До и после. Том 1. Наследник скрытого умысла

Наби Оспанов

Ему было велено таить сокровенность. Укрыть дверь старого подвала от лучей любопытных фонарей. И он был верен своей миссии. Двери прошлого были замурованы на долгие годы. И лишь он один мог представлять, что ожидает его по ту сторону. Неизвестность искушала его. Созывала к себе, но он противился. Ведь тайны на то и тайны, и Самуил прекрасно это понимал. Но однажды к нему наведается некто, который пожелает нарушить покой старого подвала. Но удастся ли? Да начнется водоворот событий.

Дизайнер обложки Олжас Асқарұлы Акчолаков

© Наби Оспанов, 2020

© Олжас Асқарұлы Акчолаков, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-0051-9457-2 (т. 1)

ISBN 978-5-0051-9458-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая «По осколкам памяти»

Вторую неделю пустела библиотека мистера Мулиаса. Только миссис Эндрюс неспешно протирала пыль с полок.

— Никому ничего не надо. — жаловалась она на мистера Мулиаса.

— Как печально это признавать, но многие забывают о великой силе книг. Что поделаешь? За окном 2023-ий год скоро все забудут о значении слова библиотека. — ответил он, читая книгу сидя на кресле.

Мистер Самуил Мулиас нынешний хозяин библиотеки, досталась она от предыдущего владельца. Сейчас Самуилу ровно 60 лет, а начинал работать в этой самой библиотеке еще будучи молодым. Всю свою жизнь он провел в своем родном городе Слотисе. Высокий худощавый мужчина с длинными седыми волосами и с густой бородой, которая нелепо на нем смотрелась что постоянно подчеркивала миссис Эндрюс. Очертание его лица всегда олицетворяет весь тот груз что ему пришлось пережить. Досталось ему от жизни неслабо. Спокойствие, расчетливость, начитанность и мудрость все это и есть Самуил Мулиас. Возле его кресла находилась деревянная трость. По несчастному случаю в молодости сломал себе левую ногу. После операции кость срослась неправильно. И с тех самых пор вынужден страдать от адской боли при ходьбе. Для своего возраста он не потерял вкус к моде. Ходил он в белой рубашке с золотыми запонками с черным галстуком и поверх рубашки носил черный жилет. Черные брюки с кожаным ремнем и ботинки под цвет брюк. Миссис Кристин (ударение на первую и) Эндрюс в свою очередь является работницей библиотеки Самуила. Пожилая дама низкого роста, но с пышной шевелюрой. Обладает очень высоким голосом да таким что её шепот слышен на другом конце читательского зала. Работает около 20-ти лет и за это время выучила месторасположение каждой книги. Заботлива и мудра не раз выручала Самуила в сложной ситуации. К сожалению, стала вдовой после трагичной смерти мистера Эндрюса в годы жестокого кризиса. Ни детей, ни внуков лишь Самуил единственный родной человек для неё. И для него она также является не пустым местом. Уважает он её за то, что она всегда и во всех случаях говорит правду в лицо. Какой бы она ни была всегда исходит правда из её уст. За все эти годы работы эти два человека стали родными друг другу. Самуил прислушивался к её советам ведь она плохого не скажет. Она была такой женщиной что с её мнением приходилось считаться. Он узнал об этом на личном горьком опыте и лишнее слово в её адрес не выкинет.

— Если так и дальше пойдет, то рано или поздно придется закрыть библиотеку. — добавил он, переворачивая страницу.

— Не дай бог! Мы единственная библиотека в городе и не смейте думать о таком! — ответила она закончив протирать пыль.

— Миссис Эндрюс, я не думаю о закрытии, но это может стать запасным вариантом. — говорил, не отрываясь от чтения.

— Запасной вариант? Хочу напомнить, что до пенсии вам еще два года. Ладно мне терять нечего так как я уже на ней. А вы что будете делать? — возмущенно спросила она.

Самуил оторвал взгляд с книги и удивленно посмотрел на нее. Его глаза так и говорят, что он не знает, чем ответить. Несколько секунд он смотрел на миссис Эндрюс в поисках ответа и резко перевел взгляд на настенные часы.

