Фантазия для голоса со слезами

Надежда Лезина, 2019

Героини рассказов – женщины. Разных возрастов. С разными судьбами. Они сомневаются, ошибаются, смеются и плачут. Они такие разные, но объединяет их одно – все они хотят быть счастливыми, любить и быть любимыми. Написать письмо с признанием и сжечь его? Пойти в ЗАГС под чужим именем? Встречаться с нелюбимым, чтобы вернуть своего единственного? Каждая ищет свой путь, у каждой своя "азбука женского счастья". И у каждой свои представления о жизни, свои фантазии.

Шуба

— И-ир? Привет. Шубу продаю. Норка, не дорого. Наш размер. Тебе не предлагаю, знаю — не разбогатела ещё. Может быть, спросишь там у себя на работе? Ты в доле.

Ленка в свойственной ей телеграфно-деловой манере вывалила информацию и, казалось, даже не ждала ответа.

— Лен, какая шуба?! Весна через месяц! И вообще, я ещё сплю. Давай попозже.

Ирина шмякнула трубку городского телефона на тумбочку и, завернувшись поудобнее в одеяло, отвернулась к стенке и закрыла глаза. «Чёрт, будильник ещё не прозвонил, а ей не спится!» — подумала с раздражением. Поняв, что заснуть уже не получится, встала и, накинув тёплый махровый халат, с полузакрытыми глазами поплелась на кухню. Включила чайник, телевизор, компьютер, поставила на зарядку мобильник и пошла в ванную…

С Леной они познакомились случайно. Ветеринарша, лечившая на дому Ирину собаку, предложила однажды съездить к её давней знакомой, которая регулярно возила и продавала одежду из Европы. Тогда, после глобального исчезновения «комиссионок» в годы перестройки, только начали появляться магазинчики «Second Hand», заваленные в основном второсортными товарами из Польши. Поэтому место, где продавались вещи, привезённые из Швеции, Англии и Германии, которые, к тому же, можно было рассмотреть и померить в домашней обстановке — не спеша, с чувством, с кайфом покрутиться перед огромным зеркалом, а потом на кухне с удовольствием попить чай-кофе, а иногда и кое-что покрепче, конечно же, притягивало огромное количество желающих. Да и цены там были вполне щадящие. Но главное, что привлекало покупательниц, а это, конечно же, были женщины разных возрастов и комплекций, так это — хозяйка дома, Лена — общительная, гостеприимная хохотушка, принимавшая живейшее участие в этом примерочном ажиотаже. Обладая завидной интуицией и умением оценить не только размер кошелька и социальный статус любительниц эксклюзивной одежды, но и их человеческие качества, она постепенно оставила в списке своих «постоянных покупательниц» человек двадцать, но одновременно собирала в своей небольшой квартирке не более пяти женщин. Так и общаться проще, и советами друг друга не замучают, из-за размера не повздорят, да и за кухонным столом разместиться смогут. Лена по специальности была дизайнером одежды, когда-то работала в ателье, шила на заказ навороченные модели, но потом решила, что пора открывать своё дело. «Челночила», как многие в то время, сдавала на реализацию польский трикотаж. Зарабатывала. Но вскоре клетчатые «сумки-нищенки» настолько надоели, что она решила нанять на работу людей, которые бы ездили в Европу и привозили ей прямо домой одежду, купленную там на распродажах. Все товары были отличного качества, аккуратно уложены в коробки или мешки, и, что особенно ценно — ещё не вышли из моды. Так что купить недорогую, модную вещь, пусть даже на один сезон, позволить себе могли почти все её клиентки. Некоторым, давнишним знакомым, она иногда давала рассрочку. Единственно, что не разрешала — менять вещи или возвращать.

Лену любили все. К ней ехали как на праздник. С ней можно было просто поговорить — обсудить что-то, пожаловаться на жизнь, на мужа. А поводом и «провокатором» подобных жалоб был Вася, с которым Лена жила вот уже несколько лет и всё никак не решалась зарегистрировать брак. Вася вызывал восхищение и зависть всех женщин, кто хоть раз побывал в их доме. Имя Васи, упоминалось в разговорах всякий раз, с трепетом в голосе, когда речь заходила о «козлах-мужьях» и когда надо было сравнить или сделать вывод — «Это ж не твой Вася!». Ленка кокетливо хихикала, говорила, что «это он только при вас такой, на самом деле такой же лодырь и неряха, как и все мужики; зарабатывает мало, то телевизор часами смотрит, то с компьютером в преферанс играет, и вообще — толку от него никакого!». Но все-то видели совсем другого Васю! Васю, который встречал каждую пришедшую женщину с улыбкой, Васю, который называл Лену только «Леночкой» и «Ленусиком», Васю, спрашивающего каждую даму, даже ту, которую он видел в первый раз, что ей приготовить — кофе или чай? Крепкий? Сладкий? С лимоном? Вася бегал в магазин по нескольку раз за вечер, так как Лена могла, увлекшись тряпочными вопросами забыть, что дома нет то хлеба, то сахара. То посылала за шампанским, на радостях, если было куплено много товара и возбуждённые покупательницы никак не могли уйти, и, не переставая, обсуждали приобретённые обновки, советовались — что и с чем лучше носить. Вася реагировал на любую прихоть, любой каприз «любимого Ленусика». Ленкины подружки и клиентки призывали Васю, когда нужно было померить мужской свитер пятидесятого размера: его просили повернуться, поднять руки, похлопывали по накачанной спине и удовлетворённо улыбались, представляя в этом свитере кто сына, кто брата, кто — мужа. И были уверены, что свитер этот будет сидеть на них так же ладно и складно.

Однажды Ирина заехала к Лене покопаться в очередной порции товара и с удивлением обнаружила на комоде свадебную фотографию в красивой рамке. Ленка в шикарном кремовом платье с длинными, широкими гофрированными рукавами выглядела как райская птица! Копна рыжих вьющихся волос была украшена белой розой. (Она вообще обожала розы — её гордостью была розовая аллея на даче из ста двадцати кустов. И все эти кусты покупал, перевозил, подрезал и поливал Вася.) На фото Вася в строгом чёрном костюме выглядел таким счастливым, каким может выглядеть только любящий и любимый человек. И, глядя на эту пару, хотелось улыбаться и верить в то, что такими они будут всегда.

— Ле-на! Поздравляю! Как здорово! Я так рада за вас! — Ирина аж запрыгала на месте. — С меня подарок!

— Ну да, спасибо. Вот, решилась через восемь лет, — немного смутившись сказала Ленка. — Да не надо подарков, всё у нас есть. А сувенирами только квартиру захламлять, и так тесно. Если деньги лишние есть — себе лучше что-нибудь купи…

… Ирина наслаждалась, стоя под струйками тёплого душа, и размышляла о том, что же заставило Лену позвонить ей в такую рань, и почему она заговорила о шубе. «Халат, кстати, тоже от неё. Спасибо, что уговорила купить тогда, а то я всё сомневалась — велик, не велик? Не велик! Тепло и уютно», — сама с собой разговаривая, заварила кофе и потянулась к телефону.

— Лен, я проснулась. Что ты там про шубу говорила? Почему продаёшь?

Ленка молчала.

— Эй, ты слышишь меня?

— Ириш, ты помнишь, Вася говорил мне, какая я красивая в этой шубе? Как он радовался, когда я её купила!… Теперь я не могу на неё смотреть. Мне больше никто не скажет, какая я… красивая… в этой шубе… Вася умер…