КЕНТАВР

Н. А. Лисицына

Каково быть полузверем-получеловеком? Каково оказаться в других мирах? Понять, что родная земля на грани между Светом и Тьмой? Сквозь страх и боль, огонь и лёд, сражения и испытания главному герою – кентавру Ориону – предстоит пройти путь от простого охотника до вождя, обрести силу и мудрость или погибнуть.Жанр: фэнтези, боевик, приключенияКнига ранее была издана в издательстве Ridero в 2019 г. отдельными частями с авторскими иллюстрациями в тексте.

ЧАСТЬ II

МРАЧНЫЕ ЗЕМЛИ

Я медленно повернул голову. Ко мне приближалось нечто огромное. Всё ближе… Рычание становилось громче и возбуждённее. Зверь в холке оказался с меня ростом! Он приостановился, и приготовился к прыжку. Думать было некогда — я рванул с места в карьер! Куда мчался — не знаю, я практически ничего не видел в темноте. Слышал только тяжёлое дыхание позади и скакал всё быстрее. Что же мне было делать? Из оружия у меня с собой только лук, но на ближней дистанции он для боя не годится. А у этого хищника, насколько я смог рассмотреть, из пасти торчали клыки, длинной с приличный кинжал! И вот в который раз скорость меня не подвела: в какой-то момент я понял, что оторвался от преследователя. Тяжело дыша, я остановился. Огляделся кругом, прислушался. Тихо и мрачно вокруг. Больные корявые деревья чернели жуткими силуэтами. Под ногами практически голая земля, нет привычной травы. Запах плесени и поганых грибов бил в нос. Вдруг позади меня раздался громкий треск, и резкий насмешливый звук вместе с чёрной тенью воронья поднялся вверх. Я вздрогнул и осадил назад. Где я? Где же? Я уже понял, что случайно прошёл через портал, который находился прямо за тем огромным поваленным деревом, через которое я прыгнул. И ведь вроде бы не было ничего такого необычного, о чём предупреждал меня эльф. Разве что свет… Этот яркий свет! И всё же куда я попал? И что теперь делать? Само собой, нужно найти портал, вот только как? Вернуться назад сейчас — значит неминуемо встретиться с той жуткой тварью, которая за мной гналась! Вот так-то: теперь Вольный Охотник от зверей бегает! Стыдно мне было, но почему-то всё равно не хотелось с этим хищником снова встречаться. Может быть, так подсказывал здравый смысл, а может, этот мрачный лес пробуждал все тайные, глубоко сидящие внутри страхи. Я ужасно устал и очень хотел пить. Поплёлся вперёд, принюхиваясь в поисках воды. Вот только запахи здесь были совсем другие, не такие как там, где я родился и вырос. Мой нос привык к едва уловимым, тонким ароматам полной жизни природы. А здесь запахи были резкие, зловонные, пропитанные гнилью… и смертью! Но я продолжал поиски. Нашёл, наконец, болото. Наклонился к воде, принюхался… Ужас! Эту воду нельзя пить! Я повернул назад. Не представляя себе, сколько я смогу продержаться без воды, я понимал, что такая вода — тоже не выход, она пропитана ядом! Что же делать? Уйдя подальше от зловонного болота, я устало опустился на землю. Сомкнул руки и уткнул в них лицо от тоски и отчаянья. Думал о прекрасных лугах и чистой воде Эльфийских Земель… И о чудо! Из мифрильных браслетов хлынула струйка воды, прохладой освежив мне лицо. Я разжал руки, и вода исчезла… Снова сомкнул браслеты и… появилась вода. Я жадно набросился на струйку живительной влаги! Чистейшая вода! «О, Великий Альвис! Это самый чудесный дар!» — подумал я. А ведь действительно интересно! Напившись, я лёг на бок, собираясь хоть немного отдохнуть. А ведь я даже не спросил, какими свойствами могут обладать эти браслеты! Очевидно, в них заключена эльфийская магия… Вот только не успел расспросить я эльфов, какая именно. Чистая вода, возможно, подействовала на меня успокаивающе, а может быть, я устал даже больше, чем думал; так или иначе, я уснул, хотя сам с трудом впоследствии смог в это поверить — слишком сильным потрясением оказалась для меня такая смена обстановки!

На следующий день проснулся от звона, как мне казалось, в ушах. Нет, не в ушах! Я открыл глаза и увидел рой мелких насекомых, облепивших меня, звенящих, кусающихся! Это должно быть, москиты, о которых рассказывал Аталион. Ужас! Я хотел вскочить и убежать от них! Но подняться быстро не получилось — ноги и рёбра болели от непривычной нагрузки и ночёвки на жёсткой земле. К тому же давали о себе знать и вчерашние царапины, которые, очевидно, и привлекли этих жалящих насекомых.

Следующие два дня я бродил по лесу, разбитый, искусанный москитами. Всё, что мне удалось съесть за это время — немного болотной травы, относительно пригодной для употребления в пищу. Пару раз мне на пути встречались змеи, неожиданно встающие в стойку из болотной кочки. Приходилось вставать на дыбы, резко разворачиваться и отбегать прочь, — я так подозревал, что змеи эти были небезопасны. А москиты тучами вились рядом, ловко уворачиваясь от ударов хвоста. Ступая по мягкому слою мха, я вошёл в очередное болото. По колено бредя в зеленоватой воде, я увидел впереди берег — о чудо! — покрытый великолепной сочной травой! Я направился к нему. Выбрался из болота, встряхнувшись от тины, и начал собирать траву. Она действительно оказалась хорошей. Можно есть! Я так увлёкся, жуя сладковатую травинку, что даже не услышал поначалу, что ко мне кто-то приближается. Шорох травы усилился — я обернулся, вскинув голову, и увидел… её. Передо мной стояла прекрасная вороная кобылка-единорог. Я никак не ожидал в этом тёмном лесу среди болот встретить такое прекрасное, грациозное создание! Она приблизилась ко мне, глядя прямо в глаза. У всех единорогов синие глаза, но до этого момента я даже не замечал, как они красивы! Она смотрела на меня — и мой разум тонул в их глубине… Я чувствовал, что со мной творится что-то не то, но никак не мог отвести взгляда… и не хотел! Стоял не шелохнувшись, завороженный этим дивным взором. Незнакомка что-то тихо пела на своём наречии. А затем начала танцевать! Великолепная грация и сила страсти отличали этот танец. Он увлёк меня, и вот я уже поймал себя на том, что танцую вместе с ней… Танец любви! И так хорошо у меня никогда не получалось! Я совершенно не осознавал в этот момент, где я и кто я… Я испытывал какую-то необъяснимую эйфорию и желание, огнём согревающее всё тело…

— Я — Арша! — тихо мурлыкала кобылка, — Ты великолепно танцуешь! Я покорила тебя, а ты — меня!

Она остановилась, прижавшись ко мне… и тут же отпрянула. А у себя за спиной я услышал грозное ржание! Я резко развернулся, и тут же получил жестокий удар копытом в голову. Осадив назад, я неуверенно встал на дыбы, защищаясь от неожиданного нападения. В голове гудело и от удара, и от колдовской песни единорога…

— Фиир! Пошёл прочь! Я не желаю тебя видеть! — послышался гневный возглас Арши.

— Ты моя!

— Ещё нет!

— Ты… будешь моей!

— Ха! Ты, Фиир, уже опоздал! Мало уметь драться, чтобы я была твоей. Надо уметь ухаживать и не приказывать мне, как последней кляче! Я — Арша! Из рода Великих!

— Всё равно ты будешь моей! Я устал ждать! Я возьму тебя силой!

— Во-первых, это запрещено, во-вторых, только попробуй! — Арша нагнула голову, направив рог в сторону жеребца. Я увидел, как рог вдруг засветился бледно-голубым светом. Разгневанный жеребец также нагнул голову… Я кое-что знал о боевой магии единорогов. Арше придётся трудно… Но это запрещено — сражаться с кобылой. Это не по-мужски!

— Фиир! — произнёс я так твёрдо и громко, что единороги невольно расступились. — Ты нанёс мне оскорбление, ударив меня. Ты хочешь нарушить закон, сразившись с кобылой! Я не допущу, чтобы это происходило на моих глазах!

— Неприятная задержка на пути к цели… Ты вызываешь меня на бой?! Ладно, я буду с тобой драться, раз уж ты так того желаешь. Только вот чем драться-то будешь? У тебя даже оружия для ближнего боя нет! Я убью тебя.

Ко мне уже полностью вернулось чувство осознанности происходящего. В самом деле, оружия нет. Да если бы и было, невелика разница против боевой магии единорогов! Наверняка Арша с помощью магии очаровала меня и запутала мысли… Но всё равно, было приятно! Подумав так, я слегка улыбнулся. Фиира это ещё больше разозлило. С гневным ржанием он начал яростно рыть копытом землю. Затем нагнул голову, концентрируя заряд энергии в магическом роге… Действовать нужно было немедленно — я в пару скачков подлетел к единорогу и жёстко ударил его задними копытами, развернувшись на передних ногах. Удар пришёлся ему в плечо. Фиир отпрянул, а потом резко бросился на меня. Уже в воздухе мы столкнулись грудью, нанося удары копытами. Отбиваясь передними ногами, мой противник отвёл назад голову, и я увидел, как его рог угрожающе засветился. Я бросился в сторону. Рог полыхнул ярким светом, и в следующую секунду молния прошила то самое место, где я находился мгновение назад. Вот тут мне стало действительно не по себе от осознания того, во что я ввязался! Единорог снова приготовился к атаке, опуская голову и сверкая синими глазами. Мне удалось снова отскочить от очередного заряда из боевого рога. Затем я опять с прыжка ринулся на Фиира, в надежде сбить его с ног. Копыта простучали по мягкой траве в бешеном галопе, и, сильно ударившись грудью, я всё же опрокинул единорога на землю. Но это был неслабый противник! Бросив на землю единорога, я сам также упал, споткнувшись об него. Вскочили мы почти одновременно: мой манёвр не дал мне абсолютно никакого преимущества. Фиир был также быстр и ловок. И ещё: в его взгляде чувствовалось огромное желание убивать, видимо, такая слепая ненависть придавала ему дополнительные силы. А у меня за плечами был лишь выматывающий кросс по лесу и три дня голодовки. Яростный бой продолжался. Глухие удары, свист копыт в воздухе, горящие в гневном возбуждении глаза. В какой-то момент я споткнулся о болотную кочку и тут же получил сильный удар в голову — в глазах потемнело. Я почувствовал, что теряю равновесие, и упал на колени. Голова кружилась, из груди вырывалось хриплое дыхание, трава подо мной как будто двигалась куда-то. С трудом я поднял голову. Передо мной огромной чёрной тенью стоял Фиир с горящим бледным светом рогом. В следующую секунду тьму сгустившихся туч разорвала ослепительная вспышка молнии, и огненный удар прошил моё тело насквозь, опрокинув на землю. Я задыхался от боли, но сознания чудом не потерял. Чёрный силуэт, несущий смерть, был совсем рядом. Магический рог горел голубым светом, направленный мне в голову. Сверкнула вспышка молнии! Скрестив руки, я успел только закрыть лицо. Разряд ударил в мои браслеты и рикошетом вернулся в того, кто его послал! Молния ударила единорогу в шею. Он встал на дыбы, отчаянно заржав и беспорядочно перебирая передними ногами. Это был, возможно, мой последний шанс, и его нельзя было упустить! Собрав оставшиеся силы, я ударил копытом единорога с размаху по незащищённой кости задней ноги. Чёрный исполин рухнул на землю, рядом со мной, получив добавочный удар в голову. Бешеный огонь в его глазах погас, веки сомкнулись. Побеждённый противник не двигался. Мне стоило немалых усилий подняться… Даже дышать было больно. Наконец, я обрёл некоторое равновесие, встав над поверженным единорогом. Голова гудела от жестоких ударов. Сквозь гул я почему-то услышал глухой топот копыт. Возможно, мне это показалось? Но неожиданно как будто острая раскалённая сталь вонзилась мне в корпус. Вскрикнув от неожиданной резкой боли, я снова рухнул на землю. Какое-то мгновение я вообще ничего не видел и не понимал, чувствуя только всепоглощающую боль. Потом, проваливаясь куда-то вниз, в бездонную пропасть, ощущал бесконечный град тяжёлых ударов. К сожалению, забытье продолжалось недолго. В какой-то момент ко мне вернулось сознание, зрение, слабость и боль. Я лежал на взрытой копытами земле, ощущал запах выдранной с корнем травы, болота и… крови. Чувствовал, как кровь бежит по животу тёплой струёй. А вот холодный воздух было больно вдыхать, дрожь пробирала до костей. Надо мной стояли два чёрных единорога. Огромного Фиира я узнал сразу. Второй, не такой мощный, стоял рядом; его рог и морда были залиты кровью, подозреваю, что моей… Я должен подняться и продолжить бой, это лучше, чем беспомощно лежать перед ними! Я должен встать! Но я не смог даже пошевелиться. Моё тело меня совершенно не слушалось! Вот тут я по-настоящему испугался — такой ужасающей безысходности…

— Добьём его! — услышал я гневный голос Фиира.