— Уже полдень! Время перерыва. Миссис Эндрюс, не могли бы вы заварить чаю?! — спросил он с неуверенным тоном. Будто этим хотел отвлечь её внимание от предыдущего вопроса. Её возмущенный взгляд превратился в ехидную улыбку.

— У нас вся неделя один перерыв. — ответила она и направилась в другую комнату.

Она заваривала действительно вкусный чай с щепоткой мяты. А также её духовые пирожки с картофелем идеальное были идеальным дополнением.

Так сложилось что во время чаепития они делились историями из своей жизни. Это стало некой традицией. И этот случай не стал исключением.

— Ну!? Чем поделитесь на этот раз? — с энтузиазмом спросил Самуил, садясь за стол.

— Что еще сказать? Вы уже всё знаете, — она налила ему чай.

— Неужели ничего не осталось из архивов прошлого!? — с улыбкой продолжались вопросы. — Тогда что планируете на выходных?

— На выходных я пойду навещу мужа. Давно к нему не ходила. — ответила она, чувствуя вину за то, что забывает навестить его могилу.

— Конечно нужно сходить. — добавил он с грустью на лице. Наступило затишье на несколько минут. Чай был действительно сладок, впрочем, как и всегда. — Я никогда не спрашивал у вас как скончался ваш муж. Так как это больная тема. Если вы хотите можете мне рассказать. Я вижу, как вы горюете по нему, но нельзя все хранить в себе. Но если не хотите можете не рассказывать… это ваше право. — Самуил хотел помочь хоть как-нибудь, но не знал, как. А она знала, что ему можно доверять, но ей было сложно об этом говорить даже с ним. Но после нескольких минут тишины она все-таки решилась.

— Конечно нужно сходить. — добавил он с грустью на лице. Наступило затишье на несколько минут. Чай был действительно сладок, впрочем, как и всегда. — Я никогда не спрашивал у вас как скончался ваш муж. Так как это больная тема. Если вы хотите можете мне рассказать. Я вижу, как вы горюете по нему, но нельзя все хранить в себе. Но если не хотите можете не рассказывать… это ваше право. — Самуил хотел помочь хоть как-нибудь, но не знал, как. А она знала, что ему можно доверять, но ей было сложно об этом говорить даже с ним. Но после нескольких минут тишины она все-таки решилась.

— Это произошло в годы кризиса. Тогда мы уже были обручены с Клинтом и начинали строить свое семейное гнездышко. Жили мы в маленьком поместье его покойного отца. Тогда мы еще не знали, что жизнь нам преподнесет. Он работал охранником музея, а я только оканчивала университет. Денег было мало, но нам хватало. После окончания я устроилась школьным учителем истории. Так мы и жили до того дня, когда по радио объявили о падении экономики и нехватки денег в стране. Наступил тот самый кризис. Первый год мы держались на плаву. Клинт стал работать по две смены в день для большего заработка. Возвращался ранним утром. Он из кожи вон лез чтобы принести пару порий¹ домой. Клинт любил искусство и хотел связать свою жизнь с ней, но талантом он не славился. И чтобы компенсировать это устроился охранником. Говорил, что если не может творить, то будет защищать. — с улыбкой вспоминает она. — Полюбила я его за простоту души. За понимание и за надежность. А смелости в нем было хоть отбавляй. За ним я была как за настоящей крепостью. Так много нам предстояло еще пережить вместе, но жизнь не всегда на твоей стороне. Я помню тот день от рассвета и до заката. Я помню, как мне сообщили что Клинта не стало. И в тот момент у меня словно землю из-под ног выбили. Я была в школе и готовила материал к уроку как дверь от кабинета открывает директор и просит, чтобы я вышла к парадному входу. Вид у него был подавлен, но тогда я еще не понимала, что происходит. У главного входа меня ждал офицер полиции. Увидев меня, он снял фуражку и готовился мне что-то сказать. И тогда я начала чувствовать что-то неладное. Первым делом он представился, а после сказал, что Клинта убили. Я плакала, не останавливаясь думая о том почему это случилось. Почему с нами? Почему с моим Клинтом? Я не знала, что делать. Офицер сказал, что одного поймали. Через некоторое время я пришла в себя и вытирая слезы спросила, что именно произошло. Ночью произошла кража одного экспоната. Грабителей было двое. Клинт бросился за ними. Сбежали они с черного входа, где стояла их машина. Клинт схватил одного и обезоружил. Второй же, у которого и был экспонат уже садился в машину. Клинт уложив первого побежал к машине. Тот завел двигатель и стал отъезжать. Пока машина набирала скорость Клинт начал разбивать боковое стекло. И тогда второй вытащил пистолет из-под сиденья и выстрелил в него. Пуля, разбив стекло попала ему в грудь. Он лежал на дороге и истекал кровью. Осколки стекла впились ему в кожу. Он видел, как машина вдали разворачивается в его сторону. Где, после разгоняясь поехала на него. Второй грабитель переехал Клинта и скрылся. Полиция приехала через 15 минут. Клинт к этому времени уже скончался. — со слезами рассказывала она.

