с Эшем прятались). А затем она беззаботно махнула рукой: — Они всего лишь помогают мне заполнить пустоту в сердце.

— Как интересно вы произносите слово «постель», — иронично заметил Йорд.

— Пока драконица не нашла своего истинного, такие шалости дозволительны, — игриво отозвалась эйра. — А я его еще не встретила. Вы — уже потеряли… Так что нам мешает быть вместе? Ничего! Наши сердца свободны…

— Мое — нет, — твердо произнес Йорд. Голос его при этом звенел сталью.

Но рыжая словно не ощутила угрозы, которая буквально пропитала воздух вокруг. Она положила свободную от веера правую руку на мужское плечо и проникновенно начала:

— Вы все еще ее…

И тут ветка под моей ногой хрустнула, заставив рыжую испуганно замолчать. А я поняла, что больше таиться нет смысла, и вышла из кустов. Потому что поняла две вещи. Первая — эта рыжая меня бесит. Вторая — я жадина. И, оказывается, не люблю, когда мое даже глазами лапают. А тут — руками!

— Не помешала тебе, дорогой? — вежливо поинтересовалась я у дракона. — А то ты, кажется, проводишь собеседование на роль любовницы…

— Ты против? — светским тоном осведомился Йорд.

С учетом того, что при этом моя щека была расцарапана о ветку, видок — как у сумасшедшей, а в руке зажат кинжал, вопрос ответа явно не требовал.

Сообразила это и девица. И, похоже, настолько этим впечатлилась, что у нее отказали мозги. Напрочь. Потому как первое, что она спросила, обратившись к Йорду, было:

— А вы с ней, — кивок в мою сторону, — уже на «ты»?

— Скажу больше, графиня, мы с Шэй же-на-ты…

В гулкой тишине было слышно, как она сглотнула, и теперь да, действительно, а не притворно была ошарашена. А затем рыжая завороженно уставилась на клинок в моей руке. Как кролик на удава. Острие еще и блеснуло в закатных лучах, и это послужило сигналом. Наскоро пробормотав извинения, девица зашуршала юбками и помчал… последовала прочь. Очень быстро последовала.

«Собеседование не прошла», — промелькнула отстраненная мысль. А затем я услышала:

— Кажется, ты, дорогая, хотела немного отдохнуть в наших покоях… Не знал, что ты любишь активный отдых…

— А ты — тискать девиц по кустам, — парировала я. И плевать, что Йорд никого не обнимал, даже пальцем не притрагивался. Сам факт!

— Ревнуешь? — серьезно спросил Йорд. В этот момент он напомнил мне снежный вихрь. Тот, что неистово швыряет пригоршни снега во время бури. За этим неистовым ветром хорошо следить зимой, сидя у окна, но не приведи двуединая сила повстречать его в чистом поле…

Точно. Вихрь — мысленное прозвище само легло на дракона. И так ладно, что захочешь — не отдерешь, не забудешь. Вихрь. И точка.

— Вот еще! — фыркнула я. — Мне просто нужно было с тобой поговорить.

— О чем? — подходя ко мне, спросил дракон и взял аккуратно, даже нежно, за подбородок, заставив посмотреть ему прямо в глаза.

— О многом, — я выдохнула, стараясь собраться с мыслями. Но они решительно отказывались идти на собрание! Хоть тресни! В голове был полный хаос. И я спросила первое, что пришло на ум, лишь бы потянуть время: — Но сначала скажи, почему эта эйра, — я выдавила из себя вежливый аналог «рыжей заразы» (чтоб у этой ящерицы хвост отпал!), — так удивилась тому, что мы на «ты»?

