Смерть на винограднике

Мэри Лу Лонгворт, 2013

Новое запутанное дело Верлака и Бонне – дело о загадочном убийстве Полин д’Аррас, супруги одного из самых богатых и знатных людей Прованса, чье тело было обнаружено на винограднике, принадлежащем известному виноделу Оливье Боннару. Интересно, что этому преступлению предшествовали два странных происшествия: похищение из погребов Боннара нескольких бутылок раритетных вин и вроде бы ничем не мотивированный нервный срыв мадам д’Аррас, с рыданиями блуждавшей по улицам городка в домашней одежде. Совпадения? Верлак и Бонне уверены: таких совпадений не бывает и эти события как-то связаны с убийством. Но как?..

Глава 2

Последний базарный день

В этот ничем не примечательный вторник мадам Полин Даррас в последний раз побывала на рынке. Для сентября было довольно тепло, но она надела поверх шелковой блузки легкий хлопковый свитер. Утреннее солнце стояло высоко и светило ярко, небо было голубым, и чем ближе Полин подходила к Дворцу правосудия и площади перед ним, на которой трижды в неделю открывался рынок, тем отчетливее слышался шум. Собачка Полин, Коко, в возбуждении рвалась вперед, зная, что сегодня базарный день. Мадам придерживала поводок и улыбалась, глядя на Коко: собачка обожала базары, особенно патрульных полицейских на мотоциклах.

Извилистым путем мадам Даррас прошла мимо занимающих самые большие прилавки торговцев фруктами и овощами и демонстративно нахмурилась, поглядывая на них. Всякий, кто продавал бананы, ананасы и лаймы, явно не растил их в Провансе, а закупал оптом на складах в Марселе. Любимец мадам, зеленщик Мартин, держал небольшую палатку в дальнем конце базарной площади и продавал экологически чистые овощи, которые сам выращивал на ферме к северу от Экса. Пробираясь сквозь небольшую толпу туристов, увлеченно фотографирующих специи, мадам Даррас нарочно толкала их своей корзинкой посильнее: неужели этим людям невдомек, что кое-кому приходится ходить на рынок действительно за покупками да еще готовить еду? Мадам Даррас улыбалась, приближаясь к прилавку Мартина, но улыбка сошла с ее лица при виде очереди. «Стало быть, и другие жители Экса распробовали превосходный товар Мартина», — подумала она. Придется постоять в очереди и опоздать с обедом как минимум на пятнадцать минут. Но если взяться за стряпню сразу же после прихода домой, а не тратить время на чай, обед будет готов в обычное время. Она взяла одну из пластиковых мисок, которые Мартин оставлял на выложенном горкой розовом картофеле, и принялась отбирать овощи для pot-au-feu^[7], который решила приготовить к ужину: репу, морковь, картошку, лук-порей, репчатый лук и чеснок. Говядину она купит в «Королевском мяснике» — «наверняка и там очередь». А на обед у них с Жилем будут свиные отбивные с зеленой фасолью — готовятся они быстро и просто, Жиль их обожает.

— И ты тоже, Коко, — да, детка? — добавила она, глядя сверху вниз на собаку.

Внезапно она услышала, что кто-то обращается к ней, и резко вскинула голову.

— Мадам? — Мартин улыбался, но взгляд у него был тревожным.

Взяв себя в руки, мадам Даррас улыбнулась Мартину. «Какие же у него чудесные большие руки, — думала она, — вот только слишком грязные. Хотела бы я знать, давно ли он меня зовет». Она помнила, как беседовала с Коко, но как долго это продолжалось? Она отдала Мартину миску с выбранными овощами.

— Voilà^[8], — сказала она.

— Похоже, у кого-то к ужину будет pot-au-feu, — весело заметил Мартин.

— Верно, — кивнула она. — И вкусно, и недорого… Ну, если не считать говядину.

Она бросила взгляд на лавку «Королевский мясник», надеясь хотя бы прикинуть, насколько длинна очередь, но так и не разглядела сквозь стекла. Пожалуй, хороший признак: дверь закрыта, значит, очередь еще помещается в лавке, а не растянулась по площади, как порой бывало по субботам.