Она медленно перемешивала ложкой чай и смотрела куда-то в сторону. Взгляд у нее был безысходен как тогда, когда она хоронила Клинта. Закрыв глаза и глубоко выдохнув, она перевела взгляд на Самуила и задумчиво сказала… — Все это из-за чертова кризиса. Все это из-за бесполезных денег. — вновь задумчиво перевела взгляд куда-то вдаль.

— Это произошло в годы кризиса. Тогда мы уже были обручены с Клинтом и начинали строить свое семейное гнездышко. Жили мы в маленьком поместье его покойного отца. Тогда мы еще не знали, что жизнь нам преподнесет. Он работал охранником музея, а я только оканчивала университет. Денег было мало, но нам хватало. После окончания я устроилась школьным учителем истории. Так мы и жили до того дня, когда по радио объявили о падении экономики и нехватки денег в стране. Наступил тот самый кризис. Первый год мы держались на плаву. Клинт стал работать по две смены в день для большего заработка. Возвращался ранним утром. Он из кожи вон лез чтобы принести пару порий² домой. Клинт любил искусство и хотел связать свою жизнь с ней, но талантом он не славился. И чтобы компенсировать это устроился охранником. Говорил, что если не может творить, то будет защищать. — с улыбкой вспоминает она. — Полюбила я его за простоту души. За понимание и за надежность. А смелости в нем было хоть отбавляй. За ним я была как за настоящей крепостью. Так много нам предстояло еще пережить вместе, но жизнь не всегда на твоей стороне. Я помню тот день от рассвета и до заката. Я помню, как мне сообщили что Клинта не стало. И в тот момент у меня словно землю из-под ног выбили. Я была в школе и готовила материал к уроку как дверь от кабинета открывает директор и просит, чтобы я вышла к парадному входу. Вид у него был подавлен, но тогда я еще не понимала, что происходит. У главного входа меня ждал офицер полиции. Увидев меня, он снял фуражку и готовился мне что-то сказать. И тогда я начала чувствовать что-то неладное. Первым делом он представился, а после сказал, что Клинта убили. Я плакала, не останавливаясь думая о том почему это случилось. Почему с нами? Почему с моим Клинтом? Я не знала, что делать. Офицер сказал, что одного поймали. Через некоторое время я пришла в себя и вытирая слезы спросила, что именно произошло. Ночью произошла кража одного экспоната. Грабителей было двое. Клинт бросился за ними. Сбежали они с черного входа, где стояла их машина. Клинт схватил одного и обезоружил. Второй же, у которого и был экспонат уже садился в машину. Клинт уложив первого побежал к машине. Тот завел двигатель и стал отъезжать. Пока машина набирала скорость Клинт начал разбивать боковое стекло. И тогда второй вытащил пистолет из-под сиденья и выстрелил в него. Пуля, разбив стекло попала ему в грудь. Он лежал на дороге и истекал кровью. Осколки стекла впились ему в кожу. Он видел, как машина вдали разворачивается в его сторону. Где, после разгоняясь поехала на него. Второй грабитель переехал Клинта и скрылся. Полиция приехала через 15 минут. Клинт к этому времени уже скончался. — со слезами рассказывала она.

Она медленно перемешивала ложкой чай и смотрела куда-то в сторону. Взгляд у нее был безысходен как тогда, когда она хоронила Клинта. Закрыв глаза и глубоко выдохнув, она перевела взгляд на Самуила и задумчиво сказала… — Все это из-за чертова кризиса. Все это из-за бесполезных денег. — вновь задумчиво перевела взгляд куда-то вдаль.

