КЕНТАВР

Н. А. Лисицына

Каково быть полузверем-получеловеком? Каково оказаться в других мирах? Понять, что родная земля на грани между Светом и Тьмой? Сквозь страх и боль, огонь и лёд, сражения и испытания главному герою – кентавру Ориону – предстоит пройти путь от простого охотника до вождя, обрести силу и мудрость или погибнуть.Жанр: фэнтези, боевик, приключенияКнига ранее была издана в издательстве Ridero в 2019 г. отдельными частями с авторскими иллюстрациями в тексте.

КНИГА I

ПУТЬ ОРИОНА

Аталион, раненый кентавр

или

Исход кентавров после войны с людьми.

Туман кругом, густой туман

Здесь от земли и до багровой дали;

Заходящего солнца марево там…

…А здесь пожары войны.

В тело болью впилась острая сталь;

Так кровь вместе с жизнью уйдёт…

Что лучшие пали в войне — очень жаль.

Их память огонь унесёт…

И если удастся мне выжить теперь,

Что встретит завтра меня?

Будет ли солнце? Будет ли день?

Или накроет всё Тьма?

Услышу ли я шум деревьев в лесах

…После этой кровавой вражды?

Услышу ли говор воды в родниках

…После диких агоний войны?

Я хотел бы выжить… спастись… но зачем?

Снова стрелы и копья, мечи…

Может, лучше погибнуть здесь и теперь?!

Но… Что за светлый силуэт там вдали?..

ЧАСТЬ I

ВОЛЬНЫЙ ОХОТНИК

Эту книгу я посвящаю памяти Руны,

совсем молодой бельгийской овчарки,

жертве жестокости и равнодушия нашего мира.

Я очнулся в темноте и сырости. Запах земли, крови и гнилых болот. Тупая боль в голове, словно удары молота, и дрожь, охватившая всё тело! Я вспомнил, как дрался с чёрным единорогом на чужой земле, как меня ранили. Это всё было наяву, а не во сне. Мокрая холодная трава не может быть сном, как и боль, завладевшая моим телом и терзавшая меня, словно голодный зверь. Перед тем, как опять провалиться в глухую пустоту, где нет чувств и времени, я почему-то вспомнил, как в далёком, таком беззаботном (как мне сейчас кажется) детстве, родители напутствовали меня, отправляя в школу: «Учись хорошо, во всё вникай, всё запоминай, Орион, что тебе учитель будет говорить. Все неприятности происходят только с теми, кто не стремится к знаниям». И я ведь отлично учился. И что теперь? Они были неправы… мои родители. Беда может коснуться каждого, кем бы ты ни был.

***

Когда-то давно наша Земля была молодой. У неё был молодой, сильный и здоровый дух — в здоровом теле. Стихии тогда правили этим первозданным миром, получив на то волю Бога, и то правление было мудрым. Тогда ещё Стихия Разрушения не имела большой силы, но постепенно накапливала её, готовясь к войне за Власть, единоличную власть над миром.

Тогда на Земле появились эльфы — дети Бога. Стихии помогали создавать Землю, но эльфы обладали бесценным свойством — они могли Сохранять. Они хранили мудрость, красоту, тонкое равновесие в мире. Это были лучшие ученики Стихий. Позже появились люди. Так изначально называлось небольшое эльфийское племя, живущее в пещерах, что укрывали от солнечного зноя и света. Не были они «отдельным видом» обитателей Земли изначально, но таковым стали. Само Разрушение прокралось в их сердца из тьмы пещер и стало их учителем. Оно сулило им обладание огромной силой и властью, но в уплату забирало Время. Так люди уже не представляли себе, как можно что-либо создать, ничего при этом не разрушив. По их вере и дано им было: их собственные тела тоже стали разрушимыми. А времени для существования их тел становилось всё меньше: оно уходило в уплату за физическую мощь и мощь правления. А другие эльфы, к этому не стремившиеся, всё равно оставались более могущественными, и было их большинство. Поэтому усилиями Стихий и древних эльфов равновесие в мире сохранялось. Стихии, правда, в свою очередь, не оставили род людей в полном подчинении Разрушению. В обиду ему рождались и полуэльфы, несущие доступные знания и свет в души рода людей… Но злую шутку сыграло с людьми Разрушение, ставшее к тому времени очень могущественным, благодаря людской Дани. Оно «создало» своё будущее войско против сил Света, извратив умение Стихии: скрестив людей и зверей, у которых был совсем иной путь и задачи воплощения. Выбор пал на обезьян — нервных, крикливых и часто агрессивных тварей… и неспроста. Обезьяны очень отдалённо напоминали людей, были как пародия над ними, что в последствии привело ко многим ошибкам в сознании человека. Не со зла создали обезьяну Стихии: они хотели показать людям пропасть, в которую те могли упасть с лёту, отдав всю свою энергию и время Разрушению. Идеалом для людей оставались первозданные эльфы и, встав на путь Света, человек ещё мог вернуть себе эльфийский удел… Итак, великая злая идея воплотилась — и появились полулюди-полуобезьяны — орки. И они могли также скрещиваться с людьми и умножать свой род. Великолепные получились служители Разрушения! Но полулюдьми оказались не только они. Прежде чем сознание Разрушения обратилось к обезьяне, оно пыталось выбрать для скрещивания и других зверей. Великие Стихии не смогли проникнуть в коварные планы Разрушения на уровень обезьян. В своём величии и мощи они ожидали и от Разрушения что-то более опасное и могучее, чем полузверь (так им тогда казалось, потому как Стихии тоже могут ошибаться). Одному только Богу известно всё. Но среди них была хрупкая, совсем несильная, по их меркам, Стихия Рождения. Она и сумела первой постичь весь ужас злой идеи, проникнувшись сутью появления такого существа. Рождение пыталось с этим бороться, и какое-то время ей удавалось затуманить экспериментаторские мысли врага. Поэтому у Разрушения то вообще ничего не получалось, то получались существа, совсем не стремящиеся к жизни во мраке, а тянущиеся к простору и свету — так появились фавны, кентавры и прочие странные существа, чьими душами Разрушение так и не овладело. Но слишком малы были силы Рождения в магической борьбе со злом, и сила Разрушения взяла верх. Был создан орк и извращён человек. В мире появилась не просто охота ради пропитания. Появилась слепая жестокость и ненависть.

Были войны. Много войн. Бушевали Стихии, стойко и уверенно противостояли силам зла эльфы, разделились люди, защищая Свет или служа Разрушению. За силы Света выходили в бой кони и многие другие звери и птицы и по иронии судьбы могучие кентавры, созданные когда-то во Тьме, но так стремившиеся к Свету! Огненные драконы выжигали всё на своём пути, орки и подчинённые злу люди опустошали и разрушали Землю в свите всевозможных падальщиков. Но всё же добро побеждало: на пожарищах снова вырастали леса.

В какой-то момент настало достаточно длительное и относительно мирное время, когда таким разным существам удавалось жить на Земле, не развязывая Великих Войн. Это был по-своему чудесный, очень многообразный мир, когда в культуре каждого народа укрепились традиции и развивались самобытные формы искусств и ремёсел. Женщины и мужчины были равны, у детей было детство; почёт и уважение получали те, кто истинно был того достоин, каждый занимался своим делом — тем, в котором видел своё предназначение. Это был мир благородства и чести, мир физического совершенства и силы магии. Это был мир достойных врагов и великих героев. Равновесие сил Света и Тьмы.

…Об этом поведал мне и другим моим соплеменникам наш учитель Аталион. Часто мы собирались под огромным раскидистым дубом на солнечной поляне, слушали учителя и обсуждали услышанное, задавали ему разные вопросы. Я отличался особым любопытством на радость своему учителю.