Мартин старательно взвешивал овощи: он знал, что мадам Даррас не спускает с весов ястребиного взгляда. Он посмотрел на ее тщательно уложенные светлые волосы и очки в дизайнерской оправе: мадам принадлежала к числу жителей Экса, возраст которых не поддавался определению, — где-то между шестьюдесятью и семьюдесятью пятью. Мадам Даррас была цепкой и упрямой старушкой, но нравилась Мартину. Она стала его первой покупательницей, когда он еще был единственным на весь рынок продавцом экологически чистых овощей. Он так долго ждал, когда из мэрии придет разрешение завести овощную палатку, первоначальный взнос чуть не разорил его, но теперь палатка окупалась, особенно по субботам. Как правило, весь товар он распродавал уже к полудню.

Мадам разговорилась с другой женщиной из очереди: обе собирались этим вечером готовить pot-au-feu и сравнивали рецепты. Мартин так и не понял, знакомы эти дамы или нет. Экс, где он работал, приносил ему неплохую выручку, но по сравнению с деревушкой к северу от Маноска, где он жил, этот город по-прежнему оставался совершенно чуждой территорией, привилегированной и богатой. Мартин не знал, то ли мадам Даррас и вправду любопытна от природы, потому и не упускает случая поболтать с кем-нибудь, то ли она просто назойливая сплетница. Скорее всего ее любопытство эгоистично и своекорыстно, но Мартин все равно беспокоился за нее: хотя она и приходила за покупками сама, умело выбирала овощи и помнила рецепты, в последние несколько недель ее мысли все чаще витали где-то далеко. Она не слышала, что он обращается к ней, и ее глаза казались остекленевшими, почти желтыми.

— Вот, прошу, мадам Даррас. Семь евро и тринадцать сантимов, будьте добры. — В ее корзинку он уложил также пучок петрушки в качестве подарка.

Мадам Даррас бережно достала кошелек от «Эрмес», подарок племянника, и неторопливо отсчитала деньги.

Мартин с улыбкой поблагодарил ее, и она понесла свою корзину обратно через толпу покупателей и продавцов, по пути остановившись полюбоваться подсолнухами, которые продавал какой-то фермер. Покупать их она так и не надумала, потому что корзину и без того несла с трудом — овощи оказались тяжелыми, — но все-таки зашла к мяснику. В длинном и узком мясном магазине тянулась очередь, и мадам Даррас быстро проскользнула в глубину магазина, где образовалась вторая очередь, короткая, состоявшая из привилегированных и посвященных. Улыбаясь и кивая знакомым из числа покупателей, мадам Даррас ждала и старалась усмирить Коко, которая уже начинала терять терпение. Перед ней стояла какая-то молодая американка, занятая разговором со своим малышом лет двух, сидевшим в прогулочной колясочке. Наклонившись и делая вид, будто бы разглядывает вырезку, мадам Даррас мало-помалу протискивалась в обход l’Américaine^[9], которая или ничего не замечала, или была слишком вежлива, чтобы осадить старушку, лезущую без очереди. Но когда мадам Даррас выпрямилась, то наткнулась прямо на колясочку, которую американка ловким движением поставила прямо перед ней, преграждая путь.

— Il faut attendre, madame^[10], — сказала молодая женщина на хорошем французском, хотя и с резким акцентом.

Мадам Даррас фыркнула, притворившись, что не понимает, и заговорила с Коко. Ее возмутило, что эта девчонка не только загородила ей дорогу, но и знала местную тайну — систему двух очередей.

— Мадам Даррас! — воскликнул мясник и хозяин заведения Анри, когда наконец подошла ее очередь. — Какая же вы сегодня красавица!

Мадам Даррас зарумянилась.

— Каждому следует хотя бы стараться выглядеть презентабельно, каким бы ни был день.

— И то правда, — согласился мясник. — Что же прекрасная мадам желает приготовить для своего счастливого мужа?

Отвечать ей не хотелось, но слово вырвалось само собой:

— Pot-au-feu.

— Ну, тогда позвольте предложить для вашего pot-au-feu кусок отборной говяжьей вырезки и немного телятины.

— Телятины? — с сомнением повторила мадам Даррас. Такая покупка обойдется гораздо дороже. Другие продавцы обычно предлагали ей только говядину.

— Ну конечно, телятины! Но если мадам возражает…

— Нет-нет, пожалуй, вы правы… кусочек телятины способен сотворить настоящее чудо, не так ли?

Ей не хотелось, чтобы Анри, а в особенности эта сплетница мадам де Коррез, подумали, что она экономит и жмется.

