Сирена. Сопротивление

Мэри Л.

На затерянном острове под названием «Черная дыра» происходят загадочные события, в результате которых Дестини и ее сестры становятся сиренами. Сможет ли обычная девушка справиться со своей миссией – губить людей – особенно в тот момент, когда в ее жизнь приходит любовь? Сможет ли любовь преодолеть препятствия, рожденные тайной, с которой невозможно смириться?..

Глава 2. Время перемен

Обратная дорога была гораздо более долгой, но ничуть не утомительной. По пути мы с Марвелл восхищались малышами и радовались тому, что несем к себе домой такое сокровище. Ни одна из нас не пыталась говорить о тревогах, лежащих на сердце тяжким грузом.

Узкая, едва уловимая тропинка спустя какое-то время все-таки вывела нас на знакомую местность, где на подступах к поляне уже ждал Алли. Когда Марвелл повернула к себе, он приобнял меня одной рукой и направил к собственному домишке.

Внутри уже стояла детская кроватка, потертая по бокам, но вполне милая. Я приземлилась на кровать брата, но не спешила расставаться с маленьким спящим комочком по имени Надежда. С моего лица не сходила улыбка. Алли сел рядом. Украдкой я переводила взгляд на него, и от его излучающих счастье глаз становилось еще радостнее.

Весь день я не выпускала крошку из рук. Когда же попыталась уложить ее в кроватку, я будто лишилась частички себя, и Алли отнесся к этому с пониманием: он проявил инициативу в приготовлении смеси для Надежды, чтобы мне не пришлось расставаться с ней. Ведь, как выяснилось, обильное питание, в отличие от нас, детям необходимо.

Пока мы наслаждались обществом малютки, Алли рассказал мне, что все дети сначала будут жить в более или менее крупном доме Дедушки, который способен вместить всех малышей. Так за ними проще ухаживать. Позже, по словам Алли, они переедут в собственные пока пустующие домики. Жаль, что мне так и не удастся пожить с Надеждой. Когда я подняла этот вопрос, Алли как-то сник, и я поняла, что точно попала в мишень тайн своих Родителей. Не желая портить настроение, я замолчала и продолжила любоваться девочкой.

Время пролетело незаметно. Момент истины приблизился неожиданно и даже немного пугающе. Я аккуратно переложила Надежду в руки Алли и, не отрывая от нее взгляда, медленно дошла до двери и покинула дом.

Как и предполагалось на поляне собрались только сестры и Родители. Я села с краю в один ряд с сестрами. Матери и Отцы стояли напротив. От привычной непринужденной обстановки не осталось и следа. Говорить начал Лэй. Остальные внимательно следили за его речью и лишь изредка дополняли.

— Дорогие мои девочки. Мы собрали вас здесь, чтобы рассказать кое-что очень важное. — Он немного помолчал, бросил кроткий взгляд на Линду, Гану и Фортуну и продолжил с еще большей серьезностью. — Вам известно о последних событиях. Такое случается: некоторые из нас исчезают, вернее предположить, умирают. Именно смерть троих ваших Матерей стала причиной, по которой мы все собрались здесь. Хотя это следовало сделать намного раньше. Наступило ваше время. Исполнять миссию теперь предстоит вам.

Отец начал издалека. Я не понимала, о чем он говорит. Почему об исчезновении Матерей вспомнили только сейчас? И вообще, куда они делись? Почему Лэй так уверен, что они умерли? О какой миссии он говорит? Хотелось пояснений, но Родители не спешили.

Мои мысли разбились вдребезги от следующей фразы Лэя.

— И то, насколько хорошо вы будете с этим справляться, определит продолжительность теперь уже ваших жизней. Я не могу точно объяснить, как все происходит, но это связано.

— Разумеется, связано! — не удержалась Линда.

Мой взгляд метался из стороны в сторону. Я пыталась понять, что же все-таки за тайна так долго скрывалась от нас, но сознание по-прежнему отказывалось воспринимать услышанное.

Между тем большие грустные глаза Лэя уставились в землю, сам он принялся расхаживать взад вперед. Мы с сестрами изо всех сил пытались понять скрытый до сегодняшнего дня смысл нашего пребывания на острове. Оттого, насторожившись, внимали каждому услышанному звуку: тяжелому дыханию Лэя; хрустнувшей под его грузной ногой сухой веточке; шуму волн, разбивавшихся где-то неподалеку; шелесту крыльев, пролетавшей над поляной белоснежной чайки. К нашему общему удивлению, с каждой секундой речи Лэя мысли путались все сильнее. Наконец, он перешел к самой сути.

— Не было никакого крушения. До нас здесь проживало множество других поколений. От них и пришло знание тайны этого места. Книги мы привозили с материка, и они, точнее некоторые из этих книг, должны были намекнуть вам на вашу сущность. — Сделав небольшую паузу, с некоторой суровостью он провозгласил: — Вы Сирены. Точнее стали ими на протяжении всех этих лет. Вас превратил остров. Как именно не знаю, но отныне вам предстоит провести много времени на берегу в ожидании корабля, который придется манить своим волшебным голосом.

