Железный герцог

Мурат Куриев, 2021

Он победил Наполеона в самом знаменитом сражении в мировой истории. И никогда не гордился этой победой. В 1815 в Англии его боготворили, а спустя пятнадцать лет – проклинали. Герцог Веллингтон. Железный герцог… За что его назвали «железным»? За стойкость при Ватерлоо? Или за то, что в его доме стояли железные ставни, защита от камней? От любви до ненависти один шаг… Не про Веллингтона. Вся его жизнь состоит из таких шагов. Знаменитый полководец и политик, который просто всегда оставался самим собой. Оказалось, что этого достаточно для того, чтобы стать национальным героем… В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Часть первая

О пользе несчастной любви

Введение

Наполеон и Веллингтон… Их всё время будут сравнивать, и не потому, что они — ровесники. Никогда не встречались, не общались. Столкнулись лишь раз, но в самой знаменитой в мировой истории битве, Ватерлоо. И судьба навеки связала два имени.

Мне тоже придется их сравнивать. Хотя бы для того, чтобы показать — они очень разные люди. А история сама решает, кому и когда назначить встречу.

Выскочка, ставший императором, и сноб-аристократ. Конечно, они разные. Хотя… Оба не любили вспоминать о детстве и юности. Почему? Про Наполеона в своей книге о нем я уже объяснял. Сейчас всё узнаем про Веллингтона.

Глава первая

«Мой ужасный сын Артур…»

Англия уже была «старой», но ещё не стала «недоброй». До конца XVIII века оставалась одна треть, а до начала Нового времени, отсчет которого пойдет со дня штурма Бастилии, — двадцать лет. Европа была такой же, как и пять-шесть десятилетий тому назад. Почти такой же.

Что-то уже витало в воздухе, Вольтер и Монтескье будоражили умы современников, но не всех. Отнюдь не всех. Смутные предчувствия кого-то одолевали, но таких во все времена немного. Как сказал блистательный английский историк Дж. М. Тревельян: «…Боги милосердно дали человеку. небольшой промежуток мира между религиозным фанатизмом и фанатизмом классовым и расовым, который скоро должен был появиться и стать господствующим».

А что старушка Англия? Она отделилась от континента не только проливом Ла-Манш, но и тем, что всё сделала раньше. Раньше пережила грандиозные политические потрясения, раньше начала промышленную революцию. Она выиграла у других то, что дороже всего на свете, — время.

В Англии уже была конституционная монархия, которая до сих пор всех устраивает. Здесь полным ходом оформлялся консенсус между «голубой кровью» и «толстыми кошельками». Семилетняя война закончилась, североамериканские колонии пока не восстали. Всё спокойно на Британских островах…

Однако спокойно не означает уныло и скучно. Англия, по словам писателя О. Шервина, как раз начала переживать «эпоху несдержанности чувств и экспансивных выходок, эпоху заглавных букв, курсива и восклицательных знаков».

Слезы не являлись чем-то зазорным ни для женщин, ни для мужчин, жесты были по-театральному эффектны, а пьянство, этот национальный бич британцев, — просто-таки повальным.

«Послушайте, сэр Джон, — обратился Георг III к одному из своих фаворитов, — говорят, вы любите опрокинуть стаканчик?» — «Те, кто сказал это Вашему Величеству, бессовестно меня оболгали. Я пью бутылками!» Низшие сословия не отставали от высших, и в одном только Лондоне насчитывалось несколько тысяч пивных.

Огромные состояния проматывались в карты и на скачках, можно было также биться об заклад на крупные суммы и по самым нелепым поводам. Эпоха остроумия и красноречия, злословия и необузданных страстей, модников и распутников…

Ещё примета времени — спорт начинает превращаться в общенациональную религию. Спорт, развивавший в человеке такие качества, как индивидуализм, азарт, стремление к победе и пренебрежение к опасности. Спорт даже стирал сословные грани! На время соревнований, разумеется.

В отличие от континентального дворянства, во многом космополитичного, британская аристократия была монолитной. Ещё высокомерной и надменной. Спускаясь вниз по социальной лестнице, легко обнаруживалось, что некоторые моральные и идейные устои высшего класса усваивались и другими слоями общества. Недаром же английские солдаты тоже будут свысока поглядывать и на французов, и на своих союзников.