— Потому что у драконов часто даже в клане принято обращаться на «вы». «Ты» — привилегия для самых близких. Но что-то мне подсказывает, что речь не об этом…

— Да, — решительно произнесла я. Либо я сейчас подтолкну Йорда к тому, чтобы он меня убил, либо смогу изменить будущее. Сказать? Или промолчать? Если еще утром я была абсолютно уверена, что Йорду не стоит знать о своем будущем, чтобы не сделать его неотвратимым, то сейчас… Хотелось верить, что я все же смогла свернуть на вилку событий. Потому что, кроме веры, мне ничего не осталось. Была не была! И я произнесла: — Дорогой, кажется, ты хочешь меня убить…

— С учётом того, что кинжал сейчас в твоих руках, это спорное утверждение, — заметил Вихрь.

— Не сейчас. Через несколько дней.

Что удивительно, дракон не посмеялся надо мной. Лишь уточнил:

— Почему ты так решила?

— Я не решала. За меня это сделало пророчество…

Произнесла и прикрыла глаза, стараясь прислушаться к себе. К будущему. Как там в безвременье? Не изменили ли направления линии судеб? Не завязались ли новые узелки? Не дрожит ли какая из нитей натянутой струной, что вот-вот готова оборваться?.. И ничего не почувствовала!

Зато Вихрь ощутимо напрягся и спросил:

— Можешь с этого момента поподробнее?

— Помнишь, сегодня утром я закричала?

— Когда тебе привиделась девушка, погибшая на кладбище от заклятия Илроя? — уточнил дракон.

Тут я и поняла: ложь — самая мелкая из монет. Дешевле гнутого медного форинта. И с ней долго не протянешь. В моем случае — даже дня не удалось. И вот сейчас мне нужно было ее разменять. Только не получу ли я на сдачу врага взамен мужа? Как дракон отнесется к тому, что я ему соврала? Но сожалеть было поздно. А отступать — некуда.

Я почувствовала, как по позвоночнику скользнула предательская капля холодного пота, как начали неметь от нервного напряжения кончики пальцев, как вдруг резко кто-то выкачал из дворцового парка весь воздух.

Тревога нарастала.

Прикрыла глаза, стараясь справиться с эмоциями, и, как заклинание, мысленно повторила: только победив свой страх, я смогу выиграть свою жизнь. Так что, Шэй, соберись.

— Нет. Не она. Я увидела собственную смерть. И убил меня ты, — выдохнула, словно обвинила, чувствуя, как подступающая нездоровая паника превращается во вполне себе здоровую злость.

— Я? — нахмурился Вихрь так, что меж бровей обозначилась морщина. — Каким образом?

— Ты на меня наплевал, дорогой супруг, — в сердцах выдохнула я.

— Фигурально?

— Буквально! Огнем, — прошипела я и мотнула головой, освободив свой подбородок из мужских пальцев.

— Ты злишься, — заметил дракон.

— Имею право. Ты меня убил.

— Пока что нет, — возразил Йорд.

— Для пифии это вообще не аргумент, — выпалила я. — Пф, подумаешь, будущее. Какая разница когда?

— Для меня — существенная, — ответил Вихрь и добавил: — Можно все же узнать детали?

Я сжала клинок, на миг окунувшись в воспоминания. Они были яркими, обжигающими, пронизывающими насквозь.

Посмотрела вдаль, туда, где красный диск солнца опускался в пурпурные облака. Весенний закат — время, когда можно забыть о повседневных заботах, окунуться в магию цветочных ароматов и свежести, пробудившейся от зимнего сна жизни. Первые стрекозы и бабочки, что сновали весь день, в вечерний час зажигали свои крылья в последний раз, прежде чем скрыться на ночь. Птичий щебет раздавался вокруг, заполняя сумерки.

И среди царящего вокруг умиротворения были мы с Йордом. Как две натянутые струны. Как две стрелы, готовые сорваться в полет.

Мое рваное дыхание. Его подчеркнутая сдержанность. И звенящее осколками нервов напряжение между нами.

Наконец я выдохнула и начала свой рассказ. Он вышел долгим, хотя само видение длилось всего ничего — не больше пары секунд. А все потому, что один дотошный дракон задавал один уточняющий вопрос за другим.