— Орион… Мой лучший ученик! Именно благодаря своей любознательности ты покоряешь сердце старого учителя. Скоро ты начнёшь задавать вопросы, на которые даже я не ведаю ответа, и тебе придётся искать ответ самому… И ты его найдёшь! Ты красив, силён, быстр как ветер, стремителен, как горный поток… Было бы хорошо, если бы все эти твои качества послужили не только для удачной охоты, коей я тебе всегда желаю, но и для добычи новых знаний! А знания — это великая сила, если носитель их мудр. Ты мудр, Орион, но будь осторожен со своим чрезмерным любопытством. Оно может завести тебя на такие опасные тропы, по которым не поможет пройти ни твоя сила, ни даже мудрость…

А я… Что я мог ответить, кроме того, что: «Может быть ты и прав, учитель, но в стране эльфов, на нашей благословенной земле нет таких опасностей!» А он только хитро смотрел на меня… Но я на самом деле ничего страшного для себя в будущем не видел. Вприпрыжку прискакав на берег озера Найви (Надежды), я увидел своё отражение в ореоле солнечного света. Золотистое тело рельефно блестело на солнце. Густые и волнистые чёрные волосы спадали на плечи, коротко остриженная борода не скрывала правильные и красивые черты лица, где задорным блеском сверкали большие тёмно-синие глаза. Чёрный хвост, отливавший синевой, густым потоком отблесков спускался до земли, а чёрные ниже колен ноги оканчивались тёмными, блестящими, как от лака, копытами. Через плечо была перекинута кожаная перевязь с луком и стрелами. В общем, завидный жених для анайверок, которые, как мне порой казалось, как будто охотились за мной. Но я наслаждался свободой, солнцем, и других желаний у меня не было, а зачем подавать кому-то надежду и потом огорчать чьё-то сердце? Вот я и держался от них подальше.

Вдруг мои размышления прервал звук удара копыта, задевшего камень. Я быстро развернулся и увидел Милиан с ромашками в волосах. В руках она держала сплетённую из каких-то растений зелёную верёвку. Она быстро и ловко тут же набросила её на меня, а я так же быстро и ловко её разорвал, взяв с места в карьер. После непродолжительной скачки по зелёным холмам я опять, наконец, остался наедине с собой. Не то, чтобы я общество вообще не любил, но мне гораздо больше нравилось покатать иной раз по лугу девушку-эльфийку, поболтать с ней немножко… Это было чудесное общество, но в тоже время ни к чему не обязывающее.

Большая часть моих раздумий приходилась на рассказы учителя, особенно на историю нашего мира и нашего народа.

Анайвер (с эльфийского — «второе дыхание») — наше племя, нашедшее приют в Эльфийских Землях, потомки древнего народа — кентавров. Отчасти мы — люди, отчасти — животные, и потому животных понимаем, как людей. Разве что, ещё эльфы могут также хорошо понять любое существо, созданное Богом. Этот мир, в котором я родился и вырос, принадлежал эльфам. Великие Силы Света когда-то открыли им эту землю, куда можно было уйти в случае опасности полного уничтожения их народа. Но раньше они жили в другом, параллельном мире, где были кентавры, люди, гномы и орки. Не так заметно было влияние спокойных и мудрых полуэльфов на человеческое общество, а вот благодаря полуоркам люди сильно размножились, озлобленные и одичалые… Страшные наступили времена. Лязг стали, рёв боевых рогов, крики умирающих заглушили музыку природы… Тем людям нравилось убивать, они жили ради убийств, как орки, и получали от своей изобретательности на этом поприще огромное удовольствие… Эти люди убивали эльфов, кентавров, чистокровных орков и себя самих, не говоря о животных. Они находили убийствам множество оправданий: это и войны за землю, за «веру», за сокровища… Одной из причин истребления других народов называли похищение молодых девушек, разврат над ними, убийства… Ни один эльф не способен на это, у них совсем другие ценности и мысли… Что до кентавров, которые не были, конечно, столь высокоморальными созданиями в большинстве своём… Они просто-напросто не могли претендовать на девушек людского рода из-за своих размеров… Но люди об этом не задумывались: они, как всегда, придумали какое-нибудь объяснение, лишь бы оно было, и в него безоговорочно поверили. А тем временем кровь убитых заливала взрытые копытами поля… Эльфы не хотели воевать до последнего, они дорожили каждым соплеменником как неповторимой частью всего народа, в то время как у людей тысячи воинов были не в счёт для «величия государств и героев». Эльфы ушли. Ушли за грань, которую им указали Стихии. Наш народ был обречён на гибель. И пришли те далёкие годы гибели расы кентавров, когда их жестоко убивали люди, протыкая копьями и стрелами… на полях боя, на аренах цирков, на алтарях чёрных храмов, купаясь в крови умирающих анайверов. Кентавры сопротивлялись. Они были сильными, превосходными воинами, но их было не так много, как людей, и не жаждали они убивать. Кентавры всё же были полулошади, а лошади по натуре добрые и миролюбивые создания, хотя при случае могут постоять за себя. Но убивать так жестоко? Истребить, стереть с лица земли этот не причинивший никому зла народ? Почему люди так жестоки? Эльфы вовремя ушли в параллельный мир — за Грань. Часть анайверов им удалось спасти. Порой эльфы выхаживали уцелевшего после боя с людьми кентавра, в котором ещё теплилась жизнь… и забирали с собой. Эльфы прежде всего — хранители и созерцатели, а уже потом воины и маги. Но на первом месте у них — желание сохранить всё прекрасное. Думаю, что эльфы нас спасли не потому, что мы наполовину люди, а потому, что мы наполовину лошади. А лошадей эльфы любили более всех представителей животного мира Земли. Эльфы и кони по сути своей были очень похожи. Такие качества, как физическая красота, сила, скорость, грация и в то же время спокойствие, уравновешенность, доброта и миролюбие, стремление к свободе в душе у них были едины. Очень близки лошадям были единороги. Но то были могущественные животные-маги, очень коварные и опасные, которые хотя и были травоядными по природе, по натуре являлись скорее хищниками, предпочитающими жить по своему уставу и не общаться с представителями других народов. Людям удалось вытеснить даже их. И единороги вынуждены были искать защиты у эльфов. Те, что живут сейчас в Эльфийских Землях, уже очень приблизились по характеру к спокойным и добрым лошадям, просто до сих пор они несколько скрытны…

Эльфы невидимой, но нерушимой преградой закрыли границы своего нового мира, а Стихиями были созданы очень коварные и опасные межвременные и межпространственные ходы, которыми только эльфы умели пользоваться в совершенстве.

Одному анайверу за величайшую храбрость, проявленную во время битв в те далёкие времена, за те многочисленные и тяжкие испытания, которые выпали тогда на его долю, Высшие Силы Света, по просьбе эльфов, даровали бессмертие, чтобы не канула в Лету память о тех трагических событиях Земли. То был Аталион Ведающий Тайны Звёзд — наш учитель.

…Задумавшись, я брёл по узенькой тропинке, петлявшей среди молодых стройных деревьев. Пройдя берёзовую рощу, я пересёк вброд чистый искрящийся солнечными бликами ручей и, следуя тропинке, направился в сторону Древнего леса. Здесь царил приглушённый свет и огромные замшелые ветви могучих деревьев простирались низко над головой в причудливых переплетениях. Вдруг боковым зрением я заметил движение светлого пятна и, обернувшись, увидел эльфийку в полупрозрачном серебряно-голубом одеянии. Я сразу узнал Свитсахэль — мудрую эльфийскую деву, обладающую даром предвидения.

— Анайверы теперь не пьют ни вино, ни эль… Не веселятся со своими девами и не танцуют среди ночных жарких костров свои полные силы и страсти танцы! Анайвер теперь бродит в одиночестве среди мрака Древнего леса и думает о судьбах народов… Да… Мир меняется!

— Ты видишь всех насквозь, Свитсахэль! От тебя не скрыть ни мысли, ни судьбу!

— Ах, Орион… Мысли твои я вижу, а вот судьбу твою не могу разглядеть. Не всё мне ведомо, иначе мне было бы скучно жить все эти века… Высшим Силам Света ни к чему, чтобы кому-либо из созданий Божиих были ведомы все Его планы. Хотя, насчёт тебя, всё очень странно…

— Ты совсем ничего не можешь сказать мне о моём будущем?