Всё чаще в Европе звучало самое сладкое из слов — «Свобода!», но очень многие сыновья Туманного Альбиона считали, что уж чего-чего, а свободу их страна уже получила. Они свято верили в Закон, ставя его выше написанной конституции. Может, потому ее и нет до сих пор в Британии?

Вряд ли в мире найдется другой такой народ, значительная часть которого предпочтет традиции нововведениям, эволюцию — революции, а хорошее — лучшему, если его достижение грозит потрясениями.

Итак, Веллингтон, во-первых, был именно таким англичанином, о которых шла речь выше. Во-вторых, он был настоящим аристократом. В-третьих, он был английским аристократом, родившимся и проведшим первые годы жизни в Ирландии. В среде, которая его окружала, кастовость проявлялась ещё ярче, чувство национальной принадлежности — острее, а разговоры о соблюдении законности и порядка велись чаще, чем где-либо ещё на Британских островах.

Твердо усвоив это, мы поймем если не всё, то очень многое. Не стоит, разумеется, сравнивать Веллингтона с Наполеоном, хотя порой и приходится. Когда император Франции появился на свет, ничто не намекало на то, что он им станет. Веллингтон получил многое просто по факту рождения. В его венах — голубая кровь. И цвет крови никогда не был для него лишь красивым словом.

…Первого мая 1769 года в Дублине, в семье второго барона и первого графа Морнингтона родился третий сын. Не будем запутывать читателя, каким по счету он был ребенком, не так уж и важно. Третий сын. Артур Уэлсли, будущий герцог Веллингтон.

Нет, немного запутать всё же придется. Изначально Уэлсли носили фамилию Колли. И первый сын лорда Морнингтона, Ричард, до того как стал маркизом Уэлсли, был Ричардом Колли. А Колли — род древний и знатный. В истории с обменом фамилиями интересно лишь одно. Как ни смешивай — кровь голубая. И аристократизм Веллингтона, который у кого-то вызывал раздражение или насмешку, для него вещь абсолютно естественная. Он таким родился.

Большинство биографов обязательно упомянут о том, что в том же 1769 году, только на несколько месяцев позже (15 августа), появился на свет будущий император Наполеон Первый. На мой взгляд, это ровным счетом ничего не значит. Никакой магии чисел здесь нет. Можно лишь признать, повторю, что при рождении у Артура Уэлсли было гораздо больше шансов стать герцогом и фельдмаршалом, чем у Наполеоне Буонапарте — императором. Хотя одно обстоятельство их роднит. В их детстве никто не решился бы предсказать ни одному из них блестящее будущее.

Вы сильно удивитесь, но граф Морнингтон, отец Артура, хотя и активно занимался политикой, но известность получил как… композитор. Да, да, он сочинял популярные пьесы для скрипки и был профессором музыки Дублинского университета. А единственный из детей, кто унаследовал его музыкальный талант, как раз Артур Уэлсли. Представили картину? Маленький Железный герцог пиликает на скрипке… Он пиликал! И с удовольствием. До поры до времени.

«В детстве я был рассеян и чертовски ленив…» Крайне редкое для Веллингтона признание. Самокритика — совсем не его стиль. И он вообще не любил вспоминать о детстве, во всяком случае — о дублинском периоде. Тяжелым его никак не назовешь, счастливым — тоже. Обычное детство мальчика из аристократической семьи, не подававшего больших надежд.

Последний раз скажу про сходство с Наполеоном. Оба мальчика — одиночки. С другими детьми они, конечно, играли, но предпочитали созерцать, или наблюдать, это как вам больше нравится. Наполеоне рано увлекся чтением, Артур — читал по необходимости. Сразу забегу вперед и скажу — Веллингтон был хорошо образованным человеком. Он свое постепенно доберет. Просто чтение в детстве не входило в его систему приоритетов. Сказать по правде, и системы-то никакой у него не было. Как он там про себя сказал? «Рассеян и чертовски ленив»? Похоже на правду.