Самуил поражался тому что видит какая она сильная женщина. После всех невзгод все еще способна на добрые дела. Её стойкость духа достойно настоящего человеческого уважения.

— Кризис оставил после себя ужасные последствия. Всем досталось и все страдали. — сказал он, медленно кивнув головой. — Помню тот день, когда моя семья узнала о кризисе. — резко перевел тему Самуил чтобы отвлечь миссис Эндрюс. — Это было летом 77-ого года тогда мне было 14 лет. Жили мы в поместье отца. Он по профессии был строителем и постоянно бывал на стройках. Мать напротив целыми днями сидела дома. Однажды отец вычитал в газете о наступлении кризиса и было неизвестно до какого срока он продлится. Родители восприняли эту новость вполне нормально. В свободное время отец коллекционировал различные древние вещи. Это было его неким хобби. Встречался с различными коллекционерами и у них скупал артефакты. Я не придавал этому особого значения. Но в тот год в силу вступил закон о изъятии у граждан различного рода ценных и исторических предметов. Научных трудов и открытий, а также любого вида творчества. И все это выдавалось от лица государства. Мол таким образом мы продвигали страну в годы кризиса. К сожалению, этот дурацкий закон работает и в наши дни. Тогда отец начал тайно покупать артефакты у коллекционеров. А те в свою очередь продавали их со страшной скоростью чтобы не иметь проблемы с государством. Ведь как вы помните если у вас найдут хотя бы один пункт из этого списка, то вы будете обязаны добровольно это отдать. В случае отказа вас могли посадить в тюрьму на 2 года. Вот такой суровый и бестолковый закон. Но даже и на этот случай отец нашел лазейку. Он стал прятать их по дому. А также изучал их в своем подвале куда спускаться было строго запрещено. Маме не нравилось тем чем он занимался. Но пока отец не выходил за грань бюджета все было нормально. Но со временем его увлечение перерастало во что-то большее. Бывало, что он закроется в подвале на всю ночь и продолжал изучение. Стал чаще опаздывать на работу, а порой и вовсе не ходил. Его увлечение превращалось в одержимость. Но даже в те дни, когда он целиком и полностью отдавался изучению находил немного времени на меня. Я сильно любил папу. Даже тогда, когда они с мамой ссорились. А ссоры были чаще и чаще. Так уж получилось, что зарплата отца являлась семейным бюджетом. И он начинал потихоньку выходить за её грань. И затем, когда об этом узнала мама ссоры не умолкали. Он молча её выслушивал так как понимал, что виноват сам. На вопрос мамы «Зачем тебе эти старые вещи?» он отвечал, что так надо. Я наблюдал за этим со стороны. Хоть у меня не было право голоса я хорошо понимал, что все это добром не кончится. А после к нам домой пару раз приезжала полиция на осмотр. Видимо кто-то пустил слух о том, что отец хранит незаконные вещи. Но полиция ничего не находила потому что он знал, как нужно прятать. И после проверок мама не выдержала и подала на развод. Отцу было тяжело, но он дал свое согласие. Понимал, что счастья она с ним не найдет. Мама была младше его на 10 лет и в голове у неё были одни украшения да забота о внешности. Честно сказать она не умела воспитывать и мало уделяла мне должного времени. Я все еще не могу простить её за это. А какого было тому мальчику чьи родители разрушили семью. — говорил Самуил с сожалением. — После её ухода отец на время остановил свое увлечение и стал уделять время мне. Говорил, что сильно сожалеет что так получилось. Что ему жаль за то, что все испортил. Просил у меня прощения. Называл себя никчемным отцом. Ненавидел себя за это. «Испортил жизнь единственному сыну. Прости меня, Самуил» постоянно бормотал себе под нос. И как-то раз мы ранним утром поехали на рыбалку. Мало улова мы поймали, но тогда мы с ним поговорили по душам. Говорил, что все еще сильно сожалеет о случившимся. Снова просил прощения. Однако к тому времени я все прекрасно понимал и постоянно отвечал ему что все хорошо. Позже мы потихоньку продолжили жить как раньше. Тогда отец вновь продолжил изучение, но на этот раз тратил меньше времени на них. И в один из дней, не выдержав от любопытства спросил у него на что они ему и зачем. На что он мне сказал, что рано или поздно ты поймешь. Что будешь хранить секрет их существования после меня и продолжишь мое дело. К сожалению, я до сих пор не знаю, что он имел ввиду. — считал себя виноватым за это. Что до сих пор не понял. — После развода прошло четыре года, и мы с отцом также жили, не зная печали. Но кризис продолжался. Тогда я поступил в институт имени Гордона. Учеба у меня сложилась не сразу, как и у моего друга Джека. Жили мы по соседству, познакомились еще в раннем детстве. Единственный друг за всю свою жизнь. Характером он был копией меня. Также не понимал зачем учится в институте. Все свободное время мы с ним бродили по улицам в поисках приключений. Помню, как тайком пробирались на задний двор нашего вредного соседа мистера Андерсена и съедали всю его клубнику с грядки. Один раз он поймал нас за этим делом. Недолго думая он дал нам в руки лейки и заставил полить всю грядку по два раза. А грядка его… скажу я вам… была с величиной как наша библиотека. На ней располагались различного рода фрукты. Около двух часов мы поливали все это добро. И после окончания работы он вручил нам по два ведра яблок и груш. Хоть и он был вредным, но с добрым сердцем. Хорошие люди жили у нас по соседству. Еще помню, как у нас с Джеком было тайное место куда мы приносили различные вещи, найденные на улице. С надеждой что они когда-нибудь нам пригодятся. — со смехом вспоминает он. — Эх… помню тот день, когда он сказал, что его семья переезжает в другой город. Как же я был расстроен. Перед отъездом мы с Джеком побеседовали в последний раз. Помню наш диалог и по сей день.

