Островитяне

Мэри Элис Монро, 2021

Жизнь одиннадцатилетнего Джейка переворачивается с ног на голову: его папу ранили в Афганистане, и мама уезжает за ним ухаживать. Это значит, что лето Джейк проведет на крошечном острове Дьюис со своей бабушкой. Остров оказывается природным заповедником, далеким от цивилизации: здесь нет машин, асфальтированных дорог, ресторанов и даже магазинов. Что еще хуже – бабушка не любит телевидение и интернет. На острове Джейк остается без телефона, видеоигр и друзей. Кажется, это будет худшее лето в его жизни!.. Однако на острове он встречает других детей – Мейсона и Лоуви. Втроем они отправляются на поиски приключений и попутно делятся друг с другом семейными тайнами.

Глава 2

Добро пожаловать на остров

Жить как Гекльберри Финн

Заворчав и пустив по воде пузыри, заработал мощный двигатель парома. Мы с черепашьей скоростью поползли по Береговому каналу, мимо Айл-де-Палмс, где перед огромными особняками дожидались большие белые моторные яхты и водные лыжи.

С каждой минутой привычный мир отдалялся все сильнее. Я гадал, чем сейчас занимаются в Нью-Джерси мои друзья — ведь у них первый день каникул. Вытащил телефон, написал эсэмэску: «Привет, народ, как жизнь? Ловите селфи — я на пути на необитаемый остров».

Я поднял глаза от экрана, огляделся. Да уж, это точно не Нью-Джерси. Во все стороны до самого горизонта тянулась голубая водная гладь. У берега покачивалась на ветру ярко-зеленая осока. Я заметил длинную цепочку бурых пеликанов, плотным строем летевших над самым болотом — крылья размахом почти в два метра едва не касались воды. Папа называл их «патрульными бомбардировщиками».

Тут за спиной у меня раздались шаги по металлическому трапу. Я обернулся и увидел, что на последней ступеньке трапа стоит мальчик. С виду мой ровесник, короткостриженный, темнокожий. У меня мелькнула надежда, что на острове будут и другие дети. На ногах у мальчика были синие «Найки», в ушах — золотистые беспроводные наушники. Мне бы родители в жизни не стали покупать такую дорогущую обувь. Я пошевелил пальцами в кроссовках — стареньких, серых: я их носил с самого Рождества.

Я перехватил взгляд мальчика и кивнул, но он сделал вид, что меня не видит, — дошел до скамейки в самом дальнем конце и вцепился в перила.

И тут капитан вдруг дал полный газ. Двигатель взревел, и паром так резко рванулся вперед, что кепка слетела у меня с головы. Я бросился ее ловить. Случайно выпустил телефон, он упал на палубу. Застыв от ужаса, я смотрел, как он скользит по металлическому полу и падает за борт, в пляшущие волны с белыми гребешками.

— Не-е-е-е-ет! — заорал я.

Вцепился в перила, перегнулся вниз, уставился в воду опешив, все еще не понимая, что случилось, — в лицо мне летели соленые брызги. Белый пенный след от парома исчезал в темной голубизне. Оборвалась последняя связь с домом. Я сглотнул и посмотрел на мальчишку. Он крепко держался за ограждение, будто от этого зависела его жизнь. Бросил на меня быстрый взгляд, сочувственно пожал плечами.

Я плюхнулся обратно на скамью, уперся локтями в колени — в руках было непривычно пусто. Следующих пятнадцати минут, пока мы шли по каналу, я совсем не помню.

Только когда гул двигателя превратился в негромкое бормотание, я поднял глаза. Мы подходили к острову. Я увидел плотный зеленый купол из деревьев и кустарников — можно подумать, что остров этот был затерянным миром, окутанным тайной. Вот-вот на берег выскочит динозавр. Я поднялся, снова подошел к перилам и стал смотреть, как паром подходит к длинной деревянной пристани.

Прищурившись — солнце светило ярко, — я увидел бабушку: она стояла под деревянной вывеской с надписью: «ОСТРОВ ДЬЮИС, ЮЖНАЯ КАРОЛИНА, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ». Хани улыбалась и махала обеими руками над головой — как будто она потерпела кораблекрушение, а я приплыл ее спасать.

Наконец паром остановился. Мальчишка в кроссовках «Найки» пулей пронесся мимо меня и затопал вниз по трапу. Я закинул на спину рюкзак и пошел следом за ним, на нижнюю палубу и на пристань — шаги гулко отдавались от досок.