Дублин конца XVIII века — город невеселый. Жизнь здесь протекала неторопливо и размеренно, развлекались, как могли. Итальянская опера, благотворительные вечера, танцы. Всё это очень часто происходило в доме графа Морнингтона. Здесь любили принимать гостей, хотя с деньгами у профессора музыки дела обстояли не очень хорошо. К тому же граф любил ввязываться в сомнительные финансовые мероприятия, что приведет к печальным последствиям.

Какое влияние он оказал на своих детей? Поразительно, но высказываний Веллингтона об отце и матери почти нет. Могу лишь предположить, что именно расточительность графа Морнингтона стала для герцога Веллингтона неким «вдохновляющим примером». Человеком он был довольно бережливым, чтобы не сказать скуповатым. Впрочем, отец, по крайней мере, привил Артуру интерес к музыке. В детстве это его единственное увлечение.

Мать, леди Анна, женщина очень эмоциональная. Увлекалась мифологией, любила светскую жизнь. Воспитанием детей, конечно, занималась, но об одинаковом внимании ко всем говорить не приходится. Артур среди ее любимцев не числился. А главной надеждой семьи считался старший из сыновей, Ричард. Исключительно одаренный! Будущий 1-й маркиз Уэлсли с раннего детства демонстрировал блестящие способности. Стоит ли удивляться тому, что на нем не экономили.

Всё лучшее — Ричарду. И никто не обижался. Наверное. Во всяком случае, отношения между всеми братьями и сестрами всегда будут ровными, хотя и непростыми. Ричард же сыграет в жизни Артура роль куда более важную, чем некогда его родители.

Любопытный факт: по тем временам все братья Уэлсли — настоящие долгожители. Ричард прожил 82 года, столько же Уильям. Джеральд — 78, Генри — 74. Сам Веллингтон скончался на 84-м году жизни. Возможно, дело в генах матери — она умерла в 89 лет и успела увидеть, как ее сын Артур стал премьер-министром…

Премьер-министром?! Героем нации?!! Вот этот увалень?!!! Да не смешите! Будущему победителю Наполеона при Ватерлоо было не до смеха, но он мирился с действительностью. Ричард, за ним — талантливый младший брат Генри, дальше — по остаточному принципу.

Артур посещал начальную школу в Триме, в Дублине, потом, когда семья переехала в Лондон, его отдали в школу в Челси. Среди первых учеников Артур нигде не числился.

Граф Морнингтон скончался внезапно, в 1781 году, в самом расцвете сил, в 45 лет, оставив в наследство многочисленные долги. Страшного в том ничего нет, многие английские аристократы жили в долг, однако экономить всё же пришлось. Экономия — экономией, а престиж никто не отменял. И в том же 1781-м Артура и его младшего брата Джеральда отправили в Итон.

Один из самых известных афоризмов Веллингтона: «Битва при Ватерлоо была выиграна на спортивных площадках Итона». Слова произнесены в 1818-м, во время посещения герцогом школы, в которой он некогда учился. Хм… Не очень-то искренне. Вряд ли он так думал.

Во-первых, потому что сам он спортом никогда не увлекался. И не любил крикет, главную игру в Итоне тех времен. Хотя физически был развит очень даже неплохо — благодаря плаванию, гребле и пешим прогулкам.

Во-вторых, что главное, не думаю, что о пребывании в Итоне у него остались хорошие воспоминания. Он и его брат для большинства воспитанников — нищие ирландцы. Традиционная спесь, что вы хотите. Сам Веллингтон тоже ее наберется со временем. И учился Артур, мягко говоря, не очень хорошо. Древние языки ему категорически не нравились. Уже став членом парламента, он скажет одному из однопартийцев: «Я никогда не рассуждаю о том, чего не знаю, и никогда не употребляю латинских цитат».

Уроки Итона… Кое-что от школы он всё же получил. Научился драться, например. Стычки между благородными воспитанниками — явление широко распространенное.

Однажды, во время купания в Темзе, случился конфликт между Артуром и неким Бобусом Смитом. В решительной схватке победу одержал Артур. Бобус Смит впоследствии хвастался: «Я был первой победой герцога Веллингтона!»

А знаете, кем стал впоследствии Смит? Генеральным прокурором Бенгалии. Выпускники Итона — особое братство. В жизни Британии они играют очень существенную роль. И знаменитая фраза Веллингтона, хотя и шла «от головы», но произнесена совсем не случайно.