Когда же я перешла к тому, как сбежала от своего караульного и оказалась невольной свидетельницей разговора в гостевой комнате, Йордрин и вовсе превратился в сущего дознавателя!

Когда я закончила, то глубоко выдохнула, словно освобождаясь от тяжести видения, которое пережила. Мой взгляд встретился со взглядом Вихря, и я увидела, что в его глазах нет злости.

Холод? Да! Расчет? Однозначно! Негодование? Да, и оно тоже… Да много чего, но не злость.

— Почему ты не сказала мне раньше?

— Не доверяла.

— А теперь доверяешь?

— Конечно, нет! Просто обстоятельства изменились. Точнее, это я должна их изменить…

— Мы. Мы должны, — поправил меня Йорд. — Я, знаешь ли, тоже не хочу становиться твоим убийцей. Драконов и так многие едва терпят, считая потенциальной угрозой. А твоя смерть станет шикарным поводом напасть на нас…

Политика… Одна политика. Голая логика и расчет… Я передернула плечами. Не от прохлады, которую дарили сгустившиеся сумерки. Нет. Холод поселился там, внутри, в сердце. И он был таким лютым, что вымораживал душу.

— Я буду рядом, Шэй, — вдруг произнес Вихрь и шагнул ко мне. — Всегда. И сумею тебя защитить.

Твердая, сильная мужская рука легла мне на плечо, обнимая, согревая и словно защищая от всех бед. Я прикрыла глаза. Потому что устала бояться. Потому что просто хотелось довериться. Хотя бы на миг почувствовать, что я не одна против всего мира. И тут услышала:

— Шэй, у нас все получится. Обязательно. Ведь тебе уже удалось невозможное…

— Что именно? — уточнила я, как истинная ведьма, прикидывая: где именно могла спалиться и как это заметили? Выходило, что никак и нигде, а это значит, можно было изобразить обиду. Можно… Но не хотелось.

Потому лишь запрокинула голову и посмотрела вверх: хотела заглянуть дракону в глаза, а получилось только на подбородок.

— Тебе единственной удалось одурачить мой артефакт правды, когда утром рассказывала о своем видении.

Пришлось поведать о своем зачетном пророчестве. И том, как оно пригодилось.

— Так ты обманула меня, сказав правду? — уточнил со смешком Йорд.

— Ну да. — Я пожала плечами.

— Отличный ход. Возьму на вооружение, дорогая. Но только если ты меня сейчас не прикончишь…

— О чем ты? — не поняла я.

— Твой кинжал упирается мне в ребра, — не меняя светского тона, ответил Йорд.

Я перевела взгляд на свою руку. Точно. Острие клинка уткнулось дракону в грудь. Как раз напротив сердца.

М-да… как-то неудобно получилось. Обвиняю Вихря в моем убийстве, а сама… Хотя стоп! Не сама. Я попыталась опустить руку с Эшем вниз и тут услышала:

— Куда! Такой удобный случай прирезать ящера! Коли давай! Я уже почти все сам сделал!

Дракон и бровью не повел, словно ничего не слышал или…

— Я могу говорить только с тем, в ком течет кровь детей ночи, — подтверждая мою догадку, отозвалась железяка. — Так что эта ящерица нас не слышит! Действуй!

В следующий миг я ощутила, как руку повело. Точнее, ее направлял Эш, который стремился занять свое место в сердце дракона. Жаль, что не фигурально.

Мне это не понравилось, и я постаралась отвести кинжал в сторону. Железяка этому воспротивилась, но острие все равно сместилось ниже и вбок.

— Ну, печень — тоже неплохо, — отозвался клинок.

Хотелось ответить, что этот кинжал уже и так успешно засел в печенках. Только у меня. Но думаю, что Йорд и вовсе примет меня за полоумную: мало того, что видения ловлю, так еще и с клинками разговариваю. Дракон-то Эша не слышит…

— Если ты решила меня устранить, чтобы предотвратить напророченное будущее, но не можешь определиться, куда ударить, то могу подсказать, — убийственно-спокойным тоном предложил дракон.