Некоторое время эльфийка тихо шла рядом со мной, но где в это время мчался ее дух, что видел её дивный эльфийский взор? Наконец, она произнесла:

— Впереди у тебя дальняя дорога… На другой земле… Много страданий я вижу на твоём пути. Путь… долгим будет твой путь. Среди мрака, боли и сомнений… Но ты будешь не один. Вокруг тебя я вижу опасных врагов и достойных героев, которые будут тебе друзьями… Но кто они? Их фигуры расплывчаты… По крайней мере, найдёшь ты и дружбу, и любовь, и ответы на многие вопросы. А конец жизни твоей я не вижу… Странно. Это, значит, так далеко! Но такое может быть только у эльфов! Орион, ты можешь сейчас считать, что я ерунду говорю! Я так сомневаюсь… в том, что вижу! Вечность и путь — за Гранью! Это так необычно для судьбы анайвера! Большего я не вижу, а потому больше и не могу тебе ничего открыть.

— Опасные враги? Да я справлюсь с любым белым волком из наших лесов, с одним или с десятком — всё равно!

— Смелый Орион! В мире есть не только наши леса и не волков тебе стоит опасаться…

— Я их и не боюсь!

— О, в этом я не сомневаюсь!

— Давай-ка, лучше, садись на меня верхом, и мы поскачем к Найви, на солнечные луга. Хватит мне уже думать о великих судьбах. Действительно, не для кентавра эти мысли!

Засмеявшись, Свитсахэль ловко прыгнула мне на спину, лёгкая и сверкающая в своём серебристом платье, и мы помчались через лес к озеру Надежды. Промчались вихрем мимо небольшой группы белых единорогов и, спугнув их, рванули дальше, оставив только лёгкий след на траве. Мы ещё немного побродили по берегу озера, любуясь прекрасным пейзажем. Настоящая красота никогда не надоест: она постоянно волнует душу.

— Свитсахэль, я бы хотел пригласить тебя на Состязания. Я ещё приду к эльфам с официальным приглашением, но позже. Хорошо бы, если бы твои соплеменники пришли. Праздник получится на славу, а мы любим, когда к нам приходят гости!

— Мы придём.

— Это большая честь для нас. Но тебе… Наверное, тебе это не слишком-то интересно. Знаешь наперёд, кто победит. Да и смотреть на нашу суету…

— Мне нравится смотреть на ваши Состязания и Танцы. Это красиво! А эльфы любят любую истинную красоту и никогда не устают на неё смотреть. Разве не те же чувства ты испытываешь, уже в который раз глядя на это чудесное озеро?!

Бескрайнее море травы колыхалось на ветру. Переливы света и цвета как волны плыли беспорядочно и оживлённо. Шелест травы, приглушённый перестук копыт и шум ветра в ушах… Я мчался вперёд, обгоняя тени облаков… Потом вдруг остановился. Ах, да… Совсем забыл… За мной, вернее, со мной, спешили в Друинен ещё четверо молодых анайверов. Я остановился на вершине пологого холма и увидел далеко внизу своих спутников. Таргус возглавлял отставшую четвёрку. Когда мои спутники приблизились, я почувствовал некоторое угрызение совести: они тяжело дышали и навряд ли могли так же резво продолжить путь.

— Орион, ты нас загнал, — выдохнул Таргус.

— Извини, я увлёкся бегом.

Мы решили немного пройти шагом, чтобы чуть отдохнуть.

— Ты что, вообще никогда не устаёшь?! — не унимался Таргус.

— Не так быстро.

— Ты лучший! Теперь я на своей шкуре испытал, каково состязаться с тобой в беге! В этом году ты опять займёшь первое место — здесь тебе нет равных. Ну а я с удовольствием посмотрю на скачку со стороны. Раньше я тоже думал, что неплохо бегаю, вот взял — и вызвался в сопровождение. Первый раз… тяжело.

— Не расстраивайся. Зато увидишь самое сердце эльфийской земли — Друинен. Поверь мне, ради такой красоты стоит проскакать тысячи лиг!

Какое-то время мы шли молча. Я слышал, как постепенно выровнялось и стало совсем тихим дыхание моих спутников. Таргус подумал вслух:

— Друинен… Это здорово, конечно… Но, насколько мне известно, это — королевство лесных эльфов, а ведь есть ещё эльфы гор, полей, озёр… Нам придётся скакать в горы, на Золотые равнины, а потом к Озеру Миров?

— Нет, не волнуйся. Хватит с тебя и Древнего леса. Мы пригласим всех эльфов, передав приглашение Верховному Королю Альвису. Вот и всё.

— Король Альвис… А как переводится его имя?

— Ах, Таргус! Если бы ты поменьше соблазнял анайверок и побольше посещал беседы с учителем Аталионом, ты бы не задавал мне таких вопросов! Впрочем, ты ещё очень молод… Альвис на эльфийском означает Всемудрый, Мудрейший, Знающий Тайны Мира. В Древние времена и люди, и гномы хорошо знали язык эльфов, и в их истории и языке сохранились похожие слова, имена, не говоря уже о нашем языке. Сейчас он имеет много общего с чистым эльфийским. Альвиса сама Судьба назначала быть Верховным Королём Эльфийских Земель. Он — величайший из эльфийских магов. Его мудрость и могущество хранят нашу страну. Разве что Стихиям ведомы пределы его сил!.. Сам он из высоких эльфов. Это самый древний эльфийский род. Им покровительствует планета Сатурн. Это мудрейшие из эльфов и самые могущественные маги. В одежде они предпочитают белый цвет, и их мастера более всего любят металл мифрил — очень редкий и лучший во всех отношениях. Высокие эльфы живут в лесу вместе с лесными эльфами, которым благоволит Венера. Лесные эльфы — прекрасные хранители и целители. Любят зелёный цвет, из металлов лучше всего работают с платиной. Айв Хранитель — их король. На Золотых Равнинах, как ты знаешь, живут эльфы полей под предводительством отважной эльфийки Рейданы. Рейдана значит «Свобода Пути». Её народ — эльфы солнца. Любят золото, и их всегда отличишь по золотистой одежде или по одежде в коричневых тонах, но с золотыми вышивками. Жители Золотых равнин лучшие воины среди эльфов. Очень горячи и стремительны. Самые сильные эльфы — эльфы гор. Их король Веор, что значит «Защитник». Среди них больше всего лучших в своём роде ремесленников. Воинственным нравом они обязаны Марсу… поэтому надо очень хорошо обдумывать то, что им говоришь… Но они прекрасные мастера: их кузнецы работают с синим метеоритным металлом в неприступных горах… Они любят чёрный и серый цвет; скользят как неуловимые тени среди скал. Озёрных эльфов больше всего у таинственного Озера Миров. Оно бездонное… Эльфы говорят, оно связывает девять миров… Но мне мало об этом известно. Там находится самый мощный постоянный переход в другие миры — Рейдор. Очень опасное место. Но для эльфов Луны побережье Озера — дом родной. Лучшая предсказательница судеб Рун (Тайна) руководит жизнью у Озера. Её народ — лучшие предсказатели, много видят они в тёмной воде Озера Миров. Свитсахэль тоже из озёрных эльфов. Их восхищает серебро, изящные серебряные украшения. Носят голубые с серебром или тёмно-сине-серебристые одежды. Вообще для эльфов очень важна одежда и её цвет. Одевая одежду цвета своей души, как они говорят, они как бы усиливают свой дар мастерства, чувств, данный им Высшими Силами Света. Редко когда они изменяют своему цвету в одежде. Это должно быть вызвано какими-то обстоятельствами, необходимостью или требованиями определённых магических ритуалов…

— Интересно. Ты так много знаешь, Орион…

— Всё, Таргус, хватит болтовни, нам надо бежать, а не плестись еле-еле, это не достойно посланников кентавров!

Хорошо отдохнув, мы снова быстрым галопом летели к возвышающемуся вдали Древнему лесу.