…В 1784-м Артура и Джеральда всё же забрали. Обучение стоило дорого, а особыми успехами братья похвастаться не могли. Ричард уже делал успешную карьеру, помогал, как мог. Расстраивал мать только Артур. В 15 лет он ничем не интересовался. Пора выбирать профессию, а ему всё равно. Он даже к скрипке потерял интерес!

Леди Анна отправляется в путешествие в Европу и берет с собой только самого непутевого из сыновей. Причуды истории! Они отправляются в… Брюссель. Год проживут в доме некоего Жубера, адвоката. Любимое развлечение — осмотр окрестностей. Подростком Веллингтон гулял по Суанскому лесу, обедал в деревенских трактирах, в том числе в местечке под названием Ватерлоо. Перст судьбы?

Его судьба — в руках матери. Не можешь определиться сам, кто-то сделает это за тебя. Отчаявшаяся леди Анна пишет своей невестке, жене Уильяма: «Я постоянно спрашиваю у Господа, что я должна делать с моим ужасным сыном Артуром. Он годится лишь на пушечное мясо и ни на что более…»

Глава вторая

Презренная профессия

Отчаяние матери понять можно. Политик, юрист, финансист, да даже священник — всё это профессии уважаемые. Но армия?! В те времена карьера военного отнюдь не считалась почетной. С английской армией произошло самое страшное — ее исключили из системы традиций. Ее, как метко заметил историк К. Барнетт, «и не любили, и презирали».

Вы думаете, что юный Артур Уэлсли мечтал о военной славе? В кошмарных снах она лишь могла ему привидеться! И если мы зададимся вопросом, какое же из деяний Веллингтона можно считать главным, то ответ будет очевидным. Это его победы вернули британской армии признание соотечественников.

Однако в 1785 представить подобное было просто невозможно! Веллингтон как-то сказал: «Мы не военная нация, сама по себе служба в армии чужда нашим привычкам». Причина, вообще-то, лежит на поверхности. Называется — пролив Ла-Манш. Страны континентальной Европы постоянно воевали друг с другом. Не служивший в армии дворянин здесь, считай, изгой. В Англии в почете карьера на флоте. Сыны Туманного Альбиона отличаются где-то там, за морями.

Не стоит забывать и о времени. Период примерно в десять лет, с 1783 по 1792 гг. — наихудший в истории английской армии. Бесславное поражение в войне с североамериканскими колониями сильно подорвало ее авторитет. Да и начало войн с революционной Францией тоже далеко не сразу вдохновило нацию.

А Артура Уэлсли мать отправляет в военное училище! Он просто смирился… К счастью для него, в те годы постигать военную науку на родине было совсем уж нелепо. Артур попал в Королевскую военную школу во французском Анже.

Не звучит? Да как посмотреть. Уровень образования не слишком высок. Верховая езда, фехтование, немного грамматики. В полдень — урок математики. В конце занятий — обязательные танцы. Набор, скорее, напоминает список «правильных навыков» для благородных.

Так оно, по большому счету, и есть. В Анже присылают дворянских детей со всей Европы. Здесь учился Джордж Вильерс, первый герцог Бекингем. И Сийес, один из лидеров французской революции. Популярное место! С гарантией приобретаешь, как минимум, хорошие манеры. Манеры и способность говорить на французском Артур Уэлсли здесь точно получил. Что же до всего остального…

Он стал больше читать, в Анже прекрасная библиотека. И хотя по-прежнему предпочитал проводить время с любимой собакой, терьером Виком, но уже не был столь нелюдим, как прежде. У него даже появились друзья! Два ирландских лорда, Уолш и Вингфилд. Вместе с другими корнетами частенько они ходили в гости к добродушному герцогу Де Бриссаку, замок которого находился рядом с учебным заведением.

Дом старого аристократа был открыт для гостей. Корнетов кормили не слишком хорошо, так что герцога они навещали с удовольствием. Об одном из обедов Веллингтон рассказывал так.