— Не надо подсказывать. Я просто пытаюсь тебя спасти, — прошипела, борясь с остервенелым сопротивлением клинка.

— От жизни? — иронично заметил Йордрин.

— От прошлого, — выдохнула я, начав догадываться, что у кинжала с драконами не просто старые, а прямо-таки древние счеты. И на эти кредиты кровной мести наверняка набежали внушительные проценты. Немудрено за столько-то веков. Как бы узнать поподробнее о вендетте Эша до того, как свадебный подарок прирежет новобрачного.

— Ты выбрала интересный способ, чтобы это сделать, — заметил дракон.

Я, лихорадочно соображая, как ЛОГИЧНО объяснить происходящее Вихрю, произнесла:

— Да я ничего не выбирала! Руку просто свело. Не могу разогнуть. Ты не мог бы помочь…

— Значит, помочь? — произнесено это было спокойно, я бы даже сказала — расслабленно.

Тем неожиданнее стал резкий рывок, когда мою кисть перехватили, вывернули, и кинжал со звоном упал на брусчатку дорожки, а затем и вовсе покатился в кусты, а я оказалась прижата к дракону. Хотелось бы сказать, что мы очутились лицом к лицу, но в нашем случае это было скорее носом к шее. Причем так близко, что я почувствовала запах Йорда, в котором была свежесть моря с нотками мяты и дуба.

А еще, помимо аромата, я ощутила, как меня виртуозно провели. Опять! Все то время, когда я была уверена, что вот-вот случайно прикончу дракона, этот гад крылатый мог прекрасно себя защитить. Он держал ситуацию под контролем. А я, наивная…

— Зачем? — мой вырвавшийся вопрос был полон возмущения.

— Хотел тебя понять. Но, кажется, у меня появилось лишь больше вопросов… На целый список, — Йорд произнес это, чуть наклонившись.

Его горячее дыхание опалило мою щеку. Я вскинула голову, чтобы посмотреть Вихрю в глаза, и на миг забыла, зачем вообще нужен кислород. Лишь ощутила, как резко подскочивший пульс не просто стучит — ломится в мои барабанные перепонки. Бум-бум-бум. Его бешеный ритм тараном пробивал стену моего самоконтроля.

В этот миг я поняла, что могла бы закрыть глаза, чтобы не видеть Йордрина, заткнуть уши, чтобы его не слышать, но… я не могла закрыть свое сердце от тех чувств, которые не хотела бы испытывать. Например, желание прикоснуться к одному дракону. Дотронуться кончиками пальцев до его скулы…

Вихрь наклонился ко мне, и я ощутила его губы. Напористые. Твердые. Требовательные. Йорд целовал меня, как делал, кажется, все в своей жизни: без тени сомнения, не оглядываясь на цену, которую придется заплатить.

В голове вмиг стало пусто. Впервые я не могла ни о чем думать. Лишь чувствовать. Таять податливым воском в мужских руках, теряя разум, волю. Прожить целую жизнь. Умереть и вновь родиться за ту краткую секунду, что Йорд касался меня.

Дракон оторвался от меня на миг. Я ощутила хриплое мужское дыхание и затуманенным взором увидела бешено бившуюся на его виске жилку. Кажется, этот поцелуй стал нелегким испытанием не только для моего самообладания.

— Земляника и жасмин.

— Что? — не поняла я.

— Какой вкус у твоих губ. Оказалось, земляника и жасмин. Это был один из многих вопросов о тебе. И хотя бы на него я узнал ответ.

— Не стоило, — прошептали мои губы, хотя сердце было со словами не согласно.

— Не смог удержаться, — без тени раскаяния отозвался Йорд.