Друинен!.. Самое сердце благословенных Эльфийских Земель. Когда он предстаёт перед тобой во всём своём предвечном и неизменном великолепии, все прежние воспоминания о какой-либо другой природной красоте, что видел ранее, меркнут. Здесь сердце красоты, жизни и счастья. Ни в языке кентавров, ни людей, ни даже эльфов нет таких слов, которыми можно выразить то, что чувствуешь, видишь… то, что обретаешь в этой земле. Древний лес окружают красивейшие горы. Солнце своим светом постоянно меняет их облик: то они голубые в плывущем белом тумане, то золотистые в полдень — и золото их ослепляет, то багрово-красные на закате… Лес пронизан ручьями. Это неглубокие ручьи с кристально чистой водой. Есть широкие потоки, куда, ступая, видишь каждую песчинку в отблесках солнца; есть в этом лесу и красивейшие водопады. Вода весело бежит по камням, и этот шум множества потоков наполняет лес вместе с пением птиц неповторимым очарованием.

Спокойная, светлая и завораживающая музыка эльфийских менестрелей окружала нас, когда по дороге из белого камня мы направлялись ко дворцу Короля. Как описать сам дворец? Это нечто лёгкое, изящное… Но как мне вообще браться за описание какого-либо строения, если мы, кентавры, вообще ничего не строим? Дворец светлый, просторный; колоннами, опорами, за редким исключением, служат живые деревья, а крыша состоит в основном из живой густой кроны. Вечером здесь загораются многочисленные светильники из синего стекла, всё светится приятным сине-голубым светом. И сейчас солнечные лучи, направляемые замыслом создателей дворца, очень красиво освещают залы. Единственный недостаток этого строения — многочисленные лестницы. Эльфы, конечно, очень легко по ним передвигаются… ну да, дворец для них и строился. Что же до анайверов, по лестницам нам скакать неудобно — и всё тут!

Итак, в многочисленном сопровождении эльфов мы наконец добрались до дворца Короля Альвиса. Он уже ждал нас на мифрильном троне, весь в белом. Белые длинные одежды, серебристо-белый, отливающий лёгкой голубизной мифрильный венец с лунным камнем, белые длинные волосы, очень светлая кожа и бездонные светло-голубые большие глаза. Глаза Альвиса меня поражают: в них как будто всегда отражается солнце. При любом освещении! Они пронизывают насквозь и ослепляют. Эти лучи проникают в душу и как будто согревают… Хотя, я подозреваю, служителя зла способны испепелить!

— Здравствуй, Альвис Хранитель Света, Великий Маг и Верховный Король Эльфийских Земель!

— Здравствуй, Орион Вольный Охотник, почётный посланник анайверов. Рад приветствовать тебя в своём дворце. Рад приветствовать и вас, Таргус, Максимус, Крис, Эхфе.

— Король Альвис, я прибыл к тебе с приглашением от Аталиона. Наш учитель и вождь от имени всех анайверов приглашает тебя, Король Альвис, и весь народ эльфов в гости к нашему племени на Праздник Летнего Солнца. На наших традиционных Состязаниях и Танцах мы будем рады гостям!

— Благодарю, Орион. И передай мою благодарность за приглашение Аталиону. Я буду рад снова увидеть моего старого друга! Мы, эльфы, обязательно будем на Празднике. И, наверняка, с нами придут ещё и белые единороги.

— Замечательно!

Потом мы ещё немного поговорили уже не столь официально, но, в общем, и не о важных вещах. Обедали во дворце с Альвисом и множеством других эльфов. Нас уговорили остаться на ночь в Друинене. И мы решили расположиться на небольшой поляне, недалеко от ручья. Сквозь ветви деревьев проникал таинственный и очаровательный свет эльфийских синих светильников. Отблески голубого света играли в потоке ручья, тускло отражались на камнях и ненавязчиво, но верно придавали ночи в эльфийском лесу такое неземное и дивное очарование…

И вот, наконец, наступил тот долгожданный день начала Состязаний. Праздник Летнего Солнца. Это не просто день-два веселья, он достаточно продолжительный: в первый день проходит встреча гостей (а их обычно много), готовится еда, выпивка, наши музыканты играют весёлую музыку, встречаются друзья, кто-то заводит новых знакомых… Это прекрасный повод встречи трёх разных народов: эльфов, анайверов и белых единорогов. Когда-то единороги наравне с кентаврами принимали участие в Состязаниях, например, скачки и прыжки были общими. Но анайверы постоянно держали первенство, и многие единороги перестали выступать. Теперь при желании кто-то из них и может поскакать с нами — никто не запрещает, но такие горячие и молодые единороги обычно не составляют нам серьёзную конкуренцию. Итак, когда первый день встречи прошёл, наступает неделя самих Состязаний: скачки, прыжки в высоту и ширину, скачки с препятствиями, стрельба из лука, бой на мечах и копьях, борьба и плавание. Завершает праздник день Танцев. Это самый разгульный и весёлый день, после которого уже трудно проводить ещё какие-то мероприятия. Переночевав, гости постепенно разъезжаются и расходятся, а анайверы отдыхают, обсуждают все эти праздничные события и встречи, а те, кто до сих пор не пришёл в себя, просто спят.

Стоял шум и гам, смех и звон бокалов перебивали и так по-своему замечательно дополняли музыку менестрелей! Весёлые огоньки плясали в светлых глазах эльфов, туда-сюда скакали возбуждённые праздничной суетой кентавры, всюду сновали любопытные единороги. Среди них я увидел своего приятеля Теонора.

— Здравствуй, Теонор!

— О, Орион! Я рад тебя видеть! — откликнулся мой друг.

— Теонор, не хочешь ли ты поучаствовать в скачках? Будет здорово!

— О нет, Орион! Я быстрый, но не настолько, чтобы состязаться с тобой!

— Неужели интересней просто стоять и смотреть? Может быть, обгонишь того, кого и не ожидал обогнать? Всегда надо пробовать. Что ты теряешь, участвуя? Ничего. А приобретаешь опыт!

— Хмм… Я не смотрел с этой точки зрения… А ты мудр, Орион. Скоро как сам Хирон будешь!

— Хирон… О его мудрости ходят легенды… Сам Аталион отзывался о нём с великим почтением. Но и он мало знает о Хироне. Это было так давно… И даже легендарная мудрость не уберегла его от гибели.

— Эльфы, кентавры и люди хранят знания о своём народе и об окружающем мире. Но люди их плохо хранят, вы, анайверы, лучше, эльфы лучше всех. Единороги не хранят знания. Мы многое умеем от рождения. Наше знание — магия боя, и мы просто учимся, когда и как ей пользоваться. Может быть, и был среди нашего народа великий герой или вождь, но мы уже не помним и не знаем его. Хирон был мудрейшим и великим в народе кентавров. У эльфов остался их древний и великий вождь Альвис. Сколько ему лет? Никто не знает. Мы, единороги и кентавры, за очень редким исключением, смертны. Эльфы бессмертны. Может быть, всемудрый Альвис помнит Хирона. Он маг. Он может знать и о том, где живут души тех, кто ушёл из этого мира.

— Теонор, спасибо тебе за совет. Жаль, что вы, единороги, не храните и не собираете знания. Ведь часто ты рассуждаешь очень верно. Вполне мог бы заняться наукой! А с Альвисом я поговорю.

— Поговори. А что касается науки… У нас это не принято. Так было и есть, значит так и должно быть. Мы просто живём и радуемся жизни. Так было и так будет. Зачем нарушать порядок вещей?..

— Может быть, я и мог бы с тобой поспорить, но не буду. Пойдём, лучше, выпьем эля!

И мы направились к столу. Потом, уже, как водится, мы пели песни, рассказывали разные истории, и день пролетел незаметно. Так быстро спустилась ночь! Но мы разогнали тьму кострами. Высокие жаркие костры плясали вместе с нами. Мы то кружили вокруг них, то прыгали через огонь… И только очень поздно шум гостеприимной поляны стал угасать, как и костры, и лагерь погрузился в сон. Я долго не мог уснуть. Сердце отчётливо билось в груди. Я чувствовал его, как будто бы даже слышал в тишине. И разве столь волнительные удары мог заглушить храп пьяного кентавра под соседним деревом? Да, я волновался! Завтра!.. Завтра скачки! Первое и самое важное состязание. Я помнил тот день, когда мне удалось впервые победить! Восемь лет назад… За всю историю проведения скачек я был самым молодым победителем — тогда мне было двадцать лет. И вот уже на протяжении этих восьми лет я удерживал первенство. И я всё равно волновался! Я должен победить и в этот девятый раз! Должен! Но… вдруг чьи-то ноги и сердце окажутся крепче, более совершенны? Я тут лежу и, несмотря ни на что, уверен в завтрашней победе… Но может быть, хотя бы вон за теми ивами какой-нибудь молодой анайвер улыбается в предвкушении победы, зная, что он быстрее Ориона… Но почему тогда мне было всё это так важно? Странное какое-то было чувство, как будто обязательно, именно в этот раз я должен насладиться триумфом, а потом… Я не знал, что будет потом, но что-то меня тревожило… Тогда, думая о победе и глядя на яркие и близкие звёзды, я уснул, так и не разобравшись в своих чувствах… или предчувствии.