«Обычно в центре стоял уставленный отменными яствами стол для хозяина и почетных гостей, а на столах, расположенных сбоку, угощения были гораздо скромнее. Словом — сильный центр, слабые фланги… Однажды Де Бриссак, расчувствовавшись, захотел получше накормить корнетов. Он потребовал меню и, увидев, что в нем значилась косуля, внимательно оглядел столы. Не обнаружив искомого блюда, герцог стал строго допрашивать слугу. Тот поначалу отмалчивался, а затем пробормотал, что косуля, дескать, стояла перед отцом Базилем. Священника немедля допросили, и он признался, что уничтожил косулю вместе с тремя молодыми гостями хозяина. Оставшиеся голодными корнеты после обеда поймали несчастного отца Базиля и выпороли его».

Трудно было представить, что гурман Де Бриссак закончит жизнь на гильотине, а один из корнетов, посещавших его дом, сыграет огромную роль в возвращении во Францию Бурбонов, изгнанных революцией…

Артур Уэлсли провел в Анже около двух лет. Как он сам впоследствии признавался, самых безмятежных в его жизни. Он бы проучился в школе и дольше, но о брате вспомнил Ричард, превращавшийся в весьма влиятельную фигуру. Все пока решают за Артура. Сначала — мать, теперь вот — старший брат.

Вот как он рекомендует Артура герцогу Рутленду, тогдашнему верховному правителю Ирландии: «…Он довольно ленив, и мне всё равно, какое назначение он получит. Лишь бы это произошло как можно скорее». Невысокого же Ричард мнения о своем младшем брате! Хотя и такого слова достаточно. Военная карьера Веллингтона начинается.

И здесь мы просто обязаны сделать небольшое отступление. Давайте сравним нашего героя… Нет, не с Наполеоном, а с другим прославленным английским воином тех времен, адмиралом Горацио Нельсоном.

Нельсон старше Веллингтона на одиннадцать лет, в двенадцать он уже плавал юнгой на корабле своего дяди. Мальчик с очень слабым здоровьем… Можно восхититься его целеустремленностью, а можно и вникнуть поглубже.

Как Нельсон попал на флот? Бредил ли он морем с рождения? Ответ на первый вопрос — «случайно», на второй — «скорее, подумывал». Нельсон родился в многодетной семье бедного приходского священника. Толкового образования не получил, да и учился плохо. Это, безусловно, роднит его с Веллингтоном.

Артур рано лишился отца, а Горацио — матери. Только вот потерю главного кормильца семья Уэлсли перенесла гораздо легче, чем Нельсоны — обычной домохозяйки. Перед отцом великого адмирала стояла одна задача — пристроить детей, да поскорее.

Теперь — внимание. Денег на покупку офицерского патента для службы в армии в семье просто не было. Протекция? Дядя Нельсона по материнской линии, Морис Саклинг, капитан военного корабля. В семье обсуждают не будущие подвиги, а вопросы практического свойства. Призовые за захват вражеских судов, оплату конвоирования торговых кораблей. Решено. Пусть идет на флот, дядя готов взять страдающего морской болезнью Горацио.

Понимаете, к чему я веду? То, что Нельсон будет прославленным флотоводцем, а Веллингтон — военачальником, в значительной степени игра случая. И они оба сильно отличаются от Наполеона. Тот ещё в раннем детстве уверовал в свою исключительность. В звезду. И нельзя не признать, что это ему сильно помогло.

Наполеон хотел стать моряком, но не смог, потому что его отец получил бесплатную стипендию на обучение только в военной школе. Нельсон пошел на флот от нужды. Веллингтон попал в армию только потому, что, как посчитали его родственники, ни на что другое он не годился. Прав был император, миром правит случай.

Всё же кое-что общее у них есть. Характер! У Наполеона он проявился, наверное, сразу после рождения. Нельсон демонстрировал его, будучи подростком. В Железном герцоге долгое время не чувствовалось никакого металла.

Честно говоря, именно это больше всего поражает меня. В те времена люди жили недолго и проявляли себя довольно рано. В 20 лет Нельсон уже командовал фрегатом. Наполеон в 23 стал генералом. Веллингтон в двадцать с небольшим был… никем. Так как же произошло «волшебное превращение»?

О, история удивительная! Ознакомившись с ней, вы, возможно, измените свое мнение о Веллингтоне. Если оно у вас было, конечно.