— Ирф! Уйди! — закричала Арша, вставая между единорогами и мной.

— Я его всё равно убью! — гневно хрипел Фиир.

Я не хотел умирать, но что я мог сделать? Я лежал перед ними неподвижно, парализованный боевой магией. Навряд ли Арша справится с двумя сразу.

Внезапно раздался ещё один низкий и властный голос:

— Ирф! Фиир! Отойдите!

Позади моих противников на поляну вышел, гордо держа голову, обрамлённую густой гривой с сединой, ещё один единорог. Он остановился в нескольких шагах от меня. А затем из-за деревьев стали выходить ещё единороги с опущенными головами и направленными на меня рогами. Сотня единорогов, если не больше. Эта чёрная стена блестящих сильных тел выглядела внушительно! Впрочем, мне уже было всё равно, сколько единорогов будут меня убивать. Возможно, вместе у них получится быстрее (небольшое утешение, конечно, но чуть меньше мучиться). Они остановились чуть позади вышедшего ранее вождя, насколько я понял статус седогривого единорога. Тот, в свою очередь, подошёл ближе ко мне. Арша и Фиир со своим помощником почтительно отступили.

— Кто это? Кентавр?! Но откуда? Что здесь произошло?

— Он хотел убить моего брата! — выпалил Ирф. — Теперь я его убью!

— Ты не имеешь права! Это был честный поединок! Фиир сам… — начала говорить Арша.

— Он опозорил нас всех! Они с Аршей… Я застал их… Его мало убить! Я бы им занялся, — предложил Фиир.

— Тебе мало жертв, кровожадная тварь?! Зная тебя, я предпочту услышать об этой истории со слов других свидетелей! — гневно проревел вождь. — Что ты сделал с Аршей? — обратился он ко мне.

Но я был под действием заклятья и ничего не мог ответить, не смотря на всё своё желание. Я только с отчаянной надеждой смотрел в глаза грозному единорогу, в глупой надежде на то, что, возможно, он поймёт и так. Поймёт, что я ничего преступного не сделал… Поймёт, как Альвис…

— Не отвечаешь? По-твоему, Великий Итанахор не достоин твоего ответа?

— Он под действием заклятья, вождь. Парализация. Он не может говорить, — торопливо и взволнованно вступилась за меня Арша.

— Действительно… Ладно, Арша, рассказывай ты, как дело было, — Итанахор отвернулся от меня и обратился к молодой кобылке.

— Мы танцевали… Он, кстати, великолепно танцует! Мне так понравилось! Ну, в общем, он здесь траву собирал, а мне так одиноко было… Вот я и решила…

— Понятно. Знаю я твои чары. Но зачем? Тебе единорогов мало?

— Просто интересно было. Он необычный.

— Х-мм… И всё же ты поступила крайне глупо! А это качество не делает чести всему нашему племени! Ты из рода Великих, не забывай! Бестолковая молодёжь! Вы только танцевали? Ничего больше?

— Нет! Это был только танец! А потом появился Фиир. Он ударил кентавра, оскорбил меня… Кентавр вступился, и вызвал его на бой.

— Запомни, Арша: Фиир тебе, безусловно, не пара! (Я услышал, как позади вождя гневно выдохнул оскорблённый ухажёр). Но и кентавр — также не твоя партия! Он из другого народа. А жизнь… это не только танцы! — подумав, Итанахор продолжил, — так… кто всё-таки победил?

— Кентавр победил Фиира, — с восхищением заметила Арша, — тот упал без чувств. А потом появился Ирф. Кентавр даже не видел его. Он налетел неожиданно, проткнул кентавра рогом, нанеся заклятье, и… потом ещё избивал его. Я пыталась остановить! Ирф не слушал меня! Потом появились вы.

— Ирф! Поди сюда! — строго произнёс вождь. Единорог с поникшей головой приблизился к нему. — То, что говорит Арша, — правда?

— Да. Но… Я не так всё понял. Я думал, он убил моего брата, и…

— Достаточно оправданий. От тебя я ожидал большего! Ты поступил всего лишь, как поступил бы твой брат: бросился с головой в омут, даже не разобравшись в ситуации. Смелость, отвага или желание всё крушить на своём пути — вещи разные. Мало того, что ты поступил опрометчиво, вдобавок нарушил правила поединка! Бестолковая молодёжь! — снова проворчал Итанахор. — А сейчас иди и сними своё заклятье!

Единорог подошёл ко мне. Я заметил, как он дрожит всем телом: видимо, вождь пользовался большим уважением, и его гнев Ирф воспринял очень близко к сердцу. Единорог нагнул голову, его рог засветился красным огнём, и в следующий миг он воткнул раскалённый рог мне в рану. Я изогнулся, задыхаясь от боли. Парализующее заклятье отступило.

— Кентавр! — обратился ко мне вождь, — Ты великий воин! С единорогами сражаться непросто, тем более без оружия. Фиир — один из лучших воинов. Победить его дорогого стоит! Я не знаю, выживешь ли ты, но память о тебе навечно останется в легендах нашего народа! Как твоё имя?

— Орион… — еле слышно произнёс я.

— Я буду помнить это имя. Откуда ты пришёл?

— Эльфийские Земли… портал…

— Временный, наверное. В нашем лесу постоянного нет. Постоянный находится за много лиг отсюда. Постой! Ты знаешь язык единорогов. Откуда?

— Там… где я жил… белые единороги… эльфы, — у меня просто не было сил, объяснить ему более подробно и связно. Перед глазами всё плыло, и сознание постоянно пыталось ускользнуть. Потом я просто понёс какой-то бред, выдавая желаемое за действительное: — Я найду портал… вернусь туда… там прекрасно! Зелёная трава… мир… Вы не хотели бы?..

— Нет, Орион, — неожиданно ответил Итанахор. (Совсем на мгновение мне показалось, что я совсем один, лежу на солнечном берегу озера Найви…) Голос вождя продолжил: — Спасибо за приглашение, особенно после того, что с тобой сделали… Но Мрачные Земли — наш дом родной. Мы живём, участвуя в сражениях, постоянно совершенствуем свою боевую магию. Тропа войны — наш образ жизни. А в ваших Эльфийских Землях нам будет слишком скучно!

Беседу прервал топот копыт. Кто-то галопом влетел на поляну.

— Орки! Орки в наших болотах! — выкрикивал чей-то голос.

— Мы уходим. Нужно разобраться с орками, — Итанахор встряхнул поседевшей гривой, вскинув голову. — Ирф! — продолжил он, — Ты останешься здесь, вместе с кентавром. Поступок должен искупиться другим поступком. Ты должен будешь проявить смелость и вдобавок включить мозги. Твоя задача — охранять кентавра от возможного нападения орков, волков или тигров. Если Орион выживет, ты поможешь ему найти портал. Если погибнет, всё сделаешь, как положено. Я не хочу, чтобы великий воин достался на растерзание оркам.

Затем Итанахор произнёс, обращаясь ко мне — удивительно — на эльфийском языке:

— Орион, не удивляйся. Я последний в своём древнем роде помню этот язык. Этот молодой единорог — всего лишь трёхлетка. Он молод и не такой вконец испорченный, как его брат. Хотя я тебя понимаю — ты веришь в это с трудом. Но он смелый и достаточно смышлёный, к тому же прекрасно владеет магией для своих лет. Но я опасаюсь влияния на него со стороны брата: тот хоть и хороший воин, но слишком злой и бестактный. Молодому единорогу нужен другой, гораздо более достойный пример. Думаю, вы поладите.

Итанахор развернулся, встав на дыбы, и с диким воплем помчался в глушь леса. Его клич подхватила сотня голосов, раздался громоподобный топот копыт, задрожала земля — единороги помчались встретить противника и изгнать из своих владений. Я уже окончательно терял связь с реальностью… Я мчался по тёмному туннелю в поисках выхода, а за мной гнался огромный саблезубый зверь и чёрные единороги. Я уворачивался от разрядов молний, летящих мне вслед, и всё скакал вперёд сквозь кромешную тьму. Неожиданно перед глазами возник свет, такой ослепительно яркий! Почувствовав удар по рёбрам, я очнулся. Надо мной стоял единорог, избивший меня. Мы были на поляне совсем одни.

— Я просто проверил, — ты умер или ещё нет.

— Так за чем же дело стало? Удар молнией… а потом… всё сделаешь, как положено… вот и всё. Об одном прошу: стреляй сразу в сердце… Не мучай больше…

— Мне… просто скучно!

— Значит, на быструю смерть мне рассчитывать не стоит? — с сарказмом спросил я. Говорить о том, какую боль я чувствовал, каких усилий мне стоило удерживать сознание… Говорить об этом с такой безжалостной тварью было бесполезно. Лучше бы Итанахор оставил меня одного.

— Я не… ничего пока делать не собираюсь… Мне одиноко. Ты ничего не говоришь.

— Что ты хочешь услышать? Я скажу…

— Я другое, не то, имел в виду. А ты как на допросе… Боишься меня?

— А что бы ты чувствовал, окажись на моём месте? Я не могу защищаться. Законов и обычаев вашего народа я не знаю. Скажу что-нибудь не то — и ты перебьёшь мне кости и напоследок шарахнешь молнией для полного триумфа, разве не так?

— Ты так спокойно об этом говоришь!

— А ты спокойно воплощаешь в жизнь… Что мне ещё остаётся? Шансов уже никаких, — дрожа от холода и слабости, обречённо и тихо высказал я вслух свои мысли.

— Нет… то есть… Я думал тогда, что защищаю своего брата. Я никогда не видел раньше кентавров и не мог представить, что с этим зверем у моего брата честный поединок. Мне так казалось, что это нападение. В какой-то степени тебе повезло: вонзив в тебя свой рог, я наложил заклинание парализации. Некоторые, особенно, мой брат, сразу пускают смертельный заряд молнии.

— Да, действительно, мне крупно повезло, — с горькой иронией проворчал я в ответ.

— Извини, что тебе больно сделал, тогда, второй раз, когда рогом снимал заклятие, по-другому нельзя.

— Всё нормально.

— Я видел твои глаза… Извини. Я тебя больше не трону… Я хочу быть твоим другом. Ты смелый, и ты… не злой! И ещё раз, прости меня за всё это, если сможешь!

Последние слова единорога слышались уже очень далеко. Я снова терял сознание.

Что было потом, я не помню. Очнулся я от жуткого холода, пробравшего до костей. Открыв глаза, увидел траву, покрытую белёсым налётом. Дотронулся до травы рукой — она была жёсткой и холодной, а на ладони остались кристаллики инея. Единорог лежал рядом. Прижавшись друг к другу, мы пытались сохранить тепло, но его хватало ровно на столько, чтобы не замёрзнуть насмерть.

— Орион! Ты очнулся! Ты был без сознания три дня! Я пытался сохранить тепло. Но здесь очень холодно! Болото стало твёрдым, как камень. Что с водой? Как теперь выжить?