Когда наступил рассвет, все уже встали. После завтрака началась подготовка к скачкам. Мы должны будем проскакать одну лигу на пределе своих возможностей. Маршрут идёт через холм на равнину, и в завершении скачки мы спускаемся с другого холма. Судьёй сегодня будет Аталион. Он будет стоять на финише. А пока он должен будет расположить вдоль маршрута молодых кентавров, отмеченных красной перевязью с луками. Это традиционно те, кто ещё не решился состязаться, но вызвался быть помощником. Они отмечают маршрут, и следят за честностью его прохождения. Контроль необходим разгорячённым скачкой анайверам!

«Хай-а!» — раздался пронзительный крик кентавра на старте. Земля дрогнула от одновременного удара сотен копыт. Только что была тревожная минута, когда нервы на пределе и напряжён каждый мускул, но тело застыло, как будто неподвижно, — сигнал — и вот уже мощным прыжком срываешься с места. Потом стремительный полёт. Стелясь над землёй и разрывая грудью воздух, с пронзительным свистом ветра в ушах я мчался… впереди всех! Подо мной с бешеной скоростью проносилось, словно стремительно отступая, само расстояние! Сколько времени прошло? Всего лишь миг. Я уже приближался к последнему спуску с холма… Впереди — ликующая толпа и машущий мне рукой Аталион. «Орион! Орион!» — всё более нарастал скандирующий гул зрителей. Когда летишь с такой скоростью к финишу, кажется, что сейчас ворвёшься с лёту прямо в толпу! Но я, сбавив скорость после финишного каната, под радостное и оглушительное гиканье промчался по коридору, образованному собравшимися, и, развернувшись, встал на дыбы, высоко поднял руки и помахал приветственно всем. Ещё раз! Я опять победил! Великолепное чувство! Улыбаешься вовсю, даже не восстановив дыхание! Вскоре меня уже окружили мои самые близкие друзья. Аталион поздравил, похлопав по плечу, как всегда со словами: «Мой лучший ученик!» Подошли порадоваться за меня даже мои родители! Среди всего нашего племени не найти более любящую друг друга и неразлучную пару. До такой степени они поглощены обществом друг друга, что редко вспоминают о существовании детей… Но стоит ли их за то винить? Ведь и так мир вокруг дружелюбен и прекрасен! Да я уже и не ребёнок… И у меня есть самый лучший учитель — Аталион! Многие намекали на нашу удивительную похожесть… Но, всё же, мы разные. Даже по внешнему виду отличаемся. Аталион более лёгкий, суховатый, с проседью в волосах. Да и характером более спокойный, хотя, как знать, каким он был в молодости?

Когда эйфория прошла, накатила усталость. В конце концов, не каждый день приходится скакать на пределе своих возможностей! В первый вечер Состязаний легко можно было отличить участников от зрителей. Все участники лежали на земле. Кто-то обсуждал скачку, кто-то играл в карты, а кто-то до того напился с горя (обидно же проигрывать!), что уже спал, как убитый. Эти наутро явно будут не в форме! А ведь завтра предстоит очень серьёзное испытание, пожалуй, самое опасное из всех…

…Сквозь сон я почувствовал, как кто-то тронул меня за плечо:

— Орион! Орион! — приглушённый, но настойчивый голос. Нехотя я открыл глаза. Ещё было темно, но чувствовалось, что скоро ночь начнёт сдавать свои позиции. Надо мной проявился вороной, чернее ночи, анайвер.

— Орион!

— Таргус! Чтоб тебя!..

— Мне… не спится. Я подумал, может, составишь мне компанию? Все спят… Как-то грустно сидеть одному и смотреть на них.

— Ну вот, теперь ты не один на них смотришь. Что дальше?

— Ну…

— Почему ты не спишь?

— Я вот всё думаю, волнуюсь… Я сегодня приму участие, то есть собираюсь…

— Аталион тебе разрешил? Ты же знаешь, только тридцать анайверов и десять единорогов могут принимать участие с согласия вождя.

— Учитель мне разрешил.

— Ну, тогда всё в порядке. Ты участвуешь.

— Да… я знаю. Но… первый раз! Я на скачках как-то не так волновался…

— Это очень хорошо. Значит, ты думающий, благоразумный анайвер. Преодоление препятствий гораздо опасней скачек.

— Орион, как ты думаешь, я справлюсь?

— Таргус, тех, у кого нет возможности справиться, не допускают до этого состязания. Не факт, конечно, что допрыгаешь целым и невредимым…

— Этого-то я и боюсь!

— У нас есть Винья — прекрасный лекарь. Уж если не судьба, так эльфы помогут. Зато подумай — каким бы ни был исход, ты уже в тридцатке! И будет потом о чём поболтать с подружками! Увидишь, каким повышенным интересом будешь пользоваться…

— Ну что же, ради этого не жаль и рискнуть!

Так мы проболтали с Таргусом до утра. Вместе ходили, смотрели, как расставляют препятствия. И вот в общем гуле толпы раздался громкий голос:

— Все участники на жеребьёвку! Жеребьёвка!

Мы поскакали на зов. Огромный рыжий кентавр стоял с мешком в руке. Участники начали выстраиваться в линию напротив него. Со мной рядом были Таргус и Аталион. Аталион возглавлял группу участников и ему первому выпадало вытащить из мешка камешек с номером участия.

— Начинаем жеребьёвку! — прогремел рыжий. И Аталион, гордо ступая, направился к нему. Он вытащил четырнадцатый номер (очень хороший), и я с охотой шагнул вперёд, надеясь, что выловлю что-нибудь не менее удачное. Рука в мешок — и я увидел на камешке в своей ладони одинокую вырезанную палочку. Я сразу почувствовал, как улыбка сползла с моеголица. Под первым номером хуже всего выступать. Ещё не посмотрел на других, не понял некоторые изюминки маршрута, да и время контролировать сложнее. Это надо умудриться из целой горы камешков вытащить именно этот! Я стоял, оцепенело глядя на эту единицу в своей руке. Вдруг с верхнего края палочки образовалась капля воды и скатилась по камешку мне на ладонь. Я не верил своим глазам. Что это?

— Она же в этом не виновата! — раздался рядом голос эльфийки Свитсахэль.

— В чём? Кто? — всё ещё не понимая, спросил я. — Единица?

— Да. Первый номер. Число начала… единица тебя любит. Это твоя судьба быть первым, уникальным. А ты, кажется, не рад Единичке! Ты очень обидел её.

Эльфийские камни! Эльфы одушевляют даже эти вырезанные чёрточки… А ведь правда, жаль Единичку, когда она плачет… Моё сердце смягчилось, и я уже не думал о том, что мне придётся выходить первым:

— Прости, Единичка. Прости меня, я не хотел тебя обидеть! — сказал я тихо и искренне. На какой-то миг вырезанная на камешке палочка засветилась голубым светом.

— Ну, вот и молодец, Орион, — сказала эльфийка, — теперь можешь смело мчаться к победе!

— Спасибо, Свитсахэль. Через такие вещи обычно многое понимаешь.

— Потому что так устроена твоя душа. Не каждому дано увидеть и понять нечто подобное.

Вот уже раздался голос судьи:

— Номер первый! Выступает Орион Вольный Охотник!

Под шумное приветствие зрителей я вышел на поле. Передними ногами я встал перед белой лентой. После сигнала пойдёт время. За каждое чисто пройденное препятствие даётся один балл. Максимально набранное количество баллов и минимальный расход времени на маршруте — так определится победитель. Всего четырнадцать препятствий. Достаточно высокие, достаточно широкие и многие опасны. Я стоял, готовый сорваться с места и мысленно уже преодолевал первое препятствие.