Опытный продавец Анри с улыбкой отрезал кусок нежной телятины и прибавил к купленной ею говядине.

Мадам Даррас забрала мясо и встала еще в одну очередь, чтобы расплатиться, зная по опыту, что дочь Анри, сидящая за кассой, на редкость расторопна и толкова. Не прошло и нескольких минут, как мадам уже возвращалась по улице Эмерик-Давид к себе домой. Коко, которая совсем извелась от усталости и голода, она несла на руках. Проходя мимо дома номер шестнадцать, мадам остановилась и нахмурилась. Ее сосед, молодой выскочка-нувориш, стоял у дверей «Отель де Панисс-Пассис», беседуя с рабочими, сооружающими строительные леса. Филипп Леридон несколько лет назад купил величественный особняк, который с тех пор стоял притихший и пустой, пока его новый хозяин жил в Марокко и, как сказал мадам Даррас ее муж, зарабатывал миллионы на сети роскошных отелей. Слегка поблекший, но элегантный особняк XVIII века он приобрел из прихоти, проводя отпуск в Эксе, а совсем недавно, в этом году, продал свою сеть отелей и перебрался жить в Экс. Рабочие сновали вокруг особняка уже несколько недель, шум стоял целыми днями, даже по субботам, а в квартире мадам Даррас от их отбойных молотков в стенах появились трещины. Она напомнила себе сегодня же позвонить своему адвокату и ускорила шаг, радуясь — нет, гордясь! — что способна справляться с такими делами самостоятельно, без помощи мужа.

Возглас Филиппа Леридона «Bonjour, madame d’Arras!» вывел ее из задумчивости, но она, не останавливаясь, прошла к «Отель де Барле» — следующему зданию по той же улице, под номером восемнадцать. Прежде чем вставить ключ в замок, она повернулась к Леридону и крикнула, старательно демонстрируя безукоризненный выговор:

— И вам добрый день, месье! Мой адвокат свяжется с вами.

Слыша за спиной невнятные протестующие возгласы Леридона, она быстро вошла в прекрасно сохранившийся вестибюль особняка XVIII века и закрыла дверь. Двери в ее доме хотя и не были украшены резьбой так богато, как в «Паниссе», но, на ее взгляд, выглядели гораздо лучше и элегантнее. Резьба на двери «Отель де Панисс» казалась беспорядочной мешаниной листвы, мечей, корон и лент, слишком броской и крикливой, совсем как новый хозяин особняка, обладатель резкого южного акцента и баснословно дорогой иномарки, которой на улице Эмерик-Давид едва хватало места, чтобы развернуться.

Постояв в холле, мадам Даррас вздохнула, слишком усталая, чтобы забрать почту, которую почтальон оставил на мраморной консоли у входа, и медленно побрела вверх по лестнице к своей квартире на втором этаже. Отпущенная с рук Коко затявкала и вприпрыжку бросилась по лестнице. Мадам Даррас отперла дверь — это всегда отнимало некоторое время, поскольку дверь запиралась на три комплекта замков, — и наконец они с Коко вошли. Закрыв за собой дверь, хозяйка квартиры, сопровождаемая по пятам Коко, сразу направилась на кухню и принялась выкладывать покупки на кухонный стол. Потом устало присела к маленькому белому столику, за которым едва хватало места за завтраком ей и Жилю. Что-то не давало ей покоя, но она никак не могла понять, что именно. Может, очереди? Нет, стоять пришлось не так уж долго. Неужели встреча с этим расфуфыренным соседом с шикарным автомобилем и кучей денег? Она вдруг вспомнила, что месье Леридон прервал ее размышления, а думала она о своей младшей сестре Клотильде и о маленькой церкви в романском стиле, где они пели вместе, когда были еще совсем девочками. Церковь представлялась ей совершенно отчетливо; ее округлая апсида первой появлялась вдали, если ехать в сторону Ронь. Проголодавшаяся Коко заскулила.

— Да-да, сейчас я тебя покормлю, — заворковала мадам Даррас, обращаясь к собачке и вставая, а потом, вспомнив про собственный обед, снова села, уронила голову на руки и расплакалась. Купить свиные отбивные она забыла.

Примечания

7

Потофё (букв. «котелок на огне», фр.) — два блюда в одном: говядина с овощами и густой бульон, в котором тушились эти ингредиенты.

8

Здесь (фр.).

9

Американка (фр.).

10

Придется подождать, мадам (фр.).