— Ну что теперь возможно и не увидимся. — сказал Джек.

— Видимо пришло время прощаться. — с грустью ответил Самуил.

— Я не хочу уезжать… не хочу в новый город. Хочу остаться здесь.

— Знаешь, чтобы ни случилось ты останешься моим единственным другом и это не пустые слова. Не бойся двигаться вперед.

— С чего ты взял что я боюсь?

— Я всегда знаю, когда ты боишься. Как тогда, когда нас поймал мистер Андерсен.

— Черт. Тебя не обманешь. — с улыбкой ответил он.

— Так ты боишься?

— Еще как. Я боюсь уходить.

— Да брось. Ты же не умирать идешь. Все будет хорошо… вот увидишь.

— Когда-нибудь, Самуил, я обязательно вернусь сюда. Постучусь в твою дверь и вытащу тебя погулять. — воодушевленно сказал Джек.

— А как же иначе! — ответил я. И после мы в очередной раз посмеялись от души.

— Ну что ж, Самуил. Уже пора. — протянул он мне руку.

— Это было хорошее время. Самое лучшее время. Спасибо за все. И знай я с тобой не прощаюсь, а лишь говорю очередное пока. — крепко-крепко пожал его руку.

— Ты мой лучший друг, Самуил. И вот тебе мой очередной совет. Не торопи события. Всему свое время. И при любых обстоятельствах всегда оставайся человеком. — произнес он с улыбкой.