— Джейк! Внучок! — воскликнула Хани и крепко меня обняла. — Котенок мой, да как же ты вырос! Небось уже выше меня стал.

— Вот уж не проблема. Все люди выше тебя, — заметил я.

Мы с Хани не виделись почти целый год. Раньше она приезжала со мной сидеть, когда родители оба были на задании. Она сильно постарела. Кожа, раньше смуглая, стала бледной, морщин на лице сильно прибавилось.

— Ну, пошли домой. Ты небось сильно проголодался — дорога-то длинная. Моя тележка вон там стоит, — добавила она, указывая на длинный ряд электромобилей для гольфа, припаркованных рядом с пристанью. Машин на острове не было, все ездили на гольф-картах, которые тут назывались «тележками».

Капитан парома подтолкнул к нам багажную тележку с моим чемоданом и поздоровался с бабушкой.

— Мисс Хелен, вы, как всегда, прекрасны! Как всякий раз приятно видеть вашу улыбку!

— Ну сегодня у меня есть тому все причины. Внучок приехал. Все лето прогостит, — сказала бабушка. — Идем, Джейк. Отвезу тебя домой.

Я пошел вслед за Хани по деревянному помосту к ее электромобилю. Их там стояло несколько — некоторые красивые, разукрашенные. Были и простенькие, бурые или серые. И была машинка Хани. Выглядела она самой старой из всех и, хуже того, вся облипла песком и грязью. К заднему углу крыши был примотан липкой лентой зеленый флажок с надписью: «Черепаший отряд».

— Садись. — Бабушка надела темные очки.

Я закинул чемодан и рюкзак на заднее сиденье и уселся рядом с бабушкой. Тут загудел двигатель подходившего к причалу катера. Я обернулся и чуть не свалился на землю от удивления. За штурвалом одномоторного катерка стояла девчонка. Примерно моего возраста — и совсем одна!

— Хани, там девочка ведет катер. Сама!

Хани глянула через плечо.

— А, это Лоуви Легар. — Бабушка, похоже, совсем не удивилась.

— Но… как она может управлять катером… сама? Я вон даже электромобиль водить не умею.

Бабушка усмехнулась.

— Если хочешь, я разрешу тебе ездить на тележке по острову. Правда, сперва придется сдать мне экзамен по вождению. А что до катера — можешь и этому научиться!

Рот у меня раскрылся сам собой. Я повернулся и, совершенно обалдев, стал смотреть, как Лоуви привязывает катер и со сноровкой опытного моряка спрыгивает на причал. Вдоль спины у нее свисала длинная коса, похожая на канат у нее в руках. Когда девочка поглядела в нашу сторону, я тут же отвел взгляд.

Тележка наша пронзительно загудела — Хани стала сдавать назад. А потом остановилась, крутанула руль.

— Лоуви летом чуть не каждый день приезжает из Айл-оф-Палмс к своей тете Сисси, потому что мама ее днем работает. — Бабушка переключила передачу с задней на переднюю. И, прежде чем глянуть на дорогу, попросила меня: — Рот-то закрой, внучок. А то мухи залетят.

Мы рванули вперед, и я, чтобы закрыть рот, улыбнулся от уха до уха.

— А я правда могу за лето научиться водить электромобиль? И даже катер?

— А чего нет-то? — Бабушка выехала с парковки, и очень скоро мы оказались в густой тени леса. Хани смерила меня взглядом. — Ты ж больше не карапуз. Вырос, с электромобилем справишься. И с катером тоже. Но, разумеется, придется пройти инструктаж по технике безопасности.

— С удовольствием, — ответил я и представил, как веду по океану настоящий катер — очень быстро.

Хани свернула направо, на грунтовую дорогу, и прибавила ходу. Мы прыгали по ухабам, ветерок шевелил мне волосы, сушил пот на лбу. В воздухе пахло сладко, будто цветами.

— Посмотри-ка, малыш, вокруг, — сказала Хани, вытягивая руку. — Дьюис — место совершенно особенное. Людей здесь совсем мало. В основном животные, птицы, деревья — всякая дикая природа. — Она улыбнулась. — И весь остров в твоем распоряжении, исследуй — не хочу.

— Правда?

— Ага, — сказала Хани, повернула голову и подмигнула. — Будешь жить как Гекльберри Финн на острове.

И тут я вдруг почувствовал, что сквозь серую пелену этого противного страшного дня пробилась первая искорка радости. Может, это лето и не станет худшим в моей жизни.