«Хай-а!» — сигнал, и я стремительно рванулся к «Голубой глине». Каждое препятствие отличалось от другого, и имело своё «говорящее» название. Широкая, но неглубокая, яма с голубой глиной была первым препятствием на маршруте, по-своему коварное. Попасть в яму значило поскользнуться и в лучшем случае потерять время, ну и конечно, продолжать маршрут перепачканным в грязи! Я перемахнул через яму с хорошего хода и тут же перескочил через «Стог сена». Почти сразу за ним — «Плетёный забор», четыре темпа — и «Хваткий плетень», который приходится прыгать с расчетом чуть повыше, иначе ползучий вьюн может схватить за ногу. С поворота начался ещё один хороший пробег — и впереди высотно-широтное препятствие «Загон». Очень важно суметь его перепрыгнуть, иначе останешься взаперти до конца скачки. Собрать все силы… Преодолел! Теперь с ходу — «Ров с грязью»… Перепрыгнул! Ещё одно очень нехорошее препятствие — «Сети», тоже прилично вытянулись в высоту и ширину — последствия попадания в комментариях не нуждаются. Я перескочил! Вот впереди высокая «Каменная стена». Уже чувствуется, как тяжелее становится брать высоту, а впереди опасный «Частокол с копьями»! На миг я подумал: «Вдруг не справлюсь, расстояние-то большое…» Но всё же перелетел! Промчался к «Огненной стене» и бросился через огонь… Теперь — высокая «Магическая ловушка» — эльфийских рук дело, достойное упоминания: металлические прутья, сохраняющие в себе какое-то время вложенный магический заряд. Если задеть прутик, получишь неслабый удар током. Я уже было готовился к худшему, но хватило сил перескочить. Теперь препятствие, на котором много теряешь силы и времени — «Песок и камни». Я сразу почувствовал, как провалился в песчаную дорожку. Песок доходит до середины голени. Только галопом! Нельзя сбавлять темпа! У края песчаной дорожки низенькая каменная стенка, но на неё нужно ещё оттолкнуться с такого грунта! У меня получилось! Впереди перевитые верёвками «Факелы». Уже на пределе сил преодолел эту среднюю высоту, и, наконец, последнее препятствие — «Брёвна у ручья»! Из оставшихся сил перемахнул через брёвна, и в грудь ударила живительная, освежающая вода ручья! Под копытами — приятное песчаное дно. Я пересёк ручей, ещё три темпа — и финишная красная полоска! И рёв толпы… Почти… Победа!

Но ещё долго я ждал окончания сегодняшних состязаний, чтобы узнать, что моё выступление было лучшим, я выиграл! В сложнейшем испытании — прыжках в высоту и ширину — я занял первое место, в пятый раз в своей жизни! Здорово чувствовать себя победителем, но каждый раз приходится доказывать снова и снова, на пределе сил, что ты достоин этого звания! А ведь есть серьёзные соперники! Аталион уступил мне всего пять секунд. Таргусу не повезло — корпусом вылетел на «Магическую ловушку». Анайверки забрали его. Здорово ему досталось, но «Магическая ловушка» ещё не самое худшее. Когда придёт в себя — почти никаких последствий… Тувр, огромный бурый кентавр, стал жертвой хваткого вьюна и сильно расшибся при падении. Крис сошёл с дистанции прямо на первом препятствии — попал в глину и растянул ногу. Теонор попался в «Сети», но он прошёл дальше других единорогов.

Вот так закончился самый опасный и эмоциональный этап Состязаний. Всего четверо кентавров прошли маршрут «чисто» и результаты разделили по времени. Многим оказались не по зубам такие расстояния, высоты и ловушки. Я был доволен своим результатом. Но когда лёг отдыхать, как будто просто отключился. И только под утро мне снилось, как за мной гонится сеть, а впереди сплошной высокой стеной пылает огонь…

Третий день Состязаний не принёс сюрпризов. Лучшие участники были уже порядком измотаны предыдущими испытаниями. На скачках с препятствиями я фактически состязался опять со своим учителем. На сложной и длинной трассе в девять лиг многие отстали. На большом отрыве шли я, Аталион и единорог. Но белый Арий не рассчитал расстояние или, быть может, уже не хватило сил: он упал на широтном бревенчатом препятствии и чудом остался цел, но продолжить гонку уже не смог. Аталион проиграл мне десять секунд. Я опять победил.

Я выиграл большую часть прошедших соревнований. Были и стрельба из лука, бой на мечах, борьба и плавание. Уступил я только в борьбе и боях с мечом — уступил учителю и вождю анайверов Аталиону, что нисколько не обидно, его боевой опыт несравним: ему приходилось участвовать в настоящих сражениях и вырывать из боли и страданий право на жизнь.

Сам великий Альвис наградил победителей. Надо сказать, что эльфы крайне редко дарили что-то другим народам. Не то, чтобы они были жадные, просто эльфы считали, что у каждого народа должна быть своя традиционная культура, ремёсла, искусства, и в эти традиции не стоит вмешиваться без крайней на то причины. Но иногда такое событие случалось. Последний раз это было около тысячи лет назад, когда также, после Состязаний, был награждён анайвер. Это был Аталион. Ему, как лучшему стрелку того времени, был подарен метеоритный лук — прекрасное оружие и большая редкость! Но то были послевоенные годы, подарок был сделан в знак объединения наших народов в Великой Битве и совместной скорби о потерянных близких. Какова же причина нынешней щедрости эльфов?

Я не заметил почти, как мы с Аталионом оказались в центре круга, образованного расступившимися гостями. Степенной и в то же время очень лёгкой походкой, сияя своим необычным, светящимся взором, к нам приблизился Альвис — Верховный Король. Он посмотрел в глаза Аталиону, посмотрел мне в глаза — на мгновение мне стало больно, как будто лучи его глаз пронзили меня стрелами. Я вздрогнул, и Альвис поспешно отвёл взгляд. Странно… Раньше такого не было. Я, наверное, не смог увидеть что-то, но почувствовал… Король с тревогой посмотрел на меня снова, его взгляд стал мягче. Он тоже что-то видел, гораздо больше, чем я. Но что? Глупо сейчас, в такой момент, на глазах у толпы, задавать Верховному эльфийскому Королю подобные вопросы.

— Аталион Ведающий Тайны Звёзд, и ты, Орион Вольный Охотник! Народ эльфов остался доволен приёмом анайверов и зрелищем Состязаний! Вы хорошо храните и улучшаете свои искусства, что важно для общей культуры и развития нашего мира. Здесь большая часть дней похожи меж собой, но время идёт, не останавливаясь. В Эльфийских Землях оно неспешно, но развитие всё равно должно происходить. Ведь это закон общий для всех миров! Аталион Ведающий Тайны Звёзд, ты хорошо показал себя в борьбе и бое на мечах! Прими же дар от всего эльфийского народа — Айсаэ — метеоритный меч, изготовленный лучшими горными мастерами! Пусть он будет служить тебе не для боя, но для памяти о Великой Битве и о дружбе между нами, — Альвис протянул Аталиону красивейший меч из тёмно-синего метеоритного металла, со светящимися эльфийскими рунами, искусно выгравированными на лезвии этого прекрасного оружия. Аталион склонился в почтении, принимая меч.

— Теперь настал и твой черёд, Орион Вольный Охотник, принять дар эльфийского народа, — продолжил Верховный Король. Ты сегодня превзошёл в искусстве стрельбы своего великого учителя, и стал, в свою очередь, также достойным нести в своём арсенале метеоритный лук — дар горных эльфов!

Я не верил своим глазам! Улыбаясь, не скрывая своего счастья, я склонился перед эльфийским Королём, принимая этот великий дар! Моих рук коснулся этот удивительный металл, я держал такую прекрасную и редкую ценность!

— Благодарю тебя, Альвис Хранитель Света, Великий Маг и Верховный Король Эльфийских Земель!

— Встань, Орион! Это ещё не всё. Вытяни руки вперёд!