После он обнял меня и побежал домой, а я помахал ему вслед. И с той весны 81-ого мы не виделись. Но его слова я все еще помню наизусть. — ностальгировал Самуил, попивая чай. — К тому времени у меня все хуже и хуже складывалось с учебой. А отец все еще изучал артефакты в подвале. Жизнь так и продолжалась серой рутиной. И в один из обычных дней в дом где жила семья Джека заехали новые соседи. Семья Хауард. Отец сразу же нашел с ними общий язык. По праздникам звали нас на ужин. У них была дочь по имени Келли. На тот момент ей было лет 18. Симпатичная девушка с длинными рыжими волосами и милой улыбкой. Всегда проявляла заботу ко мне и любила помогать. Особенно по учебе. Отец говорил мне не упускать свой шанс. Говорил, что она мне подходит. А я как малое дитя отнекивался. А ведь на самом деле девушкой она была хорошей. Но я упустил свой шанс. К тому времени отец что-то строил в подвале. Каждую ночь я слышал грохот молотка с перфоратором. Мне все еще было нельзя в подвал, а на вопрос что он там строит ответа я не получал. Келли приходила к нам домой чтобы помочь по урокам, а отец так и продолжал изучение. И так могло бы продолжаться всегда… до той роковой ночи. В ту ночь я как обычно спал в своей комнате как вдруг весь наш дом начало трясти. Я уж думал, что это землетрясение, но трясло именно дом. Полки с книгами падали на пол. Люстра в гостиной оборвалась с потолка. Продолжалось это около 5-ти минут. После все прекратилось. Все снова стало нормально. Я сразу же спустился в подвал проведать отца. Я увидел его лежащего на полу без сознания, а вокруг него лежали его блокноты. Я не знал, как в такой ситуации быть. Отец долго не приходил в себя. Мне удалось усадить его на стул и единственное что мне пришло в голову это вода. Я опрыскал его лицо холодной водой. После нескольких попыток он все же пришел в себя. Но самочувствие ухудшилось. Я довел его до комнаты и позже он уснул. Решил спросить о землетрясении утром. Но к утру самочувствие отца не улучшалось. Но он по-прежнему снова спускался в подвал. Мне все же удалось спросить у него о землетрясении в доме на что он сам не знал ответа. К сожалению, я по сей день не знаю, что вызвало тряску той ночью. — заявил Самуил. — А затем ему становилось все хуже. Он все реже спускался в подвал и на работу перестал ходить. Появился сильный кашель и озноб. Походка его сильно изменилась. Если раньше он для своих 40 передвигался как 20-ти летний, то сейчас он еле передвигал ноги. Позже он не мог встать с кровати потому что просто уже не мог ходить. Я всеми силами заботился о нем и понимал к чему это ведет, но не хотел этого признавать. Просто боялся это принять. И чтобы отвлечься от этих мыслей целиком и полностью отдавал все силы ему на помощь. Келли помогала мне во всем. Она выручала меня по готовке еды. Она чувствовала мой страх и всячески подбадривала меня. Она просила меня не хранить все в себе. Она всегда говорила, что я способен на большее чем я думаю. Я знал, что ей можно доверять потому что она не боялась доверять мне. Я говорил ей о том, что боюсь потерять его больше всего на свете. А она же в свою очередь уверяла что все обойдется. Но отцу становилось все хуже. И весной 20-ого апреля 1981-го года он скончался. — отразилось сожалением на его лице. — Единственное, о чем он меня просил, чтобы я всеми силами уберег все то что он хранил в подвале. Чтобы не при каких обстоятельствах я никому ничего не отдавал. И до сих пор все его вещи хранятся в том подвале. Мой отец умер при загадочных обстоятельствах и ответа на его смерть я все еще не нашел. — с безнадежностью продолжал Самуил. — На похоронах были только наши соседи Хауард. Никто из наших родственников не удосужился прийти. Даже родная мама. Тот год был самым тяжелым для меня. Только этого я еще не знал. Поместье осталось на мне также, как и новые счета за налоги. Я получал стипендию и пытался ими покрывать долги, но налоги росли, а учиться становилось все тяжелее. Пару раз я обращался за помощью к маме. А она как оказалось уже успела выйти замуж за другого и мало того уже была беременна от него. Первое время она присылала немного денег и суммируя их со стипендией более-менее хватало на жизнь. Но позже от нее не было вестей. Тогда я понял, что это все… это и есть настоящая жизнь. Через пару месяцев я лишился стипендии из-за неуспеваемости и меня грозили отчислить. Но к тому времени это было уже не важно. В порыве отчаяния и паники я совершил одну огромную ошибку в своей жизни. То, что я сделал это было так не продумано и так глупо. Но на тот момент мне казалось это единственным оптимальным вариантом. — с тяжелым выдохом продолжил он. — Прошу вас Миссис Эндрюс, без осуждений.

— Да что вы такого совершили? — с интересом слушала она.

— Я решил обратиться за помощью к нашему закону. Если быть точнее к закону о продаже частной территории.

— Вы продали поместье вашего отца? Из-за налогов?

