Новый рассвет

Михаэль Бахвалофф

«Новый рассвет» – очень говорящее название для четвертой книги. Вы спросите почему? Что ж, «…В лабиринтах интима и латекса, продираясь сквозь плеток хлыст не оставишь в себе ты ни комплекса, всю явив глубину наготы». «Нагота» – ключевое слово нового цикла. Здесь мы узнаем мир автора, чувства, эмоции в определенный момент его жизни, нам он откроет интимные секреты своей жизни. Самые первые строчки «…Мерцают звезды в тишине Москвы…», «…Была ли это любовь?…» не оставят равнодушным никого.

* * *

Печальный секс под музыку дождя

Унес все мысли в тишину ночи,

Оставив в пустоте одну тебя,

И листья за окном в огне свечи.

А та слезинка, что, увы, катилась,

Не в силах была что-то изменить,

Всё прогорело, пусто, развалилось,

И прахом остаётся теперь гнить.

И перед зевом пустоты бескрайней,

Образовавшейся в тот миг простой,

Не собирая все осколки, грани,

Ты вырвешься за новою мечтой.

* * *

Те отношенья как сплетения снов,

В них пропадая, находишься вновь,

В них забывая, всё вспомнишь едва ль,

Их разрывая находишь печаль,

Возобновляя их вновь и опять,

Вновь прогораешь, чтоб снова пылать.

Ну, а в конце… Что там ведомо знать:

Вновь возгораться иль углем лежать?

Вновь обрести иль навек потерять?

Как интересно, всё это узнать?

* * *

На тротуаре жизни той

Она стояла бы с фатой,

Но не судьба, видать, то ей,

Она свободна от цепей.

И можно снова наслаждаться

Всем тем, что может попадаться:

Кутить, куражиться, кружить,

Ну, в общем, как и прежде жить.

Ну, а фата, на что она?

Однообразна и скучна,

Она не даст уже свободы

И естества своей природы,

Она стреножит резву лань,

Направив целомудрья длань,

И всё придётся позабыть,

Что так сумела полюбить,

И не придётся уже вновь

Разгорячить и в клубе кровь.

Но, отложив фату в сундук,

Она вновь вырвется из рук,

И вновь закружит хоровод,

И унесёт её вперёд…

* * *

Под пеленой, накрывшей диск луны,

Под синевой, что всё затмила рядом,

Мерцают звёзды в тишине Москвы,

Расцветив ночь мигающим парадом.

И этот вид на крыше увидав,

Он ей в стихах пытался передать,

Но сон, увы, с рассветом овладав,

Заставил под луною ночевать.

И только ветер, отыграв листвой,

Сорвал с настила этот черновик,

И вознеся его вверх над Москвой,

Подбросил к небу, будто бы на миг.

И лист летел, влекомый той судьбою,

Порывом ветра, свежестью утра,

Чтобы случайно, звёздной пеленою,

Упасть на пол возле её стола.

Чтобы она, проснувшись вновь с лучами,

Что ворвались в открытое окно,

Поднявшись мягко, потянув руками,

Присела, чтобы лист поднять его.