Итак, Артуру ещё не исполнилось и восемнадцати, когда он получил первый в своей жизни офицерский чин — младшего лейтенанта. Специально отмечу — не купил патент, а получил. Чуть позже, снова по ходатайству старшего брата, он становится адъютантом нового наместника в Ирландии, герцога Бекингема.

«Он, действительно, очаровательный молодой человек, никогда в жизни я не видела столь разительной перемены к лучшему…» Это снова его мать, в письме к подруге. Чудо! А «ужасный сын» всего-то научился хорошим манерам и умению поддерживать светскую беседу. Никакого «переворота в голове» и близко нет. Скажем больше — до него ещё очень далеко.

Жизнь, которую ведет адъютант герцога Бекингема, иначе как праздной не назовешь. Едва ли не главная обязанность молодого и красивого (признаем) лейтенанта — посещать светские мероприятия. На несколько лет — и больше подобного периода в его жизни точно не будет — Артур Уэлсли превращается в такого аристократа, каких в Англии было большинство. То есть в человека, который ничего не делает.

Он даже начинает играть в карты! Веллингтон совсем не азартный, скорее, наоборот. И вот, от безделья, предается одному из главных пороков британской аристократии. Влезает в небольшие долги, его счастье, что проматывать молодому Артуру было особо нечего.

Понемногу подбираемся к самому интересному. С некоторых пор капитана Уэлсли (очередной чин он получает в июне 1791-го) всё чаще видят в доме на Рутленд-сквер, где проживает некая Кэтрин (Китти) Пэкинхем. Симпатичная молодая особа из очень хорошей семьи. Китти младше Артура на четыре года.

Артур Уэлсли влюбился! Тему «Веллингтон и женщины» мы ещё обсудим подробно. Пока лишь констатируем, что его первая любовь не только сильно повлияла на его отношение к слабому полу, но и на всю его жизнь.

Капитан Уэлсли делает предложение и… получает вежливый, но твердый отказ! Не от Китти, а от ее отца. Тот рассудил здраво. Третий сын в семье? Капитан? Незавидная партия. Это стало страшным ударом для Артура.

Автор одной из самых ярких биографий Веллингтона, Филипп Гведалла, написал: «Музыка раньше успокаивала его, но в майский день 1793-го он сжег скрипку… Больше он никогда не прикоснется к музыкальным инструментам. Возможно, умер артист, но к прошлому он уже не вернется…» Красиво, образно. Где-то даже правильно.

Оказалось, что Артуру просто необходима была встряска, толчок. Да, в случае с Веллингтоном встряской стала невообразимо банальная несчастная любовь. Как-то совсем не «железно», образу не соответствует.

Но кто выбирает? Случилось так, а не иначе. Он же не пошел топиться в реке Лиффи, он решил наконец взяться за ум. Впервые в жизни решил сам. Сделал выбор. Он будет военным.

Презренная профессия, говорите? Через 15 лет генерал Уэлсли сделает ее популярной. Через 20 с небольшим британские офицеры будут готовы отдать всё за право попасть в армию герцога Веллингтона, которой предстояло сразиться с Наполеоном при Ватерлоо.

Глава третья

Как важно быть полковником

В июле 1789-го сестра Артура Уэлсли, Анна, писала одной из своих подруг: «Беспокоитесь ли вы о судьбе бедной дорогой Франции? Ах, я никогда больше не увижу Парижа!»

Увидит, но нескоро. Вообще-то, они ещё мало что понимали. Во Франции происходило что-то «ужасное», но к чему это приведет, толком никто не знал. Пророки уже были, да кто же их слушает, пророков?

В апреле 1790-го Артур получил место в ирландском парламенте, в «семейном» округе Трим. Ничем особенным он себя не проявил и выделялся разве что молодостью. Какие-то речи произносил. Возмущался притеснениями, которым подвергались «монаршая особа Людовика XVI». Осуждал французскую Национальную гвардию, состоящую из «людей, известных своими намерениями свергнуть правительство». Ничего необычного. Политикой он ещё особо и не интересовался, как события во Франции повлияют на его собственную судьбу, представить не мог.

А произошло, как вскоре выяснилось, вот что. Французские революционеры не только подарили миру идеи равенства и свободы, но и первую мировую войну. Я придерживаюсь такой точки зрения и позже объясню, почему. Пока ограничусь очевидным.