— Все верно. Однако я позаботился и о себе. Я пошел в строительную фирму о продаже своего поместья с условием того чтобы вместо моего дома они построили маленький трех или двухэтажный благоустроенный дом. Как вы помните в 82-ом году кризис подошел к концу, и многие частники к тому времени распродавали свою землю и вместо них строили благоустроенные дома с квартирами. Тот период времени еще называли «Застройкой Слотиса». Вот и я не стал исключением. В контракте было указано что я получу одну из квартир бесплатно и не стану платить за нее налоги до конца жизни. Потому что я продаю свою землю государству. Можно сказать, поделился ею и все желающие могли заселяться в этом доме. После того как я поставил подпись на бумаге понял, что совершил ошибку. Мне нужно было собрать все свои вещи в ближайшее время и покинуть дом. Но вот идти мне было некуда. И тогда соседи Хауард протянули мне руку помощи. Они видели, что я еще не до конца отошел после похорон. Мы вместе с мистером Хауардом перенесли вещи из моего дома в их подвал. Также они меня поселили в гостевую комнату на втором этаже. Через день приехали строители. Первым делом они предоставили мне чертеж планировки будущего дома. И спросили у меня что делать с подвалом. Так как там хранилось множество секретов, которые нужно было уберечь от чужих глаз я велел им скрыть его, но с доступом для входа. И вот я наблюдаю из окна соседского дома как экскаватор начинает сносить мой дом. Постройка длилась около двух месяцев. К тому времени меня уже отчислили и у меня появилось больше свободного времени. Мистер Хауард был сильным книголюбом, и большая коллекция книг в его кабинете подтверждала это. Время от времени я познавал все новое и новое, читая книгу за книгой. Тогда я и понял почему отец так сильно ценил их. Это лучшее что мог придумать человек. Келли всячески пыталась развеселить меня. А я ей отвечал тем что мне не грустно я просто в раздумьях. И в этих раздумьях я провел около месяца. Конечно после смерти отца я не сразу оправился, но со временем смирился. Он был единственным мне родным человеком, которого я по истине любил и уважал. Будь у меня возможность вернуть его с того света я не раздумывая сделал бы именно так. — говорил, сдерживая скупую слезу. — Эх… к концу осени закончили постройку дома, и я заселился в новую трехкомнатную квартиру. Первым делом я повесил люстру в гостиной. Эта люстра висела в гостевой комнате рядом с камином нашего старого дома. Помню эту люстру отец купил на базаре в канун Нового года, когда мне было 7 лет. Мама накрывала на стол различную вкусную еду, а люстра висела над нами и освещала стол. Мы встречали каждый Новый год за этим столом. Только вот тот год я встретил без семьи. Как же я был беспомощен. — вспоминал Самуил. — Долго я искал подходящую работу, но без высшего образования никому я был не нужен. Помню тот день, когда мне вновь отказали в очередной работе тогда я решил развеяться и пойти прогуляться по парку. И так уж вышло что я проходил мимо этой самой библиотеки где на витрине висело объявление о работе. Тогда я спросил себя почему бы и нет. Хозяин библиотеки мистер Грегг оказался очень хорошим человеком. Перед тем как обсудить вакансию он предложил выпить чаю. Мы сидели на этом же самом месте и обсуждали различную литературу. Так как я многое прочел в домашней коллекции мистера Хауарда я знал, о чем можно поговорить. Мистера Грегга удивили мои глубокие познания в литературе. И еще больше его поражало то что молодой, да и еще начитанный. Мне действительно нравилось читать. Позже я ему рассказал обо всем что со мной приключилось в прошлом году. Он внимательно выслушал и позже протянул мне руку со словами «Ты принят». Наверное, он просто пожалел меня, но, когда совершенно чужой тебе человек совершает для тебя добро ты невольно понимаешь, что возможно не все так плохо как кажется на первый взгляд. Именно благодаря мистеру Греггу я почувствовал себя вновь нужным для миру. Я не опустил рук… я себе не позволил этого. Уверен отец не хотел бы чтобы я страдал. Я снова начал жить и в этом мне помог мистер Грегг. Он стал для меня вторым отцом и всегда поддерживал добрым словом. Так я и начал работать в этой библиотеке. К сожалению мистер Грегг тоже был не вечен. Он скончался в свои 48 лет от рака легких. Злоупотреблял курением. Но не признавал обычные сигареты. Курил он исключительно трубку. Как оказалось, он знал о своем диагнозе и еще при жизни оформил все документы библиотеки на мое имя. И за день до своей смерти он поздравил меня с повышением на работе и протянул руку. Я пожал руку и не мог и подумать, что вижу его в последний раз. Он улыбаясь закурил трубку и направился к выходу. Открыв дверь, он повернулся ко мне. Вынул трубку и задорно сказал: «Когда я принял тебя на работу я знал, что из тебя выйдет толк. Ты хороший малый, Самуил. И для меня было неподдельной радостью учить тебя бренности жизни. И вот тебе мой последний совет. Всегда думай о последствиях своих действий. Не будь легкомысленным.» И после этих слов он вышел и закрылась дверь. И теперь каждый раз смотря на эту дверь я вспоминаю его слова. На следующий день он скончался. Похоронил его также я. По его словам, ему не везло в любви и так он никого и не встретил. Все мне дорогие люди оказывались в гробах. — разочарованно закончил Самуил.

