Сирена. Сопротивление

Мэри Л.

На затерянном острове под названием «Черная дыра» происходят загадочные события, в результате которых Дестини и ее сестры становятся сиренами. Сможет ли обычная девушка справиться со своей миссией – губить людей – особенно в тот момент, когда в ее жизнь приходит любовь? Сможет ли любовь преодолеть препятствия, рожденные тайной, с которой невозможно смириться?..

Глава 5. Признание

Обычно расстояние от моего берега до поселения отнимало не менее получаса, но сейчас я преодолела его гораздо быстрее, потратив втрое меньше времени.

Подкравшись к домику своего брата, я повернула круглую металлическую ручку, и дверь со скрипом отворилась. Напротив располагалась только узенькая кровать, где лежал еще спящий Алли. Я опустилась на колени перед братом и обхватила ладонями кисть его правой руки свисавшей до пола, от чего он немедленно пробудился и приподнялся с подушки, опершись на локоть.

— Что ты здесь делаешь? Что-то случилось? — Алли окинул взглядом комнату, уже наполненную дневным светом.

— Мне необходимо твое понимание и поддержка, — начала я.

— Они у тебя всегда были и будут.

— Я имею в виду другое. Мы стали мало говорить. — Мое объяснение тут же было понято.

— Я не хотел еще больше бередить твои душевные раны. Потому стал меньше рассказывать о себе. Да и ты стала непредсказуемой. Не понимаю, зачем ты бросилась на помощь людям, чей корабль сама же погубила. Неужели все настолько плохо?

— Это так. Но такого больше не будет. Обещаю.

Алли молча поцеловал меня в лоб и усадил на кровать.

— Мне тебя не хватает, — призналась я.

Наконец его губы дрогнули и растянулись в улыбке.

— Когда Родители поведали мне, Даку и Филу историю о сиренах, я не сразу поверил. Они рассказали все, в том числе и о детях. Меня повергло в шок то, что я должен выкрасть троих детей. Но в тот день, когда я пришел к врачу и своими глазами увидел бледную умирающую малышку, многое изменилось. Мое отношение изменилось. В итоге остров каким-то чудом действительно спас младенцев. Я понимал всю серьезность ситуации, сложившейся здесь, и хотел хоть как-то подготовить тебя к переменам. Потому и начал тот короткий разговор. Помнишь?

— И кто этот врач, поставляющий детей? — спросила я, не торопясь рассказывать о лежащем на берегу мужчине.

— Оказывается, на материке есть люди, которые знают о нас. Не представляю, кто и как заставляет их поверить в существование волшебного острова, но они помогают всеми силами: заранее готовят для нас кое-какое продовольствие, хозяйственные принадлежности и прочее. Раз они там верят и помогают, значит и мы здесь должны делать все, что можем.

— Ты обо мне?

— В том числе. Уверен, если бы ты увидела то, что показали нам, услышала, то, что говорят о нас на материке, непременно согласилась бы со мной.

— И что же там говорят, что показывают? — не без иронии поинтересовалась я.

— Во-первых, нам показали один из городов-призраков. Ужасающее зрелище. Словами не передать. Пустота, тишина. Только воображение дорисовывает, катающихся на качелях детей, готовящих еду женщин… Ты помнишь истории о Бермудском треугольнике? — спросил Алли и в ответ на мой утвердительный кивок продолжил. — Так вот, это история о нас. Он возник по вине наших предков, которые пренебрегли словами своих Родителей. Они не стали выполнять свою миссию. В результате «черная дыра» вокруг острова начала расти. Когда целые корабли стали исчезать сами по себе, все стало ясно. Они не разбивались о скалы и люди не тонули, как это происходит сейчас.

— Я помню, Отец говорил о кораблях-призраках. Куда же все девалось?

— Исчезало. Все пропадало на глазах. Порой в наши дни эти суда появляются из ниоткуда, но уже без экипажа. — Алли дал мне минуту другую, чтобы осмыслить сказанное, и затем продолжил. — Пытаясь все исправить, наши предки стали выполнять то, что от них требовалось. И вроде бы все восстановилось, пришло в норму, но Бермудский треугольник остался по сей день, как напоминание былой ошибки.

— Как он мог остаться, если я ни разу не видела такого?

На мой вопросительный взгляд, Алли не спешил реагировать. Он уселся поудобней, приобнял меня за плечо, а затем пояснил.

— Ты ничего не видела потому, что он от нас довольно далеко, в районе Бермудских островов. А… Ты ведь даже не знаешь, где находится наш остров… Его и на картах-то нет, чтобы меньше туристов приплывало. Никто из них не смог бы подплыть не погибнув.

— Но как тогда вы сумели вернуться с детьми? — озвучила я свою внезапную мысль.

Алли замолчал, но я не отступала.

— Скажи.

— Ты не должна это знать, и никто из твоих сестер тоже.

— Обещаю, что не проговорюсь.

Через несколько мгновений Алли нерешительно ответил на мой вопрос.

— Это все благодаря расчетам, которые делают наши Отцы перед поездкой. Нас с братьями к ним пока не допускают.

Я даже не предполагала, что после того, как мы с сестрами стали сиренами, осталось так много тайн. Неужели Родители по-прежнему не доверяют нам? Мы ведь следуем своему предназначению. В голове не укладывалось, почему нас до сих пор держат в неведении.

— А Фортуна, Гана и Линда знают, как делаются эти расчеты?

Алли пожал плечами.

— Не думаю.