— Разве такая погода необычна для этих мест?

— Не знаю. За мою жизнь такое впервые. Говорят, севернее, на расстоянии многих дней пути отсюда, это нормально. Там даже ложится Белый Покров на землю. Но я его никогда не видел. Что же делать? Мы погибнем от холода?

А вот ко мне явно возвращалась здравая память и трезвый рассудок. И я, кажется, знал, что нужно делать!

— Ирф, послушай, твой волшебный рог… Он может только молнии пускать?

— И не только! Ещё есть заклятье парализации, заклятье, очищающее воду…

— Это как?

— А ты думал, мы прямо вот так из болота пьём? Болотная вода отравлена. Только орки да саблезубые тигры с волками могут её пить. А мы предварительно очищаем воду с помощью магии. Правда, заклятье на воду действует недолго и через некоторое время она становится прежней. Ещё единороги могут вызвать на воде заклятье блуждающего огня.

— Это как?

— Ну, это как раз то, о чём говорил Итанахор. Если бы ты умер… У единорогов есть такая традиция: тело умершего затаскивается в болото…

Слушая этот занимательный рассказ о традициях, мне стало как-то не по себе. Наверное, Ирф перехватил мой взгляд, и сочувственно продолжил:

— Ну, так вот… тело затаскивают в болото и поджигают. Огонь действует только в воде. Умерший полностью сгорает, а на том самом месте остаётся небольшой огонёк, как будто кусочек того бушующего пламени. В нём заключена частица духа умершего. Блуждающий огонь болот. Он может обходить свои владения, но каждый раз возвращается на место сожжения. Блуждающие огни помогают нам охранять наши земли. Они зачаровывают приходящих в болота и уводят в топи. Поэтому в одиночку орки сюда не суются, за редким исключением. Так нам удалось сохранить за собой достаточно большую территорию в Мрачных Землях. Всё остальное — царство орков.

— Орки… А люди здесь бывают? — я вспомнил пришедшего в эльфийский лес человека.

— Нет. Есть орки-полукровки. Но людей тут нет. Когда-то давно были. Орки их уничтожили, потому что орков было больше. Здесь все борются за территорию.

— Ясно… А твой рог не может вызвать огонь на земле?

— Нет. Если бы мы могли использовать огонь на земле, неминуемо это произошло бы в сражении. Тогда весь лес сгорит. А в Мрачных Землях трава и деревья — большая редкость!

Что ж, видимо, придётся попробовать мне. Я уже начал догадываться, что мифрильные браслеты, скорее всего, заключают в себе магию Cтихий. Не такой боевой мощи, как, например, рога единорогов, но достаточной, чтобы оказать помощь и поддержку в трудной ситуации. Я вытянул руки вперёд, соприкоснув браслеты, и подумал о тепле горящего костра… Язычок пламени вырвался у меня из рук, лизнул покрытую инеем травинку, и исчез.

— Здорово! Только этим не согреешься.

— Надо наломать сухих веток и развести костёр, — я решил встать и попробовать найти подходящий материал для костра. Но одно дело — подумать, и совсем другое — сделать.

Резко приподнявшись, я снова почувствовал пронзительную боль в боку и, задыхаясь, рухнул на землю. Из раны снова засочилась тёплая кровь.

— Не вставай! Ты и так потерял много крови. Я пытался остановить… Кстати, у твоей крови необычный вкус…

— Ты на самом деле поможешь мне найти портал?

— Я постараюсь. Точно я не знаю, где он находится, где-то далеко в северных орковских землях, но я тебя не брошу, если ты это имел в виду.

— Тогда… Я помогу тебе стать сильнее. Я думаю, путь будет нелёгким для нас. Когда-то люди практически полностью истребили кентавров. Отчасти из-за свойств нашей крови. Выпив её, ты станешь намного сильнее, и сила твоей магии возрастёт. Нужно только произнести заклятье: «Астана элитанес Анара!«Без него тайные свойства не будут раскрыты!

Ирф опустился на колени рядом со мной, склонившись над раной:

— Тебе, наверное, будет больно?

— Немного… Но так у нас появится шанс выжить и… победить. Только не говори никому, каким образом ты обрёл такую силу, иначе твои соплеменники просто разорвут меня на части!

Кажется, всё самое худшее, что произошло со мной за последние дни, миновало. Ирф сделал множество заходов в лес, принося в зубах каждый раз по несколько сухих веток, кусочки мха и коры. Мифрильные браслеты помогли развести костёр, и всё, что нам оставалось, это поддерживать тепло огня, подкармливая его древесиной. Единорог с задачей поиска подходящего материала прекрасно справлялся. Мы грелись у костра, разговаривали об обычаях наших народов. Я стал чувствовать себя гораздо лучше. Единственная проблема была с едой: её явно не хватало. Ирфу достаточно было травы на поляне. А вот я бы не отказался от жареного кролика. Но, как я выяснил из разговора, кролики в Мрачных Землях не водятся. В то же время на одной траве я тоже не мог долго продержаться, а тем более достаточно окрепнуть для дальней дороги. За те несколько дней, что мне пришлось провести в Мрачных Землях, я стал больше походить на скелет, обтянутый кожей. Единорога, похоже, это обстоятельство тоже беспокоило.

— Твои раны заживают, Орион, но у тебя совершенно нет сил. Так мы не найдём портал! — озадаченно произнёс Ирф. — Никогда этим не занимался, но попробую сходить на охоту.

— На охоту? Как? И на кого ты будешь охотиться?

— Не знаю пока. Но ведь надо же тебя чем-то кормить!

Итак, в то утро я остался один поддерживать огонь у костра, а единорог скрылся в лесу. Вот уж никогда не мог себе представить единорога на охоте! Другое дело анайверы или эльфы — мы прирождённые охотники! Но я не мог отправиться далеко в лес. Я уже вставал на ноги и мог даже немного пройтись по поляне шаткой и неуверенной походкой. Но этого мало, чтобы обнаружить след, выследить и подстрелить дичь. Да и сомневался я, что в этом лесу вообще может водиться что-то съедобное. Когда я через портал попал сюда и бродил по лесу, ничего, кроме воронья и змей с лягушками, не видел. Даже ни одного приличного гриба — всё поганки! Может быть, Ирф просто бросил меня под предлогом охоты? Но я тут же отбросил эту мысль. Он уже давно мог так поступить, но остался верен своему слову. Медленно тянулись часы ожидания. Греясь у костра и жуя болотную траву, я вспоминал Эльфийские Земли. Это был совсем другой мир, словно, другая жизнь. То был мир добра, дружбы, доверия. А здесь каждый день готовил подвох, какую-нибудь пакость! Это был жестокий мир, и выживали в нём, похоже, только лишь сильные телом и духом, те, кто готов был каждый день бороться за своё право на жизнь! И я постараюсь выжить. Аталиону когда-то удалось спастись. Он пережил Великую Битву древних времён и был серьёзно ранен. Эльфы нашли его и спасли, забрав с собой в Эльфийские Земли. Не смогли они спасти только пленников: люди увозили их в самые первые римские цирки. Там устраивались кровавые побоища, когда одного анайвера, к примеру, расстреливали из луков или забрасывали копьями несколько человек. То, что оставалось от этого «захватывающего» зрелища, отдавали на съедение диким зверям. Таков был конец кентавров в мире людей. Теперь, по слухам, о нас вообще в их мире ничего не известно. Остались только разрушенные постройки с рельефными сценами сражений и страшных казней в цирках… Аталиону чудом удалось избежать этой участи. Лёжа среди мёртвых тел на поле боя, пронзённый вражеским копьём, он был похож на мертвеца, и плена ему удалось избежать, хотя воинственно настроенные люди толпами мчались совсем рядом, добивая тех, кто явно подавал признаки жизни. Аталион прошёл через этот ад. Значит, и я должен выжить. И пусть впереди ещё много трудностей, я готов идти вперёд за своей надеждой — найти портал. Пусть даже свет этой надежды коварен и непостоянен в этих землях, как блуждающий огонь болот.

Мои раздумья прервал знакомый топот копыт — наконец-то Ирф вернулся! Сначала я решил, что охота не состоялась, но, приглядевшись, увидел в зубах единорога нечто бесформенное!

— Ирф? Ты и вправду что-то поймал?

Единорог подошёл ко мне и выплюнул добычу. Передо мной оказалась змея с раздавленной головой и среднего размера крыса с обугленной торчащей дыбом шерстью. В некотором замешательстве я уставился на такую добычу.

— Ну вот, можешь поздравить меня с удачной охотой! Здешние волки их едят — и ничего, живые бегают! Голову у змеи отрежешь, снимешь шкурку и поджаришь на костре — любимое лакомство орков, кстати. На змею я случайно набрёл — пришлось её затоптать копытом. Подобрал — не пропадать же добру! А так я за крысой охотился. Далековато, правда, зайти пришлось. Но выследил её всё же, подкрался — и ударил молнией!

— Меню, конечно, необычное… но всё равно, я благодарен тебе, друг!

Если бы я не был таким голодным, я бы даже не взялся готовить из этого еду. Но проявить кулинарное искусство из крысы и змеи пришлось по двум причинам: я был крайне истощён, и просто не имел права расстроить моего верного помощника. Он ведь так старался, охотясь за крысой!

Как ни странно, поджаренная на костре «дичь» пахла вкусно. Ещё больше я удивился, когда обнаружил, что и на вкус эта еда вполне приличная! Таким образом, Ирф вернул мне долг, сохранив мне жизнь, найдя для меня способ выживания в этой Богом забытой земле.

Шли дни. Понемногу я стал привыкать к этому новому миру. Поначалу, попав сюда, я вообще не представлял, как можно здесь жить. Но, как оказалось, мне в какой-то степени повезло: земли, принадлежащие единорогам, считались лучшими по здешним меркам. В этом лесу было достаточно много полянок с травой, если знать, где искать. Чтобы «пастбища» не опустошались, единорогам постоянно приходилось кочевать от одной поляны к другой. Местные болота хоть и были наполнены непригодной для питья водой, всё же были не особо опасны — гиблых топей среди них было совсем немного. Набравшись сил, я стал самостоятельно охотиться. Однажды мне крупно повезло — удалось завалить вепря. Ещё одного секача убил Ирф, случайно, при вынужденной обороне. Разъярённый зверь просто бросился на него из бурелома. С первого же удара разрядом огромный кабан упал замертво. Ирф был потрясён тем, насколько возросла сила его боевой магии. Даже лучшим воинам его племени пришлось бы использовать дважды свой волшебный рог! Что ж, каждый остался доволен: Ирф — полученными впечатлениями, а я — сытным обедом. Постепенно, стараясь набрать форму в относительно благополучной местности, мы всё же направлялись к границе владений единорогов. Столь редкие для этих мест холода отступили, и стало гораздо комфортней путешествовать. Даже москиты уже попадались не так часто: видимо, попрятались от неожиданно нагрянувших заморозков, а «проснулись» не все. Вскоре нам начали попадаться редкие блуждающие огни — граница была совсем близко. Ирф как-то притих, редко заводил разговор и только временами тревожно оглядывался назад. Я догадывался, чего он ожидает — ему, наверняка, перед дорогой хотелось увидеть своё родное племя, поговорить с близкими, возможно. Но единороги нам не встречались. Я подозревал, что Итанахор нарочно увёл их подальше, предоставив молодому воину возможность самостоятельно принимать решения и отвечать за свои поступки.

