Супер «горничная»

Надежда Волгина, 2019

Подруга клялась, что никаких проблем не возникнет. И Алиса ей поверила, согласилась подменить ее. Работа планировалась два раза в неделю, на пару часов ничегонеделания. А ее бессовестно заставили работать каждый день и гораздо дольше, чем пару часов. Работодатель Алисы – дряхлый старичок? Нет же! Развязный молодой мужчина – любитель баб и гулянок.У них все началось с войны, а дальше покажет время.Автор обложки – Ольга Волкова.

Глава 5

Почему так часто в жизни срабатывает закон подлости? А? Вот ведь еще полчаса назад ничто не предвещало дождя, а стоило мне только выйти из машины, как подул сумасшедший ветер, и с неба принялись падать первые капли дождя. И если бы я не рванула к дому, то умудрилась бы вымокнуть до нитки, потому что ливануло, как только я оказалась под навесом.

Не успела я решить, стоит ли открывать дверь имеющимся у меня ключом, как та распахнулась, а я оказалась в жарких и тесных объятьях. Таких тесных, что от неожиданности даже пакет с удобрениями выпал из рук.

— А кто это к нам пожаловал? Новогодняя елочка, пахнущая дождем?

Дыхание Савелия обожгло мне ухо и щеку, а его ладони припечатались к моим ягодицам. От такой наглости невольно задохнулась. А когда почувствовала бугор, что бесцеремонно прижимался к моему животу, то и вовсе разозлилась.

— Заготовки убрал! — прорычала ему в лицо. — А то ведь елка может и исколоть. А еще покусать!..

— А еще ты знаешь приемчики, — расплылся Савелий в довольной ухмылке и смачно огладил мою пятую точку. — Это мы тоже проходили. Только вот, не боюсь я тебя, рыжуха.

— Да, пусти ты! — принялась активно вырываться я, когда руки его двинулись вверх, подбираясь к моей груди. — Мы же договорились — без рук! И я тебе не рыжуха.

Терпеть не могла это прозвище! Так меня дразнили в школе за пышную шевелюру, отливающую рыжиной. Но с возрастом рыжины в волосах становилось все меньше, да и я подкрашивала их в золотистый оттенок. Где он там рыжее-то разглядел?!

— Сколько же силищи в тебе! — со смехом оторвал меня Савелий от себя, но продолжал удерживать за плечи. — Брыкаешься, как строптивая кобылица.

— А из тебя эпитеты прут как из рога изобилия! И все такие ласковые приятные слуху. Пусти, сказала!

— А ты не заслужила других. Кроме того, тебя следует наказать за вот эту шишку, — взял он мою руку и прижал к своей голове.

Первое, на что невольно обратила внимание, так это то, какие мягкие и даже шелковистые у него волосы. А потом уже почувствовала под пальцами приличных размеров шишак.

— И что это? — вырвала я руку.

— Бытовая травма, что же еще. Сознательно нанесенное увечье, за которое грозит уголовная ответственность. Ты случайно не знаешь, кто забил дядюшкин шкаф бутылками? — вкрадчиво поинтересовался Савелий.

— Понятия не имею, — равнодушно пожала я плечами.

А сердце-то уже было не на месте — зашлось в легком испуге. Значит, месть свершилась, и его поколотило бутылками. Сама я как-то забыла про них за всеми последними событиями и переживаниями. А вот его, кажется, умудрилась разозлить. И чем это мне грозит, остается только догадываться. Впрочем, скоро я все узнаю, судя по его виду. Смотрит, как будто сожрать собирается.

— А вот я догадываюсь. И теперь я должен наказать тебя.

— Да кто ты такой!..

— Тот, на кого ты сейчас работаешь, — перебил меня Савелий. — И если раньше мы договаривались на три часа, то теперь ты будешь оставаться тут на пять часов.

— С ума спятил?! Это же почти полноценный рабочий день! — возмутилась я, про себя решив, что пока отделалась малой кровью.

Да и маловато было трех часов-то, положа руку на сердце, чтобы успевать сделать все в доме и в оранжерее. Цветы требовали особого ухода — это же экзотика!