— Ничего! Вот станешь трупом, архов потрох… — донеслось грозное из кустов, — и сдерживаться не придется! Нет пульса — нет желаний. Причем любых! Я до тебя еще доберусь.

Лишь неимоверным усилием воли я смогла не подать виду, что слышу увещевания кинжала.

— В следующий раз, когда тебя будет что-то интересовать, просто спроси, — отходя на шаг от дракона, ответила я. — Не нужно экспериментов.

— А ты ответишь? Честно? — Он иронично поднял бровь.

Мы оба знали, что нет.

— Я не… — начала было. Но тут в кармане Йорда сработал сигнал переговорного артефакта.

Дракон поднял кристалл на уровень груди и сжал, активируя. Перед Вихрем тут же возникла миниатюрная проекция Арнсгара, долгих, чтоб он сдох, лет ему жизни.

— Преступника, что пронес разрывное проклятие в храм, нашли в камере мертвым. И некромант утверждает, что его дух не допросить: он развеян. Но на повторном допросе этого мага выяснились интересные детали. Думаю, тебе стоит заглянуть ко мне… — без обиняков произнес глава службы безопасности.

Йорд лишь коротко кивнул, давая понять, что скоро будет, и отсоединился.

— Мне нужно идти. Ты сама все слышала… — произнес Йорд. Да объяснения, в принципе, и не требовались.

— Мы всего сутки как женаты, а у меня уже голова кругом от этих покушений. Прошлых, будущих… — выдохнула, прикрывая глаза. Навалившаяся враз усталость давила на плечи.

Увы, даже если бы вчера я проорала «нет» у алтаря, жертвоприношен… в смысле свадьбу было бы не остановить. Ведь это была не просто брачная церемония, а заключение политического, демоны его дери, союза.

— Я не дам тебе погибнуть, — твердо произнес Йорд и посмотрел мне в глаза. Затем его взгляд сместился чуть ниже, на вырез порванного платья, и он добавил: — А пока… Тебя доставить до покоев?

— Для прогулки по коридорам дворца у меня наряд не очень. — Я выразительно указала на свое разорванное платье, намекнув, что кустами-закоулками оно лучше будет.

— Я поэтому и предлагаю, — улыбнулся Йорд.

Я решила было, что он имеет в виду каким-то особые драконьи чары. Иллюзию там какую, которую не распознает и сильный маг, или отвод глаз… И согласилась.

— Давай. Только дай мне буквально пару секунд. Носик припудрю. — И, не дожидаясь ответа супруга, нырнула в кусты.

Когда отыскала Эша — благо кинжал отлетел недалеко, — спрятала его в ножны на бедре, одернула разорванный подол и вышла из кустов, то слова: «Все, я готова», — застряли в горле.

Потому как «доставить» в исполнении дракона было далеко от того, к чему я привыкла. На лужайке, поправ все шаблоны, а заодно и кусты дворцового сада, сидел дракон. Ехидно так сидел, хитро кося на меня своим глазом.

В свете лун, что взошли на небосвод в густых вечерних сумерках, силуэт мощного зверя был исполнен красоты и величия. На его чешуе отражались блики, создавая игру света и тени. Мощные крылья, гордо поднятая голова с длинными рогами, острые клыки, что чуть выдавались над губой, — все это было столь же прекрасным, сколь и смертельно опасным.

От тела дракона исходили волны величия и непоколебимой уверенности, силы и могущества, которые стояли на страже древних знаний и богатств.

— Йорд? — самый идиотский из вопросов сорвался с моих губ помимо воли.

Дракон чуть склонил голову в жесте: за кого ты меня принимаешь? Я не какой-нибудь человек… Я древний, могущественный…

И тут я вспомнила, что Вихрь говорил о двойных именах у сынов неба.

— Дьярвирон Пробужденный? — предприняла вторую попытку.

Ящер довольно оскалился. И в этой ухмылке он был одновременно похож и не похож на Йорда. Это заставило задуматься: а насколько зверь — человек? И одна ли у драконов суть? Характер? Мысли? Или это два разных существа, связанных в одно оборотом?