Асфальтированных дорог на острове нет, только проселки, засыпанные ракушками и гравием, все в буграх и ухабах. Над нами смыкались высокие деревья, образуя настоящий туннель. Мне казалось, что я в джунглях. Справа все заслоняли стволы и кустарник, иногда вдалеке мелькал домик, стоящий в стороне от дороги. Слева поблескивала вода лагуны, окруженной стеблями осоки, над лагуной тоже нависали деревья, похожие на длинные костлявые пальцы.

Повсюду, куда ни погляди, были птицы. Маленькие порхали с дерева на дерево, большие стояли на кочках, а в лагуне бродило по мелководью еще несколько, крупных и розовых. Похожих на фламинго. Да, это вам точно не Нью-Джерси.

— Это какие птицы?

Хани повернула голову, но мы уже проехали мимо лагуны. Она указала на круглое деревянное здание на высоких сваях.

— Это Природоохранный центр, — сказала Хани. — Забыл, что ли?

— Да.

— Мы там были, но довольно давно. Там тебе расскажут про всех здешних птиц. И про животных тоже. Можно получить любую информацию. Тебе когда-то там очень нравилось.

— Это было давно, — заметил я.

Некоторое время Хани молчала за рулем.

— Да, верно, — сказала она наконец. — Знаешь, Джейк, я хотела, чтобы ты приезжал сюда каждое лето. Много раз просила твоих родителей. Но у них вон какая работа, а у тебя то школа, то спортивные секции — трудно выкроить время, чтобы ты пожил у меня. Обидно, потому что раньше тебе здесь очень нравилось. — Она тяжело вздохнула. — Как и твоему папе.

Я сглотнул комок.

— Да.

— Ну да ладно, вот ты и приехал. Верно? — Она пыталась говорить бодро и даже повернула голову, чтобы мне улыбнуться.

Электромобиль Хани водила так, что приходилось хвататься за все, что подвернется, — иначе не уцелеешь. Когда мы с размаха влетели в глубокую лужу, одной рукой я вцепился в раму для лобового стекла, а другой — в спинку сиденья.

— Упс, не заметила, — сказала Хани и хихикнула. Ее короткие седые курчавые волосы раздувал ветер. Седины в них было куда больше, чем мне запомнилось.

Я так и не разобрался, видит Хани лужи или нет, потому что хотя некоторые она и объезжала, но в основном плюхала напрямик. Я даже не знал, смеяться мне или пугаться.

— А что будет, если тележка перевернется? — спросил я.

— Хороший вопрос. И как бы ты в этом случае поступил? — спросила Хани.

— Ну… помолился бы?

— Не-а. Первое островное правило: начал падать с электромобиля — не сопротивляйся.

— В смысле просто падать?

— Ага.

— А мы перевернемся?

— Специально — нет. А случайно всяко бывает.

Я покрепче вцепился в тележку, мы поехали дальше. Внезапно Хани затормозила. Меня швырнуло вперед.

Хани указала на лагуну — она была довольно далеко.

— Вон в той бухточке любит прохлаждаться Большой Ал. И вот тебе второе островное правило: не мешать Большому Алу.

— А кто такой Большой Ал?

— Самый крупный и противный аллигатор на острове. Аллигаторов у нас тут несколько, но Ал — самый крупный самец. Его ни с кем не перепутаешь. — Она указала на помост, плававший посреди бухточки. — Вон его любимое место. А ты знаешь, что, когда аллигатор греется на солнце, он на самом деле переваривает пищу?

Я покачал головой — страшновато все-таки жить на острове, где полно аллигаторов.

— Если поедешь куда на электромобиле и увидишь, что Большой Ал лежит на дороге и греется на солнце, дай задний ход и найди объезд. Большому Алу мешать нельзя.

Ответить я не успел — Хани постучала по рулю и спросила:

— Ну как, будешь учиться?

Я все пытался представить себе, каких размеров этот Большой Ал и где он прячется, — но бабушкин вопрос тут же вышиб эти мысли у меня из головы.

— Учиться водить? Прямо сейчас?

— Конечно. Ты обязательно должен научиться водить электромобиль. Иначе как ты будешь помогать мне по хозяйству? Готов?

— Конечно. — Я просто не верил собственному счастью.

Хани встала с водительского места, похлопала ладонью по сиденью:

— Ну так садись.

Я уже примерно понял, что Хани слов на ветер не бросает. Сказано — сделано. Я перебрался на водительское сиденье, положил руки на руль. Вот здорово — меня сейчас научат водить!