— Понимаю… — протянул Савелий. — И готов тебе платить за него зарплату, хоть ты этого и не заслуживаешь. А еще — мне не нравится твой наряд. Прежний был гораздо лучше, — расплылся он в похабной улыбочке. — Завтра приходи в нем. Ну разве что, трусики можешь менять. Думаю, на тебе мне любые придутся по вкусу.

Вот же урод озабоченный! Даже не подумаю! А заставить он меня точно не сможет.

— Ладно, чего мы тут время зря теряем, — схватил он меня крепко за руку. Вот же — еще и ласты тут свои распускает. Но вырываться не стала — хватит с меня вчерашних синяков. — Как видишь, в доме чисто, за тебя это сделали более умеющие люди, — обвел он взглядом гостиную, и я невольно последовала его примеру.

Да, все вокруг сверкало чистотой, только вот цветочки в горшках показались мне какими-то вялыми, грустными. Ничего, родные, я вас сегодня обязательно полюблю и позабочусь о вас. Только потерпите чуть-чуть — сначала мне нужно разобраться с этим деспотом.

— Сегодня от уборки я тебя освобождаю.

С этими словами Савелий потянул меня к лестнице. Но не вверх, а вниз. В подвал он меня, что ли, тащит? А там решил убить и замуровать в стену?

— Куда мы идем? — поинтересовалась будничным тоном.

— Покажу тебе фронт работы.

— В подвале?

— А ты бы предпочла мою спальню?

— Я бы предпочла не знать тебя никогда!

— Увы — судьба распорядилась по-своему, — хохотнул Савелий, не переставая тянуть меня сначала по лестнице вниз, а потом по узкому темному коридору.

Что-то мне уже страшновато становилось. В самом деле, что он удумал?

Когда яркий свет залил просторное помещение, куда привел меня Савелий, я поняла, что нахожусь в прачечной. Ну все верно — такие места часто устраиваются в подвальных помещениях. Тут имелись стиральная машинка, сушилка, гладильная доска… Вот к ней-то и подвел меня Савелий.

— Я тут вчера постирушки устроил, — кивнул он на таз, полный белья. — И теперь все это нужно погладить. Имей ввиду — рубашки должны быть выглажены идеально, никаких множественных складочек на рукавах. Допускается одна только. Не забудь отутюжить плечи… В общем, что я тебе тут рассказываю — надеюсь, уж гладить ты точно умеешь.

— Ошибаешься, — уныло отозвалась я.

В душе уже разливалась тоска — гладить я не только не умела, но еще и терпеть не могла. Это занятие считала самым скучным в жизни. За утюг бралась только в крайних случаях, когда что-то из одежды нуждалось в утюжке. Но вообще, вещи себе старалась выбирать немнущиеся — благо, сейчас с этим проблем не было.

— Что? Не умеешь? Да ладно… Все женщины умеют гладить, — рассмеялся Савелий.

И что его так обрадовало, интересно?

— Я тебе не все! И я не умею!

— Ну тогда у тебя есть шикарная возможность обучиться и этой премудрости, — сунул он мне в руки тяжеленный утюг. — Дерзай, — и посвистывая, направился на выход.

Я так и не нашлась, что можно сказать. Смачно выругалась, когда за Савелием уже закрылась дверь.

***

Я соврал, когда заявил, что в новом костюме она мне понравилась меньше. Безумно понравилась! Яркие цвета и покрой комбинезона еще больше подчеркивали красоту этой девушки. Разве что, показывал он намного меньше. Ну так, всем известно, что то, что надежно скрыто, вызывает еще больший интерес. Вчера в платье и переднике она была одним человеком — дерзкой и красивой, сегодня же Алиса показалась мне торжественной и неприступной. А уж когда приобнял ее и прислушался к реакции своего тела на нее, лишний раз убедился, что эта женщина для меня, что ни на кого до нее я не реагировал так остро.

А с бельем это я здорово придумал. Мне польза, как ни крути, и лиса эта научится чему-то полезному в жизни. А то пока у нее только язычком хорошо чесать получается. Ох и языкастая особа! На все у нее имеются ответы. Надо бы узнать ее поближе — чем живет, чем дышит, из какой семьи… Вот ведь не думал, что приеду в отпуск и встречу любовь всей своей жизни.