Несколько странная просьба, как мне показалось, но раз Король сказал…

— Это будет подарок лично от меня, я думаю, тебе это пригодится.

С этими словами Альвис крепко сжал мои запястья… а когда серебристо-белые лёгкие рукава его одежд соскользнули с моих рук, я увидел на себе сверкающие на солнце браслеты, закрывшие большую часть предплечья.

— Мифрил! — тихо и удивлённо произнёс я.

Настоящий мифрил — редчайший и крайне ценный металл, дороже метеорита. Браслеты были выгравированы красивейшим орнаментом с вплетёнными эльфийскими рунами, которые сверкнули на миг белым светом, как бы подмигнув. Я был в таком изумлении, что не знал, что сказать… Я только стоял в оцепенении, в восхищении глядя на Альвиса… А он сверкнул своими лучистыми глазами, улыбнулся — и исчез, на прощание взмахнув рукой.

Аталион обнял меня за плечи:

— Удивительный народ — эльфы… Они видят нас насквозь, а вот мы никогда не знаем, что от них ожидать, а особенно от их Короля. Прими, Орион, эту награду со спокойным сердцем — ты заслужил. Альвис ничего никогда не делает просто так.

С чем сравнить эйфорию победы? Вокруг шум и гам, веселье, беспорядочные и такие незабываемые мгновения… Поздравления, ржание единорогов, топот множества копыт, тонкие эльфийские голоса и даже возбуждённый вой белых волков. Весёлая анайверка Йера увлекла меня с собой в лихой танец, и все начали кружиться в танце, и над общим весельем раздавалась музыка с простой, задорной и незамысловатой песней:

Кружит нас танец в летний зной,

Хей-йо! Хей-йо!

В глазах свет солнца золотой,

Хей-йо! Хей-йо!

Сейчас ты вечно молодой,

Хей-йо! Хей-йо!

И милый, верный друг с тобой,

Хей-йо! Хей-йо!

Только вот что странно. Переведя дыхание в танце, я оглянулся и встретился взглядом с дивной Свитсахэль, прислонившейся к дереву. Я не умею читать мысли, я не знаю, почему я это почувствовал, только вот мне стало как-то не по себе: во взгляде эльфийской девы я увидел… почувствовал… что мне недолго осталось танцевать, петь и веселиться!

Прошло несколько дней. Эльфы и единороги вернулись в свои родные края, кентавры протрезвели, а на бывшей ещё недавно спортивной трассе временами появлялись лишь белые волки, наверное, надеясь, что остатки пиршества были неисчерпаемы. Но и волков появлялось всё меньше с каждым днём, и вскоре только щебетание птиц да шум расправившейся травы на ветру вернули жизнь знаменитой поляны в прежнее спокойное русло. Дни Состязаний отняли у меня не только физические силы — в Эльфийских Землях они быстро восстанавливаются — но и душевные. Хотелось побыть одному, отдохнуть от общения, слушать только музыку природы да тихий перестук копыт по мягкому травяному ковру. Лёгким галопом пересекая холмы, я добрался до опушки леса Охотничьих Угодий, что граничил с поляной, где проходили Состязания. Удивительно: совсем недавно здесь было так шумно, но вот я тут совсем один. И только поют птицы, и светит солнце, и ясное голубое небо над головой… Как красиво! И как хорошо! Я постоял немного, наслаждаясь полным уединением, и направился прогуляться по лесу. Хотелось просто немного пройтись. Может быть, это кажется странным: кентавр ищет одиночества, не стремится быть в компании, не ищет азарта в охоте. Анайверы всё же довольно-таки темпераментный народ! Но да, я был именно таким — иногда искал полного уединения. Аталион, мой учитель, меня в этом понимал и говорил, что такое поведение более присуще эльфам, но ничего плохого и для анайвера он в этом не видел. Говорил, что так мы лучше можем понять и себя и окружающий мир, наблюдая за всем словно со стороны. А посмотреть на многие вещи со стороны нам помогает лишь одиночество. Аталион меня понимал, но вот некоторые анайверки…

Неожиданно из-за деревьев вышел крупный белый волк и встал мне поперёк дороги. Просто стоял и смотрел мне в глаза, слегка нагнув голову и распушив загривок. Я решил спугнуть этого волка-одиночку и встал на дыбы. Но волк даже не шелохнулся. Та же поза и тот же строгий взгляд исподлобья.

— Ты не знаешь, с кем имеешь дело! Иди, иди прочь! — твёрдо пригрозил я волку.

Поворачиваться к нему спиной, возвращаясь обратно, мне тоже не хотелось. В ответ никакой реакции. Я думал, как поступить. Обычно волки себя так не ведут: они либо нападают, либо просто проходят вдалеке, не обращая внимания. Для меня такая ситуация была незнакома и ставила в некоторое замешательство. Я мотнул головой, но волк продолжал, не мигая, смотреть на меня. Не знаю, сколько бы ещё он мог так простоять, подозреваю, что долго, но тут ветви кустарника тихо раздвинулись — и появился эльф. Лесной эльф в зелёном охотничьем костюме, лёгком и практичном, с платиновыми манжетами на руках.

— Добрый день, Орион, — промолвил эльф. Моё имя Энсильф, а это Аэлс, мой волк, верный друг и помощник.

— Приветствую тебя! Признаться, я раньше не встречал эльфа и волка вместе на охоте.

— Мы, лесные эльфы, приручаем волков. Они очень верные и умные животные. Иногда, правда, излишне настороженные и возбудимые… И с сородичами не всегда ладят. Поэтому в больших количествах их не держим. Только некоторые охотники выращивают и обучают этих великолепных созданий.

— Спасибо, что объяснил. Но что всё-таки этому волку от меня надо? Он не пускает меня по этой тропе!

— Возможно, он поступает мудро. Я говорю: белые волки — очень умные животные. Нужно только научиться их понимать. Мы тут совсем не случайно оказались. Идём по следу чёрного волка. Это поручение нам дал сам Айв, наш король, — его очень обеспокоило появление в Эльфийских Землях чёрного волка. Судя по следу, волк продолжил путь как раз по этой тропе. Нехорошо это. Вот поэтому Аэлс и не советует тебе туда идти.

— Чёрный волк? Никогда таких не видел!

— Правильно. Потому что здесь их нет, — Энсильф посмотрел в глаза своему верному спутнику. — Аэлс считает, что нам надо поторопиться. Если хочешь, можешь составить нам компанию, — и эльф побежал летящим шагом вслед за белым волком.

Что ж, предложение было заманчивым — я с радостью присоединился к этой необычной охоте. Поравнявшись с Энсильфом, спросил:

— Так откуда же мог взяться этот чёрный волк?

— Это и нужно узнать! Айв опасается, разумеется, не самого волка, а того места, откуда он к нам попал!

— Это как?

— Возможно, открылся временный портал, один из многих, существующих в нашем мире. Неизвестно, сколько миров он связывает, и кто ещё мог пробраться в земли эльфов, кроме этого волка.

— То есть, попасть в другое измерение можно не только через Рейдор на Озере Миров?

— Конечно. Рейдор — постоянный портал, им можно управлять, если владеешь этим искусством. Но нам, лесным эльфам, практически ничего об этом неизвестно. Эти знания хранятся у высоких эльфов и эльфов Луны, живущих на Озере. Впрочем, в совершенстве искусством управления Рейдора владеют лишь Рун, королева озёрных эльфов, и Великий Маг Альвис. Но есть и другие стихийные переходы. Обычно они располагаются в труднодоступных местах, открываются крайне редко — иногда раз в несколько сотен лет. Действуют они в разной продолжительности. Чаще всего такой портал может работать около часа, а иногда несколько дней. Они в самой неожиданной комбинации связывают время и пространство, и неизвестно кого и куда они могут занести. Они крайне опасны. Наша задача — найти временный портал, предупредить о нём Айва, а дальше он поставит магическую ловушку и тем самым обезопасит проход. Ловушка хорошо видна с этой стороны — никто на неё не пойдёт, даже животные. А если кто попадёт с той стороны, то потеряет сознание. Так он попадёт к нам в руки, и ситуация будет под контролем.