Но не успела я на эту тему поразмыслить, как дракон поднялся, расправил крылья, напружил лапы, отталкиваясь от земли, и в следующий миг он оказался в воздухе, а я — в его лапах, которыми меня схватили.

Несколько секунд позор… полета — и я очутилась на балконе наших с Вихрем покоев. Опустили меня бережно и деликатно. Ну… по драконьим меркам бережно и деликатно. Я всего-то пролетела пару футов до того, как мои подошвы коснулись тверди. При этом даже смогла устоять на ногах по приземлении, а не позорно шлепнуться на копчик. А затем крылатый помчал дальше.

Меня же стал терзать вопрос: куда дракон при трансформации прячет свою одежду? И вообще, что с ней происходит? Волколаки вон ее рвут в клочья, если не успели снять перед оборотом…

— Эй, ты чего там застыла? — требовательно вопросил клинок.

— Не мешай мне. Я очень занята, — произнесла сердито. Выискался тоже, убийца несчастный, на мою голову! Лишь бы прирезать кого… А мне потом думай, что делать с трупом.

— И чем же? — въедливо уточнил клинок.

— Дышу! — стиснув зубы, прошипела я.

— А… самокопанием, значит, занимаешься, — глубокомысленно изрек Эш. — Ну тогда, раз копаешься, сразу сажай там у себя что-нибудь. Семена ненависти к драконам, например…

— Лучше мандрагору, — мрачно изрекла я.

— Зачем? — не понял клинок.

— Чтобы, когда ты ее достанешь, она за меня могла ярко, громко и нецензурно выражать все, что я о тебе думаю!

— Сильно нецензурно? — уточнил Эш, до которого стало доходить, что он сделал что-то не то.

— Очень, — заверила я клинок. — Ты пытался угробить моего мужа.

— Тю! Муж — это всего лишь условность, навязанная этикетом. Да и вообще, с учетом дворцовых интриг, понятие временное… — начал было разглагольствовать кинжал и, вдруг осекшись, протянул: — Хозяйка, только не говори, что он тебе…

— Не говори глупостей! — отрезала я. — Конечно, нет!

Произнесла это уверенно и категорично. Эх. Мне бы в душе такую же уверенность, как в голосе…

— Фух. А то я уж испугался. Еще это твое предсказание о собственной смерти… — протянул клинок, с намеком так, и предложил: — А может, твоего мужа тогда все же убьем… Превентивно.

— Нет, — во второй раз рявкнула я.

— Эх… Ну нет так нет… — опечалился кинжал. — Ладно, давай я его не буду трогать, раз уж ты так против…

— А всех остальных драконов? — уточнила я.

На что услышала горячее:

— Еще как буду!

— Откуда в тебе такая кровожадность к крылатым? — задала я мучивший меня вопрос.

И ответ на него меня весьма озадачил…

Из рассказа Эша выходило, что раньше было противостояние двух рас: драконов — сынов неба, наделенных даром стихий, и детей ночи — магов крови, жизни, смерти и времени. Считается, что стригои даже изобрели артефакт, способный переносить в прошлое. Правда, на его создание потребовалась прорва энергии.

— Просто энергии? Магической? — уточнила я, заподозрив неладное. Уж больно обтекаемая формулировка была у клинка.

— Жизни, — нехотя ответил клинок. — Тогда на жертвенном алтаре оказались тысячи людей — представителей самой слабой и малочисленной расы.

Я представила враз столько смертей, и у меня волосы зашевелились на затылке.

— Вот-вот… Драконам это тоже не понравилось, — увидев мою реакцию, прокомментировал Эш. — И они на это намекнули стригоям. Правда, сделали это в жесткой ультимативной форме. Ящерицы заявили, что дети ночи должны ответить за содеянное и выдать для публичной казни свихнувшегося мага, который все это затеял. Иначе они, драконы, наплюют огнем на все наши договоры и сотрут с лица земли Торлу. Сравняют ее стены и дома с землей.