Время близилось к ужину, и голод давал о себе знать, учитывая, что пообедать я как-то забыл сегодня. Надо бы и златовласку накормить чем-нибудь вкусненьким. Не протеинчиками, конечно, как советовал Петр, но удивить каким-нибудь изыском можно. Только вот, ничего такого я сроду не готовил. Да и вообще готовить не умел. А это значило, что нужно воспользоваться услугами ресторана и службы доставки. Осталось определиться с выбором кухни.

Какую она любит кухню? Японскую, китайскую, корейскую?.. А может быть, предпочитает, традиционную европейскую? И нет ли у нее на что-нибудь аллергии? Вопросы только на первый взгляд простые, а когда понимаешь, что ответов на них не знаешь, они становятся нерешаемыми ребусами. Зато, кажется, у меня появился повод наведаться в подвал, куда я радостно и отправился.

В прачечной царил полумрак. Как она гладит в таких потемках, интересно? Свет сюда проникал через два небольших окошка под потолком, и его было явно недостаточно. А потом я услышал голос Алисы:

— А ты что?.. А он?.. Ну ты даешь!..

Смех ее колокольчиком прокатился под низким потолком. И я бы расцвел от него буйным цветом, если бы именно в этот момент не учуял запаха гари. Когда врубил свет, глазам моим предстала картина, от которой в них потемнело от плохо контролируемого гнева.

Эта лиса сидела на стуле, закинув ногу на ногу и приложив к уху телефон. Рядом, аккуратно развешанные на плечики, красовались две мои стильные рубашки, которые я выбирал с такой любовью. На обоих зияло по дырке в форме утюга. А воняла как раз третья рубашка, на которой и дымился в настоящий момент утюг.

— Ты ненормальная?! — отлепил я утюг от рубашки, понимая, что и она варварски испорчена этим красивым и совершенно невозможным созданием. — Что ты тут творишь?!

— Окси, я тебе позже перезвоню, — зыркнула на меня своими голубыми озерами злая богиня и сунула телефон в карман. — Глажу, что же еще, — спокойно ответила.

— Это ты называешь глажкой?!

От возмущения у меня аж испарина на лбу выступила. А продолжающую сидеть напротив меня с невозмутимым видом злодейку захотелось пришибить на месте. Но не сразу, а медленно, сперва насладившись всеми ее прелестями, которые даже сейчас я не мог не замечать.

— Иди-ка сюда, засранка! — выдернул я шнур утюга из розетки, схватил мерзавку за руку и потянул из подвала.

Что-то в замкнутом и темном пространстве я начал задыхаться и плохо контролировать себя. Не помню, когда в последний раз был настолько зол. И дело было не в рубашках — бог с ними, куплю новые. Взбесила ее реакция — ну хоть бы капельку испугалась или выглядела виноватой. Так нет же — она еще и триумфатором себя возомнила!

— Объясни, зачем ты это сделала?! — припер я Алису к стенке, как только оказались в гостиной.

Уже привычно ощутил волнительную близость ее соблазнительного тела, но злость помешала уделить всему этому должное внимание.

— Назло тебе! — проговорила она мне в лицо и даже глазом не моргнула. — Чтобы больше неповадно было… Я не обязана тебе гладить! Можешь вычесть стоимость своих рубашек из моей зарплаты, — нагло улыбнулась.

— Да ты и за год столько не заработаешь! — прорычал я, вдавливая ее собою в стену.

Несмотря на злость, реакция на эту девушку становилась все острее. В какой-то момент поймал себя на мысли, что думаю о том, как приятно к ней прижиматься, забывая о порче имущества.

— Ну значит, буду должна, — пожала она плечами. — Можешь даже начислить проценты, — еще шире улыбнулась.

И мне до чертиков захотелось стереть с ее лица эту наглую улыбку, заставить ее стонать и извиваться от страсти, хотеть меня так же сильно, как я сейчас хотел ее. Все с ней шло не так. Все мои планы так или иначе стирались ее непредсказуемостью и строптивостью. Плюнув на все разумные мысли, я впился в ее губы, как тигр в сочное мясо. Мне хотелось не просто целовать ее, а терзать ее нежную плоть, зайти так далеко, насколько позволят остатки благоразумия. Я мстил ей так, как хотел того — делал то, чего просто не мог не делать сейчас.

— Черт! Ну ты совсем что ли?!.

Она меня укусила! Да еще и так больно! Прижав ладонь к губе, я ощутил привкус крови во рту.