Эта война сделала Наполеона величайшим полководцем в истории. Веллингтона — самым успешным военачальником из всех, кто сражался с французами. Однако в желающих оспорить неоспоримое недостатка нет. Хорошо, продолжайте рассказывать истории о том, что Наполеон, дескать, просто умело «пиарил» свои достижения. Но за Веллингтоном-то подобный грех никогда не числился. О Ватерлоо, например, он вообще терпеть не мог говорить!

Не стоит путать понятия «лучший» и «самый успешный». Первое — предмет для дискуссий, второе — факт. Веллингтон победил всех без исключения маршалов, с кем ему довелось столкнуться. Он победил и самого Наполеона. С чем тут спорить?

И, пожалуй, главное. Дождаться от Наполеона похвалы в адрес своих противников практически невозможно. Однако «доброе слово» иногда находил. Кто же является единственным исключением? Правильно. Веллингтон. Проще всего сказать — герцог разбил императора в последнем сражении, и Наполеон хорошо запомнил последнее. Так ведь в высказываниях о Блюхере что-то «хорошее» есть! О Веллингтоне — никогда.

Говорит ли это о чем-либо? О да! Веллингтон — сила, которую Наполеон так и не сумел постичь. Он его не понимал, не смог просчитать. Вот что до самой смерти выводило его из себя. А нам остается лишь разобраться с ответом на вопрос — так почему же именно Веллингтон стал, повторим, самым успешным? Сложная задача, две трети книги на ее решение уйдет.

Итак, пытаясь забыть несчастную любовь, Артур Уэлсли решил стать настоящим военным. В 1793 капитан Буонапарте отправился брать Тулон, Уэлсли стал подполковником. Патент он, кстати, купил в основном на деньги брата Ричарда. В довольно высоком чине он начинает делать то, что подавляющее большинство офицеров британской армии не делало вовсе, — овладевает профессией.

Начинается удивительная трансформация. Артур, которого все члены его семьи считали ленивым и рассеянным, постепенно приобретает фирменные черты герцога Веллингтона: основательность, методичность, серьезность. Он вникает в детали, он учится не по книгам, а старается понять механизмы. Спустя многие годы в беседе с одним из своих немногих друзей, Джоном Уилсоном Крокером, Веллингтон расскажет ему, как он овладевал полководческим искусством.

«Сначала нужно понять силу и действия одного солдата, затем — роты, батальона, бригады и так далее. Всё это нужно постичь, прежде чем приводить в движение дивизии и армии. Я полагаю, что многим из моих успехов я обязан прежде всего тем, что хорошо усвоил тактику в качестве полкового командира».

Скучновато… Где озарения? Где Его величество случай? Им в стратегии Веллингтона места нет. Зато застраховаться от случайностей — важнейшая часть его стиля. Он, конечно, не сразу это придумал. Жизнь заставила.

33-й пехотный полк впоследствии будет носить имя Веллингтона. Первый полк, который он получил под свое командование. Сделал его лучшим из всех, что были размещены в Ирландии. Как? Да тоже скучно. Он проводил в расположении полка почти всё свое время. Что тут такого? Вообще-то командиры довольно редко навещали своих солдат. Есть много других, куда более приятных дел. Впрочем, если вы думаете, что Артур Уэлсли, подобно Бонапарту, ел с солдатами из одного котелка, то жестоко ошибаетесь. Веллингтон никогда не стремился завоевать солдатскую любовь. Он в этой любви не нуждался. Никогда. Парадокс? Всё объясним со временем.

Что же он делал? То самое. Вникал, пытался постичь. Налаживал дисциплину, контролировал снабжение, следил за подготовкой. Лично, постоянно. Этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы его полк стал лучшим. Пришло время и повоевать.

…Англия довольно долго не вмешивалась в континентальные европейские дела. О причинах мы здесь рассуждать не будем, так как необходимость «ввязаться в большую войну» — всего лишь вопрос времени. Хочешь не хочешь, а придется. Момент настал весной 1793 года. Санкюлоты объявили войну британской монархии, вторглись в Голландию, и правительство Его Величества решило — нужно действовать. Всё происходило ещё в те времена, когда слово короля значило многое. Именно король Георг III настоял на том, чтобы отправлявшийся в Голландию экспедиционный корпус возглавил его сын, герцог Йоркский.