Оставив позади болота, мы вышли на пустынную равнину, поросшую низкой чахлой травой да многочисленными колючками. Это были уже земли орков. Блуждающих огней тут не было, а значит, любой огонь, костёр, например, означал присутствие орков — опасность. Как пояснил мне Ирф, орки — народ разрозненный, у них много племён, и все они меж собой враждуют. Нападают, в буквальном смысле, на всё, что движется. Не знают жалости и меры своей жестокости. Если они кочуют в небольшом количестве, то на единорогов и саблезубых тигров они стараются не нападать — себе дороже. Но вот если попадётся многочисленная группа — тут придётся уносить ноги. Меня сей факт не особенно беспокоил, так как в скорости у нас с Ирфом было явное преимущество. Тем не менее передвигались мы с оглядкой, костров не разводили — не было подходящего топлива. У меня с собой был небольшой запас еды, этим и обходился. Но вскоре снова нужно было выходить на охоту…

Охотиться здесь оказалось ещё труднее, чем в лесу. Дичи в пустыне было ещё меньше. Да и травы для единорога также явно не хватало. Я не претендовал на редкие пучки едва пригодной в пищу сухой травы — пусть подкрепляется Ирф. Он же, в свою очередь, заботился о моём пропитании — показывал мне, как правильно обезвредить змею, не получив при этом смертельного укуса. Змей в полях хватало, так что, совсем голодным я не оставался. Труднее было развести костёр. Для этого собирали высохшие колючие ветви кустарников, иногда попадался белёсый остов дерева с разломанными ветками-корягами. На ровной местности скакали галопом, при появлении небольших овражков двигались более осторожно, опасаясь засады орков.

Вот и теперь мы двигались шагом, стараясь не поднимать пыли: кругом были овражки, ямы, небольшие скопления колючих кустов. Для засады самое подходящее место. Впереди виднелся лес — туда мы и направлялись. Подходя к редкой молодой поросли и кустарникам, я остановился. Что-то мне здесь не нравилось! Ирф тоже встал, навострив уши и раздувая ноздри.

— Ирф! — еле слышно окликнул я единорога. — Здесь какой-то странный запах. Тебе не кажется?

Но мой друг не успел мне ответить: из кустов перед нами резко возникли тёмные силуэты… сотни тёмных силуэтов! И с дикими криками, повизгиванием, ринулись в нашу сторону!

От неожиданности мы с Ирфом поднялись на дыбы и бросились прочь, мчась во весь опор, перескакивая овраги. Неожиданно Ирф отчаянно заржал и начал отставать. Я вернулся к нему. Единорог прихрамывал: в плече у него торчала чёрная стрела. Стреляли не сзади! Я посмотрел в сторону — из глубокого оврага также выползали орки, приготовив свои луки.

— Теперь мы не убежим! Нам придётся сражаться! — крикнул я Ирфу, стараясь перебить какофонию вошедших в азарт орков.

Я приготовился с луком встретить атаку вылезших из оврага врагов, а Ирф обернулся назад, готовый встретить погоню из леса. Одну за другой я посылал стрелы во вражеские ряды. Великолепный эльфийский лук был идеально сбалансирован, и в твёрдости своей руки я был уверен; тёмные тела орков падали одно за другим, но, похоже, потери этих дикарей не смущали — они продолжали бежать на нас. Это были коренастые, длиннорукие, сильные, темнокожие твари, с огромными челюстями, узколобые, с красными глазами. На некоторых были накинуты шкуры, на ком-то вообще ничего не было из одежды. Оружие также было самым разнообразным: пращи, корявые луки, копья, мечи из тёмной стали, а также дубины, булавы, палки с шипами, тяжёлые цепи, и просто какие-то острые осколки неопределённой формы. Всё это надвигалось с невообразимым шумом, диким, нестройным рядом. Вокруг меня замерцали отблески яркого света — видимо, группа преследования из леса также приблизилась, и Ирф пустил в ход свой боевой рог.

— Всех не перестреляешь! — донёсся до меня голос Ирфа.

— У нас нет другого выхода! Будем драться до последнего! Орки известны далеко за пределами Мрачных Земель своей жестокостью!

Большинство лучников оказались мной убиты. Теперь в нас летели камни из пращей. Я начал методично отстреливать орков, бросающих в нас булыжники. Нас окружили. Я пошатнулся от сильного удара: в конское плечо мне угодило копьё. Я выронил лук, резко вырвал копьё, и тут же со всей силы вонзил его в живот орку, бросившемуся ко мне. Дальше началась просто беспорядочная резня. Орки в азарте и ярости попадали не только в меня с Ирфом, но и друг в друга. Копьё у меня давно сломалось, я рассекал чёрным орковским мечом, отобранным у кого-то, бил копытами, сбивал на скаку противников, втаптывая их в грязь. Оставаться на месте в ближнем бою давно уже смысла не было. Время от времени я замечал разряды молнии — значит, Ирф ещё жив!

Орковское оружие было такое же бестолковое, как и те, кто его делал: в очередной раз мой меч обломился у самой рукояти! Какая-то тварь запрыгнула мне на спину, схватив за волосы. Я встал на дыбы, но орк удержался, и, изловчившись, ударил меня ножом по корпусу. Задыхаясь от боли, я всё же оттолкнулся от земли, прыгнул, выгнув спину, и приземлился резко на прямые ноги. Седок оказался сброшен, и последнее, что он увидел в жизни, — были копыта кентавра! Неожиданно раздался рёв рога и боевой клич низких голосов. Орки, напавшие на нас, мгновенно остановились. С высоты своего роста я мог видеть, как к нам мчались ещё орки. Они были гораздо выше и массивней, более быстрые, но не такие многочисленные. Судя по всему, другое племя! Вокруг снова раздался визг — только теперь против меня оказалось всего-то четыре воина, остальные бросились в атаку на чужаков. Отбившись от этой четвёрки, я помчался искать Ирфа.

— Ирф! Где ты? Ирф! — старался я перекричать шум битвы.

Справа от себя я услышал ржание — единорог лежал на земле, грязный, обессиленный, среди убитых орков. Припадая на левую ногу, я подскакал к нему:

— Ирф! Нам надо уходить, пока они друг с другом дерутся! Ты сможешь встать?

Единорог попытался подняться, и снова рухнул на землю.

— Давай же, Ирф! — я схватил единорога за шею, помогая ему.

Хромая, мы кое-как добрались до леса, оставив позади шум сражения. Ирф тут же лёг на мягкий мох, возле упавшего дерева. Я устроился рядом с ним.

— Ты серьёзно ранен?

— Нет. У меня просто слишком много энергии ушло на разряды молний. Мне надо отдохнуть, — тихо проговорил единорог, закрывая глаза.

— Не раньше, чем вытащу стрелу! От этой гадости нужно избавиться! — я крепко схватил чёрную стрелу и резко выдернул её из плеча единорога. Ирф вскинул голову, синие глаза расширились — и закрылись.

— Извини. Эту штуку нельзя было так оставлять, — впрочем, я уже говорил сам с собой, потому что Ирф потерял сознание.

У меня тоже силы были на исходе: я вновь был ранен. Я не надеялся, что здесь есть какие-нибудь целебные травы. Единственное, что было под рукой, — мягкий зелёный мох. Применив это средство единорогу и себе, я лёг отдохнуть. Засыпая, я только успел подумать: «Каким же долгим будет этот путь!»

Не знаю, сколько прошло времени. Очнулся я ночью, кругом стояла кромешная тьма. Что меня разбудило? Какое-то тревожное чувство. И, между прочим, где я? Постепенно в памяти проявилась вся картина событий. Я повернул голову, пошевелился, пытаясь встать. Бок ужасно болел, тело одеревенело как будто…

— Лежи тихо! — услышал я предостережение Ирфа. Единорог стоял рядом. Его глаза слабо поблёскивали в темноте. Неожиданно сверху на меня с рыком бросилось нечто тяжёлое, вцепляясь когтями. Но прежде, чем я успел что-то предпринять, Ирф сбил с меня эту тварь ударом копыта. Зверь заскулил и исчез в кустах.

— Ирф! Сзади! — позади единорога бесшумно возникла тёмная тень.

Ирф взбрыкнул задом — послышался глухой удар, а затем зверь также исчез, поняв, что добыча ему не по зубам. С минуту мы молчали, напряжённо вслушиваясь в тишину.

— Они ушли, — наконец сказал Ирф. — Это волки. Мы попали в лес у Волчьего ручья. Запах крови привлёк хищников из чащи. И чего им было сразу не отправиться на поле боя? Там наверняка есть, чем поживиться!

Прижав рану на боку рукой, чтобы не открылось кровотечение, я попробовал подняться. Постоял немного, переводя дыхание. Я чувствовал ужасную слабость, но нужно было идти…

— И куда ты собрался, Орион? В таком состоянии ты далеко не уйдёшь, да и мне эта орковская стрела много неприятностей доставила! Так что остаёмся мы тут ещё дня на два-три.

— Я должен забрать своё оружие. Мой лук — дар Верховного Короля Эльфийских Земель. Это прекрасное оружие и очень дорогая для меня вещь. Я должен его найти. Вдруг орки вернутся!

Ирф на время задумался, в его глазах я видел сомнение. Затем единорог проворчал:

— Тут, в принципе, недалеко. Ладно, пойдём.

Мы брели, хромая и спотыкаясь, посреди унылого и пустынного поля к месту сражения. Над нами висели серые мрачные тучи. Сейчас, должно быть, рассвет. Становилось светлее. Я давно заметил, что солнца здесь практически не бывает. Если его светящийся силуэт и можно иной раз различить в тёмном небе, то только сквозь пелену облаков. Это, конечно, порядочно угнетало. Я вспомнил Эльфийские Земли: залитые солнечным светом зелёные луга, шелестящее и переливающееся волнами на ветру море травы.

— Мы уже близко! — вернул меня к реальности голос единорога.

Мотнув головой, я пробовал избавиться от тумана перед глазами. Наконец, зрение прояснилось — я снова видел перед собой серую равнину в полутьме. На взрытой земле тут и там лежали тела орков и разбросанное оружие. Я почувствовал отвратительный запах — запах смерти.

— Ужасное место… — тихо поделился я впечатлением с Ирфом.

— Смотри-ка, а вот и наши волки!

Действительно, неподалёку кольцом расположилась стая огромных чёрных волков. В центре круга возвышалась какая-то палка.

— Надо бы отогнать их. Только вот как?

Пока я думал, каким образом можно спугнуть стольких хищников, Ирф высоко поднял голову и издал громкий, протяжный и яростный клич. Волки подскочили от неожиданности и помчались прочь. Посреди лежащих тел одиноким силуэтом возвышался стоящий на коленях орк, одной рукой опирающийся на копьё. Мы подошли ближе. Орк был крупный, темнокожий, одетый в звериную шкуру, которая теперь была грязной от крови. Правая рука его безвольно висела. Сложен он был получше тех, что атаковали нас. Видимо, это был орк из того племени, которое напало на наших обидчиков.

— Хорошо, что вы пришли, — прохрипел орк, глядя снизу вверх мне в глаза, — теперь Тукхара не съедят звери. Ты, Великий Воин, теперь можешь убить и съесть Тукхара! Ты храбро дрался! Тукхар видел!

— Что он говорит? — спросил Ирф, — Орион, ты знаешь орковский язык? Я — нет. Единороги не знают, что говорят орки.

— Да, Ирф, я знаю этот язык. Он говорит, что я его могу убить и съесть.

— Неужели ты такой голодный?

— Нет, конечно! Фу, гадость какая — орка съесть! — Меня всего передёрнуло после того, как я представил эту картину. — Я не ем орков! — ответил я по-орковски.

— Странно… Я — Тукхар, вождь племени Хур. Твоего племени я никогда раньше не встречал. Ты тоже вождь?

— Нет, я — Орион Вольный Охотник. Моё племя находится очень далеко отсюда.

— Хороший был бой! Я рад был участвовать в этой битве! Теперь я гожусь разве что на добычу волкам… Прикончи меня… Не оставляй на растерзание зверям. Тебе я ничего плохого не сделал.

Действительно, этот орк мне не сделал ничего плохого. И желания хладнокровно подойти и добить его у меня не было. В то же время нельзя было вот так его оставлять. Вокруг полно хищников. В небе уже отвратительно покрикивали стервятники, кружась над нами.

— Послушай, Ирф, мне кажется, что этот вождь — полукровка. В нём больше от человека, чем от орка. Надо бы помочь ему.

— Орион, да тебя видно хорошо по голове стукнули! Кто же орку помогает? Им нельзя верить. Они глупые и злые.