— Не лезь ко мне больше никогда! — метала она в меня молнии своими глазищами.

Я даже про боль забыл моментально, настолько она мне казалась сейчас прекрасной. Злая красавица. Именно такими, почему-то, мне представлялись сейчас сирены, что заманивали мореплавателей своими чарами, чтобы потом погубить. Только вот я гибнуть точно не собирался. Насчет этой девушки у меня были совсем другие планы.

— А в следующий раз, когда захочу поцеловать тебя, ты пырнешь меня ножичком? — невольно усмехнулся, представив себе эту картину.

— Надо будет, пырну, — отошла от меня Алиса на безопасное расстояние.

Безопасное для меня, а не для нее. Когда она рядом — я ни за что не могу ручаться.

— Давай договоримся — ничего, что не входит в обязанности горничной, ты меня не будешь заставлять делать. И тогда, может быть, доживешь до старости.

— Я подумаю над твоим предложением, но точно не обещаю.

— Предупреждаю, ты пожалеешь, — с улыбкой акулы посмотрела она на меня.

— Я буду очень осторожен, — усмехнулся, невольно восхищаясь силой ее духа.

— С твоего позволения я займусь этими крошками, — кивнула Алиса на уставленный цветочными горшками подоконник. — Не хочу, чтобы они погибли в твоих варварских руках.

— Вперед! — кивнул, вспомнив сразу и о цветах, про которые напрочь забыл, и о Теноре, кто сегодня снова был обделен моим внимание. — А я, с твоего позволения, пойду залижу укус змеи.

А заодно пообщаюсь с кенаром и решу, наконец-то, где и что заказать на ужин.

***

Вряд ли получится поработать сегодня в саду — кажется, дождь зарядил надолго. Да еще и какой сильный, ливень прям. Я с тоской смотрела в окно и вспоминала то, как жгла рубашки Савелия. Если мне и жалко было кого-то или что-то в тот момент, то сами рубашки — красивые и видно, что дорогие. Наверное, ему они тоже нравились. Ну, зато, будет ему наукой, чтобы не мнил из себя Макаренко. А то, ишь, перевоспитывать он меня решил, уму разуму научить захотел, да любовь к домашней работе привить. Может быть, когда-нибудь я и обучусь всему, но не раньше, чем выйду замуж за любимого человека, ради которого захочу измениться.

Конечно, хотелось бы наведаться в оранжерею, побродить по рядам, повдыхать пряные ароматы… И так я окажусь подальше от Савелия, который почему-то возомнил, что может делать со мной все и даже распускать руки. Вот уж чего я никому не позволяю и никогда. А таких желающих у меня хоть отбавляй. Ну а те, кто знают меня поближе, уже и не мечтают о таком. Это я с виду только доступная. Да и то — так считают только ограниченные люди, что привыкли судить по одежде. Если человек одевается экстравагантно и немного откровенно, то совсем не потому что хочет привлечь к себе нездоровое внимание. Хотя и привлекает… Ладно, в оранжерею я обязательно загляну перед уходом и прикину план работ на завтра.

Я все ждала какого-то подвоха от Савелия, но, походу, он решил меня оставить в покое. Его было не видно и не слышно, и постепенно я успокоилась, вернее, с головой ушла в любимое занятие.

Кто бы мог подумать, что до такой степени увлеченным цветами может быть мужчина! У хозяина дома росли цветы не только в горшках на подоконнике, но и напольные имелись. Одна монстера, вон, чего стоила. Сочная, с крепкими стеблями и разлапистыми листьями. Даже у меня дома не такая.

Однако, старичок не только интеллигентный, как охарактеризовала его Ира, но еще и смелый. Пожалуй, я бы хотела с ним познакомиться и кое-что ему объяснить. Дело в том, что монстера считается цветком-вампиром. Да-да! Разводя ее, следует помнить об этом. Но для некоторых этот цветок может стать и спасителем. Если знать о его магии, то польза от него будет ощутимой.

Пару лет назад я решила дать жизнь отростку монстеры у себя в доме, устав от вечных скандалов родителей. Если честно, я и не помню их не сорящихся. И при этом, не могу сказать, что они ненавидят друг друга. Просто, мама у меня постоянно ревнует папу. Он же, когда устает оправдываться, начинает тоже кричать на нее. После бурной ссоры на короткое время наступает перемирие, а потом все по новой.