В жизни Веллингтона ему предстояло сыграть существенную роль, так что следует рассказать о нем чуть подробнее. В 1793 любимцу монарха 30 лет. Он получил военное образование, учился в Европе. Покупать чины Фредерику Йоркскому, естественно, не пришлось. Первое генеральское звание он получил в 19 лет. Ничего плохого или хорошего в этом нет. Он просто сын короля.

Противоречивый персонаж. Как полководец — с треском провалился, когда в качестве верховного главнокомандующего он занимался только организационной деятельностью, то проявил себя очень даже неплохо. Впрочем, отношения герцога Йоркского и с генералом Уэлсли, и с герцогом Веллингтоном будут непростыми.

А в Голландии, куда отправился и 33-й полк, случилась настоящая катастрофа…

Не стоит обвинять лишь неопытного герцога Йоркского, тут всё в комплексе. Английская армия была плохо обученной и слабо организованной. И совершенно не готовой к тому, чтобы сражаться с армией нового типа, с солдатами и генералами революционной Франции. Командир 33-го полка Артур Уэлсли получил важный и, главное, весьма наглядный урок.

…33-й высадился в Остенде 25 июня 1793-го со «второй волной». Это было подкрепление для корпуса герцога Йоркского, которое довело его численность до 20 тысяч человек. В состав корпуса входили также ганноверцы и союзники герцога австрийцы. Координация действий у противников санкюлотов отвратительная, организация повергла любителя порядка Уэлсли в ужас.

Казалось, что при любой опасности главная задача — спасти обозы генералов. Командиры любили воевать с комфортом и даже в грязи есть с фамильного серебра. Злосчастные обозы станут на Пиренеях для генерала Уэлсли настоящим проклятием. Но сделать он всё равно ничего не мог. Традиция!

Сама война была странной. 33-й стоял в арьергарде и боевое крещение получил только в середине апреля 1794-го. До того солдаты Уэлсли только месили грязь. Есть немало историков, утверждающих, что действия герцога Йоркского — череда провалов. Это неправда. Долгое время война шла с переменным успехом. При, заметим, значительном численном превосходстве французов.

Подробно рассказывать о боевых действиях я не буду, хотя бы потому, что Веллингтон в них активного участия не принимал. Но вот что важно. Экспедиция герцога Йоркского — яркий пример того, что противники Франции всё ещё несерьезно относились к начавшейся войне. Австрийцы, например, повоевали немного и решили — с них хватит.

Англичане ввязались в бой с откровенно слабой армией. Офицерский состав — просто беда. Удивительно, что Йоркскому удалось-таки одержать пару побед. При полном отсутствии стратегии! И англичане, и австрийцы оставались в плену иллюзий. Полагали, что с ними будут воевать по старым правилам, скажем, не начинать наступление зимой.

Как же жестоко они просчитались… Французский генерал Пишегрю атаковал англичан в самую жестокую зиму за все восемнадцатое столетие! Отступление корпуса Йоркского было сильно похоже на отступление Наполеона в 1812-м. Масштабы, может, и не те, но бедствия — такие же. И англичане тоже с трудом заняли оборону у реки Ваал.

Артур Уэлсли писал домой, что не снимает одежду уже много дней и большую часть времени проводит на берегу. Они снова чего-то ждали и снова просчитались.

Как только Ваал сковало льдом, Пишегрю бросил своих солдат вперед. Это был конец…

Спустя много лет Веллингтон скажет: «Я научился прежде всего тому, что нельзя делать ни в коем случае». Полезный урок. Он вернулся в Ирландию разочарованным, его раздражала неопределенность. Снова стал адъютантом наместника (теперь — лорда Фитцвильямса). Пять сотен фунтов в год, даже с долгами не расплатишься.

Обстановка — хуже некуда. Вдохновленные французской революцией ирландцы кричат о свободе, а Фитцвильямс — сторонник жесткой линии. Депутат парламента от округа Трим, Артур Уэлсли, защищает своего начальника и сам попадает под огонь резкой критики. Да к черту всё это! Он хочет уйти из армии…