— Первое, что нужно запомнить: это не игрушка, — учительским голосом начала Хани. — Это мощная техника, которая заслуживает уважения. Соблюдай правила — и будешь цел. А начнешь делать глупости, как какой-нибудь идиот-гонщик, — не только сам цел не будешь… — Она пристально глянула мне в глаза. — Но еще и я все узнаю прежде, чем ты поставишь машину на место у меня на заднем дворе. После чего ты лишишься водительских прав. Усек?

— Так точно.

— Вот и хорошо. — Она показала мне педали газа, тормоза, ручку переключения переднего и заднего хода.

— Да вроде все просто.

Хани хихикнула.

— Ну тогда поехали.

— Что, прямо сейчас?

— Ну не завтра же.

Я сдвинулся к краю сиденья, поставил ногу на педаль газа. Подумал: это, наверное, похоже на картинг. А на картинге мы с Карлосом и Ником были не раз. Я изо всех сил нажал на педаль. Машина рванулась с места. Я испугался, поднял ногу. Мы резко остановились.

Не слишком удачно вышло. Я смутился, Хани же только рассмеялась.

— Для первого раза нормально. Главное, Джейк, не торопись. Нужно все делать медленно, аккуратно. Как и в жизни, верно?

Я вдохнул поглубже. «Медленно, аккуратно», — повторил я про себя. Осторожно нажал на педаль. На сей раз мы плавно двинулись с места. Я крепко сжал руль руками. Я сам веду машину!

— Водить электромобиль — все равно что ехать на велосипеде, — продолжала Хани. — Нужно подобрать подходящую скорость и держать равновесие.

Хани указывала мне, как ехать по ухабистой дороге. Двигались мы медленно, но она меня не ругала. Мимо промчался другой электромобиль, поднял облако пыли. Я оглянулся — какая-то женщина махала нам рукой. На ней было свободное платье, окрашенное в цвета радуги, крупные украшения тех же цветов. С виду — ну прямо настоящая королева острова.

Когда они нас обогнали, я заметил, что на заднем сиденье сидит тот мальчишка с парома. Он не помахал мне, не улыбнулся, только выпучил глаза и раскрыл рот, увидев, что я сам за рулем.

Я уселся попрямее и сделал вид, что не заметил его. Мы их нагнали, когда они сбросили скорость, чтобы свернуть на узкую дорожку к дому.

Хани приветственно помахала рукой.

— Надо думать, это Симмонсы. Недавно переехали, живут напротив нас. Нужно будет им отнести пирог, поздравить с новосельем.

Возле подъезда к дому я увидел деревянную табличку с надписью: «ТЕССА И РЕДЖИНАЛЬД СИММОНС, АТЛАНТА, ДЖОРДЖИЯ».

— Все здешние владельцы домов пишут на вывеске, откуда они родом, — пояснила Хани. — Большинство из них часть года живут на острове, а часть — где-то еще. Постоянных жителей мало.

— Таких, как ты.

— Таких, как я, — подтвердила Хани.

Мы проехали чуть подальше, а потом Хани сказала мне сбросить скорость и свернуть на совсем узкую дорожку, отмеченную табличкой «ПОТТЕРЫ, ОСТРОВ ДЬЮИС, ЮЖНАЯ КАРОЛИНА». Перед табличкой выросли сорняки.

На этой дорожке колея была еще глубже, ветки и вьющиеся растения разрослись еще сильнее — они царапали борта тележки. По днищу скребли стебли густой высокой травы.

— Прямо как на автомойке, — сказал я, пригибаясь, чтобы не получить по лбу тонкой веткой с большими листьями.

— Да уж. Боюсь, я тут все немножко запустила, — созналась Хани. — Все собиралась прийти сюда с секатором.

«Уж лучше с мачете», — подумал я.

Тон ее голоса изменился. Но я не видел ее лица. Я слишком сосредоточился на том, чтобы продираться сквозь плющ и сорняки. В конце петлистой дорожки стояла, возвышаясь над кронами, странная постройка — мне она показалась гигантским домом на дереве.

— Добро пожаловать, вот мы и дома, — сказала мне Хани.

Я с облегчением остановил тележку. Вздохнул. Дом? Нет, это не мой дом. Ну или, по крайней мере, не настоящий. С другой стороны… а где теперь мой дом?

Мне вдруг показалось, что до мамы с папой не меньше миллиона миль.