— Я еще жива. Не переживайте. — подбодрила она.

— Не сглазьте. Жизнь не предсказуема. — после минутной паузы он продолжил свою историю. — Вскоре после смерти мистера Грегга библиотека перешла в мои владения и тогда я понял о каком повышении он говорил. Было вновь сложно прийти в себя после потери человека. Но собрав весь свой оставшийся рассудок в кулак я продолжил делать то что должен. Я продолжил жить с тяжким грузом на душе. И вот спустя столько лет я все еще держусь. — сказал он, совершая глубокий выдох и потерянно уставившись на кружку чая. Так… и началась моя обыденная жизнь.

— А что же со семьей Хауард?

— Еще некоторое время они жили по соседству, а после переехали в столицу. Позже выяснилось, что Келли вышла замуж за офицера морского флота Сенавио. И они оба успешно построили свое семейное гнездо.

— Ну что ж вы так? Келли могла стать вашей супругой и сейчас вы могли быть окружены внуками.

— Не спорю. Она действительно была хорошей девушкой. Но у каждого из нас свой путь. И не всегда наши пути пересекаются. Возможно так было суждено с самого начала. И честно говоря мое одиночество является одним из последствий моих действий в прошлом. И я сожалею об этом…

Наступила тишина в библиотеке. Они размышляли о своей жизни. Обо всех своих ошибках. И обо всех тех упущенных шансах, которые могли поменять жизнь в другое русло. О том, как они поступили в тех или иных ситуациях и о том, как они могли поступить иначе. Все это и есть жизнь. Прошлое остается воспоминанием, а будущее неизвестным…

— Который час? — спросила миссис Эндрюс. Самуила удивило то что показали ему настенные часы.

— Надо же! Как быстро пролетело время. Перерыв был окончен еще два часа назад. И чай давно остыл. Наша беседа оказалась дольше обычного. — улыбнулся он.

— Тогда продолжим работу. — ответила она, перекладывая кружки на поднос.

— А знаете, что? Давайте сегодня закроемся по раньше. — поднялся он с кресла. — Все равно сегодня суббота, да и к тому же посетителей нет. Тем более завтра выходной. Как считаете?

— Как знаете. Я не против. — унесла она поднос.

Самуил надел пальто серого цвета и направился к выключателю. Миссис Эндрюс накинула на себя свой темно-коричневый кардиган.

— До понедельника.

— До свидания, миссис Эндрюс.

Он отключил свет в библиотеке и похромал к выходу. На улице его ждала весна. Закрылись двери на ключ. И Самуил отправился домой через парк где его силуэт скрылся вдали…

Примечания

1

Порий — денежная валюта в стране Сенавио столицей которой является город Ин-Постерум. Сенавио одна из могущих и ведущих стран на Земле. Сравниться с ней по добыче ресурсов и военной силой может только государство Кэптис. Многие годы Кэптис и Сенавио состоят в напряженных отношениях друг с другом.

2

Порий — денежная валюта в стране Сенавио столицей которой является город Ин-Постерум. Сенавио одна из могущих и ведущих стран на Земле. Сравниться с ней по добыче ресурсов и военной силой может только государство Кэптис. Многие годы Кэптис и Сенавио состоят в напряженных отношениях друг с другом.