— Посмотри на него внимательно: он похож на глупого и злого?

Единорог уставился на орка, а тот смотрел ему в глаза полным тоски и обречённости взглядом, видимо ожидая смертельного удара молнией.

— Нет, не похож, — наконец, выговорил Ирф.

— Вот и я о том же. Я хочу с ним поговорить, может быть, он пока пойдёт с нами. Ещё один воин будет не лишним.

— Ты спятил, конечно. Но попробуй, договорись. И возьми с него клятву вождя, что он нам вреда не причинит, а то будешь спать каждую ночь с открытыми глазами, — проворчал Ирф.

— Тукхар, — обратился я к орку, — у нас другие обычаи. Я не могу вот так подойти и убить тебя. Мы сражались против общего врага. Мы направляемся на север, где нам, возможно, опять встретятся враги. Если ты хочешь ещё повоевать, пойдём с нами. Мы поможем тебе, а ты — нам. Только дай слово вождя, что не будешь замышлять зла против нас!

— Тукхар не ожидал такого… Вольный Охотник очень благороден. Он чтит древние обычаи, которые все уже давно забыли… Но Тукхар помнит. Тукхара и его соплеменников можешь не опасаться. Мы, хуры, храним традиции, как можем. Наше племя — самый сильный и древний род в орковских землях. В нашем племени нет подлости. Тукхар клянётся именем вождя племени Хур, что не причинит тебе и другу твоему вреда, Тукхар будет защищать тебя ценой своей жизни, потому как ты сохранил жизнь Тукхару, а значит, помог и нашему племени. Возьми это копьё — это дар вождя и знак особого почтения перед великим воином, проявившим храбрость в сражении и доброту, — орк протянул мне копьё из тёмного дерева.

Среди орковского оружия, это копьё было действительно на порядок выше обычного. Сделано из тёмного, крепкого, отполированного дерева, украшено перьями хищных птиц. Наконечник был из чёрного металла, хорошо заточен. Чуть выше были прикреплены острые зазубрины. Я провёл по ним рукой:

— Что это? — спросил орка.

— Обсидиан, лавовый камень. Хорошо подогнан. Это очень хорошее оружие. Оно помогло мне и в этой битве.

— Благодарю за подарок, Тукхар. Теперь мне надо ещё найти свой лук.

Лавируя между убитыми, я обходил поле боя в поисках своего оружия. Тукхар тем временем также присматривал себе подходящее оружие, с трудом ковыляя среди всего этого кошмара. Я нашёл его! Метеоритный лук лежал, наполовину прикрытый убитым орком. Встав на колени, я вытащил свой лук, с трудом поднялся снова, опираясь на копьё. Вновь резкая боль в боку! Всё — теперь можно навсегда покинуть это ужасное место! Не видеть эти изуродованные тела, не чувствовать этот запах!

К опушке леса мы шли медленно, окончательно выбившись из сил. Кентавр, единорог и орк шли вместе — такого, видимо, не было никогда за всю историю Мрачных Земель, да и вообще, наверное, никогда и нигде.

Три дня мы провели на привале в лесу, греясь у костра и набираясь сил. Поначалу Ирф держался очень напряжённо — он явно не доверял орку. Но молодость и любопытство взяли верх, и единорог начал живо интересоваться нашей беседой. Я расспрашивал орка, он мне с готовностью отвечал, и я вкратце переводил Ирфу наш разговор. Узнать удалось много нового. Например, то, что орковские племена очень разные. Видимо, в одних было больше человеческой крови, в других — меньше. Там, где сохранялись какие-то традиции и дисциплина, племя было более благополучным. Например, хуры имели своих мастеров-оружейников, лучших в орковских землях. У них также сохранялась письменность. В этом племени орки редко ели пленников из других племён, только в самые голодные годы, когда выживать приходилось любой ценой. Во многих же других племенах орки могли съесть даже соплеменника, например, проигравшего в драке. Что уж говорить о представителях других племён и народов! У хуров были свои законы. Нарушители изгонялись из племени. Например, нельзя было воровать в своей деревне, убивать, приставать к женщине без её согласия. Нельзя было ослушаться приказа вождя. Женщина-орк обязана была заниматься воспитанием своих детей, пока они не поступали на стажировку к опытным воинам и охотникам. Вроде бы и несложный кодекс, но преступники были — и их безоговорочно прогоняли. Поэтому племя хур было сплочённым, сильным, но немногочисленным.

— Значит, Тукхар, в этой битве погибло всё твое племя? — спросил я орка.

— Нет. Только его часть. Холода… Холода пришли в наши земли и стало мало пищи. Тукхар взял с собой часть племени и отправился на юг в поисках нового места для деревни. Но однажды ночью на наш лагерь напали орки племени Шос. Воинов убили, женщин убили, детей убили! Нас мало осталось. Шосов было слишком много. Пришлось спасаться в лесу. Тукхар собрал оставшихся на следующий день, и мы начали преследовать шосов, чтобы улучить момент и напасть неожиданно. Нужно было застать их врасплох, ведь у них было численное преимущество! Мы должны были отомстить за убитых хуров! Мы следили, прятались по оврагам. Шосы тоже прятались. Потом появились вы. Начался бой. Тукхар видел, как шосы падали, как молнии сверкали! Это был наш шанс. Славная была битва — шосы оказались все уничтожены!

— И хуры тоже. Кроме тебя, конечно.

— Да, это так. Но мы не опозорили чести своего племени. Враг был повержен, и воины племени Хур пали смертью храбрых! Теперь мне нужно попасть обратно в свою деревню. А ты, Вольный Охотник, куда направляешься со своим другом?

Я немного повременил с ответом. Стоило ли говорить орку, куда мы идём? Но он казался неопасным. Может быть, даже что-то знал о портале. Его деревня, ведь, находилась на севере.

— Ирф, мой друг, согласился проводить меня. Затем он вернётся к единорогам. А я ищу портал. Это портал в мой мир, где моя Родина, моё племя. Я хочу вернуться в свой родной край. Тебе что-нибудь известно о портале?

Орк задумался. Затем произнёс:

— Тукхар никогда не видел портал. В гиблом месте он находится. Там нет дичи. Нет травы. Только лёд и снег. И холод. Орки не ходят туда. Никто не ходит туда. Но если ты согласишься проводить Тукхара до деревни, Тукхар, возможно, поможет тебе. Тукхар не дойдёт в одиночку с перебитой рукой. Трудно будет сражаться!

— Мы проводим тебя. Но каким образом ты сможешь помочь?

— Деревня наша старая. Находится в предгорьях. Рядом с деревней — обломки древних скал. Много старых камней. На них сохранились рисунки, летописи давних лет. Есть среди них и камень, совсем старый камень… Там что-то было записано о портале. Я могу показать тебе его и прочитать надписи.

— Это хорошая новость! — заволновался я.

Мой голос дрогнул от нахлынувших эмоций. Я был рад такому повороту событий. Казалось, сами Великие Силы Света дали мне шанс. Но что, если надежда будет напрасной и эти древние орковские письмена окажутся бесполезными? Я уверовал в лучшее, но тень сомнения всё же закралась мне в душу, не давая порадоваться по-настоящему. Ирф удивлённо посмотрел на меня. Я объяснил ему ситуацию. Единорог оценил столь значимое предложение:

— Ради этого, пожалуй, стоит рискнуть… и попасть в самое логово орков.

Вскоре мы продолжили путь. Опасно оставаться на одном месте в здешних краях. К тому же, надо было охотиться — от вынужденной голодовки силы отнюдь не прибавлялись.

— На кого обычно охотится ваше племя? — спросил я Тукхара.

— Обычно на вепря. Едим и крыс, и змей. Иногда случается убить саблезубого тигра — много мяса. На всех хватает. Но нужно много охотников, чтобы его убить. Очень сильный зверь. Редко попадается медведь. Тоже едим. Мы не охотимся только на единорогов и волков.

— Почему вы их не трогаете?

— Табу! Волка убить несложно. Но если орки будут убивать волков, страшные болезни постигнут дичь. А значит, и орки будут умирать целыми деревнями. Волка нельзя убивать — иначе нам тут не выжить. В нашем племени изгоняют того, кто посмел убить волка, если только не пришлось обороняться. Благодаря этим хищникам, мы тут живём. К тому же, волки не нападают обычно. Вот медведи или саблезубые тигры — те действительно опасны. А единорога убить — беду в дом позвать — такое поверье у хуров.

Первый день охоты был не очень удачным: Тукхар поймал змею, а я подстрелил какую-то птицу. Но какая никакая это была еда, мы поужинали, разбив лагерь возле лесного озера, в которое впадал Волчий ручей. Озеро совсем небольшое, но мы были рады, что набрели на него. Ирф с помощью своего рога сделал воду чистой, и мы все втроём искупались. Вода была холодной, но зато удалось смыть с себя кровь и грязь после недавнего побоища. Стало гораздо приятней. Мы грелись у костра, болтали обо всём понемногу и, наконец, уснули.

Примерно неделю мы шли полями и редкими перелесками. Последние три дня дул порывистый холодный ветер, поднимая пыльные вихри в пустынных полях, забивая глаза. Пару раз издали мы замечали орков — небольшие группы по пять-шесть воинов наблюдали за нами.

— Или они не решаются напасть, потому что их мало, или на нас готовят засаду, — поделился я своими соображениями с Ирфом, стоя на холме и глядя вслед разбегающимся по кустам оркам.

— Засаду, — согласился Ирф. — Но, возможно, они не успеют на нас напасть — деревня хуров уже близко.

С холма, в голубой дымке виднелись далёкие горы, у подножия которых находилась деревня.

— Поспешим, — сказал я единорогу, — возможно, нам удастся избежать столкновения…

Путь мы продолжили рысью. Бежали, правда, не особенно быстро, чтобы у Тукхара была возможность не отставать. Спустились с холма, промчались вброд через ручей, ещё немного бежали по равнине и дальше пошли шагом — перед нами снова оказалась пересечённая овражистая местность. Вдалеке виднелся сизый дым — деревня была совсем близко. Неожиданно перед нами возникло серьёзное препятствие — огромный овраг. Когда мы подходили к нему, он не казался таким большим, но сейчас он предстал перед нами во всём своём величии: широкий и глубокий овраг простирался далеко на запад и северо-восток — ни конца, ни края его не было видно. Стены были сплошь из камней и песка — крайне опасное сочетание. По дну оврага тёк ручей, журча по камням. Спускаться вниз мне совсем не хотелось.

— Тукхар, этот овраг можно как-то обойти? Как нам переправиться на ту сторону?

— Придётся перебираться тут. Орки всегда так перебираются через овраги. Сейчас хорошо — ручей мелкий. Когда сильные дожди льют — сюда поток из горного ущелья приходит: овраг наполняется до краёв. Такого, правда, давно уже не было.

— Но мы не орки! У нас нет когтей на руках и ногах. Я сомневаюсь, что мы с Ирфом сможем вскарабкаться на верх по песку! Где-то же этот овраг кончается?!

— Даже орк не пошёл бы туда, где этот овраг кончается — там начинается долина топей. Огромный болотный край. Раньше орки ходили туда охотиться, но топи с каждым годом становились всё опасней. Много хороших охотников сгинуло в тех краях!

— Ладно. Попробуем перебраться. У тебя, Тукхар, кажется, была верёвка?

— Конечно! Крепкая, из сыромятной кожи! Всегда с собой! Хуры делают хорошие верёвки. Они помогают нам охотиться на тигра!

— Замечательно. Заберёшься наверх и подтянешь нас с Ирфом.

Мне пришлось сообщить единорогу этот план действий. Он, конечно, остался не очень доволен, но смирился с неизбежным, потому что другого выхода у нас просто не было.