Вот от негативной энергетики, накапливаемой после родительских ссор, я и решила спасаться монстерой. И помогло, знаете? Мне даже кошмары перестали сниться. А одно время, особенно в подростковом возрасте, они меня буквально преследовали.

Я замерла с тряпочкой над листом этого удивительного растения, осененная внезапной мыслью. Ведь монстера питается негативными эмоциями. И чем их больше, тем пышнее становится это растение. А тут их хоть отбавляй. Эдак, к возвращению дяди Савелия она разрастется до неимоверных размеров. Невольно рассмеялась, представив монстеру размером с полкомнаты. Мелькнула мысль перетащить цветок в спальню Савелия, чтобы лишить его покоя и сна, но я ее, конечно же, отбросила. Он невероятно противный и настырный, но и я не злодейка. Пусть уж живет, ладно.

Я так увлеклась цветами, что забыла о времени. Не сразу сообразила, что это за резкий звук, напугавший меня. И только потом поняла, что кто-то звонит в дверь. Поскольку Савелий, кажется, испарился окончательно и не собирается открывать дверь, это пришлось сделать мне.

— Экспресс доставка еды! — счастливо прогорланил запыхавшийся парнишка, протягивая мне внушительных размеров коробку.

— Я не…

— Я заказывал, — раздался прямо у меня за спиной голос Савелия.

Пожалуй, напугал он меня даже сильнее дверного звонка, который показался чересчур пронзительным. Невольно отскочила в сторону, и конечно же, наградой за трусость мне стал его насмешливый взгляд. Ну а дальше я оставила его наедине с курьером, отправившись собирать свои садово-бытовые инструменты и удобрения.

Рубашки Савелия я погладила (если это можно так назвать, ха-ха!), все цветы в доме ублажила. Или не все?..

— Слушай, а есть еще цветы? — повернулась я к Савелию, и снова он стоял слишком близко ко мне, прямо нависал надо мной как гора.

— Ну пойдем, посмотрим… — лениво протянул он.

— А ты, что же, не знаешь? — невольно состроила я гримасу отвращения.

— Представь себе, понятия не имею. Кроме того, хочу тебя кое-с-кем познакомить.

— С кем еще? В доме живет кто-то еще?

И кто это может быть? И как он еще ни разу не появился?

— Увидишь, — взял меня Савелий за руку.

— Без рук! — строго напомнила я и первая направилась к лестнице.

На первом этаже цветов больше точно не было — я это знала отлично.

Н-да… Губа-то у Савелия распухла слегка. И я испытывала приступ стыда, за то что покусала его. Не рассчитала укус — не стоило так резко сжимать челюсти. Решит еще, что я кусачая акула. Хотя, какая мне разница — пусть думает, что хочет. Я вот от него тоже не в восторге. И была бы моя воля, знать бы его не знала. Спасибо Ирочке — свела с придурком!

На втором этаже в этом доме я еще не была. Да, собственно, тут и смотреть-то было нечего — небольшой холл с балконом и совершенно пустой, из которого вел короткий коридор. С каждой стороны коридора имелось по две двери, ну а пятой он заканчивался.

— Тут дядин кабинет — святыня, как я выражаюсь, — указал Савелий на одну из дверей.

— И что? — посмотрела я на него.

— Ничего. Просто для информации, — усмехнулся он. — Иголки-то спрячь, ежик.

— Сам дикобраз, — не осталась я в долгу. — Просто я думала, что насчет кабинета будут какие-то особые инструкции.

— Ничего особенного не будет — уборка два раза в неделю, как и везде.

А домик-то приличных размеров. За уборку в таком и платить должны хорошо. А Ирке, балде, поди гроши отстегивали.

— Там ванная, — указал Савелий на тупиковую дверь.

— А эта информация мне зачем? Мыться у тебя точно не собираюсь.

— Ну это еще не известно… Ну и убираться там тоже нужно, как ты понимаешь.

Черт! Как же он мне надоел!

— В спальню мою не хочешь заглянуть? — лукаво поинтересовался.

— Ни капельки! Загляну, когда тебя в доме не будет.

— Ну-ну, — вновь одарил меня снисходительной насмешкой.

И на что это он все время намекает? Уж не мечтает ли он затащить меня в постель? Этого мне только и не хватало!