— Не волнуйся, я никому не скажу, тем более что и рассказывать-то нечего, — успокоила я брата.

— Знала бы ты, как быстро на материке ночь сменяет день. Время летит с бешеной скоростью. Так странно было видеть столько незнакомых лиц одновременно. Поначалу было даже немного страшно. Особенно пугали потоки автомобилей, проезжающих мимо. Знаешь, я совсем не так их представлял. Меня до сих пор не оставляют впечатления от того, первого визита на материк. Удивительно, с каким почтением к нам отнеслись те, кто знает тайну острова. Нас встретили у самого берега, снабдили мобильными телефонами, кстати, странные устройства, поселили в огромном доме, кормили так, словно от еды зависит само существование. — Алли быстро хихикнул. — Хотя потом я в самом деле понял, что так оно и есть: в животе периодически урчало, словно там поселилось живое существо. На острове все иначе. Даже как-то по родному спокойно. Здесь ты ни от чего и ни от кого не зависишь.

Алли замолчал, и я воспользовалась ситуацией. Нелегко было начать, но упускать момент не следовало.

— Я должна тебе кое-что рассказать. Надеюсь, ты поймешь меня.

Лицо брата немного напряглось, и он приготовился слушать. Стараясь быть краткой, я уместила всю информацию в одно предложение.

— На берегу лежит человек, выживший после крушения.

В глазах Алли читалось замешательство с нотой осуждения. Я постаралась убедить его в необходимости помочь незнакомцу, оттого защищала беднягу так отчаянно, словно тот — член моей семьи.

— Он спасся чудом, — твердила я. — Не понимаю, как это случилось. Раньше подобного не происходило. Наверное, это знак. Мы должны помочь ему.

Алли растерялся и даже немного отстранился от меня. В его голове не укладывалось, что спасение возможно. Хотя после того как сказки о сиренах оказались реальными он должен был поверить. И правда, через пару минут Алли пришел в себя и ответил:

— Мы не должны никого спасать. Единственное что следует сделать — это рассказать о случившемся Родителям. Они должны решать, как поступить.

— Нет! — возмутилась я.

— Мы не знаем, какими могут быть последствия этого чудесного спасения, тем более если раньше подобное не случалось. Тебе ведь известно значение нашей миссии, масштабы последствий: бермудский треугольник, города-призраки, корабли-призраки, перемена погоды, влияние острова на нашу психику…

— Я понимаю. Но мы не можем его убить.

— Я не говорил об убийстве. Нам всего-то нужно рассказать Лэю. Может быть, ему известны подобные случаи.

— Ты прекрасно понимаешь, что для него главное — поддержание числа жителей острова и следование миссии.

— Может и так, — согласился Алли. — Но ты не должна отрицать возможные негативные последствия спасения этого человека.

— Помнишь, ты говорил, что остров способен спасать умирающих?

— Это другое. Это касалось новорожденных детей с диагнозом, а не тех, кто должен был погибнуть, едва приблизившись к берегу.

— Тогда почему такого не происходило раньше?

Мой вопрос остался без ответа. Неужели Алли не поможет мне? Нет, он не просто не поможет, он собрался рассказать обо всем нашим Родителям. Напрасно я поделилась с ним этой историей. Ее следовало скрыть ото всех, включая моего брата. И напрасно я решила, что он способен понять меня. Ведь ему было завещано спасти детей, от рождения приговоренных к смерти, а не убивать бесчисленное количество ни в чем не повинных людей. Я искала помощь и понимание там, где их по определению не существовало. Пребывание на материке все-таки изменило Алли.

— Хорошо, — сказала я, поднявшись с кровати. — Каждый имеет право на собственное мнение. Ты совершенно не обязан помогать. Я прошу тебя только об одном: никому ничего не говори. Прошу тебя, не заставляй меня жалеть о том, что я тебе рассказала.

— Но… — попытался возразить Алли.

— Ты ведь не знаешь точно, чем обернется спасение этого человека. Вдруг ничего страшного не случится?

— Ты уверена в своей догадке? А если ты окажешься не права?

— Алли, все дело в том, что мне не нужно гадать, пока у меня есть вера.

— Ты хочешь рискнуть?

— Я готова рискнуть. Это хоть как-то поможет мне облегчить чувство вины. Ты даже не представляешь, каково это — убивать. Каждый раз я вижу беззащитных людей, которые борются за свою жизнь до последнего. Их крики снятся мне по ночам. Они сами мне снятся. И их близкие тоже. Они обвиняют меня, говорят, что я никогда не смогу искупить свою вину, что мое поведение ничем нельзя оправдать. И этот чудом спасшийся человек — моя последняя надежда на то, что кошмары закончатся, хотя бы во сне. Я прошу тебя, если не желаешь помочь мне, хотя бы никому ничего не говори. Дай мне время. Умоляю.

Простояв молча несколько секунд, я вышла из дома Алли с надеждой в сердце. Хотелось верить, что он не выдаст мой секрет.

Обратно к выступу я возвращалась окольными путями, чтобы никого не встретить. В это время я всегда уже была на месте. Заметив меня дома, Родители могли заподозрить неладное. К счастью, по пути никто не попался.

Оказавшись на берегу, я снова увидела лежащего без сознания мужчину, и, приблизившись к бедняге, опустилась рядом.

— Ты будешь жить, — пообещала я. — Во что бы то ни стало. Я никому не позволю отнять у тебя жизнь. Не знаю как, но я помогу. Ты стал моей надеждой на спасение, подарил смысл жизни. Я обязана отблагодарить тебя.