Первым спуск начал Тукхар. Помогая себе чёрным мечом, он ловко спустился вниз, исчезнув в туче песчаной пыли. Пыль осела, и мы увидели, как Тукхар, стоя возле ручья, приветственно помахал нам рукой. Я направился вниз. Осев на задние ноги, помогая копьём удерживать равновесие, я аккуратно начал спуск. Но, видимо, мой вес был серьёзным для такого песчаного склона — я почувствовал, как песок начал проваливаться под ногами, несколько крупных булыжников покатились вниз — я стал терять равновесие! С песчаной лавиной я кубарем слетел в ручей. По рёбрам меня больно ударил догнавший сверху камень. Отплёвываясь от воды и песка, я поднялся: «В жизни так не летал!»

— Спускайся, Ирф! — крикнул я единорогу.

Чёрный единорог тряхнул головой, будучи явно не в восторге от предстоящего приключения, и прыгнул вниз. Клубы песчаной пыли окружили его. Гора песка и мелких камней надвигалась! И вот недалеко от меня раздался громкий всплеск. Ирф приземлился благополучно. Он поднялся из ручья и встряхнулся, обдав меня холодной водой.

— Итак, спуск прошёл удачно! Теперь самое сложное, — окинул я взглядом весьма крутой склон, по которому нам предстояло подняться.

Возможно, мы слишком медленно шли или чуть потеряли бдительность, не знаю, что именно стало причиной, но опасность жадно взяла наш след, и не собиралась отступать: по обе стороны вдоль ручья раздались оглушительные крики — орки! Мы попали в засаду в самом неудачном месте в каком только было возможно!

Времени на то, чтобы часть противников перестрелять из лука, не было. Орки, очевидно, прятались в расселинах, за камнями, максимально используя рельеф местности, — и набросились на нас внезапно. Оставалось только принять ближний бой. Мы вновь встали с Ирфом рядом: он — обернувшись к заднему склону оврага, я — к противоположному: так было удобнее отражать удары наших противников. Тукхар оборонял позицию вместе с Ирфом. Мы стояли посреди ручья в холодной воде, в любую секунду могла начаться битва! Я приготовил копьё. Вперёд на меня вышел орк с длинными кривыми мечами в каждой руке. Сбоку придвигались воины с тяжёлыми булавами, утыканными шипами. Я поднялся на дыбы и со всей силы ударил копытами по воде перед своими врагами. Брызги хлестнули им в глаза — я получил небольшое преимущество и тут же атаковал, взяв с места в галоп. На скаку я корпусом сбил троих орков, ещё часть воинов задел выставленным копьём. Затем продолжил борьбу, используя всю силу и мощь ударов копытами: бил задом и, вставая на дыбы, прыгал, резко разворачивался, помогал себе копьём, используя его, скорее, как дубину: просто бил наотмашь по чему попадёт. Я и сам получал удары, но старался не концентрироваться на этом, нужно было любой ценой выиграть битву! Орки визжали, ревели. Передо мной мелькали злющие красные глаза, оскаленные пасти, сверкало, разрезая воздух, всевозможное оружие. Вдруг я почувствовал сильный удар в спину. Резко развернувшись, увидел орка-лучника на вершине обрыва.

— Тукхар! Сверху стрелок! — пытался я перекричать шум битвы.

Приземистый орк, с кривыми ногами, двинулся на меня, замахнулся массивной цепью — и в следующий момент копьё оказалось выбитым у меня из рук. Орк упал, сражённый моим ударом. Ещё один противник с диким кличем, выставив вперёд длинный меч, бежал на меня — я позволил ему приблизиться. Воин замахнулся мечом. Я ловко перехватил его руку и железной хваткой сжал запястье. Глаза орка расширились, когда я резко повернул его руку; он выронил меч. Подобрав его оружие, я снова бросился в атаку, мчась по воде. Ещё несколько врагов пали под сокрушительными ударами моего меча. Мимо пролетело копьё — справа от меня возле самого склона стоял орк с топором. Я бросился прямо на него. Орк, спохватившись, быстро полез вверх, стал карабкаться на склон. На полпути неожиданно замер и бросил в меня свой топор. Я уклонился от удара, а вот орк потерял равновесие и кубарем покатился мне в ноги. Ударами копыт я прибил его к земле. Больше передо мной не было противников. Что же делают мои друзья? Я обернулся на склон, где недавно был лучник, и увидел, как сражаются на мечах два орка: один из них был выше, наверное, это Тукхар! Хорошо, он жив. Где же Ирф? Перед собой я увидел, как единорог преследует бегущего орка. Тот подбежал к склону оврага, начал по нему взбираться. Рог Ирфа угрожающе засветился. И в этот момент, огромный валун, чудом державшийся на склоне, пошатнулся, покатился в клубах песчаной пыли, сшиб орка, и ударил в единорога, сбив его с ног. Ирф лежал неподвижно, а к нему бежали четверо орков, угрожающе размахивая мечами и копьями. Нужно было спасать Ирфа! Подняв свой меч, я помчался навстречу врагам. Оттолкнувшись от земли, я перепрыгнул лежащего единорога. Секундное ощущение полёта, а затем ужасная режущая боль! Один из орков, пригнувшись, разрезал меня мечом от самой груди, поднырнув под живот, когда я перескочил через Ирфа. Падая, я всё же сбил одного из них. Боль и ужасная слабость навалились разом, окончательно сразив меня. Я лежал в шоке, задыхаясь. Почувствовал, как ударом выбили меч у меня из рук. Надо мной возникла тёмная тень. Орк с диким, беснующимся восторгом занёс надо мной копьё. Я пытался увернуться, но реакция тела, скованного болью, была уже не та, и орковское копьё вонзилось в плечо, пригвоздив меня к земле. Я помнил только ужасную боль и свой крик. Потом всё накрыла тьма. Я чувствовал, как падаю вниз, вращаясь вокруг своей оси, с бешеной скоростью. И падению этому не было конца…

Очнулся я также от боли, резкой и пульсирующей.

— Стрелу вытащил. С копьём пришлось повозиться! — услышал я грубый орковский голос.

Уже вечер? Или это у меня перед глазами так темно? Темнота, холод. Где же я? Наконец, в глазах немного прояснилось: я видел песчаный обрыв, чёрного единорога, стоящего надо мной, и орка с окровавленным копьём в руке. Я вспомнил всё, что со мной случилось. Чувствовал я себяужасно. И совершенно не надеялся на то, что долго протяну. А ведь так хотелось вернуться! Хорошо, конечно, что, умирая, видишь перед собой друзей. В глазах снова начало темнеть…

— Его ещё можно спасти, наверное. Он сильный, — бормотал орк, — если бы… в ногу не ранили, Тукхар мог бы добраться до деревни. Успеть… Нужны особые травы.

— Ирф, — выдавил я из себя, — возьми Тукхара верхом… скачи… вдоль ручья. Пологий склон… последний шанс… скачи, друг! И… спасибо тебе… Всё же, мы навряд ли увидимся…

Я даже не осознавал, на каком языке говорю. Понял ли меня единорог? Впрочем, это уже не важно. Они всё равно не успеют. Я чувствовал, как течёт кровь, и из меня уходят последние силы… и жизнь. У меня не было больше сил говорить, я весь дрожал от слабости и холода. Но какое-то время ещё был в сознании, хотя ничего не видел перед собой. Потом сознание и боль ушли, оставив пустоту.

…Меня окружала тьма. Я брёл вперёд, вне времени и пространства. Вдалеке что-то промелькнуло. Я ускорил шаг. Тёмный коридор привёл в тупик. Две закрытые двери были передо мной. Одна светлая, вся в мерцающем блеске, другая — чёрная. Я не задумывался, чем определялся мой выбор — но я открыл чёрную дверь… и шагнул в пустоту. Сначала я падал вниз, а потом ощутил, что могу управлять полётом. Туннель становился всё светлее… И вот я уже летел в залитом ярким светом пространстве, ощущал необыкновенную лёгкость, радость и восторг полёта! Здесь было уютно, приятно. Я был полон сил и энергии! Неожиданно передо мной оказалась невидимая преграда, почему-то я не мог лететь дальше… Но мне хотелось мчаться только вперёд! Я всматривался вдаль и видел, как впереди расстилается море яркой, зелёной травы, кроны деревьев окаймляют голубое небо. Неужели это Эльфийские Земли? Вот туда мне и надо!

— Ты уверен? Назад пути не будет. Решай сейчас! — услышал я неожиданно голос. Откуда он доносился, непонятно. Он как бы охватывал всё пространство.

— Да! — воскликнул я, и попытался рукой проникнуть через невидимую преграду.

У меня получилось! Я прошёл через прозрачную завесу, и оказался на прекрасной поляне, где меня окружали такие милые сердцу и знакомые с детства звуки: шелест деревьев и травы, пение птиц, и всё было объято необыкновенным, ярким светом. Это было похоже на Эльфийские Земли, но всё же это были не они… На мгновение я оглянулся назад — на месте невидимой преграды ревело пламя, огненные языки уходили в бесконечную высь… Я снова посмотрел на поляну. Ко мне приближался кто-то. Кентавр! Когда он подошёл, я понял, что это — не мой знакомый, никогда раньше я не видел его.

— Добро пожаловать к нам, Орион Вольный Охотник! Моё имя Хирон. Возможно, Аталион тебе не рассказывал, но мы с тобой и с ним происходим из одного рода. Родственники, хоть и очень дальние. Поэтому я встречаю тебя.

— Хирон? Ты же умер!

— И ты тоже. Ты — в Полях Счастливой Охоты.

— Орион! — раздался неожиданно тот же всепроникающий голос, — Кто-то очень хочет вернуть тебя! Решай сейчас, куда ты пойдёшь, скоро будет поздно!

Теперь я полностью сознавал, что со мной происходит. Поначалу казалось, что терять мне было нечего. Здесь было хорошо, уютно, светло. Позади же царили боль и мрак! Но там оставались все мои близкие, друзья, родные… Кто-то из них хотел меня вернуть? Кому-то я был нужен?! Я снова обернулся назад. В огненной стене, протягивая мне руку, стоял в ослепительно белых одеждах Альвис. Всё тот же пронзительный взгляд, горящий неземным светом…

— Возьмёшь меня за руку — и я переведу тебя через Огонь. Времени мало. Выбирай свой путь!

— Альвис! Я так рад тебя видеть! Но я не знаю… Ты хочешь, чтобы я вернулся?

— Я не могу тебе ничего советовать и отвечать на твой вопрос. Великие Силы Света дают тебе право выбора. И не мне принимать за тебя решение! В Полях Счастливой Охоты ты обретёшь вечный мир, радость и покой. Но позади тебя ждут твои друзья и близкие. Настоящая дружба, признание и слава… истинная любовь! Я не скрываю, будет трудно. Решайся! Мне нельзя тут дольше находиться!

— Продолжить традиции нашего рода, войти в историю дорогого стоит, Орион! Поверь мне, — раздался голос кентавра Хирона, — впереди у тебя долгий и великий путь!

Разум подсказывал мне, что надо остаться, но душой я хотел оказаться именно в родных Эльфийских Землях. Именно туда я мечтал вернуться. Я взял Альвиса за руку, объятую пламенем. Почувствовал холод. Всё тело как будто заледенело! Альвис с силой толкнул меня через огненную стену… Вокруг снова воцарилась тьма.

Когда я очнулся, было темно. Догорающий костёр мерцал красными угольками. Было тепло: видимо, я находился в каком-то помещении. Явно не на улице. Ладонью нащупал мех… я лежал на шкурах животных… Теперь я понял, где оказался — наверняка, в орковской деревне. Что ж, совсем неплохо! Тукхар, значит, не подвёл. Я попробовал подняться: плечо пронзила острая боль. Вскрикнув, я снова уткнулся в звериные шкуры. В темноте раздалось фырканье, шорох, и над костром появился чёрный единорог.

— Орион! Ты очнулся! — Ирф подошёл и приветственно ткнул меня в лицо носом. Я нежно погладил его по морде здоровой рукой.

— Рад тебя видеть, Ирф! Я вернулся… Мы в деревне у орков? Как долго? Я не помню, как сюда попал…

— Вернулся? Хочешь сказать, что был в Полях Счастливой Охоты?

— Да.