Кроме кабинета и спальни Савелия тут еще имелась гостевая спальня, ну и спальня хозяина, куда мы, собственно, и вошли. И сразу же с порога я услышала птичье пение — саму птицу еще даже не успела заметить.

— А это что? — принялась озираться по сторонам, заодно подмечая, какой идеальный порядок царит в этой комнате. Племянник точно нечета дяде. Или наоборот.

— А это Тенор — мой друг с недавних пор, — приблизился Савелий к клетке и принялся играть в гляделки с маленькой ярко-желтой птичкой. А та ему так заливисто что-то пропела, что мне аж завидно стало неизвестно почему. — Надеюсь, ты с ним тоже подружишься.

— Это канарейка? — прикинула я, что только эти птички могут быть таких расцветок. На самом в деле даже близко в них не разбиралась.

— Кенар, если быть точным. Зовут его Тенор. И кажется, ты ему понравилась, — погладил Савелий птичку по холке. И та ему далась, представляете!

— Да? А почему же он замолчал при моем появлении? А тебе вон как распевал, — отчего-то даже немного обиделась я.

— Как почему? Да он просто обалдел от такой красоты и растерял все звуки. Да, Тенор? В этом плане он похож на меня.

— Ничего общего, — невольно рассмеялась я. — Из тебя наоборот все звуки так и прут, когда меня видишь.

Ну надо же! Оказывается, мы с ним можем общаться почти нормально. Только, что-то мне подсказывает, что не долго.

— Это потому что я — гомо сапиенс, а не птиц.

— Насчет сапиенса я бы поспорила, — пробормотала я себе под нос и сразу же сменила тему. — Что мне нужно будет делать с кенаром? Чистить ему перышки, кормить, говорить с ним… Что еще?

— Слушай, ты и правда колючая, как еж, — обреченно вздохнул Савелий. — Ничего не нужно с ним делать. Заботы о друге я беру на себя. А тебя хотел только познакомить с ним, не более.

— Привет, Тенор. Меня зовут Алиса. Очень приятно было с тобой познакомиться и до свидания! — скороговоркой проговорила я и направилась к двери.

Что-то комната эта вдруг показалась мне слишком тесной для нас двоих. Огромный Савелий задавливал в ней меня своими габаритами и массой.

— Ты куда? — понеслось мне удивленное в спину.

— Вообще-то, я собиралась отправиться домой, — вынуждена я была остановиться. — Дождь не собирается переставать, и в огород сейчас не войдешь, увы. В доме мне делать нечего. Думаю, ты не будешь против, если сегодня я уйду пораньше.

Проговорив все это, я почувствовала, как сильно устала за день, который уже казался мне бесконечным. Ведь после института я даже не успела заехать домой — сразу же отправилась за новой униформой, в которой, к слову, было очень комфортно. Мне до ужаса хотелось домой и на диван, а не сражаться с Савелием. Мечтала постоять под горячими струями в душе, посмотреть какую-нибудь мелодраму…

— А я хотел поужинать…

— Даже не вздумай просить меня что-то готовить, — перебила его я. — Не умею и не буду!

— Да я и не думал. После твоего чая, боюсь, если попрошу тебя сварить суп, ты мне подсыплешь туда яду, — усмехнулся Савелий. — Еду я заказал в ресторане. На двоих.

А, ну да — про недавнего курьера я умудрилась забыть.

— Ну значит, тебе больше достанется, потому что ужинать с тобой я не собираюсь.

Сказав это, я по лицу Савелия поняла, что он не собирается меня уговаривать. А еще он, кажется, разозлился. Ну и как результат, я поняла, что гораздо более голодная, чем думала только что. От мыслей о еде в том самом ящичке, что доставил курьер, у меня аж голова закружилась. Должно быть, там все очень вкусное и даже изысканное. Я уже пожалела, что отказалась от ужина, но гордость не позволила взять свои слова обратно. Кроме того, до ужаса было приятно позлить лишний раз Савелия.

— Завтра в пять жду тебя, — только и сказал он.

А губы-то как поджал! И кадык вон ходуном ходит. Ну-ну, получай по заслугам!

— Пока, — бросила я и поспешила прочь из этого дома, от доставучего хозяина и еды, что находилась где-то поблизости и будоражила воображение.