Было невероятно сложно поверить в сказку, в легенду, в то, что я всегда считала фантастикой. Сначала мне захотелось хихикнуть, но в какой-то момент суровый взгляд Отца заставил осознать всю серьезность сказанных им слов. По коже пробежали мурашки. Ком воздуха застрял в горле.

Лэй остановился прямо передо мной и глянул в мои глаза, округлившиеся одновременно от удивления, страха и недоумения.

— Острову нужны жертвы, — с какой-то печальной сожалеющей улыбкой продолжил он. — И привлечь их он может только звуком, коим и является ваш голос. Для чего нужны жертвы? Объяснить сложно, но я постараюсь. Мы называем остров «Черной дырой». Название это связано с тем, что его окружает нечто вроде космических черных дыр, попадая в которые бесследно исчезает все на свете. Согласно знанию, переданному нам, «дыра» вокруг острова начнет расти в поисках «пищи», если ее не питать жертвами. Человеческими. Она вырастет и заберет всех, в том числе на континентах. Надеюсь, вы ясно осознаете значение своей миссии.

— Вы должны знать, что никто еще не нарушал правил этого острова, потому здесь пока не произошло ничего особенно страшного, — добавила Гана. — Если что-то и было, то оно немедленно исправлялось.

— Именно, — согласился Лэй. — И вы не должны стать исключением. Мы воспитывали вас так, чтобы вы никогда не нарушили здешних законов, и чтобы потом передали это знание следующему поколению. Возможно именно благодаря такому воспитанию, вам сложно поверить во все это. Мы научили вас доверять, особенно нам, Родителям, и сами же ломаем то, что строили в ваших умах годами. Однако это необходимая мера. Вы должны были стать теми, кем стали. А узнав все раньше, могли немедленно воспротивиться и сгоряча совершить необдуманный поступок. Мы берегли вас столько, сколько могли.

— И что это за правила? Что за законы? — перебила заинтересованная Стил, которая явно была в восторге от новости, ошеломившей всех остальных.

— Вы должны знать семь смертных грехов, — кратко ответила Фортуна и с улыбкой взглянула на Лэя, как бы передавая слово ему.

— Действительно. Семь смертных грехов и ваша миссия. Вот и все правила. Избегайте ненасытности, похоти, гнева, алчности, зависти, уныния, гордыни и, конечно же, сожалений по погибшим по вашей вине людям. Вы знаете, что мы питаемся не для того, чтобы выжить. Достаточно одного фрукта в день. Это то, что мы вырабатывали много лет: питаться для удовольствия. Хотя и вмешательство самого острова отрицать не стану. А это своего рода «прививка» против ненасытности. От похоти нас спасают родственные узы. Все мы понимаем, что среди нас лишь братья и сестры, дети и Родители. Мы намеренно растили вас с этим осознанием. Кроме того, здесь отсутствует внешний источник «заражения». Мы живем в закрытом мире, где нет места похоти. Гнев, злость — то, что вы никогда не видели, и у вас никогда просто не было причины проявлять данное качество. Все мы дружны, а значит, защищены от гнева. Мы растили вас равными во всем, старались ничем не обидеть, следовательно, вам нечем гордиться и нечему завидовать. У вас было все, что нужно, и даже больше. Вы не знали болезней, не знали холода. Вы всегда были счастливы. И в этой счастливой жизни не было места унынию. Что касается алчности, на мой взгляд, нет денег — нет алчности. Все просто.

— И еще. Здесь двусторонняя связь, — вмешался Вирил. — Не только вы можете нарушить закон и проявить, скажем, гнев. Остров в определенное время может влиять на нашу психику и заставлять совершать те или иные поступки. К слову в последние два года, когда пришло время платить, некоторые из нас проявляли гнев, ненасытность, гордыню, уныние. Этот период многих выбил из колеи.

Я вспомнила свою злобу на Алли. Вот, оказывается, в чем причина…

— Верно, — согласился Лэй. — Но люди, которым предстоит погибнуть от вашей руки… Это совсем другое дело. Жизнь показывает, что именно это дается тяжелее всего. От чувства вины оградить практически невозможно.

В эту минуту Лэй снова посмотрел на меня таким долгим и томительным взглядом, под которым стало до предела неуютно. Вероятно, он почувствовал, что с каждой минутой мой разум все больше восстает против надуманной миссии, и я просто не позволяю себе пойти наперекор Отцу. Так нас воспитали. И я действительно скорее пойду против себя, против того, во что верю сама, но не выскажу недоверия.

Я опустила глаза, но еще какое-то время испытывала на себе тяжелый взгляд Лэя.

— Вас наверняка интересует, чем мы руководствовались, когда принимали суждения предков за истину? Почему мы верим?

Я приподняла голову и безмолвно кивнула в ответ.