— Ну и как там? Итанахор говорит, что единороги тоже туда попадают.

— Там хорошо. Красиво.

— Так зачем вернулся? — весело поинтересовался Ирф.

— Наверное, так надо. За мной пришли, когда я уже стоял на зелёной лужайке. В конце концов, всё, что мне дорого, находится в этом мире. Расскажи мне, что произошло.

— Я позволил Тукхару сесть верхом, и мы скакали вдоль ручья. В одном месте я увидел относительно пологий склон с твёрдым грунтом — кое-как забрался, а дальше — летел так быстро, как мог, прямиком до деревни. Тот склон… мне кажется, я бы и на него не смог подняться, если бы не переживал за тебя! Тукхар молодец — быстро организовал хуров, без лишних разговоров. Зря я ему не доверял. Чтобы вытащить тебя из оврага, орки конструкцию соорудили — я бы в жизни до такого не додумался! В общем, прибыл ты сюда с почётным эскортом, но еле живой. Никто не думал, что ты выживешь. Ты вообще в курсе, что тебя вдоль живота пополам разрезали? Не слишком глубоко, но крови потерял уйму. Хаш-ту на тебя весь годовой запас зелий извела! Зашила тебя, кстати, какой-то дрянью, но ведь помогло! Я, между прочим, возмущался по поводу этих методов лечения, но меня выгнали на улицу стоять под дождём. Пришлось смириться.

— Хаш-ту? Кто это?

— Орчиха. Хорошая такая. Добрая. Она жена Тукхара. А ещё она — верховный шаман племени. Обряды какие-то с тобой проводила. Я-то уже думал, что зря это всё. Но она верила в свою магию. Когда мы оказались в деревне, луна стояла полная, а сейчас — чуть заметный серпик. Ты очнулся первый раз за всё это время. А Хаш-ту как раз и говорила, что, мол, на исходе луны всё решится. Кстати, Тукхар сказал, что ты меня спас, а сам чуть не погиб. Благодарю, Орион. Я бы такое навряд ли пережил.

— Не забывай, что в тебе сила моей крови; ты уже не обычный единороги пережить можешь многое. Но лучше — не рисковать! Я смотрю, ты уже стал с орками общаться!

— Конечно, пробыв здесь столько времени! Я уже начал многое понимать из того, что они говорят. Не всё, конечно. Но я, правда, только слушаю. Говорить на их языке у меня не получается. А вообще эти хуры — неплохой народ. Они сильно отличаются от всех остальных орков. Поговори с Тукхаром. Если ты найдёшь портал, я вернусь и смогу проводить их до наших владений. Тукхар искал место для деревни. Пусть селятся возле нашего леса. При условии, что не будут трогать единорогов. И нашим границам дополнительная защита. Думаю, Итанахор возражать не будет.

На следующий день ко мне приходили Тукхар и Хаш-ту. Я поблагодарил их за то, что спасли меня. Хаш-ту, действительно, оказалась доброй и понимающей. Приятно было поговорить с ними у костра, в тепле и уюте. Я им сказал о предложении Ирфа. Тукхар был рад ему, но необходимо было собрать Совет племени по такому важному вопросу. Мне хотелось, чтобы они договорились. Хуры могли бы мирно существовать с единорогами. И мне было бы спокойней за своего друга — возвращаться ему пришлось бы не в одиночку.

Проходили дни. Становилось всё холоднее. Шли дожди. Низкие серые тучи накрыли Мрачные Земли бескрайней тяжёлой пеленой. Я уже мог ходить по деревне, но был пока ещё не в состоянии продолжить путь на север. С веток редких деревьев облетали последние жёлтые листья. С травой стало совсем плохо, что приводило в крайнее беспокойство Ирфа.

Но вот погода немного наладилась, дожди прекратились, и пелена облаков стала прозрачнее. Я шёл по чистым, блестящим лужам, на дне которых переливались оттенками жёлтого и красного опавшие с деревьев листья. Было красиво, но при этом как-то очень грустно. В Эльфийских Землях никогда ничего подобного не было.

— Орион! — окликнули меня сзади. Я обернулся. Ко мне подошёл Тукхар.

— Смотри, Тукхар! Листья облетают. Ветви деревьев становятся голыми. Они погибают? Они больше никогда не оживут?

— Оживут. Это осень, Орион. Наступит зима, будут морозы. Скорее всего, даже снег… Здесь снега бывает мало, но севернее тянется бесконечный Белый Покров. Время морозов пройдёт, и деревья вновь оживут, появятся листья и трава. Тукхара тревожит зима. Тукхару тридцать лет уже… Половина жизни позади. Тукхар вырос в этой деревне и помнит времена, когда деревья не сбрасывали листья, а таких холодов как сейчас не было и в помине… У нас на столе всегда была дичь, а в запасах шаманов всегда было множество чудодейственных трав. Сейчас всё по-другому. Поэтому племя Хур и приняло решение покинуть здешние владения, исконно принадлежащие нашим предкам.

— Вы пойдёте с Ирфом?

— Да. Совет принял решение. Мы будем ждать единорога. Будем ждать даже зимой. Надеюсь, он вернётся раньше. Вместе мы пойдём на юг.

— В тех землях среди болот бродят блуждающие огни. Остерегайтесь их. Они несут гибель. А в остальном, там нормально. Есть дичь. Хотя иногда там тоже бывает холодно.

— Мы рискнём. У нас нет выбора. Наше племя состоит из сильных воинов, но хуров слишком мало, чтобы отбить земли у других племён, в которых тысячи бойцов.

— Тукхар, я думаю, мне уже пора уходить. Слишком мало травы — я переживаю за Ирфа.

— Что ж, думаю, ты прав. Сейчас погода лучше стала. Но это ненадолго. Вам надо идти. Я как раз хотел проводить тебя к Древнему Камню.

Пройдя через деревню, мы направились к горам. Среди старых деревьев, утопая в золоте упавшей листвы, громоздились обломки скал, древние, покрытые мхом. Приблизившись к ним, я заметил, что камни были испещрены какими-то рисунками и значками. Одни начертания были яркими и свежими. Другие — потемневшими, тусклыми. Тукхар остановился возле замшелого плоского камня, провёл ладонью, освобождая поверхность от опавших листьев и пыли. Первое, что мне бросилось в глаза — очертания каменной арки, стоящей на холме. Выше виднелось изображение какой-то птицы, насколько я мог понять из этого рисунка. Внизу пестрели палочки, крестики и другие схожие знаки.

Орк принялся внимательно изучать надписи. Бормотал что-то себе под нос. Время от времени соскребал когтями мох, под которым со временем скрылась часть знаков. Наконец, он произнёс:

— Слушай внимательно, Орион, и запоминай! Это — изображение главного портала Мрачных Земель. Когда-то он связывал девять миров. Им редко пользовались, и неизвестно, кто его построил. Пользовались редко, потому как возле него жил громадный дракон, истребляющий всё живое возле своего логова! На портале находились древние письмена. В них было сказано, что земля меняет положение относительно звёзд, и с каждым годом портал всё более теряет связь с другими мирами, особенно хорошо сокрытыми. В какой-то момент портал будет совсем закрыт. И откроется только перед решающей битвой Регнарек, когда земля и небо разверзнется, силы Тьмы и Света объединят своих союзников и сойдутся в Великой Битве! Почти все орки объединятся под началом Великого Зла. Лишь немногие обитатели Мрачных Земель станут на сторону Света. Чтобы перенестись в другой мир, надо встать в центр начертанного круга со звездой о девяти концах, в верном направлении, представить, куда тебе нужно попасть и в какое время, и сказать: «Ашту хас Арум ши Сайэ». До портала отсюда добраться несложно. Нужно идти до конца по ущелью через горы. Начало ущелья — и есть тот самый овраг, который мы переходили. Эта трещина в земле когда-то расколола пополам горную цепь… Ущелье выведет прямо на равнину. Нужно идти по пути, указанному самой яркой звездой, либо ориентируясь на силуэт вулкана, видимый издалека. Высматривай лучше вулкан, — добавил от себя Тукхар, — в Мрачных Землях, затянутых тучами, звезда — слишком ненадёжный ориентир. Вот и всё. Не забудь заклятие: «Ашту хас Арум ши Сайэ».

— Значит, портал может не работать! И этот дракон!

— По поводу дракона можешь не волноваться — они уже давно перевелись. Драконы любят жар вулканов, в холоде же погибают. А в тех краях уже давно царит холод. Там больше ничего и нет — снежная пустыня, лёд и ветер. И вот что скажу тебе: портал, скорее всего, работает. Хаш-ту часто говорит, что близок Конец Мира. Она много чего знает. Думаю, Хаш-ту не ошибается.

— Благодарю тебя за помощь, Тукхар. Ты — настоящий друг. Завтра на рассвете мы с Ирфом отправимся в путь.

Последний раз я грелся в орковской хижине, лёжа у костра. Огонь радостно потрескивал, языки пламени изящно танцевали свой завораживающий танец. Когда я проснулся, было темно. Огонь почти погас. Остался только белый пепел и меленькие красные искорки, таинственно мерцающие в темноте. Я услышал тихие шаги. Шкура, которой был закрыт дверной проём, приподнялась, впуская холод, и перед тлеющим костром я увидел Тукхара. Бросив в костерок сухих веток, я поприветствовал орка. Ирф тоже тихо заржал, поздоровавшись.

— Ещё все спят. Но вы хотели уйти на рассвете. Тукхар пришёл попрощаться с тобой, Орион.

В свете разгорающегося пламени, я увидел, что орк пришёл не с пустыми руками. Он принёс разные котомки на кожаных перевязях, сложив всё это у входа.

— Здесь запасы еды для тебя и единорога. Копчёное мясо и трава, какую удалось собрать. Твоё оружие — орковское копьё и эльфийский лук. Стрелы в твоём колчане кончились — мастера племени Хур изготовили для тебя новые стрелы. Вдруг тебе пригодится оружие, хотя бы для охоты. Неизвестно, куда попадёшь через этот портал — штука ведь ненадёжная! Желаю тебе оказаться в Эльфийских Землях, конечно! А ещё Тукхар дарит тебе шкуру саблезубого тигра. Очень хорошей выделки. Там, куда ты направляешься, очень холодно. Это немного согреет тебя.

Орк помог мне одеться в тигриную шкуру — дело оказалось не простое. Нужно было накинуть её и завязать кожаной перевязью особым образом. Мне было непривычно оказаться в одежде. Но вещь была действительно необходимой — я был очень благодарен Тукхару. Набросив на себя все котомки и взяв оружие, я последний раз благодарно пожал руку своему другу. — Береги себя, кентавр Орион Вольный Охотник! Счастливого пути!

— Прощай, Тукхар, вождь хуров! Да хранят Великие Силы Света тебя и твоё племя!

Простившись с Тукхаром, вместе с Ирфом мы помчались по пустынному полю, навстречу блёклому рассвету, направляясь к злосчастному оврагу и оставляя позади гостеприимную орковскую деревню.

Приблизившись к оврагу, мы увидели, как ручей заметно наполнился, его течение стало более быстрым, вода была жёлто-коричневой от песка и грязи.

— Что если стало слишком глубоко, Орион? — заволновался Ирф.

Я вспомнил, что говорил Тукхар о том, как при сильных ливнях вода наполняет овраг до краёв.

— На наше счастье погода пока стоит хорошая. Воды, по-моему, не так много прибавилось. Думаю, надо рискнуть. Искать путь через горы, когда вот-вот ударят морозы, не менее опасно. Наши запасы не так велики.

Говорить дольше смысла не было. Я подошёл к краю оврага и съехал вниз вместе с потоками мокрого песка и камней. Оказавшись в ручье, я обнаружил, что стою по колено в воде. Не так уж и глубоко. Ирф заскользил следом и, через несколько мгновений, оказался рядом со мной в потоке холодной воды. Против течения мы побрели вдоль русла ручья, казавшегося бесконечным. Шли долго. Возможности сделать привал не было. Подходящих площадок или островков мы не нашли. От долгого путешествия по холодной воде я почти не чувствовал ног, просто переставлял их механически в одном ритме. Тело от холода задеревенело, пропала и гибкость. А впереди новыми волнами накатывал на нас этот бесконечный грязевой поток, на который я уже старался не смотреть. Ирф покорно плёлся позади, уныло опустив голову. Но изменения в окружающем пейзаже всё-таки произошли: камни попадались чаще, берега становились круче, впереди виднелась грозная стена гор. Мы приближались к каменному ущелью.