Я попыталась припомнить, что это за название, и не смогла. Предположила, крылатые и вправду сдержали слово, и оказалась права. Стригои отказались подчиняться, веря, что вскоре изменят ход всей истории. Уничтожат драконов еще до их появления. Это стало их ошибкой.

Дети неба смогли уничтожить и артефакт. От него осталась лишь малая толика, и та затерялась в песках времени. Но драконы заплатили за это высокую цену. Месть стригоев оказалась страшна. Дети ночи разрушили Оплот — парящую земную твердь, что плыла по небу средь облаков. Да, взрослые драконы расселились далеко по материку, но сердцем империи Крылатых был Оплот.

Возможно, после атаки стригоев на твердь развязалась бы война, но… Не успела. Сначала детей ночи начала косить болезнь, в результате которой все тело в считаные дни каменело, а затем рассыпалось в прах. Затем недуг перекинулся и на драконов, но их статуи не превращались в тлен.

— Этот период в истории ныне все знали как эпоху окаменения, — просветила я кинжал.

— Да? Не знал. Меня положили в гробницу вместе с предыдущим хозяином, когда ящерицы еще вовсю рассекали по небу, а стригои строили им планы мести. А я вот заснул под могильной плитой. Как оказалось, на сотни лет…

«Проспал исчезновение двух самых могущественных рас, а затем возрождение одной из них», — закончила за Эша. Впрочем, вслух поинтересовалась другим:

— А как же альвы и цверги? — поинтересовалась я. — Почему не вмешались?

— А что они? Одни засели в своих лесах, делая вид, что им нет дела до людей, а как по мне — просто струсили. Их же тоже немного были. А подгорники — им и правда особо не было интересно, что происходит на поверхности…

— Да уж… — только и протянула я.

Как давно это было, а отголоски случившегося слышны до сих пор… И всей правды мы так и не узнаем. Да что там правды. Банальных вещей — и то! Вот, например, какова продолжительность жизни драконов? И сколько лет может быть моему мужу?

— Думаю, около ста, — изрек кинжал, и я поняла, что последний вопрос задала вслух.

— Сколько-о-о? — потрясенно выдохнула я.

— Ну, это примерно… Юношами драконы считаются лет в сорок. А этот ящер — который твой…

— Он не мой, — отреклась тут же я.

— Хорошо, — покладисто произнес Эш. — Этот НЕ ТВОЙ ящер на юношу же не тянет. Скорее на матерое драконище. Лет под сто. А как он виртуозно обыскал тебя во время поцелуя… Даже я восхитился! Точно, четко, профессионально… Чувствуется опыт! — соловьем разливался клинок.

А мне хотелось одному опытному… дать по шее. Хотел он вкус моих губ узнать. Ну-ну…

Лучший в моей жизни поцелуй оказался банальной проверкой: не завалялся ли у меня где еще один клинок. А то и двуручный меч, заряженный арбалет, дубина, парочка разрывных проклятий… Ну а вдруг?!

— Я бы на его месте сделал так же, — не подозревая о моих мыслях, продолжала железяка. — Он ведь явно заподозрил неладное.

— Угу, — согласилась нехотя. Даже я в свое «руку свело» не поверила ни капли. А тот, кто во всем привык видеть подвох, и подавно.

Но демоны! За поцелуй обидно! А когда мне обидно, я мщу!

Правда, пока был вопрос, как именно это сделать? Но у меня имелся под рукой (точнее, в ладони) специалист по вендетте. Жаль только, что все советы Эша заканчивались фразой: «…а потом убить».

Так ничего и не придумав, зато основательно подзамерзнув, я вернулась в покои. Время на хроносах было ближе к полуночи, а день насыщенным, так что я приняла, как мне тогда казалось, единственно верное решение — лечь спать.

Конец ознакомительного фрагмента.