На этом разговор утих, и мы молча продолжили преследование. Впереди лёгкой белизной средь ветвей кустарника мелькал силуэт Аэлса, бегущего по следу. Но вот белый волк остановился и протяжно взвыл, призывая хозяина. Мы приблизились к нему.

— Молодец, Аэлс, мой славный друг! Ты уверен?

В ответ волк издал короткий звук, который, очевидно, означал согласие.

— Что он хочет сказать? — не вполне понимая ситуацию, спросил я эльфа.

— Аэлс нашёл другой след, возможно, он как-то связан с предыдущим. И ещё он считает, что этот новый объект совсем недалеко. Попробуем поймать! — Энсильф затем что-то быстро проговорил волку на своём наречии, и огромный зверь стрелой ринулся в кусты.

Мы помчались за ним, грудью прорывая проход между сплетёнными густыми ветвями деревьев и кустарников. Впереди раздался грозный звериный рык, а затем крик. И это кричал не зверь. Ещё пару скачков — и мы приблизились к волку. Он был не один. Прижавшись спиной к огромному дубу и беспорядочно взмахивая руками, желая спугнуть волка, стоял человек. Настоящий, живой человек! Я с интересом рассматривал его, пока он дикими глазами таращился на меня и эльфа. Лицо его было красным, глаза сумасшедшими, он возмущённо, с придыханием, выкрикивал нечто нечленораздельное. Одет он был в безобразный тёмно-серый костюм, совершенно не подчёркивающий фигуру. Впрочем, и подчёркивать там было особо нечего. Ствол старого дуба, к которому он прижался спиной, безусловно шире, но то было многовековое дерево! А у мужчины ни корпуса, ни шеи — просто бесформенный сгусток жира! Ни один эльф и ни один анайвер не допустили бы такого безобразия для своего тела! Физическая культура наших народов отличается, но, тем не менее, каждый следует в ней своим традициям. А здесь налицо было полное отсутствие культуры, и не только физической! Человек тем временем стал верещать ещё громче, его руки сжались в кулаки, глаза ещё сильнее выпучились. Аэлс продолжал рычать, не давая «пришельцу» отодвинуться от дерева. Наконец-то человек прокричал нечто относительно внятное:

— Уберите собаку! Сейчас же!

Я его понял, хотя и с трудом. Мы с Аталионом учили языки многих народов, в том числе и разные языки людей, а ещё орков и гномов. Аталион говорил, что эти знания нужно беречь. Благо, память у кентавров отличная и есть немалые способности к языкам.

— Аэлс, отойди в сторонку, ты молодец, — тихо произнёс Энсильф.

Белый волк отошёл от человека и сел поодаль, недовольно огрызнувшись на этот не внушающий уважения объект.

— Что за маскарад вообще! — не унимался мужчина, — Не могли просто похитить, как всех, с пистолетом и масками, запросить определённую сумму… Нет, нужно разыгрывать эту комедию с лесом, собаками, и… ты кто вообще такой? Откуда у тебя что растёт? — уставился на меня человек.

— Я кентавр. Меня зовут Орион Вольный Охотник. А ты кто будешь?

— А то ты не знаешь! Бен Куши, бизнесмен. Ха, Вольный Охотник! Так, значит, это ты на прошлой неделе стрелял в меня с крыши! И как только ты туда забрался? Тупая твоя башка, машина у меня бронированная, стрелять бесполезно!

Меня такое поведение просто возмутило:

— Я в тебя не стрелял и в первый раз вижу! И впечатление пока нехорошее! Если бы я стрелял, то уж не промахнулся бы! А чтобы ты замолчал, мне и стрелять не нужно — всего лишь один удар… — меня поспешно отстранил рукой эльф.

— Послушай, Энсильф, они там что, все такие? И как только они друг друга не съели ещё? Совсем ведь никакоговоспитания?

— Тем не менее живут, друг мой, плодятся и размножаются… Их так много стало, что всем нам пришлось уйти за пределы того мира. — Затем эльф тихо проговорил: — Айву нужна информация о том, что творится в мире людей сейчас. Впрочем, наверное, ничего не изменилось: пару тысяч лет назад стреляли во всё, что движется и сейчас продолжают. В присутствии Айва его допросят, а потом сотрут память и отправят обратно.

— Всё шепчетесь! Решаете, сколько с меня содрать денег! — не унимался Бен Куши.

— Ничего не понимаю из его грубой речи, — нахмурив брови, промолвил эльф. Уже громче, Энсильф продолжил, обращаясь к волку:

— Аэлс, мой друг, приведи, пожалуйста, Гаэна.

Волк ещё раз недовольно сверкнул глазами в сторону человека и исчез в зарослях кустарника.

— Гаэн — мой сын, — тихо продолжил эльф, — он явится с подмогой. А сейчас мы должны не упускать нашу добычу из виду.

Человек, судя по всему, совсем не знал эльфийского языка и абсолютно не понимал, о чём мы говорим. Постоянно бормотал что-то про деньги, ругался и пыхтел. Спустя некоторое время, я услышал позади лёгкий шорох — решил, что вернулся Аэлс. Я обернулся посмотреть, а эльф не спускал глаз с пленника. Я увидел волка — вот только это был вовсе не наш помощник: среди деревьев показался чёрный с проседью зверь, хищно взиравший на меня жёлтыми глазами!

— Энсильф! Это чёрный волк! — возбуждённо окликнул я эльфа.

— Как жаль! Надо бы за ним проследить, но и этого гостя нельзя оставить без присмотра!

— Может быть, я смогу помочь? Я бы не отстал от волка, даже если он побежит.

— Это опасно, Орион. Впрочем… Ты быстрее… У тебя действительно больше шансов заставить этого зверя бежать туда, откуда он явился. Хорошо, Орион, беги! Но если волк пропадёт неожиданно из виду или если тебе что-то покажется странным, необычным, не рискуй своей жизнью, возвращайся!

— Хорошо, посмотрим!

Весь в восторге от такого необычного задания, на кураже, я ринулся вперёд, преследуя чёрную тень.

— Удачи! — донеслось в отдалении напутствие эльфа.

Волк, увидев, что его преследует хищник, гораздо больший размером его самого, бросился бежать. Видимо, думая, что его просто отгоняют с территории, поначалу он бежал не очень быстро, просто не подпуская к себе. Но вскоре зверь уже начал вдаваться в панику от такого навязчивого преследования и припустил во весь опор, петляя меж деревьев, бросаясь в просветы кустов, перепрыгивая огромные упавшие от старости дубы и сосны. Я не отставал. Не зря я был чемпионом Состязаний, которые требовали высокой скорости и прекрасной манёвренности. Но у чёрного волка в лесу всё же было преимущество: там, где он просто проскальзывал лёгкой тенью в просвет меж ветвями, мне приходилось корпусом пробивать себе путь. В бешеной скачке я поначалу не замечал хлёстких ударов гибких веток, но постепенно становилось всё больнее пробивать себе дорогу — всё тело было уже изрядно исцарапано, а волк не сбавлял скорость. Вот попал лицом в большую липкую паутину! Фу! Уже хотелось бросить это «захватывающее» приключение, и пусть бежит этот волк, куда ему вздумается! Но как я — такой бравый — потом предстану перед эльфами? Чемпиона обскакал какой-то волк?! Остановила паутина?! Ну, уж нет! Я не могу так опозориться перед всеми, совсем недавно получив дар Короля! Скачка продолжалась. Чёрный зверь мелькал впереди. Вскоре во мне затеплилась надежда: среди деревьев стало больше пространства, впереди было уже гораздо светлее… Судя по всему, мы выбирались на поляну или дорогу. Уж на открытом месте этот волк точно от меня не уйдёт! Шумели хлёсткие ветви, под ударами копыт с хрустом ломались упавшие гнилые коряги. Становилось всё светлее, деревья росли всё реже, и скакать можно было всё с большей скоростью! Впереди я увидел огромный упавший ствол дуба. Чёрный волк перескочил его с лёту, я прыгнул за ним. В глаза мне ударил ослепительный свет, льющийся сквозь ветви деревьев… И неожиданно накрыла тьма!

Я оказался как будто совсем в другом лесу, мрачном лесу, в сгущающихся сумерках. А позади меня раздался глухой грозный рык…