— Ирф! Придётся поторопиться! Нужно чередовать бег с шагом, иначе мы надолго застрянем в этом ущелье! — предупредил я единорога.

С усилием оттолкнувшись, я перешёл в галоп, с трудом удерживая ровный темп закоченевшими ногами. Хорошо ещё, что здесь дно ручья было по большей части песчаное, а не каменное, а значит, нескользкое. Ирф следовал за мной, немного увеличив дистанцию, чтобы не оказаться в самой гуще холодныхбрызг. Устав от скачки, мы снова пошли шагом. Неожиданно я услышал позади испуганное, отчаянное ржание единорога. Я резко обернулся, с чёрным орковским копьём наизготовку. Огромный зверь, по размерам не сильно уступающий единорогу, вцепившись в него когтями, свалил Ирфа в грязный поток. Два огромных клыка угрожали вонзиться в отчаянно барахтающегося единорога. Я в два прыжка подскочил к саблезубому тигру и c силой воткнул копьё ему в плечо. Зверь оглушительно заревел, жёлтые глаза полыхнули яростью. Резко рванувшись в сторону, тигр освободился от копья, отпустив единорога. Мокрое копьё выскользнуло у меня из рук вместе с резким движением хищника. Тигр застыл лишь на секунду и в следующее мгновение бросился на меня, перепрыгнув через поднимающегося Ирфа. В прыжке я схватил зверя за горло, чувствуя, как его когти царапают и рвут тигриную шкуру, впиваясь мне в спину. Но долго я не мог его так держать. Одним толчком я бросил хищника в воду. Ирф метнулся к зверю, чтобы проткнуть его своим рогом, но большая кошка оказалась ловчее: извернувшись, она вцепилась когтями единорогу в шею. Я вовремя подскочил и ударом копыта по голове снова сбил тигра в поток. Два резких удара хвоста по воде — и огромный зверь снова ринулся в атаку: тигр бросился на меня сбоку. Поскользнувшись на камне, я упал в воду под тяжестью хищника. Одной рукой держа кошку за горло, другой ударил её по носу, потом ещё раз… Неожиданно почувствовал, как хватка когтей хищника ослабла, зверь в ярости бросился назад и обессилено рухнул в воду. Рядом стоял Ирф с окровавленным рогом. Приметив большой камень, где упал зверь, когда я проткнул его копьём, я опустился на колени в воду. Пошарил ладонью по мокрому песку дна. Моя рука обнаружила гладкую поверхность. Орковское копьё нашлось! Обидно было бы так глупо потерять хорошее оружие. Поздравив друг друга с тем, что благополучно выбрались из очередной переделки, мокрые, грязные, исцарапанные и уставшие, мы продолжили свой нелёгкий путь.

Каменное ущелье приближалось. Вскоре высокие неприступные горы окружили нас. Стало темно. Узкое пространство и чёрные скалы, нависшие над нами, подавляли волю, напоминая о том, какие мы всё-таки хрупкие, ничтожные перед лицом Великих Стихий. Даже через громкий шум воды, усиленный эхом от скал, я слышал, чувствовал, как бешено бьётся в груди сердце, все чувства были на пределе. Так мы продолжали свой путь; то мчась галопом, то тяжело вышагивая по воде. Вокруг сгущалась тьма, близился вечер. Здесь, наверняка, стемнеет быстрее, чем в полях. Нужно срочно искать место, где бы мы могли заночевать. Через некоторое время я обнаружил нечто подходящее. Широкий обломок скалы, некогда упавший на дно ущелья, представлял собой островок, на котором мы с Ирфом вполне могли уместиться. Все наши съестные запасы намокли. Мы всё равно постарались съесть как можно больше — иначе всё пропадёт, а впереди ещё долгий путь. Тигриная шкура, в которую я был одет, также пришла в негодность. Её нужно было хорошо просушить, а такой возможности у меня не было. Пришлось её снять.

Проснулись мы ночью. Немного удалось поспать — и то хорошо. Я думал, что вообще не усну. Холод был жуткий. Дрожа всем телом, всё ещё мокрые, мы снова спустились в ручей и побрели сквозь ночной мрак. В последующие дни мало что менялось. Разве что на нас больше никто не нападал. Мясо испортилось, и остатки пришлось бросить. Ирф съел всю траву. Еды у нас больше не было. Сил становилось меньше, а холод всё беспощаднее и злее… Три раза мы ночевали в ущелье, пока, наконец, не выбрались на равнину. Увидев вдалеке призрачный силуэт одинокой горы, спотыкаясь, побрели на ориентир.

Мрачные Земли вообще не были плодородными, и растениям, как, впрочем, и другим их обитателям, приходилось отчаянно цепляться за эту жизнь, приспосабливаясь. Поэтому так много в этом мире было низкой, неприглядного вида, травы, колючек и прочей блёклой, но выносливой растительности. Однако в тех полях, по которым мы шли теперь, не было вообще ничего. Только песок и камень. Впереди простиралась светлая бесконечная полоса — наверняка, Белый Покров, о котором говорил Ирф. Вечерняя тьма окутала равнину. Спать на холодных камнях нам не хотелось, но необходимо было немного отдохнуть… Проснулись в холоде и сырости — пошёл дождь. Причём дождь был не простой: падающие холодные капли тут же превращались в ледяные кристаллики. Кое-как поднявшись, мы побрели вперёд, наугад — за нависшей пеленой дождя совсем не было видно призрачного силуэта потухшего вулкана. Прошли мы совсем немного, затем упал Ирф, потом и я неожиданно оказался на земле. Песок и камни под ногами стали скользкими — застывшая ледяная корка покрывала их, словно глазурью! Поднялся ветер, жаля острыми льдинками лицо. Я стоял, опираясь на чёрное орковское копьё, в глупой надежде прикинуть примерно расстояние, которое предстояло пройти. Здесь не было живых врагов. Но от этого было не легче. Сама природа Мрачных Земель бросала нам вызов! Я посмотрел на Ирфа: единорог стоял, дрожа от холода, понуро опустив голову, ветер развевал его длинную спутанную гриву и хвост. От некогда лоснящегося могучего жеребца осталась лишь тень. Рёбра выпирали, обтянутые потерявшей былой блеск чёрной шкурой. Наверное, я тоже выглядел немногим лучше. Но я понял в тот момент, что не имею права дальше идти вместе с Ирфом.

— Ирф! Тебе надо возвращаться! Ты ещё можешь спастись и добраться до орковской деревни. Поток в ущелье ещё не замерз. Идти вниз по течению будет легче. Возвращайся, иначе погибнешь!

Единорог поднял голову, глядя на меня потускневшими синими глазами:

— Ты тоже можешь погибнуть, Орион. Неудачно упасть, поскользнувшись. Опасность ещё не миновала.

— У меня есть копьё. Идти с ним легче. Если не всё пойдёт так, как я думаю, ты всё равно мало чем сможешь мне помочь. Благодарю тебя за всё, мой друг! Но нет смысла умирать вдвоём, когда ты ещё можешь спастись! Возможно, и у меня ещё будет шанс! В любом случае, я не чувствую страха: если мне и суждено вернуться в Поля Счастливой Охоты, значит, так тому и быть. Значит, Альвис ошибся. Но я всё же верю ему… Прощай! Теперь твоя задача — помочь Тукхару и всему племени хуров. Теперь это важнее. Возвращайся, Ирф!

— Прощай, Орион. Я не забуду тебя. Мы прошли долгий путь вместе. Я многому научился, путешествуя с тобой. Я стал совсем другим. Иначе смотрю теперь на многие вещи.

— Этого и хотел Итанахор. Теперь ты с гордостью можешь вернуться к своему народу!

В последний раз я обнял своего друга за шею, и мы расстались, уходя в разные стороны, и не оглядываясь вслед — времени у каждого из нас было не так уж много, а путь предстоял неблизкий.

Разбивая копьём лёд, цепляясь за любой выступ камня, трещину в земле, я медленно шёл вперёд под ледяным дождём, навстречу ветру. Поскользнувшись, я упал, больно ударившись коленями о заледеневшие камни. Пробовал подняться, но ничего не получилось. Копыта лишь беспомощно скользили по льду. Дрожь мешала сосредоточиться. Я видел, как моё тело тоже покрылось блестящей корочкой льда; если в нём и оставалось какое-то тепло, то его хватало только лишь на то, чтобы как-то поддерживать жизнь. Окончательно выбившись из сил в безуспешных попытках подняться, я упал без чувств.

Странно, что я вообще выжил тогда. Очнулся, когда дождь уже прошёл, и повалил снег большими пушистыми хлопьями. Ветер стих, и стало не так холодно, как будто. Пушистый сугроб окружал меня. Кругом была белая бесконечная даль. И где-то в этом огромном заснеженном мире я должен был найти портал! Свой единственный путь к спасению! С силой воткнув в замёрзшую землю копьё, я кое-как поднялся, вцепившись в него, стараясь удержать равновесие. Впереди за снегопадом ничего не было видно. Я брёл наугад, стараясь как-то интуитивно почувствовать верное направление, умоляя Великие Силы Света помочь мне. Сейчас я полностью был в их власти. Пушистый слой снега, прикрывший лёд, постепенно сменился ещё более ужасной вещью: начались сугробы, покрытые плотной и острой коркой льда, и только лишь сверху припорошенные снежком. Я пробивал себе путь копьём и копытами, местами глубоко проваливаясь в снег. Через долгие часы пути, борьбы со стихией, я, наконец, увидел в сгущавшемся вечернем сумраке силуэт одинокой горы. Моя интуиция не подвела, возможно, уже совсем скоро я найду спасительный портал! Собрав оставшуюся силу воли, я снова двинулся вперёд, пробивая себе путь в кровь изрезанными об лёд ногами. Сугроб становился всё глубже, кромка льда доходила до конской груди. На равнину опустилась тьма. Но я уже был у подножия заветного холма! Надо мной возвышались каменные колонны, образующие арку, тёмные, зловещие, но такие долгожданные, несущие в себе последнюю надежду на спасение! Сквозь снег, который валил крупными хлопьями и стёр границу дня и ночи, портал казался миражом, который так страшно было упустить. Из последних сил карабкаясь вверх, я вспоминал свою далёкую, родную страну с морем изумрудной травы, теплом и светом. Перед глазами зеленели залитые лучами солнца луга, вдали мчались кентавры.

Но вскоре я снова вернулся к реальности. Я лежал в окружении каменных колонн, на холодном снегу, двумя руками крепко вцепившись в копьё. Лёд и снег испачканы кровью. Я отпустил копьё, приподнялся, опираясь на руки, и попробовал рукой разгрести снег на полу портала. Там должен был быть круг с начертанной звездой. Но я не смог добраться до камня. Докопался только до очередного старого, матового слоя льда. Что поделаешь, нужно было рискнуть. Я снова окинул взглядом мрачные колонны. Потом закрыл глаза и представил себе Эльфийские Земли.

— Ашту… хас… Арум ши… Сайэ, — еле слышно, прерываясь от дрожи, произнёс я древнее заклятье.

Резкий порыв ветра закружил меня, земля подо мной провалилась, я падал в пропасть, слыша вокруг себя оглушительный шум — шум воды. Неожиданно полёт прекратился; я почувствовал, как ударившись об воду, погружаюсь вниз, на дно. Перед глазами в зеленоватой толще воды мчались вверх бесчисленные пузырьки. Отчаянно барахтаясь руками и ногами, я поплыл вверх. Оказавшись на поверхности, почувствовал, как меня несёт течением прочь, всё дальше от бушующего водопада.