— Что ж пора вам узнать детали прошлого, — снова начал Лэй. — Одно из поколений наших предков не верило в свое предназначение. Все это показалось им фантастикой, а фантастика, как известно, — вымысел. Отсутствие необходимости регулярного питания они связывали с необычайно теплым климатом, а саму вечно солнечную погоду — с географическим положением. Словом, они яростно отрицали влияние острова, и то, что сами являются сверхлюдьми, которым не обязательно питаться, и которые всегда здоровы.

Лэй покачал указательным пальцем и вновь продолжил.

— Они нарушили важнейший из законов этого острова: перестали следовать своей миссии. Результатом стало появление на континентах городов-призраков. В совершенно обычных городах и селениях стали пропадать люди, и пропадали они до тех пор, пока наши предки не узнали обо всем и не исправили свою ошибку.

— Только тогда они поняли, что это действительно необычный остров, и что не следует противиться его воле, — добавил Хусто.

— Были и другие случаи, но меньших масштабов. Все тут же исправлялось. Отчасти из-за подобных происшествий, как мы теперь думаем, остров забирает жизни наибольших бунтовщиков. Будьте осторожны, — сказала Гана и с грустью взглянула на Линду и Фортуну.

Позволив высказаться своим братьям и сестрам, Лэй остановился на главном.

— Теперь, спустя долгие годы, мы ясно понимаем, что лучше губить по десять человек в день или в неделю, в зависимости от количества кораблей и числа людей на борту, чем погубить весь мир. Кроме того, долгие годы наши предки не знали о кораблях-призраках, чье появление связано с их ошибками. Эти корабли — предшественники городов-призраков. «Летучий Голландец», «Октавиус», «Мария Селеста», «Байчимо», «Оранг Медан» — результат несостоявшихся в свое время крушений. Все это случилось давно. Возникновение этого острова и самих сирен уходит корнями в глубокое прошлое.

Наступило молчание. Родители, вероятно, вспомнили что-то очень печальное. Их лица стали одинаково поникшими.

В какой-то момент в моем разуме сложился пазл. Мы — семья, но такая семья, в которой не рождаются дети. Лэй сказал, что все наши вещи с материка. А это значит…

Набравшись храбрости, я задала вопрос.

— Этих малышей вы украли на материке? Также как когда-то нас?

Лэй ласково улыбнулся и, глядя мне в лицо, без тени сожаления ответил.

— Здесь нет болезней, а у детей, которых вы сегодня держали на руках, были врожденные смертельные заболевания. Мы чудом успели доставить их сюда. К тому же у них нет родителей, они брошены. Так что мы никого не крали, Дестини.

Стало грустно от мысли, что мои настоящие родители отреклись от меня, но, не унимаясь, я продолжила расспрос.

— Почему только эти дети? Почему именно шесть девочек и три мальчика? Их ждет наше будущее? Они станут… сиренами?

— Только девочки. На каждой из них, как и на вас, будет груз ответственности за жизни людей на материках и множестве островов, разбросанных по всей планете. Острову нужно шесть девочек. Дисбаланс может привести к катастрофе. И всего девять детей. Именно это количество завещано нам предками, потому что от числа обитателей острова зависят условия нашей жизни. Наверняка после исчезновения немалой части жителей острова многие из вас успели узнать, что такое холод. Чтобы дать нам время восстановить число людей, ваш Дедушка лишился здоровья. Но это Вас не касается. Еще есть вопросы?

Ответа не последовало и, вместо того, чтобы начать, наконец, чаепитие, Родители по одному стали расходиться. Сестры безмолвно бросали непонятливые взгляды то друг на друга, то на примятую траву. Лишь когда Лэй скрылся из виду, поднялась Стил и уверенной походкой покинула поляну. Следом за ней поспешили уйти и остальные. Последними стали я и Марвелл. Переглянувшись, но, не сказав друг другу ни слова, мы ушли в свои дома.

Позабыв о Надежде, я провела в кровати всю ночь, вспоминая слова Родителей. Вот оказывается в чем секрет: я — сирена. И что же дальше? Что это значит? Мне конечно известно, чем занимались мифические существа, но как это все связано со мной? Я же просто человек! Я даже петь не умею.

Какие-то странные чувства бурлили в моей душе: с одной стороны, страшно вдруг оказаться сиреной, а с другой, невыносимо интересно узнать, что меня ждет дальше. Когда я вспомнила, с чем было связано ощущение холода, и сопоставила события, не сдержалась и мрачно прошипела: «вот это да!».

Я вспомнила о поездке Алли. Как же это возможно, чтобы члены моей семьи периодически бывали на материке, а я даже не знала об этом? Меня пытались одурачить пиратами, когда я, глупая, мечтала вернуться на Большую землю. Какая ирония: оказывается, это просто запрещено. Я предназначена для того, чтобы посвятить свою жизнь этому острову. Моя единственная мечта оказалась пустой. Но ради чего тогда жить, если не ради мечты?